Текст книги "Мой обольстительный босс (СИ)"
Автор книги: Веста Вилке
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Но… – в замешательстве спросила она, – как же это возможно? Вы говорите неделю назад, но после этого вы были с Энн у себя в кабинете… А сейчас пристаете ко мне…
У нее в голове слова роугга не вязались с его действиями. Расы не живут во вселенной изолированно друг от друга. Особенности тех или других рас, прекрасно знакомы другим. Все знают, что у сэйтоу или сэфэр бывает жара, у атоли есть цикл жизни под водой и на суше, а у роуггов, нойтов или, например, эсгеров, есть истинная пара, которую они узнают каким-то сверхъестественным чутьем. Но из того, что Аврил знала или слышала об этом состоянии, у нее сложилось убеждение, что эту самую пару они обожают, любовь к ней прописана на клеточном уровне, поэтому измена исключена. Это какой-то природный механизм, появившийся в ходе эволюции этих рас и служащий для того, чтобы каждое новое потомство рождалось боле крепким и более здоровым. Так эти расы процветают и становятся сильнее с каждым новым поколением.
Блад сжал голову руками. Энн! Энн! Энн! Везде эта проклятая Энн! Все тычут ему связь с Энн в лицо так, будто она не временное развлечение, а его постоянная подружка.
– Энн была ошибкой, – постарался как можно сдержаннее ответить Блад, ведь Аврил едва ли не единственная, кто и правда имел право упрекать его в этой связи. – Все ошибаются, я тоже мог ошибиться разок.
– Разок? – бровь Аврил иронично изогнулась. – Я слышала, сколько длилась эта связь. А еще я слышала не только про Энн.
Не удержавшись, Аврил спросила:
– Вы правда устраивали оргию с шестью вэйли?
Откашлявшись, Блад сказал:
– Все, что было, пока я встретил свою пару – не считается, – и, как бы пытаясь оправдаться, добавил: – Ты тоже не хранила верность будущему мужу.
Аврил фыркнула:
– Во-первых, мои связи с мужчинами заложены во мне генетически, как в вас желание найти свою пару. Так что нас нельзя сравнивать, ведь у вас есть выбор, а у меня нет. Во-вторых, это не я нашла свою пару и продолжала развлекаться с любовницей.
Блад вдруг нервно рассмеялся, но, также внезапно успокоившись, сказал:
– Ты еще не поняла? – он сделал короткий шажок в сторону Аврил: – Это ты моя пара. Ты, Аврил.
– Что? – отшатнулась от него сэфэра, и прижала к груди руки, в защитном жесте. – Но это же невозможно! Я не роугг! Я не могу быть вашей парой. Это же абсурд!
Слово «абсурд» ощутимо резануло по натянутым нервам и отозвалось болью в сердце. Блад знал, что Аврил не испытывает и не может испытывать к нему те же чувства, что и он к ней. И все же женщины им так откровенно еще не пренебрегали. И ладно если бы это была мимолетная связь, как все его знакомства раньше. Так нет же! Эту женщину он любит, хочет сделать своей парой, хочет, чтобы она родила ему детей. Как, скажите на милость, это сделать, если Аврил считает абсурдной саму идею отношений с ним?
Блад призвал на помощь всю свою выдержку, и постарался как можно мягче разубедить сэфэру на этот счет:
– Это всеобщее заблуждение, что роугги находят себе пар только среди роуггов, – начал он издалека. – На самом деле природа решает за нас, кто станет нашей второй половинкой. Посмотри на владельца компании Роя Нолти. Его пара вообще делфа. И они очень счастливы.
Аврил сделала несколько нервных шагов со стороны в сторону.
– Это смешно. Сначала вы пытаетесь меня соблазнить, а когда я даю вам от ворот поворот, вы говорите, что я ваша пара. На что еще вы готовы пойти, чтобы затащить меня в кровать?
– Я не вру, – резко воскликнул Блад. – Роугги о таких вещах не шутят.
– Вы ждете, что я вам поверю? – тоже перешла на повышенный тон Аврил, наплевав на то, что их могут услышать. – Еще вчера вы даже смотреть на меня не могли! Нос воротили, не могли дождаться, когда же я из кабинета уйду! А сегодня я вдруг стала вашей парой!
Блад сжал кулаки и сделал шаг вперед:
– Знаешь, что с роуггом делает близость его пары и невозможность к ней даже прикоснуться? Я неделю не появлялся на работе, потому, что знал – стоит мне посмотреть на тебя, и я не смогу контролировать себя! – прорычал он, глядя на нее сверху вниз. – Твой запах сводит меня с ума! Все о чем я могу думать – это как утащить тебя в мой дом, запереть от всего мира и любить, любить, любить! Всеми способами, какие я знаю!
Аврил почувствовала привкус страха. Этот маньяк хочет запереть ее, и превратить в свою секс-рабыню? Она слышала про причуды богатых, но не думала, что станет одной из них. В то, что Аврил его пара верилось приблизительно так же, как и в то, что Рейф Тьери занялся благотворительностью или в то, что солнце вдруг остыло. Нужно прекратить этот разговор, пока не случилось ничего не поправимого.
– Хватит! – Аврил отступила еще на шаг и выставила вперед руку, как преграду, между роуггом и собой. – Вы сказали, я могу уйти в любой момент. И я ухожу!
Повернувшись, девушка сделала несколько шагов по направлению к главному зданию.
– Аврил, – окрикнул ее Блад, но не дождавшись реакции, побежал следом и, схватив за руку, остановил и заставил смотреть на себя. – Демоны и боги всех вселенных! Женщина! Мы не договорили!
– Нет, – попыталась вырваться сэфэра. – Договорили!
– Если тебе наплевать на мои чувства, – с болью в голосе и обидой сказал Блад, – то, может тебе будет не наплевать на то, что вчера я спасал тебя, и убил тех нападавших.
– Что? – испугалась и попыталась попятиться Аврил, но роугг держал крепко.
– А запись того, как это произошло, пропала, – продолжил, не смягчая удар, Блад, даже видя, как побледнела и испугалась сэфэра. – А на ней отчетливо видно, как ты заманила тех двоих в отдаленное место…
– Это они напали на меня! – воскликнула Аврил, защищаясь. Все происходящее было похоже на бред. Только тем, что она надышалась паром, можно объяснить все это. Да-да-да! Простым бредом!
От стресса у нее начинала болеть голова, а в теле чувствовалась мелкая дрожь.
– А следопыт посмотрит, и скажет, что убийства были спланированы заранее! – с нажимом повторил Блад, продолжая запугивать. – Скажет, что ты была со мной в сговоре, вот мы и разыграли нападение. Если бы все было по правде, мы бы сразу обратились к следопытам. А раз тела пропали, и следы преступления заметены, то можно говорить только о сговоре.
Он признался ей в любви… Нет, в большем! Он признался, что она его пара! А эта гордячка его отвергла. Блад для нее недостаточно хорош. Что ж… пусть тогда чувствует к нему хоть что-то! Пусть испуг, пусть будет от него зависимой! Пусть будет хоть что-то, что удержит ее возле него. Хоть какой-то шанс, что эту неприступную ледяную крепость удастся покорить.
В детстве Аврил жила, как под колпаком – родители хранили ее от опасностей окружающего мира и особенно от того, как в действительности относятся к сэфэрам. После смерти папы реальность безжалостно обрушилась на бедняжку. Оказалось, быть сэфэрой стыдно. Оказалось, заработать себе на хлеб тяжело. Оказалось, твоим словам никто не верит. Поверят ли Аврил, если она скажет, что не причастна к гибели тех двоих?
Конечно, нет!
Она представила, что с нею сделают в тюрьме, когда начнется жара и ей вдруг стало так плохо, что слова Блада Массиано доносились до ее сознания отрывками:
– … следопыты… суд… тюрьма… до конца дней.
В следующее мгновенье Аврил ощутила, как руки опутывает черная сетка, а глаза застилает пелена.
Когда Блад признавался в любви, то не думал об отказе. Обычно женщины радовались его вниманию. Да что там! Его считали неотразимым. А вот собственная пара сказала ему «нет». Да так сказала, что успела не только разбить ему сердце и растоптать мечты, но и уязвить мужское самолюбие. А еще отказ заставил его испугаться. Что если Аврил сейчас действительно уйдет? Что если он больше никогда не увидит свою пару? В одно мгновенье карьера в холдинге “Нолти”, проект «Сильнея» и весь остальной мир перестали существовать. Его мир сжался до двух светло-зеленых глаз, светящихся решимостью и до ярких рубиновых губ, с которых слетали слова, звучавшие для него, как приговор. Аврил хотела уйти, и вместе с нею ушло бы и будущее, и жизнь.
Блад впервые с пугающей ясностью понял, что без нее не просто не сможет иметь семью, без нее в мире не будет красок, не будет звуков, не будет смысла… Наверное, вот так роугги и становятся злодеями, желающими разрушить мир только за то, что кто-то в нем может быть счастливым, в то время как они сами не могут дышать от боли потери.
Кто он без Аврил? Без ее улыбки?
Все, чего Блад хотел – удержать сэфэру, удержать призрачный шанс на счастье и любовь. Чего он точно не хотел – чтобы ей стало плохо. В тот момент, когда глаза Аврил закатились, а тело обмякло и начало оседать вниз, Блад испугался так, как не пугался никогда в жизни, даже в том ангаре, в котором его едва не утащило в черную дыру. Подхватив находящуюся в беспамятстве сэфэру на руки, он встревоженно позвал:
– Аврил? Аврил!
Девушка не реагировала. Она едва дышала, черная сетка расползлась по рукам и шее, а кожа стала еще бледнее, из-за чего казалась желтее обычного.
– Аврил! – закричал он в отчаянье.
Блад всегда знал что делать – и в ангаре с черной дырой, и на совещании с правлением холдинга, и на испытаниях оружия, которое может себя неизвестно как повести… Но сейчас его буквально парализовало. Все вокруг словно замерло, в том числе и его мысли. Как будто мозг отказывался переваривать последствия того, что он только что натворил. Одна мысль, чудовищная, страшная мысль с огромным трудом все же оформилась у него в мозгу: что если она сейчас умрет?
После этого все будто закрутилось с удвоенной скоростью: Блад с Аврил на руках побежал назад к зданию холдинга, а в мозгу на ходу формировался план действий: медотсек на тридцать втором этаже, там есть камера реанимирования, скоростной лифт домчит его за полминуты, для разогрева камеры нужно еще секунд тридцать… значит нужно, чтобы камеру начали готовить заранее. Ворвавшись в здание, Блад не сбавляя шаг, направился к лифту. Широкоплечий охранник роугг тут же оказался рядом:
– Господин…
Блад не стал ждать, пока тот по форме доложит, как зовут, какое звание и начнет расспрашивать про причину такой поспешности и что случилось с госпожой секретарем, и, прервав служивого на полуслове приказал:
– Передай медикам, пусть готовят камеру реанимирования! Пациент сэфэра, в критическом состоянии. Быстро!
Перед ним распахнулась дверь лифта, и Блад вбежал внутрь. Охранник выглядел растерянно и не торопился исполнять распоряжения.
– Выполнять! Живо! – рявкнул Блад, прежде чем дверь лифта перед ним закрылась. Руки сами собой прижали бесчувственное тело к груди сильнее. Пусть только тот охранник промедлит! Пусть только камера не будет готова! Блад их своими руками разорвет! Если Аврил не станет, то терять ему будет больше нечего…
Эту мысль прервал лифт, остановившийся на нужном этаже. Двери распахнулись, и бригада медиков там не ждала. Она как раз подбегала вместе с гравитационной каталкой.
– Что случилось? – быстро спросил один из медиков, помогая уложить Аврил на каталку.
Блад не знал, как ответить, и немного помявшись, ответил нейтрально:
– Она… очень испугалась… появилась эта сетка и она упала в обморок.
Каталку толкнули, и она полетела вперед, направляемая кем-то из медиков с помощью планшета.
– И все? – хмуро спросил тот медик, который расспрашивал Блада. – Сетка – это нормальная реакция на стресс для сэфэры. Но если она находится в предкоматозном состоянии…
– Кома? – Блад даже споткнулся на ровном месте. Что он натворил!
– Предкоматозное состояние, – лекторским тоном поправил медик и заверил: – Не волнуйтесь, это поправимо. Но должно быть что-то еще. Она что-то ела или пила?
– Не успела, – хриплым, чужим голосом ответил Блад. – Мы как раз собирались на обед…
– А до сегодняшнего инцидента, у нее были стрессы? – продолжал расспрашивать медик, одновременно раздавая указания: – В камеру на цикл и четверть. Добавьте сосудосуживающие и иммуностимулирующие наноциты. Следите за показателями мозговой деятельности.
Блад был рад небольшой передышке. Вопрос про предыдущие стрессы был ему как хороший удар кулаком под дых. Ее вчера чуть не изнасиловали. А сегодня он со своими признаниями и с угрозами…
– Простите, что? – вдруг понял, что медик пытается от него чего-то добиться Блад.
– Стрессы, – нетерпеливо повторил тот, – я спрашивал про стрессы.
– Да, вчера она испытала сильнейший стресс, – подтвердил Блад и спросил: – Вы считаете, что именно это послужило причиной… этого! – он указал рукой на камеру, в которую уже уложили Аврил и сейчас как раз закрывали. Медик понял, о чем тот говорит и ответил:
– Думаю, да. После вчерашнего стресса у нее гарантированно появилась такая же сетка. Видимо, ей не хотелось разгуливать в таком виде по холдингу или брать отгул, поэтому она приняла душ с горячим водяным паром. Сэфэры плохо переносят эту процедуру. Какое-то время все нормально, но потом появляются головокружения, слабость. У них путаются мысли. Видимо, стресс спровоцировал не только повторное появление сетки, но и усиление побочных симптомов от перенасыщения тела влагой.
Он начал сыпать медицинскими терминами, описывая процессы и защитные механизмы, из-за которых сэфэры впадают в такое состояние, но Блад перебил его:
– Она поправится?
Медик сбился с мысли, которую как раз облекал в слова, поэтому не сразу понял суть вопроса. Замешкавшись на несколько мгновений, он все же собрался, и ответил:
– Конечно, поправится. У нас самая современная камера реанимирования в этой части вселенной. Но впредь ей нужно быть осторожнее…
– Я прослежу, – коротко кивнул Блад и сделал шаг по направлению к камере реанимирования. Ему хотелось быть ближе к Аврил, как будто это поможет ей выздороветь.
– Простите, – удержал его за руку медик. – Вы нам так и не объяснили кто наша новая пациентка.
Выпрямившись и расправив плечи, Блад гордо ответил:
– Моя пара.
Медик не успел ничего ответить. В зал буквально ворвался Энтони Ригз и помещение мгновенно будто стало меньше. Бывший следопыт до сих пор оставался мужчиной властным и сильным. Эта сила подавляла более слабых личностей. Таких, как медик. Тот вежливо кивнул головой и поспешил удалиться по своим делам. Блад его не боялся и не ощущал себя подавленным. Наверное, поэтому был одним из немногих друзей Энтони.
Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями, и Ригз заговорил первым:
– Мне только что доложили о произошедшем. Кто на нее напал?
– Напал? – удивился Блад, но тут же понял, что друг имел в виду и поспешил исправить его заблуждение:
– В этот раз на нее никто не напал, – немного помешкав, он с горечью признал: – Это был я. Я довел свою пару до такого состояния.
Бывших следопытов не бывает и Энтони Ригз тому пример. Эти слова может и удивили/поразили/ошарашили его, но ни один мускул на лице мужчины не дрогнул, а в голосе не было ни осуждения, ни презрения, ни ошеломления, когда он спрашивал:
– Что случилось?
Немного помолчав, Блад рассказал другу, все как было:
– Мы говорили… И я рассказал Аврил, что она моя пара. Я думал, она обрадуется, или хотя бы отреагирует нейтрально. Мне казалось, между нами есть искра. А происшествие прошлой ночью нас сблизило, – сглотнув, как будто слова застревали в пересохшем горле, и именно из-за этого говорить так тяжело, Блад, все же продолжил. – Но Аврил не хочет быть моей парой. Она сказала, что мои чувства это… абсурд. Что просто не может быть моей парой…
– Из-за этого она теперь в коме? – мужчины даже не заметили, когда в зале появилась Даутцен, но она точно слышала весь их разговор. Об этом говорили злость и удивление в ее взгляде и решительная поза. Венси уже готова была отомстить за свою подругу, чего бы это не стоило. Энтони подошел к ней и обнял за плечи, успокаивая и давая поддержку. И кивнул Бладу, чтобы продолжал.
– Она хотела уйти… – теперь говорить стало в два раза труднее, но медлить с рассказом было бессмысленно, поэтому Блад продолжил: – Что бы я не говорил, чтобы не делал, она хотела уйти.
Блад немного помолчал, и все же закончил. Его слова звучали как оправдание ребенка, сломавшего только что подаренную игрушку. Но он ничего не мог с этим поделать:
– Я просто хотел ее удержать. Любой ценой. Поэтому начал пугать последствиями вчерашнего нападения. Рассказал, что на самом деле произошло, что я сделал с теми двумя. И пригрозил, что …
Он не договорил, но это и не требовалось. Все прекрасно понимали, чем Блад пригрозил.
– Ну, ты и говонюк! – не удержалась Даутцен.
– Знаю, – поникли плечи Блада. – Но я не думал об этом. Я хотел ее удержать, поэтому давил, давил, давил… вот она и не выдержала стресса…
– Я тебя не понимаю! – Даутцен была вне себя. – Аврил твоя пара, но ты не даришь ей цветы или украшения, как дарил бы любой своей случайной пассии…
– Она не такая! – резко воскликнул Блад. – Она для меня все!
– Но ты странно это показываешь! – венси сбросила с плеча успокаивающе поглаживающую руку любовника и подошла ближе. От Блада не укрылось, как напрягся Энтони, готовый в любой момент напасть и защитить Даутцен, и ему стало стыдно. Вот так же должен был вести себя и он. Но за него думали гормоны.
А венси тем временем продолжала:
– Аврил для тебя не такая, как все, но она тоже женщина. Она хочет внимания. Все было бы по другому, если бы ты все это время не прятался от нее, как нашкодивший мальчишка, и не вел себя как ребенок, которому подарили игрушку, которая ему не нравится, но он из принципа никому ее не отдает!
– А что я должен был делать?! – взорвался Блад.
Даутцен оборотов не сбавила:
– Прогнать Энн взашей, а не развлекаться с нею, когда за дверью сидит Аврил! Пригласить свою пару в ресторан! Подарить ей что-нибудь! Честно рассказать, кто она для тебя, а не пугать приставленной охраной! – уже выпалив это все, венси остыла, и заговорила почти спокойно. – Ты же сам, своими руками сделал все, чтобы оттолкнуть Аврил. А когда это случилось – попытался удержать. Ты что не понимаешь? Это не работает!
Блад поник еще больше чем до этого. Даутцен во всем права.
– Что мне делать? – с отчаяньем спросил он, даже не глядя на венси.
Даутцен положила руку ему на плечо и погладила, утешая:
– Представь, что ты сейчас пытаешься удержать мокрое мыло в руках. Чем больше сжимаешь, тем сильнее оно выскальзывает. Его нужно держать нежно, другой способ не сработает.
Блад с благодарностью обнял Даутцен. Она всегда умела вправить ему мозги. Высвободившись из его объятий, венси сказала:
– Я вообще-то по делу пришла, – ее голос подозрительно дрогнул, а глаза были слегка влажные, несмотря на все попытки выглядеть естественно. – Там Рой прибыл, зовет вас с Энтони к себе.
– А как же Аврил? – встревожился Блад. – Я только что нашел свою пару! Я ее не брошу!
В разговор вмешался Энтони:
– Я тебя хорошо понимаю, – он подошел и положил руку ему на плечо. – Но ты сам знаешь – в компании есть предатель. Пока мы его не вычислим, твоя пара не будет в безопасности.
– Иди, не бойся, – ободряюще улыбнулась Даутцен. – Я побуду с Аврил. Если она проснется, я с нею поговорю, и постараюсь убедить дождаться тебя.
Благодарно улыбнувшись, Блад отправился с Энтони к Рою.
Его величество случай – крайне капризен. Сегодня он благоволит к положительным героям и сводит их вместе, столкнув лбами в одном из коридоров. Завтра возьмет под ручку отрицательного героя и приведет в нужный коридор, чтобы она увидела то, что может помочь ей, и услышала то, что пролило бы свет на многое из происходящего.
Как случилось с Энн Толемеи.
Работа достала ее. Достала так, как только может достать что-либо в этой жизни: бесконечные отчеты о закупках и продажах, постоянные графики, половина из которых повторяет друг друга, жалобы других работников на то, что она что-то сделала неправильно и отчеты, которые она должна была писать сама – отчеты о продажах, отчеты о покупках, отчеты об эффективности сотрудников, рекламных кампаний, затраченных средств, длинные и короткие отчеты, нужные и абсолютно бессмысленные. Это был отчетный ад!
В один момент нервы Энн не выдержали, и она решила, что пора сходить проветриться. Неподалеку, на астероиде есть небольшой бар «Пристанище одиноких душ». Так себе местечко, но сойдет, чтобы пропустить пару стаканчиков и успокоить нервы.
Энн как раз выходила, когда увидела, как перепуганный Блад вносит тело сэфэры, руки, шею и лицо которой покрывала черная сетка. Роугг был так встревожен, что даже не обратил внимание на стоящую в сторонке сэйтоу. Из разговора Блада с охранником, Энн поняла, что тот едет в медотсек. И как только за них закрылась дверь, сэйтоу достала из сумочки флакон, в котором хранился шарф, и раздавила его в руке, так, чтобы осколки врезались в ладонь, и по рукам потекла голубая кровь.
– Мне нужен лифт в медотсек, – изображая полуобморочную, пробормотала она охраннику. Тот, конечно, услужливо подготовил ей лифт и предупредил персонал о характере раны.
Энн понимала, что к камере реанимирования ее не пустят. Но этого и не требовалось. Нужно было лишь оказаться на самом этаже. Едва начав работать, сэйтоу изучила план всего здания, а также то, как здесь все устроено. Поэтому знала, что когда окажется на этаже, ее проводят в комнату нано-хирургии. Тут какой-нибудь медик сначала вытащит осколки полимера, из которого был сделан флакон. Затем он посадит на пораненную руку нанитов, чтобы те окончательно удалили даже самые мелкие остатки полимерного стекла, и, наконец, восстановили клетки в месте пореза. В завершение сэйтоу отправят в лазерную, чтобы лучом прижечь рану. У Энн останется небольшое красное пятно, которое полностью рассосется через несколько дней.
Самое важное в этом процессе – наниты. Пока они будут обрабатывать рану, Энн оставят одну. У нее будет время, чтобы выскользнуть из процедурной и подслушать разговор. Чутье подсказывало ей, что нужно узнать, что такого случилось с сэфэрой. Что напугало ее до такой степени, что та аж сознание потеряла? И почему Блад для какой-то там секретарши так расстарался, что даже аппарат реанимирования заказал? Это же так дорого!
Может Энн недооценила Гуго и тот уже начал действовать? Метил в Блада, а попал в сэфэру? Или изначально планировал убрать эту надоедливую мошку, но вмешался роугг?
Все случилось в точности так, как и предсказывала Энн: ее проводили, вытащили осколки полимера и запустили нанитов. После этого, когда она осталась одна, сэйтоу выскользнула и пробралась не к самой камере реанимирования, а к смотровой площадке над нею. Энн подошла как раз вовремя, чтобы услышать вопрос:
– Простите, вы нам так и не объяснили кто наша новая пациентка.
И ответ:
– Моя пара.
Эти слова прозвучали для Энн как выстрел плазменной пушки посреди жилого дома. Так же неожиданно и с таким же сильным разрушительным эффектом. В это невозможно было поверить: парой самого Блада Массиано оказалась какая-то там сэфэра? Как это вообще возможно? Может, Энн померещилось? Но нет, услышанный ею далее разговор говорил о том, что никакой это не обман слуха и не игра воображения.
Ко всему прочему, Энн услышала еще одну шокирующую новость – у великого соблазнителя Блада Массиано не получается расположить к себе свою пару.
Энн не могла поверить в то, что слышала. А еще почувствовала полнейший ужас. Успех предприятия зависел от того, сможет ли она вернуть себя в постель Блада. Но если этот идиот нашел свою пару, то у нее точно нет шансов. Что же делать?
И тут ее осенило! Ей не нужно быть с Бладом, пока тот закончит свой проект, чтобы скопировать данные и передать Рейфу Тьери. Ей нужно передать все, что имеется, и позаботиться о том, чтобы Блад замедлился. Так у конгломерата Тьери будет фора и когда оружие будет готово, холдинг «Нолти» не сможет заявить, что его разработки украли!
Сама вселенная дала Энн шанс отвлечь Блада так, что тот не то что о проекте «Сильнея», даже о том, какой сегодня день не вспомнит!
Лучшим во внезапно возникшем плане было то, что все необходимое для его воплощения было у нее с собой, замаскированное под обычный флакон с очками. За его содержимое Энн могли посадить пожизненно в четырех из шести обитаемых галактик. Еще в двух попросту казнили бы. Но без него у Энн не получилось бы завязать отношения с Бладом. И сейчас сэйтоу носила его с собой в надежде получить шанс снова пустить его в ход.
Теперь же ее планы кардинально изменились.
Сэйтоу вернулась в медкабинет, но не стала задерживаться надолго. До возвращения медика оставалось всего ничего. Дилетант стал бы искать нужное по ящикам, тем самым привлекая к себе внимание. Но Энн не зря прошла хорошую подготовку. Она пошла якобы в туалет, но прямо перед ним свернула в комнату для персонала, в которой хранилась сменная одежда. Как назло ничего чистого не нашлось, поэтому пришлось порыться в корзине с использованной одеждой и выбрать самое чистое из имеющегося там. В том числе и маску для лица.
Быстро натянув все прямо на офисную одежду, Энн спрятала лицо под маской и вернулась в лаборантскую. Там она нашла пневмат для инъекций и пошла в зал с камерой реанимирования. Никогда ей не приходилось ощущать на себе действие такого дорогого аппарата, но с его устройством сэйтоу была хорошо знакома. Поэтому ей не трудно было изобразить того, кто регулярно работает с этой камерой. Сидящая рядом Даутцен Дженови даже не заподозрила, что перед нею не лаборант. Энн испытала что-то вроде презрения к венси. Будто она на ее месте, то непременно обратила бы внимание на дорогой маникюр и на роскошные туфли псевдолаборанта. Но Даутцен не подготовлена и невнимательна. Хоть и учинила доктору допрос с пристрастием из-за того, что очень волновалась за сэфэру.
Воспользовавшись тем, что они увлечены беседой, Энн сделала вид, что рассматривает показания приборов и что-то отмечает в планшете (тоже подхваченном по дороге сюда), и в процессе незаметно ввела с помощью пневмата содержимое флакона в одну из трубок, обеспечивающих введение регенерирующих препаратов. Спрятав использованные флакон и пневмат в карманы халата, Энн уверенным шагом ушла из комнаты с камерой реанимирования, и быстро, почти бегом отправилась в лаборантскую, по дороге сбросив халат и маску в первую попавшуюся урну. Почти сразу после того, как она вышла, у дверей комнаты стали два роугга, из личной охраны самого Роя Нолти и начали спрашивать документы у всех входящих и выходящих.
Энн вернулась как раз вовремя – практически сразу за нею вошел медик, и провел ее в «лазерную», где ей прижгли порез на ладони. Было больно, но терпимо. Главное – она сделала. Нужно не упустить момент и использовать выигранное время по полной.
Осталось лишь дождаться, когда спящая красавица проснется, и введенный препарат начнет действовать.
