Текст книги "Солдаты Омеги (сборник)"

Автор книги: Виктор Глумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

– Я его ранил, – выдавил из себя Артур. – Я защищался.

– А он не смог тебя убить! – крикнул Лекс ему в лицо и разжал пальцы.

Артур отшатнулся.

Курсант вытер руки о штаны. Ему было противно. Обрадовался, наивный, что земляка встретил. Зря радовался.

– Я к тебе как к человеку, – процедил Лекс сквозь зубы, – скажи спасибо, что ты мне пока нужен, понял? За Гая… Ты хоть понял, что волоса его не стоил? Что он не мог ни в чем не повинного убить? А ты… – Развернулся, плюнул и пошел к Гусу.

Гус хлопнул Лекса по плечу, тот дернулся. Мертвечина. «Мясо» – мертвечина, нужно об этом помнить.

И сделать все, чтобы выбраться отсюда офицером. Или застрелиться, если испытание будет провалено.

Глава 15 Банда

В первые сезоны после Погибели считалось, что разум мутантов едва ли превосходит интеллект пятилетнего ребенка. Впоследствии выяснилось, что мутанты обмениваются информацией посредством собственного языка. Способны к самоорганизации, живут поселениями, самое крупное из них – Стойбище, расположенное на юге Пустоши. Наиболее распространены на юге и юго-западе; в районе Московии популяция незначительна ввиду деятельности Ордена Чистоты, направленной на тотальное истребление вида. Единственное отличие в строении мозга – у небольшого количества особей эпифиз крупнее человеческого. Часто у мутантов дублируются некоторые непарные внутренние органы: сердце, печень, мочевой пузырь, что повышает их выносливость.

Анатомия и физиология вероятного противника. Седьмой курс

Тишина стояла мертвая. Такая же мертвая, как покореженные временем столбы, как брошенные дома, вылупившие глазницы окон. Над скалами неторопливо плыла луна, и от кактусов тянулись черные тени, похожие на восьмерки. За время учебы в Цитадели Лекс отвык от разрухи, от городов и машин, из которых будто вынули душу, от людей с мрачными лицами и улыбками такими же гнилыми, как и их намерения. План провалился. Интересно почему? Он недостаточно убедительно говорил? Нет, все поверили, люди были готовы пойти за ним. Тогда что? Пока мужики напивались, Борода сколотил команду и напал, рассчитывая, что гости упьются дармовым пойлом.

Вспомнился рассказ Гуса: после облав несколько человек из крепости всегда выживало, Борода – в их числе. И тут до Лекса дошло: возможно, у Бороды есть убежище, которое он сам сделал, людей он использует по назначению, омеговцы проводят зачистку, а сам Борода с товарищами, когда начинается штурм, прячется. Тогда все складывается. Отпускать «мясо» старосте невыгодно – кем он будет жертвовать? Это правило Полигона: подставь напарника или убьют тебя. И Гус так делает. Наверняка, когда в долину завозят свежачок, отбирает себе парочку поздоровее и покрупнее, ухаживает за ними, а во время засухи одного за другим сжирает. Все они тут людоеды. Интересно, Артур догадывается, зачем он нужен Гусу? В любом случае говорить ему об этом пока не следует. И вообще никогда не следует.

Взошла луна. Под ногами плыла черная тень Артура. Интересно, если бы Гаю достался не Артур, а тот похожий на убийцу кряжистый мужик со шрамом, друг смог бы его прикончить? И смог бы Лекс прирезать Артура, выпади с ним биться? Одно дело – образину заколоть, другое – ровесника, земляка, который, как выяснилось, и не преступник вовсе… И стоит ли винить Артура? Лекс решил подумать об этом завтра.

Похрустывали камни, вдалеке переругивались дикие, гортанно каркали падальщики, тявкали волки. Привыкай, Лекс, к своему новому дому, обживайся, присматривай «мясо» и следи, чтобы оно тебя не сожрало.

– Хорошо, что пулемет не отдал, – бормотал Гус, – а патронов жалко, да-а…

– Сколько до пещеры идти? – шепотом спросил Артур.

– До темноты не успеть, да и вокруг волки, тут хоть в доме каком окопаться можно, а там… – Гус налетел на кактус, ругнулся и продолжил: – Мы, конечно, их перестреляем, но сколько сил уйдет и патронов!

Лекса тянуло в пещеру, хотелось уткнуться в пушистые волосы Виты, ощутить тепло ее тела и почувствовать, как колотится сердце. В Цитадели приходилось бегать и стрелять не меньше, чем на Полигоне, но от этого не зависела жизнь. За последние дни Лекс вымотался. А время утекало, с каждым мигом его все меньше, все недосягаемее серебристые шевроны.

Гус бурчал и бурчал, Лекс его не слушал – думал.

О том, как долго здесь протянет, о Вите. Если он все-таки выполнит задание, то не сможет бросить ее здесь, а с собой забрать не позволят. Были бы деньги, можно было бы ее выкупить, потом, ближе к сезону дождей. А пока – никак, негоже офицеру к «мясу» привязываться. Так что придется поработать. Только сможет ли он вернуться на Полигон? Вдруг сразу на войну отправят? И слово дал…

– Эй, ты что, спишь на ходу? – Артур толкнул его в плечо – Лекс вздрогнул и уловил бормотание. Прислушался: недалеко переговариваются вполголоса.

– Ну что ты… – начал Гус, но курсант приложил палец к губам.

– Там, – кивнул, – кто-то есть.

– Бродячие, наверно, – прошептал Гус и вытянул шею.

– Вы оставайтесь тут, я схожу на разведку.

– Я с тобой. – Артур шагнул вперед, но Лекс остановил его:

– Нет, я умею бесшумно подкрадываться.

Пришлось снимать ботинки, благо, что ночь и земля остыла. Стараясь не задеть кактусы, он двинулся в сторону, откуда доносились голоса.

В маленьком доме с проваленной крышей трещал костер, свет просачивался из-за окна, забранного железкой. Прокравшись к окну, Лекс заглянул в щель: пятеро. Один точно мутант – руки и ноги длинные, в суставах странно гнутся, весь тощий, как птица, одет в балахон. Второй, одноглазый, на мутанта похож, но вроде человек. Тот, что в профиль, горбонос и смугл, еще двое сидят спиной. У горбоносого – обрез, к стенке привален карабин, другие вооружены пистолетами – «пукалками».

Вот он, последний шанс! Гус, Артур да этих пятеро – полноценная команда. Осталось их убедить идти на высоту. Должны клюнуть, деваться-то им некуда.

– Шото воно усэ стихло, – проговорил одноглазый. – А то и вопили, и стрэлялы, и грюкало шчось.

– Что не поделят? – Голос у горбоносого был скрипучий, как у старухи. – Все равно подыхать сегодня-завтра.

– Расскажи, Авдей, нам шчось вэсэлэ, – попросил одноглазый, – а то на серци тяжко.

Один из сидящих спиной наклонился, протянул руки к костру, что-то вынул и принялся жевать, второй заговорил:

– Была у нас в поселке баба…

Лекс на цыпочках отошел от дома и направился обратно, но заплутал и дорогу отыскал с третьего раза.

– …Говорю тебе, с ними остался, – шептал Гус. – Что мы ему? Двое нас, а их там много, к тому же он знает, где мы спрятали оружие, раскопает, отдаст новым дружкам.

– Да заткнись ты! – возмутился Артур. – Я ждать буду. А не вернется, за ним пойду.

– Ой, дура-ак! Не пойму, как ты, такой наивный, до сих пор живой? Кинул он нас. Тебе меня держаться надо, а не связываться со всякими проходимцами.

Вот же подлая тварь. Нужно будет его прирезать, когда все закончится. Сделав вид, что ничего не слышал, Лекс шагнул из тени и доложил:

– Их там пятеро, вооружены плохо, среди них один мутант.

Гус от неожиданности тонко взвизгнул и уронил прибор ночного видения, который крутил в руках. Стекла жалобно звякнули.

– Вот ведь… – Гус нагнулся, поднял очки, поднес к самым глазам. – Такая вещь была… Такая вещь! А всё ты! Ты мне теперь должен будешь! Ладно, рассказывай, как они выглядят.

– Один чернявый, с горбатым носом…

– Это Радим! – Гус вскочил и заходил взад-вперед. – Очень подлый человек, к тому же людоед. Другие? Был там такой лысый, со шрамом через все лицо?

– Нет, одноглазый был, патлатый, на мутанта похожий. Другие спиной сидели – не рассмотрел.

– Одноглазый? – радостно воскликнул Артур. – Здоровенный такой, да?

Лекс кивнул.

– Он еще смешно разговаривает, да?

– Ты его знаешь? – Гус аж подпрыгнул.

– Разговаривает смешно, – подтвердил Лекс, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. Повезло! Неужели повезло?

– Это Ломако, мы в одном грузовике сюда ехали! Идем, Лекс, вот тебе и люди.

– Подождите! – возмущенным тоном приказал Гус. – Там Радим, вы что, не понимаете? Ночью прирежет и оружие отберет, я его с прошлого сезона помню.

– Пока там Ломако, нам нечего опасаться! – радовался Артур.

– Но главный там – Радим! Да он вас сожрет… Таких людей еще поискать надо…

– Ты уверен в этом своем Ломако? – уточнил Лекс.

– Уверен. Веди!

– Вы Радима этого не очень-то слушайте, – по дороге поучал Гус, – у нас с ним давняя вражда, он меня оклеветать может. Лгун страшный!

Когда добрались до хижины, Лекс и Гус остановились в стороне, а Артур постучал в железку – голоса стихли.

– Ломако, ты ли это? – крикнул Артур.

– Хто цэ? – Здоровяк вывалился на улицу, сграбастал гостя. – Артурка! Сынок, як же я рад тэбэ бачиты! Живой! Якый же я радый!

– Я не один, я с друзьями. – Артур указал в тень от полуразвалившегося дома.

Лекс сразу же вышел на освещенный луной пятачок, Гус, наоборот, попятился. Вслед за громилой на улицу высыпали остальные. Горбоносый обошел вокруг Артура, глянул на Лекса:

– Это вы только что стреляли?

– Не мы, а по нам, – сказал Артур. – Пусти на огонек погреться.

Рука Радима лежала на рукояти пистолета. Лекс незаметно вынул свой.

– У нас есть то, что тебя заинтересует, – сглотнув, заговорил курсант.

Горбоносый повернулся к нему, осмотрел с головы до ног.

– И что же это? – Поравнялся с Лексом, заглянул в глаза.

– Оружие и информа… сведения.

Радим усмехнулся:

– Почему ты предлагаешь это мне?

– Потому что нам нужны люди.

– Зачем?

– Так и будем стоя беседовать?

Только в хижине, у костра, Лекс понял, что замерз. Артур уселся возле Ломако, Лекс – поближе к выходу. Гус предпочел остаться на улице – Радима опасался. Кто из них кого пытался съесть в прошлом, Лекс не задумывался. Скорее всего, Радим – Гуса, в Гусе мяса больше, Радим уж больно жилист и синий весь, словно болеет чем-то.

В очередной раз пришлось рассказывать свою историю. Лекс полностью в нее вжился и излагал полуправду со всей убежденностью. Радим потирал выбритый подбородок, мутант кряхтел, будто кудахтал, Артур скучал – наверное, ему не терпелось расспросить приятеля, как тот жил все это время.

Радим оказался парнем хватким, сразу же взял маниса за рога и пообещал поддержку, Лекс в ответ посулил оружие. Он кожей чувствовал взгляд Гуса, спиной осязал его ненависть.

Перезнакомились. Мутанта звали Орв, и он молчал, кутался в свой балахон, зыркал на людей – глаза на лишенном волос лице горели желтым. Парней, которых Лекс не разглядел в окно, звали Петр и Авдей. Одеты они были в штаны до колен, сапоги из шкур и ношеные рубахи цвета пыли. Одинаково заросшие по самые глаза, седые, хотя им было не больше тридцати, они казались братьями, только глаза у Петра светлые, у Авдея – карие. Когда Лекс собрался спросить, не родственники ли они, на улице прогрохотали выстрелы, в дом ворвался Гус, растянулся на камнях при входе, перевернулся на спину. Он полз, пока не уперся в стену, короткие волосы на его голове встали дыбом. Радим вскочил, принял боевую стойку, но Гус этого не замечал.

– Что здесь делает эта ползуновья отрыжка?! – возмутился Радим.

– Он с нами. – Лекс поудобнее перехватил пистолет.

Опомнившись, Гус поднялся, гордо вскинул подбородок и сказал:

– Не «он с нами», а «они со мной», и оружие – мое!

Вот же идио-от! Лекс вскочил, легонько пихнул Гуса локтем в пузо и прошипел:

– Заткнись, а? Сиди и молчи, это в твоих же интересах.

Гус раззявил было рот, но нашел в себе силы послушаться, только зыркал на Радима исподлобья.

– Вы хоть понимаете, что это за человек? – Радим ткнул в Гуса пальцем.

– Догадываемся, – Лекс криво усмехнулся, – но это не важно. Важны люди и оружие.

– Да мы поняли уже. – Радим скрестил руки на груди, опустился на свое место. – Но учти, Гус, потом ты своей дорогой, мы – своей, и к вещам моим не прикасайся. Парни, я вам тоже советую с ним не связываться.

Лекс сделал вид, что не услышал, Артур насторожился – видно было, что вопрос на языке вертится, но промолчал все-таки, молодец!

Над Гусом навис мутант, по-птичьи задергал головой, кивая на выход, и спросил:

– Ф-фто там? Тени? Тени, да?

Раньше Лекс не встречал говорящих мутантов и удивился, что этот освоил язык людей.

– Ты видел теней долины? – спросил кареглазый, Авдей, Лекс узнал его голос – это он начинал рассказ о деревенской бабе.

– Ничего там нету, – буркнул Гус. – Померещилось.

– Многие так говорят. Но подумай, ведь не может всем казаться одно и то же. Сейчас я вам расскажу, – с азартом заговорил Авдей, – слушайте. Вечер, ну, почти темно уже. Я второй день на Полигоне. Это как раз перед тем было, как я Радима встретил. Ну, иду. Стремно мне, волки воют, а у меня только вот этот пистолетик. И вдруг чувствую: смотрит кто-то в спину, оборачиваюсь – волк. Идет следом и не нападает. Они обычно стаями бегают, а этот один. И пялится, пялится… глаза, как у человека… умные. Мне аж не по себе стало, я ему говорю: «Чё вылупился, уходи», – а у самого аж рубашка промокла. И что вы думаете? Послушался! Я оборачиваюсь и вижу – на камнях сидит кто-то. На корточках, что ли. Вроде человек, а вроде и нет. Юрк – и нету ничего. И тут как напал на меня страх, я как рванул! Бежал, бежал, упал, чуть легкие не выплюнул.

– Брэшешь! – воскликнул Ломако.

– Да чтоб мне сдохнуть! – Авдей аж подпрыгнул, закатал рукав рубахи. – Смотри: говорю, а волосы дыбом встают!

Лекс заметил, как вытянулось лицо Артура, он даже побледнел.

– Я сколько живу, – проскрипел Радим, – ни разу ничего такого не видел. Хватит сочинять, Авдюша.

– Не врет он, – поддержал рассказчика Артур. – Я тоже видел. И тоже бежал так, что чуть штаны не потерял, а ведь я не из трусливых. Вот ты говорил, а у меня волосы на голове шевелились. Что оно такое, а?

– Вот так та-а-ак! – Ломако почесал в затылке, призадумался.

– Место гнилое, – сказал Петр со знанием дела. – Здесь много людей полегло. Нигде столько не убивали. Если собрать кости всех убитых, то долину засыпать можно так, что землю не разглядишь. Вот смерть тут и поселилась, то она за вами приходила. Чует, что скоро снова убивать начнут, и вылезла.

– Та не, то эти… прывиды, – вступил в разговор Ломако.

– А чё это? – Авдей заинтересовался. – Тока понятно говори.

– А був у меня такый знакомый, вэсь у шрамах, а на лице, дэ шрамы, татуировкы. Вин був на краю свита, на востоке, за городом цим, де киборгив клепають. Вин рассказував, що там есть гиена огненная, и до тих гиен уси писля смэрти попадають. Странны там мутафаги водються. Вот живэ там якысь Уй. Вот мы если шо посылаемо ползуну у зад, а вин – до того неведомого Уя… К чому цэ я? А! А бувае так, цэ тоже вин говорыв, що людина умирае, а тень остаеться. И ходить, живых изво́дыть.

– Как симбионты? – спросил Авдей.

– Ни, та вы шо! Симбионты ваши нэ разумни, а прывиды разумни. Усе понимають та роблять зло. Кажу вам, то прывид був.

Затрещал костер, выплюнул сноп искр – Авдей отшатнулся, вытаращил глаза, Гус защитился руками.

– Как дети малые, – усмехнулся Радим, почесав горбатый нос.

В детстве мама рассказывала Лексу страшные истории на ночь, он с головой укрывался одеялом и сразу засыпал. Сейчас же он понимал, что Полигон страшнее и огненных гиен, и теней, живущих отдельно от тел. Тепло костра убаюкивало, а мысль, что наконец-то удалось собрать команду, успокаивала. Одно не давало покоя: Вита.

Как она там одна? Похоронила уже, наверное, всех. Только бы не додумалась ночью из пещеры выходить! Нужно было приказать ей оставаться на месте. Глупо получилось, ой как глупо! На рассвете нужно обязательно к ней пойти. Утешить. Женщины, Лекс помнил, очень трусливые и беспомощные существа, они теряются, когда рядом нет мужчины. Вита думает, что бросили, предали… ревет.

Лекс начал засыпать сидя. Голоса слились в монотонный гул, куда вплетался то бас Ломако, то скрипучий голос Радима. Услышав «Омега», курсант встрепенулся, открыл глаза. Рассказывал Петр:

– Вчерась приходил один молокосос, говорил, что он из Омеги и что если мы с ним заодно будем драться, нас всех отпустят.

Лекс смежил веки, но был настороже.

– Вот этот – похож, а тот – ни мутанта. Дерганый какой-то, на Орва с кулаками полез, командовать начал…

Толкнули в бок, Лекс сделал вид, что не понимает, о чем речь. Петру пришлось повторить вопрос.

– Тоже провалил испытание, наверное, – прохрипел Лекс. – У нас же как? Мы много знаем, и выпускать ненадежных к диким… то есть в Пустошь рискованно. А вдруг сбежим и все тайны растреплем? Такое уже случалось. Вот нас и… сюда.

Интересно, кто это был? Завтра. Думать, действовать – все завтра. Веки слипались. «На минуту, а после – в хижину», – пообещал он себе. А потом пришла Вита, гладила руки, плечи и вздыхала. Лекс пытался ее обнять, но она уворачивалась и смотрела с упреком. «Что ж ты меня бросил? Я тебе доверилась, а ты…»

Что-то коснулось руки – Лекс открыл глаза: мутант.

– Парень, ф-ф, не ффпи под открытым небом. Идем в дом.

Засыпая, Лекс дал себе команду проснуться перед восходом, чтобы успеть к Вите к полудню вернуться, но послушается ли уставшее тело, он сомневался.

Глава 16 День четвертый. Симбионты

Лекса хватились на рассвете. Игнорируя полный ненависти взгляд Радима, Гус носился по дому и орал:

– А я говорил! А я предупреждал! А я так и знал, что он сбежит! Как думаете, куда он побежал?! Он к моей жене побежал, паскуда похотливая!

Радим задумчиво покрутил головой. Авдей, Петр, Ломако и мутант Орв следили за своим предводителем и молчали.

В том, что Лекс ушел, Артур винил себя. Лекс сбежал от… как это называется? От выбора: считать Артура врагом или продолжать делать вид, что Артур ему друг.

– К жене… – с непонятным выражением сказал Радим. – Называй уж вещи своими именами, Гус-падальщик. Никуда твой парень не денется, мы ему нужны.

– Оружие заберет из схрона! – продолжал бесноваться Гус. – Как пить дать, заберет! Никуда не денется, говоришь?! Ну, пойдем, пойдем, вместе прогуляемся по окрестностям, тогда-то ты мне поверишь? И сам ты паскуда, Радим. Редкостная.

– Пойдем, – согласился Радим, поднимаясь, – тебя одного я не отпущу. Ты-то точно исчезнешь. Авдей! За главного. Ты, пацан, – Радим повернулся к Артуру, – слушайся старших. Мы скоро придем. Пожрать сделайте.

Гус выскочил на улицу. Радим не спеша последовал за ним.

Артур остался наедине с больной совестью и четырьмя бродячими бандитами. Этакие кетчеры Полигона, смотреть страшно. Авдей и Петр – еще куда ни шло, а Ломако на человека не больше, чем Орв, похож. Мутант сидел на корточках, разводил костер. Лицо его ничего не выражало. Казалось, он был целиком поглощен действом. Седые бандиты о чем-то вполголоса препирались, Ломако смотрел на Артура сочувственно. Хотел что-то сказать – и не решался.

– А почему – падальщик? – спросил Артур у окружающих. – Почему ваш Радим Гуса так обозвал?

– Дерьмо твой Гус, – откликнулся Авдей. – Редкостная дрянь. Его бы пришлепнуть по-тихому, пока он нас не…

– Молчи, – велел Орв. – Молчи. Не убифать. И не пугай пафана.

– Я не пацан! – взвился Артур.

– Хлопец, – Ломако моргнул единственным глазом, – нэ заводысь. Тэбэ обидеты нихто не хотив. Орв старше за тэбэ, намного старше. Вин просто не змэняеться со временем, а так – в батькы тэбэ годится.

Авдей кивнул, Петр улыбнулся. Артур от злости сжал зубы. Совсем нервы расшатались, потерял контроль над собой, вызверился. Действительно, как ребенок. Присмотрелся к Орву: а не поймешь, сколько на свете прожил. Может, правда в отцы годится, а может, в младшие братья. Ни бровей, ни ресниц, ни легкого пушка даже, не говоря уж о бороде. И движения эти – если бы у птиц были руки, птицы так же сидели бы у занимающегося костра. Извиниться? Да вроде не за что. И не хватало еще перед мутантами извиняться. Обойдется.

– Вода есть? – спросил Авдей. – Надо бы сходить за водой, тут в скалах ручеек, пока не пересох еще. Ты… взрослый мужчина, сходи вот с Ломако за водой. Побольше принесите, надо же и умыться.

– А когда выходим? – поинтересовался Артур, проглотив издевку.

– Как Радим скажет, так и выйдем. Это не нам решать и не Гусу твоему. Давай, давай, бери ведро и топай.

Ломако уже ждал Артура с четырьмя пустыми ведрами. К скалам пробирались узкой тропкой по обломкам бетонных плит, битым кирпичам, кускам арматуры, протискивались между полуразрушенными стенами, следящими за людьми проемами окон. Ни у Ломако, ни у Артура не возникало желания говорить.

Живности в развалинах было видимо-невидимо, из-под ног прыскали лысые длиннохвостые твари, похожие на крыс; сидя на уцелевшем столбе, свистела сизая пичуга с белой грудкой. Ломако уверенно топал вперед, Артур пристроился позади.

Ручеек стекал со скалы, и вода за прошедшие сезоны выдолбила в камне углубление – получилось маленькое озеро. Киевлянин опустился перед ним на колени, сложил ладони лодочкой, напился, умыл лицо, деликатно высморкался в сторону. Артур подставил ведро под струю – она со звоном ударила о жестяное дно. На Артура снизошло спокойствие. Ему показалось, что он дома, у колодца. Сейчас наполнит посудину и пойдет к себе, а там будет Ника. Ника, которой не все равно, жив сын Шакала или сгинул, которая не предала и не предаст, которая…

– Заснул, хлопец? – спросил Ломако. – Ты лучше зачерпни, так долго ждать придется.

Скрипнув зубами, Артур последовал совету. Очарование мирного уголка нарушилось, вокруг снова был смертельно опасный Полигон, где друзей не бывает, а врагов – сколько хочешь.

– Пойдем? – Ломако мерил шагами поляну, ведра в его ручищах смотрелись игрушечными.

Артур, повесив голову, поковылял обратно.

Уже на подходе к лагерю стало ясно, что там творится неладное: бандиты бросили костер и орали в доме. Киевлянин аккуратно поставил ведра на землю и поспешил на голоса, Артур побежал следом.

– Быстрее! – разорялся Гус. – Ползунья отрыжка, быстрее! Ему уже не поможешь, бежать надо, мутафаги как сбесились! Скорее!

– Ломако дождемся, – возразил Авдей, – и твоего парня.

– Какой – дождемся?! Драпать надо!

– Мы здесь, – сказал Ломако, встав в дверном проеме.

За его широкой спиной Артур не видел, что в доме происходит.

– Надо Радиму помочь. Или хотя бы похоронить, – сказал Авдей. – Мы никуда не пойдем, пока…

– Ну и оставайтесь! Оставайтесь, кальмарку вам в зад и попутного ветра! А я пойду! – убедительно истерил Гус. – Там та-акие мутафаги! Да я еле ушел! Это вам не манис, не панцирный волк! Это… это те самые тени, я знаю! Я понял! Они же его сожрали просто, Радима, на куски разодрали и сожрали!

Ломако посторонился, пропуская Артура. Дикие стояли напротив Гуса, плечом к плечу. Авдей и Петр, сейчас совершенно неразличимые, прожигали его взглядом. Орв наблюдал за сколопендрой, ползущей по стене.

Что произошло, в общем, понятно: Гус и Радим отправились искать Лекса, и Радим погиб.

– Тени? – Шея Орва дергалась, будто выталкивая лишенные выражения слова. – Были тени?

– Да! Это были тени! – Гус охрип. – Ну что мне сделать, чтобы вы поверили, что? А, к мутанту в зад! Я ухожу. Артур, идем. Бежим. В пещеру. Нечего здесь ловить.

– Подожди, – подал голос Авдей. – Мы с тобой, Гус. Но не под твоим началом, имей в виду. Мы – сами по себе, я – старший. И если я узнаю, что мутафагов не было, что ты сам Радима… Ты меня понял, Падальщик?

Гус беззвучно открывал и закрывал рот. Видимо, предположение Авдея его оскорбило.

– Команда! – Авдей посмотрел на своих. – Быстро собираем вещи. Уходим.

Артур вышел на улицу, чтобы не путаться под ногами. Да и Гусову наглую рожу видеть не хотелось. Сел на пороге, вытащил пистолет. Если нападут, он успеет поднять шум. Вот и повод побыть в одиночестве.

«Не ходи,  – предупредил голос в голове, – не ходи с ними, останься здесь».

Артур охнул и сжал виски: этого еще не хватало, голос-то вернулся! Как там говорили? Тени? Вот они, тени, с ним и разговаривают, не бывает же таких совпадений. И что теперь делать? Он вскочил, заозирался. Поблизости никого. Неудивительно: в развалинах запросто спрячется не то что тень – стая мутафагов. Тут холмовейник заныкать можно так, что никто не заметит. И все же…

«Не ходи с ними»,  – беспокоился голос.

Вот ведь навязчивый! Артур зарычал, затряс головой. Кем бы ни были тени, в его черепушке они хозяйничать не будут! Помогло. Обладатель голоса, обидевшись, замолк, но теперь ощущалось его незримое присутствие.

Ведра с водой грелись на солнце. Артур рухнул на колени, сунул голову в прохладную влагу. Полегчало. Выпрямился, отряхнул волосы, отдышался, повторил процедуру. Как с перепоя. Один раз так с Романом напились – стыдно вспомнить. После охоты они нашли укромное местечко: с одной стороны развалины древнего поселка, с другой – покрышки, сваленные грудой. Заползли в полуразрушенный дом без кровли, без окон, без межэтажных перекрытий, развели на полу костерок, зажарили мясо, да и приговорили две бутыли. Каждый взял с собой на охоту для согрева, вот и пригодились… А потом поехали за добавкой – ночью, по Пустоши, на двух сендерах. Никто их не тронул. Наверное, от запаха и молодой дури все мутафаги попрятались. А потом был отцовский кабак. После – дом и Ирена, Нику тогда еще не привезли. Утром он с трудом продрал глаза и понял, что заблевал пол и даже кровать. Ирена это наверняка видела. Как же было стыдно! Так стыдно, что хотелось сначала прикончить Романа, а потом самому застрелиться…

Кто-то тронул Артура за плечо – он отпрыгнул и ударил не глядя. Невидимый противник из-под удара ушел. И прошепелявил укоризненно:

– Пофему?

Мутант. Орв. Артур сжал пальцами переносицу – в нее будто игла впилась.

– А я знал, что это ты? Нечего было меня трогать! Не-че-го! Не видишь, плохо человеку?!

– Ифтерика. Плохо, – согласился Орв и сложился – опустился на корточки, посмотрел на Артура снизу вверх. – Друг тебя не брофил. Придет к обеду. Велел фдать.

– А ты почему раньше об этом не сказал?! – Артур еле удержался, чтобы не пнуть мутанта.

Орв дернул плечами:

– Не надо было. Не фказал.

Гнев Артура разбивался о спокойствие Орва, как капли дождя – о гранит. Не надо было, вот и не сказал. Что ж, вполне в духе мутантов и прочих выродков – блюдут только свою выгоду.

– А почему сейчас сказал? – спросил Артур уже тише.

Орв снова пожал плечами. Мол, не поймешь ты, человек, моих мутантских устремлений.

Убить бы эту тварь немедленно! Жжение в переносице усилилось. Артур сложил два и два. Тень. Голос в голове. Орв. Желание размозжить голову мутанта стало невыносимым.

– Ты – тень? – Артур шагнул к нему.

Орв забулькал, затрясся – смеялся, паскуда, ржал, как конь, над человеком.

– Нет, – отсмеявшись, сказал он, – нет, не тень. Орв. Мутант.

Артур не поверил. Из дома высунулся Ломако, внимательно посмотрел на него:

– Хлопец, топай в хату. Поможешь собраться.

Орв поднялся, улыбнулся Артуру, продемонстрировав мелкие острые зубы. Такими зубами кусаться хорошо и мясо рвать. Хищник, как есть хищник. Артур обошел Орва по широкой дуге, пригнулся, заходя в дверной проем. Тут надо осторожнее, задень что – развалится к мутантам! И погребет бандитов с Гусом вместе.

На самом деле уже почти всё собрали – сложили скудные пожитки в латаные-перелатаные вещмешки. Мешков получилось три. Единственное, что надо было сделать – заткнуть Гуса, который всех допекал советами, мешался, размахивал руками и верещал: «Быстрее-быстрее-быстрее, нас же всех убьют!»

– Лекс обещал вернуться к обеду, – бросил Артур. – Ваш мутант только сейчас вспомнил, что Лекс его предупредил.

– Орв ничего не забывает, – буднично заметил Авдей, – и ничего просто так не делает. Потом поймешь. А куда твой друг пошел?

– Да не важно уже! – засуетился Гус. – Нам уходить надо, мы его ждать не можем! Я шкурой чувствую: тени за нами идут, уже близко! В голову же торкает! Вы не чувствуете, что ли?!

Артур хотел ответить, что одна такая тень сидит на улице, Орвом зовут, и ничего, как выяснилось, не забывает, ничего просто так не делает… Ишь какой. Сказочный герой, победитель доминантов, а не мутант!

– Ты прав. – Авдей привязывал к мешку топор. – Скажи, Петр?

Петр кивнул.

– Ждать не будем. Может, записку ему оставить? Гус, ты писать умеешь?

– А ты – нет, что ли? – удивился Гус.

– А никто из нас не умеет. Зачем? Мы – люди Пустоши, простые люди. Разве что Орв обучен, но никогда не говорил. А спрашивать я не буду. Если грамотный, возьми уголек, напиши на стене, куда идем.

Гус нехотя поворошил ногой потухший очаг, на лице его застыло страдание. Тварь ленивая, что здесь сложного?! Артур выбрал уголек побольше и принялся карябать на камнях. Не хочет Гус – напишет он. Чтобы хоть так искупить вину. Как ни крути – всегда он кого-то предает по недомыслию. Сначала предал отца. Теперь вот предал земляка… Нет, если разобраться – что же, умирать надо было? Это со слов Лекса его друг-омеговец такой замечательный и безобидный, а ведь прирезал бы… Но совесть грызла все сильнее.

– А куда идем-то? На высоту?

– К схрону, придурок, – зашипел Гус, – а потом домой. Так и пиши: заберем вещи и встретимся дома. Если, – он сделал ударение на этом слове, – Лекс вернется сюда, то все поймет. А если мы придем к схрону и ничего не найдем – я его убью. Сам.

– Дело ваше. – Авдей навьючил мешок и попрыгал, проверяя, удобно ли все приторочено. – Только в твоей пещере, Гус, я не останусь и людям не позволю. Мы возьмем обещанное оружие и пойдем искать высоту. Не отыщем – просто в скалах схоронимся.

– Там же некроз! – удивился Петр.

– Там не везде некроз. И некроз лучше омеговцев…

Ломако засопел, но ничего не ответил. Они с Петром подхватили вещи и вслед за Авдеем вывалились на улицу.

– К ручью! – скомандовал Гус и поспешил вперед.

Артур решил его не догонять, подстроился под шаг остальных. Так и Орв под присмотром, и вроде как в компании. Правда, команда всю дорогу молчала, люди озирались настороженно, Орв бегал вокруг, то и дело скрываясь в развалинах, – обстановку изучал. Один Гус был внешне спокоен… Вообще странно.

– Вообще странно, – сказал Петр. – Я бы на твоем месте, Авдей, Падальщику не верил. Думаю, он нашего командира убил.

– А если правда тени? – Авдей понизил голос. – Убил командира – узнаем и отомстим. А вдруг все-таки?.. Мы бы разбираться начали, тут бы нас всех и перебили.

– Ты в них веришь? – нахмурился Петр.

– А ты веришь в некроз? В падальщиков? В волков? Вон в Орва веришь? Если все это бывает, то и тени могут быть. Ты вспомни: на Пустоши о такой дряни, что здесь водится, и не слышали. А уж как себя волки ведут…

Артур прислушивался с интересом. Его не отгоняли, значит, приняли в команду. Если с Гусом чего случится (например, застрелят его), а выбраться не получится, будет с кем выживать.

Развалины остались позади, Гус взял курс на ручей. Местность здесь была холмистая, сопки, покрытые выжженной травой, закрывали обзор, заставляли нервничать. На Полигоне мало уединенных мест, ловушка должна быть компактной. Если забраться повыше, вся долина как на ладони. А холмы будто из другой реальности, кусок Пустоши… Ни следа человеческого, только живность всякая. И воды здесь нет.