Текст книги "Дети неба / Дети Солнца (СИ)"
Автор книги: Веся Елегон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Это воспоминание оборвалось, на смену ему пришло другое. Эмоции Мыслижуя, страх и нестерпимая боль сковывают мое тело, заставляя глубже погружаться в видение. Он снова лежит на больничной койке. Такое чувство, будто он, и я вместе с ним, распадается на отдельные крупицы. Хуже всего огонь, он пожирает его изнутри. И я, теряясь в воспоминаниях друга, ощущаю пламя в своей груди и уже не различаю, где реальность, а где прошлое, воспроизведенное разумом брата. И я задыхаюсь. Пытаюсь подняться, но толстые кожаные ремни надежно удерживают меня в лежачем положении. Никто не слышит моих криков. Кажется, я сейчас умру. Я уже хочу умереть, лишь бы не чувствовать этого огня в моем теле. Он отбирает у меня что-то важное, жизнь без чего намного хуже смерти. Вдруг бледное лицо человека, что лежал на кровати напротив, нависает надо мной. Черные волосы закрывают остальной мир, и остается лишь его бледное лицо и глаза, которые почему-то начинают светиться синим. А я с ужасом понимаю, что это мое лицо. Тонкие руки сжимают мои плечи с такой чудовищной силой, что на мгновение теряю способность двигаться и затихаю, намертво придавленный к кровати. В это мгновение человек с моим лицом наклоняется ко мне и впивается своими холодными губами в мои губы, вытягивая жар, который съедал меня. Боль уходит. Широко распахнутыми глазами я смотрю в синие глаза, которые так близко сейчас. Внезапно нас окружают голоса. Человека оттаскивают от меня. Боль возвращается, но в моем теле все еще живет прохлада, которая, я знаю, защитит от пылающего огня то единственно важное внутри меня. Краем глаза я вижу лежащего без сознания на соседней кровати человека. Белый халат на его груди распахнулся, и видна плотно перевязанная бинтами плоская грудь. На белой ткани повязки расплывается темно алое пятно крови. Воспоминание обрывается.
Я стоял и смотрел в темноту туда, где сидел Мыслижуй. В голове было абсолютно пусто. Неосознанно рука потянулась к груди и нащупала плотную повязку. Потом поднялась и провела по длинной спутанной пряди черных волос. Мысль, пришедшая мне в голову, буквально ошарашила меня:
– Мыслижуй, тот человек… это я?
Глава 13
Я – это он…
В голове не укладывалось. Хотя раньше я в принципе и не задумывался о том, кто я есть. Но почему-то это открытие ошарашило меня. Мыслижуй так и сидел напротив, в темноте наступившей ночи я не мог увидеть, но чувствовал его присутствие и слышал его мысли. Он был взволнован и рад от того, что наконец сумел показать мне свои воспоминания. Теперь он силился вспомнить что-то еще. Я успел увидеть то, что он вспомнил, прежде, чем друг произнес:
– Анна.
Я непонимающе покачал головой.
– Мыслижуй мхофье имфя. Анна тфвохье.
– Вот как. Хорошо. Пусть будет Анна.
– Блфагходаря тфебхе ях мфогу дхумфать. Ях тфут.
Я попытался понять сказанное другом, но было бы проще, если бы я действительно вспомнил. А пока было понятно только одно – мы встречались в той прошлой жизни, которую я не помню.
Давно наступила ночь. Тьма была абсолютной. Все тот же шорох поднимающегося в небо праха наполнял окружающий мир. Я только сейчас понял, что мне удалось узнать кое-что из прошлого и не вызвать приступ боли, как это обычно бывало. Но подумать об этом было ошибкой, под повязкой в груди предательски закололо. Мыслижуй, почувствовав мою подступающую панику, подошел и уткнулся мне в грудь своим костлявым лбом. Обняв его огромную голову, зарылся лицом в густую гриву. Странно, от Мыслижуя приятно пахло. Запах вызвал смутное ощущение чего-то родного, дорогого и близкого. Я не успел разобраться в своих чувствах, в темноте раздался долгий и протяжный вой, его подхватили и разнесли по всему мертвому городу, вплоть до его окраин. Мои голодные братья проснулись.
Я отпустил зверя. Он заворчал и неохотно отошел. Сейчас во мне просыпалось другое я. И быть им мне нравилось намного больше, чем копаться в прошлом и испытывать чужие мучения и боль. Влекомый проснувшейся жаждой, я раскинул сети своего сознания над городом, оглашаемым ревом голодных зверей. Широкие улицы, темные закоулки, рассыпающиеся и обветшалые дома, заброшенные площади, все пустое и безликое. Нигде нет жизни. Нигде нет света. Но вот мое сознание зацепилось за светящуюся точку на темной плоти города. Еда. Вопящие звери затихли, мысли мои достигли их, и братья приготовились следовать за мной. Сделав шаг вперед, я обернулся.
– Ты идешь со мной?
Мыслижуй отступил, в моей голове прозвучал его ответ:
– Я не голоден. Удачной охоты. – я почувствовал, что он направился в противоположную сторону. Неважно. Мыслями я уже был далеко впереди, где маячил свет обреченной на скорую смерть жертвы.
Спрыгнув с крыши, оттолкнулся ногами от земли и взлетел вновь. Я слышал, как выдыхаемый воздух выходит из ноздрей зверей, следующих за мной. Мимо проносились здания. Топот мягких лап по земле, по стенам домов. Темные провалы окон. Мы уже совсем близко. Я ощущаю тепло, исходящее от ничего не подозревающей жертвы. Прижавшись к стене одного из зданий, быстро ползу в сторону намеченной цели. Мне всегда нравилось появляться неожиданно. Краем глаза в одном из темных окон замечаю стол, на нем картинки в рамках. Фотографии – проносится в моей голове. На них знакомое лицо. Не успеваю сосредоточиться на странном ощущении узнавания. Внимание мое быстро перескакивает на свет, пылающий внизу во дворе перед домом. Отталкиваюсь и лечу прямо к нему. По бокам, слегка позади меня, грузные тени отделяются от темного здания и летят вслед за мной. Приземляюсь неподалеку от жертвы, мои братья уже окружили место бойни плотным кольцом. Свет передо мной начинает обретать форму. Я отталкиваюсь от земли и лечу навстречу человеку, появившемуся из света. Но лицо, смотрящее на меня с не понимаем и растерянностью, совсем не то. Это не тот, кого я обычно убиваю. Торможу в воздухе. Не получается. На полном ходу врезаюсь в жертву. Сбиваю его, и мы кубарем катимся по земле. Не обращая внимания на боль во всем теле, пытаюсь встать и еще раз увидеть кажущееся знакомым лицо человека, появившегося из света. Вспоминаю имя:
– Виктор.
Потерявшись в ужасе, который вернулся вместе с забытым именем, не сразу замечаю, что вокруг твориться что-то непонятное. Мелькают тени, уши заложило от оглушительного рева. Пытаюсь встать, но у меня по-прежнему не получается подняться. Чувствую укол сзади в шею. Меня хватают и ставят на ноги. Вокруг бегают люди. Повсюду валяются тела моих братьев. От каждого в небо поднимается тонкая струйка праха. Они мертвы.
Меня куда-то тащат. Вижу свои ноги безвольно волочащиеся по земле. Что-то лязгнуло. Меня бросили на пол. Звук повторился. Я остался один. Вокруг темно и пусто, откуда-то извне доносятся приглушенные резкие голоса. Что это вообще сейчас было? Все тело ломит и болит. Очередная попытка встать провалилась. Я отполз назад и, облокотившись спиной о стену, обхватил свои колени руками и спрятал пылающее лицо. Больше всего болела шея. Пытаясь успокоиться и взять себя в руки, потер саднящую кожу сзади у самого основания головы. В попытке понять, что же все-таки произошло, произнес вслух:
– Это были люди? Они убили моих братьев. Наверное, это те самые тритосы, о которых говорила тень.
– Вообще-то я привык думать о себе в мужском роде.
Голос, так неожиданно прозвучавший из темноты, напугал меня. Я вздрогнул.
– Ты здесь?
– А что тебя удивляет? Последние полгода я всегда с тобой. Не отлучался ни на секунду.
Я поежился и плотнее вжался в стену. Мысль о том, что кто-то постоянно незримо присутствовал рядом со мной, не обрадовала меня. Стало не по себе.
– Ты думаешь меня радует такое положение вещей?
Тень читала мои мысли. И почему меня это удивляет? Ведь для меня было обычным читать мысли моих братьев. Было такое чувство, будто я на мгновение испытал чужие эмоции. И этот кто-то был удивлен и растерян. А тень продолжала:
– Мой мир ограничивается тобой. Это скучно? Да. Это неудобно? Тысячу раз да. Нет ничего печальнее, чем вечное существо, привязанное к жалкому мимолетному созданию.
Тень замолчала. До меня долетали приглушенные звуки голосов. Решив, что терять мне собственно нечего, я спросил:
– Вечное – то есть вечно живущее? Честно говоря, я тут немного запутался. Можешь объяснить поподробнее кто ты и зачем тебе я?
– М-да, на твоем месте я бы беспокоился о другом. Ну, раз ты спросила, и заняться мне пока нечем, расскажу. Я Темный Бог.
У меня от удивления открылся рот. Среди всего сумбура мыслей и пустых пробелов воспоминаний в моем сознании все же откопалась информация для этого понятия.
– Прости, кто?
– Темный бог.
– Тот самый?
– Ну, большей частью, конечно, все придумано людьми, но да, тот самый.
– То есть ад, грешники, вечные мучения после смерти – это все правда?
– Ох, Анна. Единственное что верно в книгах, понаписанных людьми о добре и зле, – это одна короткая фраза – по вере вашей воздастся вам. Веришь в ад и вечные мучения в огне – так получи и не жалуйся. Мысли человека материальны.
– Но, ты же зло?
– А я и не отрицаю. Все пагубное и темное, что есть в человеке, – это моя жизнь. Я живу этими эмоциями. И еще я есть смерть. Я есть тьма. Поэтому мир сейчас неумолимо умирает. Здесь остался только один бог. Темный Бог – бог тьмы, страданий, смерти. Был еще один Бог…
– Света и жизни… – я замолчал. Странно вот так, в конце всего, наконец узнать, что действительно существуют силы тьмы и света. То есть существовали… – У нас был Создатель?
– Создательница. Это была она.
Темный Бог замолчал. А я медленно переваривал услышанное. Кусочки головоломки наконец сошлись вместе.
– Так значит это ее обещал вернуть тот… тритос? А что с ней случилось?
– Они убили Её.
– Тритосы?
– Частично они, частично люди.
– В смысле?
– Если бы люди не были столь глупы и не гнались за вожделенным могуществом, тритосы ничего не смогли бы сделать. Она бы защитила вас.
Голос говорившего стал глухим и озлобленным. Наверное, опасно злить Темного Бога.
– Почему ты не защитил ее? Почему не убил всех этих тритосов?
– Я не могу убивать. Этим занимаются люди. Я лишь могу создавать условия для исполнения их темных желаний.
– Никто не пожелал убить их?
– Никто. Кроме тебя. Да и твое желание очень специфично. Ты желала убить того, кто заставил тебя испытать всю эту боль. Ты даже не знала, что это тритос. Один из тех, кто убил твоего Бога и твою планету.
В голове загудело. Я вспомнил холодный воздух, темноту, освещенную желтым светом фонарей.
– Подожди. Про кого ты говоришь?
– Про того, кто почти убил тебя в тот первый зимний вечер, когда ты возвращалась домой по тихим улицам засыпающего города.
Я вспомнил. Высокая фигура, неожиданно перегородившая мне дорогу, чудовищная сила, с которой незнакомец поднял меня над землей. Его лицо… Лицо того, кого я убивал все это время, раз за разом. Снова и снова. Так он тритос?
– Я ненавижу его.
– Поверь мне, я знаю.
И вдруг что-то щелкнуло, будто в моем сознании переключили невидимый тумблер, отвечающий за утерянные воспоминания. Боль резанула в груди и, пройдя вверх по позвоночнику, взорвалась, достигнув мозга. Меня сложило пополам, и на выдохе я все… ВСПОМНИЛА. Картинки моей жизни заполонили разум, грозя разорвать его на клочки. Тело, словно сопротивляясь такому насильственному возвращению прошлого, отреагировало мгновенно возникнувшей и набирающей обороты тошнотой. Через секунду желудок свело спазмом, и я бы вырвала, если бы было чем. На глаза навернулись слезы. Я сплюнула тягучую горькую слюну, оттерла затуманившие зрение слезы. Последнее, что я помнила сейчас, – растерзанное тело Ритки, кровь, мясо и нестерпимо белеющие кости. А еще Виктора… монстра… и жуткий пустой взгляд горящих лишенных человечности глаз.
– А вот и ужин, – Темный Бог довольно заурчал. Буря отчаяния сменилась пустотой и безразличием. Воспоминания, возвращение которых только что принесло мне столько боли, поблекли. Боль притупилась. Лица близких людей, секунду назад отчетливые, стали затуманенными и такими далекими.
– Что ты сделал?
– То, что делаю всегда. Я съел твои страдания.
– Но раньше боль потери не забывалась так быстро.
– Раньше вас было намного больше. Теперь есть только ты. И тебя мне мало. Я не наелся.
Пол подо мной покачнулся. Видимо, я находилась в какой-то капсуле, которую начали перемещать.
– Ты случайно не в курсе, что сейчас происходит?
– Конечно, могу просветить. Мы находимся в самом центре плана по возвращению Светлой Богини.
– А причем здесь я?
– Поживем – увидим.
– То есть?
Он не ответил. Я поняла, что в камере нахожусь только я одна.
– Нет, вернись. Я знаю – ты здесь. Скажи мне, что они собираются делать?
Тишина. Боль и усталость снова вернулись. Не в силах им сопротивляться, в конце концов я уснула. Мне снился сон.
Глава 14
Мне снился сон.
Я стою на возвышении и смотрю далеко вперед. Передо мной распростерлась земля: холмы с растущими на них низкими деревьями; редкие черные провалы оврагов между ними; и воды реки, которые далеко, почти у самого горизонта, разлились широкой мерцающей гладью.
Все, что я вижу, укрыто темным покрывалом ночи.
Бездонное темно-синее небо, испещренное миллиардами ярких звезд, нависло надо мной. И мне хочется упасть в него, так оно красиво и бесконечно.
Прохладное дыхание ночи развевает мои волосы. Подставив свое лицо и раскинутые по сторонам руки упругим волнам ветра, ощущаю его нежные прикосновения на своих губах и ладонях. Ночь прекрасна.
Но вот линия горизонта светлеет, и из скрытой от моих глаз половины бесконечной Вселенной вырывается яркий ослепляющий свет. Появляется Солнце. Обжигающие световые лучи стирают с небосклона холодную картину ночи, раскрашивая вот уже чистый холст теплыми красками дня. Завеса тьмы отступает под яростным натиском света, и мир просыпается, оглашаемый пением радостных птиц. Наступает утро.
Я почти не дышу и вовсе не двигаюсь, пытаясь каждой клеточкой онемевшего от восторга тела вобрать в себя возвышенность и божественность, которыми переполнены небо и земля в эти первые минуты жизни нового дня.
Как можно рассказать о красоте восхода Солнца? Какими словами можно описать землю, утопающую в неудержимой юности дня? Возможно ли выразить эту силу жизни, которая несется, не разбирая дороги, не замечая тебя, проходя сквозь тебя, даруя возможность на мгновение почувствовать вечность? И забыть.
По моим щекам струятся слезы. Я не могу вымолвить ни слова. Но глаза мои продолжают смотреть, и покой переполняет мою душу. Я чувствую жизнь.
Неясный шорох за моей спиной, заставляет меня обернуться.
Все, что я вижу теперь, – это заброшенный, распадающийся прахом, город, с его пустыми улицами и серым небом, нависшим над ними. Здесь нет жизни. Только пустота и смерть. Столь очевидная разница пугает меня, я поворачиваюсь назад навстречу восходящему Солнцу, но той картины больше нет. Вокруг меня, куда ни кинь взгляд, лежит пустой город. Рассыпающиеся серые дома поднимаются к низкому небу, затянутому не то туманом, не то плотной пеленой пыли. Здесь нет ветра.
Воздух тяжелый и затхлый. Дышать неприятно и трудно. Я начинаю задыхаться. Спазмы сводят горло и легкие. Хватаюсь за грудь и падаю на землю.
Помогите…
Я проснулась. Чувство реальности не сразу нашлось – показалось, что мир вращается вокруг меня. Но потом поняла, что это я меняю свое местоположение относительно мира. Кто-то поднял меня с пола и, пройдя несколько шагов, посадил у стены.
Пересохшими губами я почувствовала прикосновение чего-то холодного. Вода. Жадно сделала несколько глотков и закашлялась. Наконец зрение вернулось, и я поняла, что нахожусь все в том же темном замкнутом пространстве. Но сейчас слева от меня в стене светилась вертикальная полоска света. И в этом тусклом освещении напротив меня стоял человек, нет, тритос. Он был высокий. Деталей не смогла разобрать, глаза еще не привыкли к свету.
Наконец до меня дошло, что узкая полоска света в стене – это приоткрытая дверь, а значит можно сбежать. Я раскинула паутину своего сознания, пытаясь узнать много ли тритосов околачивается поблизости и в какую сторону лучше бежать, когда вырвусь отсюда. Не более десяти здесь и еще полсотни достаточно далеко от этого места. Я смогу.
Тритос все также молча стоял напротив.
Рванула и, распахнув дверь, выпрыгнула из этой тесной камеры. Пространство, в котором я оказалась, напомнило мне колодец, очень широкий в диаметре, настолько, что здесь бы спокойно уместилось футбольное поле. Стены колодца уходили далеко вверх. Там высоко маячило светло серое небо. В стенах я заметила черные провалы множества коридоров, уходящих вглубь земли.
(Не туда. Вверх. К небу.)
Но стоило мне оторваться от земли, что-то обхватило меня вокруг лодыжки и дернуло вниз. Не успела упасть – повисла на своей левой руке, удерживаемая за запястье точно, как за ногу.
(Нужно вырваться!)
Едва попыталась освободиться, другие мои рука и нога были обездвижены тем же способом, и я оказалась распята в воздухе. Мне удалось рассмотреть, что удерживало меня. Вокруг моих кистей обмотались прозрачные мерцающие щупальца, которые тянулись вверх и уходили в глубь боковых тоннелей.
Я была бессильна что-либо сделать. Щупальца тянули меня в разные стороны с такой силой, что казалось еще немного руки и ноги оторвутся от туловища. Хотелось выть.
(Ну и где же ты, Темный Бог, когда ты так нужен?!)
Я вспомнил безудержную мощь охоты и моих братьев, которых теперь не было. Да, теперь я знаю, что они не были моими братьями. Теперь я помнила Виктора – единственного родного мне человека и Ритку… И весь мир, каким он был раньше. У меня все это отняли. И я знаю кто… Я хочу уничтожить их…
Слезы струились по моим щекам. Я почти ничего не видела.
– Слышишь меня! Я хочу убить их всех, – мой крик, отразившись от стен и многократно усилившись, оглушил меня.
– Ну, где же ты, Темный Бог?! Разве ты не слышишь? Я хочу убить их всех. Исполни мое желание!
Но только эхо моих слов, отраженное от стен колодца, стало мне ответом. А потом я услышала тихий шепот, прямо у меня над ухом:
– Я слышу тебя, человек. Но теперь у меня есть мое собственное желание. Так исполни же ты его.
– Ты предашь меня? Дашь им убить…
– А кто сказал, что ты умрешь? Анна, сейчас как никогда готовься жить…
И тень, возникшая передо мной, прикоснулась к моему лбу.
Несмотря на его слова, я знала, что сейчас исчезну. Что-то незнакомое и очень могущественное проснулось где-то глубоко в моем сознании. Оно увеличивалось и расширялось. Все, к чему оно прикасалось внутри меня, стиралось.
(Вот опять я пропадаю. Исчезаю. Мое место займет кто-то другой…)
Мой блуждающий взгляд наткнулся на человека, нет тритоса, стоящего там внизу на дне тоннеля. Запрокинув голову, он смотрел на меня. Затуманенным взглядом я всматривалась в лицо Иного. Оно начало неуловимо меняться. Кожа светлела, черты удлинялись, глаза стали миндалевидной формы и немного раскосыми, в них будто отражался лунный свет. Белые длинные волосы струились вдоль лица и ниспадали почти до поясницы. Высокий, широкоплечий. Правая рука покрыта бугрящейся шрамами кожей. Кисть напоминает лапу зверя. Тонкие, с деформированными суставами, пальцы заканчиваются темными изогнутыми когтями. Темно-коричневый плащ, рукоять меча, торчащая из-за плеча…
(Ты…)
Я вернулась. Ненависть, затопившая мой разум, моментально выдернула меня из власти разрастающейся неведомой силы. Но в это же мгновение, множество тонких щупалец, вырвавшись из боковых тоннелей, словно стрелы, впились в мое тело. Я задохнулась от боли и света, затопившего мое сознание. Мир исчез. Темнота…
Глава 15
Нулевой стремительно приближался к тщательно подготовленной ловушке. Я видел его горящие синим сосредоточенные на цели глаза, развивающиеся при каждом резком рывке черные длинные волосы. Изогнутые когти, которыми заканчивались тонкие пальцы, с необычайной легкостью входили в стены зданий, от которых отталкивался Нулевой, оставляя черные глубокие порезы. От мощных толчков здания содрогались и в местах, где человек прикасался к ним, трескались и рассыпались крошкой. Столько силы в одном существе. Это вряд ли могло удивить меня. Но что– то в этом зрелище все же притягивало, и я следил за Нулевым, не отводя глаз.
Когда человек настиг жертву, я ожидал вновь увидеть себя, тот свой облик, который я принял при первой нашей встрече, но что-то пошло не так. Тритос, отданный в жертву, принял образ другого человека.
Я видел, что Нулевой удивлен не менее меня. Уже в полете, он пытался затормозить, но ничего не получилось. Нулевой врезался в свою жертву, и они кубарем покатились по земле. Я слышал голос Кроногана, отдающий команды затаившимся солдатам. Воздух заклубился от оживших тел тритосов, они накинулись на ничего не подозревающих деганов. Схватка была недолгой. Вскоре все было закончено. Все существа, что следовали сегодня за Нулевым, были убиты. Их окаменевшие тела неподвижно лежали на земле, и от каждого в небо поднималась тонкая струйка пыли. Пройдет совсем немного времени и от них ничего не останется. Совсем ничего.
Но все, что напрямую не касалось Нулевого, воспринималось поверхностно, краем моего сознания. Взгляд мой по-прежнему был прикован к человеку. Он лежал на земле и пытался подняться, но у него не получалось. Глаза его больше не светились синим. Они были темные, почти черные, и в них читалась крайняя степень растерянности.
Как существо, вмещающее в себя всю мощь планеты, может быть таким беспомощным?
Нулевой приподнялся на локтях и теперь смотрел в сторону человека – тритоса, который должен был стать сегодняшним обедом для деганов. Нулевой всматривался в лицо своей жертвы, не замечая того, что происходило вокруг. Он буквально был поглощен этим. Поддавшись вперед, Нулевой прошептал:
– Виктор…
Я поморщился. Видимо, на этот раз жертва приняла облик какого-то человека из прошлого Нулевого. Воспоминания о нем были сильнее чем те, что каждый раз воскрешали мой образ. Я более не занимал все мысли человека… С трудом сдержался, чтобы не садануть кулаком по стене рядом стоящего здания. Не понимая на что злюсь, хотел уйти, но все же остался смотреть. Не смог оторвать глаз от сидящего на земле человека.
Тем временем Нулевого окружили солдаты Тритоса. Появился Кроноган. Он подошел к землянину и сделал укол прямо в основание черепа. Человек поморщился и вздрогнул. Видно было, что он до сих пор не пришел в себя и все еще не до конца воспринимает окружающую реальность. Хотел бы я не думать о том, что его мысли сейчас занимает тот человек… Виктор. Но я думал. И это стало последней каплей.
Отвернувшись впервые за многие дни пристальной слежки от Нулевого, я старался справиться с необъяснимой яростью, пытающейся найти выход и вырваться, наконец, наружу.
И, кажется, сейчас я был бы не прочь разнести весь этот план и, поубивав всех, кто посмел прикоснуться к Нулевому, унести человека прочь. Но это было глупо. Я знал, что будет дальше. Глог во всех подробностях описал мне свой план по воскрешению Души этой планеты. Нулевого транспортируют в то место, откуда была изъята Душа, а дальше все должно произойти, само собой. Та часть Души, что заключена в Нулевом, проснется и сделает все сама. И Нулевого больше не будет. Человек исчезнет с лица планеты. А мы обретем здесь свой давно утраченный дом. Планета примет нас, потому что Кроноган вколол Нулевому штамп нашего ДНК. Когда душа оживет, мы уже будем родными ей и, как следствие, этой планете.
Когда до моего сознания долетело тихое скуление, я уже был далеко от места, где произошло последнее сражение человечества за право жить, и оно было проиграно. Прислушавшись, я узнал низкий голос Мыслижуя. Зверь лежал на земле и, уткнувшись в нее мордой, отчаянно скулил. Он почуял потерю братьев и похоже знал о том, что Нулевого схватили. Я приблизился к дегану и коснулся густой гривы. Действие это было не совсем осознанно и понятно мне. Просто так Нулевой успокаивал разволновавшегося Мыслижуя, и почему-то я решил сделать тоже самое. Зверь на мгновение оцепенел, а потом, резко отскочив в сторону, оскалился и зарычал.
Сейчас можно было не прятаться, и я открыл свое сознание Мыслижую, пытаясь донести до зверя, что я не причиню зла.
Зверь перестал рычать и сделал шаг назад от меня, в моей голове прозвучал ровный чистый голос Мыслижуя. Его правильное произношение резко отличалось от слышанного мною его обычного низкого голоса, которым он произносил исковерканные до неузнаваемости слова. Скрывая свою сущность от Нулевого, я не мог читать мысли ни человека ни дегана, поэтому слышал только то, что они говорили вслух. Голос, зазвучавший в моем сознании, заставил меня удивленно замереть.
– Ты уже причинил боль, – Мыслижуй медленно пятился назад.
Я протянул руку вперед, пытаясь остановить его.
– Мы оживим твою планету.
– Вы убьете ее, – зверь зажмурился и снова протяжно заскулил, опустив к земле голову.
Я не понял его и повторил:
– Да нет же. Мы оживим твою планету. Мы воскресим Душу…
Зазвучавший в моем сознании голос полный отчаяния перебил и не дал мне договорить:
– Вы убьете ее! Анну убьете. Убьете. Ты…
Меня окатило волной неконтролируемой ярости. Деган прижался к земле и, отпружинив от нее, полетел на меня. Я не хотел причинить ему вред. Отклонившись от летящего зверя, я отошел в сторону. Деган приземлился на все четыре лапы и, проехавшись по земле, остановился и развернулся ко мне, готовясь к новой атаке. Я не понимал о ком он говорит.
– Постой. За кого ты волнуешься? – тут до меня медленно дошло. Нулевой и Анна, видимо, были одним и тем же человеком.
– Но какое тебе дело до Анны? Это малая жертва на пути к восстановлению планеты. Не это ли важнее для тебя?
– Ты – чужак. Пришел и разрушил. Убиваете, ломаете, портите. Забрали все самое дорогое. Забрали мою Анну.
Он прыгнул еще раз и снова промахнулся. Уклоняясь от его хаотичных атак, я пытался собрать разбредающиеся мысли воедино.
– Анна настолько дорог тебе, что ты готов навсегда лишиться дома, лишь бы он был рядом?
Зверь остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Да.
Это его короткое «да» выбило меня из моего привычного мира, сместив градацию ценностей, показав, что возможно и так.
– Почему тебе Анна настолько дорог?
– Ты – чужак. Ты не поймешь.
– Скажи мне.
– Анна для меня все. Она моя жизнь.
Я остановился. Как может быть кто-то жизнью для другого? Размышляя над этим, я не заметил, новой атаки Мыслижуя.
Зверь на полном ходу врезался в меня и отлетел назад, глухо ударившись о землю. Он лежал неподвижно, и я уже подумал, что он мертв. Мысль эта почему-то оказалась неприятной. Я шагнул к нему и, наклонившись, увидел, что зверь лежит с открытыми глазами и по белой кости его лица стекает слеза.
– Почему ты не убьешь меня? – его тихий голос, звучавший в моем сознании, был пустым и безжизненным.
– В этом нет необходимости. Ты не сможешь помешать завершению начатого.
– А что будет с Анной?
Этот вопрос эхом повторился в моей голове. Я обернулся и посмотрел в ту сторону, куда направился Кроноган вместе с отрядом воинов и Нулевым.
Я почувствовал едва уловимое присутствие чужого сознания в моей голове – это Мыслижуй воспользовался моментом и копошился в моих воспоминаниях.
– Ты следил за нами?
– Нулевой, – я запнулся, – Анна – последний шанс для меня и моей расы обрести дом. Я не мог допустить, чтобы что-то пошло не так.
– Ты врешь…
– Замолчи, – перебил я дегана и замер, прислушиваясь к тому, что чувствовало мое тело и что говорил мне мой разум.
Понимание истинности моих желаний далось с трудом, но осознав их, я испытал неожиданное облегчение. Такой легкости и такой абсолютной уверенности в выбранном пути я еще никогда не испытывал. Оттолкнувшись от земли, я направился в ту сторону, куда тянулось все мое существо.
– Подожди, я с тобой. – ворвались в мое сознание мысли разволновавшегося дегана.
Я только пожал плечами, мне было все равно, последует ли за мной зверь или нет. Я уже принял решение.
