Текст книги "Время кумаруна"

Автор книги: Веранда Си

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Присядь, ми джейя, – попросил он немного таинственным голосом.

Эрик усадил ее в кресло, а сам пододвинул пуфик и расположился напротив. Он вложил в ее ладонь украшение, но не выпустил руки из своей.

– Я расскажу тебе еще одну историю о нашем народе, это важно сделать именно сейчас, до твоего знакомства с другими эйдеринцами.

Влада приготовилась слушать очень внимательно. Все, что касалось устройства этого мира, было невероятно интересно.

– Это тоже стеж, – сообщил он. – Стяжатели, носимые на запястьях, называются запястами. Но есть и другие, менее популярные, модификации – подвесы, перстни. Это подвес, – кивнул он, указывая на лежащий в ее ладони кулон на цепочке. – Он принадлежал одной из моих пра-пра-прабабушек, которая жила примерно двести лет назад. Она не принадлежала к роду Победителей по рождению, однако удачно вышла замуж. Я хочу, чтобы ты приняла этот подвес и носила возле сердца. Я специально подобрал длинную цепь, чтобы при любой глубине твоего декольте никто не смог разглядеть ядрышко и его содержимое. Я уже говорил, что лучше сохранить твою особенность в тайне, Совету незачем об этом знать.

Влада разглядела подарок: ядрышко казалось несколько потертым. Возможно, Эрик прочел ее мысли, так как пояснил:

– Видишь ли, я не дарю тебе золото, так как это привлечет ненужное внимание. И ядрышко несколько потрепано, но этому есть объяснение, джейя. Последние способные люди умерли триста лет назад. Ядрышки всех стежей на планете – это работа тех древних мастеров – стяжательщиков. Некоторые люди, и раньше их было немало, обретали способность заговаривать обычные предметы – камушки, шишки, стеклышки, – и они становились ядрами стежей. В государстве ранее не было недостатка в них, пока не скончался последний мастер. С тех пор не было создано ни единого нового ядра, мы не способны на это, лишившись силы кумаруна. Все стяжатели нашего времени – по меньшей мере трехсотлетней давности, джейя. Их оправу – браслет или цепь, конечно, заменяют, но само ядро часто имеет возраст до тысячи и даже более лет.

– Ну, ничего себе… – искренне удивилась она.

– Сейчас стежи в дефиците и стоят больших денег. Забеременевшая женщина занимается поисками с первых дней, как узнает о своем положении. Вся семья помогает в этом. Найти свободный стеж для малыша сложно, а выкупить его у хозяина дорого для простого человека. Поэтому на стяжатель новорожденному часто собирают всем миром. Мы ведем раскопки древних захоронений в поисках уцелевших ядрышек прошлого. Рабочий вариант удается найти редко, но иногда это случается. Поэтому почти все стежи нашего времени выглядят не очень респектабельно… Прими этот подвес моей прабабки и носи. В сокровищнице нет лучшего экземпляра подвеса. Возможно, позже я смогу подобрать другой.

– А как же мой запяст, что будет с ним? – спросила она, указывая на руку.

– Ты можешь оставить его как сувенир. Он в идеальном состоянии, принадлежал одному из моих дальних родственников, который рано покинул мир и не успел оставить на ядрышке следа своей жизни. Оправу позже обновили на современный манер. Это дорогой экземпляр; если когда-то ты окажешься в сложной ситуации, продай его. Он стоит по меньшей мере двадцать тысяч горошин.

– Не знаю, право, должна ли я принимать такие подарки, Эрик?

– Твои трусики мне обошлись немногим дешевле. – Он улыбнулся и крепче сжал ее руку.

Влада недоуменно уставилась на него.

– Что? – переспросил он под натиском ее взгляда. – Мне пришлось поставить несколько текстильных фабрик с ног на голову, чтоб быстро создать подобный материал.

– Это кружево, в нашем мире оно существует не одно столетие.

– Ну а мы не знали ничего подобного. – Он пожал плечами и подмигнул ей.

Влада расхихикалась.

– Спасибо, Эрик. Это очень щедро, я не привыкла к дорогим подаркам. – Она надела подвес на шею и начала расстегивать молнию на груди, чтобы убрать его с глаз.

– Постой, – остановил он. – Сейчас я покажу тебе маленькое волшебство, смотри. – Он обхватил пальцами стеж на ее запястье. – Человек может носить лишь один стяжатель. Если надеть оба, один из них не будет работать. В твоем запясте сейчас уже скопилось столько кумаруна, что мне сложно подсчитать. Видишь, он начал понемногу светиться голубым, и отдельные горошины уже трудноразличимы. – И правда, блеск частиц сливался воедино, ядрышко начало отсвечивать голубизной. – Есть только один способ заменить стеж на другой, без потери кумаруна, – сказал он. – Ты должна добровольно передать его доверенному лицу в надежде, что когда попросишь вернуть, он сделает это. Ты доверяешь мне?

– Ну о чем ты спрашиваешь, Эрик! А как мне передать кумарун?

– Представь мысленно, что ты обращаешься к кумаруну в стеже и велишь ему полностью и без остатка перейти в мое распоряжение. Разреши ему, сообщи свою волю, и он послушается, ведь ты его хозяйка. Он пришел к тебе из мира добровольно по своему разумению, счел тебя достойной. Он живой, Влада.

Она сосредоточилась и напряглась. Как же все это было фантастически интересно!

«Кумарун, мой кумарун, прошу тебя перейти к Эрику и остаться в его стяжателе. Я отпускаю тебя, иди!» – сформулировала она кое-как, но сработало!

Все оказалось так просто и невероятно волшебно: синие горошинки света потекли тонким ручейком из ее стяжателя в его, обвивая неоновой спиралью кисти их сцепленных рук. Ядрышко ее запяста сделалось пустым.

– Фантастика! – воскликнула она.

– Я знал, что тебе понравится, – улыбнулся он. – Ты накопила к этому моменту шестьдесят девять горошин. Когда тебе приходит перевод, всегда знаешь, сколько в нем было кумаруна. Не понимаю, как это работает, но это факт. Сейчас ты можешь снять запяст, отныне пользуйся подвесом.

Влада повиновалась.

– Джейя, разреши отдать тебе чуть больше кумаруна, – скромно спросил Эрик. – Я уверен, что ты откажешься, но мне было бы намного спокойнее за тебя. В нашем мире без кумаруна обойтись сложно, ситуации бывают разные. Я дам тебе, сколько позволишь. Это ничуть не обременит меня, Влада, поверь, я богат.

Она задумалась: «Он говорит здравые вещи, но брать деньги у правителя… За что? За услуги?.. Ну, нет, он не думает в таком ключе. Но все же нет, очень неудобно».

– Эрик, я сомневаюсь, что в скором времени мне понадобится кумарун для расчетов с местным населением. По крайней мере, пока я нахожусь во дворце. Мне приятна забота, и я понимаю твои стремления. Но, право же, не надо (Влада, откуда такие обороты?). Я сама скоплю кумарун, ведь он любит меня! – Она подмигнула. – Но все же я немного уступлю: верни мне шестьдесят девять и одну горошину сверху. Она будет всегда находиться в моем стеже, и, что бы со мной ни случилось, я никогда не расстанусь с ней. Обещаю. Я не позволю твоей горошине покинуть меня.

– Влада, твои слова прекрасны. И ты такая выдумщица! – сказал он просияв. – Я хочу, чтоб моя горошина оказалась в твоем подвесе самой первой!

Тут из его запяста в ее подвес, висящий на груди, прямо по воздуху неспешно перенеслась светящаяся зеленая горошинка.

– Она зеленая! Почему?

– Зеленый кумарун – чистая благородная энергия, редкая и в былые времена ценная, а в руках лекарей – целебная. Она образуется в результате несчастных событий, основанных на самопожертвовании. Так уж в нашем мире заведено, что кумарун меняет цвет лишь в результате трагедий. Но смерть во имя благородного поступка – это честь, поэтому зеленая горошина – этически достойный подарок. Я обладаю зеленым кумаруном благодаря поступку моей матери. Когда-нибудь я расскажу тебе. Я никому не отдавал ни единой ее горошины. – Его глаза наполнились влагой, но Эрик сдержался и не проронил слезы.

Затем из его стяжателя хлынул поток синего кумаруна и направился в ядрышко ее подвеса, заполнив слабым голубоватым сиянием.

– Я вернул тебе шестьдесят девять горошин, но они не твои. Я сохраню те шестьдесят девять твоих первенцев и буду чувствовать их, когда захочу.

– Ты чувствуешь кумарун?

– Если долго тренироваться, можно этому научиться, Влада.

– Это так волшебно, просто удивительно! В наших фильмах синими огоньками часто изображают светлые души, которые после смерти хороших людей отправляются на небеса и находят там покой и благоденствие. – В его глазах неземного цвета вспыхнули искорки восхищения.

«Как же невообразимо прекрасны его глаза! – подумала Влада. – Как искренни его эмоции…»

– Идем? – предложил он, протягивая руку.

15

Волшебство в библиотеке

Вход в библиотеку находился на третьем этаже. Высокие двери из красного дерева несколько удивили Владу: это были первые деревянные двери, увиденные ею во дворце. Она предположила, что их не заменили из уважения к истории: как-никак это была библиотека – храм знаний. Эрик приоткрыл тяжелую дверь, и они прошли внутрь.

Киношники исковеркали вкус Влады в отношении библиотек. Так часто в фантастических фильмах их изображали гигантских размеров – километр в ширину и два в длину, стеллажи высотой с пятиэтажный дом. Старательно рисовались затейливые переходы между рядами, подвесные балконы и другие невероятности. Когда же Влада шла сюда, ожидала увидеть нечто подобное, от чего должно было перехватить дух. На деле же все обстояло не так.

Библиотека была большой, действительно большой, но реальных человеческих размеров. В центре зала располагалась зона для чтения: деревянные столы со стульями наподобие школьных парт, а также удобные мягкие кресла, вполне обычные без изысков современного эйдеринского дизайна. По обе стороны от читального зала перпендикулярно стенам тянулись стеллажи с книгами. Они не уходили за горизонт, всего-навсего двадцать – двадцать пять рядов книжных шкафов высотой по три с половиной метра с приставными стремянками для подъема к верхним полкам. Противоположная входу стена была полностью застеклена, и вид из окон, вероятно, открывался в парк. Об этом можно было лишь догадываться, ведь на улице было совершенно темно. Днем же, наверное, сквозь стекла интенсивно проникали солнечные лучи, и в них парили библиотечные пылинки.

Влада подняла голову и осмотрела потолок. Он венчал пространство на уровне девяти-десяти метров и был украшен фреской с изображением мифического Пегаса, на спине которого восседал воинственный юноша. Про себя она отметила, что выдумки о крылатых конях существуют в обоих мирах.

Молодые люди прошли вглубь. Влада обернулась и оглядела стену входа: за стеклянными дверцами расположенных там шкафов на многочисленных полках находились всевозможные предметы. Тут были какие-то шкатулки, очень старые книги, посуда, амулеты, ну или нечто, похожее на них. На стене за стеклом висело холодное оружие. Из сотен разнообразных мелочей она остановила взгляд на паре старых шапок из овчины и совершенно обычной кожаной фляге. Все эти предметы на вид не представляли никакой ценности.

– Что это, надеюсь, не сокровищница? – в шутку спросила она.

– Нет, джейя. Это предметы, несущие в себе историю. Вот это фляга друга пращура Тита, – указал он на реликвию. – Он отпивал из нее и восстанавливал силы. А это перстень, который был зачарован и доставил Титу много хлопот. Вот это амулеты, которые использовались раньше для защиты против способностей других волшебников, некоторые из них в прямом смысле были бесценны. – Он приобнял ее за талию. – Но сейчас это просто побрякушки, они не работают, так как и волшебных способностей у людей не осталось.

– А если волшебство вернется? Они заработают?

– Неизвестно, джейя. Если кумарун обретет силу, мы сделаем новые амулеты, даже если эти не восстановятся. Идем, я должен показать тебе наследие Бэкета.

Он подвел ее к стенду, две центральные полки которого были заставлены знакомыми ей вещами. Нечто подобное она видела, вероятно, в Историческом музее или в Кремле: металлический ковш в виде уточки, древние монеты неправильной округлой формы с разными отчеканенными надписями на кириллице. Влада узнала среди них прописные буквы «А», «Ч», «Р» и «Ы». Еще она увидела две ветхие деревянные ложки и массивный крест с камнями, возможно, драгоценными. Но камни были плохо огранены и почти не блестели.

– Это церковный крест, – сказала она. – Знаешь, для чего он?

– Нет.

– Это символ нашей веры – христианства. Но объяснить в двух словах основы религии мне будет сложно. В каком году родился Бэкет?

– В три тысячи тридцатом.

– Понятно, у нас разное летоисчисление. Сколько лет назад это произошло?

– Четыреста семьдесят, – быстро ответил он.

– Так, надо посчитать… – сказала она и прикинула: «Две тысячи шестнадцатый минус четыреста семьдесят получается… тысяча пятьсот сорок шестой год. Что же было в это время?»

– Я плохо знаю историю, особенно в датах, – призналась Влада. – У меня не было таланта в этой науке. Я читала учебники и ничего толком не запоминала, как бы ни старалась. Все же полагаю, это время правления Ивана Грозного. – Она украдкой посмотрела на Эрика, оценивая реакцию на сказанное. Но он не прореагировал. – Предметы из коллекции Бэкета похожи на те, чем могли бы пользоваться на Руси в те времена, – продолжила она. – Но все же это не может считаться неопровержимым доказательством его путешествий именно в моем мире, а не где-то там еще. Я не компетентна в исторических вопросах, чтобы утверждать наверняка. Вот если бы…

– Что?

– Если бы здесь была шапка Мономаха, это меня точно бы убедило, – нашлась она. – Ее узнает каждый двоечник нашей страны, спасибо советскому кинематографу.

– Чья шапка?

– У нее такое название, шапка Владимира Мономаха. Да это и не шапка, а скорее корона. Символ самодержавия при Иване Грозном.

«Слава богу, я хоть про это знаю!»

– Шапка Мономаха – из золота, оторочена мехом, на макушке крест, – продолжила она объяснение. – Еще она украшена разными драгоценными камнями. Ее носил царь Иван Грозный, ну, наверное, не всегда, а когда принимал важных гостей.

Эрик выслушал и молча подвел ее к противоположному концу «исторического музея», не отнимая руки с талии. В особом шкафу, видимо, с усиленной системой безопасности, находились предметы из драгоценных металлов. И среди них стояла она!

– Это же шапка Мономаха! Откуда у вас реликвия нашей Оружейной палаты?

– Эта шапка Бэкета. Он очень дорожил ей при жизни и рассказывал забавную байку, как хитростью приобрел ее у правителя из параллельного мира.

– Ай да Бэкет! – рассмеялась она. – Видно, это была не байка. Ивану Грозному, наверное, пришлось заказывать дубликат. – Она смеялась, прикрывая рот рукой, ей казалось непатриотичным хохотать над великим царем прошлого, особенно в присутствии другого правителя. – Эрик, шапка доказывает, что я именно из того самого параллельного мира, – заключила девушка. – Сомнений нет. И ясно, что между нашими мирами существуют невидимые коридоры.

– Я рад, что мы выяснили это. Посмотрим карту?

Влада кивнула. Эрик провел ее в читальную зону и усадил в темно-зеленое бархатное кресло.

– Я принесу атлас, – сказал он и скрылся в закоулке между стеллажами.

Дверь в библиотеку отворилась, вошел пожилой мужчина за шестьдесят в одеждах традиционных расцветок с шароварами. Роста он был невысокого, шевелюра – заметно редеющей, а на его носу серебрились округлые очки. Он издали приветствовал сидящую в кресле Владу подобием реверанса. Она привстала и учтиво кивнула, полагая, что тот вряд ли поймет ее на ее родном языке.

Тут же подоспел Эрик с увесистой книгой в руках и жестом пригласил мужчину подойти поближе.

– Влада, это сэр Вэйлет, придворный библиотекарь, мой хороший друг и учитель.

– Приятно познакомиться, – сказала она радушно.

– Знакомься, Вэйлет. Это леди Влада. Мы только что выяснили, что она из параллельного мира. Того, в котором проказничал Бэкет.

– О, как я рад встрече! – просиял тот. – Мне бы хотелось обсудить с вами некоторые научные вопросы, леди Влада. – Он обеими руками по-отечески потряс ее тонкую кисть.

Влада ответила, что готова с удовольствием пообщаться, но не обладает глубокими познаниями во многих сферах науки. Вэйлет не понял смысла ее слов и неловко посмотрел на Эрика. Тот перевел и добавил:

– Если Владе будет угодно заглянуть в библиотеку завтра, ты сможешь обсудить с ней любые вопросы, Вэйлет, не имея проблем с пониманием. Утром тебе доставят переводчик.

– Благодарю, Эрик. Леди Влада, обязательно приходите в любое время! Я редко отсутствую здесь более пятнадцати минут.

– Я постараюсь заглянуть завтра, обещаю. – Она мягко ему улыбнулась, но без сексуальной составляющей своего «оружия».

Вэйлет понял ее ответ без перевода. Он еще раз пожал ей руку и сообщил, что не намерен мешать ознакомительной экскурсии, откланялся и вышел.

«Приятный дядечка, похож на профессора педагогического вуза, – мысленно подвела итог знакомству Влада. – Наверняка он ходячая энциклопедия».

– Итак, карта, – обратил на себя внимание Эрик и раскрыл принесенный фолиант на странице с физической картой мира. – Вот наша планета Элиопатине.

– Это Земля, – констатировала она этот факт спокойно, уже ничуть не удивляясь. – Я живу вот здесь. – Она указала пальцем на примерное положение Москвы.

      – А я – здесь. – Он отметил точку возле Черного моря.

– Вы находитесь на Черном море? Это же примерно где наш Сочи.

– Мы называем его Эйдеринским морем.

– Почему тогда дворец построен не на берегу?!

– Дворцу более тысячи лет. Когда его возводили, граница проходила по морю. У нас были враги с юга – очень умелые мореходы. Захватить дворец было бы проще, будь он расположен на берегу. Поэтому его построили подальше, в окружении гор.

–Далеко мы от моря?

– Не особо, минут сорок на машине.

– Эрик, я хочу туда!

– Мы обязательно съездим. – Он перелистнул несколько страниц атласа и открыл политическую карту мира. – Вот смотри, это Эйдерин. – Он обвел пальцем границы страны на бумаге.

Территория располагалась кольцом вокруг Черного моря. Влада неплохо знала географию и могла примерно предположить, что Эйдерин занимает в «ее» мире часть земель Украины, Румынии, Болгарии, Греции, Турции и большой кусок российского Краснодарского края. А вокруг Эйдерина пестрели другие государства, большей и меньшей площади, но в целом примерно равного размера. На политической карте этой планеты не было очень крупных стран, подобных России, США и Китаю.

– А я живу в самой большой стране нашего мира, – с гордостью сказала девушка и очертила примерные размеры России.

Глаза Эрика расширились.

– Ты не шутишь? Как ваш правитель управляется с такой территорией?

– Сейчас у нас президент, он избирается народом. У него много помощников. Есть законодательный орган – Государственная Дума, типа вашего Совета, но, думаю, наши более покладистые. И есть исполнительная власть, выполняющая распоряжения сверху. Министерство образования – контролирует школы, университеты; министерство иностранных дел – связи с другими государствами. Ну, как-то так. Я не сильно интересуюсь политикой. – Она вновь обратилась к карте.

– Вот эта часть Эйдерина – в нашем мире принадлежит России. – Она указала на кусочек территории Краснодарского края. – И я бывала здесь на Черном море: в Сочи, Судаке, Коктебеле. И в Абхазии тоже, там есть красивое горное озеро Рица, правда, на этой карте его не видно. Выходит, Эрик, в разных мирах мы, тем не менее могли бывать в одних и тех же местах.

– Поразительно!

– Значит, у вас теплые зимы? – предположила она.

– Теплые? Не сказал бы.

– Ну, вот в Москве они намного холоднее, уж поверь. А севернее, там и говорить нечего. Наша страна пересекает много климатических поясов – от зоны вечной мерзлоты до южных степей. И все мы россияне.

– У вас великая страна!

– Да, все русские того же мнения. Спасибо, Эрик. – Она поцеловала его в щеку. – А какой сложный у нас язык!

– А наш язык считается простым: он мягкий и певучий.

– Самый ласковый язык из всех, что я когда-нибудь слышала, Эрик.

Ей очень нравилось называть его по имени: звучное имя для сказочного мужчины. Всякий раз оно отзывалось внутри нее приятной истомой.

– Я преуспел в языках, – сообщил он как бы между прочим. – Свободно говорю на пяти и еще на трех смогу сносно изъясниться и не остаться голодным.

– Ты такой способный! – искренне сказала она. – А что еще ты умеешь?

– Играть на органе, стрелять из оружия, владею боевыми приемами, хорошо считаю, люблю поэзию, в юности писал сам. Умею починить сломанный прибор, да в общем, если подумать, я могу долго перечислять умения, джейя. Это не удивительно для человека моего происхождения. Меня с детства учили мыслимым и немыслимым вещам, не оставляя времени на игры и дружбу.

«Хорошо, что он не спрашивает, чему обучена я… Наверное, догадывается о моей заурядности и снова деликатничает».

Владе захотелось озвучить сомнения:

– Эрик, ты продолжаешь меня удивлять. Чем больше узнаю тебя, тем меньше уверена в себе…

– Что ты, джейя! Ты не должна так думать. Женщину ценят не за умения и знания, и тем более не за внешность. Джейя должна завладеть струнами души мужчины, и если это произошло, нет смысла разбираться, как она этого достигла. Владея сердцем, она является самой лучшей, даже если не умеет читать и писать и не помнит историю своего народа. – Он лукаво подмигнул ей.

Влада вспыхнула:

– Эрик! Это грубо! Я умею и читать, и писать. Причем неплохо делаю и то, и другое! У меня хорошее образование для представителя моего общества и нашего времени. Да, я не очень хорошо знаю историю, но в нашей стране нет волшебного культа, который заставляет преклоняться перед историческими фолиантами. Я разбираюсь в разных сферах и у меня достаточно широкий кругозор…

Итак, она взъелась. Перед Эриком. Впервые. Вот она, ее темная сторона. Ее неугомонная истеричная черная личность, которая сидит и дремлет, пока кто-то не заденет ее самолюбие и не активизирует программу уничтожения обидчика.

Эрик оцепенел. Казалось, он не знал, как реагировать на это.

«Вероятно, никто никогда не показывал коготков перед Верховным правителем, – анализировала ситуацию Влада. – А что насчет жены? Ну, возможно, она реально была душкой… Владка, ты все испортила!»

Она знала, что ни за что не сумеет скрывать свою натуру долго. У нее никогда не получалось быть лапочкой продолжительное время, она всегда прокалывалась, еще до окончания конфетно-букетного периода. Одни мужчины ей все прощали и мирились с ее темпераментом, как Сашка, например. А другие – нет. «Скорей всего Эрик из их числа... – подумала Влада. – Еще один прокол – и «гуд бай, мой мальчик».

Он подошел к ней вплотную и неожиданно обнял. Сжал за плечи так крепко, что стало почти больно дышать.

– Влада, прости меня. Я не хотел тебя обидеть, я же подмигнул, а это значит, что я пошутил. Конечно же, я так не думаю. Ты моя джейя – умная и образованная. Я говорил фигурально: что если бы ты даже была не такой, это не важно, так как ты моя джейя, с первого взгляда джейя. Я оторопел, когда увидел тебя, занимаясь столь постыдным делом, причем по собственной инициативе. Я ужаснулся, что моя джейя видит это и боится меня. Я хотел испепелиться в тот момент, чтоб как-то унять стыд, который испытал. И заставил тебя чувствовать то же.

Влада уткнулась носом в его золотое плечо и расслабилась.

«Как красиво он умеет говорить, так хочется верить, что все происходящее – правда, – думала она. – Но идеальный принц, который влюбился с первого взгляда и на все готов ради меня, – это же невероятно! Эти речи могут оказаться не более чем умелым ухаживанием опытного ловеласа, – сомневалась она. – Все, что мне о нем известно, узнано с его слов. Еще Элла неплохо отзывалась о нем… Но достаточно ли этого для полной уверенности? Так хочется верить… Но может ли это быть правдой? В моем мире – не может».

– Милая джейя, я вынужден сообщить, что должен оставить тебя сегодня, – сказал он с сожалением. – Мне необходимо через час отъехать, вероятно, до завтрашнего вечера. Позднего вечера. В дороге может всякое произойти, и если я задержусь, то мы увидимся лишь послезавтра утром. Не грусти. Прогуляйся с Эллой, приходи в библиотеку, уверен, что сэр Вэйлет покажет тебе что-нибудь интересное.

– Я же не умею читать, – с улыбкой возразила она.

– У нас много литературы с картинками, джейя, они тебя позабавят, – рассмеялся Эрик. – К сожалению, переводчик для книг не изобретен, но это неплохая идея на будущее.

– Эрик, сними запрет с Эллы на общение со мной в полном объеме, – нашлась девушка. – Мне не нравится, что она не отвечает на половину моих вопросов. И я хочу, чтобы ей было позволено обедать и ужинать со мной.

– Джейя, запрет был снят сразу после нашего ужина, – сказал он, собираясь уходить. – Я не хотел, чтобы ты узнала обо всем от кого-то другого, поэтому рассказал сам. Так у тебя заложилось правильное понимание законов нашего мира. Но Элла более не связана словом. И да, ты можешь с ней обедать, конечно. Ты свободна в решении таких пустяковых вопросов. – Влада хотела спросить, а в чем она не свободна, но не стала этого делать. – Не скучай без меня, я вернусь и мы сделаем кое-что интересное, я обещаю.

Владе сделалось тоскливо – вот и настал момент расставания. «Ну а чего ты ожидала, ежедневных встреч с правителем? – ерничало подсознание. – Это же невозможно! Придется смириться. Всего один день, и есть надежда, что он успеет вернуться к позднему ужину. Но на мне новые трусики… А он и не узнает. А почему бы и не злоупотребить положением?»

– Ты уже уходишь? – спросила она с преувеличенной грустью в голосе.

Эрик подошел и обнял за плечи.

– Ну, я планировал проводить тебя и отправиться в дорогу.

– Я забыла тебя поблагодарить.

– За что? – не совсем понимая направление разговора, спросил он.

– За твой недавний подарок.

– За стеж ты меня благодарила. Тебе понравились часы? – поняв намек, иронично спросил он.

– О, весьма. Мне понравились все твои подарки. И если у тебя осталось пять минут свободного времени, ты сможешь оценить, как смотрятся на мне эти дары.

Эрик напрягся. Владе было ясно, что он действительно торопится и понимает, что пятью минутами тут вряд ли обойдется.

– Моя великодушная хозяйка хочет поиграть со своим маленьким подданным? – прошептал он ей на ушко. – Тебе стоит лишь приказать.

Она ухватила его за руку и повела в один из коридоров между стеллажами. Свет в этой зоне был очень тусклым, запах – книжным, воздух – немного спертым. Царила тишина. Его волосы в этом освещении отливали черненым золотом. Атмосфера средневекового любовного романа. Так возбуждающе…

– Ты был послушным мальчиком и преподнес своей госпоже бесценные дары. Ты достоин награды, маленький экто. Смотри же, как прекрасна твоя волшебница в этих нарядах. – И она медленно начала расстегивать замок на платье сверху вниз.

Сперва его взору открылся подвес, блеснувший в тусклом свете прохода, затем молния продолжила движение вниз. Эрик все еще не видел груди, так как полы платья оставались сомкнутыми. Молния подошла к талии и остановилась поблизости от места, где он мог бы разглядеть край трусиков.

– Какого они цвета, экто? Ты должен угадать. Я даю тебе три попытки. Если не догадаешься, отправишься в дорогу, так и не узнав секрета, – создала она интригу и подумала: «Ну зачем я так сказала! А если не сможет, черт возьми! Зачем так усложнять правила?»

Подсознание шепнуло: «Потому что так интереснее…»

В глазах Эрика загорелся огонек азарта:

– Моя Госпожа, вы поставили передо мной такую сложную задачу! Цена ошибки слишком высока, но выбора у меня нет. Они красные, повелительница. Такие же яркие и прекрасные, как и вы.

«Черт! Почему я не надела красные?! Он мог угадать с первого раза, если б я подобрала трусы, руководствуясь логикой проще».

– Ты использовал первую попытку. У тебя осталось всего два шанса, экто. Будь догадливее.

– О, моя Госпожа. Они… голубые. Вы выбрали цвет романтических свиданий.

– У тебя остается последняя попытка, маленький экто. Не упусти шанс.

– О, великодушная Госпожа! Сжальтесь над бедным маленьким экто… Дайте же одну подсказку, лишь крошечный намек.

Влада опустила глаза и увидела… «О Боже!» – подумала она. Шаровары, скрывающие некогда спящего экто, вздыбились. Он рвался на волю и это у него хорошо получалось. Так как ширина штанины давала значительный простор для маневров, экто смог практически дотянуться до ее бедра. Если бы не оковы черной материи, он, наверное, уже давно набросился на нее.

Эрик сакцентировал:

– Ваш маленький экто почти у цели. – Головка затрепетала сквозь тонкую ткань.

– Ты дразнишь меня, малыш, – нашлась она, подавляя удивление.

– Да, моя Госпожа. Я хочу заслужить подсказку. Но она должна быть такой, чтоб я точно не оплошал. Ведь вы же сами хотели отблагодарить меня за верное служение. Так позвольте получить мою награду.

– Вот тебе подсказка, проказник. Это цвет сокровенных желаний каждой юной девушки любого мира. Поймешь ли ты мой намек, храбрый экто?

– Ваши прекрасные трусики, которые я сейчас увижу, моя Госпожа... синие.

– Ты угадал, мой маленький экто и теперь можешь сам взять свой подарок, – сказала она и опустила руку с молнии. Замок так и остался не до конца открытым, застыв на уровне талии.

Эрик не сразу нашелся.

– О, моя жестокая волшебница. Почему ваша подсказка была такой сложной. Вы могли бы просто намекнуть, что это цвет океана. Что бы было, если б я не понял вашу сложную аналогию?

– Но ты же смог, экто. Возьми свою награду.

Эрик неспешно взялся за молнию и потянул вниз. Платье расстегнулось, но полы оставались по-прежнему сомкнутыми. Синяя полоска кружевных стрингов показалась в образовавшейся расщелине. Он бездействовал.

– Экто, тебе достаточно увиденного для награды? Или ты хочешь большего?

– Я хочу большего, великая Госпожа.

– Распахни платье.

Эрик медленно развел в стороны ткань на уровне груди – два набухших соска уставились на него, ниже виднелись синие кружевные трусики.

– Моя повелительница, я поражен и польщен вашим доверием. Простите мою неопытность, что я могу сделать дальше, не вызвав вашего неудовольствия?

– Ты должен положить руки на мою грудь и приласкать ее.

– Приласкать ее? Я буду стараться, моя прекрасная фея.

Он прикоснулся ладонями и надавил – грудь приплюснулась, затем ослабил нажим. Начал мягко массировать, уводя то в одну, то в другую сторону. Он уделил внимание и соскам: сжимал и разжимал, оттягивал их.

«Он хорошо справляется, видимо, все же не впервые общается с грудью. В его истории определенно есть пробелы», – предположила девушка и сказала: – А теперь поцелуй ее.

Он покорно склонился и выполнил повеление. Целовать соски он не умел, Влада поняла, что предстоит поработать и над этим.

– Экто, тебе пора выйти из тени, мой маленький паж, – пригласила она главного участника.

Эрик беспрекословно спустил шаровары, и они упали вниз. Влада впервые увидела полностью обнаженной эту часть его тела. Яички находились на положенном месте. Довольно крупные, но вполне человеческие. Растительности в паху не было вовсе. В мыслях пронеслось: «Лобковые волосы вообще не растут, или он бреется?»