Текст книги "Услышь меня (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Глава 7
«Рит», – обеспокоенно позвал мысленно Мурр, и я огляделась. Он стоял возле лифтов, куда я и шла. Мне больше нечего делать в мужском отсеке. Доплелась до капитана и оказалась в его объятиях.
– Что с тобой? – тихо спросил меня Мурр, а я у меня вместо слов только слёзы.
Капитан стоически их переносил, гладил по голове. Затем проводил в мою каюту, даже умыл. Но истерика не прекращалась. Было себя так жалко.
– Ри-и-ит. Что он сделал? – обеспокоенно шептал Мурр.
Ну надо же, кто-то пробить щиты не мог. Я даже удивилась, чуть успокоившись.
– Скажи, что он сделал? – чуть ли не требовал капитан.
Я села на кровать. Слёзы текли, застилая глаза. Холодные капли падали мне на сцепленные руки. Мысли всё время крутились вокруг нежных мыслей Матиаса обо мне. Я навсегда их сохраню. Любовь, как же я хочу стать для кого-то любимой, влюбиться. Как стать обычной, нормальной? Ненавижу себя за свой дар.
Капитан, так и не добившись от меня ответов, уложил на подушку, ноги поднял с пола и даже укрыл одеялом. Я вцепилась ему в руку, боясь остаться одна. Одиночество – это так ужасно. Мурр лёг рядом, я спрятала лицо у него на груди. Нежная тёплая ладонь гладила меня по волосам, и мне становилось легче. С Мурром я не чувствовала себя монстром. Он был такой же, как и я.
Горячие губы прикоснулись к виску. Я подняла лицо, вглядываясь в чёрные спокойные глаза.
– Ты оказался прав, доволен? – с вызовом спросила.
Хотя он и не был виноват, но хотелось выплеснуть обиду, хотя бы на него.
– Смотря в чём я оказался прав. Не всегда правда приносит удовольствие, маленькая, – тихо шепнул Мурр и снова поцеловал меня в лоб.
– Он презирает телепатов.
– Это страх перед сильным. Так было всегда. Всё, что непонятно, обычно пугает. Всё, что сильнее, так же вызывает отторжение. Слабые даже не представляют, какую боль причиняют своим недоверием.
– Я стёрла ему воспоминания, как ты и учил.
Горячие губы чуть сместились, накрывая мои глаза. Слёзы вновь брызнули из них.
«И правильно сделала», – мысленно похвалил капитан, так как рот его был занят. Мягкие губы собирали солёную влагу с моих ресниц.
«Он меня любил!» – возмутилась, всхлипнув.
«Там, где поселился страх, нет места любви, Риточка. А от любви до ненависти всего шаг. Поверь, ты сделала всё верно».
Замотала головой упрямо. Мне так не казалось. Капитан вздохнул и сместился на кровати, ложась на спину, а я оказалась лежащей на нём. Удивлённо подняла голову, села, опираясь руками о крепкую, словно каменную, грудь.
– Опять споришь, – усмехнулся арч, протягивая ко мне руку, и прикоснулся указательным пальцем к переносице, разглаживая морщинки, затем двинулся вдоль брови, очертил висок, спускаясь вниз, погладил скулу, а затем нежно коснулся губ.
Я дёрнулась от щекотки, хлюпнула носом. Сидеть на капитане было, м-м-м… Интересно и интригующе. Сразу вспомнились фантазии о рабе и его госпоже.
– Ты бы не смогла ему рассказать о себе правду, – сбил с мысли Мурр своим обволакивающим голосом с хрипотцой. – Ты бы не получала удовольствия от близости с ним.
– Почему это? – недовольно буркнула.
По-моему кто-то тут наговаривает на Сальвареса. Мне с ним было очень даже хорошо, а от поцелуев вообще мысли разлетались. Неожиданно крепкая рука легла на затылок и дёрнула вниз, а мой рот накрыли губы капитана. Жалобный визг потух под напором ласкового языка, который, дразнясь, сминал мои губы. Сильные пальцы массировали затылок, а вторая рука кружила по пояснице то вверх, то вниз, трогая чувствительные ягодицы.
Сердце забилось в бешеном ритме, а тело предательски задрожало от охватившей слабости. Сладость поцелуя капитана затмила мои чуть поблёкшие воспоминания о Матиасе. И вообще не хотелось останавливаться, лишь утопать в этих чувствах, что воспламеняли кровь. Воображение пасовало, лишь окашивало всё в розовый цвет и оголяло тела. Никаких дельных мыслей и предложений. Я застонала, когда его пальцы сжали мои волосы особенно сильно, а мороз пробежался по коже от удовольствия.
Капитан с трудом отцепил меня от себя. Тяжело дыша, самодовольно улыбался. А я потянулась пальцами к его горячим и чуть припухшим губам, едва задевая. Обвела их, несмело поглядывая в глаза Мурру.
Он понял меня без слов, поймал мою ладошку и прижал пальцы к своим губам, нежно целуя.
Своё состояние я даже описать не могла. Я просто… Так спокойно, хорошо. Словно нет между нами преград. Мурр показал свои мысли, открыл свои чувства. Он жил любовью ко мне. Любовь, но другая. Совершенно иная.
– Я арч, маленькая. А у нас всё иначе, чем у землян, – тихо шепнул Мурр, вновь подтягивая мою голову к своей.
В этот раз я сама его поцеловала. Подолгу пробуя вкус его губ, сначала нижней. Затем верхней. Его нетерпеливый язык высовывался, зовя к себе в гости. Но я не спешила, хитро улыбнувшись, продолжила дразнить Мурра. Лизнула верхнюю губу, поцеловала нижнюю. Протестующе замычала, когда ловкие пальцы вытащили рубашку из пояса штанов. А затем горячие ладони коснулись моей спины. Я выгнулась, судорожно выдыхая.
– Рит, ты же любишь меня, – чуть изумлённо шепнул капитан.
– Да ну. Кто тебе такое сказал? – удивилась больше него.
– Твоё тело, твои мысли, – томно шептал мужчина.
Его руки согревали, принося море удовольствия. А губы целовали шею. Я же, опираясь руками, пыталась поругаться и привести аргументы против идей Мурра о моей любви к нему. Только мысли все куда-то улетучились, осталось лишь желание, что бы он продолжал, не останавливался. Спокойствие и умиротворение с необузданным стремлением познать что-то важное. Я, как кошка, выгибалась под ласковой рукой своего хозяина. Захотелось увидеть, что скрывается под его кителем. Мои пальцы сами расстегнули его, затем рубашку, отодвинули полы в стороны. Грудь у Мурра оказалась волосатой.
В ответ на моё разочарование капитан усмехнулся.
– Ритка, я арч, – повторил Мурр. – Ты, вообще, арчей видела голыми, хотя бы на картинках?
Почесав затылок, стала вспоминать школьную программу, да и вообще голых арчей. Ну да, кажется, у всех у них была волосатость на груди.
Провела рукой по негустым волосинкам, скрывающим маленькие плоские соски. Волосинки собирались в тонкую дорожку, устремлённую к пупку, но так до него и не дошедшую, зато после него дорожка пряталась за линией пояса брюк.
Я сидела и взывала к себе. Где мой страх и стыд? Вот честно. Я тут голого мужика разглядываю, и ничего кроме возбуждения и дикого желания во мне нет. Недобро подняла глаза на Мурра.
Тот в ответ обнял, притягивая к своей обнажённой груди, вновь целуя в лоб.
– Рит, ты просто не знаешь об арчах ничего. Страх – причина неуверенности. А между нами неуверенности нет.
Я сглотнула, потянулась к его губам. Руки чесались мять это тело под собой. Что я в принципе и делала: гладила, чуть сжимая пальцы, причиняла лёгкую боль, получая удовольствие.
Мурр сел, удерживая меня руками, чем вызвал бурю недовольства. Я только-только стала исследовать его тело, а у кого-то терпение подошло к концу. Он скинул с себя рубашку с кителем, не глядя, бросая на пол. Я задрожала от открывшегося вида широких плеч. Их опоясывали интересные татуировки. Я чуть подрагивающими пальцами погладила сначала одну вязь, затем другую, сравнивая их. Они были идентичные, словно браслеты-близнецы. Мужчина заключил моё лицо в свои ладони, возвращая внимание к его губам. Я была, словно пьяная, обвила руками его за шею, задыхаясь от переполняющего желания обладать этим телом. Хочу, чтобы оно стало моим.
– Это мои мысли, – чуть обиженно шепнул Мурр.
Да мне было без разницы, чьи они. Главное – заклеймить, застолбить. Моё. Всё моё! Я чувствовала жадность. А ведь Мурр красивый, на его заглядываются и другие женщины.
И даже, ползая в мыслях капитана, отметила пару соперниц, которых нужно опасаться. Мурр, конечно, молодец, но спуску ему тоже нельзя давать.
– Любовь арчей эгоистична, маленькая моя, – напомнил свои слова Мурр.
Он медленно расстёгивал на мне китель. Я в нетерпении убрала его руки и сама быстро справилась как с кителем, так и с рубашкой. Только бюстгальтер он расстегнул сам, покрывая поцелуями грудь. Я выгнулась навстречу его губам, прижимая его голову крепче к себе.
Моя грудь была меньше, чем он себе нафантазировал, но это заметила, кажется, только я. Мурр легонько сжал мои груди руками и с упоением вобрал в рот левый сосок. Горячая волна поднялась от живота. Внизу желание свернулось тугой пружиной. Но мужчина продолжал наслаждаться своей игрой с моими сосками. Язык его описывал круги вокруг них, губы накрывали, согревая.
– Мурр, – жалобно позвала его.
Непонятное желание снедало изнутри. Я хотела чего-то другого. Поторапливала капитана, чуть ёрзая.
Он оторвался, наконец, от груди, потянулся к моим брюкам. Сердце испуганно ухнуло, а тело возмутилось. Я же этого сама хотела! Мурр замер, слушая мои метания. А я, закусив губу, ждала его действий. Моё возбуждение и неудовлетворенность задавили попытки страха воззвать к разуму.
Где ж ты был пару минут назад? Сейчас уж поздно останавливаться. Я же лопну от любопытства и злости.
Капитан светился от счастья, расстёгивая ширинку моих брюк. Я привстала на коленях, чтобы ему было удобно снять с меня одежду. Но он покачал головой и мысленно попросил лечь на спину.
Легла, сталкивая его с кровати, сняла с себя брюки и стала следить, как неспешно это делает сам Мурр. Любопытство, это всё моё любопытство, не иначе. Никакого стыда! Только желание увидеть, что там у него. А у него там… Ух ты! Я сглотнула, отвела глаза. Наверное, я погорячилась. Ну куда мне такой…
– Старый? – подсказал Мурр, забираясь на кровать. Он придавил меня своим телом не давая сбежать. Заодно согрел.
– Большой, – выдавила из себя.
– Ты мне льстишь, – заулыбался он.
Да? Я прям удивилась. Неужели бывают длиннее и шире?
Капитан рассмеялся, уткнувшись мне в плечо. Очередная приятная волна пробежалась по телу.
– Задень его, он не страшный, – то ли попросил, то ли приказал. Да как это у него всегда получается? Вроде приказал, утвердилась во мнении я, хотя перечить не хотелось, так как просящие нотки я слышала.
– Уговариваю, – вновь подсказал мужчина.
Его губы медленно двигались по шее, от чего моё тело предательски таяло. Я потянулась рукой между нашими телами к его плоти, которая была в возбуждённом состоянии. Горячая, мягкая кожа, чуть липкая. Сжав пальцы, услышала протяжный стон, и дрожь возбуждения охватила меня. Я следила, как затуманился взгляд Мурра, как он смежил веки, слепо уткнулся в подушку над моим плечом. Моя ладонь скользила по упругой, твёрдой плоти, по мужскому естеству, привыкая к нему, пока не вспомнилась пакость об этой части тела капитана, которую надумал себе Матиас. Убрала руку, чуть не задохнувшись от презрения к себе.
– Я его убить готов, – признался Мурр, садясь на пятки и потянув меня за собой, усаживая напротив.
Я видела, что он разозлился, причём сильно, чуть покраснели кончики ушей, и нос воинственно раскрыл крылья. Я рассмеялась, поглядывая, как качается напряжённый орган, которого лишила ласки.
Капитан нервно провёл рукой по волосам, расстроенный до невозможности. Я потянулась к нему, обвила руками.
– Прости, нечаянно вышло, – покаянно шепнула, заглядывая ему в глаза.
Мурр обернулся, рывком сжимая в кулаке мои волосы на затылке, притянул к себе ближе.
– Рит, я не прошу его забыть, но не вспоминать пока можешь? Совсем немного. Я ведь ревнивый.
А я и представить себе не могла, что в этом арче скрывается столько страстей. Возбуждение во мне росло с каждым вздохом, с каждым ударом сердца, переполненного предвкушением. Он давно на меня глаз положил. Пока я разыгрывала свой интерес, его в нём разгорался, усиливаясь. Я, глупая, не видела, как он кружит рядом, как следит за мной, пока я не вижу, и тихо умирает от ревности. Он не хотел становиться таким же, как отец. Сдерживался, опасаясь, что кроме боли не сможет ничего дать взамен. Как отец, сходил с ума от безысходности. Он решил дать мне шанс жить счастливо с другим мужчиной, затем передумал, строя козни Сальваресу. Но вскоре опять вернулся в состояние созерцания со стороны. Его метания и муки мне были так знакомы, я видела в них отражения чувств Тоова, его отца.
Я в нерешительности замерла. Зачем он всё это открыл для меня? Пальцы легко гладили иссиня-чёрные волосы. Я терялась в догадках, искала ответ в его напряжённом взгляде. Как его успокоить? Может, оставить как есть? Мурр покачал головой и нежно поцеловал. Я с облегчением ответила, даже представить было страшно остановиться сейчас на самом интересном.
– Ритка, хватит смешить, – попросил он.
«Ну так не давай повода, – мысленно возмутилась в ответ. – Вот Матиас уже бы давно…»
– Ой! – вскрикнула, когда Мурр больно дёрнул за волосы.
Он медленно стал целовать подбородок, чуть кусая. Аж дух захватило от возбуждения, даже отцепила пальцы, которыми пыталась отодрать его руку от моих волос. Хоть и короткие, но больно же было. Сейчас, конечно, не больно, но ведь было! И извиняться он опять не собирался, лишь удивлённо приподнял бровь на мои мысленные воззвания к его совести.
Мир снова повернулся, и я оказалась лежащей на спине. Мурр, расположившийся между моих ног, с упоительной нежностью, всепоглощающей страстью гладил руками мой упругий живот.
– Ты само совершенство, – сделал он комплимент, поглаживая уже мои бёдра. Я же доверчиво ждала самого главного. Мысли, чёртовы мысли. Как могла, пыталась не думать о пальцах и о том удовольствии, что я помнила, когда они проникали внутрь. Но это было выше моих сил.
Мурр навис надо мной, опираясь на локти. Я погладила его по волосам, мысленно поторапливая, я уже начинала беспокоиться. Может, чего не так делаю? Почему он всё медлит? Но не упрекала, лишь целовала, настороженно прислушиваясь к своим ощущениям. Никаких пальцев! Только скользящее проникновение, а затем острая боль.
Удивление переполняло, как и понимание, что кто-то решил схалтурить! Мурр покачал головой, затем поцеловал закушенную губу. Положил ладонь мне на лоб, что-то выглядывая в моих глазах. А нечего дырку во мне сверлить, и так уже одну сделал!
– Сейчас пройдёт, обещаю, – шептал Мурр, а я ему не верила.
Боль я терпела. Упираясь руками ему в грудь, чтобы хоть немного спихнуть его с себя. Но стоило ему пошевелиться, я потребовала не двигаться.
«Говорила же, что большой. Ты мне льстишь», – мысленно ругалась на него, передразнивала, пытаясь пережить новый взрыв боли. Ну и как мне его с себя сдвинуть?
Он с силой завёл мои руки за голову, с лёгкостью удерживая одной ладонью мои запястья.
– Доверься, Рит, – попросил Мурр.
– Только не шевелись, – взмолилась, когда эта зараза решила всё же ослушаться.
Он затыкал мне рот поцелуями, я возмущённо пыхтела, ругаясь. От его плавных движений бёдер болью, словно волной, омывало тело и сознание. Я знала, что надо расслабиться, но как? Что-то никто не додумался написать, как это сделать.
«Да вытащи ты язык, а то укушу!» – мысленно пообещала ему, когда он прервал мою очередную попытку вслух высказать всё, что я думаю на его счёт.
Мурр с улыбкой отстранился, опираясь на одну руку. Второй продолжал держать мои запястья, чтобы по уху не схлопотать от меня. Сам же движения свои не останавливал, тяжело дыша. Я же ругалась, требуя прекратить издевательства, пока мне дыхание не перехватило от волны удовольствия, смывающей следы боли.
Распахнув глаза от удивления, я даже замерла, пытаясь впитать каждой клеточкой своего тела неописуемый восторг. Размеренные, уверенные движения продолжались, подгоняя в мир ярких эмоций. Хотелось вкушать этот сладкий плод подольше. Удержать его вкус. Сильные руки порхали по моему телу, заставляя его двигаться. Я, получив свободу, вцепилась в широкие плечи Мурра, прижимаясь к нему теснее.
Мы урывками целовались, разрывая поцелуи от резких толчков, которые становились всё напористее. Я впивалась в кожу на его шее, желая сдержать громкие стоны. Я даже открыть глаз не могла от заполняющего каждую частичку тела удовольствия. Я дрожала, но жадно просила ещё больше этого невообразимого по силе чувства. Мужчина то замедлялся, к чему-то прислушиваясь, то вновь набирал темп.
– Всё, не могу больше, – тихо шепнул, останавливаясь. Я была категорически против. Возмущенно эйкнула. Но капитан сжал мою ладонь, переплетая пальцы. Я решила, что раз он не может, то я смогу.
Стала двигать бёдрами, и мужчина послушно повторил движения навстречу. Шквал удовольствия стал нестерпимым, я всё же застонала в голос, выгибая спину. Мурр вторил мне глухим рыком, продолжая ускоряться. Внизу живота у меня всё готово было взорваться в любую минуту. Капитан, сипло дыша, врывался в моё тело, как я и хотела, даже ещё глубже. Наконец момент разрядки обрушился на меня. Перед глазами всё поплыло и стало так легко и безумно приятно. Словно струна лопнула и наступила оглушительная тишина. Пришла в себя лежащей спиной к Мурру, укутанной в одеяло. От мужского тела шёл жар, я даже обеспокоенно оглянулась.
«Я здоров», – мысленно заверил он меня, покрывая моё плечо лёгкими поцелуями. Я развернулась к нему лицом. Мы стали целоваться, снова сплетая пальцы. Как же хорошо. Лениво, но на душе спокойно. Тело болело, казалось, везде. Каждая мышца приятно ныла, а между ног ощущался небольшой дискомфорт.
Я чертила круги на его груди, чуть зарываясь в тугие волоски. Казалось, что мы одни во всей Вселенной. Только он и я. Моя узкая кровать, наши тела, сплетённые ногами. Его чёрные глаза, его спокойствие, и я моя безмятежность. Мурр склонялся надо мной, укрывая собой от всего мира. Играл моими волосами на висках, убирая их за ухо.
Трепетной любовью был пропитан каждый миг нашего бытия. Ласковые губы, тепло душ, открытость в мыслях.
– Выходи за меня, – тихо позвал Мурр.
Он поймал мою ладошку, блуждающую на его груди и стал медленно целовать пальчики. Я недоумённо смотрела на него, не веря, что правильно расслышала.
– Я? – переспросила, слыша тонкий голос разума очнуться и начинать думать.
– Да, – кивнул Мурр, целуя запястье.
Сердце радостно заголосило «да, да, да», но я закусила губу. Опустила взор, непонятный страх поднимался из глубин моего сознания. Детский страх из прошлого.
– Тихо, тихо, – неожиданно крепко прижал к себе Мурр, – Рит, успокойся. Ты не мать, я не отец. Рит, не отвечай, если боишься. Я не заставляю и не заставлю.
Чёрт, как стыдно. Опять я всё испортила.
«Ничего ты не испортила. Это я виноват», – мысленно ответил капитан, привычно прижимаясь губами к моему лбу. Он не расцеплял руки, я поцеловала его грудь. Затем зашевелилась, скидывая его объятия. Приказала лечь на спину, сама оседлала его, опираясь руками, задумчиво разглядывала его сверху. Сама покорность, но я-то знаю, что у него в голове. Кривая усмешка растянула губы. Ага, сейчас, будет он спокойно ждать. Таракашки-мыслишки уже забегали, как бы меня к себе привязать покрепче. Он знал, что я читаю его, а он меня. Я не дам себя привязать, просто не дам и всё тут. Я доверяю ему, даже люблю, но не так как хотелось бы.
Мурр протяжно вздохнул:
– В тебе всё же больше от землян, чем от арчей, ты не понимаешь.
Он вновь положил свою широкую ладонь мне на затылок и притянул, впиваясь своим взглядом, словно смотря прямо в душу.
Меня окунули в мир арчей, как котёнка в мокрую лужу. Моя мать стоит напротив его отца и ором кричит, что не будет с ним спать. Её разъедает боль, душа умирает от предательства. Она не может простить себя, ненавидит отца Мурра. А он стоит, от него расходятся кругами спокойствие и любовь. Непоколебимая уверенность и любовь к моей беснующейся матери. Она не может принять его чувств, так как любит другого, но она предала свою любовь.
Всё это я видела глазами юного Мурра, который мечтал встретить свою любовь, но глядя на этих двоих, отпускал свою мечту, отказывался от неё, черствея. Затем другая пара незнакомцев. Они гуляют по парку, держась за руки. Они улыбаются друг другу, они прекрасны в своей взаимной любви. Волны прекрасного умиротворения, спокойствия, баланса.
Затем картинка сменилась на парочку землян, которые кричат друг на друга, ругаются. Внутри них полыхает боль, гнев и любовь. Она взмывает алым цветком, словно пламя лижет нервы. Хлёсткая пощёчина, и мир будто замер, а затем земляне целуются, крепко обнимая друг друга.
Я задыхалась от рыданий, вынырнув в реальность из сознания Мурра.
– Другую любовь я не смогу тебе предложить, – чуть расстроенно произнёс он.
Я была потрясена. Я всё ещё внутри себя проживала три разные истории любви. Легла ему на грудь, пытаясь согреться, отгородиться от чужих страданий.
Он дал мне выбор? Какой к чёрту это выбор?
– Ты совершенно не понимаешь землян, – тихо шепнула. – Бывает и другая любовь.
– Бывает, но ты хочешь именно такую, чтобы ярко, эмоционально. Чтобы искры летели во все стороны. Ты хочешь, чтобы все видели твою любовь и завидовали.
Я в негодовании села, да только крыть мне было нечем. А этот самоуверенный арч лежал, поглаживая руками мои бёдра и улыбался.
– Все о такой любви мечтают! Чтобы настоящая и до самой смерти. Чтобы яркая, чтобы до самых печёнок пронимала. Чтобы дышать невозможно было без любимого. Это нормально – мечтать о такой любви!
– Землянам, – возразил Мурр. – Я могу предложить тебе только свою любовь. Эгоистическую, спокойную, нескончаемую. И ты меня, Ритка, любишь, как бы ни ругалась сейчас.
Сидя на нём верхом, я не была уверена, что прям уж и без ума от него. Но поцеловать хотелось, а потом укусить, чтобы не улыбался. И, вообще, хочется его подавить…
– Сделать своим? – тихо уточнил Мурр.
Я капризно сложила руки на груди и поджала губы.
– Это твои мысли.
– Я тоже так думаю, но моё желание находит отклик в тебе.
Я горестно вздохнула, слезла с капитана, который попытался удержать, но куда ему до меня расстроенной. Ушла в душ приводить мысли в порядок. Да с чего он взял, что я его полюблю? Подумаешь, переспали. Просто мне было плохо. Я, можно сказать, воспользовалась им, чтобы не впасть в депрессию. Выйдя из душа, замерла, придерживая полотенце на груди. Мурр во всей своей красе стоял посредине каюты и рассматривал простынь в своих руках. Стыд вспыхнул во мне, как сигнальная граната. Вот же…
Мужчина обернулся на меня, желающую отобрать у него следы своего бесстыдства.
– Рит, ты чего? – удивился он.
Я же пыталась вырвать ткань из его рук.
– Отдай, надо постирать, – потребовала от него, но капитан с самым серьёзным видом дёрнул ткань на себя, качая головой.
– Не руками же собралась стирать? – уточнил он.
– Но не в общую же стирку сдавать такое! – возмутилась в ответ.
– Я сам постираю, – с этими словами он ловко выдернул простынь, а мне было неудобно одной рукой тянуть на себя её, а второй удерживать полотенце на груди.
Что за невозможный мужчина?! Я готова была закричать от злости. Ну почему он делает всё, что ему вздумается? Кто, вообще, дал ему право распоряжаться в моей каюте?
Вошла в ванную в порыве поругать, но замерла от увиденного. Мурр стоял ко мне боком и в раковине стирал простынь. Вроде женское это занятие, но он смотрелся настолько мужественно, солидно. С серьёзным выражением лица, обнажённый, упругие ягодицы, крепкие сильные бугристые руки с очаровательными татуировками, широкая грудь.
Сердце в груди защемило от… Так, так! Призвала я себя к порядку. Что за предательские мысли?
Мужчина обернулся, улыбаясь. Я, словно пойманная за подсматриванием, смутилась. Капитан выключил воду, выжал простынь, оставил её в раковине и, словно меня здесь нет, направился в душ. Мне оставалось лишь наблюдать за ним. Как он уверенными движениями намыливает волосы, затем грудь. Гад же он! Развернулась, желая уйти, но ласковое «Ри-и-ит» и я обернулась обратно. Дверь в душ призывно была открыта. Сам Мурр, запрокинув голову, споласкивал волосы.
Я выдохнула, отвела взор. Он что, решил меня соблазнить? Подумала, нахмурившись, разглядывая свои пальчики на ногах. Ну в принципе почему бы нет? От воспоминаний того удовольствия, что он мне доставил в кровати, ноги сами сделали первые робкие шаги.
Смотреть на плескающего капитана было одним из особенных форм извращённого наказания. Фигура у него что надо: подтянутая, с рельефами мышц. Узкая талия, сильные ноги. Про ягодицы молчу, то, что доктор прописал. Плоский живот. Мурр опустил голову, ехидно поглядывая на меня. Я же медленно размотала полотенце. Оно упало к моим ногам. Сердце бешено билось, во рту всё пересохло. Нерешительно переступила порог душевой кабинки, поглядывая на капитана. Он, словно спрятавшийся хищник, ждал, когда глупая жертва подойдёт поближе.
– Что? – недовольно буркнула.
– Иди ко мне, – пригласил Мурр, раскрывая объятия.
С нескрываемым облегчением прижалась к его груди, вдыхая аромат моего геля для душа. Я боялась, что он обиделся на меня. Тяжело его понять, даже читая мысли. Эта его непробиваемая уверенность выводила из себя. Вот откуда он взял, что я его люблю? Я сама ещё не поняла, а он уже знает.
Мужчина склонился к моему лицу, целуя с нежностью, прижимая рукой к себе поближе. Меня захлестнули эмоции, возбуждение перешло грань терпения. Словно сорвало предохранители, выпуская на волю страсть. Вся злость на него воплотилась в желании сделать его своим.
У него голове роилось столько идей как меня приструнить. Даже отшлёпать в особо изощрённой форме. Я же послала ему картинку, как дерзко дёргаю его за волосы, заставляя встать на колени. Теплой волной окатило его возбуждение, и на глазах мужская плоть стала увеличиваться, наливаясь силой. Я, как зачарованная, смотрела на это и протянула к нему свою ладонь. Всё такой же гладенький, с бархатистой кожицей.
Услышала, как шумно выдохнул Мурр. Я подняла на него взор, и мысли разом испуганными птицами улетели. Страсть плескалась в его глазах, его губы яростно сминали мои. Я взлетела на его руках и спиной оказалась прижата к стенке стеклянной перегородки. Обхватив ногами мужчину за талию, в безумстве гладила его плечи, руки, грудь. Медленнее чем я хотела, горячая плоть проникала в меня, создавая неприятные ощущения. Я замерла на миг.
Мурр, чуть прикрыв глаза, начал первые движения. Я слегка кривилась, когда от боли пропадали приятные ощущения. Но я наслаждалась нашим желанием доставить друг другу удовольствие. Целовалась с упоением, пытаясь отвлечься. И капитан прикладывал всё больше усилий, резкими толчками будоража кровь. Наконец, тело привыкло, и мир наполнился диким восторгом. Было замечательно стонать в его губы, прикусывать его кожу на плечах, мочку уха. Шептать его фамилию, такую мурчащую. Содрогаться всем телом от взрывных ощущений, слушая, как хрипло стонет Мурр, изливаясь внутри меня под шум бегущей воды.
Тяжело дыша, я нежно поцеловала его в губы, устало расцепила ноги. Стоять я сама не могла, но он и не стремился разлучаться. Его переполняло чувство упоения. Он, ненасытный, хотел с большим удовольствием продолжить посвящать меня в мир интимной близости. Но понимал, что много ещё рано.
Да я сама была не прочь просто поваляться с ним в кровати. На том и порешили. Быстро ополоснувшись, я первая вышла из душа. Застелила кровать чистой простынёй и разлеглась, ожидая, когда Мурр присоединится. Он согрел меня, обнимая руками, и даже одеяло не требовалось. Я бездумно ласкала пальцами его губы, нос, брови, а он закрыл глаза и улыбался. Через несколько минут я задремала, под мерное дыхание капитана. Наверное, всё же он прав. Мне нужна его любовь, спокойная, размеренная… Вечная.
* * *
Мурр не мог уснуть, прислушиваясь к сонным мыслям Ритки. Слишком много в ней было земной крови. Это мешало здраво думать, но очень удобно управлять ею. Порывистая, сильная, но неуверенная в себе. Даже полностью открывшись ей, он видел, как она неопытна и в общении, и в отношениях. Никому не доверять, ни к кому не привязываться, никому не верить – жёсткие постулаты, которым научила её жизнь. И то, что она с ним так легко и открыто общается, всё это благодаря её подруге Нелли. Именно эта землянка единственная была как открытая книга. Что думала, то и говорила. Все её чувства были без притворства. Именно она приоткрыла дверь в душу Риты.
Пооло с любовью смотрел на пригревшуюся Ритку, чьи эмоции и близость во время занятия любовью стали для него откровением. Он слышал и читал, что с землянами всё чувствуется ярче и острее, но сам не ведал какой силы. Они как мотыльки, слетающиеся к яркому пламени. Не свойственный для арчей накал страстей. Но, видимо, ему придётся меняться, чтобы удержать её возле себя. Не ломать, как это делал отец, а ломаться самому, и тогда она без страха станет его женой. Он слышал, как она чуть не ответила согласием, видел радость, которая потухла под напором детских воспоминаний и обещания матери.
Их покойные родители не давали спокойно жить им. Вставали чёрными тенями между ними. Пооло устало прикрыл глаза. Он уже не сможет полюбить другую, не после того, как узнал яркую Ритку. Все прочие будут тусклыми и скучными.
Комфон на кисти руки завибрировал, заставляя проснуться. Пооло взглянул на звонившего, затем осторожно выбрался из объятий Риты, укрывая одеялом, чтобы его тепло не покинуло любимую подольше. Наскоро ополоснувшись, капитан поспешил в кабинет инспектора Пси-корпуса.
– Приветствую вас, дан-мастер, – церемонно поклонился Шаер. Мурр снисходительно улыбнулся ему, но куда больше его интересовал совет гранд-мастеров, который в полном составе ждал его.
– Приветствую совет, – поклонился им Мурр.
– Пооло, мы хотим проверить твои силы, – без предисловий обратился к нему самый старый арч из их пятерки.
– Прямо сейчас? – чуть удивился капитан, бросая недобрый взгляд на инспектора который поперхнулся улыбкой, поймав предостережение Мурра.
– Да, дан-мастер. Прямо сейчас.
– Мы не уверены в твоих словах, – отозвалась очаровательная Иделия Саарен, молодая арч. Её приняли в совет сразу вместо Мурра, потерявшего свою силу.
Пооло кивнул, чем скорее он справится с ними, тем быстрее сможет вернуться к Рите. Ему хотелось бы успеть до её пробуждения, но тест был длинный, на несколько часов. Сев за стол, он позвал рукой инспектора. Шаер начинал раздражать своим стремлением выслужиться перед советом.
– Приступим, – произнёс гранд-мастер Хиино, седовласый арч, глава совета, бывший учитель Мурра.
Улыбнувшись ему, Пооло почтительно кивнул и взглянул на Шаера, который торопился поскорее запустить программу. Мурр не стал скрывать, что сила к нему вернулась, так как нужно было прикрыть Ритку. Как бы ни смешно звучало, но именно она восстановила её, сняла блоки, которые Пооло возвёл сам, когда сканировал эйлора. Он испугался выгореть полностью, поэтому спасался, отгораживаясь. Это помогло сохранить его разум от сумасшествия, которое, словно запущенный вирус, разъедало его изнутри. Пооло попал в ловушку, не заметил этого и потом долго изучал эту хитрость, придуманную эйлорами. Тогда он не сумел доказать совету, что не выгорел. Они не видели в нём силу, и Мурр сдался. У него отобрали звание гранд-мастера, лишили поста в совете. Он потерял практически всё, кроме себя. И сейчас он с лёгкостью проходит первые уровни теста. Он сам не знал, до какого уровня дотянет. Точно до дан-мастера, но целился до гранда. Ради своей любви, ради Ритки, ради их будущего.
