Текст книги "Дедов оберег (СИ)"

Автор книги: Виктор Дрожин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Развязав повязку на бедре, осторожно приподнял лист подорожника,раны хотя и ныли,но прежняя боль ушла. Кожа вокруг выглядела обычной, без покраснения,запёкшая кровь закрыла раны и судя по всему угроза воспаления миновала;-заживает как на собаке.– Вернув назад повязку, со свежими листьями спасителя подорожника, медленно, стараясь не тревожить слишком ногу,оделся. Расвешанные на сапогах портянки просушились за ночь и наматывая на ноги сам себя утешал.

– Хорошо то как,не воняют как вчера, теперь не учуять фрицам меня. Ещё бы палку найти, надо выбрать подходящую, вместо костыля,и вперёд с песней,на поиски воды. А как найду, напьюсь от души, тогда и жрать буду,а то после солёного сала сдурею от жажды. Да и на полный желудок воды много еды не надо, экономия на ровном месте. Какой же я вумный, сейчас лопну от гордости за себя. Сам себе и столовая и госпиталь в одном лице;– составлял планы на это утро, неспешно и осторожно одеваясь,от резких движений рана начинала ныть сильнее.

Выбравшись из ямы вспомнил вчерашний день и от приподнятого настроения не осталось и следа. Окинув взглядом окрестности,не обнаружив ничего подозрительного, похромал вокруг поваленной на землю, старой ели. Одна,средней толщины,сухая ветка легко поддалась напору самодельного ножа. За него,в прошлом году,покойный Гришка дал кузнецу в селе пол канистры керосина, неказистый на вид,но зато из хорошей стали,держал заточку отлично. И теперь остался как воспоминание о мирной,беззаботной жизни,из мирного орудия, режущего в гараже закуску,пока не видит начальство, можно и немного принять на душу,он превратился в оружие. Оружием, наряду с карабином, к которому было всего-то двадцать патронов.

Спустя пол часа, побродив по едва приметным тропинкам,лесным дорогам созданными? лесными жителями, наткнулся на ручей,протекавший по дну небольшого оврага. Чистая, ледяная вода,аж зубы сводила,пил и пил, набирая в пилотку,сыпал себе на голову, наслаждаясь ощущением свежести и чистоты. А когда уже смыл в себе жажду последних дней,взялся за еду. От десятка мелких картофелин и головки лука за пять минут не осталось и следа. Ну а кусок сала и треть буханки хлеба, вернулись в котомку назад. Круто посоленая? вареная картошка и воды вдоволь,придали силы и уверенности в себе. Проверив карабин и дослав шестой патрон, кроме пяти в магазине, четырнадцать оставшихся засунул в карманы гимнастёрки. Рассудив что документы можно и в мешочек от боезапаса положить. И пока перебирал вещи в солдатском сидоре на ладонь выпал кожаный ремешок, с вплетённым, необычным камушком, ярко бирюзового цвета, наследством от деда Артёма. Задумавшись на минуту, Саня повесил его себе на шею,из под гимнастёрки, было жаль если потеряется в грядущем единственная память о добром человеке, приютившего одинокого мальчишку в самый трудный час и на целый год заменивший ему мать и отца.

Неспешно хромал,между высокими холмами,густо покрытыми лесом, составляя планы почти как Наполеон,– Вроде все, откладывать предстоящее больше нет смысла,надо мне пробираться к своим. А то ещё в дезертиры запишут,потом не отмоешь такое до конца жизни. Даст бог попробую повоевать и не згинуть за зря. Нога не болит так как вчера, ходить можно, если осторожно. Ну так и я как говорится, огородами, огородами.

Подшучивая над собой хромал медленно, опираясь одной рукой на палку,в другой карабин, озираясь, слушая что происходит вокруг. Готовый моментально? растворится в густой траве. Километр за километром,уходя на восток,к своим, пусть и пока не ясно где они точно. Это ещё предстоит сделать.

Ошибается старая ведьма, сколько бы сил у немцев не было,нас не сломать, мы на своей земле,мы вас козлов Всех здесь закопаем. У меня ещё и долги к немчуре,за Гришку,за мой страх, тогда у газона. И я ещё вам козлам, в мышиного цвета форме,проценты накрючу по максимуму, калибра семь шестьдесят два.-вспомнив слова полоумной старухи разозлился.

Злость от всего происходящего помогала пробираться сквозь густой лес, торопился,пока не надо думать где восток, главное чтобы солнце светило в лицо. Пока ещё восход, ясно куда надо идти, попусту не тратя время на привал. Нога не сильно беспокоила и по прикидкам Сани, в час получалось пройти максимум километров три. Быстрее не получается никак,так что если до вечера не делать больших пауз,пятнадцать,а если повезёт то и двадцать одолеет. До его части от границы четыре десятка,так что,как пить дать,два дня серьёзного пешкодрала светит.-А там будет легче, есть командиры,вот и пускай у них о дальнейшем голова болит. Доложит о нападении, гибели водителя, составе немецкой колонны и всё,от него,рядового и этого достаточно. Грузовик спасти самому не реально,да и водить машину не научился,так что никаких огрехов и вины нет, совесть чиста.

Дальнейшие размышления о том что ожидает его в родной части прервал едва слышный крик. Сперва сомнения пали на птиц,ну или живулька лесная какая-то горло дерёт, опять повторилось. Саня прислушался, слишком много в том боли,страшной людской боли. Вспомнив вчерашний день,ополоумевшая старуха говорила что в той стороне хутор поляка Кшиштовского. Остановился,на душе неспокойно,ну не привык он быть равнодушным к чужой беде, пройти рядом,думая только о себе. Матерясь в пол голоса и повторяя что любопытство кошку сгубило,захромал навстречу крикам.

–Слава богу что лес кто-то проредил,нет буреломов, как у нас в Перьми,ноги сломаешь или комары загрызут. А вот кустов густых тут полно,рай для партизаны и диверсантов,да и мне легче непримеченным оставаться. Повезло что меня ещё дед Артем ходить по лесу научил,по нашему,так что здесь как в парке на прогулку вышел.– Ох и мучиться кто-то,так кричит что мурашки по спине, это что же там происходит?

Сняв с предохранителя карабин, осторожно, стволом отодвинул ветку большого орешника, используя его как заклон, что-бы оценить ситуацию на хуторе поляка Кшиштовского. Прежняя доверчивость и наивность полностью исчезла, после того как вилы продырявили ногу. И сейчас похвалил сам себя,от увиденного заледенела кровь,волосы из под пилотки поднялись дыбом. У стоявшего на небольшом возвышении, бревеньчатого дома, был открыт филиал ада,с двух сторон, большого окна на стене висели тела двух маленьких девочек. Скозь горло,с помощью металлических штырей прибиты к стене, словно сам дьявол решил в своей манере украсить дом. Тело женщины не было видно,но зато её отрубленная голова была набита на кол у ворот хутора. А на подворье,на большом,досчатом столе лежало тело мужчины средних лет, привязаное ремнями за руки и ноги. Возле стояли два весёлых, молодых парня в заляпаных чужой кровью вышиванках и спорили между собой.

–Да чёго ты Мыкола,яка секыра, глянь що лях мае,од москалив ствар,пила дружба. Ты з едного, а я з другого края,нашинкуемо едну шляхту на десять. Злато вже цьому бовдуру узялы, па зараз и не морамо никуд журыти. А гуцул у хати харчи збэре,горилку.

Через слово понимая западенский суржик, Саня пришел в холодную ярость;-Да это же те местные,я же их видел у сельсовета, позавчера, комсомольский актив западенцев. Вот суки двуличные, война второй день как,и уже показывают своё настоящее лицо. Похоже что пшеки правильно этих ублюдков в ежёвых рукавицах держали. А то ,что свои винтовки на ограду наслонили, мне наруку, хутор далеко от главного пути, если грохну обоих немцы не услышат. Жаль что убить можно только один раз,за это что вытворяют,надо бы сто раз эту мерзость убивать. Не доработал наш НКВД,раз такое зверьё на свободе,не доработал,ну ничего сейчас я вас доработаю до конца. Как дед учил,два волка,два патрона,не думаю что вы быстрее серых,-оценил всё Матвеев.

Тихонько,как уж,проскользнул Санька вперед к корням растущего чуть по-отдаль клёна. Затаив дыхание, прицелился в того что был немного дальше от стола и плавно спустил курок,с сумасшедшей скоростью репетировал и следующий выстрел создал третий глаз у западенца. Первый же получив пулю в грудь,отлетел к сараю,лежа на земле,пускал из рта кровавые пузыри,и сипя как змея повторял– за що? за що?

Эти двум выстрелам позавидовали и матёрые снайперы, скорость репетирования невероятная, звук двух выстрелов почти слился в один. Спустя минуту последовал третий,пуля влетев ещё пока живому убийце семьи Кшиштовских в челюсть, вылетела наружу вместе с осколками черепа.

–Теперь на жопе своей только может оселедец выращивать,в аду,у чертей на сковородке.-коментировал свои поступки парень.

Стараясь не нагружать сильно повреждённую ногу, встал,опираясь на карабин, оглянувшись и не видя ни чего подозрительного,похромал вдоль ограды хутора. А в это время третий член новообразованой банды западенцев спрятался под стоящую возле печи кровать. Но любой, кто бы вошел в тот момент в дом легко бы его обнаружил,по запаху, витавший смрад дерьма выдавал за километр. Храбрый он был только против безоружных,ну в крайнем случае когда стрелял в спину солдат,отставшим в пути от основной массы. А теперь,своим гнилым нутром,почувствовал что время пришло платить за всё,костлявая с косой улыбалась ему из всех уголков комнаты. Обрез старенького, двухствольного ружья трясся лихорадочно в руках. Слушал необычный, шаркающий звук шагов своей смерти,ближе, ещё ближе,вот она, перед домом. В голову пришла мысль,три,три раза стрелял,в оружие пять. Не было слышно как пополняет магазин! Надо спровоцировать,два выстрела,два и я убью свою смерть!

Саня остановился,поляк привязаный за стол умирал. По колено отрубленные ноги,по локоть руки,раны перетянутые верёвками не давали ему истечь кровью и уйти в спасительный покой,в путь без возврата,которого так боялся третий член банды,в смерть. Полностью осознавая что его семьи больше нет, проклиная все золото, которое заработал торгуя с жидом, владельцем маленького пошивочного ателье.

Ведь то золото было зубами,коронками,зубными протезами, вряд ли хозяева того добровольно поделились с жидом. Сейчас поздно каяться,все уже мертвы,рода Кшиштовских больше нет, осталась только боль,страшная боль. Надо напрячься и собрать силы для просьбы,этот хромающий красноармеец наверное не откажется выполнить последнее желание умирающего.

Хрипенее поляка прекратилось, смотря затуманенным от муки единственным целым глазом, произнёс– пожалуйста убей,убей, пожалуйста.

–Кого? Я обоих уродов пристрелил.

–Три,их было,три.

Секунду спустя, не обращая внимания на ноющую рану в ноге,Саня переместился к стене дома и не глядя выстрелил в окно. И тот же час стёкла разлетелись вдребезги, картечь из двух стволов одновременно имела ужасную силу на близких дистанциях. Но чтобы перезарядить обрез требовалось время, пусть и не много. Третий, гуцул, выбрался из под кровати и стоя на коленях шарил в карманах,считая про себя– Один,у моей смерти один в магазине,я убью и буду жить!

И действительно, его пятая пуля миновала, успел упасть на пол. Упал,не поднимая головы,не понимая что сделал то чего хотелось его смерти. Упал что-то бы не встать, шестой патрон,по совету старых бойцов досланный в карабин разделился на две части. И осроконечный верх пули ,снеся затылок на своём пути,застрял в позвоночнике.

Саня стоял у окна,с пустым карабином, ледяной пот на спине, его враг на полу, мёртвый, совсем, ему удалось. А ещё сам себя оценивал как пугливого, сопливого салагу. Видать что был прав старшина, хоть и жлоб редкий,пока костлявой в глаза не посмотришь не поймёшь кто ты.

Обрез,у этого придурка был обрез,не надо и целиться, только руку направить и нажать на курок. Пригодится,если боеприпасы к нему есть,но сперва да видим что у этой парочки. Таак, мосинки,убитые в хлам, ещё с первой мировой,да и с патронами не густо,на двоих тридцать два,зато фляга, австрийской работы, алюминий. Ой блин, это что налили внутрь,самогон на навозе? На хрена мне такая любовь, вылью и сполосну, будет теперь запас воды,ножи дрянь. Это что в тряпочке, золотые зубы и ещё какая-то золотая дрянь,ну его нафиг, лучше еды больше взять.

Так разбираясь с трофеями невольно подошел к столу с привязаным поляком, хоть и в скоротечном бою с западенцев бандой не испытывал страха,вид их жертвы пугал. С трудом совладав себя,наклонился что-бы услышать едва слышный голос.

Спасибо, спасибо что отомстил,не бросай золото,отдай своим, война это деньги. Немцы сильные, вашим надо золото, много золота,возьми,отнеси его своим. А в замен убей меня, пожалуйста,освободи, мне нет спаса. Тела жены, дочерей и моё занеси в дом. Сожги после пожалуйста хутор,не хочу что-бы рагули жирели на моей земле. Сожги,бочка с керосином в сарае,под соломой,в углу.

Час спустя Саня зашагал с полной котомкой,со свежой,чистой водой во фляге. Обрез и карабин за плечом,палка в руке,на которую опираясь, хромая, уходил по тропе о которой знал лишь поляк. Он на прощание объяснил где короткая и безопасная дорога на восток,к своим. А позади,за его спиной взмывало в небеса огромное? пламя,унося в небытие тела людей,жертв набирающего силу зла,зла живущие в душах живущих на той земле. И слёзы,одна за другой,по щекам Сани, словно он оплакивал нынешние и будущие жертвы той растущей мерзости.

Идти было легко,едва примерная тропинка огибала буреломы,глубокие овраги и холмы стороной, густые кусты скрывали от чужих глаз. Хотя и это лето выдалось очень тёплым, солнечные лучи едва пробивались сквозь плотную листву. Ближе к вечеру по пути попался большой ручей,умывшись, наполнил опустевшую флягу. А потом уже скинул сапоги и войдя в воду по щиколотку,стирал насквозь пропитаные зноем портянки. В близи росла высокая, широкая ель, немного приподнял нижние ветки, получился уютный, маленький шалаш. Набросал внутрь, на землю собранной, прошлогодней листвы, десять минут работы и неприметное место для ночлега готово. Достал из котомки немного еды и соорудив ужин в природе вспоминал сегодняшнее утро. Повезло невероятно,да если-бы не поляк получил бы картечи в спину, пропустил я третьего, пропустил. Торопился, плохо оценил обстановку,да и половину из того суржика на котором разговор эти дебилы вели не понял. Хотя старшину,хохла отлично понимаю, видать украинский язык с этим западенским мало общего имеет. Западенский диалект, намешано хрен знает чего, венгерский, польский, немецкая речь, венигрет какой-то. Щеголяют в вышивках,мол украинцы они,ну да, как же. Встречал хохлов,добрые, наивные ну и хитрожопые как жиды,другие чем эти селюки,которые только и ждут момент что-бы тебе нагадить. Хрен с ними, товарищ Сталин как узнает с кем дело имеем разберётся. О том что прибарахлился на хуторе лучше молчать, ещё обвинят в части за мародёрство,а взял то часы на цепочке да флягу. Золото нквдешнику под рассписку здам, пускай сам думает что с ним делать дальше. Поляк говорил что за день,два доберусь, если считать сегодня сколько протопал,послезавтра выйду к своим. Серьезный видать был контробандист, путь как проложен, наоколо, только в двух местах пересёк лесную дорогу,да и по ней,судя по следам, слабо ездят. Здорово что повесил сапоги и портянки над головой,вон как комары разлетаются в стороны, бегут от запаха. А мне лучше, высплюсь как человек,уже темнеет, раньше лягу, раньше встану. Надо не забыть как встану карабин почистить, пока что нелюдимые места были,кто знает как обернётся завтра,я ему своё уважение а он своё,не подведёт в нужную минуту.

Проверив как заживает раны и оставшись довольным, воспаления не было,закопался в сухую листу и погрузился в сон. Спокойный, без каких-либо снов,не обращая внимания на злобного комара сумевшего пройти сквозь испарения исходящие от портянок. Слишком плотная ткань гимнастёрки,и это после того как едва не умер от необычных ароматов защищающих спящего. Сапоги и висевшие рядом портянки не фунт изюма,но голод сильнее. Человеческая кровь такая вкусная,с точки зрения голодного комара.

Проснулся с первыми лучами солнца,на четвереньках вылез из под ели, оглянувшись,проверяя лес,следил за поведением птиц,как себя ведут. Природные союзники,враз бы обнаружили любого и дали бы знать. Но нет, беззаботно перескакивая с ветки на ветку, занимались своими делами, опасности вблизи нет. Холодная вода ручья смыла сонливость, напившись вернулся в шалаш. Там первым делом привёл в порядок карабин, магазин проглотил свои пять патронов и опять шестой в патронник, предохранитель,готово. К обрезу только семь патронов,нет смысла драить, закончится боеприпас сразу выкину эти лишние килограммы. Четверть круга, домашней колбасы и кусок хлеба, глоток воды и стряхнув с ног хвою быстро обулся. Осталось пополнить флягу и готово?,– хватит прохлаждатся,мои там воюют а я по лесам бегаю. Где мой любимый костыль,а вообще-то похоже что и без него обойдусь,нога теперь вместо того что-бы болеть чешется, быстро заживает,не ожидал.

И снова как вчера, двести, триста метров,остановка, оглядеться, слушать внимательно и дальше, вперёд. Пусть выходит медленно,но не надо сбрасывать со счетов поведение местных, или случайный немецких патруль. Осторожность не помешает, ведь Саня хорошо помнил как летёха повторял,что герой не тот кто храбро погибнет, герой тот что предоставит такой шанс врагу. Ещё политрук с ним по этому поводу спорил, обещал накатать в верх. Мол это не верно,не подобает так вести красноармейцам, слишком жестко по отношению к трудовому народу в буржуазных странах. А сейчас, после того как немцы походя, не много задумываясь расстреляли одинокий грузовик на дороге,ложил большой и толстый на мнение политрука. А что или кто был в грузовике,дети,взрослые,мешки или вообще пустой едет трудовой народ Германии вообще не думал и секунды. Даже ни на мгновенье, очередь из пушек и дальше, искать следующую жертву на своём пути.

Какое там к чёрту единение рабочих всех стран,он не видел дурак,ряхи сидящих в немецком бронетранспортере,за километр не обьедеш, тружеников хреновых. Они не брататся сюда прут, убивать и без разницы кого, опять, снова и снова, как помнил из уроков истории в детдомовской школе. Всегда,как голодная саранча,столетиями, разница лишь в именах, Наполеон, Вильгельм,да все они гады на одно лицо. И единственный правильный способ с этими? общаться,это тот очень короткий момент, когда засыпаешь землёй их мёртвые тела. Единственный и самый верный способ, и этого правила Саня решил твёрдо держаться. Чем больше в этот раз закопаем,тем меньше прийдется закапывать в следующий. А эта хренова, двуличная Европа ни когда не успокоится, будут лезть каждый удобный момент. Пока так по рогам не получат,что и пра-правнуки начнут обсцикаться от одной мысли о России.

Останавливаясь в очередной раз задумался,а чего же прут опять на нас, почему большивики вверх взяли, супротив буржуев, и вспомнил как мальцом ещё задал вопрос деду Артёму– деда а почему большевики легко победили?

–вот дурья башка,а ты что сам догадаться не можешь?

–Неа ,мал ещё я деда!

–Да все Санька просто,красные с вечно голодными воевали зато и победили,сытых хрен одолеешь.

–ну какие сытые, какие голодные? Путаешь,красные с помощью народа против буржуев воевали.

–Эт точно,красные и народ сытые, потому и вверх взяли противу голодных буржуй.

–а вот теперь совсем меня запутал деда, где же буржуя голодного видел кто-то,теж жрали так что за ушами трещяло?

–а ты запомни одну мудрость Санька,почему они жрали постоянно, когда простой? люд и краюхой хлеба сыт был. Запомни навсегда – Чужим куском хлеба Не наешься.

За весь день двигаясь по лесной тропе,не высовываясь из под деревьев, не встретил ни кого. Лишь в одном месте пересекая грунтовку приметил свежий след, грузовик,и не наш,у наших другой рисунок,да этот пошире будет. Похоже что основные транспортные направления где-то дальше,в стороне,к северу отсюда. Да и понятно почему, слишком тут не удобно, холмистая местность, где пологие,где и очень крутые склоны.

Стали часто попадаться ручейки,их холодная вода позволяла не трогать резерв во фляге. А время стояло жаркое,не привык он такой погоде,в его родном крае прохладнее. По пути попадались кусты малины,с сожалением вздохнул, ещё зелёная. Полной неожиданностью было обилие грибов,выбрал пяток белых, покрупнее, вечером выкопает ямку для небольшого костра, пока вскипает вода для чая поджарит. Харчи ещё есть,с хутора,два с половиной круга домашней,твёрдой,как камень,колбасы. Кусок,с пол кило,сала,хлеб завёрнутый в чистое полотенце. И в добавок осталось,после перевязки ноги, пол бутылки самогона сомнительного качества. А самым большим богатством во всех трофеях был компас, откуда он взялся у западенца не понятно. Сейчас,в незнакомой местности очень помогал, хоть и в лесу Саня чувствовал себя как дома,с ним было легко контролировать общее представление,куда надо идти. Нога почти не болела, хоть и чесалась, приходилось сдерживать себя что-бы случайно не расцарапать корочку засохшей крови. В общем сегодняшний день можно считать увольнительной,ни одной живой души,командиров над головой нет,шагай себе в удовольствие,всех то делов, периодически останавливаясь, осматривать что впереди, слушать как поют птицы, не потревожил ли кто пернатых союзников. Ближе к вечеру, принялся искать укромное место для ночлега,в стороне от тропинки контрадикторных поляка. Густые заросли возле крутого склона холма, ручей, как по заказу. За пол часа вырос маленький шалаш,в центре колючих зарослей малины, приготовил ужин на крохотном костре. Грибы на веточке с кусочками сала,чай в закопчённой кружке. Сегодня почти и не хромал,палка служившая костылём осталась позади,там на западе. Там откуда надвигается враг. А сейчас спать,спать и не терзать себя глупыми мыслями, завтра судя по всему должен выйти к своей части. Спать, набираясь сил,завтра в путь,в неизвестность,в войну.

Молодая,полная сил сорока расположилась на еловой ветке, вся из себя важная, врагов не видать,стрекотала на пол леса. Наглая и сильная, мелкие пичужки облетали её стороной,на всякий случай. Единственный враг,серая, толстая сова,с рассветом сбежала в густые, мрачные кроны деревьев. Теперь она,чёрно-белая королева,хозяйка окрестности и сейчас опять объявит это всему лесу, своим дивным голосом,надулась набирая побольше воздуха и открыла клюв. В эту же секунду большая,колючая шишка ударила сильно в бок, едва не сбив с ветки.

–Заткнись,зараза, разбудила в такую рань, больше нет места, кроме того что надо мной! Трещит не умолкая, совсем страх потеряла! Достала, сейчас и второй шишкой в лоб получишь,если не уберёшься на фиг,комок перьев!

Санька сердито смотрел на незванный будильник,сон как рукой сняло от возмущения. Единственное утешение было то,как точно попал в эту бестию.

Хочешь не хочешь,надо собираться,по дороге к его части был склад ГСМ, кладовщик прохиндей продаёт керосин и консервы на сторону. До того как вернуть в часть попробую поменять колбасу с хутора на тушонку, пока не испортилась по этой жаре. Да и расспросить надо,тот хмырь в курсе всего происходящего. А и те патроны сверх положенного спрячу, пусть будут в запасе,что вот с обрезом делать? Выкинуть,так жаба задавит, припрячу где-то поблизости гаражей,возле свалки. Ну и о Кшиштовском лучше не говорить ничего, свидетелей нет, что было,было.

Ел и размышлял,как объяснить где успел заработать дыры в ноге, рассказывать о полоумной старухе,о том как убил её случайно,на черта такое надо. Сперва засмеют,а потом посадят, за убийство мирного жителя. И вместо того что-бы воевать с врагом,поеду в Сибирь лес валить. Ладно, сейчас ничего в голову не лезет,придумаю что-небудь по дороге. Пол дня впереди пешкодрала.-прекратил самоедство Саня.

Сегодня нога вообще не беспокоила,котомка,за плечом,свежая, родниковая вода во фляге. Настроение отличное, даже ту глупую сороку теперь вспоминал с улыбкой, вокруг война,а он как ребенок сердился на птицу. А пока шаг за шагом, смотреть под ноги, не стать на сухую ветку, густые кусты использовать как щит от чужого ока. Рядом крупная дорога, грунтовка,но широкая и удобная,без колдобин. Кто сейчас там ездит, свои, или немцы не понятно,зато и не надо высовываться на открытое пространство пока всё не прояснится.

Следующие несколько часов пробирался вдоль пустой дороги, было ему странно,нет ни одной души. Тут же рукой подать до временных, армейских складов, война это большой расход боеприпасов, горючего,да всего. Только успевай подвозить,вон когда маневры были,водилы из-за баранки не вылазили.

И вот до самого близкого,склада ГСМ осталось с километр, послышались звуки тяжело гружённых грузовиков, чью-то невнятную ругань, слов не разобрать, далеко ещё. Можно теперь и расслабиться, но попадать кому либо из командиров на глаза не охота.-размышлял Матвеев,– Выйду к ограде, позади,там в притык кухня,столовая и какие-то подсобки. Могу пройти не привлекая внимание,доски в ограде на одном месте держаться на честном слове. И так составляя план Санька налетел на здорового немца, вернее сперва увидел задницу обтянутую серыми штанами. Немчура потерял всякий страх,согнувшись над старым пеньком увлечённо срезал букет рыжих лисичек, рядом стояло почти полное грибов лукошко. Завороженный лесным богатством не среагировал на звук щелчка фиксатора игольчатого штыка карабина. Выпрямился слишком поздно, с непониманием и удивлением в глазах тихо умер. Вбитые в подкорку головного мозга рефлексы ветераном финской компании, лейтенантом Михно ,спасли сейчас Саню. Немец упал на спину,с забитым почти по самый ствол штыком, точно в сердце. Упал с тихим звуком, словно мешок, словно в какое-то мгновение из сильного, крепкого тела вынули что-то что придерживающее его, расслабившись полностью. Кровь выступила на губах,на штанах униформы росло пятно, острый запах дерьма и мочи, настоящий, без шелухи и геройства, запах войны. Крови и людского дерьма вперемешку,от которого хочет выскочить нутро,волосы встают дыбом. Запах Смерти.

–Урод,урод,ну чего тебе в своей Германии не сиделось,грибников сраный.-Проблевавшись бубнил себе под нос, пытаясь успокоится, руки внезапно вспотевшие не удержали карабин,так и торчал, забитый в тело. А теперь и трясутся, неожиданность всего и страх, теперь кто спросит как все произошло не будет знать что и сказать. Как в едином порыве сорвал карабин с плеча, почему штыком ударил,да и когда успел его привести в боевое положение? Как в тумане,ну ничего не помнил, только когда тянул назад,как учили,вдруг сама по себе выскользнула мосинка из рук. И стоял, парализованый минуту на нелепую смерть этого безоружного немца. Раньше,на хуторе,не было такого, спокойно уничтожил исчадия ада,рука не дрогнула. А этот,с ножичком ,грибы собирает,в чужой стране , война ,все смешалось в голове. Отвратительное, гадкое ощущение,да это враг, топчется по нашей земле, его надо уничтожать. Но все равно противно на душе,тяжело нормальному человеку становится хладнокровным убийцом. Грёбаная война,что ты делаешь с людьми. Ладно,а что теперь,раз тут,возле нашего склада с горючкой,свободно шатается немец,да ещё и без оружия то наших нет,не на складе ГСМ,а и наверное и в моей части. Как же так, ведь прошло всего пять дней,где наши,танки,самолёты где нахрен все. Ведь же политрук роты говорил,что наша армия непобедимая?. Да отсюда и до границы добрых пятьдесят километров,где наши?? Это же не отступление, это бегство,так легко отдать столько территории. Или предательство? Вон сколько писалось о врагах народа, видать все точно, это предательство точно,самое логичное объяснение. Но я не они,я ещё этой немчуре покажу,а что теперь с этим грибником делать? Его искать будут скоро,вон полное лукошко собрал, значит минимум час тут потратил. Ну ещё добавить час,тогда его точно начнут искать. На этот час и надо ориентироваться, какой же ты тяжелый немчура,едва в ложбинку доволок,а теперь листьями забросать. Сразу не найдут,лежи теперя тут непогребённый,не чего было к нам лезть . А я посмотрю на склад, чего там происходит,залезу на дуб и твои меня и не увидят. Есть вблизи ограды, густой,матёрый,а впереди ещё и кустарники. Рай для шпионов,тьфу на тебя, это вы шпионы,а я на своей земле,я теперь разведчик, диверсант который.

Скрыв все следы на скорую руку,Саня уже за десять минут был у примеченого когда то дуба, красивого, как с картины какой. Сноровки было не занимать,почти на самых верх залез,дальше побоялся,тонкие ветки начнут качаться,ветра нет,вмиг выдадут его.

С верхушки дерева хорошо просматривался четырех угольник склада,два больших резервуара, наполовину вкопанные в землю,три цистерны от зиса трёхтонки на деревянных подпорках, здоровенный ангар и рядом под навесом тарахтел генератор. Был расположен торцом к дороге, настежь открытые ворота,и немного в стороне стоит мотоцикл с коляской, пулемётчик развалился и лениво ругается с рядом стоящим товарищем. В глубине всей территории кухня, маленькая казарма и хозяйственные постройки. Все окружает высокий, двух метровый, деревянный забор,с густой колючкой поверху,хрен перелезешь. Человек с двадцать рядовых и семь грузовиков,и три каких-то типа,в вышиванках, припёрлись наверное из соседнего села, помогают своим хозяевам,энтузиасты хреновые. Вон как лихо бочки по доскам закатывают в грузовик. Необычно, наши горючее в цистернах возят, а эти в бочках,да и выглядят как-то по-другому, меньше наших. Кто знает как лучше,у них своя логика, другие они и по другому думают. Время идет, какую бы пакость гадами устроить, расхозяйничались,и это пятый день войны,ведут как у себя дома. Тот прощелыга, что керосином на лево приторгововал, в пристройке,возле ограды имел свою конуру, близко от прохода в заборе. Наверняка там и загашник его есть, открыть легко, ключ хранил под кирпичом возле двери. Там и немцы не ходят, рядом короб жестяной,все отходы из кухни туда вываливали, запашок ещё тот.

Десять минут спустя Саня был в тёмной каморке, повезло что доски ограды зафиксированны на одном, верхнем гвозде,да и ключ был на месте. Оставив карабин, возле какого-то ящика лежащего возле внутренней стены, задвинул изнутри засов и принялся быстро копаться по загашнику. Десяток канистр, некоторые и полные, три больших коробки с консервами, без каких-либо наклеек,кто знает что внутри. Пять пар хромовых сапог,ношенные,но в хорошем состоянии,одни,что получше сразу обую,мои пущай немцы носют. Таак,что там в шкафчике, гражданская одежда,ну да, аферист не хотел попасться в униформе. На самом дне ящичек, сразу и не приметить,закидали тряпками. Вот это класс, гранаты,с запалами, это что, козлина и оружием приторгововал? А после бандюки из него в нас стреляли. Вот скотина,ты смотри, наган и коробка с патронами. Как же все это богатство унести. А ещё, если придумаю какую пакость,надо будет тикать по быстрому. Ладно, компромисс, из обреза сделаю западню здесь,а и делов то, привязать верёвкой и закрепить. А наган тогда с собой. Ты смотри, везуха, стаканов несколько, отлично, сейчас устрою немчуре весёлые деньки. Главное после сбежать,и чем дальше тем лучше, должно бабахнуть сильно,-спрогнозировал Саня.