Текст книги "Беглянка"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА 10

После ухода магистра я прошлась по комнатам, отмечая, насколько светлее стало в моем жилище. Затертая ситцевая обивка оказалась новехонькой и шелковой, как и занавеси, мебель тоже перестала казаться старинной. Но никаких новых вещей не прибавилось, и значит, их просто не было.

Изучив свои комнаты, я решила пройтись по свободным пока спальням и убедилась, что и в них стало так же уютно и свежо. А кроме того, там появились отгороженные от комнат умывальни, хотя и крохотные, но очень удобные. И теперь я могла сделать уверенный вывод – вовсе не жил он тут ни одного дня, прежний собственник Глоэна. Чувствуется, несмотря на чистоту, что все эти новшества и ремонт сделаны вовсе не этой весной и даже не в прошлом году. Поэтому ничего и не знал об этом посредник, иначе мне никогда не хватило бы денег на покупку замка.

И как мне теперь становится все понятнее, вовсе не я должна была купить это имение, просто случайно опередила очередного подставного владельца.

Но теперь, когда уже немного пожила тут так спокойно, как мечтала, рассмотрела запущенный сад, причал и невероятно красивый вид, открывающийся с караульной башни, никому не удастся заставить меня продать или уступить свой замок.

Я вернулась в собственную гостиную, села в кресло и задумалась над сложным вопросом, как добиться того, чтобы магистр и его друзья перестали видеть во мне помеху и прекратили изобретать планы моего выживания?

Судя по всему, лорд Хаглен хотя и интриган, но не подл и не жесток, и с ним, как мне кажется, будет довольно несложно если не подружиться, то хотя бы не враждовать. Не нужно лишь вступать в душевные беседы, мастерство дознавателя выводить разговор на интересующую его тему достойно всяческих похвал.

Сложнее обстояли дела с маркизом.

Луизьена всегда повторяла, что большинство мужчин бывают добрыми и милыми только до тех пор, пока их гладишь по шерстке. И тут же добавляла, что многие женщины с ними в этом схожи.

Вот только дело в том, что Кэрдон Сангирт, или, как он скромно представился, лорд Варт, никогда не был таким, как все. Вернее, он относился к тому редкому типу мужчин, которые бегали не за дамами, а от них. И притом никто не мог бы обвинить его в сердцеедстве, хотя вряд ли кто-либо разбил больше сердец, чем маркиз, причем даже не ведая об этом.

Девушки находили в этом ехидном жестковатом мужчине какие-то несуществующие достоинства и провожали его преданными взглядами опоенных валерьянкой кошек, а он видел в них только назойливых существ, портящих ему жизнь.

Прежде маркиз был довольно удачно женат, но года три назад произошла трагедия. Одна из влюбленных дурочек сумела увести на балкон его жену и убила, сбросив на камни. Почему она считала, что маркиз полюбит ее за это, мне до сих пор непонятно, но Кэрдон с тех пор стал еще язвительнее и холоднее. И почему-то еще притягательнее для сентиментальных девиц, каждая из которых считала себя самой подходящей на роль его утешительницы, а потом и невесты.

А он по-прежнему не обращал на них никакого внимания, занятый тайными поручениями императора и какими-то, никому не понятными интригами. Вот и здесь сидел упорно, как пчела на вазочке с вареньем, хотя имел три довольно крупных имения. Одно из них располагалось на берегу Южного моря, всего в полудне пути от Тагервелла, и лорд вполне мог ловить серебристых форелей с борта собственной шхуны, вместо того чтобы ждать поклевок на моем причале.

И теперь я осознавала совершенно отчетливо одно обстоятельство: маркиз вмиг запишет меня в ярые враги, если я просто попытаюсь с ним учтиво заговорить или хоть чем-либо напомню его назойливых расфуфыренных обожательниц.

Следовательно, придется некоторое время изображать ничем не примечательную, почти невидимую серую мышку. Возможно, кому другому такая задача покажется неосуществимой, я же буду считать это всего лишь очередным заданием, причем неплохо оплаченным.

Первую выгоду от принятого решения я обнаружила очень скоро, как только возник вопрос, в чем идти на ужин. Вернее, вначале появилась Линта. Аккуратно постучала в дверь, а получив разрешение, вошла, скромно склонив голову и пряча под фартуком руки.

– Леди Глоэн, ужин готов. Когда прикажете подавать?

– Спросите у лорда Хаглена, – невозмутимо ответила я. – Потом передадите мне его ответ. И еще, Линта, постарайтесь запомнить: утром можно готовить все, что ни пожелают гости, кроме овсянки. Эта каша в моем доме категорически запрещена. Лично я утром пью чай с лепешками или любой сдобой.

– Я поняла, – кивнула она и исчезла.

А через минуту появилась и сообщила, что лорд приказал подавать на стол, гости придут ужинать через четверть часа.

Уходя, Линта скользнула взглядом по моему простенькому платью, и в ее глазах мелькнуло то ли сочувствие, то ли любопытство, выяснять я не стала.

Дознаватель решил устроить мне испытание, пока даже не догадываясь, что оно меня ни грана не встревожило. Разумеется, мне отлично известно, с какой скоростью должна бегать знатная дама, чтобы за пятнадцать минут выглядеть так, как предписано негласными правилами высшего света. И все равно она в них не уложится и примчится в столовую самой последней, застегивая на ходу пуговки или завязывая пояс.

Но я ведь решила стать почти невидимкой?

Несколько взмахов пуховкой, неяркая помада на губы, туго стянутые шнурком волосы, а сверху – накладной шиньон. Из своих волос такие прически у меня пока не получаются. Легкий и широкий, как накидка, шарф на плечи и капля духов за ушко. Вот и вся подготовка.

– Кыш, идем гулять, – позвала я, выпустила обрадовавшегося зверя на крыльцо и отправилась в столовую.

И успела как раз вовремя: никого, кроме Линты, тут пока не было. Я оглядела ставшую очень уютной комнату, белоснежную скатерть на столе и одинаковые новые стулья. А потом посчитала приборы и похвалила себя за догадливость – кухарка накрывала на четверых. Причем ставила приборы по два с каждой стороны длинного стола. И вот это меня не устраивало ни в коей мере. Сидеть рядом с кем-то из нахальных гостей и есть все, что он сочтет нужным складывать на мою тарелку, я не собиралась.

Поэтому молча прошла к торцу стола и окликнула кухарку, хотя вполне могла бы и сама передвинуть стул и посуду:

– Линта! Пожалуйста, поставь мне стул вот здесь. И запомни – это мое место, и никому другому садиться сюда не позволено.

Усаживаясь на принесенный стул, я поблагодарила служанку коротким кивком головы. Внимательно следя, как Линта, пряча огорченный взгляд, ловко переставляет посуду, начала догадываться, что женщина получила совершенно другой приказ. Следовательно, ни в чем она не виновна, так как искренне считает истинным хозяином этого имения лорда Хаглена или кого-то еще, а саму меня – кем-то вроде ширмы.

Гости появились за пару минут до назначенного времени, Линта только успела положить мне кусок жаркого и пододвинуть соусник. От густого супа с копченой гусятиной я отказалась, еще раз мысленно похвалив себя за правильное решение. Сев рядом с гостями, я непременно получила бы полную поварешку, а то и две этого весьма острого и жирного варева.

– Но я сразу предупреждаю… – зло процедил, входя последним, лорд Варт и на миг замер, услыхав учтивое пожелание магистра:

– Приятного аппетита, мисс Вельена!

– Спасибо, – невозмутимо отозвалась я и коротко улыбнулась примолкшим мужчинам. – Прошу к столу.

– Благодарю, – хмуро блеснул глазами дознаватель и, шагнув в сторону, представил мне нового гостя: – Лорд Ултон.

– Леди Глоэн, – равнодушно кивнула я молодому мужчине, которого хорошо знала как графа Лювена Мерелто.

Больше я на них внимания не обращала, спокойно резала и жевала свое жаркое, запивая горячим ромашковым чаем. Затем выбрала румяный кусок пирога с яблоками и наконец решительно поднялась из-за стола.

– Позвольте мне вас покинуть, господа, и спокойной вам ночи, – произнесла я и ушла из столовой.

Не очень любезно и совсем не по этикету. Но ведь я им его и не обещала?

Зато собиралась позаботиться о Кыше и потому направилась прямиком в кухню. Тут тоже ужинали. Супруги сидели за приставленным к окну столом и неторопливо черпали из мисок суп.

Заметив меня, Линта поспешила подняться, но я ее остановила:

– Ешьте спокойно. Я лишь хотела сказать, что рано не встаю и будить меня не нужно. Вернее, запрещается. Еще о моем звере. Он ест все, но очень любит грызть кости, поэтому складывайте объедки в бадью или просто возле крыльца. Спокойной ночи.

– Простите… леди Глоэн, – поднялся из-за стола Петерс, – а где он спит?

– Пока к вам не привык, будет спать в моей гостиной, – коротко объяснила я, не веря, будто Линта могла не заметить такую внушительную кучу черного меха, – а потом устрою в прихожей.

– А гулять? – недоуменно свел брови мужчина.

– Выпускаю рано утром… и не бойтесь, первым он никогда не нападает. – Я посмотрела на задумчиво примолкших слуг и поспешила сбежать.

Мимо столовой брела неспешно, пытаясь решить неразрешимую на первый взгляд задачку: как на рассвете выпускать Кыша погулять, но самой не вставать слишком рано. Однако, как ни крути, получалось одно: если я не хочу вылезать спозаранку из постели и одеваться, как принято, когда в доме живут посторонние, то придется кому-то доверить зверя. А вот этого мне не хотелось просто до тошноты.

– …буду только счастлив! До зубовного скрипа жаль попусту тратить энергию. Но если ты ошибаешься… – сердитым голосом рычал за неплотно прикрытой дверью маркиз, и я невольно прибавила шагу.

– Не беспокойся, – донесся мне вслед усталый смешок магистра. – В случае чего мы тебя прикроем.

Кыш предсказуемо сидел на крыльце мокрый и довольный, и я искренне порадовалась, что нигде не вижу рыбы. Как выяснилось, рано веселилась – рыба лежала в оставленной кем-то огромной корзинке, я об нее едва не споткнулась.

Целую минуту я стояла, глядя на темнеющее небо и почесывая за ухом счастливо мурчавшего Кыша, и пыталась придумать, как пройти на кухню мимо столовой и не попасться на глаза гостям. Ведь никогда не поверят, что я брожу под дверьми не ради того, чтобы подслушать их тайны. И ничего не докажешь, все судят других по себе. Да и доказывать свою невиновность я просто ненавижу.

Пришлось спускаться с крыльца и в сопровождении Кыша брести к черному входу. Тащить в зубах корзину мой питомец не пожелал, поэтому шли мы налегке.

Я едва достучалась до куда-то пропавших слуг, и когда наконец дверь распахнулась и возникла освещенная со спины мужская фигура, сухо буркнула, чтобы забрали с парадного крыльца рыбу. Слуга молчал, видимо, от растерянности, а я не стала ждать ответа, развернулась и отправилась назад.

Корзина так и стояла на крыльце, когда мы до него добрались, и я оставила дверь распахнутой. Да и зачем ее запирать, когда дом полон умеющих отлично обращаться с оружием мужчин и среди них сильный маг.

Оставаться в прихожей Кыш снова не пожелал, и пришлось взять его с собой. Пока мы поднимались по лестнице, мне пришла в голову требовавшая срочной проверки мысль. Окно моей гостиной выходило как раз на парадное крыльцо, и теперь оставалось испытать, пролезет ли Кыш в открытую створку. О том, как он взберется по стене, сложенной из грубо отесанных камней, я не беспокоилась, при желании полуург смог бы влезть и на башню.

Распахнув створки во всю ширь, я убедилась в правильности своих предположений. Кышу не составит особого труда проскользнуть в это окно. Несколько раз повторив питомцу слово «гулять», похлопывая по подоконнику, отодвинула в сторону кресло, заперла дверь на засов и, чувствуя себя гордой тем, что решила такую сложную задачку, отправилась в спальню. Пока на улице стоит хорошая погода, этот способ будет меня выручать, ну а по дождю Кыш, как все кошки, и сам гулять не любит и ходит лишь, если сильно приспичит.

ГЛАВА 11

Когда я проснулась, утро заливало комнату потоками солнечного света, в кустах у крыльца трещали какие-то птички, а ветерок, шевеливший на окне занавески, принес запах жареной рыбы.

Кыша в гостиной не было. Подойдя к окну, я убедилась, что все он понял правильно, – на подоконнике виднелось несколько черных волосков.

Неторопливо умывшись, одевшись и прихватив шляпку, я отправилась вниз, надеясь, что приду завтракать последней и никого из гостей уже не будет.

Однако ошиблась, в столовой сидел за столом маркиз Сангирт и неторопливо поглощал омлет.

– Доброе утро, лорд Варт, – произнесла я как можно прохладнее, налила себе чашку чая и неторопливо прошла к облюбованному с вечера месту.

Дверь хлопнула, когда я ставила на стол чай. Усаживаясь на свой стул, я озадаченно рассматривала опустевшую столовую, недоеденный омлет лорда и начинала подозревать, что нервы у него определенно не в порядке. Разумеется, я ему от всей души сочувствовала, трудно пережить такую страшную трагедию и остаться спокойным. Но не могла понять его друзей и родственников, неужели они не замечают странностей в поведении маркиза?

Минут пятнадцать я спокойно пила чай с пышными оладьями и медом и уже почти наелась, как дверь распахнулась и на пороге возник магистр Хаглен. Выглядел он весьма странно, прямо на рубашку и темные штаны было натянуто полупрозрачное голубое женское платье самого модного фасона. За его спиной стоял лорд Варт, и оба они смотрели очень подозрительно, видимо, ждали моего замечания.

– Доброе утро, лорд дознаватель, – кротко произнесла я, тяжело вздохнула и несчастно осведомилась: – Вы, наверное, прямо из засады? Чаю хотите? Еще горячий.

Он почему-то очень удивился, даже рот приоткрыл, потом закрыл, снова открыл, но ничего так и не сказал, только как-то странно закашлялся, как будто подавился.

Я тоже молчала, делая вид, будто не замечаю ни его вытаращенных глаз, ни ехидной ухмылки маркиза.

– Леди Глоэн, – наконец прорезался у мага голос, и, сделав рукой какой-то странный жест, он направился к столу.

Голубое платье словно растаяло, и я облегченно выдохнула. Нелегко сохранять невозмутимое выражение, разговаривая с мужчиной, одетым подобным образом, хотя, насколько я понимаю, это был какой-то магический фокус.

– Да? – подняла я на мага кроткий взгляд. – Приказать кухарке согреть чай?

– Не нужно. Будьте любезны, ответьте мне на один вопрос… Вы имеете какие-нибудь способности к магии?

– А разве вы сами не можете это определить? – изумилась я. – Как говорят, вам достаточно взглянуть.

– Нет, не достаточно, – хмуро буркнул он, шлепаясь на стул. – Так я жду ответа.

– У меня никогда не было никаких способностей, – бросила я на магистра укоризненный взгляд. – Иначе в монастыре непременно бы заметили.

О том, что Луизьена водила меня проверять к императорскому целителю, я, разумеется, смолчала. Всем, кто имеет хоть малейшие способности, настрого запрещено работать в салонах и конторах наподобие «Женских тайн».

– А какие вы носите амулеты? – прищурился Хаглен.

– Лорд старший дознаватель! – возмутилась я, вскакивая с места. – Вы забываетесь! Это вы влезли в мой дом, притащили друзей и слуг и пытаетесь плести тут какие-то подозрительные интриги! Но я же не устраиваю вам допросов по три раза на дню!

– А почему вы называете меня старшим дознавателем? – Голос магистра вдруг стал прямо-таки липким от сладости, но меня уже захлестнула волна возмущения.

– Лорд Хаглен! – рявкнула оскорбленно. – Хоть я и воспитывалась в монастыре, но звезды старших магистров все же видела! А у вас именно такая, с двенадцатью лучами, а не с шестью, как у младших дознавателей, висела вчера утром на пузе, когда вы выскочили из-за угла спасать своих комедиантов! Я хорошо рассмотрела, она ведь с мою ладонь!

– Не могли вы ее видеть, – сердито огрызнулся магистр и тут же уставился на меня въедливым взглядом: – А о каких комедиантах идет речь?

– О тех, которые изображали здесь торговцев! И не делайте такое удивленное лицо, оттого вы и знали заранее, как они себя поведут! Я только потом поняла, как ловко все было подстроено! Сначала вы меня якобы спасаете, а потом я в благодарность пускаю вас пожить. Но вот о том, что я могла испугаться по-настоящему и остаться заикой или припадочной, вы ведь не обеспокоились? Разумеется, какое вам дело до бедной монашки!

– Леди Глоэн! – Вот теперь и он поднялся со стула, выпрямился во весь рост и смотрел на меня сверху, прожигая темным взором, в котором посверкивали молнии ярости. – Какое вы имеете право так обо мне думать?

– Как заслужили, так и думаю! – ответила я не менее гневным взглядом. – Вы все время забываете, что это мне ровно ничего от вас не нужно! Ни ваших труб, ни занавесок! И именно я все время терплю ваши оскорбления и нападки! Вы умышленно привязали к дверям те кастрюли, чтобы я испугалась и сбежала! И намеренно якобы уснули от моего зелья, хотя с вашими амулетами вам наверняка и яд не страшен! А потом, как дикие вепри, гонялись за мной вместе с этим лордом Вартом! И нападение разыграли, и все остальное, лишь бы выжить меня из моего дома!

– Да не должны были вам его продавать! – рявкнул он свирепо.

– Не волнуйтесь, это я уже поняла, – горько усмехнувшись, презрительно бросила ему в лицо. – И никогда бы сюда не приехала, если бы догадалась раньше, как обстоят дела. Но теперь не уеду, и не надейтесь! Мне тут нравится! Кыш!

Дверь распахнулась, и мой мохнатый друг, уже давший знать о своем присутствии тонким поскуливанием, ворвался в комнату. Стремительно скользнул ко мне, замер рядом, оглядывая стоящих напротив мужчин и беззвучно скаля вовсе не лошадиные зубы.

С огорчением осознавая, как глупо нарушила все собственные планы быть тихой и незаметной, я молча прошла мимо лордов к двери и уже шагнула в коридор, когда меня догнал голос лорда Варта:

– Леди Вельена, можно я задам вам один вопрос?

Я подавила тяжелый вздох, и нехотя повернулась:

– Какой?

– Когда вы меня узнали?

– Возле заброшенной хижины, – хмуро буркнула я, не желая слишком учтиво разговаривать с этим чрезмерно подозрительным лордом.

– А почему ничего не сказали, когда я назвался Вартом?

– Ну это же имя вашей матери, и вы имеете на него полное право, – пояснила ему, пренебрежительно дернув плечом, и двинулась дальше.

Больше они меня не останавливали, и мы с Кышем отправились в сад, заедать земляникой горечь несправедливых обвинений.

Там меня и нашел Петерс, посланный женой сообщить, что обед готов.

К этому моменту я полулежала на кучке накошенной травы, осоловевшая от солнца и земляники, и не хотела никакого обеда, но слуге этого говорить, разумеется, не стала. Поднялась с помощью предупредительно поданной руки, отряхнула подол и вдруг вспомнила, какой вопрос хотела ему задать:

– Скажите, Петерс, а вы не видели в тех сараюшках каких-нибудь досок?

– Если леди соизволит подсказать, зачем ей нужны эти доски… – осторожно намекнул он.

– Можете звать меня мисс Вельена, – задумчиво глядя в добродушное лицо с хитроватым взглядом карих глаз, разрешила я. – А доски – на скамейку. Знаете, бывают такие, широкие и со спинкой? Тут очень приятно гулять, но абсолютно негде присесть.

– Мне кажется, я видел в каретном сарае садовые стулья и столы, может, лучше их помыть? И где вы хотели бы сидеть?

– Вон там, под березой, и под теми яблонями. А если мебели хватит, можно поставить возле малинника, там поблизости растет какое-то деревце.

– Вишня, – подсказал Петерс и кротко напомнил о цели своего прихода: – Так что мне передать Линте?

– Пусть лорды обедают, когда пожелают, я буду есть в своих комнатах примерно через час, – решила я.

С минуту понаблюдала за уходящим слугой, гадая, сколько же лет он здесь служит, раз так хорошо знает, где и что стоит, и неторопливо пошла следом. Кыш, дремавший под густым кустом бузины, немедленно вылез оттуда, отряхнулся и, потянувшись, как кошка, побрел следом.

Почти дойдя до малинника, я нечаянно оступилась, попав ногой в чью-то незаметную в траве нору. Само собой, событие обыденное, и все быстро проходит, если туго перевязать щиколотку и пару дней не перетруждать. Однако у меня не было с собой ничего, кроме маленького платочка, абсолютно не подходящего для этой цели. Пришлось ехать на Кыше.

Зверь послушно прилег, чтобы я могла сесть на него боком, затем мягко поднялся и заскользил так плавно, как не может ни одна лошадь. Еще издали я заметила стоящих у черного входа мужчин и поспешила свернуть налево, намереваясь обогнуть дом со стороны конюшен и сараев. Тем более что мне давно хотелось рассмотреть донжон.

Самая большая башня моих владений была круглой и внушительной, как Тагервеллская тюрьма, только оконца чуть больше. Да крыша похуже, хотя вблизи разрушения стали почти незаметными. А вот дверь, к которой вело узкое каменное крыльцо, прилепленное в самом углу между стенами дома и башни, оказалась такой же крепкой, как замковые ворота.

И хотя мне очень хотелось прямо сейчас подняться на крылечко и попытаться открыть эту дверь, при воспоминании о больной щиколотке от этой идеи пришлось отказаться.

Объехав вокруг дома и полюбовавшись на сложенные неподалеку от хозяйственных построек небольшие стожки, я добралась до крыльца и обнаружила, что двери распахнуты настежь. Это, да еще нежелание ковылять по лестнице под изучающими взглядами лордов, подтолкнуло меня к небольшому эксперименту. Кыш не раз вносил меня на довольно крутые холмы, но вот ездить на нем по лестнице пока не приходилось. Ну так все бывает впервые, а сейчас как раз подходящий случай.

– Кыш, неси на место, – шепнула я, покрепче вцепляясь в мохнатую гриву, и мы поехали.

Вернее, ехала я, но Кыш ничуть не считал себя обиженным. Урги намного сильнее тягловых быков, хотя почти вполовину мельче. А мой мохнатый друг, хотя не может сравниться статью с рослыми жеребцами имперских гвардейцев и невысок, как самая неказистая из степных лошадок, намного превосходит их силой, ловкостью и стремительностью.

Полуург почти скользил по ступеням и вмиг доставил меня на второй этаж. До дверей моих комнат оставалось несколько шагов, и я уже почти поверила, что доберусь до кресла без свидетелей, как на пороге соседней спальни возникла крепкая фигура лорда дознавателя.

Он смотрел, как я еду к своей двери, холодным взглядом прищуренных глаз, и тонкие губы кривила малопонятная ухмылка. Однако мне сейчас было вовсе не до него, я как раз пыталась сообразить, как открыть дверь. Но ничего не получалось, и если развернуть Кыша боком я еще сумела бы, то дотянуться до замочной скважины могла, лишь изогнувшись самым немыслимым образом. Ну, значит, придется добираться на собственных ногах.

– Кыш, ложись!

Послушный зверь тотчас прилег, и я, сделав несколько осторожных шагов, ухватилась за дверную ручку и поспешно отперла замок. И сразу же, оставив незакрытую дверь под охраной Кыша, поковыляла к шкафу, где утром нашла стопку льняных салфеток.

– Что у вас с ногой? – раздался от двери голос магистра, обретший прокурорскую холодность.

– Ничего страшного, – как можно легкомысленнее отмахнулась я. – Сейчас завяжу, и все пройдет. У меня так уже было.

– Покажите.

– Лорд Хаглен! – возмутилась я, обнаружив спокойно вошедшего в мою гостиную мага. – Я никогда не лгу! Раз говорю, что пустяк, значит, так и есть!

– И с пустяком вы ехали по лестнице? – желчно усмехнулся он.

– Просто не хотела разбередить, пока не сделала тугую повязку, пояснила, усаживаясь на стул. – В саду у меня не нашлось подходящей тряпицы. Идите обедать, я справлюсь сама.

– Откуда только берутся такие самостоятельные леди? – и не подумав отступать, едко фыркнул он. Наоборот, сбросил темный камзол из плотного шелка, закатал рукава рубашки и, подвинув ко мне еще один стул, властно осведомился: – Какая нога?

– Правая, – тяжело вздохнула я и сдалась. Но, приподнимая ногу, чтобы положить на стул, сухо добавила: – А такие леди обычно в пятнадцать лет сбегают из дома, чтобы не оказаться замужем за толстым лордом более чем в три раза старше себя.

– Так… – Немного отдернув подол, лорд одной рукой взялся за мою ногу повыше лодыжки, а второй осторожно снял туфлю и положил ладонь прямо на болевшее место. – Действительно вывих. Как вы умудрились?

– Там нора, в траве не видно, – сообщила почти виновато. – Обычно я хожу осторожно.

– Я залечил, – опуская мою ногу на стул, сообщил магистр. – Но до завтра вам лучше двигаться поменьше. На всякий случай нужно перевязать, давайте вашу салфетку.

Вышитый мережками кусок ткани в его руках потек, удлинился, становясь лекарским бинтом, и вдруг, змеей ринувшись на мою лодыжку, в считаные секунды обернулся вокруг нее самой аккуратной повязкой, какие я видела.

– Как ловко! – восхитилась я и, с уважением покосившись на надевающего камзол лорда, искренне выдохнула: – Большое спасибо!

– Не за что, – небрежно отмахнулся он и ехидненько добавил: – Мы же живем в вашем доме!

– И то верно, – слащаво поддакнула я и вдруг вспомнила, о чем хотела спросить, когда он лечил мою ногу: – А можно вопрос?

– Когда мы отсюда уедем? – съязвил маг.

– Это я и сама знаю. – Терпеть его шпильки я не собиралась, несмотря на благодарность за лечение. – Мне интересно другое.

– Что именно? – вдруг насторожился он.

– Когда я приехала, вы ходили тут в простой и удобной одежде, а теперь вдруг начали в такую жару наряжаться в камзолы?

– Ради вас, неужели не понятно? – обиженно насупился лорд, но по его губам скользила насмешливая ухмылка.

– Так мне и показалось, – задумчиво пробормотала, начиная понимать, как неверно еще утром представляла себе интересы лордов, облюбовавших мой дом. – А не знаете ли вы, где лежит ключ от донжона?

Ехидная ухмылка стремительно сползла с его губ, а глаза на миг изумленно расширились и тотчас снова подозрительно сузились.

– Нечего вам там делать, крыша может рухнуть в любой момент.

– Я как раз собиралась попросить вас ее обрушить, – сообщила, старательно принимая самый невинный вид. – Мне давно хочется иметь оранжерею.

– Что? – Несколько секунд маг сверлил меня таким пронзительным взглядом, словно я украла его дознавательскую звезду, потом осторожно поинтересовался: – И кто будет ее строить?

– Найму артель. Им нужно будет всего-то вытащить обломки крыши и накрыть башню стеклянными рамами.

– Ну да, – кивнул он сам себе. – Ведь деньги у вас теперь есть.

– Вы очень сообразительный, – подтвердила я, уже почти точно зная, где находится то, ради чего Хаглен так расточительно тратит силы на драгоценные переносы.

В моем донжоне. И не зря дверь там такая крепкая, правильно я поступила, когда не стала слезать с Кыша и взбираться на то крылечко. Все равно мне никогда не удалось бы ее открыть.

– Должность обязывает, – с ехидцей подтвердил маг.

И вдруг сел на тот стул, где недавно лежала моя нога, оказавшись так близко от меня, что в иной ситуации или с другим мужчиной я бы насторожилась. А вот этот более не вызывал во мне никаких опасений, хотя я не смогла бы точно назвать тот миг, когда вдруг поверила в его порядочность.

– Вы тоже очень догадливы, мисс Вельена, – сообщил лорд с легким вздохом. – Не знаю даже, радоваться или волноваться.

– Радуйтесь, – твердо разрешила, глядя прямо в неожиданно прорезавшуюся прозелень серых глаз. – Я еще и никогда не выдаю чужих тайн.

– Но и свои защищать умеете, – поддакнул он словно в шутку, но мне уже было ясно, что магистр никогда не говорит ни одного слова просто так, ради поддержания разговора.

– У меня нет тайн, каких следует стыдиться! – И пусть это прозвучало чуть резковато, но было истиной. – Я никого не обманула, не убила и не обобрала. А выдавать людей с добрым сердцем, помогавших запуганной девчонке скрыться от злобной мачехи, не стану даже под пытками.

– Мисс Вельена… – лорд осторожно погладил мои пальцы и тотчас убрал руку, – но ведь я вас и не просил никого выдавать! Пусть они живут спокойно, эти ваши добрые люди. Но вот про мачеху… если не очень тяжело…

– Я стала другим человеком за десять лет, – помолчав, тихо призналась в ответ, – и давно уже не желаю ей зла. И хорошо понимаю, как глупо и неправильно столько лет думать о мести. Но вот ходить в подвалы не могу до сих пор… она запирала меня в темноте за самые мельчайшие ошибки и проступки. Не там села, не так посмотрела… Иногда я проводила там по полдня, а один раз она оставила меня на всю ночь, якобы забыла.

Смолкла и отвернулась к окну, не желая ни его жалости, ни ненужных и бесполезных слов утешения, все они давно сказаны мной самой себе. Да и вспоминать о прошлом тоже зарекалась, но снова сорвалась и сейчас уже жалею.

– Мисс Вельена, – деликатно напомнил о себе лорд, – оранжерею лучше пристроить к дому с южной стороны и сделать туда выход из гостиной. В донжоне неудобно, нужно разбирать три этажа, прорубать окна…

– Я уже поняла, – спокойно остановила я его. – И не беспокойтесь, ходить в башню не собираюсь. А сейчас мне нужно переодеться к обеду.

– Мы вас подождем, – пообещал маг, вставая.

– Не нужно, я попросила Линту принести еду в эту комнату.

Дождавшись, пока в коридоре стихнут его твердые шаги, я заперла дверь на засов и отправилась в умывальню, такие подробные воспоминания о жизни в родном доме после гибели отца всегда доводили меня до слез.