Текст книги "Летим в космос (сборник)"
Автор книги: Василий Лесников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Задачу свою баллистики выполнили блестяще. После двухсуточного сближения, что-тоже было новым в программе стыковок, космонавты увидели на экране станцию, а затем смогли увидеть ее и визуально. Дальше все зависело от космонавтов и реального положения станции.
Джанибеков вел корабль к станции осторожно, но уверенно. Савиных с помощью ручного лазерного дальномера через иллюминатор определял скорость и расстояние до станции. Джанибеков, прогнозируя взаимное движение и положение относительно друг друга корабля и станции, выдавал управляющие команды на работу двигателей. И снова шли замеры скорости и дальности. Снова ювелирные по точности и управляющему воздействию движения космонавта ручкой, и корабль медленно, но уверенно приближался к станции.
Несколько раз Джанибеков прекращал взаимное сближение, оценивая обстановку, и снова начинал сближение.
При подходе к станции выяснилось, что корабль подошел к станции со стороны агрегатного отсека, на который в будущем должны были стыковаться беспилотные корабли «Прогресс». Стыковаться с этой стороны было нежелательно. Да и обстановка складывалась неважная. Солнце било своими лучами прямо в глаза космонавтов, мешая четко и ясно ориентироваться в обстановке, искажая силуэты возможных ориентиров.
Джанибеков принял решение на облет станции. Он четко выполнил необходимый маневр и сходу, с первой попытки, состыковался со станцией со стороны переходного отсека. К счастью, угловые скорости вращения станции едва превышали 0, 5 градусов в минуту.
Опыт Джанибекова и Савиных стал значительным вкладом в разработку методов стыковки космических аппаратов на орбите. Особенно в вопросах стыковки с неориентированными объектами. А ведь именно такими объектами могут быть корабли, экипажам которых необходима срочная помощь. Сами они не смогут помочь возможным спасателям, а операцию спасения осуществлять все же надо.
Двухсуточный цикл сближения показал, что является более экономичным, сберегая для возможных маневров драгоценное топливо. Сближение по этой методике происходит медленнее, но двигатель включается реже и на более короткое время. В дальнейшем такой метод стыковки стал уже обычным, и при стыковке с новой станцией «Мир» все экипажи подходили к ней по новой схеме.
Продолжая разговор о стыковке, следует сказать и о перестыковке. Эта задача возникла после того, как в космосе стала работать станция «Мир» с шестью стыковочными узлами. Корабли могли стыковаться к любым узлам, а вот беспилотные с запасом дополнительного топлива для станции, только со стороны агрегатного отсека. Только там имелась возможность перекачки топлива. Если по программе ожидался беспилотный корабль, а пилотируемый в это время находился на стыковочном узле агрегатного отсека, то пилотируемому кораблю необходимо было перелететь на другой узел.
Перестыковка не очень сложная операция с технической стороны, но довольно трудная, по мнению психологов, по части эмоционального напряжения.
Космонавты в период полета на станции неизбежно теряли навыки по стыковке. Особенно при длительных полетах. Не исключалось, что у некоторых космонавтов в моменты перелета могла возникнуть мысль о желанном возвращении на Землю по причине возможного отказа техники. Но таких случаев не было.
Заканчивая разговор о стыковке, следует сказать, что динамические операции сближения и причаливания завершаются взаимным касанием двух космических аппаратов стыковочными узлами с последующим стягиванием. Не будем рассматривать все многообразие требований к стыковочным механизмам. Рассмотрим лишь сам механизм, обеспечивающий надежный контакт и взаимный полет двух космических аппаратов.
После длительного анализа конструкторы выбрали схему стыковочного узла, состоящую из приемного пассивного конуса и активного жесткого штыря штанги. При этой системе на активном космическом корабле, который совершает маневры для сближения со вторым кораблем, устанавливается штанга с утолщенной головкой и раскрывающимися лепестками на головке.
На пассивном корабле устанавливается приемный конус с приемным гнездом отверстием в усеченной его части.
Приемный конус устанавливается на корабле жестко, а штанга может выдвигаться и втягиваться в свой корабль.
При взаимном сближении кораблей, штанга активного корабля выдвигается и входит в приемный конус пассивного корабля. Она скользит своей оконечностью по стенкам конуса и в конечном итоге попадает головкой штанги в приемное гнездо.
Головка фиксируется в приемном гнезде, лепестки раскрываются«как ерш» и обратно штанга без специальной команды выйти не может.
Активный корабль начинает втягивать в себя штангу. Корабли сближаются, и происходит стыковка по периметру приемного кольца. Соединяются гидро– и электроразъемы, обеспечивая совместную работу двух космических аппаратов.
После проверки герметичности образовавшегося стыка, приемный конус и штырь уходят внутрь своих кораблей. Образуется лаз, через который космонавты переходят из корабля в корабль или станцию.
Однако такая конструкция стыковочных узлов не позволяет оказывать помощь экипажам космических кораблей, имеющих одинаковые типы стыковочных узлов – пассивные или активные. Поэтому во время стыковки советского и американского космических кораблей в 1975 году были впервые использованы андрогинные периферийные стыковочные узлы.
Такой стыковочный узел, в зависимости от задачи, которая на него возлагается, может быть как активным, так и пассивным. Он имеет подвижное стыковочное кольцо с тремя выступающими лепестками, расположенными под углом 120 градусов друг к другу. В пассивном состоянии кольцо втянуто, в активном выдвинуто вперед на шести, шарнирно закрепленных, штангах. Они же являются и своеобразным демпфером взаимных колебаний кораблей после стыковки.
Активный корабль движется для стыковки так, чтобы лепестки его стыковочного устройства вошли в промежуток между лепестками пассивного стыковочного узла. Это как пальцы одной руки входят между пальцами другой, крепко сцепляясь. Лепестки имеют трапециевидную форму и при сближении гасят определенную неточность в ориентации кораблей по крену.
Имеющиеся неточности на момент касания в углах крена или курса гасятся кольцом при касании. Демпферы в точке касания сжимаются, подворачивая кольцо навстречу пассивному кольцу, и происходит быстрое совмещение одного кольца относительно другого. Допустимые углы рассогласования осей активного и пассивного кораблей при этом значительно больше, чем во время стыковки по узлам типа штырь-конус. После такого совмещения и касания пассивного и активного колец срабатывают замки и защелки, расположенные на кольцах, происходит взаимное выравнивание кораблей и гашение возникших колебаний. Активное кольцо притягивается к своему кораблю, совмещаются гидро– и электроразъемы.
Собственно процесс стыковки отрабатывается экипажем на специализированном тренажере стыковки, на контрольных приборах которого воспроизводится точный процесс сближения, причаливания и механической стыковки двух аппаратов. Этот тренажер состоит из макета космического корабля, на пультах которого космонавты видят параметры стыковки по дальности и скорости сближения, а также космический аппарат, с которым предстоит стыковка.
Вся динамика процесса стыковки отрабатывается специальной программой в вычислительном комплексе. Управляет тренировкой инструктор. Он же дает оценку действиям экипажа.
Чтобы научиться действовать безошибочно в любых условиях и вариантах стыковки, экипаж повторяет этот процесс в продолжение подготовки к полету сотни раз. Те, кто решился стартовать в космос, понимают, что работать им придется, используя только свои теоретические знания и навыки, приобретенные во время занятий и тренировок на Земле.
Правда, по принятой сейчас методике, в каждый экипаж назначается один из космонавтов, ранее уже побывавший в космосе. Он выполняет и роль своеобразного инструктора. Важен именно опыт космического полета.
Опыт многих экипажей не пропадает зря. Орбитальная станция «Мир» завершила свой полет, но появилась новая международная космическая станция. К ней пойдут экипажи различных стран.
НА ОРБИТЕ
Ко времени полета Ю. Гагарина еще не была до конца отработана терминология в науке о космических исследованиях. Вот почему Гагарин совершил полет на «корабле-спутнике». А не на космическом корабле. И он сам, по первому сообщению ТАСС, был «пилот-космонавт». Только в последующем ему присвоили звание «Летчик-космонавт СССР».
На шести кораблях серии «Восток» космонавты совершили полеты от исторических 108 минут Ю. Гагарина до 119 часов В. Быковского.
Ю. Гагарин и Г. Титов не покидали кресел и не выполняли динамических операций по управлению кораблем. Главной их задачей было доказать, что человек может совершать космические полеты и выполнять в космосе не только умственную, но и физическую работу.
А. Николаев и П. Попович в своем групповом полете, отделившись от кресла, совершали свободный полет по кабине спускаемого аппарата, проводили медицинские исследования и некоторые эксперименты по наблюдения за поведением предметов и живых существ в длительной невесомости.
На корабле «Восток-6» в космосе впервые побывала женщина – Валентина Терешкова.
Космический корабль «Восток» по принципиальному построению не отличался от «Востоков», но имел уже не один, а два парашюта для возвращения на Землю и вторую резервную тормозную двигательную установку. Кресло космонавта стало не катапультируемым. Возвращаться теперь можно было только в спускаемом аппарате. Космонавтов в корабле помещалось трое, но без скафандров.
К люку корабля «Восход-6», через который совершали катапультирование первые космонавты, была пристыкована шлюзовая камера. Из нее и вышел в открытый космос А. Леонов. Командиром экипажа в этом полете был П. Беляев, который находился в корабле и четко руководил действиями своего товарища. Он был готов в любую секунду прийти на помощь коллеге, если бы в этом возникла необходимость.
Очередной космический корабль «Союз» был уже принципиально новой разработкой, в которой конструкторы учли все недостатки и преимущества предшествующих космических кораблей. Он состоял из трех отсеков: спускаемого аппарата, орбитального обитаемого отсека бытовой отсек и приборно-агрегатного отсека.
В дальнейшем, сохраняя в неизменности корпус корабля, разработчики почти полностью заменили оборудование и бортовые системы. Существенно менялись при этом характеристики корабля. Он получал соответственно и новые названия: «Союз-Т», «Союз-ТМ», «Союз-ТМА».
Масса заправленного и укомплектованного корабля, в зависимости от решаемых задач, составляла от 6.38 до 685 тонн. Экипаж составлял 2-3 человека. Длина корабля 6, 98 – 7, 13 метра. Максимальный диаметр 2, 72 метра. Размах панелей солнечных батарей 8, 37 и до 10, 6 метра. Свободный объем для экипажа 6, 5 кубических метров.
На первых кораблях экипаж из трех человек мог уходить в космос только без скафандров. Сейчас уже трое в скафандрах спокойно размещаются в возвращаемом аппарате.
Возвращаемый спускаемый аппарат имел в отличие от «Востоков» каплевидную форму. Свободный объем для экипажа составлял 2, 5 кубометра.
Корпус аппарата выполнялся из алюминиевого сплава и имел значительную защиту. Основной теплозащитный экран на участке парашютирования, после выполнения своей задачи, отстреливался. В верхней части корпуса имелся люк диаметром0, 8 метра для сообщения с орбитальным отсеком. Через этот же люк экипаж покидает спускаемый аппарат после приземления. Имеются три иллюминатора – два боковых свободных и один в центре для визира ориентатора. В корпусе размещены два контейнера – основного и запасного парашютов.
В орбитальном обитаемом отсеке БО экипаж во время автономных полетов спал, обедал, проводил практически все научные исследования. В верхней части БО конструктивно размещен стыковочный узел.
Приборно-агрегатный отсек ПАО предназначен ля размещения аппаратуры и оборудования большинства систем корабля.
Бытовой и приборно-агрегатный отсеки не имеют тепловой защиты и после разделения со спускаемым аппаратом сгорают в плотных слоях атмосферы.
В состав космического корабля входят:
–система ориентации и управления движением при полете на орбите и в процессе спуска,
–система двигателей причаливания на завершающем этапе стыковки и ориентации,
–сближающе-корректирующая двигательная установка,
–система электропитания,
–система стыковки,
–радио и телевизионные системы,
–система жизнеобеспечения,
–система управления бортовым комплексом с различных пультов космонавта и другие.
Корабль «Союз» мог находиться в автономном полете с экипажем до трех недель, но основное его назначение – доставка экипажей и грузов на орбитальную станцию.
При автономных полетах корабль в обязательном порядке имел солнечные батареи для подзарядки аккумуляторных батарей. При выполнении транспортных операций наличие солнечных батарей определялось конструкцией орбитальной станции.
На базе корабля «Союз» специально для доставки грузов был разработан автоматически управляемый с Земли, корабль «Прогресс». В нем нет ничего, что должно обеспечивать жизнедеятельность человека на орбите, а все свободное пространство заполняется продуктами, водой, топливом, новыми научными приборами и аппаратурой. «Прогресс не имеет теплозащиты. Экипаж, разгрузив корабль, заполняет освободившееся пространство ставшим ненужным оборудованием и отходами жизнедеятельности экипажа. Отделившись от станции, корабль направляется в плотные слои атмосферы и сгорает.
Начиная с 1971 года, развитие пилотируемой космонавтики в СССР и сейчас в России полностью связано с работой космонавтов на орбитальных станциях. Освоение работы на этих станциях в реальных космических условиях шло трудно.
Первый экипаж со станцией состыковался, но войти не сумел.
Второй экипаж в составе: Г. Добровольский, В. Волков, В. Пацаев отработал на станции 22 суток, но погиб при возвращении.
На следующей станции «Салют-2» экипажи вообще не работали, так как сразу же после выведения была обнаружена ее разгерметизация. Это заставило Главного конструктора Челомея и ученых с особой тщательностью осуществлять подготовку и запуск своей очередной станции «Салют-3».
3 июля 1974 года к станции отправился экипаж в составе П. Попович и Ю. Артюхин. Работать на станции им пришлось практически с новыми компановками приборов и оборудования. Рациональнее чем прежде были использованы внутренние помещения, улучшена система энергопитания, значительно больше внимания уделялось физической подготовке космонавтов на орбите. Кроме того, на станции впервые опробовалась система точной ориентации панелей солнечных батарей. Они поворачивались относительно корпуса станции и устанавливались под оптимальным углом к Солнцу, что обеспечивало получение максимальной электроэнергии. Особо следует отметить тот факт, что перед возвращением космонавтов, на Землю ими был отправлен специальный возвращаемый аппарат с результатами научных исследований экипажа.
Следующая станция «Салют-4» была разработана уже научно-производственным объединением «Энергия» и на ней отработали два экипажа по 30 и 63 суток, доказав возможность длительной работы человека на орбите.
На этой станции были ведены значительные технические новшества, облегчавшие работу и жизнь космонавтов на орбите. Среди них можно назвать систему «Дельта», которая управляла полетом стации в автоматическом режиме. Вместо двух пар панелей солнечных батарей на станции было три панели на ее центральном корпусе, каждая из которых ориентировалась на Солнце. В конструкции станции были предусмотрены и специальные шлюзы для удаления в открытый космос контейнеров с отходами жизнедеятельности космонавтов. Впервые к станции, после ухода экипажа, пристыковали и беспилотный корабль «Союз-20», на котором отрабатывались многие системы беспилотного корабля «Прогресс».
Однако, как и первый «Салют» станция имела один стыковочный узел и ограниченный запас топлива, а орбита ее постоянно снижалась. Это не позволило работать на ней другим экипажам.
На станции Челомея «Салют-5» вновь могли отработать только два экипажа. Они выполнили на станции абсолютно новую программу научных исследований и испытали новую электромеханическую систему стабилизации с помощью гиродинов, которая затем нашла свое воплощение только через 10 лет, при работе связки космической станции «Мир» с модулем «Квант». Больше Челомей орбитальных станций не запускал.
Все эти полеты по существу явились предварительной проверкой решений, которые потом в полной мере были воплощены в станциях «Салют-6», «Салют-7», «Мир» и даже ныне летающей международной станции «МКС». На этих станциях «Салют» было уже два стыковочных узла, что позволяло при работе на станции основного экипажа принимать на второй стыковочный узел экипажи с экспедициями посещения и беспилотные корабли «Прогресс» с грузами.
На станции «Салют-6» побывало уже 16 экипажей. Были выполнены 31 стыковка. Достигнута продолжительность полета экипажа 185 суток: Л. Попов и В. Рюмин.
На станции «Салют-7» Кизим, Соловьев и Атьков уже отработали за один полет 237 суток.
На станции «Мир» Ю. Романенко отработал 326 суток, а экипаж В. Титов и М. Манаров летали в течение целого года.
Огромен объем научных исследований, выполненных экипажами, но и много трудностей им пришлось преодолеть, обеспечивая столь успешное выполнение научной программы космических полетов.
Космонавты получили возможность изменять высоту орбиты уже не только за счет двигателей «Прогресса», но и собственными двигателями станции. Впервые была осуществлена дозаправка топливом.
Впервые космонавты помылись в космическом душе. И, хот разрешенный запас воды на одну помывку был строго ограничен, да и сама процедура предусматривалась раз в месяц, все же она значительно облегчила работу космонавтов на станции.
Значительному снижению психологической нагрузки на экипажи способствовало и появление двухсторонней телевизионной связи борт – Земля. Космонавты теперь могли видеть членов своих семей во время сеансов связи, разговаривать с ними, встречаться с любимыми артистами.
Пора, наверное, рассказать и об основных принципах конструкции орбитальных станций и модулей.
Все они имели одну и ту же конструкцию корпуса, который состоял из последовательно соединенных переходного отсека, рабочего отсека и агрегатного отсека.
Первый стыковочный узел располагался на переходном отсеке, второй – на агрегатном. В местах соединения отсеки имели герметичные люки, а через люки стыковочных узлов осуществлялся проход в транспортный корабль.
Переходный отсек станции «Салют-6» имел дополнительный люк для выхода в открытый космос. Именно этим люком воспользовались В. Ляхов и В. Рюмин во время своего аварийного выхода для отделения антенны радиотелескопа от агрегатного отсека станции. Имея многометровые габариты, антенна закрывала доступ кораблям к стыковочному узлу со стороны агрегатного отсека, что практически на 50% сокращало программу будущих исследований на станции. Операция была успешно завершена, а станция продолжила нормальную работу на длительное время.
Все изменения на станциях касались практически лишь внутренней компановки станции на принципах микроминиатюризации и более рациональному расположению оборудования и аппаратуры.
Общий вес станции 18, 9 тонны. Доставленное на борт станции научное оборудование достигало в весе 2, 5 тонн. Наибольший объем станции 82, 5 кубометра, из которых свободный объем для экипажа составлял 47 кубометров. Наименьший диаметр у переходного отсека 2 метра. Общая длина 15 метров. Площадь панелей трех солнечных батарей составляла 60квдратных метра, с размахом 16, 5 метров. В дальнейшем все солнечные батареи станции «Салют-7» наращивались во время выходов космонавтов в открытый космос, что значительно повысило энерговооруженность станции и позволило проводить более энергоемкие эксперименты.
Станция «Мир» сохранила от своей предшественницы лишь габаритные размеры рабочего и агрегатного отсеков.
Переходный отсек стал шарообразным и имел в своем составе вместо одного 5 стыковочных узлов – один по центральной оси станции и остальные перпендикулярно к ней и разнесены друг от друга на 90 градусов. К каждому стыковочному узлу может быть пристыкован специальный модуль, по размерам соизмеримый со станцией.
Каждый модуль имеет свое назначение – для медицинских исследований, для технологических экспериментов и так далее.
Нужно сказать, что сложности динамики не позволяют осуществить стыковку с другим аппаратом сразу со стороны боковых узлов. Поэтому модули стыкуются сначала с основным узлом, а затем мощным манипулятором переставляются на их основное место.
Главная особенность работы космонавтов на орбите связана с невесомостью. Она характеризует такое состояние человека, при котором у него возникает эффект потери веса. Она является одним из наиболее важных факторов, влияющих на возможность плодотворной деятельности человека в космическом пространстве.
Наиболее сильная реакция человеческого организма на невесомость проявляется в начальный острый период адаптации к длительной невесомости. Его продолжительность в зависимости от индивидуальных особенностей организма космонавта колеблется в пределах от одного дня до семи и более суток.
Вес человека определяется силой земного притяжения и центробежной силой от вращения человека вместе с поверхностью Земли вокруг ее собственной оси.
Так как сила притяжения Земли обратно пропорциональна квадрату расстояния от центра Земли до ее поверхности, то в районе полюсов она выражена сильнее. Известно ведь, что Земля сплюснута у полюсов и человек, находящийся на полюсе, располагается ближе к центру Земли, чем тот, кто находится у экватора.
В то же время центробежная сила, направление которой противоположно силе земного притяжения, оказывается у экватора значительно больше по величине, чем вес того же тела на полюсе. Разница приблизительно в 5%. Поэтому и космодромы стараются по возможности располагать поближе к экватору, так как требуется меньшее тяговое усилие ракет при том же полезном грузе.
Полный эффект невесомости можно получить, если поместить человека на расстояние 37000 километров над поверхностью Земли. Или в поезде, движущемуся со скоростью 8000 километров в час по экватору, или спуститься в колодец глубиной 6370 метров.
Реально невесомость наступает в космическом корабле сразу после прекращения работы двигателей при переходе к орбитальному полету. И сразу же для всех органов человека наступает период, характеризующийся чрезвычайно необычными условиями функционирования.
Ориентировка человека в пространстве обеспечивается благодаря деятельности вестибулярного аппарата, зрительного и слухового восприятия, а также информации, поступающих от чувствительных нервных окончаний кожи, сухожилий и мышц.
Вестибулярный аппарат расположен во внутреннем ухе и представляет собой отолитов прибор. Дно небольшой полости покрыто нервными чувствительными клетками, снабженными волосками, на которых как бы лежат в студенистой жидкости небольшие кристаллики солей кальция, называемых отолитами. Изменение положения головы приводит к изменению положения отолитов, и к изменению давления на нервные клетки, вызывая их возбуждение. Далее информация поступает в центральную нервную систему человека.
В состоянии невесомости отолиты прекращают давление на нервные окончания и, беспорядочно передвигаясь, так же беспорядочно воздействуют и на нервные окончания клеток.
Кожа, сухожилия, мышцы, помогавшие в земных условиях уточнить положение тела, в невесомости лишь указывают степень воздействия на тело того или иного усилия. Но они никак не подсказывают – вниз или вверх головой находится человек по отношению к Земле.
Единственным сигналом, правильно информирующим человека о положении в пространстве в данной ситуации, остается зрение. Вернее, зрение быстрее других органов приспосабливается к новым условиям. У некоторых людей в первые секунды невесомости возникают иллюзорные представления об окружающей среде, предметах, появляется чувство перевернутости, хотя на самом деле человек не менял положения своего тела. Это состояние быстро проходит, и зрение остается самым надежным и достоверным из всех органов чувств человека в невесомости. Если же человек в невесомости закроет глаза, то он полностью потеряет представление о своем положении в пространстве.
Невесомость значительно меняет и условия работы сердца. В земных условиях оно качает кровь вверх, питая кровеносные сосуды головного мозга. Вниз кровь перемещается за счет того, что существует земное притяжения, то есть за счет гидростатического давления.
В невесомости сердце продолжает свою работу, увеличивает кровяное давление, но вниз кровь не идет, так как отсутствует сила земного тяготения. В результате кровяное давление в сосудах головного мозга, особенно в начальный период появления невесомости, значительно повышается.
Внешне эти изменения в организме человека проявляются в появлении бледности лица, его одутловатости лицо как бы распухает, изменении пульса, появлении тошноты и позывам к рвоте.
Однако есть определенные различия во взаимодействии человека с невесомостью при работе внутри космического аппарата и вне его.
Внутри космического аппарата корабля или станции космонавты обычно работают без скафандров, в привычной газовой атмосфере, в удобной одежде, при относительно большом просторе для свободных перемещений и при нормальном атмосферном давлении. Различать влияние невесомости на разных людей в этом случае можно разве что по времени их адаптации к условиям невесомости.
Общим для всех космонавтов является эмоциональный взрыв чувств восхищения, радости, необычности происходящего, порой даже ощущение нереальности происходящего с человеком в космическом полете.
Процесс адаптации привыкания организма человека к невесомости ученые делят на три фазы. В течение 1-3 суток человек частично привыкает к невесомости. В течение 4-5 суток он уже относительно устойчиво работает в условиях невесомости.
По мере дальнейшего привыкания космонавтов к невесомости их действия становятся все увереннее и увереннее. Появляется спокойствие и, четкость в движениях. Начинается период полной работоспособности. Как заявляли многие космонавты, через месяц работы на орбите они полностью входят в режим работы и могут выполнять любую по сложности научную программу или эксперимент.
Именно по причине невесомости в начальный период полета космонавтам стараются не планировать работы с большими физическими нагрузками и требующими большой точности координации движения.
Лишь настоятельная необходимость заставляет ученых планировать сложнейшую операцию стыковки практически через сутки-двое после старта. Ждать неделю на орбите не позволяют системы жизнеобеспечения и энергопитания транспортного корабля. Да и психологически ждать целую неделю до полной адаптации космонавтам было бы трудно.
Малый объем транспортного корабля и психологическая напряженность первого периода до некоторой степени снимают силу отрицательного воздействия невесомости на человека. Это вроде хорошо. Но зато эти неприятные воздействия особенно сильно начинают проявляться, когда космонавты попадают в относительно большое помещение станции и наступает невольное психологическое и физическое расслабление после удачной стыковки. Собственно по этим причинам и пришли, в конце концов, специалисты к выводу о необходимости сменяемости экипажей на орбите в среднем через три месяца. Такой срок дает в итоге самые лучшие результаты. Продление срока, если не кривить душой, для каждого космонавта приводит к усиленному накоплению усталости, для преодоления которой требуются большие психологические усилия. А это уже объективно.
Разброс сроков адаптации к невесомости зависит во многом и от индивидуальных особенностей конкретного человека. Однако науке требуются и экспериментальные полеты человека с большой продолжительностью. Космонавт медик В. Поляков пробыл на орбите за один полет 438 суток. Впору лететь на Марс.
В период наступления невесомости подвергается изменениям и мышечная система человека, так как требуемые для выполнения определенной работы мышечные усилия значительно уменьшаются по сравнению с выполнением подобной работы на Земле. Это в свою очередь может привести к атрофии мышц, особенно нижних конечностей.
Во время длительной невесомости происходит выведение из организма азота, фосфора и калия, входящих в состав мышечных тканей.
Происходит также нарушение координации движений. Усиленные занятия физкультурой по специально разработанной программе значительно снижают отрицательное воздействие и предотвращают атрофию мышц. В тоже время практически у всех космонавтов, побывавших в длительных космических полетах, после возвращения на Землю отмечалось значительное уменьшение мышечной массы уменьшается диаметр голени, рук. Через определенное время после возвращения все приходит в норму до предполетного состояния.
В период длительной невесомости значительным изменениям подвергаются в человеческом организме процессы белкового и минерального обмена веществ. И вновь это связано с ослаблением нагрузки на скелет. Такие нарушения приводят в первую очередь к вымыванию кальция из костной ткани, особенно интенсивно в первый период полета. Это приводит при длительных полетах к значительному снижению прочности скелета, повышению его хрупкости. Следовательно, при возвращении космонавтов из длительного полета даже незначительные толчки и удары могут привести к серьезным травмам. Причем восстановление к норме в земных условиях по данному показателю происходит очень медленно.
Потеря кальция в костной ткани приводит также к одновременному повышению его содержания в крови и урине, и может явиться причиной образования почечных камней и обострению воспалительных процессов. Вот почему программа профилактических и предупреждающих мероприятий были и остаются важным фактором обеспечения безопасности космического полета со стороны медицины.
Вот некоторые из мер профилактики, которые получили у космонавтов заслуженное признание.
Уже с первых полетов космонавты использовали на орбите комплекс физических упражнений с силовыми нагрузками. В него входили тренировки с эспандерами, беговая дорожка, к которой космонавт притягивался резиновыми амортизаторами, велоэргометры.
Не сразу космонавты прониклись доверием к этим системам тренировок. Большую роль здесь сыграли чисто психологические факторы. Все-таки отрицательное воздействие из-за снижения нагрузок не сразу сказывались. Поначалу, наоборот, все ощущения на орбите за короткий полет казались легкими и прекрасными. Создавалось впечатление, что так будет продолжаться бесконечно долго. Необходимы были определенные психологические усилия над собой и горький опыт товарищей, чтобы заставить космонавтов заниматься длительное время утомительными изнуряющими тренировками. Нужно ведь понять, что бег по бегущей дорожке это не бег по земным просторам и даже не по стадиону. Бежать два-три часа, видя перед собой на расстоянии полуметра только серую стену станции, очень и даже очень трудно.
