Текст книги "Тернистый палисад: Стихийные игры (СИ)"

Автор книги: Вероника Бер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Да, на Криса смахивает чуток, – сказал Кирей, – Не думал, что найду альбом одноклассника твоей матери.

– Сомневаюсь, что тут будет что-то о ней, – ответил Кристиан, – Да и то, что надо, я, пожалуй, уже знаю.

Он снова обглядел всех людей на фото. Отца среди них не было.

Кирей перелистнул. Дальше на три разворота растянулись гербарии с «Цветами наших садов», среди которых встречались полароидные фотографии, на которых так же иногда встречалась Сильвия. Он назвал их «Настоящими, в отличие от тех, которые в официальном выпускном альбоме». В конце было написано, что Джордж очень рад, что попал в этот класс и в эту академию, что ему даже немного грустно. И на этих словах альбом подошёл к концу.

– И все? – спросил Алфорд, – Бессмыслица какая-то.

– Мне тоже он не особо зашел, обычный такой альбом, – согласился Кирей, – Поэтому я и не знал, тащить его или не стоит.

– Ну, тут есть неплохие фото, – сказал Мертин, – Но я не понимгаю однохо: как он тут очутился?

Наступило молчание. И впрямь, для такого обычного, ничем не примечательного альбома, это действительно мистика.

– Может, Джордж забыл его тут? – предположил Кристиан, – Ну, случайно оставил, а в академию, как он сам и написал, больше не вернулся.

– Ну да, особо умным он не кажется, – сказал Линкольн, – Может и рассеянный к тому же.

– По мне, Джордж хороший человек, – заступилась за незнакомца Селеста, – Как бы он его забыл в таком глухом месте?

– Откуда ты знаешь, что в восьмидесятых тут ничего не было? – начал спросить Алфорд.

– Если бы тут что-то было, то тогда кто-то из учителей или учеников нашел бы его. А он тут как двадцать лет пролежал.

– Он мог завалиться куда-нибудь, вот его никто и не видел. И если же не Джордж его тут оставил, то тогда кто?

– Да кто угодно! Альбом мог перейти в другие руки и тогда уже другой человек его тут по непонятной причине оставил.

– Кому он вообще нужен, чтобы его передавать?

– Я откуда знаю! Я вообще свою мать знаю только по этим фотографиям, я вообще о её жизни ничего не знаю, а уж тем более о намерениях её одноклассников.

Селесту снова начало колотить непонятно от чего – от нахлынувшей злобы или грусти. Кристиан принялся её утешать.

– Давайте закроем эту тему, ладно? – предложил он, – Я вообще думаю, что этот Джордж с его альбомом не имеет значения. Хоть он его тут забыл, хоть его выкрали и закинули сюда, хоть он сам его тут оставил – это не имеет значения и совершенно ни о чем не говорит. Может, он вообще сейчас живёт себе где-то и не помнит про него. Но как раритет его лучше оставить, фотографии и вправду очень красивые.

Они положили его в одну из тумбочек и больше не обсуждали. Это ведь лишь альбом и ничего большего, они сами, при желании, могут сделать точно такой же при наличии фотоаппарата и основы.

Все оставшееся время они пропили газировку и проиграли в карты, пока последний не захотел спать.

========== Глава 9: Оранжерея ==========

На субботу у всех всегда много планов. Это прогулки, домашнее задание, тренировки, времяпровождение и временные отъезды с разрешения учителей, а так же непостоянные вечеринки. Но все эти планы у второго класса обломались – они едут в городскую оранжерею на экскурсию. Поездки других классов выпали на будни, поэтому те пропустят уроки, что так же не могло не злить.

На вопросы «Но у нас своих два сада», «Да много мы цветов перевидали за всю жизнь» и «Это же далеко» учителя отвечали «Так надо. Ничего не можем поделать».

– Может, в этой оранжерее действительно что-то есть, если туда экскурсии водят? – спросила Селеста.

– Разве что большая, – ответил Линкольн, который уже был там, – Красиво, но времени не стоит. И да, ждите шутки про ветки.

– Ветки? – уточнила она, – Это типа связано с половой системой хербу?

– Именно.

Селесту передергнуло. Она не особо любит шутки подобного рода, на которые годны, по её словам, «лишь отбитые извращенцы».

– Да ладно тебе, – утешила Паула, – Я там раза три была, действительно очень красиво. Будут ещё про цветы и про роды рассказывать. Чтобы ты понимала, земные цветы в нашем понимании в Альтатонии не встречаются. Такие места что-то вроде раритета.

– Но как они там выросли? – спросил Кристиан.

– По религии говорят, что это души умерших хербу так переродились. Кто верит, кто нет. Лично мне кажется, их там просто для красоты вырастили и как заповедник держат.

– Вот-вот, – поддержал Линкольн, – Бред все это.

Как сказала Паула, верить или нет решать им. Но Кристиан и Селеста тут только год, поэтому не могут быть уверены в правдивости или во лжи местной религии. Вообще, вся религия похожа – Бог, его помощники, место для хороших и место для плохих. Куда попадут они после смерти их как-то не волновало – не скоро же.

***

Из учителей им дали физика – мистера Аквилега. Именно он каждый год встречал первоклассников жизнерадостными приветствиями – с таким уж точно в поездке скучно не будет. Он был относительно молодым – на вид лет тридцать с копейками, в академии, наверное, работает не очень долго.

Только сев в автобус все поняли, что им не повезло. На самом деле, мистер Аквилега оказался вполне себе гнусным: он вечно требовал тишины и ругал за малейшее движение. Никто же не виноват, что он решил почитать в поездке!

– Мистер Фостар номер два, – шепнул Кристиан.

– Да ну, они различаются, – в ответ шепнула Паула, – Фостар бы уже полголовы снес, так ещё и наказаний бы написал. Этот, как мне кажется, выглядит более несчастным, нежели строгим.

– У нас все учителя выглядят несчастными, учитывая их работу с нами. Так этого ещё и ехать заставили. Мы вон тоже в так себе настроении.

– Хочешь, я его тебе подниму?

Кристиан кивнул. Паула растегнула крайний карман своего рюкзака и достала оттуда небольшой черный маркер. Селеста, которая все это время молча смотрела в окно и думала, резко повернулась.

– Даже не думайте! – злобно шепнула она, – Это порча имущества академии! И, и вообще мы вечно тут сидим, нас обязательно вычислят. Или кто-то увидит и сдаст.

– Леста, но не ты же пишешь, расслабься, – успокоила её Паула, открывая его и кладя колпачок рядом, – Что будем писать?

– Не смейте! – продолжила она, – Я вам не позволю!

– Нужно что-то поэтичное, – Кристиан тоже игнорировал сестру, – Что-то символичное.

– Как тебе «Долой предрассудки»? – предложила Паула, – Типа мы за равенство во всех его проявлениях.

– Мне нравится. Я – пишу, ты – удерживаешь сестру.

Паула начала выводить надпись на переднем сиденье – тут же запахло спиртом. Кристиан схватил Селесту за руки и старался придавить ближе к окну, чтобы она не мешала. Хотя выворачиваться она умела хорошо.

К счастью, надпись была короткая, поэтому и писать её было недолго.

– Вы…вы просто свиньи! – продолжала она.

– Но мы не матерные слова писали, – ответила Паула, – И не призывы к чему-то плохому. В любом случае, захотят – отмоют. Не смогут, ну уж простите.

– Не думала, что ты вообще на такое способна.

– Какая есть.

Всю оставшуюся поездку они ехали в тишине. Не смотря на порталы, которых было за весь путь двое, поездка действительно затянулась – они доехали за чуть больше, чем полчаса. Наверное, без магической помощи на это ушло бы полуторачаса.

Остановка, на которой они вышли, называлась «Дубовый район». Дубов тут, конечно, не росло. Наверное, очередная отсылка к религии и к местному божеству.

Когда они вышли, то увидели вдалеке огромный стеклянный купол, под которым, судя по всему, и находилась оранжерея. Чуть ближе стояла церковь, которая вообще не походила на земную – она состояла из округлых крыш и куполов, а вместо обычного стекла везде были цветные фрески.

Весь район был слегка диковат. Только позади автобуса виднелись небольшие частные дома, больше похожие на чьи-то дачи. Даже воздух был свежим и натуральным.

– Тут вполне себе приятно, – сказал Кристиан, оглядываясь.

– Место милое, но глушь ужасная, – ответила Паула.

Как только они все выбрались, автобус поехал в обратном направлении. Мистер Аквилега заново всех пересчитал, убедившись, что все на месте. Затем он сказал держаться рядом и никуда от него не уходить, в противном случае этот человек будет ждать всех возле охранника оранжереи.

Дорожка, по которой они шли до неё, была почти не протоптана. Поскольку в последнее время очень часто шли дожди, было довольно-таки грязно, поэтому многие старались наступать лишь на сухие места.

Все думали, лишь бы дождь не пошел ещё раз, ведь зонтов никто с собой не брал.

Добрались они до неё быстро. Как оказалось, её только что закончила посещать другая академия. Судя по всему, они были из первого или второго класса, одеты в форму темно-фиолетовой расцветки, а так же у дам были светло-синие береты.

– Перикул Спик? Да ладно, – прокомментировала Паула, – Судя по всему, к ним вообще никто не идёт.

Класс действительно выглядел небольшим – человек двадцать от силы. В их же было двадцать шесть.

– Оу, флос петаловцы, – произнес кто-то из них и вышел вперёд. Это был полукровный мальчик с темными волосами, тело которого заполоняли темно-персиковые пятна.

– Что-то имеешь против, малыш? – с усмешкой спросил Линкольн, нарываясь на ссору.

– Ничего такого, мистер, – сказал он, – Просто рад, что вы, впервые за пять лет вышли на мероприятие такого уровня.

– Благодарю. У вас, как я вижу, стиль тот же – выходить раз в восемь лет и кого-нибудь убивать?

«Малыш» долго не продержался и попробовал накинуться на него. Линкольн же просто быстро отошёл, из-за чего другой учащийся просто упал.

– Ты трус, и не более! Вы все – кучка трусов!

– Нет, просто я не обижаю младших. Знаешь, ведь есть такой закон Дубовый – не обижай братьев наших меньших…

– Так, все, прекратили!

Это была учительница Перикул Спик. Пожилая леди лет пятидесяти, с черными глазами, в которых читалась ненависть.

– Никрейдн! – решил вмешаться и мистер Аквилега, – Как прибудем на место, я позабочусь о том, чтобы тебя наказали. Вы его простите, – извинился он перед учительницей и пнул Линкольна логтем.

– Извините, – сказал он, хотя его голос выдавал неискренность и внутреннее злорадство.

Учительница прошла мимо, никак не оценив этот жест, но на последок сщурила свои вороньи глаза, чтобы показать свою ярость.

– И больше никаких ньюансов! – заявил мистер Аквилега и все двинулись в сторону оранжереи.

– Ну ты даёшь, – сказал Кристиан.

– Да бесят меня эти Перикульцы, – ответил Линкольн, – Он ещё что-то шепнул, что я не толерантен или как-то так, когда уходил. Он подумал, что я его за кровь так?

– Серьезно? – даже Селесте показалось это смешным, – У всех полукровок такой сдвиг – думать, что их все обижают и не любят только за цвет крови?

– Ты потише будь, – шепнула Паула, – Иначе сама знаешь кто тут начнет давать концерты. А мистер Аквилега четко попросил – без происшествий.

– Ладно, ладно, раз меня могут услышать ранимые, то я прекращу. Лучше расскажите, что это за случаи с убийствами.

– Да так, – отмахнулся Линкольн, – Просто они в году восемьдесят девятом во время соревнований одного ученика зарезали.

– Как это?! – почти одновременно ужаснулись Картэры.

– Вот так. А про то, что у них там всякие секты и группировки незаконные вы должны были слышать. Правда, они удтверждают, что это лишь слухи.

Кристиан больше поверил второму удтверждению. Если бы в этой академии действительно водились преступники, сектанты и прочее, то её бы уже точно закрыли. Слухи ходят разные, про Флос Петал тоже могут много чего наплести. Инцидент с убийством имеет место быть – просто попался неуравновешенный ученик, каким-то образом прошедший в состав. Вероятность того, что он мог бы быть в любой другой академии тоже существует. Просто Перикул Спик редко улыбается свет.

Так же, все понимали, что эта академия – единственная, кто слабее их. Все остальные же на порядок сильнее, потому что участвовали почти каждый год.

– Приветствую! Вы, как я понимаю, академия Флос Петал?

Их встретила приятная девушка в светло-зеленой футболке и оранжевых штанах. Это была форма всех работников.

Мистер Аквилега подтвердил её слова. Она сказала, что рада всех видеть и что желает нам удачи на предстоящих играх. Затем она начала всех вести.

Она рассказывала историю данной оранжереи, которую построили тридцать лет назад, когда обнаружили, что тут проросли некоторые земные цветы. За ними стали ухаживать. «Души умерших хербу» поняли, что им тут – самое место, и что их тут будут любить даже после смерти, поэтому все начали массово сростаться тут, присоединяясь к своим родным.

Почти никто не слушал, все старались рассматривать окружающую их землю. Хоть это место и было искусственным, но какая-то естественность природы тут все же присутствовала.

Возникало желание сорвать некоторые цветки и в будущем засушить их. Но дело это не такое уж и не заметное, а если кто увидит, то…

Папоротник угрожающе нагнулся. Через мгновение он уже вернулся на своё место, только без одного листика.

Хорошо, что они почти в конце очереди.

И все же это прекрасная идея для альбома. Наподобие того, который создал Джереми.

Так, постепенно, Селеста сорвала где-то пять листиков. На цветы ей смелости не хватило.

Единственное, что её успокаивало, было то, что растения быстро регенерируют, а значит, все не так уж и плохо. И все же ей от этого было очень стыдно и не по себе.

– С тобой все в порядке? – спросил Кристиан.

– Да, все хорошо, – ответила она, стараясь, чтобы голос не выдал её волнение, – Просто…

Она отодвинула свою руку, чтобы её нарванные листья показались.

– Ты нервничаешь, что им больно? Да брось, некоторые вон почти букеты рвут, хотя они им вообще не сдались. Вспомни всякую траву, которую мы едим в столовой. О ней же никто не думает. Или животных.

Эта мысль действительно успокаивала. В любом случае, «души» не причинят ей вреда.

Окончилась экскурсия тем, что речь зашла о финансировании и о том, что им очень в этом помог бизнесмен Кадмос Орхидея. Так же, возле выхода висел плакат с ним и о том, что оранжерея ему очень обязана.

Выглядел он не очень внушающе – толстый пожилой дядька с отбеленной до сияния кожей и зализаными волосами, которого зачем-то запихнули в костюм.

Потом сказали, что он баллотируется как президент, и что он очень хороший и умный хербу. Поскольку они все достигли четырнадцати, то они могут проголосовать за него, тем самым сделав лучшее будущее для Альтатонии.

– Фу, да он же придурок, – сказала Паула. Её все услышали, но проигнорировали.

– Спасибо за то, что все нам показали и рассказали, – нарушил напряжение мистер Аквилега.

– Вам спасибо за посещение! – ответила женщина.

Когда они вышли, то все ожидали, что за такое Паулу тоже припишут к наказанным, но учитель ничего не сказал. Видимо, Орхидея не нравился и ему.

Кристиан спросил, кто он такой и почему она его не любит.

– Он сумасшедший, – ответила она, – Альтатония обеднеет с таким любителем нажиться на всем, что видит. У него какие-то сумасшедшие идеи и он слишком одержим религией и моральными устоями и ценностями.

– Я не совсем понимаю, – созналась Селеста.

– Короче, если он будет президентом, то неверующие, люди, полукровки, и прочие «не-такие-как-надо» будут сожжены или казнены.

Наверное, она все же преувеличила, но на слово они ей поверили.

Когда они сели автобус, то Кристиан занял позицию у окна, чтобы Селеста могла больше пообщаться с Паулой и «следить, чтобы та больше не писала».

Когда они отъехали, то он начал разглядывать пейзажи, игнорируя все вокруг. И заметил, что, оказывается, неподалеку было кладбище – прямо возле портала. Теперь их история с душами стала казаться более правдоподобной.

Так же, его больно задело веткой по голове, когда они телепортировалась. Было очень больно и неприятно, хотя все остальные, кто узнал, почему-то смеялись. Наверное, опять их шутки про ветки.

Больше он голову не высовывал.

Комментарий к Глава 9: Оранжерея

Следующая главеса будет интересной и, возможно, большой.

========== Глава 10: В последний раз. ==========

День рождения Картэров прошел на ура. Во-первых, на завтрак снова был торт, во-вторых, Ленора решила отменить в этот день тренировку и оторваться на полную, раз своё четырнадцатилетие празднуют сразу два участника их команды. Весь день они принимали поздравления, а к вечеру устроили вечеринку в другом тайном месте, которое когда-то нашли Джерт и Мертин. Оно было чуть больше, но пустым, поэтому для танцев – самое то.

Ленора и Кирей, главные организаторы, где-то нашли вино, ящик пива и пластиковые стаканчики красного цвета. На закуску были различные орехи и ягоды. Так же, они нашли магнитофон и штук десять кассет к нему.

С алкоголем настроение поднялось у всех, поэтому многие пробыли там до четырех утра или же вовсе уснули. Им повезло, что на следующий день воскресенье, потому что идти за парту, когда у тебя дикое похмелье – такая себе идея.

Именинники были из тех, кто уснул. Кристиан от выпитого алкоголя и усталости, Селеста – от плохого самочувствия и ног, которые бы просто не донесли её до спальни. Проснулись они в захламленной конфетти и бутылками комнате. Их праздничные колпаки съехали и смялись, поэтому их пришлось снять. Кто это будет убирать – неизвестно. Они просто все скинули в один угол, в надежде, что это уберет кто-то другой.

С ними в комнате так же спал Линкольн, Ленора, Паула и Тимеус. Наверное, они были так же слабы, чтобы дойти до спальни.

– Сколько сейчас времени? – спросонья спросила Селеста у брата.

Он посмотрел на свои наручные часы, один из подарков, и ответил:

– Полдесятого.

– Я думала, мы до часу дня проспим, – ответила она, – Ну, значит повезло. Что будем делать с ними?

Кристиан посмотрел на остальных, которые сейчас спали крепким сном.

– Не будем их будить, сами проснутся.

Правда, от их диалогов, проснулась половина. А именно – Паула и Тимеус.

– Доброе утро, – промолвила Паула, – Сколько времени?

– Полдесятого, – ответил Кристиан.

– Черт возьми голова не варит, – начал жаловаться Тимеус, – Сколько я выпил вчера?

– Достаточно, чтобы отрубиться, видимо, – сказала Селеста.

Она встала. Кристиан – за ней. Пора всё-таки идти, а они дальше как-то сами.

Правда, они их все же догнали, чтобы спросить, что они делали, когда были пьяны. Если бы Кристиан и Селеста помнили, то они бы рассказали. Такие подробности надо спрашивать у тех, кто почти не пил, или кто имеет железную память.

Когда Кристиан пришел в свою спальню, то он заметил письмо в белоснежной бумаге на своей кровати. Неужели ещё одно поздравление?

Он его распечатал и увидел знакомый косой подчерк:

«Привет, Кристиан!

Поздравляю тебя с днём рождения. Прости, что совсем без подарка, если бы у меня был шанс выйти на улицу и сходить в магазин, ну, или хотя бы взять что-то для тебя из дома, то я бы воспользовался этой возможностью. Увы, я прикован к кровати.

Но ты не унывай! Сделай так, чтобы в этом возрасте у тебя было много открытий и свершений. Отметь свой праздник весело и хорошо.

На самом деле, мне нельзя тебе писать, как и всем, кроме мамы. Я хотел написать тебе ещё неделю назад, но не решался. У меня много чего скопилось в душе, так хочется с кем-то поделиться.

Поэтому, если ты сможешь, приезжай ко мне в Больницу Вирусгермически-больных номер 2, я в 14 палате нахожусь. Я открыт для приема с 13:00 по 14:00 и с 17:00 по 18:00.

Звать я вас тоже не должен, поэтому сделайте так, чтобы Алфорд ничего об этом не узнал. Если он узнает, что я предал его, то разорвет наш договор и я сразу же умру.

Я не настаиваю на вашем приходе. Если у вас дела, можете просто ответить письмом.

Ваш друг: Фелипо Ромашка.»

Кристиан взял письмо в руки и выбежал в гостиную. Там его, конечно, ждала Селеста.

– Тоже пришло, да? – спросила она. Вид у неё был взволнованный.

– Как видишь, – ответил он, – Как думаешь, мы сможем придти в норму к часу дня?

– Я да, скорее всего, но вот Паула…

– Ей тоже пришло письмо?

– Да, но она даже не в силах была прочесть. Ей очень плохо.

– Она выпила каких-нибудь таблеток, чтобы ей полегчало?

– Да.

– Ну, тогда посмотрим, что с ней будет.

Им повезло – к обеду Паула чувствовала себя хорошо, особенно после того, как поела. Все же упускать такую возможность увидеть своего друга они не решили. Правда, как сделать так, чтобы никто не узнал, что они уезжают? Да и вообще, как это делать?

Алфорд, наверняка, знал об этом – он часто покидал академию, а этого даже никто и не замечал. В какой автобус садиться, чтобы попасть к больнице, так же никто не знал.

– Может, у Фелипо спросить? – предложила Селеста, – Он тоже должен знать.

– И испортить сюрприз? – сказала Паула.

– Ну, а если другого пути нет?

Кристиан написал ему записку и свернул её, отправив своего мависа в небо. Через пять минут пришел ответ:

«Берите автобус номер один, он в мою сторону едет. Только вот у Алфорда разрешения на выезд были, совсем забыл. Но, зная вас, вы можете сделать липовые. Вы можете выкрасть его и сделать такие же, только на ваши имена, ну, или просить директрис, но они делают его очень долго, тогда вы только к 17 ко мне попадете, если не на следующие дни. Решать вам»

Они решили выбрать первый вариант. Алфорд сейчас был в дикой отключке, поэтому забрать у него что-то было проще простого.

Правда, в его ящике было очень много бумаги, а именно всяких карточек, журналов, записок, писем и прочего мусора. Но то, что надо, они нашли.

Там просто было написано, что мисс Лилия и мисс Роза разрешили ему выезд по первому маршруту, а так же их подписи внизу.

Подчерк Селесты и директрисы были схожи, поэтому писала она, чтобы подделка была качественнее. Подпись мисс Розы подделывала Паула. И все – почти как оригинал, только с их именами.

Настоящее разрешение они вернули на место, а с фальшивым пошли искать нужный автобус. Первый стоял ближе всех ко входу на стоянку. Они подошли к нему и начали ждать.

Вскоре, к ним подошел водитель лет семидесяти.

– Вам чего? – спросил он старческим голосом.

– Нам надо выехать, – сказал Кристиан и предоставил разрешение.

Водитель проанализировал его и сказал, что они могут сесть. Они сели, как всегда, назад, и назвали то место, которое им было нужно.

– Больница? – переспросил водитель, – Я думал, туда только этот мальчишка белобрысый ездит. Давно я его не видел.

Никто ему ничего не ответил, ведь все и так поняли, о ком идёт речь.

Он завел автобус и они поехали.

Поездка была молчаливой, все думали о своём и о том, как встретятся со своим другом, которого они больше и не надеялись увидеть.

Автобус доставил их быстро – за пятнадцать минут. Они вышли и начали глазами искать нужное здание, пока не заметили одно очень длинное и серое, с двумя этажами. Наверное, это оно.

Когда они подошли ближе и обошли его, то увидели нужную вывеску: «Больница Вирусгермически-больных #2».

Когда они вошли, то на них все странно начали косится. Затем они подошли к приемной и сказали номер палаты.

– Он предупреждал о гостях, но я ожидала увидеть его хозяина, а не вас, – сказала женщина с приемной.

– Хозяин болен, – соврала Селеста, – Мы пришли заместить его.

– А, ну тогда понятно, я давно его не видела. Браун, отведи их в палату номер четырнадцать!

Милая девушка, судя по всему, медсестра, отвела их туда, куда надо. Она так же сказала, что Фелипо очень умный мальчик, и что она рада, что у него есть друзья, помимо хозяина.

Когда она подвела их к нужной двери, то они сразу же вломились в неё. Медсестра не стала ругать их за буйность, лишь усмехнулась и пошла дальше, по своим делам.

– Фелипо, твою мать!

Кристиан не успел разглядеть его, как тут же обнял. Фелипо, который ещё не успел ничего понять, протянул свои худые зелёные руки к его спине и обнял в ответ.

– Кристиан, ты подрос! – заметил он, – Видимо, день рождение тебя очень поменяло. Как и твою сестру.

Селеста тоже обняла его и сказала, что очень скучала и беспокоилась. Затем была Паула, которая его чуть не задушила.

– Я так рад, что вы пришли, – Фелипо прям сиял, – Я правда не знал, что у нас выйдет сегодня увидеться. Вы любите рисковать.

– Ну, ты же нас знаешь, – усмехнулся Кристиан, – Как сам? Выздоравливаешь?

– Если бы…

Настроение у всех резко упало, а улыбки исчезли с лица. Только теперь они заметили, что Фелипо похож на ожившего мертвеца и очень скинул в весе.

– Простите за откровенность, – извинился он, – Думаю, мне бесполезно врать в таком положении. Эта неделя для меня последняя.

Все раскрыли рты, глаза расширились. Никто не мог подобрать нужных слов.

– Но как так? – наконец вымолвил Кристиан и понял, что зря это сделал. Слезы так и просились наружу, но он постарался сдержаться.

– Не волнуйтесь, со мной все будет хорошо, – ответил Фелипо, – Мне было бы гораздо хуже, если бы вы не пришли.

Паула не сдержалась и заплакала, Селеста же принялась её утешать.

– Эй, Файнберт, я же ещё не умер, – успокоил её Фелипо, – Мне так много хочется рассказать. Я же ещё живой, очнись.

Паула вытерла слезы и глянула на него. Он улыбался – без притворства и кислоты. Поэтому она перестала плакать.

– Прости, просто эмоции…

– Я понимаю.

Кристиан заметил, что у него на тумбочке стоит много книг, а так же напротив стоит небольшой телевизор.

– Как я вижу, ты хоть не скучаешь, – сказал Кристиан.

– Да, – Фелипо усмехнулся, – В тумбочке книг ещё больше.

Кристиан открыл ближайшую и убедился в этом.

– Ты хотел что-то обсудить, – напомнила Селеста.

– Да, есть одна проблема, которая меня тревожит. Только не перебивайте. Дело в том, что чуть больше недели назад я сильно поссорился с Алфордом. Это из-за лекарств – они очень пагубно влияют на мой организм и на мою психику. Поэтому я высказал ему все – что он надоел мне за все это время, что он очень жесток ко мне и никогда обо мне и моих чувствах не думал, что он ужасный и все в этом духе. Он не стал бить меня или оскорблять, он просто посмотрел на меня взглядом, полном разочарования, и ушел. Больше он не писал и не приходил. Если честно, мне очень больно от того, что я его задел. Он и в правду старается ради меня, а я…

Фелипо не выдержал и заплакал.

– Я ужасный слуга, ужасный…

Все сразу же принялись его утешать, говоря, что он хороший хербу и хороший друг и что в этом нет его вины – он сделал это неосознанно. Что Алфорд из тех, кто не будет долго хранить обиды, и что он просто его провоцирует.

– Нет, вы не понимаете. Я его действительно ранил, – не унимался он, – Мне так стыдно, я ему писал письма с извинениями, но он не отвечает.

– Он ценит и любит тебя, – успокаивал его Кристиан, – И он уже простил тебя в душе, просто ему стыдно признаться в этом. Алфорд очень гордый, тебе ли не знать. Стоп, ты зацвел?

Кристиан провел рукой у него возле уха, где выросла небольшая ромашка. Цветение у хербу приходит в подростковом возрасте, по сути, это тоже самое, что и прыщи у людей. Только гораздо красивее.

Паула и Селеста тоже ринулись посмотреть. Как оказалось, там не один цветок, а три.

– У меня их больше на теле, нежели на лице, незнаю почему, – сказал Фелипо, – Если честно, то я мечтал дожить до цветения и увидеть, как на моем теле начнут распускаться цветы. И Алфорд этого очень ждал.

– Он ещё не видел?

– Нет, но я писал ему об этом. Может, он и рад, но опять в душе.

«Водные маги всегда прячут свои эмоции» – мелькнула в голове Селесты фраза мисс Гарции. Неужели этот стереотип – правда?

– Я его ещё и предал, поскольку мало того, что позвал вас без спроса, так ещё и кое-что из жизни с ним рассказал.

– Он не узнает, поверь, – успокоила его Паула.

– Буду надеяться. Вообще, я рад, что мое лето прошло увлекательно. Я вам лишь немногое из-за этого правила рассказал, но поверьте, что я тогда по-настоящему почувствовал, что живу. После этого я даже стихи начал писать, поэтому, когда мне тут скучно, я переодически черкаю их.

– А можно прочесть? – спросила Селеста.

– Да, конечно.

Фелипо достал из-под подушки небольшую темно-синюю записную книгу и протянул ей в руки.

Внутри было много грязи, потому что вариант был черновой, поэтому он много чего зачеркивал, переставлял, а так же кое-где делал небольшие рисунки и заметки. Но даже не смотря на это, стихи были прекрасными.

– У тебя талант, – сказала Паула.

– Спасибо, – ответил Фелипо.

В палату вошла медсестра, на этот раз другая, и сказала, что они тут уже слишком долго и должны идти. Они снова обняли своего друга на прощание, пожелали ему удачи и сказали, что верят, что он продержится гораздо больше недели и сможет написать гораздо больше стихов. Фелипо не ответил, лишь искренне улыбнулся.

Когда они приехали, то их сразу же остановил Мистер Фостар. Он узнал о том, что они подделали разрешения и незаконно выехали за территорию академии. Они постарались ему объяснить, почему они это сделали, в надежде на жалость, но наказание осталось тем же – отписывать все правила пять раз каждому.

Как оказалось, сдал их именно Алфорд. Он заметил, что порядок его бумаги в ящике как-то нарушен, потом понял, что разрешение не на том месте, а затем заметил, что их троих нигде нет.

Все это рассказал он только Кристиану. Так же, он верно догадался, что именно Фелипо позвал их к себе, потому что у него осталось мало времени.

Под долгими уговорами, Алфорд согласился сам навестить его и принять извинения. Ведь на мертвых не должны держать обиду, верно?

Фелипо подтвердил, что они помирились и теперь у него на душе стало спокойнее.

Через несколько дней, в четверг, его не стало. Алфорд сообщил, что по традициям хербу, его похоронят родственники, а через двадцать один день настанет общий траурный день для всех его знакомых. Это связано с тем, что после смерти, двадцать один день душа того, кто живет на Альтатонии, становится белым голубем и находится в каком-то тайном месте.

После такого известия Кристиан и Селеста не могли спокойно думать об учебе и тренировках. Их охватил траур сразу же после этого известия. Они знали, что так будет, но не думали, что настолько скоро.

Алфорда они видели вообще крайне редко. Толи они просто на него не натыкались, толи он действительно старался всех избегать. Хотя после смерти Фелипо он и слезы не проронил. Лишь сказал, что так должно было быть изначально, и что он изначально не надеялся, что сможет подарить ему жизнь. Откровенно, частично жестко, но что поделать, если это правда.

Первый этап приближался, но настроения не было никакого.

Комментарий к Глава 10: В последний раз.

Минус основной персонаж.

;)

========== Глава 11: Фиалковый стадион. ==========

Они снова едут в автобусе, на этот раз всей командой, в их официальной спортивной форме – темно-зеленых спортивных костюмах из спандекса, с различными нашивками вроде герба академии и стихии, длинных черных ботинках почти до колена, которые ко всему были на шнуровке, и в спортивных ветровках более светлых зеленых тонов, потому что на улице значительно похолодало. Так же включалась защита на локти и колени.