Текст книги "НЕ СТАВШАЯ ЖЕРТВОЙ"

Автор книги: Василий Боярков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

В тот самый миг, как ненавистные жертвы исчезли из виду, Борисов, перекрывая рев мощных двигателей, своим зычным голосом заорал:

– Прекратить огонь! Быстрее за ними! Догоним, еще постреляем!

Говоря это, он не рассчитывал, что его все непременно услышат, однако он отчетливо понимал, что своим примером обяжет своих подопечных поступать с ним по аналогии, поэтому, положив автомат на руль прямо перед собой, он резко стал ускоряться. Верные ему лесные разбойники, тут же, последовали показанному им примеру.

Не стоит даже и сомневаться, что на скоростях, превышающих сто километров, они проскочили место съезда, где беглецы свернули в лесопосадку. Также из-за грохота своих двигателей, они не смогли расслышать шум, создаваемый движком удаляющегося квадр-цикла. В такой напряженной гонке прошло минут десять. Преследователи преодолели не менее десяти-двенадцати километров, предоставив своим жертвам, увеличивать расстояние между ними.

Когда даже последнему тупому члену преступной группы стало понятно, что они гонятся за «пустотой», «командир» сделал отмашку остановиться.

– Я что-то пропустил, или они действительно испарились? – раздраженно задал он вопрос, на который и сам прекрасно знал, что ответить.

– Я думаю, – выдвинул свою версию опытный Петрович, – что они где-то по дороге съехали в лес. Их «мотик» не отличается быстроходностью, хоть он и японский. Он отлично чувствует себя на неровной поверхности, а вот гонки – это занятие не его. При наших значительных скоростях, мы давно бы его настигли.

– Согласен в этом случае полностью, – задумчиво произнес атаман и так, чтобы его все слышали, крикнул, – едем назад. Ищем съезд, как слева от дороги, так же и справа!

Глава XIV. Привал

Иван и его любимая Марья, меж тем, пользуясь искусственно созданной ими заминкой, углублялись в лесной массив, увеличивая расстояние между собой и преследователями. Не разбирая дороги, они гнали, что только-есть силы с максимально-позволительной скоростью, принимая во внимание существующее в лесу бездорожье. И тот, и другая понимали, что их «загнали в определенный угол», и принимать открытый бой в подобных условиях означало однозначное поражение, поэтому, было просто необходимо оторваться от преследователей, как можно дальше, сделав это в первую очередь лишь для того, чтобы собраться с мыслями и выработать дальнейшую тактику и стратегию.

Они смогли перевести дыхание и позволить себе остановиться, только когда на улице стало смеркаться. В тот же самый момент бандиты, двигавшиеся, уже на небольшой скорости, в обратном для них направлении, нашли интересующий съезд. Борисов, поняв, что беглецы проделали достаточно большое уже расстояние, отдал команду устроить ночлег. Точно также поступили и наши герои, изрядно уставшие за этот затянувшийся день.

Как только они разбили свой ночной лагерь, то отчетливо стали чувствовать, что изрядно проголодались. Шума погони не было слышно, поэтому Мария осторожно высказала свое предложение:

– Может нам развести костер, и подогреть на нем пищу. Есть очень хочется и, желательно бы, горячего.

– Я думаю, что это вполне даже возможно, – согласился опытнейший разведчик, внимательно вслушиваясь в издаваемые лесом звуки, – чувствую, что наша уловка все-таки удалась, и мы смогли значительно оторваться.

Сделав подобное заключение, офицер тут же занялся заготовкой дров, а его любимая девушка разведением костра и приготовлением вечернего ужина. Каждый великолепно справился со своими обязанностями, и, уже через час, оба наслаждались разогретыми консервированными продуктами, запивая их родниковой водой, прихваченной еще из места базирования Ивана, где он занимался поиском золота.

По ходу ужина они строили планы и, рассуждая, проводили между собой совещание.

– Как ты думаешь, Ваня, – начала задорная девушка, энергично пережевывая свою порцию, – долго мы будем бегать от этих «мерзавцев»? Может устроить им какую засаду и вступить в отчаянный поединок?

– Все, что ты говоришь, милая Маша, конечно же имеет свой смысл, – вроде бы-как согласился Ковров, но тут же внес совершенно противоположную ясность, – но все же не забывай, что у них преимущество в их количестве, и, кроме того, они не совсем дураки, и начали действовать, включая мозги, что уже дало определенный негативный для нас результат: они смогли вынудить нас бежать, ничего перед собою не наблюдая.

– Да, это, конечно же, факт, – молвила разочарованно Вихрева, приподняв верхнюю часть губы с правой ее стороны, вспоминая недавнюю отчаянную погоню, – но в этот раз они появились внезапно.

– Вот это и правильно. Так случилось, потому что они начали думать, и в конечном итоге поняли, что они уже не «охотники», а противоборствующая равная нам сторона, встретившаяся с опасным противником. Именно поэтому врасплох их застать теперь не получится. Даже если мы и устроим засаду и сможем «уложить» пятерых-шестерых, то, в конечно итоге, сами окажемся в безвыходной ситуации, из которой безболезненно выбраться, навряд ли, получится. Определив наше место, нас попросту окружат и забросают гранатами.

– То есть, ты так считаешь, – прервала девушка рассуждения опытного спецназовца, – что мои планы отличаются безрассудностью?

– Как это было бы не прискорбно, – отвечал возлюбленный своей отчаянной девушке, совершенно вошедшей во вкус этой борьбы за свою жизнь, полностью потерявшей от этого «голову», и окончательно уверившейся в своей полной неуязвимости, – но на данный момент – это так. Поэтому нам пока лучше нехотя отступать, увлекая их за собой, совершая регулярные вылазки, «отщипывая» от их пока еще большой «кучки» «куски», пока количество всей группы не окажется достаточным, чтобы вступить в открытое с ними противоборство. Их командир не дурак, и один стоит половины всего своего в основном бездумного войска. Этот факт тоже не стоит сбрасывать со счетов.

– Понятно, – произнесла Мария, полностью доверяя мнению своего продуманного любимого, – значит продолжаем вести «партизанщину»?

– Пока да. А там, поглядим, – подтвердил разведчик слова своей милой возлюбленной.

– Вань?

– Что?

– А ты хоть знаешь, где мы сейчас с тобою находимся? – переменила Вихрева тему их разговора, полностью расправившись с ужином, – И куда будем двигаться дальше?

– «Квадрик» у тебя отличный, – уверенно ответил Ковров, оглянувшись, и умиленно посмотрев на ее мота-технику, до сих пор, так удачно помогавшую им уйти от погони, – на таких предусмотрен встроенный навигатор, так что не переживай, не заблудимся. Кроме того, за нами тянется след многочисленной группы, прокладывающей за собой целую лесную дорогу.

– Тогда ладно, – снова повеселела Мария, – а то Тайга славится своей бескрайностью: сколько людей в ней сгинуло безвозвратно, – и видимо успокоившись в этой части своих опасений, она вдруг резко повернулась к своему суженому лицом, и глядя ему прямо в глаза, неожиданно вопрошала, – Вань, а ты меня любишь? За все время пути, ты так ни разу и не высказал этого.

– Как же так? – удивился Ковров, расширив глаза, и подняв высоко кверху брови, – я же вроде говорил, что когда мы выпутаемся из этой опаснейшей переделки и вернемся назад в большой город, то я непременно женюсь на тебе.

– Это, не ответ, – настаивала молодая особа, нахмурив свои прекрасные брови, и, чуть обиженно, вдернув носик. – Я хочу знать: любишь ты меня или нет? Ведь это так просто сказать, что ты чувствуешь.

Возможно, в какой-то степени она была и права, но для славившегося своей угрюмой натурой Ивана, это дело было весьма и весьма затруднительным. Поэтому, всякий раз, как заходил разговор на эту волнующую их тему, он решительно уходил от ответа, всегда находя причины, чтобы сменить тему беседы. Вихрева, давно изучившая скрытный характер своего возлюбленного, никогда не настаивала на том, чтобы он проговорил то, что она и так уже знала. Однако, на этот раз, молодая влюбленная была категорична в своем желании все же услышать, что чувствует к ней молодой красивый мужчина, и, когда молчание с его стороны стало до неприличия долгим, снова спросила:

– Так как? Любишь ты меня или нет?

– Конечно, люблю, – простодушно ответил Ковров, отводя свои глаза в сторону не от того, что говорил подруге неправду, а исключительно в силу своей природной застенчивости, при решении подобных вопросов.

Действительно, этот человек, столько раз стойко смотревший смерти в лицо, и прекрасно владеющий приемами рукопашного боя и всеми видами опасных вооружений, мог с легкостью предаваться сексуальным утехам, но вот в вопросах выражения своих платонических чувств и желаний был полным профаном. Первый раз, за всю свою жизнь, Ковров смог «выдавить» из себя эти два таких необходимых для женского уха значимых слова.

Для девушки же это было, как манна небесная. Бросившись в объятья своего дорогого возлюбленного, она повалила его спиною на землю и, слившись с ним в едином страстном продолжительном поцелуе, позабыв обо всем на свете, предоставила любимому поступить подобным же образом. Казалось, что уже ничто не сможет разъединить эти два любящих сердца.

Оставим ненадолго наших героев, предоставив им возможность побыть наедине и насладится интимной близостью. Не стоит забывать, что в этом повествовании существуют человек, который, кардинально, не разделяет их мнение и страстно желает им обоим погибели.

Атаман Борисов, предоставив своим людям время для отдыха, уединился со своей верной подругой. Однако, его совсем не заботило, что рядом находится молодая красивая и желанная девушка, просто излучающая здоровье и сексуальность. Виктор Павлович находился во власти завладевшим всем его существом непобедимым чувством «всепожирающей» мести, и словно сжигающим его изнутри. Он не мог спать уже которую ночь. В груди его, будто бы находился тяжелейший огромный камень, душивший его изнутри, и сводивший все его помыслы только-лишь к одному: «Убить подлую шлюху».

Каким образом это произойдет, для него уже не имело значения, главное это видеть: ее растерзанный труп и иметь возможность разорвать его: «на клочки, на кусочки, на тряпочки». Эта так неудачно начавшаяся «охота» переходила уже в маниакальную зависимость предводителя всего лесного тайного братства. Тело его лихорадило, взгляд сделался поистине волчьим, он шел по следу своей жертвы, и ничто уже не могло остановить этого жестокого злобного человека, кроме, разве, ее кончины, либо же собственной погибели.

Все оставшиеся в живых члены преступной группы прекрасно все это знали, но противоречить своему жестокому и беспощадному предводителю даже не смели, а четко выполняли его безрассудные указания, и если того требовали обстоятельства, безропотно шли на верную смерть. Все уже абсолютно смирились, что либо победят в этой схватке они, либо же их уничтожат самих. Страх, конечно же, присутствовал в этих безжалостных глупых умах, но на него уже никто не обращал никакого внимания. Единственное, что их сейчас беспокоило – это не впасть в немилость своего сурового предводителя.

В таких невеселых думах пребывали: «военачальник» лесного «братства» и его славившееся своей дисциплиной «войско». Поэтому, в отличии от наших героев, он использовал свое свободное время не для того, чтобы побыть немного с любимой, а, исключительно, с целью разработки дальнейшего плана действий. Вот и сейчас, оставшись наедине с преданной Шульц, он, обращаясь к ней, озадачено произнес:

– Что-то не везет мне в последнее время. Как думаешь, может кто сглазил? А, может у нас завелся какой провокатор? И все эти последние неудачи – это его рук подлое дело? Ведь кто теперь может поручиться за то, что эта «ведьма» не была заслана к нам специально? Еще эта непонятная встреча в лесу с заранее знакомым ей человеком? Я уж не говорю про снайперскую стрельбу и само-оперирование опасной пулевой раны. Согласен, с тем, кого я прикончил первым, у них вышла промашка, но все остальное… Похоже на четко спланированную спецоперацию. Ты как думаешь, Грета, так это, или мне все же кажется?

– Не знаю, Витя, – отвечала верная девушка, сидя напротив своего гражданского мужа, и глядя ему прямо в глаза (главарь всех приучил во время разговора с ним, не отводить в сторону взгляда, в противном случае – это всегда означало, что говоривший заведомо лжет), – по моему здесь все честно. Я совершенно уверенна, что обратилась по нужному адресу, и там уже многие годы ведется тот бизнес. Этот сутенер мне хорошо известен был ранее, так как, хоть я и не знаю самого его лично, но много о нем слышала от знакомых. Да, и проститутка самая, вроде, обыкновенная.

– Хорошо, – настаивал на своих убежденьях Борисов, – допустим, что ты много слышала про сутенера, но кто поручится за то, что он и «шлюха» не были подменены, как это водится у спецназовцев, и не присвоили себе не свои имена. С возможностями нашего ФСБ провернуть подобное дельце – это такой совершенный пустяк, о котором даже не хочется говорить. Что ты на это сможешь мне возразить?

Виктор Павлович заводил этот разговор со своей девушкой не для того, чтобы узнать ее мнение, оно было ему совершенно без разницы, просто ему необходимо было взвесить: все – за и все – против, и по возможности отыскать другие «подводные камни». Поэтому он задавал ей вопросы совсем не затем, чтобы она помогла развеять сомненья насчет преследуемых ими людей, а только потому, чтобы та помогла ему утвердиться в заносчивой мысли, что погоню необходимо продолжить, а не сложить всю экспедицию, сжечь, к черту, деревню, и срочно искать новое место своей дислокации. Вот он и ждал, что же ответит ему его девушка.

Та, словно понимая, что от нее теперь ожидается, настойчиво разубеждала атамана в принадлежности беглецов к каким-то спецслужбам:

– Витя, я тебя, умоляю… Если бы нами занялись «федералы», то, поверь, уже точно, не мы бы за ними бегали, а они гонялись за нами. И прислали бы сюда не двух-трех человек, а целую армию. Накрыли бы нас прямо в деревне и переловили бы всех, словно зайчиков. Так-что, по моему мнению, они точно никакие не секретные там агенты, просто где-то прошли хорошую подготовку, может даже, когда-то где-то служили, а сейчас оказались совсем не удел. А, чтобы к нам заслали явного провокатора – это я считаю полнейшей утопией. Наших ребят я всех знаю, лично, точно также, как ты, и все они давно прошли испытание в деле. Вот и все, что я обо всем этом думаю.

– Да, – согласился Борисов, благодаря в душе убедительную подругу, что та помогла ему развеять, вдруг, нахлынувшие на него сомнения, – в твоих словах, действительно, присутствует доля истины. Значит продолжаем преследовать наши «цели», не смотря ни на что. Этим тварям ни в коем случае нельзя дать уйти. Во-первых: они положили столько наших ребят, в том числе моего младшего брата, ну, а во-вторых: они знают наше тайное место, и никто не сможет за них поручиться, что они не наведут на нас безжалостных «мусоров»?

Вторую причину Виктор Павлович высказывал для того, чтобы, как говорится: «очистить свою жестокую совесть». Ему было совершенно наплевать на то, что они знают и кого могут с собой привести. Атамана «сжигало» изнутри неуемное чувство мести, которое требовало своего неумолимого воплощения. Именно это чувство заставляло его гнаться за жертвами, и планируемая в самом начале «охота» давно уже превратилась в вендетту.

Так, за размышлениями, он смог ненадолго забыться тревожным кошмарным сном. Ему снилось, что он долго бежал за ненавистной всем «шлюхой» и вот уже догоняет ее так, что только протяни руку и схватишь ее, но в этот момент ноги его делались словно ватные, и у проститутки получалось увеличить разделявшее их расстояние. Когда же, вдруг, у него снова появилась возможность к ней приблизиться, и преследователь смог схватить девушку за плечо, мечтая, как сейчас будет, с живой, сдирать с нее кожу, та вдруг резко к нему развернулась и оказалось, что это вовсе не проститутка, а убитый ее соратником «Доктор». Нечеловеческим голосом он произнес:

– Оставь этих людей в покое: иначе они всех вас погубят, как тебя, так и верных тебе людей. Они борются за свою жизнь, а это, поверь, выгодно отличает их от твоего чувства мести, что и является причиной всех твоих решительных неудач.

Проснулся Борисов с громким волнующим криком и проступившей на лоб холодной испариной. Спавшая рядом спокойным усталым сном Грета неумышленно встрепенулась и, обращаясь к сожителю, с чувством спросила:

– Ты, что, Витя? Что-то случилось?

– Нет, – «сбрасывая» с себя остатки кошмарного сна и, приходя в себя, ответил озадаченный атаман, – просто «хрень» какая-то снилась, – и уже не обращаясь ни к кому, сам для себя чуть слышно добавил, – приснится же сможет такое?

Посчитав свое сновидение, а, тем более, предупреждение мертвого «Доктора» полной чушью и ахинеей, атаман, как ему и положено, лишь-только стала заниматься заря, разбудил своих верных приспешников и, дав им на сборы десять минут, начал очередной день этой очень затянувшейся опасной «игры».

Глава XV. Страшный случай на болоте

Беглецы, в точности понимая, что им нельзя расслабляться, поднялись с рассветом и продолжили углубляться в лесную чащу. Уже к обеду они начали замечать, что обстановка сильно меняется. Деревья стали редеть, попадалось все больше луж, а почва сделалась скользкой. Квадр-цикл ехал постоянно буксуя, все более замедляя их продвижение.

– Вань? – спросила Мария, когда их скорость снизилась до двадцати километров, – Что случилось? Ты чего, как медленно едешь?

– Мы попали в болото, – констатировал Иван своей девушке, – я не могу рисковать. Почва под нами «живая» и мы вот-вот провалимся в никуда.

Наконец, когда колеса стали зарываться, сдирая мшистую поверхность земли, мотоциклист не выдержал и остановил их средство передвижения.

– Дальше придется «двигать» пешком, – сказал он, придавая лицу, как можно большей уверенности. – Думаю преследователи поступят в точности также: я не рассчитываю, что их техника выгодно разнится от нашей.

– Но почему мы не можем ехать? – удивилась любопытная девушка, искренне не понимая неуверенность дорогого любимого, – Ведь эти мотоциклы называются снега-болото-ходы. Ведь так?

– Совершено верно, – озадачено согласился молодой человек.

– Так почему же, пусть это хоть тысячу раз будет болото, мы не сумеем дальше проехать?

Вопрос был достаточно справедливый и, как нельзя лучше, попал в самую точку. Он требовал такого же ясного определяющего ответа. Немного подумав, опытный разведчик, наконец, произнес:

– Вот посмотри. Через пятьдесят метров деревья кончаются и идет полностью открытая местность. Она простирается километра на два. Уже здесь, вполне очевидно, что хоть сверху и есть небольшой нарост почвы, но под ним пустота и вода. Я бы не хотел, чтобы мы испытали на себе глубину этой «черной дыры».

– А, как ты это определил? – развела руками заинтересованная рассуждениями возлюбленного благодарная слушательница.

– Все достаточно просто, – пустился спецназовец в размышления, показывая свою крайнюю эрудированность, – когда мы еще только ехали, я стал обращать внимание, что на пути нам попадаются похожие на лужи топкие ямы. Дна, я уверен, в них не нащупаешь. «Квадрик» уже стал «зарываться», что явно указывает на то, что почвенный покров становится только тоньше. Бандиты, если конечно не дураки, тоже это поймут и не рискнут дальше передвигаться на технике. Поэтому, я совершеннейшим образом убежден, что дальше необходимо идти пешим шагом.

– А может стоит немного вернуться и объехать это болото? – настаивала Вихрева на дальнейшем передвижении на мота-технике, не желавшая расставаться с полюбившемся ей транспортным средством.

– Таежная трясина может распространяться на многие и многие километры, – уверенно заявил бывалый разведчик. – Бывает несколько дней не хватит, чтобы ее обойти. Да и углубились мы уже изрядно и если повернем отсюда назад, то я не исключаю такую возможность, что мы сможем столкнуться с бандитами и выйти прямо на них. У меня тут родилась несколько другая идея…

– Что за идея? – энергично моргая ресницами, изображая кокетку, вопрошала Мария, желая поскорее узнать, что за интересная мысль пришла в голову любимого ею мужчины.

– Мы перейдем это открытое место, – загадочно улыбаясь, высказал Ковров свое предложение. – С той стороны остановимся и устроим небольшую засаду. Как только бандиты покажутся из этого леса, мы немножко затормозим им дальнейшее продвижение.

– Каким образом? – настаивала на продолжении Вихрева.

– Вот на этот вопрос я ответить пока не готов. План еще до конца не созрел, но думаю, пока мы идем эти пару с небольшим километров, все встанет на свое место, и я обязательно поделюсь с тобой своими к тому времени, надеюсь, созревшими мыслями.

На том влюбленные и порешили. С горечью в сердце, оставляла главная героиня полюбившийся ей квадр-цикл, с которым, как ей казалось, она породнилась.

– Прощай, «друг», – сказала она, обращаясь к этому транспорту, как к живому, и легкая слеза скатилась по ее гладкой щеке, – ты столько для меня хорошего сделал. Сколько раз выручал из беды, а я вот бросаю тебя здесь одного, оставляя злому и жестокому безжалостному хозяину. Прости, но так сложились печальные обстоятельства, и я не могу никак по-другому.

Девушка провела рукой вдоль всего его корпуса и, резко повернувшись к снега-болото-ходу спиной, начала твердым шагом от него удаляться, двигаясь вслед за своим впередиидущим возлюбленным. Идти было не очень удобно. При каждом шаге, земляной покров под ногами начинал колеблющееся движение, словно морские волны в ненастную непогоду, готовый вот-вот расступится, разверзнув бездонную бездну.

Мария, погруженная в свои мысли, шла, словно ничего этого не замечая. Они преодолели уже большую часть открытого перед ними пространства, и до спасительной лесной преграды оставалось не более трехсот метров, как, вдруг, крик и внезапная пропажа Ивана прервали невеселые размышления Вихревой.

Почуяв недоброе, она бросилась бежать к тому месту, где еще секунду назад находился Ковров. Можно сказать, что она успела, как нельзя более вовремя. Тонкий земляной покров над болотистой топью, под тяжестью мужчины не выдержал и прорвался, увлекая его в «незнающую» под собой твердой почвы пучину. Хотя, скорее всего, в этом месте его вовсе и не было, а просто чуть проросшие травы настолько сгустились, что создавали иллюзию твердой земли, а уставший путник не смог распознать этого опасного свойства и угодил в расставленную самой природой ловушку.

Барахтаться в этой грязи бесполезно – это только ускорит процесс засасывания, так-как если глубже вникать в свойства болот, то становится очевидно, что образуются они на месте некогда существовавшего озера. Лилии, кувшинки и тростники на поверхности водной глади разрастаются со временем в плотный ковер на поверхности всего водоема. Вместе с этим, на дне озера распространяются водоросли. По мере формирования, облако водорослей и мха поднимается со дна к верхнему уровню. Из-за отсутствия кислорода начинается их гниение, образуются органические отходы, расходящиеся в воде и образующие трясину.

Почему засасыванию подвергаются только живые объекты? Всё потому, что они находятся в постоянном движении. А что если замереть? Прекратится ли погружение? Увы, это лишь замедлит процесс, ведь живое тело двигается всегда, поскольку оно продолжает дышать. Неживые же объекты не теряют своей неподвижности, поэтому полностью не погружаются. Почему же движение тела ускоряет неизбежное потопление? Любое движение – это приложение силы, увеличивающей силу давления на опору. Оно обусловлено весом объекта и силой тяжести. Резкие шевеления – причина образования под телом областей пониженного давления. Эти области приведут к увеличению атмосферного давления на живой объект, что еще больше затянет его.

Поэтому, физическое определение слову «засасыванье болота» выглядит так: бингамовская жидкость (трясина), старается перевести попавший в неё живой объект на уровень ниже нормального погружения, при котором сила Архимеда становится меньше тела. Процесс «затягивания» необратим. Утонувшее тело даже после прекращения жизнедеятельности никогда не всплывёт.

Вот в такую «чарусу» (окно, покрытое тонким травянистым ковром) и довелось попасть достаточно опытному боевому разведчику. Не сразу сообразив, что же произошло, он все-таки сделал несколько резких взмахов в сторону более твердой поверхности, но лишь ускорил свое утопление. Незадачливого путника стало увлекать быстро вниз, словно бы какая-то сила тянула его за обе ноги. Сопротивляться ей не было никакой маломальской возможности, трясина отлично «знала свое дело».

Видимо осознав, что случило непоправимое, Иван замер, но это никак ему не помогало. Туловище спецназовца стремительно погружалось. Именно в этот момент, Вихрева подбежала к этому ужасному месту. Над поверхностью оставалась лишь верхняя часть головы ее дорогого возлюбленного. Увидев девушку, он поднял вверх руку, как бы увеличивая, таким образом, длину своего тела.

Рядом не было ни одного деревца, за которое мог бы ухватиться безнадежно утопающий человек. В сложившейся ситуации можно было действовать только одним-единственным способом, и медлить было нельзя. Сбросив с себя всю лишнюю амуницию, задрав верхнюю более теплую часть одежды, Мария незамедлительно стала расстегивать брючный ремень. Первый раз, за последнее время, ее охватило страшное паническое волнение: руки тряслись и «заплетались», спасительница-поневоле никак не могла скоординировать свои неуклюжие действия. Вновь Судьба испытывала ее нервную систему на прочность. Опять она оказаться в ситуации, когда могла навсегда потерять своего любимого. «Надо взять себя в руки», – мысленно проговорила готовая расплакаться девушка и на мгновение замерла, предавшись размеренным дыхательным упражнениям, пытаясь таким способом вернуть себе выдержку.

Тем временем, из водной глади торчала уже только рука утопающего Ивана – кисть и предплечье. Закончив успокоительную гимнастику, в ходе которой Вихревой все-таки удалось расстегнуть ремень и извлечь его из поясных лямок, она сделала своеобразную удавку-петлю, продев кончик в железную пряжку. Полученное устройство она попыталась накинуть на торчащую из воды верхнюю конечность Ивана и – промахнулась.

Между тем, рука погружалась все ниже и ниже. Мысленно обматерив себя отчаянная спасительница, вновь, посоветовала себе собраться и повторила попытку. На этот раз удавка обхватила приближающееся к водной глади запястье, зафиксировав, в этом трудном и волнительном деле, первый успех молодой девушки. Теперь оставалось только тянуть.

Собрав в себе все свои силы, проявляя нечеловеческую абсолютную выдержку, Мария стала подтягивать к себе это самодельное спасательное приспособление. Было очень тяжело и неудобно. Ковров уже достаточно долго находился в воде, и успел уже набрать в легкие вонючей воды и лишился сознания. Туловище его было полностью обездвижено, что, с одной стороны, уменьшило процесс прямого засасывания, а, с другой, вся процедура, направленная на извлечение из топи мужского тяжелого тела, легла на «хрупкие» девичьи плечи.

Чтобы придавать себе дополнительной силы, при каждом рывке, Вихрева зычно кричала. Постепенно, ее неимоверные усилия были вознаграждены по достоинству – из воды показалась сначала голова любимого ей человека, а потом и другие части бездыханного корпуса. Кряхтя, и матерясь на всю болотистую округу, молодая девушка, потихоньку, подтянула Ивана к более или менее твердой поверхности и, не давая себе ни на секунду расслабиться, сантиметр за сантиметром, извлекла из воды своего суженого. Он совершенно не подавал никаких признаков жизни.

Улицезрев безжизненное существо дорогого ей человека, отважная и отчаянная воительница, вдруг, разрыдалась, как самая обыкновенная представительница прекрасного пола. Слезы градом катились из глаз, частые всхлипывания, того и гляди, готовы были задушить эту столько уже перенесшую измученную девицу. Не имея ни малейшего опыта и знаний в оживлении только-что утонувших, наша исстрадавшаяся героиня, находясь словно бы в забытьи, интуитивно сделала первое, что подсказало ей ее любящее сердечко.

Скрестив между собою пальцы, Вихрева плотно прижала друг к другу ладони, получив, таким образом, единый кулак. Продолжая рыдать и обливаться слезами, она занесла это созданное ею орудие высоко над своей головой и, издавая звериный оглушительный крик, опустила на грудь своего дорогого ей человека. Очевидно, что она смогла вложить в этот удар всю любовь, какую испытывала к этому молодому мужчине, одновременно, «запустив» и сердце и легкие.

Иван повернул голову набок, и сильно закашлявшись, через рот, стал испражняться изнутри зловонной жидкостью, чуть не сгубившей этого сильного закаленного в боях отважного бойца специальных подразделений. Маша, увидев, что ее действия дают определенный желательный результат, опять же, поддавшись своей интуиции, перевернула любимого в положение – лицом вниз, положила его животом на свое колено и стала помогать очиститься от нечистот, засовывая ему в рот два пальца, вызывая рвотный рефлекс. В этот же самый момент сзади, в месте, откуда они недавно пришли, прогремел оглушительный взрыв.

Инстинктивно девушка обернулась и увидела, как над лесными кронами поднимается столб пламени, отчетливо указывающий на воспламенение взрывоопасных жидкостей. Не зацикливаясь на этом немаловажном факте, она продолжила проводить реанимационные мероприятия.

Лишь-только к молодому мужчине начало возвращаться сознание, и он смог адекватно оценивать окружающую его обстановку, Ковров сам заторопился покинуть это ужасное место и достичь видневшейся в трехстах метрах впереди по их движению спасительной опушки густорастущего леса.

– Надо побыстрее отсюда убраться, – было первое, что смог из себя выдавить недавний утопленник, – я думаю, мы и так потеряли достаточно времени, а бандиты висят у нас на «хвосте». Если мы дадим им возможность преодолеть открытое пространство и приблизиться к нам, то нас вряд ли уже, что может спасти.

– Я полностью с этим согласна, – произнесла девушка, обливаясь слезами, хотя это уже было скорее выражение чувства радости, так благополучно закончившемуся нежданному происшествию, – но как ты пойдешь, ведь ты еще не до конца смог оправиться?

– Ничего, – отвечал молодой мужчина, неуверенно поднимаясь на ослабшие ноги и, пошатываясь, пробуя делать шаги, – как-нибудь справлюсь. Поверь, я бывал в ситуациях и похуже.

Суженная не стала с ним спорить, прекрасно понимая, что он был полностью прав, и они только-что выпутавшись из одной непредвиденной ситуации, вполне могли оказаться в другой, еще более-чем непредсказуемой. Поэтому, не позволив себе раскисать, наши герои немедленно пустились дальше в дорогу.