Текст книги "Посеяв ветер"

Автор книги: Виктор Гутеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Как только метровой толщины прямоугольник тяжело упал внутрь чужого корабля, люк челнока отскочил в сторону. Сухо щёлкнув, вперёд выдвинулись телескопические направляющие, по которым стрелки подтолкнули к дымящемуся проему громоздкие турели. Сотни снарядов, выпущенные в неизвестность, за секунды превратили обстановку чужой палубы в разгромленный хаос.

– Право чисто, – выкрикнул стрелок, отсканировав изуродованное пространство палубы.

– Лево чисто, – вторил второй.

Командир взвода махнул рукой, и тридцать до зубов вооружённых фигур растворились в чреве чужого транспорта.

Тщательные исследования останков разбитых кораблей подобного класса сыграли важную роль. Благодаря им рвущиеся внутрь корабля пехотинцы имели полную информацию о захваченном судне. Подробная схема переходов и палуб, высвеченная на лицевых щитках, позволяла взводам продвигаться в заданных направлениях, не сбивая ритма отрепетированного плана.

При подготовке операции рассматривалось несколько вариантов развития событий. В итоге за основу взяли один – и оказались правы. Потеряв вместе с двигателями последнюю надежду на бегство, капитан злосчастного грузовика, понимая, что им осталось лишь дороже отдать жизни, сконцентрировал остатки экипажа в единственно удобном для обороны месте, а именно на верхнем шестом уровне, перекрыв подступы к рубке управления.

Штурмовые группы, обследовав безжизненную пустоту корабельного лабиринта, стянулись туда же, взяв оборонявшихся в плотное кольцо. Не вступая в бой, полк перегруппировался и замер, ожидая команды на штурм. Тысяче восьмистам пехотинцам, направленным на шестой уровень, противостояли шестьсот членов обречённого экипажа.

– На связи Аскоев, – нарушил тишину челнока вмонтированный в переборку динамик, – полк занял позиции.

– Вижу. – Полковник захлопнул электронный планшет, посредством которого следил за продвижением штурмовых групп. – Ждите. Пятый, как у тебя? – связался он с командиром роты, на плечи которой возложили самую ответственную задачу.

– Ещё несколько минут, ставим охладители.

– Вас понял.

Полковник шагнул к ведущему на транспорт люку, но, притормозив, повернулся к Алексею.

– Лейтенант, приказать тебе не могу, но если хочешь, можешь принять участие. – Полковник с усмешкой подмигнул следившему за разговором пилоту и вновь обратил взор на Алексея. – Или офицеру штаба не пристало пачкать руки?

– От вашего предложения, господин полковник, трудно отказаться, – усмехнулся Алексей. – А по поводу рук не беспокойтесь, они к грязи привычные.

– Тогда за мной.

Пристроив за спиной трубу реактивного комплекса, Алексей взвёл автомат и выбрался на палубу.

Внутри грузовик отличался от корабля, захваченного на Гарде, только габаритами. То же призрачно-синее освещение, те же узоры на переборках. Намёков на уют, создаваемый людьми на своих кораблях, здесь не было и в помине. Было видно, пришельцы не относились к своим кораблям как к чему-то большему, чем средство передвижения. Переходы и палубы, пройденные Алексеем и полковником, резали глаз стерильной чистотой, нарушаемой лишь подтёками расплавленного металла вскрытых пехотинцами переборок.

Пройдя по узкому помосту над бездной переходной шахты и поднявшись по пологому коридору, вышли на пятый уровень, где их поджидал командир роты.

– У меня всё готово.

Вошли в просторное, неправильной формы техническое помещение. Находящиеся здесь контейнеры и непонятного назначения цилиндрические стержни пехотинцы вынесли в соседние отсеки. На стены прикрепили связанные между собой пучками проводов баллоны с охлаждающим раствором, а по центру потолочного перекрытия приклеили толстый шнур, который и являлся изюминкой всей операции.

Склонность к самоубийству предпочитающих смерть плену чужаков заставила штабистов поломать голову над тем, как застать противника врасплох. В конечном итоге решили использовать отсутствие на чужих кораблях систем внутреннего контроля. По плану, пока основные силы полка будут штурмовать шестой уровень, отдельная рота уровнем ниже обрушит перекрытие под рубкой управления и, пользуясь внезапностью, захватит пленных. Была угроза, что рубка окажется пустой, но в ходе проработки эта версия не выдержала критики.

Осмотрев приготовления, полковник позволил себе улыбнуться.

– Приготовились, – отреагировал командир роты.

Пехотинцы, разбившись по взводам, укрылись в трёх широких проходах, ведущих прочь из отсека.

Связавшись с Аскоевым и получив подтверждение готовности, полковник погнал полк в атаку.

Тишину шестого уровня разорвало в клочья. Пехотинцы, обрушив на противника мощь реактивных комплексов, устремились вперёд. Тысяча восемьсот человек, ломая оборону отчаянно сопротивлявшегося экипажа, начали планомерное наступление на капитанский мостик.

Из первых же донесений, поступивших от майора, выяснилось, что столь упорного сопротивления люди не ожидали. Жестокая драка шла за все без исключения переходы и отсеки, веером сходящиеся к нервному центру корабля. Противник контратаковал, местами выдавив штурмовые группы с захваченных позиций. Быстро обнаружилось, что численность экипажа почему-то оказалась в разы больше, чем рассчитывали. Кроме того, на корабле оказались роботы, которые в буквальном смысле косили ряды атакующих. За первые минуты боя полк, не нанеся врагу серьёзного урона, потерял более трёхсот человек.

Микрофоны скафандра улавливали отголоски кипевшего наверху боя. По интенсивности стрельбы и гулу разрывов Алексей определил, что всё идёт не так гладко, как ожидалось. Это понимали все. Солдаты пятой роты, плотной толпой набившиеся в проходе, тревожно вертели головами, прислушиваясь к нарастающему сверху грохоту. На десятой минуте по стенам и полу прохода пошла лёгкая вибрация. Полк, захлёбываясь кровью, упорно пробивался к намеченным рубежам.

Поглаживая пальцем спусковую скобу автомата, Алексей ждал. Он знал, пятая рота начнёт действовать после того, как основные силы достигнут определённых планом линий. На это полку отводилось семь минут, но прошло более двадцати, а команды всё не поступало. Отыскал взглядом полковника.

Командир склонился над экраном планшета. Сквозь отражающее свет забрало шлема разглядеть выражение его лица не представлялось возможным, однако от Алексея не укрылось шевеление губ. Пользуясь привилегией представителя штаба, Алексей имел доступ к командной частоте связи. Он ни разу ею не воспользовался, но нынешняя обстановка заставляла быть в курсе событий.

Стоило переключить канал, как в шлемофоне послышался голос генерала Масторда, руководящего операцией в целом.

– Собрали всё, что можно, и отправили вам в помощь. К вам идёт транспорт с экспериментальным вооружением, как прибудет, сразу подключим.

– Пока он придёт, от полка ничего не останется.

– Мы солдаты, – отрезал Масторд. – Работайте.

Полковник вызвал Аскоева.

– Закрепились на заданных рубежах, – доложил майор. – Руконогие постоянно контратакуют, дерутся гады отчаянно. Опасайтесь роботов, эти твари очень опасны, выбили вроде всех, но будьте начеку. До связи.

– Вас понял.

Полковник выпрямился, набрал в лёгкие воздуха и отдал приказ:

– Начали.

Шум гремевшего наверху боя заглушил ревущий гул. Баллоны с охладителем, опорожняясь струями азотного концентрата, быстро наполнили пустоту отсека тяжёлой стужей. Как только температура опустилась ниже трёхсот градусов, тугоплавкий шнур, прикреплённый к потолку отсека, мгновенно разогрелся до десятков тысяч градусов и вплавился в металл. В отсеке полыхнуло, к полу потянулись вязкие струи расплавленного металла. По ушам ударил металлический скрежет. Через секунду вниз обрушилась вырезанная в потолке плита, некогда служившая полом в рубке управления. Концентрация охладителя позволила семи существам, рухнувшим вместе с ней, не изжариться заживо.

Хлынувшие в отсек пехотинцы с чужаками не церемонились. Дёргающих конечностями и пытавшихся подняться после падения пришельцев пинками и прикладами вновь сбили на палубу. Вокруг каждого засуетились бойцы, одни держали и вязали суставчатые конечности, другие, орудуя гидравлическими ножницами, аккуратно резали затянутые на сухих телах ремни с амуницией и приборами самоуничтожения.

Рота работала как единый механизм. Пока два взвода занимались пленными, остальные, рассредоточившись по краям упавшей в центре отсека плиты, взяли на прицел вход в рубку управления. За их спинами шестеро бойцов установили две турели и, задрав жала стволов, приготовились к бою.

Шелест открывшегося люка, ведущего в рубку управления, услышали все, загрохотали турели. Потоки снарядов разметали мелькнувшие в открывшемся проходе тени.

– Быстро, быстро, ребята, – просипел наушник голосом полковника.

Пехотинцы, подхватив отчаянно дёргающихся пленников, потащили драгоценную добычу к выходам из отсека. Чужаков выносили разными проходами. Посмотрев им вслед, оставшийся не у дел Алексей решил пробираться к челноку вместе с ними.

Приёмники турелей, опустошив боекомплект, жадно щёлкнули. Воцарившуюся на мгновенье тишину взорвал грохот автоматов. Бьющие вверх трассы очередей сошлись в одной точке. Пехотинцы, кроша рикошетами панели освещения, от души били по входу в рубку, но плотности огня не хватило.

Из глубины прохода вниз забросили неправильной формы шар, немногим больше крупного яблока. Не найдя достойного убежища, Алексей рухнул на палубное покрытие. Вопреки ожиданиям, шар, пролежав несколько секунд, распался, выпустив в воздух струйку прозрачного дыма.

– Держим вход. – Окрик ротного восстановил плотность поредевшего огня.

Поняв, что опасность миновала, Алексей поднялся на ноги.

В этот момент струящийся из шара дым вступил в реакцию с кислородом. По отсеку прошлись воздушные завихрения. Колебания воздуха, едва добравшись до переборок, тут же рассеялись, не причинив ровным счётом никакого вреда. Какого эффекта добивался противник, Алексей понял, когда собрался двинуться вслед за ушедшими группами. Воздух в отсеке словно закаменел, Алексей кряхтел, пытаясь шагнуть, но сил не хватило даже на малейшее движение. Только теперь зрение царапнули неестественные позы застывших вокруг пехотинцев.

Грудь сдавил вдруг ставший тесным скафандр. Не успел Алексей перевести дыхание, как сверху, грохнув манипуляторами по покрытию палубы, соскочили две приземистые машины. Первыми пали расчёты турелей. От тяжёлых ударов узких, телескопических манипуляторов смятые тела бойцов, продавив сопротивление воздуха, тряпьём отлетели в стороны. Спокойно двигаясь в уплотнившемся воздухе, машины, мечась между попавшими в ловушку пехотинцами, быстро и безнаказанно растерзали полтора взвода.

Алексей, немо взирая на бойню в центре отсека, зацепился взглядом за стоявшего рядом пехотинца. Боец, упершись ногами в пол, прикладывал неимоверные усилия, доводя ствол автомата на нависшую над очередной жертвой машину. Сквозь прозрачное забрало рассмотрел бледное, перекошенное лицо и лезущие из орбит глаза. В глазах пехотинца поселился страх.

Чувствуя, как у самого дрожат поджилки, Алексей не посмел его осуждать. Собственное бессилие породило жалкую зависть к погибшим, которые уже не смотрят на машущую манипуляторами смерть и не думают о том, кто будет следующим. Волну панического страха сдержала вызванная волевым нажимом злость. Она росла и ширилась, и вскоре, разметав предательскую слабость, затмила сознание. Преодолевая слабеющее сопротивление воздуха, Алексей рыча потянул руку за спину, стараясь достать рукоять ракетомёта.

Очистив центр отсека, машины разделились. Одна, проредив ряды пехотинцев, скрылась в первом проходе. Вторая, убивая всех, до кого дотянулась, направилась ко второму и к застывшему на пути Алексею.

Он вздрогнул, когда идущая на него машина ударила стоявшего в стороне пехотинца. Солдат в последний момент сумел отклониться, и край манипулятора всего лишь чиркнул по забралу шлема. Брызнувшие осколки лицевого щитка смешались с каплями крови. Колени человека подогнулись, и он упал на пол. Алексей сначала осознал, а затем и почувствовал, что значило это падение. Действие заряда, вернув пехотинцам возможность двигаться, шло на убыль. По закону подлости это случилось, когда расстояние между ним и набирающей скорость машиной не превышало десятка метров.

Рядом рыкнул автомат. Очередь, срикошетив от узкого корпуса, раскромсала покрытие переборки.

Алексей знал, что автомат стремительно приближающейся машине не причинит вреда, и сделал единственно возможное в данной ситуации. Схватив стоявшего рядом пехотинца за ремень разгрузки, он с падением отскочил в сторону. Машина, не обратив на них внимания, скрылась в проходе. Посмотрев ей вслед, Алексей грязно выругался.

Оказалось, что действие заряда распространилось дальше границ отсека и волокущие чужаков пехотинцы попали в ту же ловушку. Почувствовав свободу, солдаты побежали, но севшая на хвост машина стремительно сокращала дистанцию.

– Сзади, сзади, – закричал Алексей.

Предупреждение опоздало. Взмах манипуляторов – и два замыкающих строй бойца мятым тряпьём отлетели в стороны. Ещё двое, несущие чужака за передние конечности, обернулись, но град ударов пресек попытки сопротивления. Следующей жертвой стал освобождённый секунду назад пленник. Машина разрубила незащищённое тело бывшего хозяина пополам и устремилась за следующей четвёркой.

Двое пехотинцев, тащивших следующего пленника, взвалив ношу на товарищей, вскинули автоматы и открыли огонь.

Алексей не стал терять времени. С перекатом встав на колено, он взгромоздил на плечо трубу ракетного комплекса. Одновременно с нажатием кнопки активации лицевой щиток шлема окрасился шкалами наведения. Перекрестье прицела, прилипнув к роботу, поменяло цвет. Наушник пискнул готовностью, но Алексей медлил.

Он видел, как машина, разметав стрелков, ринулась дальше. Видел, как двое, бросив добычу на пол, повернулись к ней лицом. Видел, как один из них открыл огонь из автомата, а второй потянул из-за спины трубу ракетомёта. Медленно, очень медленно. Окончательно убедившись, что пехотинец не успеет сделать выстрел, Алексей нажал пуск. Оставив в проходе дымный след, ракета угодила в машину.

Пламя взрыва опало, открыв взору разбитый остов подмявшей второго пленника и покорёженные тела пехотинцев. В конце длинного прохода четвёрка, несущая третьего чужака, наконец-то достигнув вырезанной в переборке дыры, скрылась из вида.

Алексей пристально всматривался в неподвижные тела пехотинцев. Он знал: двух последних убила не машина, а выпущенная им ракета. В горле встал ком, а понимание того, что бойцы были обречены, не принесло облегчения. В глазах защипало, Алексей до последнего надеялся, что они лишь ранены, и ждал хоть намёка на слабое движение, но увидел совсем другое.

Из головы лежащего в обнимку с ракетным комплексом солдата выплыла бестелесная субстанция. Поднявшись под потолок, голубоватое, постоянно меняющее очертания нечто, не торопясь, поплыло в сторону и, пройдя сквозь стену прохода, бесследно исчезло. Алексей ошеломлённо потряс головой. Ища подтверждения, повернулся к спасенному им пехотинцу, который так же пристально всматривался в лежащие тела.

– Ты видел? – почему-то шёпотом спросил Алексей.

– Что?

– Ну… это? – Ища подходящие слова, он повернул голову.

Глубоко посаженные глаза пехотинца буравили Алексея. Тяжёлый, исподлобья, взгляд списал на пережитое и не придал особого значения. Не понравилось то, что пехотинец, явно видевший то же, что и он, не высказал ни испуга, ни удивления. Подумать над странностями его поведения не позволил возникший за спиной шум.

Сверху, держа в переплетении кистевых отростков непривычного вида оружие, спрыгнули трое. Не успев приземлиться, худощавые фигуры, отпружинив от палубы, словно акробаты отскочили в разные стороны. Взмах верхними конечностями, блеклые вспышки оружия – и двое пехотинцев, пачкая палубу кровью, рухнули под ноги.

Тройка повторила манёвр с прыжком. Двоих подстрелили в воздухе, третьего, имевшего неосторожность поскользнуться в луже крови, убил прикладом подскочивший боец. Следом свалилась ещё одна тройка, но люди были начеку. Обозлённые гибелью товарищей и собственным страхом, пехотинцы разорвали тела чужаков длинными очередями.

– Прекратить огонь.

Голос не принадлежал командиру роты, однако стрельба мгновенно стихла. Ротный, находящийся в момент атаки машин около турелей, погиб, и командование остатками роты взял кто-то из младших офицеров.

– Держим отсек. Тройками, прикрывая друг друга, втягиваемся в проходы, – сыпал он приказаниями, – пошли.

Организованно, короткими рывками пехотинцы начали отход. Когда основная масса бойцов оказалась на виду, Алексей прикинул потери. Не считая двух взводов, которые, вынося пленных, ушли с полковником, от роты осталось человек тридцать. На почерневшей от крови палубе лежали более сотни опытных пехотинцев.

– Быстро, быстро занимаем оборону. – Голос в наушнике оторвал от нехитрых подсчётов.

Теперь Алексей смог определить взявшего на себя командование человека. В отличие от основной массы, он, наведя ствол автомата на злосчастный вход в рубку, не двигался с места, прикрывая отход роты.

– Исполнено, – окликнули его, когда ощетинившиеся оружием бойцы втянулись в проход.

Лейтенант попятился, но уйти не успел. Выскочившая сверху машина, не обратив внимания на автоматный огонь, подмяла новоявленного командира. Пехотинцы в долгу не остались. Огненная искра выпущенной ракеты угодила машине в бок. Алексей удовлетворённо проводил взглядом отлетевший от машины манипулятор. После этого в отсек сбросили ещё один шар.

Пережитые минуты кошмара оказались слишком свежи, у многих сдали нервы. Несмотря на категоричный приказ держать отсек, несколько бойцов обратились в бегство, глядя на них, побежали все. Страх превратил вышколенных солдат в обезумевшее стадо. Расталкивая друг друга, солдаты мчались к выжженной в проходе дыре.

Алексей не отставал. Страх вновь потерять способность защищаться вытеснил и злость и жажду мести. Где-то в сознании грохочущий метроном неумолимо отсчитывал секунды, отведённые людям до активации заряда. В голове билась единственная мысль – добраться до челнока и убраться как можно дальше.

Вырезанный в переборке проход рос на глазах. Осталось перескочить убитых машиной пехотинцев и остов самой машины, как сильнейший удар в затылок сбил взятый темп. В глазах полыхнуло, в ушах послышался звон. Показалось, что заметил сверкнувшую искру пулевого рикошета, всколыхнувшего потолочное покрытие.

Алексей запнулся. Падая, врезался в покорёженный корпус машины. От перелома шеи спасли уплотнители, однако полностью компенсировать удар пули шлем не смог. Желудок задрожал и исторг на лицевой щиток скудный завтрак. Сознание плыло, сбилась координация, отшибло память. Таяли драгоценные секунды, а он, ничего не соображая, пялился в разводы желудочного сока.

К счастью, оглушительный удар не выбил инстинкт самосохранения. Плохо понимая, что надо делать, заставил себя подняться. Ноги отяжелели. Шатаясь и часто падая на колени, Алексей, теряясь в вязком тумане, с трудом доковылял до вожделенной дыры. Ввалившись в вырезанное в стене отверстие, грохнул кулаком по кнопке, отрезав аварийным пластырем доступ в проход.

Несколько секунд неподвижно лежал, стараясь унять разбушевавшийся желудок и разрывающую голову боль. С трудом перевернулся на бок, отстегнул набедренный клапан, прикрывающий кнопки управления аптечкой скафандра. Перевёл лекаря в автоматический режим.

Уколы, блокирующие болевые центры, даже не почувствовал. Почувствовал невероятное облегчение, волной прошедшее по телу.

Пока сознание нежилось в лекарственном приходе, работали инстинкты. Окончательно придя в себя, обнаружил, что стоит на колене, водя стволом автомата по периметру узкого отсека. Нагромождение непривычного вида контейнеров напомнило, что за ними вход в переходную шахту. С опаской, словно ступая по минному полю, направился туда. Только сейчас обратил внимание на слабое бормотание в наушнике. Добавив громкости, понял, что от удара связь самостоятельно переключилась на командную частоту.

«…отсекли от челноков…» – расслышал окончание произнесённой фразы.

«Как отсекли? – Узнал Алексей голос генерала Масторда. – Вы что, нарушили приказ и выпустили противника с шестого уровня?»

«А чем я их удержу? – взорвался полковник. – „Благодаря тщательному изучению останков вражеской техники, специалисты определили численность экипажа и изучили принцип действия его оружия. Шестьсот членов экипажа для полка не станут проблемой“, – с явной издёвкой процитировал он чей-то отчёт. – На деле всё по-другому, – продолжил командир. – Противник как минимум вдвое превосходит нас численно, плюс машины и оружие, о действии которого мы и не подозревали. Полк держится из последних сил, боеприпасы на исходе. Если в ближайшее время не будет подкрепления, нам не устоять».

«Спокойно, – оборвал полковника Масторд. – Рыдать будем после, сейчас чётко и коротко, что происходит?»

«Стоило захватить пленных, как противник, контратаковав на шестом уровне, прорвал окружение. Аскоев успел перегруппировать силы и отсечь их от моей группы, но сил явно не хватает. Его теснят, всё отчётливей слышу шум боя. При попытке вынести пленных, пятая рота понесла большие потери. Выбит офицерский и сержантский состав, у меня осталось меньше полусотни бойцов. Мы заблокированы в техническом ангаре, готовимся к обороне. Противник охотится за пленными, шестерых мы потеряли. Со стороны рубки прикрыться практически нечем».

«Два часа. Это всё, что от вас требуется. – Командующий не приказывал, командующий просил. – Помощь идёт. Сохраните пленника, он сейчас важнее всего».

«Сделаю, что смогу».

Лавируя между контейнерами, Алексей добрался до переходной шахты. Широкая, более сотни метров в диаметре идеально круглая труба, вертикально пересекая весь корабль, соединяла уровни висящими в воздухе помостами.

Перейдя шахту, наткнулся на перегородившее проход подобие баррикады, составленной из попавшихся под руки, непривычного вида контейнеров.

Наткнулся на настороженные взгляды семерых пехотинцев и зрачок ствола установленной за баррикадой турели.

Направленный в грудь ствол вновь взвинтил нервы. Получить глупую очередь от своих совсем не улыбалось.

– Я что, похож на пришельца? – переключив связь на канал роты, зло крикнул Алексей.

– Где остальные? – услышал в ответ.

– Сзади только чужие, скоро будут здесь, готовьтесь.

Пробравшись по широкому переходу и миновав ещё один хлипкий заслон, оказался в узком техническом ангаре. Остатки потрёпанной роты, спешно возводя из тяжёлых контейнеров укрытия, лихорадочно готовились к обороне. В глаза бросился оплавленный корпус робота, ушедшего из злосчастного отсека через второй проход. Судя по царившему кругом разгрому, машина настигла людей и пленников, ушедших по тому же проходу, уже в отсеке. В результате стычки семь пехотинцев и четверо чужаков расстались с жизнью. Их скомканные тела так и остались лежать возле дымившегося остова машины. Неподалёку заметил уцелевшего пленника. Существо ничком лежало на палубе, изредка подёргивая связанными конечностями. Не обращая внимания на приближающийся шум боя, Алексей, сбросив с плеча ракетомёт, устало опустился на палубу и прикрыл глаза.

– Встать, – прошипел наушник.

В какофонии солдатских голосов Алексей не обратил на выкрик внимания. Оказавшись среди своих, он позволил себе расслабиться. Напряжение последнего часа и тяжёлая контузия дали всходы, руки и ноги била мелкая дрожь. Он знал, что это скоро пройдет, и постарался хоть на минутку отрешиться от происходящего.

– Я сказал – встать, – вновь громыхнуло в наушнике.

Получив чувствительный пинок в голень, Алексей понял – обращаются к нему. Открыв глаза, увидел мрачное лицо полковника.

– Лейтенант, – тон командира соответствовал выражению лица, – кто тебе позволил бросить позицию и увести за собой солдат?

Алексей опешил.

– В смысле увести?

– В том смысле, что ты, как офицер, был обязан организовать оборону и держать этот долбаный отсек. Вместо этого ты бежал, предоставив противнику полную свободу действий. – Не дождавшись возражений, полковник продолжил: – Или скажешь, что не входишь в состав полка и всё происходящее тебя не касается?

Алексей молчал. Да и что сказать, Хозин по-своему прав. Страхи подчинённых его не волнуют, его волнует неприкрытый тыл и безопасность единственного уцелевшего пленника. Без него вся операция летит к чёрту.

– Слышишь? – Полковник вытянул руку в сторону переходной шахты.

Только сейчас Алексей расслышал, что бой гремит с обеих сторон отсека. Проникнув сквозь рубку управления на пятый уровень и не встретив сопротивления, противник атаковал с тыла.

– Мы в клещах. Первый заслон смят, – продолжил командир. – Бой ведёт второй заслон, и долго они не продержатся. Ты сейчас берёшь под команду этих трусов, – полковник сделал жест в сторону бежавших из отсека пехотинцев. – Идёшь назад, седлаешь переходную шахту и держишь её до последнего вздоха. Отступать запрещаю, ты меня понял?

– Понял.

– Тогда действуй.

Окинул взглядом навязанное войско. Отыскал среди хмурых мужчин спасенного в отсеке пехотинца. Встретившись глазами, окончательно утвердился в мнении, что в проходе в него стрелял именно он.

Разбираться в причинах было некогда, поэтому обезопасил себя единственно возможным способом.

– Ты, – указал Алексей на него пальцем, – остаёшься здесь. Остальные за мной.

Прежде чем ставить задачи, разделил бойцов на три смешанные группы, состоящих из трёх ракетомётчиков и шести автоматчиков в каждой.

– Действуем так: первая и вторая группы работают поочерёдно. Началась возня, отстрелялись ракетомётчики, следом включаются автоматчики и, прикрывая друг друга, продвигаются вперёд. Отстрелялись, подходит вторая группа и в том же порядке, ракеты, автоматы. Затем снова сменились. Передвигаемся от укрытия к укрытию. Как звать? – обратился Алексей к одному из пехотинцев.

– Рядовой Халтана.

– Произвожу тебя в сержанты. Берёшь командование третьей группой. Твоя задача прикрыть нас от удара в спину. В бой ввяжетесь только по моему приказу. Теперь вы, – указал Алексей на двух рослых бойцов, намеренно не приписанных ни к одной из групп. – Вперёд не лезете, держитесь за атакующими группами. Ракетные комплексы постоянно в готовности к стрельбе. Ваша цель – машины и только они. Прибавить шаг.

Отряд добрался до широкого пятачка, свободного от нагромождения контейнеров. На ходу перестроились в указанный Алексеем порядок.

– Коррективы буду вносить по ходу боя. Эфир не засорять, слушать команды. В случае применения противником шаров быстро отходим.

– Полковник запретил отступать, – возразил кто-то из пехотинцев.

– Тогда все отходят, а ты остаёшься и выполняешь его приказ. Ещё вопросы?

– Вопросов нет.

В тоне ответа уловил заметное облегчение. Всех страшила участь павших в отсеке товарищей, и приказ Алексея снял с уже обвинённых в трусости людей участь нового клейма. Приободрившись, пехотинцы, сами того не замечая, прибавили шаг, спеша за новым командиром.

Миновав широкий проход, вышли ко второму заслону. Уцелевшие бойцы, укрывшись за разбитой, перегородившей вход баррикадой, вели беспрерывный огонь, кромсая и без того иссечённые взрывами переборки. Из двенадцати пехотинцев, оставленных здесь полковником, подкрепления дождались четверо, остальные неподвижно лежали среди разбитых контейнеров.

– Кто старший? – тронув за плечо стрелявшего вдоль отсека пехотинца, спросил Алексей.

Человек вздрогнул и резко обернулся. Скользнув взглядом по Алексею и занимающим позицию пехотинцам, совсем молодой парень облегчённо выдохнул. Затем ткнул рукой в сторону скрюченного тела, присыпанного блестящими прямоугольниками, выпавшими из разбитого контейнера.

– Понял, – кивнул Алексей. – Короче так, мы идём дальше. Вы немного отдышитесь, берёте турель, боекомплект к ней и за нами к переходной шахте. Понял?

Пехотинец утвердительно кивнул.

Ракетомётчики первой группы, обогнув растерзанные тела чужаков, подобрались к противоположенному входу в отсек и дали залп по ведущему дальше проходу. Грохот взрывов слился с автоматным визгом группы прикрытия. Злые очереди, добивая всё, что могло уцелеть после разрывов ракет, расчистили дорогу второй группе.

Прикрываясь валом огня, отряд, не встретив серьёзного сопротивления и убив более десятка чужаков, без потерь добрался до первого заслона.

Оттащив трупы защитников и кое-как восстановив баррикаду, люди в ожидании атаки слились с оружием.

К всеобщему удивлению, вместо грозных машин на помост вышли шестеро чужаков, которые, судя по всему, не подозревая о подходе пехотинцев, как ни в чём не бывало тащили три продолговатых ящика непонятного назначения. Алексей, впервые увидев пришельцев в естественных условиях, завороженно наблюдал за их плавными волнообразными движениями, выделяющимися чужой, несвойственной людям грацией.

Миновав половину висевшего в воздухе помоста, чужаки встрепенулись.

– Огонь, – рявкнул Алексей.

Две ракеты, оставив дымные росчерки, мгновенно преодолев разделяющее расстояние, взорвались чуть выше. Град осколков разметал чужаков по помосту.

– Есть, – выскочив из-за укрытия, восторженно выкрикнул один из ракетомётчиков.

Не успел Алексей открыть рот, чтоб отчитать нерадивого стрелка, как рука и часть плеча пехотинца, отделившись от туловища, с мокрым чмоканьем упали под ноги. Из идеально ровного среза хлынула кровь. Стрелок несколько мгновений непонимающе смотрел на страшную рану, затем плашмя повалился на палубу.

– Мать вашу, – заорав благим матом, дал волю чувствам Алексей. – Бараны недоделанные, сказал же сидеть за укрытиями.

Слова потонули в транслируемом чуткими микрофонами грохоте. По баррикаде сухо застучало. В стороны полетели куски контейнеров и их содержимого. Обстрел с противоположной стороны шахты становился всё интенсивней и вскоре в общий грохот вплелись предсмертные стоны угодивших под огонь пехотинцев.

Понимая, что хрупкая баррикада долго не выдержит, Алексей, рискуя остаться без рук, выставил над контейнером ракетомёт и, дождавшись захвата ракетой цели, вдавил пуск. Вместе с грохотом взрыва обстрел значительно поредел. Этого оказалось достаточно.

– Огонь, – скомандовал Алексей.

Теперь пехотинцы, обстреливая противоположную сторону шахты, не давали хозяевам развить атаку. Дуэль продолжалось до тех пор, пока очередная ракета не угодила во что-то очень взрывоопасное. В отсеке на том конце переходной шахты раздался мощный взрыв. Над головами попадавших с ног пехотинцев вместе с кусками разорванных переборок пронёсся огненный вал. Баррикада вспыхнула.