Текст книги "Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 5 (ЛП)"

Автор книги: Ватару Ватари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

И даже выскакивающая на экран реклама сегодня меня не раздражала.

× × ×

Фильм достиг своей кульминации.

Думаю… хотя не уверен. Фильм фильмом, но я даже не знаю, сколько прошло времени. Час? Два? Или всего десять минут?

Такие радостные моменты пролетают слишком быстро. На самом деле прошло не больше часа.

Представление о времени меняется в зависимости от наблюдателя.

– Ой!

Прямо на нас выскочило 3D-привидение в белом платье. Тоцука чуть вздрогнул и вцепился в мою куртку.

Боже, как страшно. У меня чуть сердце не разорвалось. Он такой милый…

Тоцука очень мил. Одним словом, Тоцукавай.³⁸

Потом привидение в белом платье выскакивало ещё несколько раз. Каждый раз у Тоцуки перехватывало дыхание, и он тихонько вскрикивал.

Но должен сказать, фильм действительно был страшен. Того и гляди я вместо выбора вариантов влечу прямо в концовку с Тоцукой. Это пугало. Если в конце концов он неожиданно прильнёт ко мне, моя талия может сдаться. И я склонюсь.

Моё сердце бешено колотилось, кровь бурлила, словно грязевые потоки в бурю. На худший случай надо бы подготовить ATM. А? Разве не ETC? EVA?³⁹ Да какая разница. Фильм уже почти закончился.

Чтобы отвлечься от нечестивых мыслей насчёт Тоцуки, я осмотрел зрительный зал. Поначалу я хотел посчитать простые числа, чтобы успокоиться. Но я собираюсь поступать в частный гуманитарный университет, а потому не в курсе, входит ли в их число ноль. Пришлось сдаться.

В этом кондиционируемом зале было темно и жутко холодно. Идеальная атмосфера для просмотра фильмов ужасов.

К моменту, когда по экрану побежали титры, я совсем запутался, что это за фильм.

Мы с Тоцукой смотрели до самого конца, потом поднялись.

И лениво пошли к выходу.

– Было очень весело! Я всё время кричал, так что у меня совсем в горле пересохло.

– Угу, аналогично.

Какое-то странное напряжение заставило моё горло пересохнуть, а плечи онеметь.

Вместе со всей толпой мы вышли из здания на ступеньки.

Опустившееся наконец солнце ушло за здания. В тени задувал освежающий ветерок.

– Не хочешь слегка перекусить?

Я показал на кафе внизу. Тоцука кивнул.

Хотя многие, покидающие кинотеатр, тоже заходили в кафе, места нам двоим хватило. Мы прошли прямо к стойке и быстро сделали заказ.

– Э-э, холодный кофе.

– О, и мне тоже.

– Вестимо, и мне должно взять холодный кофе.

Нам троим долго ждать не пришлось. Мы быстро получили заказанный кофе и сели за ближайший столик.

Для начала я насладился вкусом и ароматом чёрного кофе. Его резкая горечь помогла мне взбодриться. Затем добавил молока и сиропа. Это дало Black RX. О да, сладкий лучше!

Промочив горло, мы втроём дружно выдохнули.

Втроём?

– …Погоди-ка.

– Э?

– М-м?

Не мычи мне. Я с тобой разговариваю.

Незваный гость, смахивающий в своём пальто на медведя, сидел за столиком как ни в чём не бывало. Да. Вот почему он кажется знакомым.

– Э-э, кто ты такой? Синкиба?

– Это Заимокуза, Хачиман.

Тоцука ответил серьёзно…

– Ладно, Заимо… Заимокуя, неважно, какого чёрта ты припёрся? Ты что, вроде тех назойливых жучков, ну знаешь, кукурузных долгоносиков?

Или жучков-кожеедов?

Заимокуза смачно присосался к своей соломинке, потом поднял голову.

– Я уяснил, что должен поименовать себя, узрев вас обоих в кинозале. Но воспоследовав за вами, я прибыл сюда. Воистину, мой оптический камуфляж и сегодня великолепен.

– Абсолютно уверен, все просто притворяются, что не видят тебя.

Как минимум, я его не видел. Потому что был сосредоточен на Тоцуке.

– Привет, Заимокуза, давно не виделись, – заговорил с ним Тоцука.

– В-в самом деле, мо-ха-ха-ха!

Заимокуза нервно засмеялся. Тоцука действительно нечто, так просто взять и заговорить… Впрочем, раз он может говорить с кем-то вроде меня, значит, может и с Заимокузой.

– Смотрел фильм?

– Конечно. Но должен сказать, это полная чушь. Нет ни единой детали, которая делает японские ужастики уникальными. Сплошная американщина. Он потерял всю привлекательность, это просто жалкий мусор, результат оглупления для толпы. Уф! Но хоть я и сказал, что смотрю фильмы ужасов, я имею в виду не те, что штампуют в Голливуде на потеху толпе, а те, что экранизируют литературные произведения. Вроде тех, что могу написать я. Предполагаю, это влияние Лафкадио Хирна.⁴⁰ Дуф! Я немножко увлёкся. Как помпезно, фоканупо! Будто я похож на отаку. Но я определённо не такой, копо!!!

Ну, понесло… Эти чунибьё кажутся странно осведомлёнными о всяких оккультных вещах, и это действительно неприятно. Они мало что понимают в произведениях Коидзуми Якумо и Кёко Изуми или в фольклорных работах Кунио Янагиты и Синобу Орикити, но имеют дурную привычку щеголять своими куцыми знаниями.

Я бросил прислушиваться к словам Заимокузы ещё на середине, но Тоцука дослушал до конца. За такую доброту и плату не грех брать.

– Думаешь? А мне понравилось.

– Конечно, как и мне.

– А?!

Он мгновенно изменил позицию после короткого замечания. Так быстро, что просто нельзя было не восхититься.

– Ого, ну ты даёшь. Прямо как эти надутые политиканы…

– Заткнись. Хачиман, а ты что думаешь о фильме?

– Очень выпендрёжный и лёгкий для понимания. Хотя если говорить, насколько он интересен, это уже другая история.

Хоть я и смотрел на Тоцуку весь фильм, но представление, о чём он, имею.

– Угу. Помнишь, как привидение с воплем выскочило? Это было потрясно, я так напугался! Думал даже, что у меня сердце остановится.

Именно так я себя сейчас и чувствую. Глядя, как Тоцука машет руками, изо всех сил стараясь воспроизвести сцену из фильма, я ощущал, словно моё сердце перенапрягается и останавливается.

– Ну, для человека, коему неведом страх, это ничто. В сравнении с «тем, кого нельзя называть».

Заимокуза задрожал, не успев даже договорить. Прямо как Малфой, вспомнивший Волдеморта. Если говорить о том, кто мог до такой степени его напугать, на ум приходит только одна персона.

– Да, верно. Юкиносита определённо страшнее фильма.

– Хачиман, так нехорошо. Я имею в виду, конечно, поначалу, ум-м, она немного пугает… – Тоцука по-прежнему смотрел на меня с возмущением, но голос его начал ослабевать. – Может, она просто кажется страшной, потому что всегда серьёзная и искренняя.

– Безжалостная честность тоже пугает. Ты и предположить не можешь, что тебе скажут.

Ну, будь то фильм или что ещё, видеть одно и то же не значит получить одинаковое впечатление.

В лучшем случае схожее.

Мы всегда смотрим только на то, что хотим увидеть.

Интерпретация определяется лишь массой людей, и неважно, говорим мы о фильме или человеке.

Вот почему смешно истолковывать их или даже пытаться. Грех и зло думать, что ты понял.

Но не ведя себя так, будто ты понимаешь, мы просто не можем жить.

Понимать кого-то и быть понятым кем-то означает, что у вас обоих есть взаимное, не очень чёткое осознание друг друга. Вы не можете жить иначе, кроме как пересматривая его каждый раз и говоря об этом.

Иначе твоё «я» рассеется как утренний туман.

Это смутное и неопределённое «я». Подобно эффекту «Gestaltzerfall»,⁴¹ чем больше о чём-то думаешь, тем меньше понимаешь.

Каждый раз, как ты перестаёшь понимать, ты собираешь всю информацию и заново строишь образы себя и другого человека. Чем-то напоминает симулякр – что бы ты ни конструировал, образы получаются детские и примитивные.

Я бы назвал это ужасом.

В кондиционированном воздухе кафе по моей спине вдруг пробежал холодок. Я передёрнул плечами, останавливая дрожь.

Поднёс стакан ко рту, но оказалось, что он уже пуст. Поставил обратно, и в этот момент заговорил Заимокуза.

– Но это была хорошая передышка. Теперь я могу сконцентрироваться на своей рукописи. Ах да, Хачиман. Х-хочешь её прочитать?

Он уставился на меня, слегка покраснев. Выглядит совсем не мило.

– Только если она закончена. Она у тебя в самом деле сейчас с собой?

– Фу-му, разумеется. Писатель – это человек, который пишет везде и всегда. У меня всегда с собой ноутбук, планшет, смартфон и пишущие принадлежности.

О да, таких людей много. Инструменты их хорошо мотивируют.

Тоцука с восхищением посмотрел на излишне выпендривающегося Заимокузу.

– О, значит, Заимокуза всё время напряжённо работает, да?

– Да кто его знает.

Может, он так и говорит, но на самом деле наверняка нет. Он старается вести себя как писатель, спорит о литературе, но никогда не пишет сам. Надо предупредить Тоцуку, что он не слишком подходящий для восхищения объект. Пока мы тут, быть может, лучше было бы ткнуть его кухонным ножом.

Ощутив мою неприязнь, Заимокуза завёлся.

– Хапон. Чванливый глупец. Мне не нужны подобные тебе, чтобы сказать это. На себя посмотри, Хачиман, бьюсь об заклад, что ты сам ничем не занимаешься.

– М-м, тут ты прав. Единственное, чем я занимаюсь, это хожу на летние курсы. Ну и исследовательский проект сделал.

– А? Разве у нас есть такое задание?

Обеспокоенно поинтересовался Тоцука. Судя по его реакции, он уже сделал все задания и расслабился.

– Нет, это для младшей сестры.

– Для Комачи? Ясно. Ты замечательный старший брат, Хачиман.

– Отнюдь. Действительно замечательный старший брат заставил бы младшую сестру делать домашнее задание самостоятельно.

– Так что за исследование?

– Да просто надёргал фактов из интернета и скомпилировал.

– А? И это всё, что ей было надо?

– Фуму. Раз это просто школьный проект, такого ей должно хватить. На самом деле, сколько бы сил и слёз ты ни вложил, на тебя всё равно всех собак спустят.

– Да, да. Комачи к тому же девушка. Лучше не принимай всё всерьёз.

У Комачи было только одно требование, чтобы проект не выделялся из всех остальных. Слушай, какое же это жестокое требование, если я выделяюсь больше даже, чем Дхалсим, умеющий летать?⁴² Да я даже летать умею лучше до такой степени, что меня следовало бы звать «Космический Брат»…

Правда, если вспомнить мой собственный исследовательский проект, я получил в награду множество смешков. Как мне тогда хотелось, чтобы они прекратили свои хиханьки там, у шкафчиков в конце класса.

– Но сделать такое не очень-то просто. Я не могу так легко выдавать первое, что пришло в голову, – с лёгкой ностальгией заметил Тоцука.

Когда тебе говорят, что подойдёт что угодно, крайне непросто сразу что-то придумать. Думаешь, мы изобретатель Бой Канипан?⁴³

– Думаю, это такой тест на IQ. Они проверяют не просто умение учиться, а способность что-то создавать.

– Тебе в самый раз, Заимокуза. Я имею в виду, ты же стремишься стать писателем.

– Хотя не слишком похоже, что у него высокий IQ.

– Хомун, конечно, если уж на то пошло, у меня выше EQ. Я очень чувствителен.

EQ – это доля эмоциональной составляющей.

Это, конечно, всего лишь моё мнение, но когда кто-то в разговоре про IQ выставляет EQ, IQ у него точно ниже плинтуса. Если ET, то это Спилберг.⁴⁴ Кстати, ED – это Пеле.⁴⁵

– Ах да, там ещё были ребята с Mini 4WD.⁴⁶ Говорили, что собираются их сделать.

Заимокуза подпрыгнул. И почему-то начал потеть.  Ты что, какой-то подвид японской жабы?

– А. Э?! Ум-м, Х-Х-Х-Хачиман, мы ходили в одну начальную школу?

– Я в самом деле слышу от тебя такое?.. Не надо переходить в нормальное состояние от такого пустяка.

Хотя будь у меня выбор, я бы предпочёл, чтобы он вернулся в своё гнездовье.

– А я тоже привык играть с Mini 4WD.

– Ничего себе…

– А? С чего вдруг? Я тоже мальчик, знаешь ли, – фыркнул Тоцука.

Я попытался представить Тоцуку в более юном возрасте, но на ум приходил почему-то лишь его образ в шляпе, футболке и гетрах. Уверен, он был очень мил. Стоп, поправлюсь. Он и сейчас мил. Если он был мил в прошлом и мил сейчас, его надо ввести в Истории Давно Минувших Дней⁴⁷ и изучать в школе.

– Хамон. Ничто не сравнится с моим Broken G. В конце концов, я вооружил его настоящим железным молотом. Любой противник, сошедшийся с ним в лоб, будет разнесён в пыль.

– Звучит как полный идиотизм… Тц, наверно, мне не стоит об этом говорить, потому что я сам приделал резак к своему Big Spider…

А ещё присобачил большую иглу из швейного набора к Ray Stinger.

– Опасные вы люди. – Укоризненно сказал Тоцука.

Мы с Заимокузой обменялись взглядами.

– Всё нормально, я играл с ним в одиночестве.

– Конечно. Одиночки никого не ранят, только себя.

– Себя тоже не надо.

– Ладно…

Он пристально смотрел на меня с Заимокузой, заставив нас всерьёз задуматься над своими действиями.

– Н-ну да… Но я могу её чинить! По сравнению с остальными моя машинка быстрее ветра!

Я фыркнул в ответ.

– …Ха. Ты в самом деле думаешь, что мог бы выиграть у меня? У моего Big Spider? Специальные колёса малого диаметра, шины из пористой резины, доработанные скоростные передачи, открытый корпус, сочетающий воздушное охлаждение и малый вес, а на крайний случай – стабилизирующий шар, позволяющий быстро реагировать. Плюс откидывающийся алюминиевый роллер! Скорость выше теоретических пределов!

Хотя на самом деле я никогда не пробовал. То есть, трассу мне так и не купили. Я пробовал слепить её сам, из картона, но машинка всё время застревала на скотче и не хотела ехать как положено.

Заимокуза презрительно усмехнулся.

– Ку-ку-ку, откидывающийся роллер – это верх невежества… Дополнительный вес окажется фатален.

– Рассказывай больше. Мой Big Spider демонстрирует свою силу за счёт пониженного центра тяжести.

– Хо… Может, устроим поединок и выясним, кто сильнее?

Мы обменялись вызывающими взглядами. Ну, сейчас будет «Взять его! Магну-у-у-у-ум!». Стоп, это же Галактия Магнум, да?

Нашу молчаливую борьбу взглядов прервал невероятный голос.

– Как интересно! Давно этим не занимался, но тоже хочу попробовать. Мой Avante невероятно быстр, вы в курсе?

– Avante?!

Откуда такая разница поколений?! Имя явно выбрано со вкусом! Он не из фракций «Бумеранг» или «Император»!

…Но пожалуй, он вполне может участвовать.

Я уже несколько лет не прикасался к своим mini 4WD, но страсть не угасла. Я даже машу зонтиком как мечом, когда кончается дождь, спасая придуманный мир множество раз.

Вот почему, даже став взрослым, я всё буду помнить.

Пусть мы из разных поколений, но в глубине души есть то, что никогда не изменится.

И значит, я всегда буду оставаться мальчиком.

Глава 4. Увы, никто не знает, куда ведёт красная нить Сидзуки Хирацуки

Какая еда самая лучшая?

Карри, сябу-сябу, суши, соба, темпура, якинику или сладости?

Ответ: никакая из перечисленных.

Почему? Потому что самая лучшая еда – это рамен.

Рамен.

Один из множества деликатесов, какие может найти старшеклассник. Его лучший друг.

Что первое приходит на ум, когда хочется перекусить? Рамен.

Заглянуть в раменную после занятий? Приемлемо.

Поискать новое заведение после небольшой пробежки по магазинам? Приемлемо.

Приготовить рамен поздно вечером, когда голоден, и вычавкать его? Приемлемо.

Но ходить в раменную на свидание?

Неприемлемо.

Хватит балаболить у стойки. Что, потом не наговориться? Шли бы вы со своими слащавыми глупостями в свой любимый Старбакс.⁴⁸ Не надо болтать о своих любовных делах в раменной. Подумайте о тех, кто стоит позади вас и вынужден всё это слушать.

Вы понимаете, что такое рамен изначально? То, что надо есть в одиночестве.

Пока вы треплетесь, у вас суп остынет и вся лапша размякнет.

Это объясняет, почему «Система фокусировки на вкусе» в Ичиран⁴⁹ – где каждое место отделено от других, а спереди висит баннер, закрывающий вид на внутреннюю кухню – величайшее изобретение в мире рамена. Когда-то там висело объявление «Подана заявка на патент». Интересно, сумели ли они этот патент получить.

Но я отвлёкся.

В целом, рамен лучше всего подходит для человека моей комплекции.

Одна большая миска, излечивающая мою блюдущую уединение благородную душу.

Это называют рамен.

× × ×

Я пропустил завтрак, потому что проснулся позже, чем следовало. Обычное дело на летних каникулах.

А раз я нацелен стать домохозяйкой, я должен сам готовить себе еду.

Наивны те, кто так думает.

Настоящая домохозяйка сунула бы мужу пять сотен иен на обед, а на остальные шикарно покушала бы сама. Может, конечно, это мои предрассудки, но именно такой домохозяйкой я и хотел бы стать. И неплохо бы получить алименты после развода.

А потому мне стоит потренировать такое поведение и устроить себе шикарный перекус. Тем более, что нынче я богат за счёт маленькой алхимии со своей стипендией от подготовительной школы. Я настоящий алхимик небольших денег.

Сегодня у меня будет рамен. Я выбрал, и мой желудок больше не в настроении ни для чего другого.

Чиба – это родина конкурентоспособного рынка рамена.

Раменные сражаются за клиента у станций Мацуба, Чиба, Цуданума и Мотоявата. В последнее время появились и игроки послабее, вроде Такеока или Кацуура Тантан.

Такая битва делает район известной по всей стране горячей точкой.

«Раменные, которые знают все» очень стабильны, но как только ты начал к ним привыкать, лучше пойти и поискать что-нибудь новенькое.

Когда ты идёшь перекусить с кем-то, ты обязан сначала договориться, заявив что-то вроде «Слушай, я знаю отличное местечко, просто изумительное, а? Фу-хи-хи». Предпринять какую-то авантюру уже не выйдет.

Но когда ты один, подобная любезность совершенно излишня. Дух приключений ведёт тебя к новым открытиям и развитию своих кулинарных талантов.

Иначе говоря, одиночка – это человек с духом фронтира, современный искатель приключений с энергией и настроем первооткрывателя.

И потому сегодня я настроился на раменную в окрестностях, которые едва начал изучать. Как говорится, сложнее всего увидеть то, что у тебя под носом, а значит, покопаться в слепой зоне – отличная стратегия. Обратная логике жителей Токио, которые игнорируют Токийскую башню.

Я немного потрясся в автобусе.

И, прибыв в точку назначения, Кайхин-Макухари, пошёл прогуляться. Просто прогуляться.

По этому району я возвращался домой после школы. И в какой-то момент приметил здесь раменную. Новую раменную, которую и собирался сейчас исследовать. Я неспешно шёл к своей цели, поджариваемый лучами летнего солнца.

Душная влажность раздражала, но улицу вдруг заполнил освежающий звук.

Это был звон церковного колокола.

В этом районе много дорогих отелей с залами бракосочетаний. В одном из таких залов и проходила церемония.

Всё заполнилось атмосферой напыщенности, слышались поздравляющие голоса.

Я впервые в жизни видел свадьбу, так что решил остановиться и посмотреть.

На видимой мне картинке словно физически высвечивалось счастье. Хм, но с краю там какая-то чёрная клякса…

Я протёр глаза и напряг зрение. Не концентрируйся на одной точке, воспринимай сразу всё, это и называется «видеть»… Следуя учению Осу Такувана,⁵⁰ я ещё раз глянул на эту кляксу.

Силуэт в чёрном был единственным, излучавшим ауру неудачника. Тёмные цвета впитывали окружающий свет, поглощая даже свет солнца. Внутри огромной сферы счастья эта единственная область была окутана чем-то, сильно смахивающим на зависть. Не говоря уже о том, что оттуда слышалось негромкое бормотание «Гори ты в аду, ами-и-и-инь».

Так, эта фигура мне определённо знакома…

– Теперь только тебе осталось со свадьбой поторопиться.

– Я уверена, следующей будет Сидзука!

– Слушай, Сидзука, я тут нашла ещё одного хорошего человека. Не хочешь попытаться с ним встретиться? Уверена, на этот раз всё получится.

– Знаешь, Сидзука, папа уже откладывает деньги для внуков…

С каждой услышанной фразой чёрная клякса вздрагивала. Её духовное давление… рассеялось?..⁵¹

Кажется, я стал свидетелем того, чего не должен был видеть. Я быстро отвёл взгляд и сделал вид, что просто иду мимо.

Но кое-что не следует забывать.

…Когда вглядываешься в бездну, бездна тоже вглядывается в тебя…

– Х-Хикигая!

Чёрная клякса вдруг выкрикнула мою фамилию.

Не слишком молодая женатая парочка изучающе посмотрела на меня. Я инстинктивно поклонился в ответ. Они ответили тем же. Какого чёрта, это что, считается встречей с родителями? Мне остаётся лишь взять на себя ответственность и жениться?..

Чёрная клякса повернулась к парочке.

– О-о, это один из моих проблемных учеников. М-мне надо сейчас вернуться к работе, т-так что я вас покидаю!

И стремительно рванулась ко мне.

– Хикигая! До чего же ты вовремя! Ты мой спаситель!

При ближайшем рассмотрении клякса оказалась прекрасной дамой постарше меня в чёрном платье. Она схватила меня за руку и потащила прочь.

– А? Погодите, прошу прощения…

Когда красивая дама старше тебя хватает за руку, что ещё остаётся, кроме как послушно пойти с ней?

Какое-то время мы молча шли. И, свернув за угол в парк, наконец остановились.

– Фух… Кажется, улизнули…

Дама положила руку на грудь и облегчённо вздохнула.

Её чёрное платье изящной дугой подчёркивало линии её тела. Бледную шею охватывала пушистая накидка. Блестящие чёрные волосы в тон платью были аккуратно подвязаны. Схватившая меня рука в чёрной перчатке, очень гармонирующей с платьем, была на удивление мягкой.

– Э-э…

– Хм? А, мои извинения. Я тебя удивила, да?

Стильно выглядящая красотка подтолкнула меня к скамейке. Затем достала из сумки сигарету и начала её разминать.

Такой жест, больше подходящий пожилому мужчине, резко контрастировал с её обликом.

Дама щёлкнула дешёвой зажигалкой и неспешно прикурила сигарету.

Я невероятно удивился, насколько иной она выглядела секундой ранее, но ошибки быть не могло.

Это Сидзука Хирацука, куратор клуба помощников.

Ну и ну, а она и правда красавица, когда надевает платье…

– Э-э, а ничего, что вы так ушли? Разве это не свадебная церемония?

– Уверена, они не против. Я оставила им свой подарок.

– А разве потом не будет вечеринки?

– Да что с тобой такое? Чего это ты такой заботливый?

– Но это же очень важное событие, разве нет?

– …Ха. Это церемония моей двоюродной сестры, так что я им не нужна. – Хирацука мрачно отвела взгляд и забормотала, не выпуская сигарету изо рта. – Да и мне идти неохота, честно говоря… Там надо деликатно общаться с младшими кузинами, тёти обязательно заговорят о браке, а мои шумные родители… Какой смысл вручать подарок только для того, чтобы слушать жалобы родственников…

Она выплюнула сигарету, глубоко-глубоко вздохнув, и раздавила её.

Ну что тут скажешь…

Я молчал. Хирацука взяла себя в руки и повернулась ко мне.

– Ну так что ты тут делаешь?

– Рамена поесть собирался.

– Рамена? И почему я сама об этом не подумала?

Хирацука явно испытала неожиданный прилив энергии. Совсем недавно мёртвые глаза заискрились живым блеском.

– Очень кстати, со всеми этими церемониями я пропустила завтрак… Очень вовремя. Я иду с тобой.

– Ладно, я не возражаю.

Я двинулся вперёд, здраво рассудив, что именно мне надо показывать дорогу. Хирацука громко цокала каблуками сзади. Чёрт побери, она и правда роскошно выглядит! Вон сколько внимания привлекает!

Когда мы вышли на не очень запруженную народом улицу, все взгляды оказались устремлены на нас. Выглядела Хирацука броско, ну, и красиво, конечно, так что просто нельзя было на неё не смотреть.

Сама она, кажется, не возражала. И заговорила со мной как обычно.

– Я слышала, ты тут давал кое-какие советы будущему новичку. Не думала, что ты и в каникулы по делам клуба работать будешь. Это впечатляет.

– Вы всё не так поняли. Кстати, а откуда вы узнали?..

Честно говоря, такая осведомлённость пугает…

– Твоя младшая сестра рассказала.

– И когда вы успели так сблизиться?..

В окружении Комачи уже столько моих знакомых, что совсем не до смеха.

Это получается окружение АБВГ? Пора начинать беспокоиться? А – «а, дурочка» Юигахама. Б – «берсеркер» Хирацука, В – «восхитительная девушка» Комачи, Г – «голову даю на отсечение, опять не помню» Кава-как-её-там…

– Она замечательная младшая сестра. Порой я думаю, хорошо бы и у меня была такая. О, я ничего такого в виду не имею.

– Учитывая разницу в возрасте, вы бы больше на маму с дочкой смахивали…

– Хикигая…

Блин, сейчас врежет… Я рефлекторно закрыл глаза и напрягся.

Но удара не было. Я осторожно приоткрыл глаза и увидел, что Хирацука совсем подавлена.

– Такие шутки больно ранят…

– И-извините!

Кто-нибудь! Ну женитесь же на ней поскорее! Если никто не найдётся, дело кончится тем, что женюсь я! Сделайте же с ней что-нибудь!

× × ×

Близился конец августа, но выходить на улицу было всё ещё жарковато. На это намекала моя поджаривающаяся под солнцем кожа.

Но ветерок, продувающий этот примыкающий к побережью район, приносил некоторую прохладу.

И потому находиться снаружи было комфортнее, чем могло бы быть.

Чтобы отстоять очередь и попасть внутрь, придётся ещё подождать. Но это не проблема, уж время-то убивать я умею. А ещё у меня хорошо получается стыдить других и лопать пузырьки на упаковочной плёнке. А потому, боюсь, стоит мне влиться в общество, и я стану квалифицированным сокрушителем новичков. Но они же такие жалкие, так что я определённо не пойду работать.

Я пробежался взглядом по очереди. Увидел в самом начале парня, болтающего во весь голос, а за ним двоих студентов колледжа. Явно мужского пола, но почему-то испускающих ауру парочки на свидании. Отвернулся и попытался представить ситуацию «Я открыл раменную, и ко мне приехали тележурналисты брать интервью. Что мне им отвечать?»

…Для начала я запланировал представить свою технику как секретный родовой приём под названием «Цубаме Гаеси», требующий резко отряхивать лапшу, горизонтально и вертикально. А потом, когда моя раменная станет популярной, открою школу рамена и буду трясти деньги с тех, кто уходит из служащих, стремясь запустить свой бизнес.

Витая в облаках, я вдруг услышал тихий вздох, смахивающий на смешок.

– …Что такое?

Я укоризненно посмотрел на Хирацуку. Та криво усмехнулась.

– Да ничего, просто я удивилась. Я думала, что ты ненавидишь толпу и очереди.

– Ну да. Хаотичную толпу ненавижу. Что же до очередей, ну, я же стою как положено, правда? Я не какой-нибудь лезущий без очереди идиот.

На самом деле не так уж у меня плохо с очередями. Думаю, по большей части очереди не любят за то, что считают их пустой потерей времени, не могут стоять на месте или не в состоянии поддержать нормальный разговор, когда стоят вместе с кем-то. Вспомним городскую легенду, что парочки, ходящие на свидание в Дестиниленд, распадаются. Не в раздражении ли от очередей тут дело?

Так что, имея немеряно свободного времени и обладая отлично развитым мышлением, я никогда не буду скучать в такие моменты. Я в основном самодостаточен. Такому пустяку, как очередь, не поколебать моё стальное сердце.

Что же до хаотичной толпы, она полна необузданных грубых зверей. Я не могу смотреть на них вблизи. И не выношу, даже если они просто проходят рядом.

– Ты на удивление чистая личность, да? – Удивлённо заметила Хирацука.

– Отнюдь. Уборка – не самая сильная моя сторона.

Комната у меня и впрямь грязная. Её можно назвать «Урбанизация» или «Будущее Земли» и проводить по ней исследования.

– Я не про чистоплотность и не про гигиену говорю, а про твою этику. Этика – это то, что внутри тебя.

– А разве вы не называли меня эгоистичным и эгоцентричным болваном?

– На самом деле я тебя хвалила. Хорошо, что у тебя достаточно развит здравый смысл, чтобы правильно всё оценивать.

Она наградила меня чарующим взглядом, поставив в неловкое положение. Я имею в виду, никогда я так о себе не думал.

– На самом деле я просто не люблю шумных типов…

Пробормотал я, отводя глаза.

«Давай повеселимся, это момент, когда мы оттягиваемся по полной!» Кто это говорит и кто они такие, что пытаются себя рекламировать?

Тот, кто знает мирную радость тихого чтения книги в одиночестве или игр дома, тот может видеть, сколь тщетна их самореклама.

Ненавижу тех, кто считает, что радость определяется громкостью их голосов и количеством человек, с которыми они тусуются. Лучшее для них время показать себя – всякие мероприятия и огромные толпы, тогда они становятся особенно активны. Просто невыносимо смотреть на людей, которые обманывают себя и лгут себе.

Почему они сами не могут оценить свою радость?

Ты не можешь гордиться собой, когда не уверен. Где-то внутри тебя твоё «я» задаёт тебе вопрос «ты в самом деле этому радуешься?» Чтобы заглушить этот вопрос, ты облекаешь всё в слова, вроде «они весёлые», «это здорово», «мне сейчас лучше некуда» и так далее. Произносишь вслух. Повышаешь голос и начинаешь кричать.

Не хочу связываться с такими типами. Не хочу превратиться в обманывающего себя лицемера.

– Звучит так, будто ты не собираешься на фестиваль фейерверков.

Прервала ход моих мыслей Хирацука.

– Фестиваль фейерверков?

– Да. Ты ведь знаешь о нём, верно? Фестиваль у портовой башни. Пойдёшь?

Теперь я понял. Если речь о фестивале у портовой башни, это традиционное летнее мероприятие в Чибе. Ходил я на него, когда был помладше. Хотя тогда моё внимание больше привлекали всякие ларьки, а не сами фейерверки.

Но живя здесь, видишь то фейерверки со стадиона, блин, то круглогодичные фейерверки в Дестиниленде, так что не такое уж это и благо.

– Да вообще-то, не собираюсь. А вы, учитель?

Хирацука глубоко вздохнула.

– Пожалуй, это можно назвать моей работой во время летних каникул. Но точнее будет сказать, что я собираюсь за людьми наблюдать, а не за фейерверками…

Я вопросительно посмотрел на неё, не понимая, о чём вообще речь.

– На меня повесили наблюдение за учениками. В том числе и во время фестивалей и тому подобного. Они всю основную работу стремятся на молодых свалить. Чёрт, ничего не попишешь, ха-ха-ха. В конце концов, понимаешь, я же молодая…

– Чему вы так радуетесь?..

Хирацука явно пришла в хорошее настроение и проигнорировала моё бормотание.

– Если кто-то из наших учеников что-то натворит, могут быть неприятности. Фестиваль – мероприятие муниципальное, будет много важных персон.

– Важных персон?

– Да, вроде семьи Юкиносита.

Точно, Юкиносита – местные знаменитости, семья с длинной родословной. Они входят в префектурное собрание и владеют местными компаниями. Вполне возможно, что они спонсируют фестиваль. А значит, их не могут не пригласить.

– Кстати, Харуно – ваша бывшая ученица?

– Хм? А. Ну да. Кажется, она закончила школу Соубу в тот год, когда ты поступил. Я отлично её помню.

Если она закончила, когда я поступил, значит, между нами три года разницы. Выходит, ей девятнадцать или двадцать. Закончила два года назад, да?..

– Вообще говоря, оценки у неё были отличные. И она справлялась со всем, что бы ей ни поручили. А учитывая её внешность, парни порой вообще считали её богиней.

Звучит так, словно мне о совсем другом человеке рассказывают. Не на богиню она смахивает, а на ведьму. Богиня и ведьма. Может быть, когда-то они были одинаковыми сущностями, но религия разделила их на правых и неправых. Короче говоря, воплощение обоих образов.

– Но… – Хирацука помолчала. А потом с недовольным лицом продолжила. – Выдающейся ученицей она не была.

– А звучит так, будто была.