Текст книги "Мой обольстительный босс (СИ)"

Автор книги: Веста Вилке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Но они говорили о вечеринке. Значит, рассчитывали на другой бонус от этого вечера. Нужно их как-то спугнуть, чтобы забрали сумку и просто ушли.

– Извините, нет, – постаралась говорить спокойно и вежливо Аврил. – Мне и правда, нужно домой. Меня ждут, и будут встречать.

Ее отказ не понравился первому:

– Да ладно! Че ты ломаешься? Сейчас все культурненько будет, – растеряв былую доброжелательность, сказал он, схватив ее за руку.

Аврил попыталась вырваться, но второй схватил ее за вторую руку:

– Мы к тебе со всей душой, а ты тут недотрогу из себя строишь. Нехорошо динамить хороших ребят.

– Мы тебя научим манерам, – похабно улыбнулся первый.

Аврил закрыла глаза и закричала. И этот крик ее спас.

Первый мужчина, оглядываясь по сторонам, быстро обошел ее зажал ей рот рукой в перчатке. Второй рукой перехватив сопротивляющуюся девушку за талию помог другу, взявшему ее за ноги, оттащить Аврил к темной части стены. Тут один из мужчин – Аврил уже не видела кто – навалился на нее, и грубо раздвинул ноги.

Аврил понимала, что сопротивление в данных обстоятельствах бессмысленно. Даже поодиночке каждый из них без труда мог изнасиловать ее. А против двоих сразу у нее точно не было шансов. И все же она пыталась выкрутиться, пыталась вырвать руки у того, кто ее держал.

Вдруг все изменилось. Кто-то буквально стащил насильника с Аврил с такой легкостью и быстротой, словно это была пушинка. Приподнявшись на локтях, она увидела большую темную фигуру, сражающуюся с ее насильниками всего в нескольких шагах от нее и мгновенье спустя, раздался леденящий кровь рык. Испугавшись, Аврил поползла к стене. Ей было все равно кто победит. Она была напугана, в ужасе, и мечтала проснуться от этого кошмара.

Все происходило настолько быстро, что разум не поспевал за всем сразу. Ноги Аврил были как желе, руки дрожали, когда она выбралась на свет и попыталась, придерживаясь за стену, подняться.

Звук боя стих позади нее стих. Зловещая тишина окутала бедняжку со всех сторон. Она чувствовала себя словно зажатой в тиски. Позади раздались торопливые тяжелые шаги. В ее сторону шел мужчина, и девушка стояла, замерев, не имея сил заставить себя сделать шаг, пока разум требовал: «Беги!». Кто бы это не был, но он остановился позади нее. Переборов себя, Аврил оглянулась и чуть в обморок не упала облегчения, увидев Блада Массиано. Его одежда была в таком беспорядке и вся в кровавых потеках, и это было живым свидетельством того, что это он ее спас.

– Ты в порядке? – спросил роугг, необычным рычащим голосом и хоть этот новый голос должен был напугать ее, Аврил немного расслабилась и прониклась доверием к мужчине, казавшемуся даже больше и выше, чем обычно, ведь этот новый голос был добрее, чем раньше, в нем слышалась тревога и забота. А еще неподдельный страх.

– Да, – прошептала Аврил. Ей внезапно стало так стыдно за то, что она оказалась именно здесь и именно сейчас, стыдно за разорванную одежду, стыдно за мелкую темную сеточку, покрывшую руки и ноги.

Она открыла рот, чтобы рассказать, что случилось, и не смогла выдавить ни слова. На глаза набежали слезы, горло сдавили спазмы. И все же Аврил попыталась заговорить снова, потому, что хотелось оправдаться, хотелось сказать, что их нападение не ее вина.

– Я…

Голос девушки снова предательски дрогнул, и она расплакалась.

– Я все знаю, – мягко сказал роугг, осторожно приближаясь к ней. – Я видел, как на тебя напали, и поспешил на помощь. Я искренне надеюсь, что ты в порядке.

Он вплотную подошел к рыдающей сэфэре и, не встретив сопротивления, обнял ее.

– Они больше не нападут на тебя, – тихо заверил он, стараясь утешить.

Те двое, что на нее напали и, правда, больше никого не потревожат. Если бы мог, Блад еще раз убил бы их. Убил бы столько раз, сколько слез они заставили Аврил пролить. Его пару! Ту, которую он уже любит! Ту, которую должен беречь и защищать!

Аврил позволила себя обнять. Обычно она старалась справляться со своими душевными переживаниями сама. Но сейчас ей требовалось утешение, заступничество. Ей требовался кто-то, кто мог бы побыть сильным за нее.

Они так и стояли довольно долго, пока Аврил не выплакалась и не взяла себя в руки. Придя в чувство, сэфэра не без удивления и смущения обнаружила себя укутанную в пиджак своего босса, уткнувшуюся в его же грудь, пока роугг успокаивающе поглаживал ее по спине.

Аврил посмотрела на своего него. Вот уж не думала, что в трудную минуту он придет к ней на помощь. Их глаза встретились и сэфэра замерла. Ей почудились, что роугг смотрит собственнически, не пряча желания. Причудливая игра лунного света заставляла его чарующе медовые глаза мерцать подобно драгоценным камням. Сейчас он казался еще больше, еще внушительнее, еще мужественнее, чем в офисе. В нем была какая-то дикость, первобытная мощь, заставляющая женщину дрожать, и не от холода.

И этот мужчина спас ее?

– Господин Массиано… – пробормотала Аврил, чтобы убедиться, что ей ничего не померещилось, и она не спит. – Вы спасли меня?

Блад кивнул:

– Это был я. Но ты никому не должна рассказывать.

Аврил нахмурилась:

– Я не понимаю.

Меньше всего Блад хотел, чтобы Аврил чувствовала себя виноватой в произошедшем. Но там лежали два растерзанных им трупа. Времена, когда роугга за такие вещи могли даже похвалить, безвозвратно прошли. Ему нужно было позаботиться о том, чтобы трупы исчезли, пока никто ничего не увидел, и о том, чтобы Аврил была вне подозрений. Поэтому нельзя подпускать ее к трупам, нельзя, чтобы она вообще знала, что там трупы. Блад посмотрел вверх, готовясь правдоподобно соврать, и когда его взгляд вернулся к Аврил, голос даже не дрогнул:

– Я не думаю, что та парочка знала на кого напала. Но уверен, им захочется отомстить. Если ты будешь рассказывать о произошедшем, то они быстро поймут, кто был их несостоявшейся жертвой и кто тебя защитил. И точно захотят закончить начатое, если не хуже.

Аврил вздрогнула и потупила взгляд. Ей было страшно и Бладу не хотелось запугивать ее еще больше, но так было нужно, чтобы она сама себя не втянула в еще большую беду ненужными разговорами:

– Такие типы не ведают меры. Они будут мстить не только нам с тобой, но и нашим близким.

– У меня никого нет, – еле слышно ответила Аврил.

– Разве? – немного иронично улыбнулся Блад. – А я вот слышал, что Даутцен очень к тебе привязалась. Вы много общаетесь, и частенько обедаете вместе.

– Откуда вы знаете? – изумленно воскликнула Аврил. Изумленно и испуганно. Она испугалась за Даутцен. Ей и правда не хотелось, чтобы венси из-за нее пострадала. Но больше Аврил испугалась того, что новый босс знает о ней даже то, с кем она обедает.

– Я все о тебе знаю, – Блад постарался сделать так, чтобы его голос звучал успокаивающе, чтобы не запугать бедняжку еще больше. Но у него не получалось. Он видел это в том, как сэфэра напряглась, в том, как сделала шажок, отступая от него, как начала поглядывать по сторонам, ища пути отступления.

Вздохнув, Блад решил что нужно менять тактику. И зашел с другой стороны:

– Мой водитель отвезет тебя домой, чтобы я был уверен, что ты будешь в безопасности.

– А как же вы? – подняла на него свои светло-зеленые глаза Аврил, и в них плескалась неподдельная тревога.

Блад решил ее успокоить:

– Это место должно быть хорошо освещено и патрулироваться. Здесь должны быть зонды. Территория холдинга «Нолти» закрыта для посещения посторонних. Этих двух не могло бы быть здесь, если бы не брешь в охране. По всему выходит, что охранники пренебрегли своими обязанностями и за это все будут уволены. Я сейчас же позабочусь об этом. В любом случае, здесь не может быть других нападающих, а я могу о себе позаботиться.

Избегая дальнейших расспросов, Блад отошел от сэфэры, чтобы сделать несколько звонков. Аврил еще понятия не имела, как относиться к тому, что происходит, но точно знала, что ощущала себя намного спокойнее и безопаснее рядом с ним. Хотя ее и пугали слова о том, что он все о ней знает.

Когда роугг закончил говорить по коммуникатору, то вернулся к Аврил. Воцарилась неловкость. Блад не знал, что делать, а девушка не знала как себя вести. Ему хотелось обнять свою пару, прижать к себе. Но он напугал ее, и кажется, оттолкнул от себя. А еще в стороне, хвала всему сущему, в темноте, лежали два трупа, и Бладу все еще нужно было отвлекать внимание сэфэры от этого факта.

Аврил же не хватало его тепла, его спокойной уверенности, которая странным образом передавалась и ей, пока он обнимал, чтобы утешить. Но главным образом Аврил не хватало чувства защищенности. Но как она могла попросить своего босса обнять ее?

– Я побуду с тобой, пока мой водитель не прилетит. Он должен быть здесь через минуту. Мне так жаль, что это случилось Аврил, – пробормотал Блад. Он не знал, какими словами нужно утешать девушек в такие моменты.

Сэфэра была благодарна и за это. Она вздохнула, и внезапно спросила:

– Господин Массиано, а как вы тут оказались?

Этот вопрос только пришел ей в голову.

– Я услышал твой крик и прибежал, – ответил, не сказав правды, в то же время не соврав Бладу. Ему показалось, так будет правильно в данных обстоятельствах. Не скажешь ведь девушке, которую только что чуть не изнасиловали, что преследовал ее, потому, что хотел пригласить на ужин.

– Спасибо, господин Массиано, – благодарно улыбнулась Аврил. И ей показалось, что его глаза снова начали мерцать. А еще появился тот странный взгляд, которым роугг смотрел на нее в первую встречу в офисе и там, когда обнимал ее, утешая. В нем было что-то дикое, что-то собственническое, пугающее и притягивающее одновременно. Он сделал к ней шаг, затем еще один. Аврил даже не подумала отступать. Их разделяло чисто символическое расстояние. Роугг наклонился к ней ближе, и у Аврил мелькнула мысль: уж не собирается ли он ее поцеловать?

Ей не суждено было узнать ответ на этот вопрос – к ним подлетел болид.

– А, это мой водитель, – разочарованно сказал Блад, нехотя отступая. – Он отвезет тебя домой и не даст в обиду.

Роугг помог Аврил сесть в болид и уже собирался закрыть дверь, когда она тронула его за рукав:

– Господин Массиано, как мне отблагодарить вас?

В голове у Блада мелькнуло столько разных вариантов: от выражения благодарности в его спальне на его кровати, до согласия стать его парой! Но, удивив самого себя, он попросил:

– Зови меня просто Блад.

Сказав это, роугг закрыл дверь шаттла, и, сказав несколько слов своему водителю, отошел, чтобы болид мог взлететь.

Сразу после этого он набрал единственного, кто мог помочь ему в данной ситуации:

– Энтони? У меня большие неприятности.

Аврил ощущала себя уставшей, истощенной и сбитой с толку. Она разрывалась между чувством благодарности и желанием сбежать, куда подальше из этой звездной системы. Этой ночью она так и не уснула. Смутная тревога, беспокойство ее так и не оставили. А еще пугал каждый шорох, каждый звук, так или иначе проникающий в комнату среди ночи. Не спасал даже включенный в каждой комнате свет.

Ей хотелось бы, чтобы Блад Массиано оказался рядом и прогнал эти страхи. В то же время, она этого до смерти боялась.

ГЛАВА 3

На следующий день Аврил довольно долго пробыла в своей ванной. Она переключила душ в режим «водного пара» и сидела, позволяя своему телу впитать столько влаги, сколько оно сможет. Конечно, потом это аукнется. Сэфэры плохо переносят пресыщение влагой, ведь их родной мир – практически пустыня. Поэтому все представительницы этой расы выглядят маленькими, тоненькими и очень хрупкими. такое тело поглощает меньше ресурсов. Мужчины-сэфэры наоборот – высокие и сильные. Это помогало им добывать еду в таких непростых условиях, и защищать свою территорию и ресурсы. Однако и у первых, и у других, слишком много горячей воды или пара вызывают головокружения, слабость, и сэфэры начинают плохо соображать.

Обычно Аврил избегала использовать горячий пар. Но сегодня она нуждалась именно в этом – в способе смыть черную сетку.

После особенно сильных переживаний эта чертова сетка всегда держалась несколько дней. И если после смерти мамы и папы Аврил позволила себе ходить с ней долгое время, позволила себе скорбеть таким образом, то сейчас ей хотелось схватить лазерный корректор для кожи и стереть это яркое напоминание о событиях прошлой ночи. Как будто, убрав эту сетку, она смогла бы убрать все, что вчера случилось. Убрать так, чтобы всего этого не было.

Время шло. Аврил так и сидела в душе, хотя понимала, что пора собираться на работу, что еще одного опоздания допускать нельзя, что ей нужны деньги. У нее в этой жизни ничего нет, и эта должность – просто подарок небес.

И все же сэфэра не находила в себе сил, чтобы заставить себя выйти из этой комнаты. Потому, что если прийти в офис, то встречи с Бладом Массиано не избежать. И сейчас больше всего на свете Аврил не хотелось, чтобы он на нее смотрел. Она боялась увидеть у него во взгляде презрение, осуждение за то, что она сама их спровоцировала или, что будет ужаснее всего, жалость.

Жизнь не баловала Аврил. Папа не мог найти работу, поэтому устроился на рудный промысел. Он управлял огромным экзоскелетом, выполняющим очень тонкую работу, которую не могли выполнять роботы. Например, добывал геодий – минерал из которого создают взрывчатку. Он необыкновенно чувствителен к вибрации и добывать его крайне сложно. Машина не в состоянии рассчитать силу удара по руде, достаточного, чтобы отколоть кусок и не спровоцировать взрыв. Силу удара нужно определять визуально, глядя на сам минерал, на толщину жилы, на месторасположение. Для этого нужно пройти многочасовое обучение в симуляторе, а потом долго учиться на менее опасной работе.

Долгие годы отец занимался этим опасным промыслом. Для сэфэра это хорошая работа, ведь их всегда берут на низкооплачиваемую, неквалифицированную работу. И в детстве Аврил гордилась тем, что он так хорошо справляется со своей работой, и у их семьи хороший дом и вкусная еда.

В один из дней оказалось, что и ее отец не справляется. Взрыв был настолько сильным, что им зацепило шаттл, в котором хранилась добытая руда. А уже этот взрыв прихватил с собой еще несколько шаттлов, в которых хранилось оборудование и запасные детали для экзоскелета.

Отец Аврил зарабатывал не так и много. Но это была стабильная работа на одном и том же месте. По меркам сэфэр, они жили очень хорошо, можно даже сказать зажиточно. Родители защищали свою единственную дочь от действительности, поэтому ей не доводилось сталкиваться с плохим отношением. В окружении Аврил были в основном сэфэры, ее баловали и любили. А когда отца не стало… Все разом перевернулось.

Компания «Сэвонн», на которую он работал, потребовала от матери, чтобы та компенсировала стоимость шаттлов «взорванных по неосторожности мастера Тампля» и стоимость утраченного геодия. Напрасно мама Аврил пыталась доказать в суде, что ее муж работал в условиях нарушения техники безопасности и ему платили намного меньше, чем другим шахтерам, делающим такую же работу. Это было слово сэфэры против слова большой горнодобывающей компании входящей в конгломерат Тьери. Какая тут может быть справедливость? Да и в контракте, который подписал отец, был пункт, написанный мелким шрифтом, в котором оговаривалось, что именно он компенсирует все убытки, которые может понести компания по его вине.

Естественно, суд стал на сторону компании «Сэвонн». У Аврил и ее мамы отняли дом, забрали все накопления и страховку отца. Забрали даже небольшую сумму, которую родители успели отложить на имя Аврил, чтобы в будущем гарантировать ей хорошее обучение.

И все равно мать осталась должна очень большую сумму. Поэтому им пришлось скитаться по галактике, зарабатывая деньги на погашение этого чудовищного долга. Аврил бралась за любую работу, ее мама тоже работала до последнего своего вздоха.

Аврил быстро поняла, насколько жесток к сэфэрам окружающий мир. Ей не оплачивали работу, или выплачивали денег намного меньше, чем обещали, к ней пытались приставать на рабочем месте, считая ее обычной проституткой, из-за того, что у нее периодически случалась «жара». Аврил приходилось работать больше, чем всем остальным, на нее сваливали слишком большой объем работы, и из-за этого ей часто приходилось перерабатывать. Естественно, эти переработки не оплачивались. Ее оскорбляли и шпыняли, зная, что за нее некому заступиться, а сама она не даст отпор. И выгоняли, за малейшую провинность, даже не разбираясь, виновата она на самом деле, или нет.

Были моменты, когда Аврил завидовала отцу. С болью в сердце она вспоминала день похорон матери. Вспоминала, как стояла в крематории, глядя на то, как сжигают труп той, что привела ее в этот мир, и радовалась. Радовалась, что мама отмучилась, и радовалась, что она больше не должна жить с этим проклятым долгом, камнем висящим у них на шее.

Все это время Аврил мирилась с жестокостью по отношению к себе, прощала тех, кто ее унижал или обманывал. Она привыкла к злости или презрению во взглядах. Но за всю свою сознательную жизнь она так и не научилась терпеть жалость. Аврил не ненавидела тех, кто унижал ее перед другими. Но ненавидела тех, кто в этот момент смотрел на нее с жалостью. Именно эти люди делали ее слабой, именно их жалость, их реакция придавала вес тому, как с ней поступали другие. Из-за их жалости слова, которыми ее унижали, не только достигали цели, но и жалили намного сильнее, как будто эта жалость была ядом.

Увидеть жалость в глазах Блада Массиано или Даутцен было бы даже хуже, чем, если бы ее изнасиловали. Ей уже приходилось переживать насилие в более зрелом возрасте и один раз в тринадцать лет. Тогда у мамы возникли проблемы с выплатой долга и компания «Сэвонн», прислала нескольких громил из своей охраны, которые должны были избить ее, чтобы та вовремя находила деньги для выплат. Но те, уже на месте, решили, что если просто избить эту неспособную защищаться, практически сломленную жизнью сэфэру, то наука будет плохо усвоена. Поэтому они проявили чудеса креативного мышления, и вместо избиения матери по очереди несколько раз изнасиловали дочь.

Эти животные едва не убили Аврил. Она даже не могла вспомнить, как все закончилось. Придя в себя в госпитале для бедных, Аврил захотела умереть, ведь вдобавок к пережитому медик сообщил, что из-за внутренних повреждений у нее теперь не будет детей. Ситуация была тем хуже, что если бы именно тогда, в тот момент, у мамы были деньги, чтобы оплатить лечение, то это можно было бы исправить. Но у них не было средств на то, чтобы устранять последствия произошедшего. Перед ними стоял выбор – или лечить Аврил, или отдать очередной платеж по долгу. И, мама приняла решение не в пользу дочери.

Аврил никогда не говорила этого маме и та верила, что дочь пережила изнасилование и не вспоминает о нем. Но такое невозможно просто пережить, как плохой сон. В той ситуации было ужасно многое: то, что у мамы были деньги, но она надеялась, что их лишь припугнут, как обычно; то, что даже когда Аврил насиловали и калечили, она не отдала им то, что они хотели; то, что мать не делала попыток защитить свою дочь – Аврил видела у нее в глазах помимо всего прочего облегчение от того, что она не оказалась на ее месте; то, что когда у мамы был выбор спасать будущее дочери или свое настоящее, она сделала выбор в свою пользу.

Но самое худшее было после.

Мама не делала тайну из произошедшего, жалуясь всем, у кого были уши и кто мог слушать о том, как тяжко ей приходиться. Она надеялась, что кто-то им поможет хоть чем-нибудь. Из-за долга они оказались в таком положении, что рады были бы даже поношенной одежде или готовым обедам. К тому же мама полжизни прожила с папой и никогда не работала. Поэтому и зарабатывать у нее получилось плохо. Маму много откуда выгоняли и часто по ее же вине. Соседи, сочувствуя их бедственному положению, первое время немного помогали, кто, чем мог.

Но потом мама всем надоела со своими жалобами. А еще позже они снова переехали. Что Аврил больше всего запомнила о том времени? Жалость, с которой на нее все смотрели. Жалость, из-за которой она ощущала себя неполноценной. Даже то ощущения бессилия и унижения, которые она испытывала во время первого в своей жизни изнасилования, не причиняли ей такой боли. Аврил никогда не упрекала маму в том, что это произошло и в том, как она себя повела, ведь она старалась заботиться о ней, как умела. Но в глубине души так и не смогла простить ее за то, что ей пришлось тогда пережить, за то, что у нее не будет семьи, за то унижение, которому подвергалась вернувшись домой из госпиталя, когда мама рассказывала соседям снова и снова со всеми подробностями что тогда произошло, и за жалость, с которой на нее смотрели.

Так сложилось, что позже они переезжали много раз и каждый следующий их дом был хуже прежнего, как и район, улица, соседи. Аврил насиловали еще несколько раз, и никто ничего не делал, чтобы найти обидчиков сэфэры. Зачем? Один из следопытов, к которому она обратилась за помощью прямо сказал ей, как обстоят дела: «Ты же сэфэра. Завтра у тебя начнется жара, и ты все равно сама перед ним ноги раздвинешь. Какая разница, когда это случилось – завтра или сегодня?»

Аврил не хотела сегодня идти в офис потому, что чтобы ни сделала с собой, как бы тщательно не вымылась, как бы старательно не убирала следы с кожи или из жизни, Блад Массиано будет знать о случившемся. Всегда. Каждую минуту, каждое мгновение, которое будет на нее смотреть, Блад Массиано будет знать о том, как на нее напали.

Она не могла представить, что придет в офис и увидит жалость в его глазах или в глазах Даутцен.

Выходя из душа, Аврил уже знала, что не допустит этого, не допустит того, что неделя в раю закончится жизнью в аду. Пусть лучше у нее останутся самые светлые воспоминания об этой работе.

Сегодня сборы были очень короткими. Ей больше не нужно было производить хорошее впечатление, поэтому Аврил надела одежду скорее удобную, чем красивую. И туфельки изношенные, но комфортные. И сумочка была не в цвет туфлям, зато вместительная. И вместо туго стянутого пучка на затылке, от которого в конце дня голова болит, свободные локоны, с одной стороны приколотые заколкой у виска. Аврил открыла входную дверь почти в хорошем настроении. Было ощущение легкости, легкости от того, что она снова вернула контроль над своей жизнью – то, что у нее отняли те двое, что напали вчера.

Каким же было ее удивление, когда выйдя из дома, она едва ли не споткнулась о черный болид, вчера вечером доставивший ее домой. Из него вышел водитель – тот самый роугг, что и накануне. Первой мыслью Аврил было: она что-то испортила или что-то забыла в болиде. Но мужчина удивил ее:

– Госпожа Тампль? – в его голосе звучало почтение. – Меня зовут Монти Кируок. Я – личный водитель господина Массиано. Если вы не возражаете, то с сегодняшнего дня я буду возить вас с работы на работу или в другие места, куда вам понадобиться.

Аврил растерялась и понятия не имела, что делать. Не потому, что боялась ехать с незнакомцем. Монти Кируок вчера отвозил ее домой, так что можно сказать, что они знакомы заочно. Просто эта неожиданная забота, это внимание со стороны Блада Массиано казались немного неуместными и… из-за них ей будет не так легко сказать, что это ее последний рабочий день. Кроме того, даже в лучшие дни Аврил не знала что делать, когда к тебе относятся хорошо. Даутцен не в счет. Венси назначила сэфэру подругой, не интересуясь, что вторая думает по этому поводу. У Аврил просто не было права голоса в этом вопросе, и она просто приняла этот факт как данность.

Но что делать с этим жестом от роугга? Как это все понимать?

– А предыдущего секретаря господина Массиано вы тоже возили на работу? – спросила Аврил, больше, чтобы потянуть время. Ей все еще трудно было решиться на что-нибудь.

– На предыдущего секретаря господина Массиано не нападали, – вежливо, в тон ей ответил Кируок, не сводя внимательного взгляда. Аврил стало неуютно, и она покачала головой:

– Извините, я вынуждена отказаться…

– Тогда меня уволят, – ровным тоном сказал Монти. В первый момент Аврил ему не поверила. Но роугг смотрел на нее настолько прямо и спокойно, настолько уверенно, что нельзя было не поверить ему.

– За что? – изумленно переспросила она.

Кируок слегка повел плечом и сместил вес, меняя позу, прежде чем ответить:

– Сегодня рано утром господин Массиано сообщил мне, что отныне моя единственная обязанность – возить вас туда, куда вам будет нужно и следить, чтобы с вами ничего не случилось. Если по какой-то причине я не справлюсь с этим заданием – мне не место в холдинге “Нолти”.

– Он не может уволить вас на том простом основании, что мне не нужна нянька, – недоверчиво покачала головой Аврил.

Монти промолчал, и это молчание было красноречивее любых слов.

– Я всего лишь секретарь! – изумленно вытаращила глаза она. То, что говорил этот роугг, не укладывалось в голове.

Кируок понимал ее удивление и недоверие. Блад не заботился ни об одной из своих любовниц, не говоря уже о секретарях. Даже более того – вряд ли он вообще понимал, что у его служащих была жизнь помимо офиса. Массиано воспринимал их как… Альбу. Как разум, созданный только для того, чтобы делать его жизнь упорядочненнее и выполнять часть его работы. Ему бы и в голову не пришло посылать за своим секретарем свой болид или своего шофера, пусть бы эту бедняжку хоть сто раз изнасиловали на территории холдинга. Аврил Тампль была права, не понимая, отчего к ней столько внимания, ведь Бладу Массиано такое поведение совершенно несвойственно. И у нее были основания сомневаться, стоит ли принимать такие знаки внимания.

На самом деле Монти уже знал, с чего вдруг Блад так расстарался ради этой сэфэры и прикрепил его к ней в качестве личного водителя и телохранителя. Конечно, стоило сказать девушке, что болид, который сейчас водит Монти, теперь тоже принадлежит ей. Подарок Блада. Но, он решил, что правильнее будет немного повременить с этой информацией. Слишком много потрясений для одной сэфэры меньше чем за сутки.

– Господину Массиано никак не справиться с делами, если вас не будет рядом, – тщательно подбирая слова, сказал Монти. У него было чувство, что сэфэра на пределе, что еще немного – и бедняжка не выдержит стресса.

– Я… – ее взгляд стал потерянным и испуганным, и роугг понял, что она скажет еще до того, как слова слетели с губ: – … хотела уволиться…

Монти понял, что сейчас нужно действовать крайне осторожно, и медленно сделал маленький шажок в сторону Аврил.

– Ваше право, – спокойно согласился он и сознательно понизил голос на октаву, чтобы сэфэра прислушивалась к его словам, чтобы больше им доверяла. – Но что это вам даст? Вы потеряете хорошую, перспективную работу и источник дохода. А вместе с ними стабильность в жизни. Вам снова придется скитаться по галактике в поисках хоть какого-то уголка, где можно приютиться.

Утром ему прислали досье сэфэры и теперь он бил по самому больному, что в нем нашел. Сейчас, во что бы то ни стало, нужно уговорить сэфэру остаться. И там уж пусть Блад сам разбирается со своей парой.

А пока он продолжал мягко давить:

– То, что с вами вчера произошло – ужасно. Но это же могло произойти и в любом другом уголке вселенной. И куда бы вы не поехали – нигде не будет стопроцентной гарантии, что такое не повторится. Нигде, кроме холдинга “Нолти”. Блад ценит вас, как специалиста, и обеспечил личным транспортом, чтобы обезопасить от угроз.

Пока говорил, Монти сделал еще шажок ближе, и его голос стал еще ниже, еще убедительнее:

– Можно сбежать от произошедшего. А можно остаться и показать всем, что вы сильнее, вас так не сломить.

Аврил неуверенно закусила губу. Она не боялась показаться слабой и никому ничего не хотела доказывать. Сэфэра давно не в том возрасте, когда на такое ведутся. Но роугг был прав в том, что, скорее всего, ей не найти такую же высокооплачиваемую работу. А ведь на ней еще висел долг родителей. И еще роугг правильно подметил, что нет гарантий, что где-то еще Аврил будет в безопасности так же, как здесь.

Девушка посмотрела на роугга и медленно кивнула, соглашаясь. Монти потупил взгляд, чтобы скрыть удовлетворение и поспешил открыть перед нею дверцу. Сэфэра еще немного постояла в нерешительности, будто сражаясь сама с собой, но все-таки села в болид. Монти быстро занял место водителя, и проложил маршрут до главного здания холдинга “Нолти”.

Утро Блада началось в болиде службы охраны холдинга “Нолти”. Не той охраны в синей форме, которая встречает сотрудников при входе и проверяет пропуска, а той, которая подчиняется непосредственно начальнику службы безопасности – Энтони Ригзу – и носит только строгие деловые костюмы. Это подразделение занимается охраной высшего руководящего звена и пресечением попыток промышленного шпионажа.

Ночью Блад потерял над собою контроль и растерзал двух мужчин, напавших на его пару. Даже не думая над тем правильно это или нет, он позвонил Энтони. И не ошибся, ведь в тот момент, когда ему казалось, что все плохо, выяснилось, что все даже хуже.

Энтони прибыл почти сразу после того, как прибыли его подчиненные, выслушал короткий рассказ Блада, и начал раздавать указания, поочередно показывая пальцем на тех, кто должен их выполнять:

– Вы – избавьтесь от тела и улик. Вы займитесь зондом, патрулирующим этот сектор. Запись с его камеры должна быть убрана с общего сервера и заменена на более раннюю. Саму запись передать лично мне. Вы – уберите следы того, что эти двое здесь когда-то были. Вы – узнайте про них все и про то, как они могли попасть на территорию холдинга. Если тут замешана третья сторона, то я должен знать кто. А вы проведите служебное расследование. К утру я должен знать, кто виноват в том, что этот участок не охранялся.

Те, кому он раздавал указания, молчаливыми тенями расходились выполнять их. Блад преклонялся перед их профессионализмом. Еще до прибытия Энтони они взяли ситуацию под контроль. Всех, кто проходил этой дорогой к омнитрансу под каким-то достоверным предлогом отправляли в обход. Движение охранных зондов возобновилось где-то через полчаса после происшествия, но подчиненные Энтони изменили их траекторию так, что место преступления стало их слепой зоной.

Блада почти сразу посадили в болид и дали средства, чтобы привести себя в порядок, и чистую одежду. К приезду Энтони он уже больше походил на себя самого, чем на дикого зверя. Блад ждал осуждения за убийство или того, что его передадут в руки следопытов. Он готов был ответить за свое преступление и понести наказание. Все что угодно, лишь бы в это дело не вмешивали Аврил. Но Энтони только похлопал его по спине: