Текст книги "Источник вдохновения"

Автор книги: Вики Томсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Оказавшись в доме своих родителей в Беверли-Хиллз, Молли поверила, что из нее вышла бы неплохая актриса. Она умудрилась убедить отца и мать, будто ее подавленный, усталый вид вызван усиленной писательской деятельностью, и после ужина, который вызвал у нее острый приступ ностальгии, Молли, извинившись, убежала в свою комнату, с трудом поборов желание выплакаться родителям в жилетку. Она знала, что родители однозначно предложат ей переехать к ним, а сейчас Молли была слишком слаба, чтобы устоять против этого предложения.

В своей комнате она почувствовала себя пленницей. Конечно, ее камера была роскошной – огромная кровать с балдахином, примыкающая мраморная ванная, балкон, выходящий на бассейн, годный для олимпийских соревнований; и все равно это была тюрьма. Выдержанная в артистически блекло-голубых тонах, комната выражала скорее вкус ее родителей, чем собственное видение Молли. Сама она всегда предпочитала милые безделушки и кружева бабушки Нелл.

Но сейчас Молли была рада оказаться здесь, подальше от своего коттеджа. Конечно, в конце концов Молли вернется туда, ведь она отнюдь не собирается отказываться от своего любимого домика, пусть даже полного тяжелых воспоминаний. Она привыкла к мысли, что бабушка никогда больше там не появится; привыкнет и к тому, что больше там не будет и Алека.

Молли упала на необъятную кровать и уставилась на усыпанный цветами подсолнуха балдахин. Что ж, она поступила благородно в отношении Алека. Правда, она не ожидала, что ее поступок вызовет такое ужасное чувство подавленности и пустоты. Впрочем, Молли совершила в своей жизни не слишком много благородных поступков такого масштаба, поэтому решила, что, возможно, в ее ощущениях нет ничего странного.

Ее должно было вдохновлять сознание того, что Алек благодаря ее жертве поймет, чего он хочет от жизни. Но вместо этого перед внутренним взором Молли стояло его лицо, когда она сообщила ему о своем решении. Она заставила его страдать, и пусть это было для его же блага, Молли была невыносима мысль, что Алек не сразу оправится от удара. А он не заслуживал таких мучений.

На самом деле их разговор мог состояться и после ее возвращения, но Молли боялась, что чем дольше будет оттягивать, тем слабее будет ее решимость. После двух недель разлуки она так обрадуется возможности видеть его, что не сможет сказать о необходимости расставания. Возможно, она вообще не наберется духу сказать это, и тогда Алек откажется от своих планов стать адвокатом. В этом отношении Молли верила Джошу. Сняв розовые очки, она увидела все тревожные признаки, о которых говорил Джош, и поняла, что никогда не простит себе, если – пусть и непреднамеренно – сломает карьеру и жизнь Алека.

Молли искренне надеялась, что Джошу удастся вразумить друга и убедить, что разрыв с нею только пойдет ему на пользу. Тем более Джош лучший друг Алека, и его поддержка будет очень кстати. Да, Джош справится со своей задачей.

А что до нее самой, то надо постараться вообще ни о чем не думать и попытаться заснуть. Правда, Молли не верила, что ей это так легко удастся, но она будет считать овец – или подсолнухи – столько, сколько потребуется. Завтра ей предстоит обед с Даной, и ей надо быть бодрой, с ясной головой, чтобы убедить Дану, что в последней книге убийство совершил садовник.

У Алека выпал выходной день, и он провел его в юридической библиотеке, но так и не открыл ни одну из взятых книг. В очередной раз он подошел к поворотному моменту в своей жизни и теперь собирался принять решение, которое назревало уже давно. Наконец, обдумав план, который казался Алеку вполне разумным, он собрал книги и вернулся домой.

А вечером, когда он сидел в Интернете, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Джош с банкой пива в руках.

– Приехал так скоро, как смог, – сказал он вместо приветствия и направился прямиком на крохотную кухню. – Давай садись и расскажи мне все как на духу. Или можем посмотреть бейсбол по телевизору и вообще ни о чем не говорить. Выбор за тобой.

– Я только сначала разберусь с компьютером.

Брови Джоша поползли вверх.

– Ты уже взялся за курсовую? Ну ты даешь!

– Нет, тут иное. Открой мне пиво, ладно?

– Конечно. Вообще-то я думал, что проделаю это за сегодняшний вечер не раз, и очень рад увидеть, что ты работаешь. Это хороший признак.

Алек вернулся к компьютеру, взял кредитку и ввел код в компьютер. Отлично, сделано. Принтер зашипел, печатая квитанцию. Алек закрыл сайт турагентства, а через несколько секунд к нему подошел Джош и увидел лежащую на столе кредитку.

– Что-то покупаешь?

– Ага. – Алек взял у Джоша пиво. – Спасибо.

Они чокнулись, и Джош провозгласил:

– За будущее!

– Отличный тост. – Алек как следует хлебнул из банки, и нервная дрожь у него в животе немного утихла. – Садись. – Он показал на диван. – Да, прости, что не смогу подменить тебя в субботу, но у меня никак не получится.

– Без проблем. – Джош расположился на диване. – У тебя на носу горячая пора. К тому же не стоит создавать у Прис впечатление, что я струсил. А потом, там ведь будут подружки невесты, а? Так что если моя записная книжка пополнится, то еще неизвестно, кто остался внакладе.

– Это мысль. – Кстати, Алек понял, насколько дорога ему Молли, именно когда потерял интерес к телефонам других девушек.

– Слушай, может, ты голодный? – спросил Джош. – Я как-то не подумал об этом, пока не въехал на парковку. Наверно, стоило купить по пути пиццу, потому что, зная тебя, могу с уверенностью сказать, что ты сегодня ничего не ел. Еще не поздно заказать что-нибудь на дом.

При мысли о пицце Алек снова почувствовал в желудке неприятный ком. Теперь при мысли о пицце он неизменно будет вспоминать субботний вечер с Молли.

– Все в порядке, я не голоден.

– Ладно, подумаем об этом позже. – Джош взглянул на часы. – У нас есть еще час.

Алек с трудом сидел на месте. Ему хотелось встать и расхаживать по комнате, чтобы немного усмирить бурлящую кровь.

– Все к лучшему, приятель, – вдруг сказал Джош. – Я знаю, сейчас ты думаешь иначе, но поверь, так оно и есть.

Алек внимательно посмотрел на друга. Он подозревал, что Джош поговорил с Молли и повлиял на ее решение, но не собирался выяснять, как все было на самом деле. В любом случае Джош руководствовался сознанием своей правоты, и Алек не хотел накалять атмосферу, пытаясь разубедить друга.

Джош слегка передвинулся на диване.

– Теперь главное – вернуться к нормальной жизни. Не позволяй случившемуся выбить тебя из колеи. Семестр уже подходит к концу.

Моя учеба вообще подошла к концу, подумал про себя Алек, но, прежде чем сказать об этом Джошу, надо было обсудить другую тему.

– Я хочу поговорить с тобой о службе перевозок.

Джош усмехнулся.

– Хочешь стать моим юрисконсультом?

– Нет, я хочу работать там с тобой.

– Так у тебя не хватит на это времени. Одно дело – юридическая помощь, но ты не сможешь….

– Я хочу войти с тобой в долю – если ты, конечно, согласишься. Правда, у меня сейчас не густо с деньгами, но я постараюсь.

– Ничего не понимаю, – нахмурился Джош. – И не могу представить, как ты будешь вести дела, сидя за баранкой.

– Да не хочу я быть юристом. Я хочу просто управлять бизнесом, как ты.

Джош застонал и откинулся на спинку дивана, едва не расплескав свое пиво.

– Иисус, Мария и Иосиф! Я сдаюсь! Знаешь, я на самом деле сдаюсь.

– Джош, послушай. Все эти годы, пока я учился…

– Нет, не сдавайся, черт тебя дери! – Джош резко подался вперед, и на этот раз пиво плеснулось на диван. Джош, правда, этого не заметил, а наставил на Алека палец. – Ты самый толковый мужик изо всех, что я знаю! И твои предки так гордятся тобой! Я думал, что твоя мама как-нибудь возьмет, вставит твой аттестат в рамочку и повесит на стенку. А твой отец – знаешь, как он хочет, чтобы ты добился в жизни успеха? Так что…

– Вот именно. Все это время я пытался найти профессию, которая удовлетворила бы моего отца, а остановиться и подумать, чего хочу я сам, так и не удосужился. И знаешь, что выяснилось?

Джош сделал зверские глаза.

– Знаю! Ты настолько запал на эту женщину, что не можешь рассуждать здраво.

– Неправда, Джош. Первый раз в жизни я рассуждаю здраво. Я видел, как сильно Молли увлечена своей писательской деятельностью. И тот книготорговец… пусть он беден, но он счастлив.

– Бедный, но счастливый. Просто идеал!

– А хоть бы и так! Мне нравится водить машину. Мне нравится встречаться с новыми людьми, с людьми, которые отмечают какие-то праздники. А сколько счастливых людей видит за день адвокат?

Джош шумно выдохнул.

– Зато он зарабатывает деньги, а не шутки шутит.

– И зря. Я хочу стать твоим партнером и управлять автопарком. У нас получится.

Джош медленно откинулся назад, покачивая головой.

– Все эти годы я смотрел, как ты мечешься туда-сюда, но ничего глупее ты в жизни не говорил.

– Это значит, что ты не хочешь иметь меня в качестве своего партнера?

Алек поник. Конечно, он может начать собственное дело, но вдвоем с Джошем было бы гораздо веселее, и им не пришлось бы конкурировать.

Джош провел рукой по лицу.

– Нет, дело не в этом. Если бы ты был простым парнем, не слишком умным, но со всеми прочими твоими достоинствами, я был бы польщен подобным предложением. Но ты создан для лучшей доли.

– Ничего лучше, чем любимая работа и партнерство с тобой, я не могу придумать.

– Как мило… и как глупо. Послушай…

– Нет, это ты послушай. – Алек глубоко вздохнул. – Все эти годы я ненавидел учебу. Ненавидел так же сильно, как и ты, но я не бросал ее, чтобы сделать приятное отцу. И, если ты это заметил, у меня не хватило силы заставить себя получить хоть одну специальность.

– Еще как заметил.

– Дальше. Родители Молли хотели сделать из нее кинозвезду, но она настояла на своем и стала писательницей. Наверно, мне нужен был подобный пример, чтобы самому решиться и сделать то, что я считаю нужным.

Джош уставился на банку с пивом, которую непрерывно крутил в руках. Наконец он поднял глаза на Алека.

– Тогда хотя бы закончи этот семестр, а потом у тебя будет целое лето впереди, чтобы обдумать все как следует. Это слишком серьезное решение, чтобы принять его вот так, сразу.

– Это слишком серьезное решение, чтобы откладывать его еще дольше. Джош, я не могу закончить этот семестр. Завтра я уезжаю в Калифорнию.

Джош уронил челюсть.

– Не может быть.

– Может. Я еду за Молли.

В полдень следующего дня Молли, вслед за горничной, прошла на балкон дома Даны в Малибу. Над перилами красного дерева под жарким солнцем сверкал Тихий океан. На столе кованого чугуна, под тентом, был накрыт завтрак. В центре стола стояла ваза с розами, и их нежный аромат сразу воскресил в памяти Молли тот момент, когда Алек подарил ей алую розу…

– Молли, милочка!

Молли повернулась и обняла Дану, натянуто улыбаясь. Молли каждый раз забывала, насколько Дана миниатюрна и как хрупка под слоями многоцветного шелка, в который она одевалась дома. На экране Дана создавала впечатление уверенной, властной натуры, но при непосредственном общении казалось, что достаточно легкого порыва ветра, чтобы сбить ее с ног.

Дана взяла Молли за руки и внимательно оглядела.

– Ты, как всегда, прекрасно выглядишь. Этот топик и джинсы очень стильные. О, где вы, денечки, когда и я могла себе позволить носить такие вещи?

Молли не сдержала смеха, глядя на гладкое, без единой морщинки, лицо Даны и копну ее темных кудрей.

– Перестань, Дана, ты можешь хоть сейчас надеть нечто подобное, и мужчины не дадут тебе прохода.

– Да, конечно, если только ты имеешь в виду дом престарелых! Ладно, давай перекусим. Я жутко проголодалась. – Она повела Молли за стол с таким видом, словно той было от силы пять лет. – Ирма, принеси обед и мартини.

На самом деле Молли было как раз пять лет, когда она впервые очутилась на этом балконе. Тогда была в разгаре какая-то вечеринка, но Дана достала колоду карт и сыграла в «рыбку» с маленькой гостьей. С этой минуты она навсегда завоевала сердце Молли.

– Как дела в Коннектикуте? – спросила Дана, пока горничная ставила на стол крабовый салат и нарезанную дольками дыню.

Молли пригубила мартини – вообще-то, она пила его только у Даны. И, возможно, дело оказалось в мартини, возможно – в запахе роз, но в любом случае Молли выпалила прежде, чем успела подумать:

– Я встретила кое-кого.

– Правда? – голубые глаза Даны заблестели от любопытства. – И как он? Наверняка замечательный, иначе ты бы не обратила на него внимания. Когда ты нас познакомишь?

Внезапно Молли разрыдалась прямо над салатом и рассказала Дане всю историю. Дана делала сочувственные замечания и поглаживала Молли по спине. Наконец девушка успокоилась и вытерла глаза салфеткой.

– Если честно, я не собиралась исповедоваться тебе, – заявила она, шмыгая носом и глядя на Дану затуманенными от слез глазами.

– Конечно, собиралась. – Дана пожала ей руку. – Все-таки, милочка, у меня по этой части много опыта, и кто, как не я, поймет, что такое разбитое сердце. А ты уверена, что этот молодой человек – Алек, так? – (Молли кивнула.) – Так вот, ты уверена, что этот Алек не может одновременно учиться и встречаться с тобой?

– Он уже не раз бросал учебу, когда на горизонте появлялось что-то более интересное.

Дана улыбнулась.

– Я тоже уверена, что ты гораздо интереснее любого потрепанного учебника, но, дорогая, насколько я могу судить по своему обширному опыту, если мужчина решил стать врачом, или адвокатом, или, спаси нас небо, актером, то ничто не остановит его, даже самая прекрасная в мире женщина. Ты уж мне поверь.

– Страсть, – сказала Молли.

– Прости?

– Его сбила с пути страсть, потому что на счет любви я не уверена.

– Ага, но ведь в твоем случае речь идет именно о любви? – (Молли снова кивнула.) – Значит, ты принесла самую большую жертву. Но интересно, примет ли ее он.

– Возможно. Правда, я боюсь, что Алек решил, будто у меня есть мужчина в Калифорнии.

– С чего бы вдруг он так подумал?

Молли глубоко, прерывисто вздохнула.

– Я не рассказала ему, почему так часто езжу сюда. Поэтому вполне естественно, что он предположил…

– Так значит, тебе надо все рассказать ему.

Молли мигнула.

– Просто взять и рассказать? Но ты ведь не знаешь его. Наша тайна так и осталась тайной, потому что в нее посвящены только ты, я, мои родители и Бенджамин. Мне кажется, слишком рискованно доверять ее еще кому-то.

Дана вздохнула.

– Мне кажется, что рискованно что-то скрывать от тех, кого мы любим.

Молли сжала руку Даны.

– Скажи ему правду. Скажи, что мы работаем над книгами вместе.

Дана внимательно посмотрела на Молли.

– Нет, это как раз неправда. Их пишешь ты, Молли, а я просто мешаю тебе.

Что-то в лице и голосе Даны придало Молли храбрости.

– Дана, а что ты скажешь, если… если это будет наша последняя совместная книга?

На лице Даны отразилось явное облегчение.

– Я не могу так с тобой поступить. Твоя карьера сейчас на пике.

Молли покачала головой.

– Я хочу издаваться под собственным именем. Мне кажется, у меня получится. Я в этом уверена.

Дана широко раскрыла глаза.

– Ну и слава богу! Я и сама намеревалась все закончить, особенно с появлением Джима, но у тебя так хорошо шли дела, что я не хотела мешать тебе заработать известность и деньги. – Она подняла свой бокал с мартини. – За Дану Кайл, ушедшего на покой автора бестселлеров, и за восходящую звезду Молли Дрейк.

Молли несколько секунд смотрела на собеседницу.

– Я не могу в это поверить. Ты уверена, что хочешь закончить карьеру Даны Кайл – писательницы?

– Да, – спокойно ответила Дана. – И, милочка, должно же тебе повезти – если не в любви, так в карьере. Так что давай выпьем за твой успех.

Дом Оуэна Дрейка и Сибил О'Коннор не был обозначен на туристической карте «Домов звезд», но наконец Алека осенило. Он вошел в цветочный магазин на Беверли-Хиллз и выложил немалую сумму за букет, который попросил отправить Молли Дрейк, дочери Оуэна Дрейка. Он признался, что понятия не имеет, где она живет, но добавил к чеку внушительные чаевые, заметив, что в магазине уж наверняка знают точный адрес. Продавец заверил Алека, что цветы будут доставлены по назначению, и Алек приложил к букету записку, где говорил, что будет ждать Молли – если она хочет его видеть – в баре отеля «Беверли уилшир» в шесть вечера.

Остаток дня Алек бродил по Родео-драйв, готовый в любой момент увидеть Молли, выходящую из магазина. Правда, Молли он так и не встретил, зато был уверен, что мимо него прошла Дженнифер Энистон, а из «ягуара» выбрался не кто иной, как Хью Джэкмен.

Несомненно, в Калифорнии Молли окружал совершенно иной мир, иные люди… но она отказалась от этой жизни ради старого коттеджа своей бабушки в Олд-Сэйбруке. Эта мысль придавала Алеку недостающую храбрость и уверенность.

В пять тридцать Алек направился в бар и заказал фирменное пиво.

Он сидел на высоком табурете, теребя в руках стакан с пивом, и думал о том, что может предложить Молли. Немного. Проанализировав свое финансовое положение, Алек с трудом удержался от искушения заплатить за пиво и уйти. Нет, он останется. На этот раз он будет бороться до конца. Теперь, когда Алек решил, чего хочет от жизни – Молли рядом и совместное дело с Джошем, – он не откажется от своей мечты, как бы ни страшило его будущее.

Молли пришла без десяти шесть. Она шлепнула сумочку на стол и залезла на табурет напротив Алека.

А его так переполняла любовь, что он не мог вымолвить ни слова.

У Молли это вышло лучше.

– Скажи, что ты здесь делаешь? У тебя экзамены. Курсовая. А как насчет…

– Нас?

– Ты опять пошел по этому пути? – Молли трепетала от гнева. – Ты отказываешься от возможности стать адвокатом – из-за меня? Алек, я не…

– Нет, не из-за тебя.

Молли сжала губы и явно потеряла дар речи.

– Молли, я люблю тебя, но бросаю учебу не поэтому.

– Поэтому! Ты пользуешься мной как… – Глаза Молли расширились, и она судорожно сглотнула. – Подожди минутку. Повтори… повтори, что ты сказал?

– Я люблю тебя, но бросаю учебу…

Глаза Молли наполнились слезами.

– Ты меня любишь?

– Всем сердцем. И ты тоже любишь меня.

Слезы покатились у Молли по щекам.

– Нет, не люблю. Если моя любовь грозит испортить тебе жизнь…

Алек наклонился и взял руку Молли в свои. Именно с этого у них все и началось, когда они сидели за столом, взявшись за руки, и решили провести день в номере отеля. А возможно, все началось с той минуты, когда он впервые увидел Молли Дрейк.

Свободной ладонью Молли вытерла слезы.

– Алек, возвращайся в Коннектикут. Ты такой умный, ты все еще можешь закончить семестр. Садись на ближайший самолет и улетай.

Он улыбнулся и сжал ее руку.

– Ты все сказала за меня. Только любящая женщина может отказаться от счастья, пусть даже ее сердце будет разрываться от боли.

– Я не то, что тебе нужно! – Молли схватила салфетку и высморкалась. – Разве ты сам этого не видишь?

– Я вижу, что ты именно то, что мне нужно. И надеюсь, что после того, как расскажу тебе о своих планах, ты все еще будешь согласна, что я – то, что нужно тебе.

Молли снова высморкалась.

– Из тебя вышел бы такой замечательный адвокат. Ты уже так много знаешь. Я просто не могу смириться, что ты все бросишь на полпути.

– Возможно, смиришься после того, что я тебе скажу.

И, тщательно подбирая слова, Алек объяснил Молли ситуацию, начиная с надежд его родителей, пока он учился в школе, до тех времен, когда он безуспешно пытался стать тем, кем его хотели видеть родители. Видимо, он по натуре был достаточно мягок, поэтому и поддался на уговоры, решив заняться правом.

Наконец Алек дошел до Джорджа, букиниста, счастливого со своими книгами в отсутствие славы и богатства. После этого он замолчал, чувствуя, как бешено бьется сердце.

– И что думает по этому поводу Джош?

– Что я идиот. Но я уверен, ты меня поймешь. Твои родители тоже хотели решить твою судьбу за тебя.

Пальцы Молли сжались крепче.

– Алек, я должна рассказать тебе, почему я так часто ездила в Калифорнию. Я…

– Это неважно. Если дело в мужчине, то тебе придется бросить его. Потому что ты выходишь за меня замуж. Я – то, что тебе нужно, Молли, если ты, конечно, не против стать женой шофера, который…

Молли бросилась к нему, едва не перевернув стол, и пиво, и его табурет, когда она притянула Алека в свои объятия.

– Я люблю тебя! – сквозь слезы воскликнула она и принялась целовать его с таким пылом, что у Алека закружилась голова, и ему пришлось ухватиться за Молли, чтобы не упасть.

Наконец она оторвалась от его губ, чтобы перевести дух.

– Ух ты. Полагаю, что ты действительно меня любишь.

Они явно привлекали внимание – уголком глаза Алек заметил, что к ним направляется какой-то юнец.

– Простите. – Парень смотрел на Молли. – Вы не дочь Оуэна Дрейка? Забыл, как вас зовут, но у вас такие же рыжие волосы, как у его жены, актрисы Сибил О'Коннор.

Молли взглянула на парня.

– Нет, вы ошиблись.

– Вы уверены? – В голосе юнца было не скрываемое недоверие. – Вы просто ее копия.

Алек по-хозяйски властно обнял Молли.

– На самом деле она Молли Мастерсон, писательница.

– Что-то я никогда не слышал о такой писательнице, – заявил парень.

– Ничего, еще услышишь, – заверил его Алек, а потом сделал зверское лицо. – А теперь – исчезни.

Парень пожал плечами и ушел. Молли смотрела на Алека глазами, полными обожания.

– Так ты в самом деле не хочешь знать, зачем я ездила в Калифорнию?

Алек очень хотел это знать, но видел, что Молли не против иметь свои маленькие секреты.

– Буду ждать, пока ты сама расскажешь мне.

Молли просияла от радости.

– Значит, ты и вправду меня любишь.

– Не сомневайся. – И Алек снова наклонился и поцеловал ее – просто чтобы убедиться, что это не сон. Потом заглянул Молли в глаза. – А ты согласна, чтобы я стал партнером Джоша в бизнесе?

– Конечно! – Она обхватила лицо Алека ладонями. – Тогда ты сможешь подвозить Молли Мастерсон, писательницу, когда угодно и куда угодно.

Алек прижал Молли к себе и, подумав о грядущих годах рядом с этой потрясающей женщиной, понял, что сцена требует какого-то эффектного завершающего штриха.

И придумал.

– Знаешь, – он коснулся губ Молли в легком, как перышко, поцелуе, – я просто увезу тебя в мечту.