Текст книги "Ретроспект: Пепел"

Автор книги: Виктор Моключенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Запаска есть?

– Запаска есть, домкрата нету. Старый сломался, новый купить не успел, срочный заказ и рискнул в дорогу без него.

Особист распахнув багажник выкатил запаску и посмотрел на Браму. Тот пожал плечами и, поднатужившись, поднял перед машины. Петр вытаращил глаза, а потом спохватился и начал менять колесо, но особист его отстранил:

– Давай я, а ты провода вытягивай, только осторожно, их под днищем скатало в клубок.

Особист быстро поменял колесо и пока Брама переводил дух, проволока со свистом вылетела из-под днища и хлестнула таксиста по руке. Тот ойкнул и начал останавливать кровь. Брама осмотрев рану сделал из бинта жгут, останавливая кровь, подумав достал аптечку и провел ею по краям. Анализатор пискнул, вкатил пару уколов, залил сентоплотью и зашил. Петр недоверчиво посмотрел на руку, на которой красовался сходящий рубец. Особист забросив разодранное колесо в багажник, достал из салона пластиковую бутылку и плеснул ему на руки водой.

– Японская штуковина? – спросил таксист, сложив руки ковшиком смывая кровь и ополаскивая лицо

– Японская – согласился особист – только дорогая очень.

Брама запинал обрывок провода в кювет, и снова развалился сзади, а Самум тронул таксиста за плечо:

– Садись сбоку, у тебя руки дрожат.

Петр поменялся местами, все еще рассматривая руку, а особист передернув передачу сел за руль. Противошоковый препарат сработал быстро и вскоре Петр расслабился и спросил:

– Ребята, вы сталкеры, что ли? Не бойтесь, я никому не скажу, тем более этим забугорным.

– Заметно? – переспросил Брама, сдвинув на глаза дужку голема и перебирая список радиостанций.

– Не то что бы особо. Смотрите по другому, движетесь. Помогли не спрашивая. Так только в Зоне друг за друга стоят.

– Ты был в Зоне? – спросил заинтересовано особист и взял протянутую сигарету.

– В Зоне не был. В Севастополе был.

Машина заметно вильнула, а Петр, глубоко затянувшись, выставил локоть опущенное окно:

 – Когда американцы стали заходить в порт, российские корабли знатно дали прикурить. У нас что, одна подлодка  и та ржавая. Символ независимости называется! Сцепились на рейде только в путь. Думали, будет война, опять толкнули людей в мясорубку. Натовское ПРО в Крыму, в обход договора с Россией! Как американцы мирились с Россией, не знаю, но город, да что там город – весь народ встал на дыбы. Обычно мы тихие, доверчивые, столько лет верим одним и тем же обещаниям, пока нас обворовывают под лозунги о евроинтеграции. Видно понадеялись прикипевший за столько лет принцип моя хата скраю, но не на этот раз. Народ поднялся даже сильнее чем в помаранчевую революцию.

– И что?

– А что, подняли армию, спецназ и пошел брат на брата. Особенно в Севастополе. Россияне терпели, а потом вышли с кораблей, нагнув и армию и спецназ. Правительства после этого разругались в хлам, а пострадали, как всегда, простые люди. Вот так наше правительство поставило ПРО. Даже в Зоне путники за Путина, а лесники хрен знает за кого!

– Вот оно как – протянул особист – ну мы еще посмотрим кто кого.

– Правильно, пока стоит Иван за Степана, будем жить. Американцы думали, что теперь в шоколаде, обложили Россию со всех сторон, только не тут то было. И месяца не проходит что бы без инцидента. Как говорят американцы, не нация, а террорист на террористе. И в тюрьмы нас сажают, и расстреливают – а все равно взрываем и будем взрывать! Сами виноваты, терпели, пока не наступила полная независимость и от народа уже ничего не зависит. Производства стоят, а те что работают, давно приватизированы корпорациями и народ там загибается за копейки. Работы меньше не становится, но и больше за нее не платят.

В бардачке раздалось пиликание, и Петр вынул мобильник.

– Да, все хорошо, еду назад, еще один заказ попал. Скоро буду – и сказал пассажирам – жена беспокоится. Тут вроде до Киева недалеко, и беспорядков особых нет, а все равно переживает.

Он положил мобильник на панель и особист протянул руку:

– Можно позвонить?

– Да Бога ради. Давай сменю, а ты разговаривай. Меня вроде как отпустило.

Они поменялись местами, Самум быстро набрал какой-то номер, и в трубке раздались долгие гудки. На той стороне кто-то поднял, особист пару секунд помолчал, а потом спросил:

– Авдей, это я. Узнаешь? Вот и славно. Через два часа на условленном месте у Днепра.

Брама отвлекся от прослушивания новостей, и вопросительно уставился на спутника.

– Все нормально, это давний друг.

Он положил трубку, а Петр вытянул из-за щитка визитку с силуэтом такси:

– Друзья это хорошо. Звоните в любое время. Довезу куда скажете, а может не только довезу.

 Машин стало больше, трасса раздалась на несколько полос, появились первые цветастые бигборды. И Брама брякул:

– Что это?

– Сплошное надувательство – ответил особист – рвотное вперемешку со слабительным.

Петр довольно захохотал и вскоре они проехали приветственную надпись – «Вас вітає місто-герой Київ!».

– 02 -

Агарти. Вдовье плато – Севастополь

Бесформы напирали, ударяясь о скалу визжащей волной, с каждым разом заставляя ее проседать все сильнее. Меренков тронул Вереса за плечо и проорал в ухо, стараясь перекрыть визг:

– Как пропал?

– Да я почем знаю, стоял и словно провалился, был и не стало. И Грей вместе с ним.

Творилось неимоверное. БТРы прижимались к основанию скалы, третий час поливали горизонт сиреневой пеленой. Импульсы давно слились в непрерывное полотно, казалось даже воздух стал горячее, а бесформы все перли и перли. Верес, интуитивно почувствовав опасность, рухнул на спину и полоснул по атакующему сверху сгустку. Их обдало пылью, капитан тут же отскочил, а Верес проорал в ответ:

– Еще час и они нас задавят. Надо уходить в грот.

Меренков сделал знак и бойцы начали медленно отступать к чернеющей наверху каверне. Пушками БТРа руководила автоматика, люди не справились бы с подобной лавиной и количеством целей. Хотя в подобной бойне можно стрелять в любое место с равным успехом. Грызть ириний бесформы опасались и брошенным машинам, в отличие от людей, ничего не грозило. Медленно метр по метру, не сбавляя темп огня, люди отступали к чернильной кляксе, единственному элементу на плато, выделяющемуся от излизанных ветром скал. Была ли она жилой ведущей на Землю они так и не узнали. Едва приблизились к кляксе, как Мистраль замерцал, словно изображение от помех и исчез. А потом повалили бесформы, словно их кто спустил с цепи.  Вой немного стих, и они ввалились в грот. Сашка-связист, расстегивая тесный воротник, обессилено бросил:

– Город тоже атакуют. Все словно с ума сошло, излучатели работают на полную мощность.

– Это хорошо – прошептал разведчик, вытирая губы и протягивая флягу – значит, мы им наступили на хвост.

На то что бы исследовать грот сил не оставалось. Даже несокрушимые постулатовцы шатались в изнеможении.

Каждому из прибывших нашлось и место и работа, они быстро свыклись с нехитрым бытом. Доктор присоединился к научникам и не вылазил из лабораторий, постулатовцы влились в состав экспедиционных групп, ищущих загадочные следы. Исключение составлял Григорий, самостоятельно исследующий подземелья разрушенного Севастополя.

Бесформы пересилили страх перед гротом, и пошли на новый приступ, как из глубины зарокотало и с потолка посыпались камни. Послышалось басовитое гудение, и грот вспыхнул жемчужным сиянием. Люди вскочили, сжимая оружие, и тут из светящейся пелены вывалился взлохмаченный человек, за ним еще и еще, пока на полу не образовалась куча мала. Из сужающегося окна портала выпрыгнул кеноид и последней протиснулась титаническая фигура. При виде исполина у всех отпали челюсти, а он пошел прямо к приближающейся волне бесформов. Один из прибывших поднялся, подошел к порталу, провел рукой и тот исчез.

– Это Агарти? Я Ирис, а это свои…

– Ирис? Погоди, так я же тебя знаю.

– Верес, сукин кот – слабо улыбнулся лесник – Доктор где?

– Тут, вернее в городе. А что это было?

– Арка миров, та самая в которую попал Шухов, и прочие...

– Выход на Землю – срывающимся голосом переспросил Меренков – червоточина?

– По червоточину не знаю, но вход точно был. Только он закрылся  – мы уже месяц бродим.

– Месяц? – вытаращил глаза Верес – ничего себе!

– А может и больше – отдышавшись произнес человек с опущенной дужкой голема, скользнул по отступающей волне бесформов равнодушным взглядом – не переживайте, эти сейчас уйдут.

– Как уйдут, мы их три часа месим. Но как быть с Землей? – переспросил Меренков – червоточина ведет домой?

Послышалось шуршание, будто кто потянул от горизонта за черную вуаль и бесформы начали отступать.

– Вела, и не только на Землю, но она не предназначена для людей. В Арку нельзя неготовому – не знаешь где выкинет и кем станешь. Ты же видел исполина – поморщился лесник, хлопая лежащих по щекам.

Бойцы словно очнулись и начали помогать, расстегивали воротники, лили в бледные губы воду, Ирис отстранил всех от кеноида, прислонился к стене и положил его окровавленную голову на колени:

– Держись Аргуша, прорвались. Один ты у меня остался. Топаз и Грета погибли и упыри тоже ...все…  аптечки есть?

 Верес торопливо разорвал сверток, положил на обожженный бок и активировал. Аптечка пискнула, ввела препараты и начала выпускать сентоплоть. Аргус крупно задрожал, вздохнул и уснул.

– Умираю от голода – прошептал лесник – и остальные, только осторожнее…

Бойцы быстро разожгли брикет, повесили котелок и наполнили водой из фляг. От входа послышались шаги, с уступа возвращался исполин, всматриваясь в людей, и металлическая гладь лица с редкими вкраплениями плоти разгладилась. Бесформов не было, они ушли так же внезапно как и появились. Человек с дужкой голема спросил:

– Скоро вернутся?

– Нет – неожиданно мягким голосом ответил исполин – этот узел запечатан. Ближайший в тысяче километров на юг.

– Севастополь! – вскричал Меренков – Сашка, связь срочно.

Постулатовцы вскинув автоматы, кинулись сопровождать связиста к машинам, но внизу было уже безопасно.

Меренков посмотрел на человека и спросил, кивнув на лесников:

– А ты чего…

– Не в отключке? Я не совсем человек, только частично. Курить есть? Есть мне не очень, а вот без курева пухну. Ребят надо быстрее доставит в город, мы потеряли всех, только бы они жили – они знают ответ…

– 03 -

Украина. Киев

Петр долго краснел и мялся, когда Самум добавил сверху еще несколько купюр, а потом резко развернулся и поехал по набережной вниз, оставив их на месте, которое указал особист. Брама обомлел от раскинувшегося великолепия: из буйной зелени круч светились золотые маковки Лавры, а Днепр неторопливо и степенно шумел волной. Все было не так страшно, как описывал Петр, а может просто не видели всей подноготной под обилием реклам, громадных бигбордов и множества иностранных названий. Если бы не рассказ таксиста, можно подумать что Украина подверглась оккупации, утратив право на исконные имена, историю, оставив только лозунг независимости, что было ложью. Но прямой Брама не терзался сложными вопросами, оставив анализ особисту, а рассматривал оголенные ножки и стройные женские тела.

– Брама, не пялься.

– Я не пялюсь, а смотрю на то что показывают. Как ты там говорил – реклама двигатель прогресса?

– Думаю в данном случае гормон.

– Да ну тебя. И вообще, ты собирался покупать телефон, вон написано «салон связи», зайдем?

Особист кивнул, и они открыли зазвеневшую китайскими колокольчиками дверь. Дунуло прохладой кондиционера и от стеклянных витрин с телефонами им навстречу пошла девушка-менеджер.

– Доброго дня, чим можу допомогти?

– Эээ… – посмотрев на нее как кот на сметану, промычал Брама – мне нужен телефон. Ну, такой что бы звонить. Есть?

Девушка улыбнулась, словно услышала остроумную шутку:

– Вам какую-то конкретную модель, или посмотрите новинки?

– Что-нибудь отечественное и понадежнее.

 В глазах девушки, не имеющей на такой случай заученной фразы мелькнула растерянность:

– Извините, но таких нет.

– Катерина – вмешался особист, прочитав имя на бейдже – мой друг шутит. Нам нужна модель с мощной антенной, и емким аккумулятором. Желательно противоударный, с металлическим корпусом и стойким стеклом.

Катерина тут же просияла и подвела их к витрине. Брама нахмурился, потерявшись в названиях. Когда он уходил в Зону, мобильников не существовало даже в помине. Для него они были блестящими цацками с непонятным набором ничего не говорящих функций и огромными ценами в этих, гривнах. Он незаметно тронул особиста за плечо:

– Извините, вы принимаете доллары?

– К сожалению, нет, но рядом расположен обменный пункт, это не составит труда.

Особист, посматривая на часы, незаметно протянул Браме скатанный рулон денег:

– Обменяй, но предварительно осмотрись. У нас за валюту статья, помнишь?

Путник вразвалочку направился в сторону обменника.

Менеджер терпеливо маялась, демонстрирую вышколенную улыбку и предложила:

– Могу посоветовать вам Iphone4S, всемирный бренд! Он идеально подходит под все характеристики: надежный, мощный, с множеством коммуникаций и выходом в интернет.

– Американский? – наморщил лоб особист – надежный?

– Ложь – внезапно прилетел бесплотный голос голема – я проверил во всемирной паутине отзывы пользователей и процент заводского брака. Советую воздержаться от бессмысленной траты вражеской валюты.

– Думаю, нет – уклончиво ответил особист – во времена моей молодости Тайвань производил неплохие компоненты.

– Конечно – согласилась продавец – не все любят Iphone, тогда вам стоит обратить внимание на HTC!

– Голем – прошептал особист – что можешь сказать? Эй, ты где? Ладно. Придется самому.

Тем временем Брама прислонившись к киоску наблюдал как происходил обмен. Паспорта или иных документов никто не требовал: клиент клал валюту, кассир принимал и проверял, а затем менял на требуемую. Все просто.

 Он отстоял короткую очередь и положил в лоток десять сотенных купюр. Кассир подняла голову:

– На что меняем?

– Гривны. На все.

Пока кассир проверяла купюры, он успел облиться холодным потом. А что если Бирюк кинул и подсунул фальшивки? Но нет, кассир быстро отсчитала двухсотенные банкноты и вернула назад. И все? Как-то просто. Думал, будет сложнее, проверки, паспортный контроль и прочее. Девушка сердито на него взглянула:

 – Еще что-нибудь? Если нет, то не занимайте очередь, у меня скоро обед!

– А, да, то есть, нет – и он отошел в сторону. Не все еще потеряно. Хамство осталось наше. Советское.

Глядя через стекло как особист мучает менеджера, словно выпускницу спецкурсов КГБ, подошел к киоску. При виде такого обилия глаза быстренько разбежались, но он усилием воли собрал их в кучу. Быстро сообразив, что не все золото что блестит, и чем больше рекламы, тем хреновей качество он постучал в окошко.

Изнывающая от жары продавец вопросительно посмотрела, но не улыбнулась. Зато искренне.

– Пива, пожалуйста, но только наше, не импортное.

– Целая витрина нашего, выбирайте любое.

– Эээ – даже теряюсь. Давайте на ваш вкус и холодное. Жарко.

 Снизав плечами, она полезла в холодильник и поставила перед ним запотевшую бутылку:

– «Львовское» подойдет?

Просияв Брама кивнул, заплатил указанную сумму и завернув в пакет вошел в салон связи. Нервно кусающая губы девушка была на грани истерики. Придирчивого особиста подозревали в принадлежности к тайным покупателям. Вознаградив за мучения Самум, купил два аппарата с оптимальной ценой на звонки во все стороны, поблагодарил за первоклассный сервис и, под кислые улыбки, вышел. Активизировав пакет и поискав глазами ближайший скверик, он снова набрал номер. На этот раз трубку подняли быстро, видимо ожидая звонка.

– Авдей. Возьми мой комплект документов и еще оформи на Брамского Анатолия Петровича. Да, в картотеке есть. Жду через час. Звони на этот номер.

– А это кто? – Брама сел на лавочку под  цветущими липами и принялся изучать корейский коммуникатор.

– Твои предположения? – усмехнулся Самум, с любопытством читая надписи на бутылке.

– КГБ просверлило дыру в вероятностях  и засылает своих агентов, готовя корректировку истории в нормальное русло!

Особист засмеялся:

– Смелая идея. Но нет, мы с тобой первопроходцы вероятностей, до нас тут никого не было. Я подумал вот о чем. Смотри, мы видели дубли Кормы, Кречета – да почти всех. Вон ты числишься в явных отморозках, а меня никто не знает.

– Ну? – Брама быстро раскупорил бутылку, отхлебнул янтарного пива и блаженно прикрыл глаза.

– Баранки гну, а куда делись наши аналоги? Возможно, произошло слияние, но я не помню ничего из этой жизни. Это отпадает, пока не будет подтверждения или опровержения. Согласно теории, два идентичных объекта не могут одновременно находится в одной и той же вероятности. Значит, по закону вселенского равновесия, назовем это так, мы махнулись с ними местами и сейчас они на Агарти, а мы здесь. Как тебе такая теория?

– А какого хрена мы здесь делаем? – смакуя пиво спросил Брама.

– Это вопрос к тебе. Помнится «окна» на Эксах связаны с постулатом, и кто-то попросил: «а как может быть иначе».

– Так это я что ли попросил – широко размахнув руками, изумился путник – не просил, а может... блин, ты прав... Точно просил, и профукал свое желание. И постулат наглядно показал: сиди и не ной, у людей бывает еще хуже. Вот тут вроде все хорошо, благополучно. Только сдается мне, здесь хорошо живет только тот, у кого есть деньги, даже улыбки и те за деньги. Зато посылают за просто так. А кто этот твой знакомый, Авдей?

– В нашей вероятности он первоклассный специалист по изготовлению документов, и я позвонил по его номеру. Он меня узнал, значит, мы знакомы. Вернее он знаком с моим аналогом. Напрашивается вывод – мой аналог тоже особист.

– Круто – протянул Брама аккуратно ставя пустую бутылку в урну и доставая из пакета следующую – а чего ждем?

– Кто знает, сколько мы будем в этом мире, а документы нужны... – особист застыл на полуслове.

– Ты чего? – с тревогой оглянулся Брама, присматриваясь к приближающимся людям в форме.

– Все нормально – улыбнулся Самум – мы нашли что искали – голем ломает сервера местных спецслужб. Вот почему он так неожиданно замолчал в салоне связи. Тут везде беспроводное подключение в сеть интернет, а с его мощностью получить к ним доступ раз плюнуть.

– И что? – проводил Брама взглядом милицейский наряд – у него получается?

– Одно дело, когда ломает хакер, и совсем другое когда искусственный интеллект. Войдет и возьмет что нужно, никто ничего не заметит, скорость его вычислений триллионы операций в секунду. Он не просто взломщик. Дублируй на свой.

– А что качать – спросил Брама, надвинув дужку голема – места на нем хватит?

– Хватит – погружаясь в стихию информационных воин заверил особист – история развала союза, документы, операции, отчеты. Хронологии происходящих катастроф, катаклизмов, новые заболевания и вакцины, развитие науки, открытия, технологии... Все, пошла передача... Нам необходимо доставить эти данные домой любой ценой. Понимаешь?

– А Океан Эльзы скачать можно? Нравится, как поют. Тем более мы с Вакарчуком земляки.

– Можно – согласился особист, отбрасывая дужку на манер очков от солнца – осталось немного подождать.

Он замолчал, погрузившись то ли в раздумья, то ли изучая полученную информацию. Брама с наслаждением потянулся, аж затрещала на могучих плечах кожаная байкерская куртка, и заинтересованно посмотрел на скверик. Каждому свое, вот Самум пропал в бездне документации, за ноги не вытянешь. Но быть в другом мире, пусть и похожим на твой собственный и ничего не увидеть, это как-то нехорошо. Пиво пивом, а пора и о душе подумать. Заметив над изгибом Днепра вздымающийся свечой памятник, он встал. Поскольку особист бродил в глубинах информационной бездны, почему бы и ему не побродить маленько? Вреда от этого не будет никакого, внимания к себе привлекать он не станет. Вот идет чучело одето пострашнее чем он, не поймешь сходу парень или девушка и ничего, никто не оглядывается. Гламурный креатив, услышал он от проходящих девушек и скривился. Вручить бы этому гламуру автомат, полный боекомплект и прогулять, скажем, ну хоть до Могильника – креативно обделается. Мужская красота должна быть суровой, мужчина должен быть мужчиной, а не этим, эмом. Спасибо, милые барышни за подсказки. Засунув руки в брюки, насвистывая, и не вертя излишне головой, пошел к памятнику. У вздымающегося белой свечой мемориала толпились увешанные фотоаппаратами туристы, весело смеялись и позировали. Брама прошел по черным плитам, внимательно читая надписи, и радость сошла с лица. Мемориал жертвам голодомора, свеча памяти, вот что это! Так почему же они так весело, беспечно смеются? Невидимая тяжесть плитой легла на плечи, как зачарованный он ходил по мемориалу, читая скупые выдержки, распоряжения деятелей ушедшей эпохи, и вынеся этого ужаса, пошел назад.

– Ты видел? – губы Брамы дрожали – видел что это?

– Да – спокойно произнес особист – у нас тоже стоит. Не такой помпезный, раздутый до театрализованного действия на угоду западу, а скромнее. В нем больше скорби, памяти ...и правды. На плитах написаны не выдерганные из контекста цитаты, а правда. Настоящие, реальные факты и цифры. Чтобы помнили, чтобы не забывали, и не было таких страшных страниц истории. Исторических ошибок, в угоду принципам и амбициям сминающих жерновами миллионы жизней. Не смотри так. Да, мы научились признавать ошибки, не прятать по секретных архивах, исчисляя человеческие жизни сухими казенными сводками, а признавать! Потому у нас стоит такой памятник, и на нем не успевают вянуть цветы точно так же, как и у вечного огня. Мы научились признавать ошибки. Признавать и исправлять, а не переписывать историю, обеляя одних и очерняя других, плюя на собственный след.

Они помолчали, а потом особист тяжело вздохнул, смотря в сторону мемориала:

 – Кажется, я начал понимать  причины разницы вариантов. До девяностого года их история развивалась аналогично нашей, с незначительными отклонениями. Потом пошли ветвиться различия, големы уже выделили ключевые моменты.

– Не томи, говори, и так на сердце тяжко.

– Здесь никогда не существовало Шумана, изобревшего «сияние», без которого здешняя пародия на наш «Проект», называющийся «О-Сознание», не стоит выеденного яйца. Дальше выведения мутантов под воздействием радиации у них не пошло, да и Зона появилась только в две тысячи седьмом году. В плане технологий они очень сильно отстают, но это не удивительно, развитие науки коммерциализированно и придвигается только то, что приносит сиюминутную прибыль.

– Ты хочешь сказать, что выворотники убили Шумана и изменили историю?

– Нет здесь выворотников, во всяком случае, спецслужбы оставили бы отчеты. Не только Шумана нет. Нет  Северовой, Звездочета, Семецкого – ключевых личностей изменивших историю. Шуман никогда не изобретал «сияние», Полина не говорила с «линзами», а Семецкий не обрабатывал правительство постулатом, пробуждая их совесть.

– А как же Мистраль, ты же сам его видел в подсобке?

– Здесь он простой сталкер с прозвищем Стрелок. По непроверенным данным в одиночку уничтожил «О-Сознание». Кстати, здесь также есть Журбин, он находится в Зоне, но биологией и кеноидами никогда не занимался.

К ним не спеша подошел пожилой человек, не здороваясь протянул конверт и как ни в чем не бывало побрел между стайками сдающих летние сессии студентов. Самум разорвал конверт, быстро проверил и протянул Браме:

– Поздравляю с украинским гражданством и должностью майора СБУ.

– СБУ? – скептически посмотрел на свое фото в удостоверении путник.

– Служба безопасности Украины. Теперь можешь спокойно, не боясь милиции дуть пиво. И мне дай, жлобина.

Но Брама замер, лицо его осунулось и особист, без лишних слов открыл просматриваемую им информацию.

–  Сочувствую. Тут платная медицина, а у твоих родителей не было денег на лечение. Но у нас они живы-здоровы.

Брама встал, вытянул мобильник и без былой дурашливости набрал номер с визитки:

– Петр? Это Брама. Ты свободен? Да, отвези нас туда, откуда взял.

Особист посмотрел вслед путнику, взял пакет с еще не опробованными сортами пива и пошел по спуску.

*     *     *

Пересекать Периметр через полосу на этот раз не было необходимости. Полковник Лозински долго и придирчиво изучал их удостоверения, морщился, а потом с сожалением вернул обратно:

– Что есть ваша цель пребивание в Зона?

– Зона не является территорией соединенных штатов, и мы не обязаны отвечать на Ваши вопросы.

Лозински впился в особиста холодным взглядом, но Брама мог дать голову на отсечение в этих гляделках победит Самум. Лозински отвел взгляд первым:

– Вы понимайт, что это есть нарюшение юрисдикция?

– Согласно Женевской конвенции и постановлении Совбеза ООН от...

Это на полчаса, не меньше. Пока ехали к Периметру, особист успел проштудировать множество циркуляров скачанной големами секретной информации с высшими грифами доступа и теперь неумолимо и методично припирал американского полковника к стенке. Брама скосил глаза на охранника и спросил:

– Где здесь туалет?

– What is this? – вытаращился негр в нелепом камуфляжном костюме, сжимая хваленую M-16.

– Русский учить надо и украинский, раз пребываете в другом государстве. Понаехали из Африки, понимаешь.

Он пожал плечами и пошел на поиски. Верзила было дернулся за ним, но, пришпиленный взглядом полковника, застыл. Брама вскоре отыскал заветную кабинку, и принялся соображать, зачем им в сортире портрет президента? Ничего нормального в голову не приходило и выйдя наружу он постоял под звездами, минут пять просматривая и  запоминая заградительную полосу. Надо позже ребятам на хуторе план набросать, как никак, свои. Когда вернулся, спор уже завершился, Самум что-то быстро и жестко втолковывал полковнику на английском, пока тот не замахал руками и рассадовано пролаял на конвой.

Их проводили через минное поле до открытой Зоны, а потом, пятясь в темноту стволами, отползли назад. Зоны они боялись до чертиков, до сих пор не перепахав точечными ударами из жадности утерять немногочисленные артефакты. Самум предусмотрительно выбрал более далекий КПП, чтобы не подорваться на перепрограммированном ими минном заграждении. Забрать оставленные в дупле автоматы и маскхалаты не составило особого труда. Почувствовав себя в родной стихии и закинув грозу за спину, Брама вдохнул на всю грудь и потянулся:

– И ни радиации тебе, ни сволочей разных. Хорошо! А что ты полковнику сказал?

– Да ничего особого. Просто на каждого бюрократа, всегда найдется еще больший бюрократ.

– Ловко. А у них там президент в сортире висит, тоже из банановой республики. Надо будет ребятам рассказать.

Гулять по ночной Зоне дело опасное. Но разве это Зона? Тут из сотни аномалий были известны всего десять, а животный мир составлял скудный, небогатый список. Ни кикимор тебе, ни баюнов с лешими. Тушу называли хвойдой, волколак стал чернобыльцем (аварию, что ли устранял?) а о шкилябре, измельчавшей и облысевшей до крайнего безобразия, многие только слышали. На хуторок шли, весело посвистывая, оповещая, что идут свои.

Их возвращению обрадовались, особенно нескольким ящикам пива, которыми Брама нагрузил давешнего негра-морпеха, заставив того вспомнить о рабском прошлом его предков. Хамство изрядное, но сами юсовцы вели себя здесь куда нахальнее. Брама фыркнул, вспоминая, как перекосилось лицо Лозински, когда тот увидел что прут они в Зону! На гудеж сталкерского братства выполз даже Бирюк, чего за ним давненько не водилось, а потом проставился самогоном и раздобрел на бочку огурцов. Схима пошептался с Соболем, рассказав о минах, предупредив, что когда будут менять коды, сталкеры услышат об этом первыми. Соболь просветлел, и с его глаз впервые за много лет ушло глухое отчаяние. Брама представил карту минного поля с соседнего КПП, демонстрируя как тряслись ноги юсовцев при виде одинокой чахлой «теслы». Словом, гулянка удалась на славу, но засиживаться они не стали, а переодевшись в ставшую родной броню, отправились через рухнувший железнодорожный мост.

Капитан тоже был рад встрече, и слушая историю о пиве и карте минных полей, солдаты держались за животы. Расстались друзьями, им хотелось скрасить напоследок и без того трудную жизнь и Брама рассказал, как Самум строил чопорного Лозински. Их авторитет взлетел выше возможного. Отсмеявшись, капитан вытер слезы, с благодарностью принимая пару бутылок любимой им «Хортицы» предупредил:

– Тут какая то странная хрень появилась, ребята, не нарвитесь. Ходили мы на элеватор, это тоже как наш сектор, так чуть в штаны не наклали. Пение странное, глаза из воздуха таращатся и оскал такой охренительный. Это последнее что помним, очнулись через пару часов. Сидим на земле, в башке туман, а из воздуха опять смотрит и мяучит.

– Точно, товарищ капитан, на чеширского кота похоже.

– Ну да – закуривая солидно поддакнул тот, хотя что оно такое давно позабыл.

– Опаньки – протянул Брама – а не слыхали ли вы, мужики, о котах, здоровенных таких, как шкил... шкил... химера?

– Бог с тобой  – уставился капитан – ежели такое увижу, первым свалю из Зоны. Попомните мои слова.

– Добро капитан, в общем, всего вам. Не хворать и держать хвост пистолетом.

Он развернулся и закинув похудевший рюкзак  направился по дороге на Бар.

– Ты чего у них расспрашивал? – нагнал особист, приспосабливаясь на походный шаг.

– Самум, ты может и стратег и аналитик, но Зону и ее тварей я знаю лучше и был здесь дольше.

– Кто бы спорил, я не буду – снизал плечами особист – так что такого особого?

Брама довольно приосанился, здесь он мог играть особистом на равных, показывая что и он не лыком шит.

– Мы прошерстили данные о здешней Зоне, и нигде нет упоминания о баюнах, это был баюн. Только он умеет так таращится из воздуха и песни орать до умопомрачения.

– Так – заинтересовано протянул особист – ты полагаешь, от нас пришел?

– Ага. Кстати, все забываю спросить, как тебя по имени отчеству?

– Будем знакомы – расшаркался особист – Кузьмин Олег Валерьевич. Позывной Самум получил в ближневосточном регионе. Есть там такие песчаные бури. Так что, предлагаешь ловить баюна этого?

– Хрен ты его поймаешь – фыркнул Брама – подвигали на Экс-один. Хоть и сидят мне болота в печенках, а домой надо.

За час быстрой ходьбы под призрачным лунным сиянием, которое не закрывал несуществующий здесь туман, они достигли Бара, пересекли Арсенал и вскоре уже переодевались в оставленные в схроне на Развязке экзоскелеты. Без особой грусти затолкав в схрон черную дерматиновую «броню» местных поборников Путина, набили рюкзак патронами и пошли на Экс-один. Аномалии пошли гуще, на сердце стало радостнее, они, не став искать встреч со шпиками, обошли высотки и очень скоро достигли точки своего приземления.