Текст книги "Пламя над бездной"

Автор книги: Вернор (Вернон) Стефан Виндж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

– Мои поздравления. Вы сумели сохранить это в секрете даже от меня.

Равна не клюнула на наживку.

– Мы стараемся сохранить это в секрете от всех, господин Нювен. По причинам, которые должны быть вам известны.

Равна вывела на дисплей все полученные на сегодня сообщения. Несколько вызовов и ответов за последние десять дней. При переводе на трисквелин для Фама орфографические и синтаксические ошибки исчезли, но тон сохранился. Равна вела разговор со стороны Организации. Это было как вести в темной комнате разговор с человеком, которого никогда не видела. Можно было легко вообразить многое: тонкий плачущий голос между написанными большими буквами словами и восклицательными знаками. Видеоизображений ребенка не было, но в архиве человечества на Сьяндре Кеи Организация раскопала изображения родителей мальчика. Они выглядели типичными страумерами, но с карими глазами клана Линден. Маленький Джефри должен быть худой и темноволосый.

Глаза Фама Нювена бежали вниз по тексту, потом, кажется, зацепились за последние строчки.

Организация [17]: Сколько тебе лет, Джефри?

Абонент [18]: Мне восемь. Я ДОСТАТОЧНО БОЛЬШОЙ, НО МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!

Организация [18]: Мы поможем. Мы прилетим, как только сможем, Джефри.

Абонент [19]: Извините, что я вчера не мог говорить. Плохие люди опять вчера приходили на холм. Идти на корабль было опасно.

Организация [19]: Плохие люди подходили так близко?

Абонент [20]: Ага. Я их видел прямо с острова. Сейчас я на корабле вместе с Амди, но здесь по дороге лежит много мертвых солдат. Резчики часто делают рейды. Мама погибла. Господин Булат очень сторается меня защищать. Он говорит, что я должен быть смелым.

На минуту улыбка Фама исчезла.

– Бедный ребенок, – мягко сказал он. Потом пожал плечами и ткнул в одно из сообщений. – Что ж, я рад, что Вриними посылает спасательную экспедицию. Очень благородно с вашей стороны.

– Не совсем так, господин Нювен. Посмотрите на пункты с шестого по четырнадцатый. Мальчик жалуется на автоматику корабля.

– Ага, что-то из предрассветной эпохи. Клавиатура и монитор, без распознавания голоса. Абсолютно недружественный интерфейс. Похоже, крушение разбило почти все.

Он нарочно прикидывался бестолковым, но Равна решила проявить бесконечное терпение.

– Может быть, и нет, если учесть происхождение корабля. – Фам только улыбнулся, и Равна продолжала раскладывать все по полочкам. – Вероятно, процессоры из Верхнего Края или из Перехода, и в теперешней среде они стали почти безмозглыми.

Фам Нювен вздохнул.

– В полном соответствии с теорией наездников, да? Вы все еще надеетесь, что на этом корыте есть та страшная тайна, которая может убить Катастрофу?

– Да! Вот послушайте… Одно время Старик очень этим интересовался. Откуда же такая полная потеря интереса теперь? Есть какая-то причина, по которой корабль не может быть ключом к битве с Отклонением?

Так объяснял эту потерю интереса Грондр. Всю свою жизнь Равна Бергсндот слыхала легенды о Силах, и всегда очень отдаленные. И теперь она почти что могла задать вопросы самой Силе. Очень странное ощущение.

Фам после паузы ответил:

– Нет. Это маловероятно, но вы можете оказаться правы.

Равна с шумом выдохнула воздух – она и не заметила, как затаила дыхание.

– Отлично. Тогда то, о чем мы спрашиваем, имеет смысл. Допустим, приземлившийся корабль содержит нечто, что нужно Отклонению или чего оно боится. Тогда вероятно, что Отклонение знает о его существовании – и даже следит за движением на гипердвигателях возле Дна. Спасательная экспедиция может навести Погибель на след. Тогда экспедиция будет самоубийством для экипажа – и может усилить мощь Погибели.

– Итак?

Равна хлопнула по компьютеру ладонью.

– Итак, Организация Вриними просит помощи Старика в создании экспедиции, которую Погибель не сможет отследить!

Фам Нювен только покачал головой:

– Равна, Равна! Вы говорите об экспедиции ко Дну Края. Там ни одна сила никак не сможет вам помочь. Даже Эмиссар будет предоставлен своей собственной воле.

– Не стройте из себя большего придурка, чем вы есть, Фам Нювен! Там, внизу, у Отклонения будут точно те же ограничения. Чего мы просим – это оборудования, сделанного в Переходе и рассчитанного на эти глубины, поставленного в необходимых количествах.

– Придурка? – Фам Нювен поднялся, но на губах его все еще играл призрак улыбки. – Это для вас нормальное обращение к Силе?

«До этого года я бы скорее умерла, чем обратилась бы к Силе хоть как-нибудь». Равна откинулась назад, выдав ему свой вариант небрежной улыбки.

– У вас, милостивый государь, прямая связь с богом, но позвольте мне вам открыть маленькую тайну: я точно знаю, когда она работает, а когда нет.

Вежливое любопытство:

– Да? А каким образом?

– Фам Нювен сам по себе – человек яркий, эгоцентричный и столь же утонченный, сколь дубовая колода. – Равна вспомнила проведенное вместе время. – И я не волнуюсь, пока не исчезает эта надменность вместе с идиотскими шуточками.

– Хм. В вашей логике есть слабое место. Если Старик управляет мной непосредственно, он может с той же легкостью изобразить придурка… – Фам склонил голову набок, – как и мужчину вашей мечты.

Равна скрипнула зубами.

– Может быть, но мне немножко помог мой начальник. Он позволил мне следить за использованием передатчика. – Она взглянула на компьютер. – Сейчас ваш Старик использует менее десяти килобит в секунду от всех Ретрансляторов… а это значит, мой друг, что вами не управляют на расстоянии. И весь непроходимый идиотизм, который я наблюдаю, принадлежит целиком Фаму Нювену.

Рыжий хихикнул, очевидно озадаченный.

– Вы меня поймали. Я в автономном режиме с тех самых пор, как Организация убедила Старика отступить. Но я хочу, чтобы вы знали: все эти десять килобит в секунду направлены сейчас на наш очаровательный разговор. – Он остановился, будто прислушиваясь, потом помахал рукой. – Старик говорит «привет!».

Равна рассмеялась против своей воли. Что-то было непобедимо абсурдное в этом жесте, в самой идее, что Сила может позволить себе такие тривиальные шуточки.

– Ладно. Я рада, что он может, так сказать, присутствовать. Послушай, Фам, мы не так уж много просим, по меркам Перехода, а спасти это может целые цивилизации. Дайте нам несколько тысяч кораблей; и одноразовые робокорабли вполне сгодятся.

– Старик это может, но они будут ничуть не лучше построенных здесь. Обмануть… – он остановился, будто удивленный собственным выбором слов, – обмануть Зоны – работа тонкая.

– Отлично. Качество или количество. Мы согласны на все, что думает Старик…

– Нет.

– Фам! Мы говорим о нескольких днях работы для Старика. Он уже потратил больше на изучение Погибели.

Их единственная яростная ночь могла стоить больше – но этого она не сказала.

– Ага, и большую часть этого использовала Вриними.

– Расплачиваясь с клиентами, которых вы потеснили! Фам, ты можешь хотя бы сказать нам почему?

Ленивая улыбка сползла с его лица, и Равна кинула быстрый взгляд на компьютер. Нет, Фам Нювен не был под управлением. Она помнила выражение его лица, когда он читал письма Джефри Олсндота – тогда из-за маски надменности выглянуло нормальное человеческое существо.

– Я попробую. Но имей в виду: хоть я и был частью Старика, я могу помнить и объяснять лишь в пределах человеческих возможностей. Да, ты права, Отклонение пожирает сейчас Вершину Края. Пока эта Сила утомится захватами, погибнут еще цивилизаций пятьдесят, и еще пару тысяч лет продлится эхо катастрофы – отравленные звездные системы, искусственные расы с кровожадными идеями. Но – и мне неприятно это говорить – что из этого? Старик обдумывал эту проблему со всех сторон так и этак больше ста дней. Это очень долго для Силы, особенно для Старика. Он существует уже больше десяти лет, и его разумы дрейфуют к… скажем, изменениям, которые выведут его за пределы любого общения. Так какое ему до всего этого дело?

Равна помнила, чему ее учили в школе. Да, это стандартный момент, но она все равно не могла удержаться от вопроса. На этот раз это был не учебный пример, а реальность.

– Но ведь в истории полно примеров, когда Силы помогали расам Края, а иногда отдельным их представителям? – Равна успела узнать сведения о расе, которая создала Старика. Это были разумные газовые пузыри. После самого лучшего истолкования Ретрансляторов их речь все равно звучала абракадаброй. Очевидно, у них не было рычагов управления Стариком. И все, что она могла, – просить прямо. – Давай посмотрим на это с другой стороны. Даже обыкновенному человеку не нужно отдельного объяснения, чтобы помочь страдающему животному.

Улыбка Фама стала возвращаться на место.

– Ты отлично владеешь аналогиями. Только ты же помнишь, что ни одна аналогия не полна, и чем сложнее автомат, тем сложнее его возможные мотивы. Но… вот тебе такая аналогия: Старик – вполне достойный человек, имеющий приличный дом в приличной части города. И вот однажды у него появляется новый сосед, этакая свинья, усеявшая свой участок ядовитыми отходами. Будь ты на месте Старика, ты бы обеспокоилась, правда ведь? Начала бы брать пробы на краях своего владения. Могла бы попытаться поговорить с этим новым, узнать, что он такое творит. Организация Вриними видела часть этого расследования.

Вот, скажем, ты узнала, что у твоего соседа не все дома. Его стиль жизни требует отравлять луга и поедать получившуюся грязь. Это неприятно: дурной запах, истребление безвредных животных. Но в результате исследования выяснилось, что твоя земля не пострадает, и твой сосед согласен принять меры для уменьшения вони. Как бы там ни было, а поеданием ядовитой грязи он вредит только себе. – Фам помолчал. – Как аналогия, эта вполне точна. Разобравшись в изначальной загадочности, Старик решил, что данное Отклонение развивается по обычным схемам, столь простым и банальным, что даже создания вроде нас с тобой видят заключенное в нем зло. Оно в том или ином виде содержалось в архивах Края где-то сто миллионов лет…

– Да черт побери! Я бы собрала соседей и выставила бы извращенца из города!

– Это обсуждалось, но оно выходит дорого… и могут пострадать настоящие люди. – Фам Нювен плавно встал и улыбнулся, кончая разговор. – Что ж, это все, что мы должны были тебе сказать.

Он вышел из-под деревьев, Равна подпрыгнула, бросаясь ему вслед. Он сказал не оборачиваясь:

– Мой личный совет: не принимай это так близко к сердцу, Равна. Понимаешь, я все это видел. От Дна Медленной Зоны – внутрь Перешедшей Силы, и у каждой Зоны свои собственные минусы. Сама основа этого Отклонения – термодинамическая, экономическая, какая хочешь – состоит в высоком качестве мысли и связи в Вершине Края. Это Отклонение не тронуло ни одной цивилизации в Среднем Крае. Там слишком велики задержки связи и затраты и даже лучшее оборудование теряет разум. Там для управления нужны военные флоты, тайная полиция, неуклюжие передатчики – и все это столь же громоздко, как любая империя в Крае, а Силе от этого выгоды нет. – Он обернулся и увидел выражение ее лица. – Эй, подруга, я же говорю, что твоей хорошенькой заднице ничего не грозит.

И он потянулся потрепать ее по заду.

Равна шагнула назад, отбросив его руку. Она лихорадочно искала какой-то разумный аргумент, который заставит этого типа думать. Ведь бывали случаи, когда Эмиссар менял решение своего принципала. Но ничего не придумала, кроме как сказать:

– А о своем хвосте ты подумал? Ты говоришь, что Старик уже готов собрать чемоданы и пойти туда, куда только Силе есть ход. А собирается он взять тебя с собой или бросит, как щенка, который уже не нужен?

Это были дурацкие слова, и Фам Нювен рассмеялся.

– Опять аналогии? Нет, он скорее всего просто меня оставит, как робот-зонд после последнего запуска. – Еще одна аналогия, только эту выбрал он. – На самом деле, если это случится достаточно скоро, я бы и сам захотел пойти в эту спасательную экспедицию. Похоже на то, что Джефри Олсндот попал в средневековую цивилизацию. А я спорить могу, что никто в Организации не разбирается в таких вещах лучше меня. И там, у Дна, вашему экипажу не придумать лучшего помощника, чем старый разбойник из Кенг Хо.

Он говорил небрежным тоном, будто храбрость и опыт признавались за ним как данность – а все прочие по умолчанию трусливо поджимали хвосты.

– Нет, правда? – Равна уперлась руками в бока и склонила голову к плечу. Слишком много себе позволял этот тип, само существование которого было подстроено. – Ах да, ты же маленький принц, воспитанный среди интриг и кинжалов, улетевший к звездам вместе с Кенг Хо… Фам Нювен, ты всерьез думаешь, что твое прошлое – это на самом деле? А не то, что вложил в тебя Старик? Я задумывалась об этом после нашего очаровательного вечера в «Бродячей компании». И знаешь что? Очень немногое ты можешь принять как факт. Ты действительно был космонавтом из Медленной Зоны – если не двумя или тремя космонавтами, поскольку ни один труп не был полон. Каким-то образом ты и твои приятели сумели угробиться у нижнего края Медленности. Что еще? Да, у твоего корабля не было восстановимой памяти. Единственная печатная копия, которую мы нашли, написана на каком-то азиатском языке Старой Земли. И это все, все, понимаешь, с чем начал Старик свою подделку.

Вот тут улыбка Фама стала чуть примороженной. А Равна говорила, не давая ему шанса ответить:

– Только не вини Старика. Он же малость спешил, верно? Он должен был убедить и Вриними, и меня, что ты настоящий. Он и переворошил архивы и слепил для тебя реальность. Может быть, полдня на это потратил – ты ему благодарен за усилия? Кусочек отсюда, кусочек оттуда. Кенг Хо действительно существовала, видишь ли… только на Земле, за тысячелетия до космических полетов. И должны были быть, конечно, космические колонии, наследники Азии – это очевидная экстраполяция. У Старика отличное чувство юмора. Он сделал твою жизнь фантастическим романом, вплоть до последней трагической экспедиции. Уже это должно было меня насторожить, кстати. Это же комбинация нескольких доньоранских легенд.

Равна перевела дыхание, и ее понесло дальше.

– Мне жаль тебя, Фам Нювен. Пока ты не слишком о себе задумываешься, ты – самый самоуверенный тип во всем космосе. Но все твои умения, все достижения – ты пытался их получше изучить? Спорить могу, что нет. Быть великим воином или пилотом – это требует миллионов мелких навыков, вплоть до кинестетических мелочей на подсознательном уровне. Старику надо было подделать только верхний уровень и сильную личность. А ты загляни под поверхность, Фам. Боюсь, ты там найдешь целую кучу пустоты.

Рыжий скрестил руки на груди и пальцем постукивал по рукаву. Когда у Равны наконец кончились слова, он улыбнулся широко и покровительственно.

– Ах ты, глупая ты Равна. Ты даже сейчас не поняла, как превосходят нас Силы. Старик – это тебе не какая-нибудь тирания Среднего Края, промывающая своим жертвам мозги фальшивыми воспоминаниями. Даже подделка, созданная Перешедшим, куда глубже, чем реальный образ в мозгу человека. И как ты можешь знать, что это на самом деле подделка? Ты покопалась в архивах Ретрансляторов и нашла мою Кенг Хо. – Он остановился. Вспоминая? Или пытаясь вспомнить? На долю секунды на его лице мелькнули страх и растерянность. Потом они исчезли, и вернулась та же ленивая улыбка. – Может ли кто из нас представить себе, какие архивы в Переходе, представить себе, что должен знать о человечестве Старик? Организация Вриними должна быть ему благодарна за то, что он разъяснил мои истоки – самим бы им никогда не докопаться.

Послушай, Равна. Мне и в самом деле жаль, что я не могу помочь. Пусть это будет дурацкая попытка, я бы хотел видеть этих детей спасенными. А насчет Погибели не волнуйся. Она почти достигла максимума расширения. И даже если вам удастся ее разрушить, для тех, кто уже поглощен, лучше не станет. – Он рассмеялся, может быть, чуть громче, чем надо. – Ладно, я должен идти. У Старика есть для меня еще несколько поручений на сегодня. Он не очень одобрял этот наш разговор, но я настоял. Преимущества автономного задания, как видишь. Но мы с тобой… нам было вместе хорошо, и я думал, нам приятно будет поболтать. Я не хотел тебя злить.

Фам включил антиграв и взлетел над песком, сделав краткий приветственный жест рукой. Равна подняла руку, чтобы помахать в ответ. Его силуэт странно мелькнул, когда он вышел из пригодной для дыхания атмосферы Доков и включился космический скафандр.

Равна смотрела еще несколько секунд, пока фигура не стала еще одной летящей точкой в индиговом небе. Черт побери все.

Позади послышался скрип колес по песку – Синяя Раковина и Зеленый Стебель вылезали из воды. Вода блестела на боках тележек, превращая косметические полосы в зазубренные радуги. Равна пошла им навстречу. Как им сказать, что помощи не будет?

С представительством кого-то вроде Фама Нювена Старик был совсем не таким, как она воображала в школе на Сьяндре Кеи. Она была близка к мысли, что может различить их просто по разговору. Теперь она пыталась себе представить существо настолько могущественное, что оно играло с душами, как программист играет с анимированной графикой, и настолько от нее далекое, что лишь его безразличие служило ей защитой.

«Ты еще радоваться должна, Равна. Ты только чуть опалила крылышки на огне».

16

Следующие недели дела шли на удивление хорошо. Несмотря на катастрофу с Фамом Нювеном, Синяя Раковина и Зеленый Стебель все еще желали лететь в спасательную экспедицию. Организация Вриними даже подкинула дополнительные ресурсы. Равна каждый день предпринимала телепосещение ремонтной верфи. «Внеполосный» хотя и не получил приспособлений из Перехода, но подвергся полному и экстраординарному переоборудованию. Он плавал в золотой паутине строительных лесов, миллионы крошечных роботов выращивали новые формы корпуса придонного люггера. Иногда корабль казался Равне хрупким мотыльком, а иногда – глубоководной рыбой. Перестроенный корабль сможет выжить в самых разных средах: у него были шипы судна с гипердвигателями, но корпус был вытянут вдоль и имел осиную талию – классическая форма корабля для придонных полетов. Придонный люггер должен уметь двигаться в опасной близости Медленной Зоны, а поверхность Зоны трудно определить издали, и еще труднее составить ее карту, потому что она подвержена миллионам кратковременных изменений. Для люггера вполне вероятно оказаться на один-два световых года внутри Медленной Зоны. И тогда приходится благодарить бога за наличие субсветовых двигателей и гибернаторов. Конечно, вернувшись в цивилизацию, ты окажешься безнадежно устарелым, но ты хотя бы вернешься.

Равна перемещала точку зрения вдоль шипов гипердвигателей, выступающих из корпуса. Они были шире, чем у большинства прибывающих к Ретрансляторам кораблей. Для Среднего и Верхнего Края такая форма не оптимальна, но с помощью соответствующих (то есть работающих в Нижнем Крае) компьютеров корабль возле Дна будет лететь не медленнее, чем всякий другой.

Грондр позволил ей половину своего времени тратить на этот проект, и после нескольких дней Равна поняла, что это не было простым одолжением. Именно ей эту работу и следовало поручить. Она знала человечество и знала архивную работу. Джефри Олсндота надо было каждый день ободрять. И то, что рассказывал Джефри, было очень важно. Даже если все пойдет по плану – даже если Отклонение никак не вмешается, – спасательная операция будет сложным трюком. Ребенок и корабль оказались, по всей видимости, в середине кровавой войны. Их извлечь – это потребует мгновенного принятия верных решений и действий согласно этим решениям. Понадобятся эффективные бортовые базы данных и стратегические программы. Но из этого мало что может работать вблизи Дна, и объем памяти будет очень ограничен. И Равне предстояло решать, какие библиотечные материалы переводить на корабль, балансировать ресурсы местные и доступные по ультраволновой связи с Ретрансляторами.

Грондр был доступен для нее по локальной сети, и часто – непосредственно. Он хотел, чтобы все получилось.

– Не волнуйся, Равна. Мы выделим часть Ретранслятора РOO на это задание. Если их антенные рои будут работать как должно, то у наездников будет связь с Ретранслятором на тридцать килобит в секунду. Ты будешь их основным связным, и у тебя будет доступ к нашим лучшим стратегиям. Если ничего не… вмешается, тебе вообще не придется волноваться из-за управления операцией.

Еще четыре недели назад Равна не посмела бы просить большего. Но сегодня…

– У меня есть лучшая идея, господин Грондр. Пошлите меня с наездниками.

Все части рта Грондра щелкнули одновременно. Равна видела это в момент крайнего удивления у Эгравана, но у самого Грондра… Он на минуту замолчал.

– Нет. Вы нам нужны здесь. Вы – наш лучший способ проверить психическое здоровье, когда речь зайдет о поведении людей.

В группах новостей, заинтересованных Страумским Отклонением, проходило в день до тридцати тысяч сообщений, и примерно десятая их часть касалась людей. Тысячи из них содержали переложение старых идей, или явный абсурд, или заведомую ложь. Автоматика маркетинга отлично справлялась с отфильтровыванием лишнего и части абсурдного, но там, где дело касалось человеческой природы, Равна была вне конкуренции. Почти половину своего времени она проводила за анализом и обработкой запросов о человечестве в архивы. И отпустить ее с наездниками – это было почти невозможно.

В следующие несколько дней Равна продолжала подталкивать своего шефа к этому решению. Кто бы ни вел спасательную операцию, ему придется держать прямую связь с человеком – на самом деле, с человеческими детьми. Очень вероятно, что Джефри Олсндот никогда наездника не встречал. Это уже был хороший аргумент, и он действовал, но им одним ей бы никогда не пронять старого Грондра. Понадобилось еще несколько внешних событий: во-первых, за несколько недель распространение Погибели замедлилось. Как подсказывала обычная житейская мудрость (и Старик посредством Фама Нювена), были достигнуты естественные пределы, на которые распространяет свой интерес Отклонение. Унизительная паника в Верхнем Крае постепенно затихала. Потоки слухов и беженцев из захваченных областей иссякли до незаметных капель. Разумных существ в захваченных Погибелью районах не осталось, но это было похоже на смерть на кладбище, а не на смерть от моровой язвы. Соответствующие группы новостей еще что-то бормотали о Погибели, но все больше повторяли старые песни. Просто очень мало чего происходило нового. В течение десяти ближайших лет в пораженном районе распространится физическая смерть. Снова начнется колонизация с тщательным прощупыванием развалин, информационных ловушек и выживших рас. Но это все пойдет своим чередом, а сейчас вихрь информации о Погибели на Ретрансляторе постепенно спадал.

…А маркетинг был куда как сильнее заинтересован в сбежавшем корабле. Ни одна из стратегических программ – и уж тем более Грондр – не верили, что унесенный кораблем секрет может нанести вред Погибели, но был хороший шанс, что он может принести коммерческий успех, когда Отклонению наконец надоест его игра в Переходе. И соответственно, требовалось приложить максимум усилий, а значит, Равна должна была оставить работу в Доках и вылететь на полевое задание.

И таким образом свершилось чудо и ее детские фантазии о приключениях стали явью. Что еще удивительнее, эта перспектива ее пугала только наполовину!

Абонент [56]: Прошу прошения что долго не отвечал. Господин Булат говорит, что я должен с ваши разговаривать Он говорит, что мне нужно больше друзей, тогда мне самому будет лучше. Амди тоже так говорит, и он мой лутший друг… как стая собак, только умньй и смешной. Жалко я не могу послать картинку. Господин Булат попробует получить ответы на ваши вопросы. Он все делает чтобы мне помочь. Но плохие стаи вернутся. Мы с Амди попробовали что вы сказали нащот корабля. Извените, оно не работает. Ненавижу эту клаватуру…

Организация [57]: Привет, Джефри. Амди и господин Булат правы. Я всегда люблю разговаривать и мне от этого лучше… Есть изобретения которые могут помочь господину Булату. Мы придумали, как улучшить его луки и огнеметы. Я посылаю также информацию о строительстве крепостей. Пожалуйста, скажи господину Булату, что мы не можем ему рассказать как летать на этом корабле. Это было бы опасно даже для опытного пилота.

Абонент [57]: Ага даже папе было трудно посадить корабль. Я думаю господин Булат просто ни понимает и он вроде огорчается, а нет ничего такого как в старье времена было? Бомбы там или эропланы чтобы он их мог зделать?

Организация [58]: Есть другие изобретения но у господина Булата много времени ушло бы на их изготовление. Скоро наш звездолет уйдет с Ретранслятора, Джефри. И мы прибудем раньше, чем все это могло бы вам пригодиться..

Абонент [59]: Вы летите? Вы наконец летите!!! Когда? Когда вы тут будете???

Обычно Равна составляла послания для Джефри на клавиатуре – это давало возможность прочувствовать положение ребенка. Казалось, он держится, хотя бывали дни, когда он не писал (странно было думать об «умственной депрессии» у восьмилетнего мальчика). Иногда он злился на клавиатуру, и через двадцать одну тысячу световых лет летели отпечатки кулачков бьющего по клавиатуре ребенка.

Равна улыбнулась дисплею. Сегодня она могла послать Джефри больше, чем туманные обещания: точное время отправления. Сообщение [59] ему понравится. Она ввела: «Мы планируем отлет через семь дней, Джефри. Время полета около тридцати дней». Надо ли это указывать? Последние сообщения в группе новостей по Зонам отмечали необычную активность Дна. А мир Стальных Когтей так близок к Медленной Зоне… Если «буря» станет сильнее, время полета затянется. Был шанс около одного процента, что полет займет и все шестьдесят. Равна откинулась на спинку кресла. А хочет ли она это говорить? Черт возьми, лучше быть откровенной – точные даты могут спутать местных, которые помогают Джефри. Она объяснила все «если» и «но», потом перешла к описанию корабля и тех чудесных вещей, которые на нем будут. Мальчик обычно не писал длинных писем (кроме тех случаев, когда передавал информацию от Булата), но ему явно нравились длинные письма от нее.

«Внеполосный» проходил последние предполетные проверки. Его гипердвигатели были смонтированы и испытаны, наездники водили его за пару тысяч световых лет проверить антенный рой. Рой работал великолепно. Равна и Джефри смогут разговаривать почти в течение всего полета. Вчера корабль грузили припасами. (Звучит как описание средневековой авантюры. Но кое-какие припасы надо взять, если собираешься так далеко, что нельзя верить графическому описанию реальности.) Где-то завтра сотрудники Грондра нагрузят трюм приборами, которые могут пригодиться для спасательной операции. Это надо говорить? Некоторые из этих приборов могут испугать местных друзей Джефри.

Вечером Равна и наездники устроили пикник на берегу. Они его так назвали, хотя это скорее был его человеческий вариант, чем свойственный наездникам. Синяя Раковина и Зеленый Стебель откатились от воды подальше, где песок был сухой и теплый. Равна поставила напитки на грузовой шарф Синей Раковины. Они сидели на песке и любовались закатом.

Это было празднование – Равна получила разрешение лететь на «Внеполосном», корабль был готов к отбытию. Но…

– Вы действительно довольны, что летите, миледи Равна? – спросил Синяя Раковина. – Мы-то двое отлично на этом заработаем, но вы…

Равна рассмеялась:

– Мне заплатят командировочные. – Она с пеной у рта добивалась разрешения лететь, теперь можно было торговаться об оплате. – И это правда, я в самом деле этого хочу.

– Я рада, – сказала Зеленый Стебель.

– Я смеюсь, – добавил Синяя Раковина. – Моя подруга особенно довольна тем, что наш пассажир не будет унылым. Мы почти утратили любовь к двуногим после путешествия с нашими сертификантами. Но теперь нет ничего, чего надо пугаться. Читали ли вы группу «угрозы» за последние пятнадцать часов? Погибель перестала расти, и ее края очень четко определились. Отклонение вступило в средний возраст. Я готов отбыть прямо сейчас.

Синяя Раковина погрузился в общие рассуждения о стаях Стальных Когтей и возможной судьбе Джефри и других уцелевших. Зеленый Стебель вставляла слово время от времени. Она уже не так стеснялась, как раньше, но казалась мягче, чем ее друг, не такой уверенной в себе. И ее самооценка была чуть более реалистичной. Все еще шла окончательная проверка «Внеполосного» – и Грондр к тому же финансировал небольшой флот ложных кораблей. Сейчас уже их было готово пятьдесят. К концу следующей недели их будет сто.

Доки вплывали в ночь. В неплотной атмосфере сумерки были короткими, но цвета – поразительными. Блестели в горизонтальных лучах пляж и деревья. Запах цветов мешался с ароматом морской соли. На дальнем берегу моря резко разграничивалось темное и яркое, силуэты сооружений – то ли фантазия вринимийцев, то ли оборудование Доков, Равна так и не могла понять. Солнце скользнуло за море. Горизонт окрасился оранжевым и красным, с широкой полосой зеленого поверху – может быть, ионизированный кислород.

Наездники не стали поворачивать тележки, чтобы лучше рассмотреть – насколько знала Равна, они могли видеть во всех направлениях, – но замолчали. Когда солнце село, волноломы разбили его на тысячу изображений – блики зеленого и желтого в пене. Равна подумала, что эти двое предпочли бы сейчас быть там. Она часто видала, как они на закате нарочно забирались в самый сильный прибой, подняв повыше ветви и стебли. В такое время она почти понимала малых наездников – они проводили жизнь, запоминая такие повторяющиеся моменты. Равна улыбнулась зеленоватым сумеркам. Чтобы волноваться и строить планы, всегда будет достаточно времени потом.

Так они сидели минут двадцать. Вдоль изгиба берега в густеющей тьме тянулась ниточка огней – работники из офисов выходили на пляж. Где-то очень близко послышался хруст песка под ногами. Обернувшись, Равна увидела Фама Нювена.

– Мы здесь, – позвала она.

Фам неторопливо подошел. Он почти не появлялся с момента их последней стычки – наверное, какие-то уколы Равны его хорошо достали. Стоит надеяться, что Старик заставит его это забыть. Фам Нювен был в потенциале настоящей личностью, и нехорошо язвить его лишь потому, что его принципал вне досягаемости.

– Садитесь с нами. Галактика взойдет через полчаса.

Наездники так углубились в созерцание заката, что только сейчас заметили гостя.

Фам Нювен сделал два шага к Равне и остановился, глядя в море. Когда он повернулся к ней, зеленые сумерки придавали его лицу какую-то странную твердость. Он полыхнул своей несимметричной улыбкой: