Текст книги "У последней черты... (СИ)"

Автор книги: Василий Минин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Ах ты гад такой! Ты чего так пугаешь, сволочь? Я тута из-за тебя, чуть в штаны не наложил! А ну ка, иди сюда, засранец! – Вовка сгрёб котёнка в охапку. Поднял его над головой, закинул его ловким движением на чердак. Скрутил последнюю партию яиц в куртку и полез на верх. Там он тщательно, как мог, уложил на место доски. Присыпал их сеном. Взял утиное яйцо, стукнул его слегка о крышу, пальцами расковырял скорлупу и сделав подобие лунки поставил. Подтянул котёнка и ткнул его мордочкой в очищенное яйцо. Тот с умилением и очень быстро начал лакать и тарахтеть при этом, как маленький трактор. Вовка подхватил очередное яйцо, хлопнув его слегка о крышу, слегка зачистил от скорлупы и с наслаждением выпил. Яиц шесть или семь, пропали в его животе, утоляя и жажду и голод. Хотел съесть ещё одно, но положил его на место. Полез в своё гнездо, благостно растянулся. Котёнок пикнув и пошуршав сеном, пригрёб к нему. Лёг сначала под мышку, покрутился, а потом забрался к нему на грудь и включил свой тарахтящий моторчик.

– Вот, Мурзик! Тебя Мурзиком буду звать! Теперь мы с тобой как пантера Багира и Маугли! Мы с тобой одной крови! Ты и Я! Теперь мы друзья! Слушай! А ты может девочка, а Мурзик? Не-е! Тогда ты будешь Багира! – и Багира подняв мордочку, посмотрела своими зелёными глазками на Вовку, мявкнула. – Точно, девчонка! – рассмеялся он.

Вовка полежал на спине некоторое время и уснул. Проснулся от того, что продрог. Передёрнул плечами. Хотел было съесть ещё пару яиц, как Багира, выгнув спину и спрыгнув с Вовкиной груди, зашипела оскалив пасть с маленьким и остренькими зубками. Потом быстро шмыгнула ему под мышку и затихла. Вовка замер, поняв, что Багира предупредила его о непрошеных "гостях". Он тоже замер, прислушиваясь. Со стороны их дома, слышен шорох снега, непонятные стоны. И пока они пёрлись в сторону сарая, Вовка повернулся на живот и прильнул глазом к щели.

– Точно! Опять эти зомбяки припёрлись! – подумал он – И первая мамка-зомбяк! Как она развязалось-то? А-а-а, так это же я развязал зубами один узел, а она выпуталась окончательно. Ну чё ты припёрлась-то? Чё те надо от меня? Веди их отседова, тута же я, твой сын!

В надежде, что своими мыслями, он заставит их уйти обратно, Вовка напрягал голову, тужился и казалось ему, что мыслями задавит их. Но нет, они ещё долго шарахались и тыкались в стены. Он устал от напряжения, когда они наконец не побрели обратно.

– Чё этим тварям тут надо? Зомбяки, чё кур тоже едят, что ли? – съел несколько яиц, накормил котёнка.

Забрался в гнездо, укутался положив котёнка под бок. И уснул с горестными мыслями о том, что если зомбяки откроют сарай и съедят всех кур и уток, что тогда он будет есть.

23═марта 2017 года, 15 часов 00 минут, по местному времени.

Мы с Серёгой, забрались в одну из бронемашин. Ничего так, вполне комфортно. Тепло главное. Посмотрел в люки, в стрелковые ячейки. Нормальный обзор. Главное высоко, видно нормально. Наверху, пулемёт "Утёс", от такого не уйдёшь, накроет кого угодно. Машина смерти, механическая, блин. Николай, пока мы шли к машинам, дал частоту связи. Мы с Серёгой, сразу забили в свои рации. Сядем в машину, проверим на всякий случай. У него позывной "Пятый", я же назвал себя "Лешим".

– Леший, так Леший! Нормально! Коротко и ясно. Нужно и себе что-нибудь придумать! Может ты подкинешь идею Саш?

– Юстас! – Выдал Серёга. И Николай заржал, как конь!

– А чего? Нормально! Ха-ха-ха! Толково, но не для меня! Не разведчик же я!

– Придумаем чего-нибудь, по ходу пьесы. Не против, Коль?

– Добре! Только не забудьте!

– Ага, как же! Забудешь тут такой шкаф!

Николай рассмеялся от души. Лёгкий мужик, юмор правильно понимает, хоть и солдафонский юмор.

Мы уже двигались в машине, как Николай по рации дал команду.

– Сейчас выезжаем на окраину Домны, и начнём прочёсывать окраины. Там больше всего вероятность, найти кого-нибудь живым. Дома там деревянные, но выстояли, как ни странно. Мы с тех краёв больше всего, людей вывезли. Правда и шустриков там прибавилось в последнее время. Быстро не двигаться! Снега подвалило, люди могут и не успеть, если попытаются выбраться. Смотрим внимательней! Крутим головами во все стороны! Всё, погнали!

– Я "Леший", принято! Жду следующей команды!

Минут через двадцать, выехали к окраинам.

– "Леший", мы движемся по крайней улице. Вы, перемещаетесь на околицу и вдоль всех оконечных построек, двигаетесь параллельно. Как понял?

– Принято! Двигаемся вдоль крайних построек, параллельно вам!

– Всё, вперед! Не торопимся! Осматриваем внимательно!

Водила нашего "Тайфуна-К", мягко тронул с места. Нас почти не качнуло. Проехали пару дворов и он свернул чуть левее, ломая хлипкие деревянные заборы, мини теплицы и разваливая уложенные поленницы. Мотануло несколько раз, что-то большое переехали.

– Водиле конечно виднее, куда ехать, но можно и полегче, мы-то не дрова! – это Серёга возмутился, но на его лице, весёлая улыбка.

Весело ему. Да и сразу было видно, что он очень доволен. Какое ни какое, а развлечение. Я сижу слева, у первой стрелковой ячейки. Серёга следующий, а сзади ещё три стрелка. Вверху, у пулемёта, сидит молоденький, сосредоточенный паренёк. Пока мы в начале знакомились, я перехватил взгляд, этого паренька. Взгляд у него, скажу я вам, не то что холодный. А даже ледяной и расчётливый, настоящий киллер. Видимо, паренёк уже хлебнул, запредельного. А спереди, у пульта связи и управления, старлей Миша. Наш старший. Перед ним несколько мониторов, камеры внешнего обзора снаружи, по всему периметру. Он, то быстро переключается с одной камеры на другую, то переключает все камеры на один большой монитор. Мелькают кадры обзора, Миша сосредоточен. А за бортом, снег. Полумрак и снег. Навалило его уже порядком. Там, на плацу и у столовой, воины регулярно его зачищают. Здесь же, подвалило примерно до колена, а может и больше. Почти у всех домиков, снесены крыши, валяются в огородах стропила, изогнутое железо и уцелевшие крупные куски шифера, заваленные снегом. Водила объезжает сломанные обломки крыши и стропила, бережёт колёса. Всё верно, где блин теперь их взять? Неужели так везде, по всей нашей планете? Развалины, осколки цивилизации. А цивилизации ли? Мы сами всё это организовали, отчасти. А астероид нам просто помог развалить построенное нами общество, которое мы с вами, с гордостью называли цивилизацией. Человек, высшее существо! Человек вершина эволюции! Человек всесилен! Ух как мы далеко забрели в своих домыслах о самих себе! А не матушка Земля, наше светило Солнце, планеты и астероиды солнечной системы решили избавиться от нас? Как человек поступает с насекомыми, называемых вшами и гнидами, а? Забыли? Вот так и наша планета, Солнце, Вселенная и вообще, вся суть жизни, решили от нас людей, избавиться. Всё верно! Так же как и мы со вшами! Сколько можно создавать оружия, для массового истребления себе подобных? Сколько можно воевать? Сколько можно валить лес, под пастбища, на древесину и поделки в виде мебели? А взрывать и выгребать пласты грунта, для нашей прихоти, ради добычи "полезных" ископаемых? Менять русла рек, травить отходами водоёмы? В конце-концов, наступает предел. Если воспринимать планеты как живые существа и вообще Вселенную как единый организм, можно предположить несколько сценариев. Цивилизация самоуничтожается в войнах, а после миллионы или миллиарды лет восстанавливаться. Цивилизация осознаёт, что движется в не правильном направлении развития. Но для нас, подобный сценарий, думаю не приемлем. Слишком много на нашей планете оголтелых ортодоксов, извергов и просто дебилов управляет государствами. Планета избавляется от цивилизации способом, подобного происходящему. О других способах, можно как-нибудь подумать, на досуге. Но теперь, я думаю в принципе, другие способы, не суть важны. Теперь нам всем, нужно как-то выбираться из этого дерьма, которое мы сами и создали. Для восстановления дееспособной экономики, потребуется много времени и людских ресурсов. И для этого нужно спасать остатки выживших и параллельно, уничтожать шустриков-зомбяков. Так что, думать времени нет для простых мыслей.

Боковым зрением увидел, как из-за угла одного из домов, выходит толпа. Одновременно открылась дверь чердака сарайчика, стоящего между двумя домиками. Выпрыгнул в снег мальчишка и побежал в нашем направлении. До него метров сто, сто двадцать. Пулемётчик сверху, передал по рации команду.

– Слева сто, шесть шустриков! В пятидесяти-шестидесяти от них в нашу сторону бежит мальчик.

Пока он выговаривал, мы начали стрелять. Первой бежала женщина, но бежала ни к нам, а в сторону мальчишки. Пулемётчик, длинной очередью, свалил тётку. Остальные разделились на две группы. Двое кинулись в нашу сторону, трое в сторону мальчишки.

– Прикрывайте! Я за мальчиком! – заорал я, кинувшись к двери.

Выскочил из машины, пока аппарель ещё до конца не раскрылась и сразу двинул в сторону мальчишки. Пробежал метров пятьдесят. Мальчонка уже рядом, я встал на колено и заорал перекрикивая выстрелы.

– Дуй к машине, живо! – Короткая очередь, автомат выплюнув порцию свинца, снова поймал цель. Ещё короткая очередь и ещё. Есть один лёг, ловлю второго. Ту-дух! Ту-дух! Ту-дух! Есть, ещё один упал. Перевёл огонь на следующего, но он упал. Вскакиваю, разворачиваюсь и догнав в несколько прыжков мальчишку, хватаю под мышки и несусь к машине. Короткие очереди не прекращались ещё несколько секунд, Залетаю в машину и хлопая рукой по кнопке закрытия двери вношу нашего героя вглубь салона. Сажу его у столика на скамейку. Начинаю его ощупывать.

– Ты как, поц? Ни где не болит? Всё цело?

Мальчуган не выглядит испуганным. Глаза смотрят весело. Держи что-то за пазухой, прижав к груди.

– Что там у тебя?

Мальчишка подняв глаза на меня, выдал.

– Там моя Багира, мой друг. – Распахивает курточку. Показывается взъерошенная голова чёрного котёнка. Смотрит на меня такими же голубыми глазищами, как и мальчишка.

– Во даёт пацан! Ещё и котёнка спас! – слышен голос Серёги за спиной.

Все столпились вокруг. Теребят по голове мальчугана, все стараются сунуть ему что-нибудь.

– Так! Стоп мужики! Он же есть наверно хочет? Ну ка, поц, поворачивайся к столу. Котёнка-то отпусти.

– Не, дяденька! Его покормить надо.

– Не боись, накормим!

Кто-то открывает тушёнку, кто-то выкладывает галеты, хлеб, сало, термос с чаем, кружку, ложку. Цепляю ложкой порцию тушёнки, кладу на пол у стола для котёнка. Тот обнюхал, посмотрел на меня и начал жадно глотать.

– Тебя как звать-то, мальчуган?

– Вовка-Чума! – посмотрев на нас всех и наворачивая челюстями тушёнку с хлебом. Хлебнул из кружки чайку, протолкнул комок в горле. Снова опустил голову к банке.

Понеслись вопросы со всех сторон.

– Родители живы? Где они?

– Есть в округе ещё кто-то живой?

– Сколько ты там сидел?

– Погодите, мужики! Дайте Вовке поесть спокойно! Котёнку ещё подложите, вон пищит где-то, съел уже. Ещё просит.

Мы присели рядом. Смотрели как Вовка уплетает за обе щёки тушняк и сметает со стола всё что есть. В ухе запиликал тональный вызов рации.

– "Леший", что у вас?

– Пятый! Мальчишка выскочил, отстреляли несколько шустриков. Всё нормально, потерь нет.

– Принято. Помощь нужна?

– Нет! Минут через пять двинем. Мальчонка поест, малость.

– Ждём, вас. Движение прекратили.

Вовка тем временем допивал чай. Ему ещё налили, насыпали сахару. Он хлебал горячий чай, обжигался, жевал галеты. Челюсть только мелькала. Наголодался бедолага. Интересно, что он ел всё это время? Как такой малой выжил? Вовка дожевал галеты, поднял на меня глаза.

– Вовка-Чума? Почему Чума?

– Да это меня дядька Витя называл. Песня есть такая.

– А ну да! Есть такая! Мать с отцом где? Живы?

– Неа! Вы же только что её застрелили.

– Да ты что говоришь?

– Да не, дяденька командир. Она уже не мамка, а зомбяк. Их кто-то покусал, вот они и стали зомбяками.

– А ты как выжил?

Старлей Миша, дал команду водиле на движение. Вовка, стал рассказывать, как он жил до последних событий и как выжил. Больший интерес, у нас вызвали события последних четырёх дней.

Последний раз, он спустился к птицам за яйцами, три дня назад. Достал пару десятков, куры и утки стали нестись хуже, как он обратил внимание. Спустившись вниз, увидел четырёх лежащих мёртвых кур. Взяв их за ноги, откинул их ближе к входной двери. Залез к себе в "гнездо", поев и накормив котёнка, лёг спать. Проснулся от того, что котёнок утробно рычал. Шерсть вздыбилась, затравленный и напуганный, тот смотрел вниз. Вовка выбрался из своей норы и раскидав сено с досок перекрытия, заглянул в щели. Там был настоящий птичий переполох. Утки и гуси орали как ошпаренные, почти все сбились по углам. Несколько кур заклевали несколько уток до смерти. Клевали ещё теплое мясо. Сразу он даже и не понял, что происходит, вернее не обратил внимания, что тех сдохших кур, нет на месте. Больше всего, Вовка боялся, что от дикого шума, сюда сбегутся все зомбяки округи. И действительно, вскоре у курятника стояла толпа, во-главе с мамкой. Те тыкались в двери, шарили руками по стенам, но так и не открыли. У Вовки создалось впечатление, что зомбяки чувствовали поживу, но вот добраться до еды, не могли. К вечеру, он решил ещё раз слазить за яйцами. Словно предчувствуя невидимую угрозу, инстинктивно заглянул в щель. От удивления и страха, обомлел. Там внизу, происходило совершенно не укладывающееся в его голове. Три курицы, словно выросли за несколько часов. Но вот перьев у них почему-то не было. Куры клевали плоть убитых ими уток. Одна из них лежала на полу. Она трепыхалась, как при конвульсии. Но и это его не очень испугало и удивило. Больше всего он расстроился от того, что в живых не осталось ни одной курицы и утки. Их трупики валялись в вповалку по полу. Трепыхающаяся курица, вскочила и Вовка увидел на её спине кровавую трещину. Она стояла, дёргалась и трещина на спине, становилась шире. Он же, завороженно смотрел на происходящую метаморфозу. Через несколько минут, та бешено носилась по курятнику. Остатки шкурки с перьями болтались на ноге, волочась за ней по полу.

– Чёрт возьми! И чего я теперь буду есть? Вот что за гадство такое? То мамка с этими зомбяками, хотели сожрать. Так теперь ещё и куры жрать друг-друга начали.

Он переполз к дверям чердака. Там внизу ещё некоторое время стояла толпа зомбяков, но и они свалили. Видимо потеряли интерес к происходящему. Вовка вернулся на исходную позицию наблюдения за курами. Там за несколько часов, он с холодеющим от ужаса сердцем, наблюдал за метаморфозами птиц. Те клевали мясо бывших своих соплеменниц, с каждым разом становясь всё крупнее. Нажравшись, падали в каком-то ступоре. Через некоторое время, с них слазила очередная шкура. Такого Вовка ни когда не видел. Жуткое зрелище! Наконец куры стали величиной со страуса. Правда страусов в живую он никогда в живую не видел. Последние сутки, он совершенно не спал. Эти куры не дали. Стали долбить клювами в крышу, пытаясь добраться до него. Долбили так, что доски подскакивали. Он лёг на доски, в опасении, что они откинут их и тогда будет полный капец. Клюв у них изменился. Края клюва заострились и стали похожи на зубья двуручной пилы, похожей на ту, что была у них с мамкой. Наконец он услышал звук мотора. Схватил Багиру, запихнул за пазуху и ломанулся что было сил к последней надежде на спасение.

– Слушай, Вова. Там дверь в курятник высокая?

– Неа! Баба Валя заходя внутрь, сильно нагибалась.

– А дверь в какую сторону открывается? Наружу или внутрь?

– Дверь? Кажись в курятник, а чё?

– Так кажись или в курятник всё-таки?

– Точно, в курятник!

– Понятно! Значит так Вова. Сейчас ты ляжешь спать, а потом мы приедем к нам и устроим тебя там. Хорошо?

– Не-е, дяденька командир! Спать я не буду. Я лучше так посижу. Дай автомат подержать.

Я перехватил Вовкин завороженный взгляд на автомате.

– Автомат слишком тяжёлый, да и нужен он мне сейчас. Потом как-нибудь дам, даже постреляешь.

– Правда штоли? – Вовка округлил свои большущие голубые глаза. Потом перевёл взгляд на кобуру.

– А пестик? Пестик он лёгкий. Дашь подержать?

– Пестик? Сейчас, только разряжу. – достав ПММ, вытащил магазин. Проверил патрон в патроннике. – Вот, держи. Я тебе потом другой подарю. Будет твоим личным оружием.

– Ты чё, дядя? Правду говоришь? Побожись!

– Истинный бог! – я даже перекрестился. – Вова, зови меня дядя Саша или дядя Саня. Договорились?

– Договорились, дядя Саня. Ну ни чё себе, у меня будет свой пестик!

Встав, я переместился к старлею.

– Миша, слушай, можно как-нибудь место спальное для Вовки организовать?

– Да не вопрос, Саша. В один момент. Вон, справа и слева, носилки на стенах висят скрученные. Видишь? – я кивнул – Берёшь любые из них и давай сюда.

Носилки в непривычном для обывателя виде. Классически толстых ручек нет. Два дюралевых стержня, протянутых через брезентовый лоскут с шестью выемками для рук. Миша развернул носилки и в висящие вдоль салона бронеавтомобиля верхние поручни и ремни, карабинами закрепил их почти к потолку. Подтянул ремни.

– Вот, спальное место есть для нового бойца. Так, боец Вовка, иди сюда. Не боись, пестик ни кто отбирать не будет. – подсадил Вовку на лежак – Так, держи Багиру.

– Дядя Саня! Чего он меня сюда запихал? Не буду я спать!

– Боец Вовка! Отставить разговоры! Выполнять приказание старшего группы!

– Чё-ё? Это он штоли старший? А ты?

– Я старше его только по званию, а командир группы он. Так что его приказ, все обязаны исполнять без оговорок! Понял?

– По-онял! Тоже мне! Командиры! Командуют тут!

– Отставить разговоры, боец! Или пестик заберу! – выдал я, самый страшный для него аргумент.

– Да ты чё, дядь Сань! Я ложусь уже, ложусь!

Вовка лёг и через несколько минут спал, без задних ног. Мы свернули куртку, подложили ему под голову. Укрыли его ещё парой наших курток и молча уселись по своим местам, занявшись своими невесёлыми размышлениями. У меня всплыли из памяти сыновья и их жёны. Где они теперь? Живы ли? Чёрт! Терпежу уже нет, скорей бы вытащить их! Ладно младший на даче с женой и дочерьми. Пусть дочери и не родные. У него это второй брак. А старший? Поганец, загулял перед отъездом. От стервец! От внутреннего ощущения, что его нет в живых, стало совсем грустно. Шансов выжить в собранных ещё в советские времена шлакоблочных многоэтажках, практически нет! Выть хотелось, как загнанному волку. Отвлекло нас от мрачных мыслей только то, что нарвались на большую толпу зомби и шустриков. Пулемётчик первым заметил их.

– Прямо по курсу, двести. Толпа зомби! – и выдал длинную очередь.

Водила повернул машину левым боком к целям. Боковым зрением видно, как пулемётчик развернулся в ту сторону. Тут мы и увидели всю толпу. Чёрт возьми, их там штук сорок! И началась огневая вакханалия. Каждый отсекая по два-три выстрела, быстро переводил огонь на следующего. Вся эта масса, неслась на нас. Пулемёт долбил уже длинными очередями, почти не смолкая. На снегу бурые пятна, продавленный трупами снег, словно метки. Уложили их почти половину. Неожиданно, толпа развернулась и бросилась в рассыпную. Блин, они видимо ещё соображают. Это плохо, очень плохо! Если они таким образом будут обучаться, то хрен его знает, до чего они могут наобучаться. Перевёл взгляд на спящего Вовку, разбудили, наверно? Нет! Спит! Ну и хорошо. Слышна стрельба короткими очередями со стороны "Пятого".

– "Пятый", что у вас? Помощь нужна?

– "Леший", всё в норме! Это наверно от вас толпа шустриков рванула? Вот мы и добиваем, кого успели. Так как на счёт позывного? Не придумали?

– Товарищ капитан, можно мои предложения? – встрял в связь Серёга.

– Давай, дорогой! Давно жду!

– Громила, Гром, Шкаф, Рама, Амбал, Бугай, Удав, Стена...

Пискнул тональный, прервав словесный понос Серёги. Капитан ржал.

– Всё! Боец! Рама подойдёт! Как поняли? Ну стервец! Ну молодец! Ха-ха-ха!

Не сговариваясь, переглянулись с Серёгой. Я показал ему кулак, он улыбаясь, пожал плечами.

– Ты огребёшь у меня, креститель, бля!

– А чего? Я Крестом тогда буду, от Крестителя. Как вам? – и ощерился.

– Давай, пусть будет "Крест"! Всё равно огребёшь, я тебе пообзываю офицеров! – я пытался натянуть маску возмущения на свою рожу, но улыбка ни как не желала прятаться!

– Слушайте, мужики! Откуда такая толпа зомби? И интересно, до какой температуры они могут двигаться? Сколько у нас за бортом, интересно?

– Минус двенадцать. – глянув в монитор ответил Миша.

– Ну ни хрена себе! Минус двенадцать, а они ещё бегают быстрее спортсменов.

– Блин, если судить по всем фильмам, они по идее должны замёрзнуть. Они же должны быть хладнокровными? Или не так?

– Хрен его знает, Саня? У нас данных вообще пока ни каких нет.

– А история с курами? Вовка рассказывал, помните? Нужно клетку большую сварить, погрузить на машину, подвезти клетку к тому курятнику, перекрыть клеткой вход, открыть дверь и эти птички сами выскочат в клетку. Только подумать нужно, как дверь в клетку сварганить. Привезти их на аэродром, приспособить один из ангаров под лабораторию с этими птичками, да и шустриков можно наловить, каким-нибудь образом. Ты Миша командиру по этому поводу расскажи. Может чего и получится.

– Да, это совершенно правильно. Обязательно доложу! И твою идею подкину.

13═марта 2017, 09 часов 10 минут местного времени. Ромка, старший сын.

Ещё вчера, встретив дружков во-дворе, договорился с ними. У Васьки из соседнего подъезда, завелись деньги. Откуда, никто и никогда не спрашивал. Какая на хрен разница, откуда они и у кого. Главное, что они есть, а значит есть повод гульнуть. Вот и договорились с утреца пойти в "Погребок", новенький пивбар, открытый бывшим ментом. "Погребок" размещён в полуподвальном помещении, в окна почти ничего не видно, только солнечный свет пробивается сквозь кустарник растущий вдоль стены всего дома. У него для "своих", бывали и скидки. Кто-то из мужиков сбегал к нему в пивнушку и заказал семь мест за столиками. Народу у него собиралось немного, но по негласному правилу, заказавшие места, получали скидку. Откуда у мента-пенсионера деньги на открытие пивной, тоже мало кого интересовало. Вновь испечённого хозяина, завали Витей или Виктором. Но большая часть посетителей, как в издевку, звали его Митяем. Митяй, герой сериала про деревенских жителей, правда сериал я этот не видел. Дребедень какая-то, но пару серий посмотрел, когда лежал с бодуна на диване. В общем, Витя не протестовал против такого погоняла, потому как был весьма похож на пресловутого героя не только повадками, характером, но и внешне был очень похож. Прямо таки как однояйцевый брат-близнец, с одним яйцом на двоих.

В общем, с вечера я учинил маленький скандальчик, хрен его знает по какому поводу. Но эффект был достигнут. Я Маринке предъявил "ультиматум". Или завтра пойду с друзьями, или загуляю на неделю. Маринка отправила меня куда-то далеко, прибавив к этому фразу о том, что могу не возвращаться, а там и остаться жить. Да и хрен с ней, через пару дней успокоится и всё встанет на свои места. Не в первой!

Собрались на лавочке, во-дворе и всем скопом двинули в "Погребок". Там уже были накрыты столики. Рыбка разных мастей, раки и ещё что-то по мелочи. Расселись и понеслось. Пиво Митяй привозит из Иркутска, ничего вроде пивко, вкусное. К пивку естественно и водочка пошла. Водки на прилавке и в меню нет, но Митяй для "своих" сварганит как надо. По расписанию, пивбар работает до одиннадцати вечера, но если клиент платит, можно и продлить веселье. Всё зависит от суммы. Часикам двенадцати, мы все уже были на бровях, веселье пошло по второму кругу. Встав из-за стола, двинул отлить в туалете. Меня уже не на шутку развезло, а тут ещё этот козёл за соседним столиком забыковал на меня. Какого хрена ему надо, так и не понял. Посмотрел на него и просто двинул ему в пятак. Чувак скопытился, своротив по пути пару пустых столиков и стульев. Только я двинул в сторону туалета, из под ног выскочил пол. Рухнул на спину, ударившись башкой о покрытый плиткой пол и дальше наступила тишина и мрак. Сколько провалялся, не понять. Очнулся лёжа на спине. Затылок ноет, голова гудит и трясёт как ветку на ветру, при этом молотя и возя меня всем телом по полу. Пытаюсь встать и не могу.

– Где я, блядь? Да что за хуйня творится? – голоса своего почти не слышу от грохота.

Кругом темень, не видно ни хрена, совершенно.

– Да ебтвоюмать, что происходит? Есть кто живой? – в ужасе заорал я.

– Рома, ползи сюда! На ноги не вставай, упадёшь! – услышал я голос Васьки.

Сразу на душе отлегло, жуть прошла. Сначала показалось, что я помер и уже в аду.

– Вась! Ты где? Говори чего-нибудь, чтобы я на голос выполз!

Васька чего-то начал бубнить, но звук его голоса вывел меня к нему. Подполз на карачках кое-как, натыкаясь на валяющиеся столы, стулья, посуду и ещё чего-то. В темноте, хрен разберёшь. Подполз, упёрся в него руками, пошарил вокруг темноты. Нащупал стену, к которой и прислонился спиной Вася. Пристроился рядом.

– Вась, это чего такое происходит? Чего света нет? И что это, землетрясение что ли?

– Да хрен его знает, Рома! Но трясёт! Может точно, землетрясение?

– Вот спросил, бля! Сам только очухался. Я думал, что когда в сортир попёрся, этот бык меня чем-то по башке хлопнул.

– Да не, Ром! Ты его рубанул в челюсть, он сразу и лёг. А потом, ка-аа-ак тряхнёт! Ка-аа-ак бабахнет! И свет потух.

– О бля! Может война ядерная началась?

– Да ну нах! Если бы бомба или ракета рванула, нас бы тряхнуло пару раз и всё! А тут трясёт уже пару часов.

– Я чего, два часа валялся, что ли?

– Да нет наверно, может с час трясёт.

– Ну ни хрена себе! Вот сейчас башка заболела. – Пошарив затылок, обнаружил там огромную шишку и липкое. Кровь наверно.

– А остальные где? Где наши? И где те, за соседним столиком? Чувак-то тот жив, нет?

– Наши все вдоль этой стены сидят или лежат. Кто-то вырубился и спит наверно. Мы вчера не хило гульнули, Вот и устали ребятки. – Всхохотнул Вася.

– Слушай, Вась! А Митяй жив, нет?

– А тебе не всё равно? Сдохнет мент, нам легче. Пивасик на халяву попьём за его душу. – Заржал Вася.

– А надо бы пивка или водочки хлебнуть? Ты как? Может мне легче станет? – И уже обращаясь к хозяину бара, заорал.

– Митяй! Ты жив? Отзовись!

– Да чего мне сделается? Жив я! Вы как там, мужики?

– Хуёво, Митяй! Нам бы вмазать, а?

– Постойте, пока. Сейчас я фонарик пошарю, где-то рядом был, найти не могу.

– Ты давай Митяй! Побыстрей постарайся! А то у Ромки голова болит!

– У меня и самого болит, что теперь делать думаю. Как всё восстанавливать?

– Не ершись, Митяй! Мы тебя не бросим, поможем!

– Ну-ну! Ловлю на слове! А вот и фонарь! Сука, по стойку закатился. – И в зале вспыхнул яркий луч мощного фонаря.

– Ты в морду-то не свети! Подсвети на пол или лучше в потолок, он белый и светлей будет. – Крикнул Вася.

Луч света, переместился в потолок. И действительно, свет получился рассеянным и не таким ярким, до боли в глазах. Мы с Васей, на карачках поползли в сторону стойки. Следом увязался ворочающийся рядом Андрюха. Вот блин со стороны бы взглянуть на нашу процессию! И я представив нас, заржал как конь. Руки подкосились от тряски пола и смеха. Упал на живот и закатился, аж дух перехватило.

– Ром! Ты чего ржёшь?

Еле-еле перевёл дух. Вздохнув пересказал ему комичность ситуации. Вася только хмыкнул.

– Давай, двигай лучше! Тоже мне, Петросян!

Тут я увидел слева кучу столов и стульев. Чувак, которого я двинул в дыню, лежит. Обомлев, пополз к нему. Стал шарить пульс, но нашарить так и не смог. Стал шарить в районе шеи. Нет, жив, засранец. Пульс есть. Чувак тату ещё замычал или застонал, ворочаясь. На полу, в районе головы, большое чёрное пятно. Кровь наверно. Ну ни чего, главное жив! И я пополз к за стойку бара, Где уже сидели Вася с Андрюхой и Митяй с непочатым пузырём. Устроился рядышком, прислонившись к стойке бара. Митяй протянул бутылку.

– Давайте из горлышка, в стакан всё равно не нальёшь, расплескаешь из-за тряски. – Глотнул несколько больших глотков. На последнем тряхнуло так, что я аж поперхнулся.

Откусил заботливо протянутой полукопчёной палкой колбасы. Пузырь пошёл по кругу. Долго бутылку в рукам держать не стали. Как сказал Митяй: – "Долго в руках не держи, водка нагреется!"

Раскатав его, стали выдвигать разные версии о происходящем. Но так толком ни до чего ни договорились. Через некоторое время, к нам стали подскребаться остальные участники посиделок. Даже те мужики, за соседним столиком, приползли. Перезнакомились и снова выпили, за знакомство. Потом ещё начались тосты и вскоре все мы затихли. Проснулся я от того, что во-рту пересохло и покрылось коркой. Пошарил вокруг, в поисках сосуда с живительной влагой, но ни чего не нашёл.

– Митяй! Есть чего попить?

Где-то напротив завозились, вспыхнул свет фонаря.

– Да ептыть, убери фонарь от глаз, Митя! – Свет метнулся в сторону.

В отблесках видны тела собравшихся. Ноги, руки, головы кругом. Все лежат пластом, в плотную друг к другу. Где чья голова, где чья жопа, не разберёшь.

– Эй, народ! Хорош ночевать! Давайте опохмелимся, да выбираться нужно в сторону дома! Время сколько?

– Хрен его знает, Рома! Сколько сейчас времени? Какое сегодня число? Да и домой мы ни сегодня, ни завтра уже не попадём. Проверяли уже. Дверь или подпёрли, или завалили чем. И окна тоже завалены. Не разберёшь, день сейчас или ночь!

До меня стало доходить, что любое землетрясение, всегда сопровождается завалами. И дома рассыпаются как карточные домики. Теперь, пока спасатели нас не откопают из под завалов, будем сидеть здесь. Ну ни хрена себе, попили пивка! Да ещё и трясёт до сих пор.

– Вася! А тряска прекращалась?

– Неа! По моему так и трясёт с той же силой. Не утихает! Вот блядь, попали!

Тут Митяй подоспел, с клюквенным напитком в пластиковой таре. Протянул мне. Жадно схватив бутылку, с лёгким треском свернул пробку и большими глотками стал вливать в себя спасительную жидкость!

– Рома! Нам оставь!

С сожалением передал тару Ваське. Митяй выкатил откуда-то бутылку водки, как фокусник. Ну просто праздник какой-то! Водка и пиво рекой! Хорошие времена наступили! Так и остаться бы тут жить. И горько усмехнулся, своим невесёлым мыслям. Быстро раскатали пузырёк, пошёл второй. Лежащие рядышком уже после первого зашевелилась, расселась и присоединилась к изобилию бухла.

– Мужики! А где тот чувак? Ну с которым я грызанулся? Может познакомимся?

– Да там он лежит, не встаёт! Барахтается только, мычит и всё.

– Блядь, зашиб мужика! Надо бы сходить к нему!

– Да сиди тут! Отлежится и встанет! – Успокаивали меня все и все мои потуги помощи быстренько заглохли.