Текст книги "Засекреченное счастье"

Автор книги: Вера Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

5

План мести созрел в один миг. Это произошло в пятницу, ровно через неделю после прибытия Юли на дачу.

После обеда, когда жара чуть-чуть спала, девочка едва ли не в первый раз выбралась в сад позагорать. Вытащив шезлонг, она установила его среди кустов – так, чтобы лежать не на самом солнцепеке, а в теньке. Потом Юля долго размазывала по телу солнцезащитный крем – белая, нежная кожа казалась совсем беззащитной, – и наконец, заткнув уши наушниками плеера, с журналом в руках расположилась на шезлонге.

Вскоре она обнаружила, что здесь, оказывается, несравненно лучше, чем в душном пентхаусе. Было нежарко, ветерок приятно обдувал тело, вокруг витал нежный запах каких-то цветов... Переливчатый свет, пробиваясь сквозь дрожащие листья, рождал такое причудливое переплетение линий, что рука Юли сама потянулась к альбому, где она обычно делала зарисовки. Альбома рядом не оказалось, девочка с досадой вспомнила, что он остался наверху.

Подниматься не хотелось, однако рисовать тянуло и очень – по опыту Юля знала, что теперь не найдет себе места, пока рука не начнет вычерчивать на листе сумасшедшую вязь из линий. Она сейчас вошла в состояние, которое называла помрачением – это означало, что для обретения душевного покоя ей нужно было рисовать, неважно что – просто переносить образы на бумагу. Именно в такие моменты у нее рождались лучшие рисунки, когда она, почти не задумываясь, как будто не сама водила карандашом или кистью, а под влиянием высших сил. Может, это и называется вдохновением? Такие моменты надо было ловить – за день такого состояния она могла нарисовать больше, чем за месяц унылого рутинного труда, когда один вид белого бумажного листа вызывал неприязнь. А такое тоже случалось – требования в художественной школе, где училась Юля, были достаточно высоки, два раза в год нужно было выставлять работы на просмотр, а для этого рисовать приходилось почти всегда и везде – даже тогда, когда этого совсем не хотелось. Однако периоды творческого застоя с лихвой искупались моментами вдохновения, когда открывались какие-то неведомые шлюзы и работа лилась мощным потоком.

Однако никакие высокие чувства не могли заставить Юлю оторваться от шезлонга и отправиться на третий этаж.

Что же делать?

Девочка огляделась. Взгляд наткнулся на загоревшую спину Ромы, решение созрело мгновенно.

– Эй, ты! Как тебя там! – вот так Юля первый раз обратилась к их наемному работнику.

– Что? Вы меня?

Девочка кивнула.

Роман поставил на землю ведро, вытер руки о штаны и подошел к шезлонгу. Неужели «принцесса» решила, наконец, познакомиться с ним?

– Меня зовут Роман, – представился он, откинув со лба прядь выгоревших волос.

– Да? А я думала – Петя... Слушай-ка, у меня для тебя поручение. Сбегай наверх – знаешь, где я живу? И принеси синий блокнот и карандаш. Все это в правом кармане рюкзака. И ластик захвати! Ну? Что стоишь?

Роман не двигался с места. Его как будто окатили холодной водой. Тон девочки показался бесцеремонным, хамским. Это оскорбило его, обидело до глубины души. Оказывается, права была мама, предупреждая, что с ним могут плохо обращаться! И, оказывается, он не так уж и безразличен к этому...

– Ты что, оглох? Я же, кажется, ясно сказала! – Голос девочки, резкий, насмешливый, унизительные слова – все это причиняло настоящую боль.

«Нет, я не должен срываться. Вдох-выдох, вдох-выход... Раз, два, три, четыре, пять...» Парень, стараясь унять взбунтовавшиеся чувства, молча сжимал и разжимал кулаки. На какой-то момент ему захотелось бросить все и уйти, сейчас же, немедленно.

– Рома! Ромочка! Ты несешь компост?

Спасительный голос бабушки прозвучал как никогда вовремя. Роман отскочил от шезлонга, подхватил ведро и опрометью бросился в огород.

– Ромочка, – фыркнула ему вслед Юля, – мальчик-одуванчик! Смотри, не споткнись!

И где же папенька умудрился найти такого бестолкового помощничка? Единственный раз попросила его о чем-то, так и то не справился. Придется идти самой.

Девочка опустила ноги с шезлонга, мягкая трава приятно остудила и защекотала босые ступни. Лениво разогнувшись, Юля повернулась к дому... и тут ее осенило.

Перед ней была гладкая, белая стена. Глухая – кроме Юлиного «иллюминатора» под самой крышей, в сад не выходило ни одного окна. Строители применили какую-то новую малярную технику, и в солнечном свете свежеоштукатуренная поверхность ослепительно белела, а в тени становилась нежно-лиловой. Отец очень гордился этой стеной, которую было видно практически из любой точки поселка и даже дальше – от самой железнодорожной станции. И действительно, белое пятно гармонировало с окружающим пейзажем, располагаясь в нем естественно и удобно.

– У Малевича был черный квадрат, – говорил отец, – а у меня будет белая стена.

Вот на эту-то белую стену и нацелилась Юля.

То, что она задумала, было гениально. Можно было достичь несколько целей сразу: и утолить ненасытную жажду рисования, и исполнить заветную мечту, и как следует насолить родителям.

Она нарисует на этой стене граффити!

Вот уж это будет для предков удар так удар! В виде наказания за порчу имущества они немедленно отошлют ее в Москву.

А ей только этого и надо!

Позабыв о блокноте, Юля снова плюхнулась на шезлонг, не сводя глаз со стены. Она была словно в лихорадке. Глаза возбужденно горели, губы что-то шептали. Творческий процесс начался. Мысленно она уже размещала на стене свой будущий шедевр. Тот сюжет, что сложился уже давно, она готовила для города, здесь же требовалось нечто другое. Удивительно, но слово-картинка вдруг возникло в ее голове само собой, и это было так хорошо, что Юля закрыла глаза и замычала.

6

Задуманное требовало основательной подготовки. Шевелиться надо было быстро, пока не пропало волшебное настроение. К тому же сегодня пятница, завтра у родителей выходной – значит, все должно быть готово к их приезду. О да, они увидят это, и будет скандал, и ее отправят домой, и тогда конец ссылке!

Но где купить материалы и как доставить их сюда? Как усыпить бдительность бабушки и забраться на эту чертову стену?

С деньгами было все в порядке: с собой у нее была довольно крупная сумма – подарок от отца к окончанию учебного года. Правда строгий папа заявил, что это на все лето и больше она не получит ни гроша, так что если ей вздумается истратить все в один день, пусть пеняет на себя. И Юля знала – он свое слово сдержит.

Но девочку это нисколько не смутило – к деньгам она вообще относилась просто: есть они – хорошо, нет – никакой трагедии. Она могла наодалживать друзьям и забыть, а потом месяцами ходить без гроша. А если становилось совсем туго, она могла, прикола ради, поехать на Арбат, бросить перед собой кепку и распевать песни. Или же разложить свои картины и торговать ими – несколько штук она таким образом вполне удачно продала. Вот и теперь девочка не собиралась экономить – если понадобится, за аэрозоли можно отдать и всю наличность.

Искусство требует жертв!

Но как быть с остальными проблемами? Прикидывая так и эдак, Юля со вздохом констатировала – без посторонней помощи не обойтись. А посторонняя помощь могла быть только одна – бестолковый Роман. Придя к этому неизбежному выводу, Юля ужасно обозлилась. Ну вот. Опять он. Везде он! Ну, почему, почему она все время на него натыкается? Даже в мыслях. Ничего, придет время, она и с ним рассчитается!

Однако нужно было действовать. Несколько минут Юля прикидывала, как ей быть, если Роман опять откажется выполнять ее поручение. А потом поняла, что знает, как обращаться с этим парнем. У него ведь было слабое место...

Романа Юля нашла на огороде. Он был один – бабушка ушла на кухню готовить обед.

– Э... послушай, Петя. Я бы хотела предложить тебе работу, – начала Юля.

– Вообще-то, меня зовут Роман, – хмуро ответил парень, не глядя на девочку. Сидя на корточках, он старательно воевал с сорняками.

– Ладно, извини, – отмахнулась Юля. – Короче, сделаешь для меня кое-что?

– Сейчас не могу. У меня еще две грядки не полоты.

– А если за отдельную плату? – Юля пошуршала спрятанными в карман шорт бумажками. – Десять баксов, если сгоняешь на станцию.

Роман замер. Несколько минут он боролся с искушением, а потом покачал головой. Руки его снова засновали по грядке.

– Нет. Не могу. Я обещал Алевтине Николавне сделать все до обеда.

«Ишь ты! А он, оказывается, хитрюга! Цену набивает! – с удивлением подумала Юля. Парень чуточку вырос в ее глазах. – Ну, что ж. Посмотрим, кто кого!»

– Двадцать! – назвала она следующую цену.

Рома замер. Да, те деньги, которые она предлагала за свое пустяковое, по всей видимости, поручение, были приличной суммой. Четыре часа работы! Его полный рабочий день! А сгонять на велосипеде до станции – полчаса туда и обратно... Однако неприязнь к девчонке была слишком велика – его коробили развязные манеры и полное неуважение к нему. Даже не удосужилась запомнить, как его зовут! Не нужны ему ее деньги. Обойдемся!

Роман снова отказался.

И, как ни странно, еще немного вырос в глазах девочки. Оказывается, этот парень не такой тупой, каким кажется!

– Тридцать.

На это и дальнейшие предложения Роман не реагировал. Приняв окончательное решение, он словно оглох. Юля, нервничая все больше, поднимала цену, а парень медленно полз рядом с грядкой, как бесстрастный, хорошо отлаженный механизм.

Юля начала волноваться. А если он и вправду откажется? И у нее не хватит денег, чтобы его купить? Она начала прикидывать, не сходить ли на станцию самой. Но аэрозолей нужно слишком много, в руках не унести, а на велосипеде кататься она не умеет. К тому же придется искать в незнакомой местности нужный магазин, а это займет слишком много времени, настроение может пропасть.

Что же делать? Как заставить парня? Выхода не было и, решившись, Юля назвала последнюю цифру:

– Сто.

Короткое слово произвело свой эффект: Роман замер, ладони его, резко сжавшись, оборвали несколько ростков петрушки. Сто! Целых сто баксов! За полчаса, максимум за час! Для Романа это было очень прилично. Неделя выматывающего труда! Искушение было слишком велико.

Парень первый раз за время разговора посмотрел на девочку – искоса, с подозрением, ожидая подвоха. Но увидев ее явное волнение, понял, что в любом случае выиграл. Что бы он ни сделал, согласится он или нет – девчонка будет наказана. А раз так – глупо отказываться!

– Хорошо, я согласен, – Роман поднялся, отряхнул руки. – Говори, что надо! – в его голосе звучал веселый вызов.

Несколько секунд Юля беспомощно вглядывалась в прозрачные, совершенно серые глаза, а потом развернулась и побежала наверх за деньгами.

Роман оторопело смотрел ей вслед. А он и не знал, что глаза могут быть такими зелеными! И таинственными, как омуты...

7

Список, который продиктовала Роману Юля, оказался длинным и странным – набор автомобильных красок и наконечников для пульверизаторов, респиратор, резиновые перчатки.

– Бабушке докладывать необязательно. Приезжай как можно быстрее, – сказала Юля, протягивая парню деньги. Это была половина того, что у нее оставалось. Когда она рассчитала, сколько понадобится краски, то пришла в ужас. Но было поздно – желание реализовать свою сумасшедшую идею охватило ее настолько сильно, что сопротивляться она не могла.

Роман вскочил на велосипед и исчез, а Юля, расположившись в шезлонге, начала прикидывать, как поступить с бабушкой.

Бабушка была серьезной помехой плану, она могла вообще все сорвать. Как сделать так, чтобы она ничего не заметила?

На этот раз решение было подсказано самой природой.

– А теперь о погоде, – раздался в ушах девочки бодрый голос ведущего. – К сожалению, сегодня нам нечем порадовать метеочувствительных людей. А таких, наверное, большинство! По Москве и области объявлено штормовое предупреждение. Синоптики обещают грозы, ливни и сильные магнитные бури, так что советуем всем запастись лекарствами, не выходить без надобности из дома и не переутомляться.

«Грозы! Магнитные бури! Это то, что надо!»

Девочка нашла старушку на огороде, где та, как всегда неутомимо, орудовала тяпкой.

– Бабуля, у тебя нет анальгина? – спросила Юля слабым голосом.

– А что случилось? – бабушка опустила тяпку и озабоченно посмотрела на внучку.

– Голова разболелась...

– Да что ты! Наверное, на солнце перегрелась. Пойдем-ка в дом, я тебе найду таблетку.

Запивая таблетку холодным морсом, Юля картинно вздыхала, охала и жаловалась на погоду, испортившую такой прекрасный день.

– Сказали, чтобы метеочувствительные не выходили из дома, не переутомлялись и обязательно приняли лекарство. Такой сильной бури не было много лет!

Бабушка, обладавшая несокрушимым здоровьем (самой серьезной ее болезнью был «грядочный» радикулит), имела две маленькие слабости: она свято верила всему, что говорили по радио, и была на редкость мнительна.

На этом и решила сыграть хитрая внучка. Услышав о штормовом предупреждении и магнитной буре, бабушка вдруг неожиданно почувствовала, что ей, пожалуй, тоже не мешало бы отдохнуть.

– Что-то у меня мушки перед глазами мелькают... И голова кружится... Так что, ты говоришь, сказали делать? Лечь в постель? Выпить снотворное? Нет, это я не могу. У меня еще не вся трава выполота. Да эта сныть только и ждет, когда я в постель залягу! Был бы Рома, тогда другое дело, а так – нет, не могу.

– Бабушка, да прополю я твои грядки, не волнуйся! А с грозой и магнитными бурями лучше не шутить.

– Это-то понятно... Ну, ладно, если прополешь, тогда я, пожалуй, и в самом деле прилягу. Что-то мне совсем нехорошо...

Затаив дыхание, Юля смотрела, как бабушка наливает в стакан воду и принимает лекарство. Вот это да! О лучшем нельзя было и мечтать!

Отправив бабушку в ее комнату, Юля немножко почитала ей, а потом задернула легкие шторы. В душе шевельнулось нечто вроде укора совести – то ли оттого, что она так мало в эти дни уделяла старушке внимания, то ли потому, что пришлось немножко разыграть ее... Ну, ничего. Бабушка всегда все понимала и прощала. Она бы не стала сердиться, если бы узнала о розыгрыше!

Дождавшись, когда старушка уснет, Юля выскользнула из комнаты и спустилась вниз.

И вовремя – Роман снимал с багажника нагруженный доверху рюкзак.

– Вот твои чаевые! – бодро объявила Юля, протягивая парню сотенную бумажку.

Рома сложил купюру пополам и бережно убрал в карман.

– Я могу идти? – спросил он. Обычно к этому времени он уже успевал выполнить всю работу и отправлялся домой.

– Нет. Приставь вон к той стене самую большую лестницу, которая у нас есть. Что? Непонятно? Так я еще раз повторю: приставь, пожалуйста, к белой стене большую лестницу. И еще выполи сныть на грядках, – Юля ни капельки не смущалась, перекладывая то, что обещала бабушке, на чужие плечи. Надо было торопиться – до темноты оставалось не более пяти часов.

– Сныть так сныть! – кивнул Роман, направляясь к сараю, где стояла лестница. Настроение у него было отменное. Может быть, потому, что только что заработанная кругленькая сумма приятно грела через карман? Или оттого, что грубиянка соизволила, наконец-то, сказать ему «пожалуйста»? А борьба с сорняками совершенно не пугала его. В конце концов, ведь и это он будет делать не бесплатно!

Вот только интересно, зачем ей лестница и баллончики с краской?

8

Роман и не представлял, что мог бы найти разгадку сразу же, стоило ему чуть-чуть помедлить, поворачивая за угол, к огороду. Юля решила начать немедленно – было еще светло, бабушка спала, и никто не мог ей помешать.

Накинув старенькую рубашку и выцветшие джинсы, она надела резиновые перчатки и респиратор. Голову стягивала банданна, за спиной болтался рюкзак, полный баллончиков и наконечников – кэпсов. Именно в таком виде предстала бы девочка всякому, кто, проходя мимо по улице, случайно поднял бы глаза и посмотрел на белую стену коттеджа Шестовых. Да, стена была пока что белой, но вскоре ей предстояло измениться.

Юля забралась на самую последнюю перекладину лестницы. Теперь она стояла, удерживаясь руками за стену. Скоро одна рука будет занята – тогда страховаться будет труднее. Однако девочка не думала об опасности – она вообще не боялась высоты, а теперь, балансируя на перекладине, чувствовала себя птицей – стоит только взмахнуть крыльями, и... Вот это ощущение полета и нужно было оставить на стене.

Закинув руку за спину, к рюкзаку, Юля вытащила нужный баллон. Это получилось просто, автоматически – навык девочка приобрела, когда осваивала технику граффити: запретный вид искусства требовал быстрого исполнения, копаться среди аэрозолей некогда, нужно было заранее знать, где что лежит. Вот тогда Юля и натренировалась. Как выручало это ее сейчас! Ведь она тоже должна была торопиться, чтобы успеть до заката.

Девочка начала с желтого. Это был замечательный цвет – мажорный цвет одуванчиков, цыплят, пустыни, солнца и лимона – этот цвет звучал, как до-диез или старые песни молодой Жанны Агузаровой.

Юля выбрала самый большой баллончик и самый крупный кэпс – широкими, плавными мазками, отклонившись как можно дальше от стены, она покрывала шероховатую поверхность, достигая нужного тона. Вскоре в ход пошли и другие цвета, другие наконечники – девочка почти не думала, где какой тон класть, какую ширину линии выбрать – это получалось интуитивно. В некоторых местах она даже прокрашивала двумя руками, удерживаясь на лестнице упертой в стену коленкой.

Для своего граффити Юля выбрала смесь стилей – «дикий» стиль – «wild» и самый новомодный – 3D FX в сочетании с персонажами. Это была сложная техника, объемные буквы и фигуры должны были органично переплетаться, перетекать друг в друга так, чтобы получалась целостная картинка. И все это – на громадном полотне стены! Задача почти невыполнимая, но девочкой уже двигал неукротимый азарт творчества.

Мысленно, в зависимости от доступности с лестницы, Юля разделила стену на сектора. Покончив с одним сектором, она спускалась ниже и приступала к следующему. Несколько раз ей приходилось слезать, чтобы пополнить запас красок и выкинуть использованные баллоны. За два часа она обработала почти треть стены и, так как лестница стояла в центре, ей удалось сделать самое главное – создать «сердце» картины, ее основу, основной композиционный узел. Оставалось еще очень много работы, но более легкой и приятной.

Солнце падало на горизонт, меняя фон Юлькиного рисунка от ослепительно белого к ярко-рыжему и, дальше, к оранжево-красному. Но девочке это не мешало – она играла в свою игру, и шутки солнца лишь подстегивали ее, заставляя выбирать все более дерзкие, невероятные сочетания.

Самым трудным оказалось переставить лестницу. Юльке пришлось делать это два раза, и оба с невероятными усилиями. Она проклинала все на свете, из последних сил напрягая уставшие от тяжкой работы руки. Да, закрашивать целую стену – это работа для бригады маляров, а не для худенькой пятнадцатилетней девочки, и однако же она с исступленным упорством делала свое дело. Пустые баллончики она теперь уже просто бросала на землю.

Но вот ее единственный зритель – неумолимое солнце – коснулся кромки леса, тени резко удлинились, подступая вплотную к стене. Юля заторопилась – теперь она меньше заботилась о деталях, стараясь передать главное. В спешке она совсем забыла о безопасности – и, слишком резко отклонившись от стены, не удержала равновесия и рухнула с лестницы прямо на куст крыжовника...

Все произошло так быстро, что она не успела даже вскрикнуть. И боли не почувствовала – куст смягчил падение. В раже она тут же вскочила, с трудом выбралась из колючего куста и снова начала карабкаться на лестницу. Потом ей долго еще снились эти минуты – летающие над стеной руки, они становятся все тяжелее и тяжелее и норовят опуститься, как уставшие крылья, но уходящее солнце не дает ей остановиться, она должна, должна закончить до темноты! Завершающий аккорд – невероятный по цветовому решению закат, сгущающиеся сумерки, блекнущие краски, последние мазки, последние брызги... Все! Готово! И последняя мысль – как же верно она рассчитала количество баллонов. Остался только один лишний!

Она не помнила, как спустилась с лестницы, как подбирала пустые баллончики, куда потом спрятала рюкзак и как добралась до комнаты. Единственное, что она помнила – ощущение невероятного блаженства, когда, не раздеваясь, она рухнула на кровать.

9

Ночью атмосферный фронт достиг западной части Подмосковья. Налетевший шквалистый ветер принес с собой облака и дожди, резко похолодало.

Мама заставила Романа одеться потеплее – как он ни противился, ему все-таки всучили теплый свитер и куртку.

– Свитер – это вещь, которую ты надеваешь, когда твоей маме холодно, – пробормотал бедняга. – Ма, ну как ты не понимаешь, я же там работаю! И все равно разденусь!

– Мне это неинтересно! – отрезала мама. – А если будешь спорить – вообще перестанешь туда ходить. Я и так тебя целыми днями не вижу. А ведь ты обещал отцу помочь с верандой!

Что верно, то верно. Рома не мог не признать правоту мамы. Он и в самом деле совсем забыл про домашние дела. Правда, заниматься ими ему совершенно некогда – возвращается он каждый день поздно вечером, затемно, а уходит почти что на рассвете.

– И чем тебя там приворожили, ума не приложу! – ворчала мама. – Неужели деньгами?

«А чем же еще?» – чуть было не огрызнулся Рома, но сдержался, хотя ему очень хотелось напомнить матери о том, как она радовалась, когда он выложил перед ней свою первую зарплату – пятьдесят долларов, половину того, что дала ему Юля.

– Ой, да я ж теперь раскладушку куплю! Не надо будет у соседей одалживаться, когда тетя Сима приедет!

А вот теперь раскладушка забыта, начались обычные упреки.

Рома схватил куртку и выскочил за дверь. Настроение было таким же хмурым, как и погода. Ветер бил в лицо, забирался под полы куртки, и как Роман ни злился, в душе благодарил маму за ее настойчивость. В небе не было и просвета, и в мыслях Романа тоже. Он боялся, что в такой дождь ему не найдется работы, а, значит, его просто могут отослать обратно. Правда, сегодня утром приезжает хозяин, он должен вручить Роме первую официальную зарплату... А вдруг ему не понравится работа и он его уволит?

Нет, так нельзя! Нельзя настолько зависеть от погоды! Подумаешь, по солнышку соскучился, маленький мальчик... Роман встряхнулся, постаравшись отогнать унылые мысли, назойливые, как капли дождя из протекающего неба. Он прибавил шагу – идти ему осталось совсем немного – вот сейчас, за поворотом, откроется вид на хозяйскую белую стену. Он быстро преодолел изгиб дороги, и ...

Стена была там, но не белая. Увидев ее, Роман остолбенел и замер с открытым ртом. Капли дождя впивались в волосы, стекали за воротник, но он ничего не замечал.

Это было чудо. Он хотел солнышка и получил его.

На стене раскинулся фантастический, невероятный мир. Причудливые строения, похожие на деревья, или деревья, похожие и на дома, и на людей одновременно, устремлялись ввысь, переплетаясь и разрастаясь. Невероятные растения с мощными стволами, цветными листьями и радужными цветами покрывали землю. Множество странных существ – то ли птиц, то ли ангелов – витало в голубом небе с разноцветной радугой. Яркий переливчатый свет исходил от стены и освещал все вокруг.

Один из ангелов спустился немного поближе, как будто заглядываясь на тех, кто смотрит на этот чудный мир. Черты его показались Роману знакомыми... Нет, не может быть! Непокорные вихры... Выцветшие, словно переломленные посредине брови... Нос картошкой усыпан веснушками... Насмешливые прозрачные глаза... Это же... Это же!..

Парень нетерпеливо смахнул с лица капли. Дождь полил сильнее, но непогода кончилась. Роман, широко открыв глаза, смотрел на стену. Лишь сейчас ему удалось разобрать, что переплетение мощных стволов-домов не случайно, оно имеет какой-то порядок... Да, это было слово. Английское слово LIBERTY – свобода.

Что это? Откуда появилось все это? Еще вчера стена была самой обычной, а сегодня на ней расцвела картина, от которой невозможно оторвать глаз.

И тут до Романа дошло.

Так вот зачем ей понадобились баллончики-аэрозоли! Вот зачем она гоняла его вчера на станцию... Вот для чего попросила приставить к стене лестницу. Но... но как же она справилась с этим? С такой огромной стеной? В одиночку, всего за один вечер... Худенькая, такая слабая на вид девчонка... Заноза. А она, оказывается, может. И еще как может!

Роман вдруг остро пожалел, что оставил деньги дома. Сейчас он, не задумываясь, вернул бы ей их все. Всю сотню. Вернее, почти всю. Себе бы оставил только те два с половиной доллара, которые ему действительно полагались за работу.