Текст книги "Любовь в одно касание"
Автор книги: Вера Лейман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 9
– Пошли. – Дианка без объяснений потянула Даню за собой куда-то в служебные помещения.
Нил был так разъярен, что порывался вернуться в зал, где собирал свои шмотки Влад, но Зимова тащила его за собой, как собачку на поводке. Закрыв за ними дверь, она скомандовала:
– Жди.
Даня стоял у стены, тяжело дыша и переваривая ссору с другом. С другом ли? Столько желчи и яда выплеснулось из обоих, что казалось, их отношения никогда не были дружескими. Как будто оба только и ждали случая высказать все, что копилось в душе. На сердце было так муторно и гадко, будто он вмазался ногой в навоз. Хотелось отмыться от этой грязи, чтобы хоть немного полегчало.
Нил рассеянно смотрел, как Дианка выдвигает ящик за ящиком в письменном столе, потом мечется к шкафу и наконец достает оттуда большую аптечку.
– Садись, – скомандовала она, указывая на стул. – Руку давай.
– Зачем это? – буркнул Кравцов.
– Затем, что ожог надо обработать. Не трогай! Бестолочь! – в сердцах воскликнула она, когда Даня потянулся к больной руке, и треснула его по здоровой ладони.
Дианка открыла аптечку, достала какую-то мазь, бинт, пластырь и стала обрабатывать рану. Нил украдкой наблюдал за ее сосредоточенным лицом, невольно любуясь смуглой, ровной кожей, каштановыми волосами, отливавшими медью в электрическом свете кабинета. Одна прядка выбилась из низкого хвоста и щекотала ей щеку. Диана тряхнула головой, чтобы убрать ее, но та снова упала на лицо. Медленно и нерешительно, Даня протянул руку и заправил за ухо выбившуюся прядь. Диана повернула голову. На мгновение их взгляды встретились, и Нил отдернул пальцы, словно его ударило током. Стало очень неловко, и он кашлянул, чувствуя, как краска предательски заливает лицо.
Чтобы отвлечься, он стал изучать кабинет. Маленькое помещение с одним письменным столом, заваленным документами, кожаным стулом и стеллажами вдоль стены, на которых стояли архивы.
– Чей это кабинет? – спросил Даня, чтобы нарушить повисшую тишину.
– Администратора, но он в основном работает из дома, – как-то скупо ответила Диана.
– Не спросишь, почему мы чуть не подрались?
– Нет. Не люблю лезть в чужие дела, – ответила она, вызывая у Дани невольное уважение. – Все, готово. Только желательно сегодня не мочить, и купи вот эту мазь, она круто помогает от ожогов.
Она повернула к нему тюбик, чтобы он прочитал название.
– У меня смена заканчивается через час, подождешь меня? – спросила она и поспешно добавила. – Если у тебя нет срочных дел.
– Да, конечно, – с готовностью согласился Даня, радуясь, что Диана сама это предложила, потому что он смущался рядом с ней, как сопливый школьник.
Нет, у Нила были девчонки, но ни одни отношения не продлились дольше двух месяцев: все время отнимали тренировки, а какой девушке понравится получать только редкие крохи внимания? А когда ушел из хоккея, то сам расставался с ними, потому что ни в одной не встречал ни понимания, ни поддержки. Хотя он и сам был неважным парнем: слишком зациклился на своих неудачах и не уделял внимания своим девушкам. Однако Дианка отличалась от всех знакомых ему девиц. Она была… не по возрасту взрослой, что ли.
Даня остался ждать окончания смены в кабинете администратора и размышлял. По сути, работу можно найти и без помощи Влада, просто тот подрабатывал в старших классах в доставке, пока его не взяли в «Искру», и с прошлой работы у него осталось много знакомых, которые могли посоветовать что-нибудь приличное и на неполный день. И вообще, отец учил Даню, что всегда нужно начинать со знакомых, чтобы не нарваться на кидал и мошенников. Дианка вон подрабатывает, но просить ее о помощи было стыдно, хватит с него и того, что Романов ляпнул во время драки. А то она еще решит, что он слабак и маменькин сынок. Что ж, делать нечего, и надо с чего-то начинать. Видимо, стоит разместить на сайте резюме.
Телефон в руке завибрировал, и Даня с удивлением увидел, что звонит Борисыч.
– Да, Виктор Борисович, – ответил он.
– Нил, твой отец сейчас звонил, – без предисловий начал тренер. Сердце пропустило удар.
– Что говорил? – Руки вспотели, Даня испугался, что отец запретил тренеру помогать ему вернуться в хоккей.
– Твои родители не в восторге, что ты собираешься приступить к тренировкам. – Сердце ухнуло в желудок. Ну все, это конец. Отец накрутил Борисыча, и он сейчас откажется от него. – Но ты же упрямый, и на мнение родителей тебе наплевать.
– Это отец так сказал или вы? – нервно усмехнулся Нил.
– Неважно. Короче, суть в том, что за обучение он платить отказался, но зная, что тебя это не остановит, попросил меня помочь, чтобы ты не вляпался во что-нибудь.
Даня весь превратился в слух.
– Бесплатно тебя тренировать администрация не позволит, сам понимаешь, школа у нас коммерческая. Но работу дать я тебе могу.
– Работу? Какую? – Даня никак не ожидал такого предложения.
– Будешь малышню тренировать. Мы не так давно пацанов набрали, возраст от восьми до десяти, на коньках стоять умеют. Тебе нужно вести их по ОФП[2]2
Общая физическая подготовка. – Прим. автора.
[Закрыть] и отрабатывать приемы на льду и в зале. Заодно вместе с ними начнешь заниматься. А то ты поди совсем физическую форму растерял.
– Обижаете! Я каждый день гантели тягал! – попытался протестовать Даня, в душе ликуя оттого, что тренер дал ему такую замечательную возможность заниматься. Все-таки Борисыч – настоящий мужик!
– Гантели? Ты уже забыл, как в зале надо работать? Там гантели твои – что мертвому припарки. Только вот экипировку надо найти.
– У меня своя осталась, только померить надо, не вырос ли я из нее. – Даня вскочил со стула и прикусил кулак, чтобы не завопить от радости.
– Если что, скажи, что-нибудь придумаем. И… Нил, – Борисыч сделал паузу, – на родителей не сердись, они тебя любят и переживают. И с матерью помирись, иначе на работу не возьму.
Глава 10
На улице уже всерьез пахло весной, по тротуару бежали ручейки, а солнце грело уставших от долгой зимы людей. Даня с Дианкой не спеша шли по направлению к скверу недалеко от их универа. Девчонка несколько раз поскальзывалась на оставшихся островках льда, и Даня вышел из терпения:
– Возьми меня под руку, упадешь ведь!
Дианка звонко рассмеялась и повернулась к нему. Солнце падало на ее лицо, окрашивая карие глаза в медовый оттенок с вкраплениями зелени.
– Джентльмен, что ли? – Она игриво дернула бровями, заставив его смущенно опустить глаза. Почему он так на нее реагирует? Вроде бы она не делает ничего особенного, а сердце как-то странно замирает.
– Просто не хочу, чтобы ты испачкалась, вон какая грязь! – буркнул Даня, а она, ничуть не смутившись, смело взяла его под руку и направила к пустующей скамейке. Он покосился на ее макушку, мимоходом отметив, что Диана ниже его минимум на голову.
– А ты, оказывается, высокий, – будто прочитала она его мысли, глядя на него снизу вверх все с той же лучезарной улыбкой.
– Только заметила? Я вообще-то хоккеист, развит не по годам, – немного самодовольно усмехнулся он. – Не в пример многим моим ровесникам-дохликам.
Дианка опять рассмеялась и перепрыгнула большую лужу, едва не навернувшись. Даня схватил ее за руку и дернул на себя, совсем как тогда, в коридоре универа, когда она выходила из деканата. Он снова ощутил приятную свежесть ее парфюма и снова завис в шоколадных глазах, опушенных густыми ресницами. Не торопясь выпускать ее из рук, он беззастенчиво разглядывал чистое свежее лицо без грамма косметики. Натуральная. Настоящая. И очень красивая.
На этот раз смутилась Диана и, неловко кашлянув, выскользнула из его рук, усевшись на скамейку.
– Ты уже два раза пропускал пары, – констатировала она, откинувшись на нагретую спинку. На смуглых щеках играли солнечные лучи, и ровная кожа как будто светилась изнутри.
– Я, наверное, брошу универ, – медленно сказал Даня, продолжая беззастенчиво ее разглядывать. Дианка распахнула глаза и посмотрела на него как будто разочарованно.
– Решил вернуться в спорт?
– Да. К тому же языковой факультет изначально был не лучшей идеей.
– Зачем же тогда поступал? Не жалко бросать? Почти два года отучился. Может, академ взять? – Дианка заметно погрустнела.
– Поступил, потому что в тот момент нужно было куда-нибудь приткнуться. Родители настаивали на образовании, а английский мне с детства давался легко. Лучше бы, конечно, в физкультурный пошел, но на тот момент я о спорте даже думать не мог, – неожиданно разоткровенничался Даня. Он теребил молнию на куртке, вдруг осознав, что ни одной своей девушке такого не говорил. Да и потребности поделиться раньше не было. До Дианки.
– Тяжело тебе было? – осторожно спросила она, невольно придвинувшись ближе.
– Да, непросто, но не хочу грузить тебя своими проблемами. Тем более прошло немало времени, пора бы уже прийти в себя. – Он невесело усмехнулся, глядя в ее глаза кофейного цвета. Они удивительно меняли оттенки, и это завораживало. И почему он раньше не замечал, какая она красивая, умная, удивительная? Ведь два года бок о бок учились, а он разглядел ее только сейчас.
– Вот так с виду кажется, что ты успешный мальчик из состоятельной семьи, какие у тебя могут быть переживания? А на деле… у каждого своя трагедия, – тихо проронила Диана и вдруг сказала: – Прости, что я на тебя набросилась после матча Влада. Я была не права, сделала о тебе поспешные выводы.
– Все нормально, я тоже не подарок, – усмехнулся Даня.
Какое-то время оба молчали. Диана смотрела на гуляющих с детьми мамочек, а Даня смотрел на Диану. Она повернулась, поймав его взгляд, с хитрой усмешкой вскочила со скамейки и, уперев руки в бока, сказала:
– Так, Кравцов, через неделю студвесна. Даже если ты решил завязать с учебой, то там быть обязан!
– Ты будешь выступать? – улыбнулся он, опять заряжаясь от нее позитивом, как от батарейки. Неиссякаемый источник энергии.
– Ага, песню буду петь, так что ты должен прийти и оценить мои вокальные способности! И отказы не принимаются!
Даня рассмеялся легко и весело. Если она позвала его на свое выступление, значит, ей важно, чтобы он пришел, и это отзывалось таким теплом в душе, что хотелось кричать от радости на весь парк.
Даня проводил Диану до общаги, и они долго болтали у входа, пока он не отправил ее в корпус, заметив, что у нее от холода покраснел нос. Домой он возвращался в прекрасном настроении и был твердо настроен помириться с родителями, на которых все еще сердился. Жизнь налаживается, все постепенно приходит в норму, и разве стоит ругаться с близкими людьми, которые желают только добра?
Мама, как всегда, хлопотала на кухне, и по квартире разносились заманчивые ароматы чего-то мясного.
– Привет! – как ни в чем не бывало Данька зашел на кухню, но мама даже не обернулась и продолжила что-то готовить на плите. – Мам!
– Суп только сварился, – холодно сказала она и наконец посмотрела на сына. Просканировала его довольное лицо и нахмурилась. Почти физически он ощутил выстроенную ею стену отчуждения. Мириться сразу расхотелось, но Даня предпринял еще одну мужественную попытку.
– Мам, ну хватит дуться, разве ты не должна думать прежде всего о моем счастье?
– Я о нем и думаю. В отличие от тебя, – ледяным тоном ответила она. – Не думай, что я так легко сдамся. Я против твоего возвращения в хоккей!
– Почему ты мне не доверяешь? Думаешь, я такой идиот, не могу рассчитать свои силы и объективно оценить свои возможности? Мне не десять лет! – он начал заводиться и выдохнул, вовремя тормознув себя. Спокойно, Нил, ты пришел мириться, а не ругаться!
– Я не хочу это обсуждать. Ты меня разочаровал, – отрезала она и вновь отвернулась, а Даня выскочил из кухни как ошпаренный. Вот и поговорили. Больнее всего было, что именно мама, к мнению которой он всю жизнь прислушивался, его не поддержала. Отец был для него авторитетом, но мама – душой и сердцем их семьи. И эта неожиданная размолвка создавала ощущение, что дом уже не дом, а какое-то временное, холодное пристанище.
До конца дня Даня промаялся в своей комнате, слушая музыку в наушниках и злясь на упрямую мать, которая никак не хотела его понять. Вечером с работы вернулся папа, но на ужин Даня так и не вышел, не желая опять погружаться в напряженную атмосферу, которая витала в воздухе. Ближе к десяти он все-таки выбрался из своей берлоги и зашел на кухню, где отец с кем-то переписывался по телефону. Даня налил себе воды и, прислонившись к раковине, ждал, когда папа обратит на него внимание. Наконец он оторвался от сотового и улыбнулся сыну.
– Садись, поговорим, – мягко сказал он, кнопкой блокировки погасив экран.
Даня послушно сел напротив в ожидании очередных нотаций по поводу родительской любви и заботы. А по факту – махрового эгоизма!
– Не сердись на маму, она просто за тебя переживает, – начал отец, и Даня закатил глаза. Началось…
– Пап, ну мне же не пять лет, я совершеннолетний! Вы с мамой в моем возрасте уже женаты были! – возмутился он.
– Сейчас другие времена. И дети для родителей навсегда остаются маленькими, ты не поймешь, пока своих не заведешь. Поговори с матерью, она места себе не находит.
– Я пытался, но она ясно дала понять, что и слушать ничего не желает, – вздохнул Даня, рассеянно рассматривая узор на скатерти.
– Тогда дай ей время.
– Почему она не может поддержать меня, как это сделал ты? Я знаю, что ты звонил Борисычу, – пробурчал Даня. – И почему ты не можешь открыто встать на мою сторону? Если бы она это увидела, то быстрее бы смирилась!
Отец ничего не ответил, встал из-за стола и подошел к кофемашине, чтобы сделать свой любимый американо. Даня терпеливо ждал объяснений, потому что без открытой поддержки отца он выглядел как малолетний бунтарь. Сотовый отца мигнул пришедшим сообщением, и Даня невольно выхватил всплывший на несколько секунд текст: «Ты обещал подать на развод! Когда ты уже поговоришь с ней?!» Отец резко повернулся и, испуганно стрельнув глазами на сына, взял телефон и убрал в карман домашних брюк.
Дане показалось, что его огрели чем-то тяжелым по голове. Что это было? Кто это написал? Развод? Какой еще развод? Он тупо моргал, глядя на напряженную спину отца, не до конца понимая значения только что прочитанного. Нужно было спросить, что это, но язык словно прилип к небу, и не получалось выдавить ни слова. Только сердце тяжело бухало в груди, распирая грудную клетку.
– …так что дай ей время, все наладится, – откуда-то издалека донесся голос отца.
Даня машинально кивал, словно робот, и совсем не понимал, о чем ему говорят. Чертово сообщение отпечаталось на сетчатке и жгло веки. Слова неизвестного абонента кружили в голове, как стаи ворон, и громким карканьем сигнализировали об опасности. О том, что вот прямо сейчас что-то изменилось навсегда. Даня пока еще не осознавал, что именно, но неотступный, неконтролируемый страх сжал сердце в холодных тисках.
Отец натянуто улыбнулся и посмотрел на него, наверняка пытаясь по лицу прочитать, видел он сообщение или нет. Это было так… подло, низко, трусливо… Кровь стучала в висках, и казалось, что весь мир летит в пропасть. Его идеальная семья оказалась пустышкой. Любовь и тепло между родителями – фальшивкой. Отец, на которого он равнялся, – предателем и обманщиком.
Невыносимо было находиться рядом с ним, и Даня поскорее ушел к себе. Закрыв дверь, медленно сполз по стене на пол и подтянул колени к груди, прислушиваясь к негромкому звуку работающего в спальне родителей телевизора. Знает ли мама? Если бы знала, разве оставалась бы такой спокойной? Даня закрыл глаза, стараясь игнорировать ту боль, которая росла в груди и выплескивалась из сердца, как вода из кипящего чайника. Ему казалось, что он вот-вот захлебнется ею. Нил понимал, что его жизнь уже никогда не будет прежней. Любовь и доверие, жившие в этой квартире, разбились, разлетелись на мелкие осколки, превратившись в стеклянную крошку уничтоженных иллюзий.
Глава 11
Диана вернулась в свою комнату, чувствуя себя так, будто за спиной выросли крылья. Неприятный инцидент с едва не случившейся дракой почти стерся из памяти, а перед глазами стояло красивое лицо Дани, на которое падали лучи заходящего солнца. Впервые в жизни она ощущала, как чистые, сильные чувства захватили сердце, рождая внутри что-то новое. Она никогда не влюблялась, полностью сосредоточившись на выживании. Мальчики не раз оказывали ей знаки внимания и звали на свидания, но она не разрешала себе даже думать об этом, ведь у нее были другие приоритеты. Но почему-то с Кравцовым все было по-другому. Она не могла не думать о нем, не могла перестать прокручивать в голове каждую произнесенную им фразу, каждый его жест и ненавязчивую заботу, которую Даня проявлял по отношению к ней.
Скинув пуховик, она села за стол и достала конспекты, чтобы подготовиться к завтрашнему дню, но не понимала ни слова из прочитанного, поэтому махнула рукой на учебу и зашла в интернет в поисках информации о Дане. Ей высветилось несколько статей местных СМИ, в которых говорилось, что талантливый, подающий надежды нападающий Даниил Кравцов оказался замешан в допинговом скандале. По итогам проведенного расследования его отстранили на четыре года. Так вот что произошло… Но Даня не выглядел как человек, принимающий запрещенные препараты. К тому же непонятно, для чего он это сделал, если и так был самым успешным игроком хоккейной школы, с которым хотели заключить контракты многие клубы страны.
Сегодня Даня немного приоткрыл дверь в свое сердце, и Диана поняла, как тяжело ему было пережить свой уход из спорта. Она не верила, что он действительно нарушил правила. Выходит, его подставили? Но кто и зачем?
Погруженная в свои мысли, она не заметила, как в комнату вошла Катя и перегнулась через ее плечо:
– Ого! На Кравцова запала?
Диана испуганно дернулась и спрятала телефон в карман.
– Напугала… Уже вернулась?
– Ага. – Катя стянула толстый вязаный свитер и плюхнулась на кровать. – Только все это бесполезно, он даже на Киру не реагирует, так что вряд ли у тебя есть шанс с ним замутить.
Слова соседки больно кольнули грудь обидой.
– Что значит «даже на Киру»? Она что, какая-то особенная? – сердито буркнула Диана, невольно бросив взгляд в зеркало на свое отражение. Да, одевалась она неброско, и ее вещи были куплены не в дорогих бутиках, но по внешним данным она ничуть не уступала местной королеве.
– Конечно особенная! За ней такие парни увиваются, что нам с тобой и не снилось, – немного грустно сказала Катя. – Она к Кравцову клинья подбивала, но он на нее ноль внимания.
– Может, потому что ему важна не только внешняя красота и популярность, но и внутреннее содержание человека? – обиженно ответила Диана, все-таки открывая конспекты.
– Не смеши меня! Мужикам важна только красивая обертка, поэтому-то мы с тобой и не у дел.
– Из-за этого ты решила сблизиться с Анисимовой? Надеешься отхватить кусочек ее славы? – спросила Диана, тут же пожалев о сказанных словах. Лицо Абросимовой оскорбленно вытянулось, и она молча отвернулась к стене, вставив в уши наушники.
Диана печально вздохнула. Они совершенно по-разному смотрели на жизнь, поэтому доказывать и объяснять что-то Кате было бесполезно. Они все равно друг друга не поймут. Диана вернулась мыслями к Дане и вдруг подумала, что может узнать все, что ее интересует, у Влада. Недолго думая, она написала ему в мессенджер и предложила завтра встретиться.
На следующий день Даня опять не пришел на пары, и Диана с грустью подумала, продолжат ли они общаться, если он и правда бросит универ. С глаз долой – из сердца вон, как говорится. И если сейчас она считывала в его поведении и взглядах интерес к себе, то что будет, когда их встречи сведутся к минимуму? Но она одернула себя, отругав за излишние фантазии, ведь пока они даже не встречались, и все ее догадки о его отношении к ней сводились только к интуитивным ощущениям.
Влад уже ждал ее возле общаги и, как только увидел, заключил в свои медвежьи объятия.
– Не ожидал, что ты напишешь, и очень рад! – просиял он, а Диане стало немного стыдно за то, что ее предложение о встрече носило разведывательный характер из-за другого парня.
– Посидим где-нибудь? Мне скоро на работу, – предложила она, махнув рукой на лавочку во дворе их общежития.
Они расположились под высоким каштаном, сквозь голые ветви которого пробивались лучи яркого весеннего солнца.
– Как ты? – спросила Диана, решив сначала усыпить бдительность Влада и сделать вид, что она действительно интересуется его делами. Не то чтобы ей было все равно, но, конечно, в первую очередь ее волновал другой человек.
– Отстранили на два матча, – мрачно проронил Романов. – Еще и обязали оплатить лечение Морозову.
Диана не сразу поняла, о чем он, и только потом вспомнила о субботнем матче, в котором он травмировал участника противоположной команды.
– О… сочувствую, – неловко сказала она, чувствуя себя эгоисткой, которая даже не поинтересовалась у друга, какое наказание ему дали за его проступок. – А как Морозов?
– Вроде у него травма лодыжки, я не вникал в подробности, – пожал плечами Влад, явно не желая распространяться на эту тему. Или потому, что чувствовал себя виноватым? Или же ему было все равно? Эта мысль неприятно поразила, и Диана живо вспомнила, как вчера он пытался унизить перед ней Даню. Подавив всколыхнувшуюся неприязнь, она продолжила:
– Очень жаль, надеюсь, он оправится и вскоре сможет играть. Наверное, для вас хоккей – это и есть жизнь, и лишиться его все равно что лишиться смысла.
– Так и есть, – кивнул Влад. – Любой перерыв серьезно отражается на дальнейшей карьере.
Диана поняла, что сейчас самое удачное время перевести разговор на Даню.
– А Кравцова за что отстранили? – как бы между прочим, в тему, спросила она, разглядывая свои руки. Боковым зрением они уловила, как Влад повернул голову в ее сторону, и покраснела.
– За допинг.
– Серьезно? – Диана сделала удивленные глаза. – Он вроде был одним из лучших, зачем бы ему принимать допинг с риском закончить карьеру?
– Мне откуда знать? – сердито буркнул Влад. Ему не понравился поворот в разговоре. – Он утверждает, что не принимал, и винит весь мир в своей неудаче.
– Его можно понять, если обвинение несправедливо.
– Слушай, а почему ты им так интересуешься? – подозрительно прищурился Романов.
– Ничего я не интересуюсь, просто к слову пришлось, – пожала плечами Диана, понимая, что пора закругляться, но Влада ее напускное равнодушие не обмануло.
– Какая ирония: Кравцов уже давно не играет, но все по-прежнему крутится вокруг него! – вскипел Романов и вскочил со скамейки. – Бедный талантливый мальчик, которого загубили злые дядьки в РУСАДА.
– Ты чего?.. – опешила Диана, пораженно глядя на друга, которого знала чуть ли не с пеленок. Откуда в нем столько злости? Неужели хоккей его так изменил?
– Ничего! Он всегда был на первом месте, всю жизнь только о нем и говорили, а я так, бесплатное приложение к великому спортсмену! И вот он наконец не у дел, но им опять интересуются больше, чем мной! Скажи, ты меня позвала для того, чтобы про него спросить? – Влад развернулся к Диане и бешено сверкнул глазами. Она сидела как парализованная, пытаясь переварить то, что ее старый друг уже совсем не тот добрый мальчик, который защищал ее от одноклассников.
– Говорят, что женская дружба – смесь зависти, соперничества и злости, – печально улыбнулась Диана. – Выходит, у мужчин все то же самое.
– Намекаешь, что я ему завидую? – голос Влада упал до шепота, и Диана поежилась.
– Нет, мне просто жаль, что желание стать лучшим настолько тебя изменило. Раньше ты таким не был. – Она поднялась со скамьи и похлопала его по плечу. – Мне пора, была рада увидеться.
Этот разговор оставил неприятный осадок, но Диана все равно упрямо не хотела верить, что Влад так изменился. Память хранила светлые воспоминания о чудесном мальчугане из ее детства. Возможно, она многого не знает об их отношениях с Даней, и не стоит делать поспешных выводов, вставая на чью-то сторону.
