Текст книги "Город Изумрудной Спирали"

Автор книги: Вендор Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Что это, дедушка Протос? –

Протос печально вздохнул и ответил:

– Эх, Мальвус… Этот звук произвела загадка над которой я бьюсь уже долгие годы и не могу ее решить. Скольких мудрецов я…Э.. сколько мне помогало мудрецов решить эту загадку, но все без толку…– Мальвус повернул голову к Протосу и задал вопрос, которого тот явно не ожидал:

– А где же сейчас эти все мудрецы? – Лицо Протоса вытянулось от неожиданности. Он повел глазами сначала в сторону, избегая взгляда мальчика, а потом потупил его в пол и как то неуверенно ответил:

– Где они… Они...ушли. Они все ушли. Я остался один –

Мальвус однако, в силу своего возраста, не придал значения странной мимике на лице своего старшего собеседника, и с уверенностью сказал:

– Понятно… А может быть я смог бы помочь тебе с этой загадкой, дедушка Протос? – Протос ласково улыбнулся, услышав это и поглаживая Мальвуса по голове мягко ответил:

– Конечно, Мальвик поможешь. Придет время и ты обязательно мне поможешь. Я видел много светлых голов и чистых сердце, но твое особенное. И потому я даже не сомневаюсь, что ты поможешь мне решить эту загадку. Но только позже, когда ты подрастешь. Так, а сейчас продолжим нашу историю… – Однако Мальвус был уже охвачен интересом куда большим чем прослушивание истории – желанием разгадывать, чинить и справлять невероятные предметы. Глаза его загорелись и он спросил Протоса:

– А почему же я раньше никогда не слышал этого звука? Почему вы мне никогда не рассказывали про эту загадку, дедушка Протос? – Тот , еще не подозревая, что интерес Мальвуса уже переключился ответил, причмокивая:

– Обычно он в это время не стонет. Сегодня первый раз раздался этот звук в такое время. А зачем тебе было рассказывать? Только лишний раз тебе голову забивать раньше времени? Еще слишком рано для тебя. Так вот, слушай дальше…– Но Мальвуса уже было тяжело заинтересовать чем –то иным. Он услышал в ответе Протоса некоторую определенность и вкрадчиво спросил:

– Вы сказали ОН? Так это механизм какой –то? Дедушка, мне приходилось справлять множество магических и стальных механизмов невероятной сложности. Может мы посмотрим одним глазком на эту загадку? А потом сразу же вернемся и продолжим историю? – сказав это Мальвус сразу же пожалел, так как Протос стал меняться в лице. Его охватило негодование и он вскипев выпалил:

– То есть ты уже не хочешь слышать мои истории, а хочешь гнать старика в потемках, чтоб он показывал тебе эту развалюху? Так вот не надо никуда идти, я и так тебе скажу на что похоже эта загадка. На большой старый межзвездный корабль, вот на что. Точнее он когда –то был им, а сейчас это кусок ржавой бесполезной посудины, которую я не могу починить уже тысяча сто седьмой Д.И.С Вот и вся загадка! Так ты будешь слушать мою историю или я сейчас же ложусь спать –

В ответ на эту тираду Мальвус закивал головой, схватил чашку, запихнул целиком печенье в рот и отхлебнув стал молча жевать. Мальвус очень не хотел расстраивать старика расспрашивая еще и что такое тысяча сто сем д.и.с. Тот еще несколько секунд сидел недовольно сопя. Потом прошелся ладонью по бороде, видимо пытаясь ее разгладить. Потом зачерпнул себе из казана еще похлебки и вернувшись на свое место уже спокойным и слегка мечтательным голосом продолжил рассказ:

– Значит на чем я остановился…Значит…Ага! И окружили рыцаря Вардоса почтовые курьеры и глашатае всего города, не решаясь прервать его пламенную и четкую речь своими вопросами. А рыцарь Толеро так и остался на своем месте, объятый легкой дремотой, держа в вытянутой руке папку с собранными доказательствами…-

III

Ладья несла Вардоса и Толеро к Храму, ловко маневрируя между строениями и другими транспортными средствами. Вардос был счастлив. Наконец, за долгие д.и.с он был поистине счастлив. Он предполагал, что весь процесс привлечет внимание общественности. Предполагал, что возможна будет накладка во время самого процесса. Но чтоб такая удача! Мерзкие пришельцы сами себя подставили под удар. Атаковать зал заседаний совета, в надежде освободить подозреваемых, атакуя альманификарцев. Да еще и кто? Годеоновцы! Пришельцы которых почти никогда не подмечали даже в малейших нарушениях. Это было великолепно! Лучше Вардос и придумать не мог. И не было ему жалко пострадавших. Не было абсолютно! Это была им расплата за недоверие к его словам и чрезмерную беспечность в отношении пришельцев. Вардос предупреждал и Кирпа и общественность о мерах безопасности во время процесса. И что? Ничего не произошло! Никто не предпринял ни каких мер вообще! На процессе находилось всего семь комиссаров. Кирп – старший комиссар, Вардос и Толеро – комиссары, и четыре младших комиссара доставивших обвиняемых в зал заседаний. Это разве безопасность? Нет, вот теперь и получайте!

Вардос упивался собой! Он был прав во всем полностью. Это событие изменит не только его жизнь, но жизнь всего Альманификарту! Он чувствовал грядущие перемены так отчетливо, словно они были осязаемы. Он полулежал в ладье и просматривал новостные голообразы в прозрачном шаре перед собой. Событие в зале заседаний только –только произошло, а все новости уже об этом и говорили. Вардос только окончил свой пламенный доклад, и сразу же без комментариев гордо удалился из зала, вместе с Толеро. Вызвал ладью и указал путь, а новость уже гремела по всему городу. В общий доступ попали образы из голофиксаторов в зале ,на которых он с разных ракурсов зафиксировано. Как Вардос объятый ядовитыми языками зеленого газа сражает крупного годеоновца и в одиночку атакует летательное судно. Вардос перекручивал эти образы снова и снова, любуясь собой со стороны. Так это красиво выглядело со стороны, словно постановочные кадры. Как же красиво это выглядело. Кругом суматоха, крики паника, а он один четко исполняет свои обязанности. Вардос всегда сильно себя любил, но вот когда видел себя со стороны, то уважение и любовь к себе возрастала многократно. И если раньше он пытался это скрывать, то сегодня не мог уже себя пересиливать и с широкой улыбкой на лице наслаждался собой. А еще его радовали прозвища, которые ему уже давали в новостях. Герой – смельчак, одинокий воин, невозмутимый законник и тому подобное. Но сильнее всех ему понравилось комиссар – справедливость. Это прозвище вызывало в нем гордыню и праведность одновременно, словно коктейли из пьянящих горьких напитков и сладких соков. Его грудь распирало изнутри. Он так долго стремился защитить граждан от опасности и одновременно с этим хотел, чтоб граждане знали в лицо своего героя. И вот это случилось. В новостях стали распространять образ который также вызывал в нем гордость за самого себя. Новости показывали статический объемный образ Вардоса в дыхательной маске в дымке развеивающегося зеленого едкого газа. Лицо его выражала мрачную решимость и готовность к различным опасностям. Но вот слова которые сопровождали этот образ заставили почти выдавили слеза гордости за себя. И звучали они так: « Гордый герой Вардос Тартос в одиночку обезвредил опаснейшего преступника. В одиночку, рискуя собственной жизнью отразил атаку боевого судна и за заставил его отступить. А после продолжил выполнять свой дог – приведя в исполнение всю базу накопленных улик в сторону обвиняемых. Комиссар Вардос Тартос живая легенда и пример к подражанию не только остальных комиссаров, но и каждого из нас. Он как никто другой заслуживает звания герой Альманификарту. Если б не он, то жертв случившейся трагедии могло быть намного больше. Мы все в не оплачиваемом долгу перед тобой наш герой, наш хранитель, наш комиссар – справедливость!» Вардос сжал губы после прочитанных строк, еле сдерживая слезу, и посмотрел на Толеро. Тот сидел напротив и видимо снова дремал. Вардос обратился к нему:

– Почему ты отказался от госпитализации? Тот мерзавец достаточно сильно приложился к твоей голове – Толеро слегка открыл глаза и ответил:

– Со мной все нормально Вардос. Меня только одолевает сон дышать тяжело после газа. В остальном со мной все в порядке – Вардос покачал головой и сказал на это:

– В любом случае следовала показаться медикам. Я не раз замечал, что у тебя крепкая кость, однако та сила с которой был нанесен удар могла и ее проломить – Толеро улыбнулся и ответил:

– Ну если бы проломила, то я не разговорил бы с тобой -

– Тоже верно –усмехнулся Вардос, а Толеро спросил:

– А куда мы летим?-

– В Храм, конечно же – Толеро кивнул понимающе головой. Помолчал немного и задал вопрос который удивил Вардоса:

– А зачем мы летим в Храм? – Вардос и Толеро были религиозными альманификарцами. Перед каждым важным делом или операцией, и после нее они отправлялись в Храм Единого Истинного Благотворного Бога и возносили ему молитву и часто даже исповедовались. К тому же Толеро был более фанатичен в этом вопросе, чем Вардос и посещал Храм чаще. И вот теперь он спрашивает "зачем?" С ним явно что –то не то. Или удар шестом по голове выбил из него остатки сознания. Вардос даже не нашел сразу, что на это ответить и ответил вопросом на вопрос:

– В каком смысле зачем? – Толеро снова кивнул понимающе, и ответил:

– Точно! Что –то я совсем не в себе нахожусь – Вардос повел бровью и ответил:

– Это уж точно Толеро. Тебе срочно необходим продолжительный анабиозный сон. Вот сначала в Храм, потом поедим хорошенько и ты сразу же отправишься отдыхать – Толеро слегка улыбнулся и ответил:

– Отдых – это отличная идея. Однако сегодня думаю отдыхать нам не придется еще очень долго -

Вардос вопросительно глянул на него. Тот кивком головы указал на что –то за спиной Вардоса и сказал:

– У нас гости, от которых тяжело будет избавиться если догонят – Вардос обернулся и увидел тех о ком говорит напарник. На двух ладьях средних размеров их догоняли репортеры. Вот только Вардос рассмотрел их одежды. Это были представители самых противоречивых и скандальных новостных организаций, вечно конкурирующих между собой. Однако для такой цели как интервью с Вардосом они объединились и уверенно догоняли свою цель. К тому же среди репортеров Вардос рассмотрел некую странную особь, которая была дета в золотые одежды и излучала вокруг себя такого же цвета ауру. Возможно, что это инопланетный репортер, желающий сделать себе имя на этом случае. Вардос скривился. Неприятная ситуация начинающая становиться глупой. Общение с репортерами этого класса не вызывало особого энтузиазма, так как они могли очернить все происшедшее. Перевернуть с ног наголову, переиначить правду или просто дописать свое. К тому же возможный инопланетный репортер желающий быстренько состряпать сенсацию для своих мерзких инопланетных зрителей и слушателей. Фу! Вардоса сейчас тошнило от пришельцев. Он их на выстрел Эма видеть сейчас не хотел. А убегать, словно совершил нечто постыдное – унизительно…Или не унизительно? Вардос обернулся к Толеро и спросил:

– Что скажешь напарник? Оторвемся от этих липучек? – Тот пожал плечами и ответил:

– Ты – босс, тебе и отдуваться – Вардос почесал затылок и сказал:

– Ясно. Впрочем, ничего нового. Все как обычно – все кристаллы мне на голову, хоть трусили пещеру вместе. Тогда держись покрепче! – Вардос и Толеро приняли удобные позы. Как же глупо. Он только что в одиночку отразил атаку боевого судна, но решил скрыться бегством от кучки репортеров…

– Ладья – ручное управление – уверенно сказал Вардос. Полупрозрачный шар перед ним, транслировавший новостные образы вмиг стал синего цвета. Вардос погрузил в него правую ладонь и обратился к Толеро:

– Пройдем через парк, так что наклоняй голову, чтоб ветки не задели. Там они нас точно потеряют из вида. Помчали! – Вардос сделал резкое движение кистью, и ладья слегка притормозила, негромко загудела и кинулась камнем вниз, навстречу лечебным туманам парка.

Да это так! Очень большие пространства поверхности города Альманификарту покрывали прекрасные парки с чудными полу прозрачными деревьями, кроны которых состояли из белых и желтых листьев, которые укрывал, словно саван легкий туман, переливающийся синими, красными и зелеными мириадами искр. Так как по поверхности транспорт не перемещается уже долгие века, парки разрослись почти в леса, вплотную подступив к домам. За парками трепетно ухаживали, так как сам воздух и в особенности туман, который производили сами деревья оказывали благотворное воздействие на организм и сознание Альманификарцев. В парках были великолепные поляны с синими, красными и белыми цветами и чудесные пруды с теплой белой жидкостью, в которой с удовольствием купались и взрослые и дети. Так же парки были охвачены паутиной беговых дорожек, мостов и мостиков через малые и большие овраги. И все это пространство было охвачено необычайным сиянием, проникающего света сквозь цветной туман. А тот в свою очередь, временами ссыпался вниз, развевая вокруг цветные огоньки. Но основным достоинствам этих парков была тишина. Очень редко сюда заглядывали транспортные средства, не говоря уже про ладью на большой скорости…

Вардос, ловко маневрируя ладьей, вихрем ворвался в туман парка, затянув за собой искрящийся разноцветный шлейф. Предупреждение о том, что следует беречь голову не помогло Толеро. Ветка одного из деревьев хлестнула его прямо по лицу и он, ахнув повалился на дно ладьи. Вардосу стало даже жалко Толеро. И так у него что –то не в порядке сегодня с головой, еще и постоянно по ней наносятся удары. Он с легкой заботой в голосе крикнул:

– Лежи, не вставай! Сейчас еще раз сквозь кроны деревьев пролетим и снова нырнем – Толеро что, то невнятно буркнул, оставшись лежать. В тот момент, когда Вардос, направил ладью вверх, в туман парка одна за другой влетели ладьи с репортерами. Пилот одной из них оказался не очень расторопным, и она ударилась о землю, проделав рваную борозду в коричневой земле. Несколько репортеров выпали из нее, и громко возмущаясь, снова взобрались на свои места. Тем временем Вардос уже поднялся достаточно высоко, направил ладью за дом и снова устремился вниз, в парк. Он надеялся, что эти маневры помогут им оторваться. Туман парка снова принял в свои ласковые объятия грубую скоростную ладью. И тут Вардос упустил из внимания одну ветку, задев ее правым бортом. Толеро подкинуло, и он снова стукнулся головой, когда приземлился. Но Вардос успел ужаснуться другому. Он на короткий промежуток времени утратил управление ладьей и она кружась направлялась в сторону остолбеневшей от ужаса девушки. Но в решающий миг из-за одного из деревьев выскочил рослый альманификаровец, и подхватив девушку увлек ее в сторону, опрокинув на землю и укрыв собой. Но трагедии не произошло. Вардос задолго до того как ладья приблизилась на опасное расстояние к девушке и ее спасителю, снова восстановил управление и направился в глубь парка, крича двум лежащим альманификарцам:

– Извините, это вышло случайно – понимая как это глупо звучит. И вообще он ощущал себя очень глупо и можно даже сказать не в своей тарелке. Как такое могло случиться? Совсем недавно он упивался своим героизмом, сейчас он ощущает себя словно мелкий пакостник – хулиган. Это все не правильно! Следует срочно отправляться в Храм. Следует срочно помолиться и тогда станет намного легче. Он остановил ладью за деревом, ширина ствола которого полностью закрывала ладью. Дерево являлось старым, потому уже было не таким прозрачным, но скорее мутным. К тому же сквозь блеклый полупрозрачный ствол были видны внутренние древесные капилляры, словно кровеносная система, по которым медленно, снизу вверх, к листьям текли желтая и белая жидкости. Звуков приближающихся преследователей не было. Скорее всего погоня прекратилась. Вардос неспешно развернул тихо жужжащую ладью, собираясь направиться в Храм, однако Толеро без предупреждений стал вылизать из нее. Вардос удивленно спросил его:

– Что ты делаешь? – Тот, спрыгнув на землю, неуверенно ответил:

– Я наверно лучше пойду домой Вардос. Я сегодня очень сильно утомился. Мне нужен отдых

– Конечно нужен Толеро, только твой дом в другом конце города. Ты в состоянии сейчас управлять ладьей, чтоб добраться к нему? – обеспокоенно узнал Вардос. Толеро на это молча моргал сонливыми глазами, обдумывая эту возможность и ответ. Но Вардос решил за него и сказал:

– Нет, конечно Толеро, ты не сможешь сейчас управлять ничем. Давай мы не надолго слетаем в Храм потом поедим, и после я сам тебя отвезу домой. Согласен?– Однако Толеро еще сомневался и неуверенно ответил:

– Так я задам адрес ладье и она сама меня отвезет. Разве нет? – Вардос покачал головой и ответил:

– Ты что забыл, что в твоем секторе из-за ремонта уже продолжительное время не работает автоматическое управление ладьей? Толеро, что с тобой такое? У меня такое чувство, что это не ты вовсе! – Толеро недовольно скривился и снова неуклюже забрался в ладью. Вардос серьезно спросил его:

– Что с тобой Толеро? Ты можешь ответить мне по всей правде? Без своих шуток и молчанок. Тебя что –то настолько тревожит, что поведение стало абсолютно не нормальное, так? – Толеро молчал. Было видно, как он нахмурился и сквозь молчание стало нарастать напряжение. Вардос не сводил с него глаз и вкрадчиво сказал:

– Можешь молчать, но меня провести достаточно сложно. Мне кажется я знаю, в чем причина твоего странного поведения – Было видно как все тело Толеро напряглось. Голос его изменился, приобретя холодок в произношении. Следующую фразу он произнес, отчеканивая каждое слово:

– Знаешь в чем причина? – Вардос прищурив глаза, кивнул и ответил:

– Уверен, что знаю. Ты снова считаешь, что неизлечимо болен! Разве не так? – Толеро резко повернул голову в сторону Вардоса. Его лицо выражало облегчение и почти очевидную радость в голосе, когда он воскликнул:

– Как ты узнал? Я же ничего не рассказывал – Вардос подкатил глаза, и усмехнувшись ответил:

– Потому, что ты уже два раза был неизлечимо больным. И каждый раз это оказывалось твоей выдумкой -

Толеро нахмурился, но как то не по-настоящему, словно притворяясь и искусственно грубым голосом сказал:

– Это было раньше. В этот раз все иначе. Я думаю, что действительно чем –то болен. Я чувствую, что… – Вардос перебил его, вставив свою быструю реплику:

– Что у тебя снова уменьшаются мозги? Или что снова кости стали жидкими? – Толеро не смотря на Вардоса продолжил свой ответ:

– Чувствую, что во мне развивается нечто. Вот прямо по всему телу пожирая меня всего, оставляя только одну оболочку. И я не могу ничего с этим сделать. И никто, кроме меня этого не замечает – Вардос покачал головой и снисходительно ответил:

– Толеро хватит. Прекращай эти заморочки с болезнями, всерьез тебе говорю. В прошлый раз кидался под искры Эмов, считая, что скоро больше не увидишь свет. Только мешал операции захвата. И вообще, как давно ты обнаружил, что снова заболел? –

– Совсем недавно. Но чувствую, что я изнутри уже почти съеден. Все эмоции и ощущения под контролем этой странной болезни. Это точно. Я – это не я. От меня только оболочка. Вот что меня так сильно тревожит! – Лицо Вардоса также приобрело серъезный вид после услышанного, и он сказал:

– Эмоции и ощущения все контролирует болезнь? Ты только оболочка получается? – Толеро утвердительно кивну, смотря куда -то в даль парка и уверенно ответил:

– Да. Одна мягкая оболочка. Мною живет болезнь. И ощущает вместо меня она же – Вардос сжал правую руку в кулак и несильно стукнул Толеро по тому месту, куда опустил свой шест годеоновец. Толеро вскрикнул, схватившись обеими руками за больное место, широко раскрыв глаза и с негодованием в голосе выпалил Вардосу:

– Зачем ты это сделал? Ты не представляешь, как болит у меня голова. А теперь еще сильней разболелась! – Вардос строго посмотрел на Толеро и так же ответил:

– Все, Толеро. Достаточно этих странных игр в болезни. Я стукнул тебя по голове и убедился, что она достаточно крепкая. Я не ощутил никакой мягкой оболочки. Может ты хочешь, сказать, что это сейчас болезнь вскрикнула от моего удара? Все! Достаточно. Это просто уже не нормально, и даже не прилично с твоей стороны выдумывать про себя подобную глупость. Держись – сейчас мы полетим в Храм, потом хорошенько поедим и по домам –

Толеро слега поморщился и полулежа разместился в ладье. Вардос снова вложил свою руку в шар, и сделав легкое движение рукой направил ладью ввысь, направляясь к Храму.

Храм Единого Истинного Благотворного Бога был высечен очень давно в естественной горе цвета шлифованного изумруда, и своей архитектурой значительно отличался от остальных построек города. Высокие колонны зеленого и синего цветов выполненные в форме спиралей усеивали вход в само здание храма. Перед колоннами горели красные и желтые огненные столпы, чуть выше роста альманификартовца, отражаясь матовым блеском на поверхностях колонн. За колоннадой треугольный вход открывал доступ в широкий высокий зал, освещение в котором было искусственным образом приглушалось, создавая полутьму. В дольнем конце зала на стене из глянцевого черного камня было выполнен золотыми и бирюзовыми красками огромный облик альманификартовца, одновременно сочетавшем в себе черты мужчины и женщины. Это был облик, как считали религиозно настроенные граждане, самого Единого Истинного Благотворного Бога. Рисунок принадлежал кисти неизвестного мастера, что естественно послужило поводом для рождения многих легенд. Одна из них гласила, что перед тем как уйти в небытие, Истинный Бог заглянул в храм, где и отпечатался его облик. Вардос не раз рассматривал этот облик так внимательно как только мог, прибегая даже к увеличительным приборам. Он неоднократно убеждался, что образ был выполнен чрезвычайно искусно и имел очень необычайный эффект рефлектаци – полностью отражался в пространстве на расстоянии нескольких миллиметров от камня. Этот явление ученные прошлого не смогли объяснить. А нынешние, объединив свои усилия с религией и не пытались более рационализировать это чудо. А перед черным камнем располагался еще один необычный камень, так же отнесенный к религиозным чудесам. Он был мутно – бежевого цвета и казался очень твердым, с острыми краями. Однако на самом деле он лип к рукам альманификартовца вошедшего в религиозный экстаз или усердно молившегося. При соприкосновении с камнем – липучкой религиозное чувство усиливалось в разы. Не редко верующего после этого забирали сотрудники медицинской службы, бьющегося в конвульсиях и с блаженной улыбкой на лице. А камень вновь приобретал свою форму. Это называлось Ощутить Благо, так как камень считали маленькой частичкой тела Истинного Бога. Вардосу, к сожалению никогда не удавалось так себя религиозно настроить, чтоб камень прилип к его рукам. Сколько бы он не молился – ничего не получалось, однако Вардос никогда не оставлял надежды, что камень вступит в контакт с ним.

Ладья с Вардосом и Толеро плавно опустилась на широкую площадку изогнутую полумесяцем перед Храмом. Сегодня верующих на удивление было мало – всего с десяток летательных суден, начиная от ладьи и заканчивая средним пассажирским судном синего цвета с открытым верхом. Вардос и Толеро прибыли как раз вовремя, так как начинался дождь. Пурпурные крупные капли разбивались множеством мокрых искр. Вардос и пошатывающийся Толеро вбежали под крышу Храма окунувшись в очередной религиозный феномен – священный гул. Этот гул был ощутим только в пределах Храма, но ни какими приборами не регистрировался. Каждый, кто заходил в Храм Истинного ощущал на себе влияние этого гула. В одних он пробуждал отвращение, в других трепет, в третьих восхищение. А были еще и четвертые, которые не переносили этот гул и поспешно покидали Храм. Про них говорили, что душа у них охвачена черной проказой. Для Вардоса этот гул звучал особенно приятно. Его мышечно – поршневая система кровооборота стала работать чаще. Храм и образ Бога на камне показались ему сегодня чрезвычайно восхитительными. Настолько, что он не мог оторвать глаз от безупречного лика Господнего. Как же он любил его, нельзя было выразить словами. Слезы сами наворачивались ему на глаза, и он их не сдерживал.. Этих слез нельзя стыдиться. Это слезы истинной любви греховного создания к своему безупречному Создателю. Он собирался на коленях, или даже распластавшись на полу, возле камня плакать и общаться с Истинным через молитвы. Целовать и обнимать Камень Благодати, вознося ему хвалы и благодарности, хоть он и не лип к его рукам. Да! Сегодня особое настроение. И эти сегодняшние молитвы и благоговения будут долгими – так требовала душа, перед Священным Ликом Истинного. Вардос со слезами на глазах и с дрожащими губами сделал неуверенный шаг в сторону образа и тут весь религиозный настрой ему испортил Толеро. Он издал некий непонятный звук, похожий на отрыжку. Потом еще один, более омерзительный чем в первый раз. Казалось, что его сейчас вырвет прямо на пол Храма. Вардос с ужасом и отвращением крикнул на него:

– Что с тобой? Ты совсем с ума сошел? Прекрати! Даже не вздумай сделать эту…мерзость в Храме – Толеро вращая широко раскрытыми глазами и тяжело вздыхая хрипло ответил:

– Ой этот гул. Я не могу его переносить. Он выворачивает мои внутренности на изнанку. Я не могу тут находится. Я же говорил тебе, что болен! О-о-о… – и в довершение этих слов снова издал утробные булькающие звуки. Вардос скривившись от отвращения резко прикрыл ему рот своей ладонью, чтоб воспрепятствовать возможному позорному поступку и гневно ответил, не в силах уже сдержаться:

– Ты болен своими воспаленными мозгами Толеро! Ты становишься просто отвратительным, когда находишься в таких состояниях. Это просто невыносимо! – Толеро отстранил руку Вардоса и ответил:

– Не забывай, что я сегодня постоянно травмирую свою голову. У меня там уже большущая шишка выросла. Мне покой надо, а не какой то там Храм – Такое замечание, от Толеро который был всегда еще более религиозно настроен, чем Вардос слышать было как минимум необычно. И соответственно разжигало гнев в Вардосе, который он выплеснул на Толеро:

– Шишка, говоришь! Это хорошо. Может из-за нее у тебя в башке начнут расти нормальные мозги. Сколько можно вести себя как подросток, Толеро? Ты в каком жизненном цикле находишься? Когда ты уже повзрослеешь? Как вообще у тебя язык поворачивается хаять Храм находясь в нем? Короче говоря – ты будешь молиться? Нет! Тогда выкатывайся из Храма, и не позорь своим гадким поведением ни себя, ни меня! – Толеро закашлялся от новой волны отрыжки и раздраженно махнув рукой в сторону Вардоса вышел на улицу. Вардос с гримасой еле сдерживаемого гнева снова повернулся к облику Истинного и стал к нему приближаться. Он был зол на Толеро, за то, что тот испортил ему такую прекрасную религиозную волну диалога с Богом. Теперь ее вряд ли можно восстановить. Он опустился на одно колено. Закрыл глаза. Опустил голову на грудь. Взял ладонями подбородок и стал произносить про себя молитвы Истинному. Но произносились они уже не от души, а потому, что так уже следовало сделать, если находишься в Храме. Он вздохнул и начал произносить вторую молитву, также механически, как и первую, сожалея о том, что ушло такое редкое религиозное состояние. Неожиданно его сознание, ровно на миг охватило нечто неописуемо грандиозное, сильное, властное, доброе и в тоже время очень далекое. Вардос повалился на бок от этого необычайного ощущения, эхом разносившееся в его сознании. " Что это было такое? Что это могло быть? Неужели…" Его взгляд упал на Камень Благодати, а в сознании пульсировало слово по ощущением очень похожее на "Прикоснись!". Мышечно – поршневая система Вардоса готова была разорвать грудную клетку от волнения. Неужели в этот раз возможно, чтоб Камень прилип? Он стал медленно ползти на четвереньках к Камню Благодати, не обращая внимания на остальных верующих, которые в свою очередь пускали в его сторону достаточно строгие взгляды. Он приблизился к Камню и, сняв перчатку с дрожащей правой руки, стал медленно приближать ее к камню. Он сглотнул пересохшей гортанью, ощущая ладонью, что поверхность камня уже совсем близко. Неужели снова обман? Неужели то, что с ним только, что произошло случайное помутнение вызванное переживаниями дня? Неужели он не ощутит Истинное Благо? Нет, нет, пожалуйста милостивый Бог, не допусти этого…И камень, издав негромкий хлюпающий звук вмиг прилип к его ладони. Это произошло так неожиданно, что Вардос рефлекторно отдернул руку назад. Вся твердь камня потянулась вслед за рукой, издавая в пространстве необычайный мелодичный хрустальный перезвон. Многие из находившихся в Храме ахнули, заметив случившееся. Но Вардос на это внимание уже не обращал. Он сидел перед камнем, с раскрытым ртом, смотря на его прилипшую твердь к своей ладони. Это было невероятно. Камень прилип! Вардос стал ощущать как через ладонь из глубин камня в его тело проникает нечто невероятное. Описать, что он ощущал он не мог. Он одновременно ощущал себя песчинкой и чем -то великим. В голове стала слышна мелодия с хрустальными переливами. Он никогда ее ранее не слышал, но она ему казалась такой знакомой. И он понял почему. Потому, что это была музыка Вечности. Очень не многие из верующих слышали ее. А тех кто слышал звали благословленными. И считалось что сам Истинный посылал им эту очищающую душу мелодию. Тем временем мелодия становилась все громче и громче в голове у Вардоса. Он ощущал, как она заполняет все его существо словно вторая душа. Это было прекрасно. Слезы блаженства и благодарности Богу стали катится из его глаз. Он улыбаясь поднялся и прикоснулся второй рукой в перчатке к камню. Твердь камня прилипла и этой руке. Это было Благословение Божие. Вардос простер руки над собой. Хрустальный перелив исходящий от камня снова прокатился по Храму. И Вардос захотел танцевать, в такт музыке заполнившей его сознание. Он начал плавные и равномерные движения плечами и руками. Потом покачивания телом, а после и вовсе закружился в сольном религиозном танце. Твердь камня закручивалась вокруг Вардоса, и сплеталась в узлы словно мягкая ткань. И так же легко расправлялась. А Вардос танцевал и танцевал, а находившиеся в храме заворожено наблюдали эту картину. В какой то момент Вардос ощутил, что силы покидают его и он резко опустился на одно колено перед Камнем Благодати, упершись руками в пол, опустив голову и тяжело дыша. Тело Камня отделилось от его рук и неспешно стало стягиваться, снова приобретая устойчивую крепкую форму. В этот миг Вардос отчетливо услышал необычайно красивый голос, сочетающий мужские и женские нотки. И голос этот произнес: " Сын мой!". Вардос резко вскинул голову и, затаив дыхание всматривался в образ Бога. Это он его позвал! Это точно! Он увидел своего никчемного раба и назвал своим сыном. Слезы снова выплеснулись наружу. Вардос подполз к камню и, обняв уже отвердевший мегалит окропил его слезами. Как же он любил Бога. Истинного Бога. А после того, что случилось сегодня и подавно. Теперь он точно знал, что любим Богом, и часть Бога находится в нем. И после смерти он прильнет к своему Создателю….