Текст книги "Глубина в небе"

Автор книги: Вернор (Вернон) Стефан Виндж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

2

Зараза ждала в засаде возле каюты Эзра.

– Эзр, а я тебя вчера вечером видела!

Он чуть не споткнулся.

А, она про банкет.

Торговый Комитет транслировал его на весь флот.

– Конечно, Чиви, ты меня видела на видео. Теперь видишь меня во плоти. – Он открыл дверь и вошел. Зараза как-то смогла просочиться вместе с ним и тоже вошла. – Так что ты тут делаешь?

Чиви гениально умела поворачивать любой вопрос, как ей хочется.

– У нас через две килосекунды начнется та же нудная салажья смена. Я думала, мы вместе пойдем в бактериальную и обменяемся сплетнями.

Винж нырнул в заднюю комнату, сумев на этот раз отсечь ее дверью, и переоделся в робу. Разумеется, когда он вышел, Зараза все еще ждала.

Он вздохнул:

– Нет у меня ни одной сплетни.

Черта с два я буду повторять, что сказала Триксия.

Чиви победно улыбнулась:

– Зато у меня есть. Пошли. – Она открыла внешнюю дверь комнаты и отвесила ему элегантный (в невесомости) поклон в сторону коридора. – Я хочу сравнить наблюдения о том, что ты видел, но на самом деле ручаюсь, что у меня есть и побольше. Комитет поставил три наблюдательных камеры, в том числе у входа – обзор гораздо лучше, чем был у тебя.

И она поскакала рядом с ним по коридору, объясняя на ходу, как часто она пересматривала эти видео, и рассказывая, о чем с тех пор сплетничают люди.

Впервые с Чиви Лин Лизолет Винж познакомился в предполетное время в окрестностях Триленда. Это был восьмилетний сгусток чистейшей несносности. Почему-то объектом своего внимания она выбрала именно его. После еды или тренировки она подскакивала к нему сзади и толкала в плечо – и чем больше он злился, тем она была довольнее. Один хороший тумак сдачи мог бы изменить ситуацию полностью. Но восьмилетней девчонке тумака не дашь. Ей не хватало девяти лет до обязательного минимума члена экипажа. Место для детей – перед рейсом или после рейса, но не в экипаже, тем более направляющемся в пустынный космос. Но матери Чиви принадлежало двадцать процентов экспедиции…

Семья Лизолет. 17, по-настоящему матриархальная, происходила со Стрентманна, расположенного очень далеко от космоса Кенг Хо. И по облику, и по обычаю они были очень странными. Наверняка нарушили много всяческих правил, но малышка Чиви была включена в экипаж. И она провела в бодрствовании больше времени полета, чем все члены экипажа, кроме наблюдателей. Большая часть ее детства прошла среди звезд в окружении очень небольшого числа взрослых, часто даже в отсутствии родителей. И одна эта мысль уже почти полностью гасила раздражение Винжа. Теперь ее физические нападения сменились словесными – большое благо, учитывая сложение стрентманнианцев.

Сейчас они оба шли по главной оси базы.

– Эй, Раджи, как дела? – махала рукой Чиви чуть ли не каждому встречному.

За мегасекунды до прибытия эмергентов капитан Парк разморозил почти половину флотских экипажей – достаточно, чтобы управлять всеми кораблями и системами оружия, имея при этом горячий резерв. Полторы тысячи людей – это был бы всего лишь большой прием в обиталище его родителей. А здесь это была толпа, хотя многие находились во время Вахты за бортом. При таком количестве народа действительно было заметно, что обиталище – всего лишь времянка, что для этого экипажа надуваются новые отсеки и так далее. Главная ось – это были просто углы стыковки четырех очень больших надувных шаров. И поверхность их рябила, если случайно проходили одновременно четверо или пятеро.

– Не верю я эмергентам, Эзр. После всех этих благородных разговоров они нам глотки перережут.

Винж раздраженно хмыкнул.

– Чего ты тогда все время лыбишься?

Они миновали прозрачную секцию ткани – настоящее окно, не обои. За ним был парк времянки. На самом деле это были всего лишь большие бонсай, но они наверняка занимали больше места, чем все живые существа на стерильной базе эмергентов. Чиви завертела головой и на секунду замолчала. Такое действие на нее могли произвести только настоящие растения и животные. Ее отец был начальником жизнеобеспечения всего флота – и самым известным художником бонсай во всем космосе Кенг Хо.

Потом она вернулась к настоящему и снова презрительно заулыбалась:

– Потому что мы – Кенг Хо, только надо это припомнить! Мы на тысячи лет хитрее этих выскочек! Подумаешь, «эмергенты»! Они добились того, чего добились, потому что слушали открытые сети Кенг Хо, а то бы до сих пор сидели на своих развалинах.

Проход сужался, уходя вниз к перегибу. Сзади и сверху слышался говор и шаги экипажа, приглушенные тканью стен. Это был самый внутренний пузырь всего обиталища. Если не считать рангоута и силовой батареи, это была единственная абсолютно необходимая часть: бактериальная яма.

И работа здесь была самая нудная и грязная, которую только можно придумать: чистка бактериальных фильтров под гидропоникой. Здесь уже растения так хорошо не пахли. Честно говоря, их устойчиво крепкое здоровье сигнализировало о себе вонью гниения. Почти вся работа здесь могла выполняться машинами, но бывали критические случаи, ставившие в тупик лучшую автоматику, а о телемеханике никто не позаботился. В определенном смысле это была очень ответственная должность. Ошибись по глупости – и бактериальный штамм может сквозь мембрану проникнуть в верхний бак. Еда обретет вкус блевотины, а вонь может проникнуть в систему вентиляции. Но даже самая страшная ошибка вряд ли кого убьет – на звездолете были и другие бактериальные, изолированные друг от друга.

И потому здесь было место обучения, по стандартам суровых учителей идеальное: работа хитрая, физические неудобства вполне ощутимые, а ошибка вызывает последствия, с которыми очень трудно сжиться.

Чиви записалась сюда на дополнительную работу. Она утверждала, что здесь ей нравится.

– Папа говорит, что начинать надо с мельчайших живых существ, и только потом браться за большие.

Она была ходячей энциклопедией по бактериям, сложным путям метаболизма, канализационным букетам запахов, отвечающих различным комбинациям, свойствам штаммов, которые могут быть повреждены при любом контакте с человеком (те благословенные штаммы, которые никогда не придется нюхать).

Еще за первую килосекунду Эзр чуть не сделал две ошибки. Конечно, он в последний момент сообразил, но Чиви заметила. В любой другой день она из него душу вынула бы, издеваясь за каждую ошибку, но сегодня ее мысли были заняты эмергентами.

– Ты знаешь, чего мы не привезли тяжелых подъемников?

Два самых больших посадочных модуля экспедиции могли поднять с планеты на орбиту тысячу тонн. Было бы время, они успели бы перевезти все летучие газы и руды, которых им не хватало, но время – это и было то, чего лишило экспедицию прибытие эмергентов. Эзр пожал плечами, не отрываясь от образца, который как раз брал.

– Слухи слышал.

– Ха! Зачем тебе слухи? Простая арифметика скажет тебе правду. Капитан флота Парк боялся, что у нас окажется компания. И взял с собой минимум посадочных модулей и обитаемых баз. А вместо того взял кучу пушек и ядерных бомб.

– Может быть. – Уж это точно.

– А беда в том, что эти проклятые эмергенты так близко, что привезли еще больше – и прибыли за нами по пятам.

Эзр не ответил, но этого и не потребовалось.

– Ну, в общем, я слежу за сплетнями. И нам надо быть очень, очень осторожными.

Чиви пустилась в рассуждения о военной тактике и в предположения о том, какие у эмергентов системы оружия. Ее мать была заместителем капитана Флота, но еще и артиллеристом. Стрентманнианским артиллеристом. Зараза почти все время полета проводила за изучением математики, оборудования и расчета траекторий. Бактерии и бонсай – это уже влияние отца. Девчонка могла превращаться из кровожадного артиллериста и коварного Торговца в художника бонсай – и всего за секунды. Как ее родителям вообще пришло в голову пожениться? И какой от этого получился одинокий и запутанный ребенок!

– В прямом бою мы эмергентов можем разбить, – говорила Чиви. – И они это знают. Вот почему они такие сладкие. Чего приходится делать – это вести с ними игру: нам нужны их тяжелые подъемники. Потом, если они доживут до соглашения, они будут богатые, но мы – куда богаче. Этим неумехам слабo продать воздух безвоздушному обиталищу. Если все останется, как есть, мы из этой операции выйдем, имея полный контроль.

Эзр закончил операции и начал брать другую пробу.

– Ну, – сказал он, – Триксия думает, что они вообще не считают это торговым взаимодействием.

– Хм!

Забавно, но Чиви оскорбляла все, что хоть как-то относилось к Винжу – кроме Триксии. По большей части Чиви старалась просто делать вид, что ее не существует. И сейчас она, что было ей несвойственно, замолчала. Почти на целую секунду.

– Я думаю, твоя подруга поняла правильно. Знаешь, Винж, я не должна тебе этого говорить, но в Торговом Комитете полный раскол.

Если это не мать проболталась, значит, чистая фантазия.

– Я думаю, в Комитете есть идиоты, которые считают, будто это просто торговые переговоры, каждая сторона вкладывает в совместные усилия, что может – а наша сторона, как всегда, самый умный из переговорщиков. Они не понимают, что если нас убьют, тогда плевать, понесет ли другая сторона чистый убыток. Нам надо играть круто и быть готовыми к засаде.

По-своему, по-кровожадному, Чиви говорила как Триксия.

– Мама не сказала этого прямо, но у них патовый раскол. – Она глянула на него исподволь – ребенок, предлагающий заговор. – Ты владелец, Эзр. Ты мог бы поговорить…

– Чиви!

– Ну-ну-ну! Я ничего не говорила! Я ничего не говорила!

Она оставила его в покое секунд на сто, потом начала снова строить планы, как извлечь прибыль из отношений с эмергентами, «если проживем еще несколько мегасекунд». Не будь на свете Мигающей звезды и мира пауков, эмергенты были бы для Кенг Хо находкой столетия. Судя по маневрам их флота, они здорово разбирались в автоматике и системном планировании. В то же время их корабли были вдвое медленнее, чем у Кенг Хо, и в биологических науках эмергенты отставали не меньше. У Чиви были сотни планов, как извлечь из этого выгоду.

Эзр пропускал ее слова мимо ушей, едва их слыша. В другой раз он мог бы забыться сосредоточившись на выполняемой работе. Увы, только не в эту смену. Планы, развертываемые уже два столетия, сейчас дошли до критических килосекунд, и впервые Эзр подумал о том, кто и как управляет его флотом. Триксия – человек со стороны, но умна и обладает свежим взглядом по сравнению с закостенелыми торговцами. Зараза – сообразительная, но обычно ее мнения ничего не стоят. На этот раз… может, это «мама» навела ее на разговор. Взгляды Киры Пен Лизолет сформировались очень далеко, настолько далеко, насколько можно уйти, оставаясь еще в царстве Кенг Хо. Может, она считает, что стажер неполных двадцати лет может повлиять на ход вещей только потому, что принадлежит к Семье владельца. Черт побери…

Остаток смены прошел без дальнейших наитий. Еще полторы тысячи секунд, и он свободен. Если пропустить ланч, будет время переодеться… время попросить приема у капитана Парка. Те два года субъективного времени, что он провел в экспедиции, он ничего не знал о связях своей Семьи.

И что я сейчас могу сделать? В самом деле переломить ситуацию?

До конца смены он все играл с этой мыслью. И когда скидывал робу… и когда звонил секретарю капитана по приемам.

Улыбка Чиви ничуть не утратила своей наглости:

– Ты им прямо скажи, Винж. Этой операцией должны заняться артиллеристы.

Он махнул рукой – дескать, помолчи – и заметил, что его звонок не прошел. Заблокирован? На миг Эзр испытал облегчение, и тут увидел, что к нему поступил приказ: «Явиться в 5.20.00 в зал планирования капитана Флота…» Что там насчет древнего проклятия исполнения желаний? Эзр Винж поднимался к выходному люку, и в мыслях у него была чехарда.

Чиви Лин Лизолет поблизости не наблюдалось. Соображает девочка.

Это не было собрание офицеров штаба. Эзр появился в зале планирования капитана Флота на флагмане «Фам Нювен», и там был сам капитан Флота… и весь Торговый Комитет. И вид у них был не слишком довольный. Винж только глянул и тут же вытянулся по стойке «смирно» у входа. Триста лет назад, когда ему было пять, капитан Парк посетил базу Семьи Винж в секторе Канберры. Родители встретили коллегу по-королевски, хотя он и не был капитаном большого корабля. Но Эзр больше помнил потрясающие подарки этого человека, который казался ему дружелюбным.

При их следующей встрече Винж был семнадцатилетним будущим стажером, а Парк снаряжал флот к Триленду. Разница колоссальная. Они с тех пор сказали друг другу не больше ста слов, да и то по официальным поводам. Эзру эта его анонимность нравилась; и чего бы он сейчас не дал, чтобы она вернулась!

Вид у капитана Парка был такой, будто он проглотил что-то очень кислое. Он оглядел членов Комитета, и Винж подумал, на кого же именно он злится.

– Юный Ви… Стажер Винж! У нас здесь ситуация… необычная. Вы в курсе тонкостей нашего положения после прибытия эмергентов. – Капитан не ждал ответа, и поэтому слова «Так точно!» так и не сорвались с губ Винжа. – В настоящий момент у нас есть несколько вариантов возможного образа действий.

И капитан снова оглядел членов Торгового Комитета.

Тут до Эзра дошло, что Чиви Лизолет несла не сплошь чепуху. Капитан Флота имеет абсолютную власть по тактическим вопросам и, как правило, право вето по стратегическим. Но в вопросах существенного изменения целей экспедиции он зависит от милости Торгового Комитета. И в этом процессе что-то пошло не так. Не какое-то обычное затруднение: в подобных случаях капитану Флота принадлежит решающий голос. Здесь должна быть тупиковая ситуация, граничащая с мятежом руководящего класса. О такой ситуации все время бубнят учителя в школе, и если она возникает, то даже младший совладелец может стать фактором принятия решения. Жертвенным агнцем, в каком-то смысле.

– Возможность первая, – говорил капитан Парк, не ведая о печальных умозаключениях, дребезжащих у Винжа в голове. – Мы играем в игру, которую предложили эмергенты. Совместные операции, совместный контроль всех кораблей в грядущей высадке.

Эзр оглядел членов Торгового Комитета. Рядом с капитаном Флота сидела Кира Пен Лизолет, одетая в зеленый мундир Семьи Лизолет. Ростом она была не намного больше Чиви, лицо внимательное и вдумчивое. Но при этом она производила впечатление мощной физической силы. Стрентманнианское телосложение представляло собой крайность даже по гибким стандартам Кенг Хо. Некоторые Торговцы гордились своей маскирующей манерой поведения – но не Кира Пен Лизолет. Первая «возможность» капитана Парка была ей противна именно настолько, насколько говорила Чиви.

Внимание Эзра переключилось на второе знакомое лицо. Сум Дотран. Члены комитета управления – это элита. Активных совладельцев было немало, но в основном это были профессиональные планировщики, зарабатывающие себе уровень, на котором смогут обзавестись собственными кораблями. Было и меньшинство – очень глубокие старики. Почти все они были высококлассными экспертами, и предпочли роль менеджера роли совладельца. Таким был Сум Дотран. Когда-то он работал на Семью Винж. Эзр полагал, что и он – противник первой «возможности».

– Возможность вторая: раздельные структуры управления и никаких совместных экипажей на посадочных модулях. Как только предоставляется возможность, мы устанавливаем контакт с пауками непосредственно.

Ага, и пусть Бог Всей Торговли отсортирует крупных победителей от мелких. Когда игроков будет трое, выгоды простого предательства резко упадут, а за несколько лет торговых отношений эмергенты могут превратиться в нормальных конкурирующих партнеров. Конечно, эмергенты могут сам акт установления односторонних контактов счесть предательством. Тоже плохо. Винжу казалось, что этот путь поддерживает не менее половины Комитета – но только не Сум Дотран. Старик дернул головой в сторону Винжа, явно доводя это до его сведения.

– Третья возможность: сворачиваем временные базы и возвращаемся на Триленд.

У Винжа, должно быть, было настолько ошеломленное лицо, что Сум Дотран развил эту мысль.

– Юный Винж, капитан хочет сказать, что у противника численное превосходство и, вероятно, превосходство в вооружении. Эмергентам никто из нас не верит, и если они на нас нападут, помощи ждать неоткуда. Слишком рискованно было бы…

Кира Пен Лизолет хлопнула ладонью по столу.

– Возражаю! Это собрание вообще было бессмысленно! А теперь еще Сум Дотран использует его, чтобы навязать нам свою точку зрения!

Вот тебе и теория, что Чиви действовала по указанию матери.

– Оба к порядку! – Капитан Парк окинул весь Комитет тяжелым взглядом. – Четвертая возможность: мы предпринимаем превентивную атаку против флота эмергентов и закрепляем эту систему за собой.

– Пытаемся закрепить, – поправил Дотран.

– Возражаю! – Снова Кира Пен Лизолет. Она махнула рукой, вызывая синтетический образ. – Превентивная атака – единственно надежный образ действия!

Вызванный ею образ не был звездной картой или телескопическим изображением планеты пауков. Не был он и организационной диаграммой или расписанием, которые так часто поглощали внимание планировщиков. Скорее это было что-то вроде навигационных диаграмм планеты, отображающих положения и вектора скорости двух флотов по отношению друг к другу, планете пауков и самой Мигающей. Проведенные линии показывали будущее положение объектов в удобной системе координат. И алмазные скалы тоже были отмечены. Присутствовали и другие отметки, военные тактические обозначения, значки гигатонн, ракетных бомб и электронных контрмер.

Эзр, глядя на дисплей, пытался припомнить школьные занятия по военной теории. Слухи о секретном грузе капитана Парка оказались верны. У экспедиции Кенг Хо были зубы – подлиннее и поострее, чем у любого нормального торгового флота. Артиллеристы Кенг Хо тоже не теряли времени даром, хоть система Мигающей и была неимоверно гола – не спрячешь ни засады, ни резерва.

А вот и эмергенты. Натыканные возле их кораблей военные обозначения были нечеткими вероятностными оценками. Автоматика эмергентов была непривычной и, возможно, превосходила автоматику Кенг Хо. Тоннаж брутто у них был вдвое больше, и – предположительно – оружия тоже больше пропорционально.

Внимание Эзра снова вернулось к столу заседаний. Кто еще кроме Киры Лизолет – сторонник внезапной атаки? Приличную часть своего детства Эзр затратил на изучение Стратегий, но крупное предательство – как его учили – всегда было признаком безумия и зла, а не тем, что может быть нужно уважающему себя члену Кенг Хо, и уж тем более не тем, что таковому надлежит делать. И зрелище Торгового Комитета, который планирует убийство… это просто до него пока не доходило.

Молчание затянулось неестественно надолго. Они что, ждут его слова? Наконец заговорил капитан Парк:

– Вероятно, вы догадались, стажер Винж, что мы зашли в тупик. У вас нет ни права голоса, ни опыта, ни детального знания ситуации. Никак не желая вас оскорбить, должен сказать, что вообще не приветствую ваше присутствие на этом заседании. Но вы – единственный член экипажа, представляющий владельца двух наших судов. Если у вас есть мнение по поводу нашего выбора, мы будем… будем рады его услышать.

Пусть стажер Винж был самой мелкой пешкой в игре, но сейчас он был в центре внимания. И что же ему сказать? У него в голове вертелся миллион вопросов. В школе бывали тренировки по быстрым решениям, но даже тогда давали больше сведений, чем сейчас. Разумеется, этим людям от него не был нужен настоящий анализ. Эта мысль обожгла крапивой и выдернула из оцепенения.

– Ч-четыре варианта, капитан? Е-есть ли еще дополнительные, которые не были изложены?

– Таких, которые имели бы поддержку от Комитета или от меня – нет.

– Гм! Вы более других говорили с эмергентами. Что вы думаете об их предводителе, этом Томасе Нау?

Тот самый вопрос, над которым думали он с Триксией. Но Эзр и представить себе не мог, что спросит об этом самого капитана Флота!

Парк поджал губы, и, казалось, сейчас взорвется. Потом он кивнул:

– Он умен. Технические знания слабы по сравнению с капитанами Флота Кенг Хо. Глубокие знания стратегии, хотя не обязательно тех же ее аспектов, что у нас… Остальное – догадки и интуиция, хотя, думаю, большинство членов Комитета со мной согласится: я бы не поверил Томасу Нау ни в какой коммерческой сделке. По-моему, он пошел бы на крупное предательство ради мелкой выгоды. Очень искусный и опытный лжец, и не придает ни малейшего значения возврату долгов.

А уж это было самое худшее, что мог сказать член Кенг Хо о любом живом существе. Эзр вдруг заподозрил, что капитан Парк – среди тех, кто поддерживает внезапное нападение. Он поглядел на Сума Дотрана и снова на Парка. Те двое, которым он больше всего доверял, вылетели за обрез карты, притом по разные стороны!

Боже мой, люди, вы что, забыли, что я всего лишь стажер?

Эзр заглушил внутренне хныканье, секунду поколебался, всерьез обдумывая вопрос. Потом сказал:

– Учитывая вашу оценку, сэр, я определенно против первого варианта: совместной работы. Но… я также против идеи о превентивном нападении, поскольку…

– Прекрасное решение, мой мальчик! – перебил Сум Дотран.

– …поскольку в этой области у нас, Кенг Хо, мало опыта, сколько бы мы ни изучали такие действия.

Оставалось две возможности: удирать – или оставаться, по минимуму сотрудничая с эмергентами и завязав контакты с пауками при первой возможности. Отступление, даже будь оно объективно оправдано, было бы унизительным провалом всей экспедиции. Учитывая положение с горючим, оно было бы также неимоверно медленным.

Всего в миллионе километров отсюда находится самое таинственное и, возможно, богатое сокровище этой части людского космоса. Они пришли сюда за пятьдесят световых лет и подошли так близко… Огромный риск и огромное сокровище.

– Сэр, отступить сейчас – значило бы отдать слишком много. Но всем нам надо сейчас быть как артиллеристы – пока положение не станет определенно безопасным. – В конце концов, у Кенг Хо был свой легендарный воин: Фам Нювен, выигравший на своем веку не одну битву. – Я… я рекомендую остаться.

Тишина. Эзру показалось, что на многих лицах выразилось облегчение. Заместитель капитана Флота Лизолет выглядела просто угрюмо. Но Сум Дотран еще не сдался:

– Прошу тебя, мой мальчик, подумай еще. Подвергаются риску два корабля твоей Семьи. Не позорно отступить, когда грозит потеря всего. Наоборот, это мудро. Эмергенты просто слишком опасны, чтобы…

Парк медленно вышел из-за стола. Его рука мягко опустилась на плечо Сума Дотрана, и голос Парка был столь же мягок.

– Извини, Сум. Ты сделал все, что мог. Ты даже заставил нас выслушать младшего совладельца. Теперь настало время – для всех нас… согласиться и действовать дальше.

Лицо Дотрана исказила гримаса досады – или страха. Еще минута – и он взял себя в руки. Вдруг стало видно, как он стар и устал.

– Вы правы, капитан.

Парк скользнул на место и бесстрастно посмотрел на Эзра.

– Спасибо вам за совет, стажер Винж. Надеюсь, вы сохраните тайну этого совещания.

– Так точно, сэр! – вытянулся Эзр.

– Вы свободны.

За спиной Эзра открылась дверь, и он оттолкнулся от опорного шеста. Когда он проплывал в дверь, капитан Парк уже обращался к Комитету:

– Кира, обдумай вооружение посадочных модулей. Может, удастся намекнуть эмергентам, что попытка их захвата может оказаться очень опасной. Я…

Скользнувшая на место дверь отсекла остальное. Эзра охватило одновременно и облегчение, и нервная дрожь. На сорок, быть может, лет раньше своего срока он участвовал в принятии решения о судьбе флота. И это было совсем не в радость.