Текст книги "ВАРВАРЫ БЕЗ ЦАРЯ В ГОЛОВЕ книга 4 (СИ)"

Автор книги: Василий Ватный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ты уйдешь к себе домой, и больше не придешь в мою землю без позволения – подвел итог встречи Кугум.

Ну в принципе это и так понятно, тут можно и промолчать, пусть последнее слово будет за хозяином, нельзя же его обижать, не дипломатично и опасно. Закусит собака бешеная удила и будет биться до последнего воина, а мне это ни к чему.

После короткой паузы я кивнул головой и сказал – я уйду завтра утром, но ты отдашь мне клятвопреступника и его людей.

– Хорошо, ты получишь своего воеводу, завтра утром. Его и его людей доставят к шатру. За беглого воеводу возьму с тебя сотню гривен золотом, а за каждого его человека по десять гривен.

– Зачем ты мне так дорого продаешь рабов? – возмутился я – тех никчемных людишек, что ходят сейчас с Радко ты можешь попробовать продать грекам, они дадут за добрых рабов по пять гривен серебра.

– Три гривны золота, за каждого, ибо у них еще есть железо в руках.

– Утром мы уходим, пусть твои люди поторопятся, ты получишь уговоренную сумму утром.

Утром к нашим телегам привезли связанного Радко и полторы сотни его воинов.

Ох и дорого вы мне обходитесь ребятки.

Наивные чукотские парни, хотели поиграть с большими дядьками во взрослые игры. Идиоты, письки не выросли, играть с дядьками. Вас продадут и купят, а потом еще раз продадут, а вы все наивные думаете, что заокеанский дядя вас будет всю жизнь с руки кормить, холить и лелеять.

Идиоты, как только станете не нужными, тут же сдадут на мясо, а может и раньше.

Всё мы идем домой, а по пути я продумаю самую садистскую казнь Радко и его людей.

Буду вспоминать все фильмы ужасов с зомбо ящика, там такие забавные моменты иногда показывают. Причем лидеры по всей мерзости кино экранной, это наши самые гуманные и самые демократичные режиссеры Голливуда, любители мальчиков и несовершенно летних девочек. Хотя им можно, они же творцы мля, а если ты типа про пиндосовский творец, то тебе все можно.

Вон там в Москве один идиот себе яйца к асфальту гвоздями прибил, а потом здание ФСБ бензином облил и поджег. Так всё, пипец, он видите ли творец и борец с режимом. Вся либеральная мразота тут же кипиш подняла, отпустите мол юродивого, не нарушайте права человека. Правда когда этого юродивого жабоеды в тюрьму посадили за аналогичное деяние, то все эти борцуны за права убогих и альтернативно одаренных, тут же сдулись. А как же, разве могут они протестовать, против законного решения французского правосудия? Это в рашке все незаконно, а вот у нииих!

Вот и я творец, я вам тут такого натворю, что бы на десятки поколений вперед страх в подкорку головного мозга всем соседям впечатался, что бы суки боялись даже смотреть на север. Что бы у Толкиена руки тряслись, когда он свою книжонку про кольца писать будет.

И я уже знаю основное направление своей геополитики.

Лютины, люди в волчьих шкурах, они должны стать моей армией.

Я нашел новую пугалку Европы, ПЕСЕГОЛОВЦЫ-ЛЮТИЧИ, вот моя новая армия, но это потом, а пока нужно придумать хороший план казни изменников.

Накрутив себя злостью к Радко и всем его сородичам я позвал Ждана.

– Дайка сын мне свой меч.

Это был не меч, а так кинжальчик, но для семилетнего пацана, такой кинжал был именно мечем.

– А разве у тебя своего нет?

– Мой слишком велик для такого мелкого человека. Вон смотри стоит твой дядька Радко – я указал на пленника – он пришёл в нашу землю и убил много людей. Он сказал всем, что пришел посадить тебя на трон твоего отца, но он хотел прикрываясь твоим именем править сам. Он предатель, тать, змеюка подколодная. Он убивал наших людей, прикрываясь любовью и заботой о тебе. Так пусть же душа его будет спокойной, он должен умереть от твоего меча, ибо настоящего меча он не достоин, как не достоин смерд сидеть за одним столом с ассами.

Ждан достал кинжал и дрожащей рукой протянул его мне. А я потрепав пацаненка по голове бросил кинжал к ногам бывшего воеводы.

– Ты пролил слишком много крови своих и моих воинов, ты бросил своего царя на поле боя, ты достоин самой лютой смерти, но ты мой родич. Я не позволю толпе потешатся над твоими муками, я проявлю милость и позволю тебе умереть с честью.

Я посмотрел на его людей.

– Вы все меня интересуете мало, ибо вы псы, что по приказу своего господина грызли его врагов, однако на вас кровь людей Орши, посему вы повинны так же как и ваш воевода. Но я добрый царь, и позволю вам искупить свою вину кровью. Кто желает идти на битву по моему приказу и пролить свою кровь, пусть скажет, вас освободят и приведут к клятве, остальные будут казнены.

Многие из воинов, что связанными лежали на земле подавали голос и их развязывали, но многие лежали молча. Почти пять десятков бывших воинов Радко готовы были принять смерть вместе со своим воеводой.

– Развяжите его – я кивнул на Радко и мои люди быстро подняли бывшего княжича и развязали веревки, сковывающие руки за спиной.

– Вот твой шанс Радко умереть с честью. Я не хочу марать свои руки в твоей крови – я показал рукой на кинжал.

Может это не так кроваво, может подлого предателя нужно было разорвать конями, или колесовать?

Может нужно было надрезать ему кожу и присыпать раны солью, или заставить жрать свои кишки?

Возможно, но тогда каждый скажет, что княжича Радко убил кровавый диктатор Чеслав, и обязательно появится мерзкая оппозиция, и всякие там мстители, да и Ждан не так поймет.

А так, все должны осознать, что любого преступника все равно постигнет наказание, как бы он не прятался, и каких влиятельных людишек не подключал. Неотвратимость наказания является самым лучшим стимулом, удерживающим преступников от их деяний. Пока работал СМЕРШ в СССР было минимальное количество предателей и перебежчиков. Эти суки знали, что их найдут, найдут и по голове ледорубом настучат, или заставят подавится чашкой кофе в Парижском кафе, или повеситься у себя в ванной в особняке под Лондоном.

А Радко и так страдает, он понимает, что должен убить себя сам. Понимает, и сейчас в его душе идет тяжелая борьба, кинутся на меня с почти что ножом и умереть с позором, ведь этот кинжал не способен пробить мой доспех. Или умереть с честью от своей руки. Вот именно в такой момент человек осознает, что он сам творец своей судьбы.

Все это он сотворил сам.

Радко наклонился и взял кинжал в руки, потом поднял голову в верх и посмотрел на восходящее солнце. Несколько секунд понадобилось на принятие решения. Он ничего не сказал, даже не посмотрел мне в глаза, застеснялся наверное.

Бывший воевода, брат моей жены, дядька моего сына Ждана и последний княжич рода Буссов двумя руками поднес кинжал к сердцу и вогнал клинок себе в грудь.

Тело свалилось в прибрежную пыль и замерло, все молча смотрели на смерть предателя, даже Ждан.

А я думал. Что же мне делать с теми, кто не захотел искупить свою вину кровью?

Ведь кровь есть мера лечения и мера искупления, только кровь врагов может залечить душевные травмы и искупить вину твоего врага пред богами.

– Этим отрубить головы – я показал на непокорившихся воинов Радко, а тех развяжите и отведите в обоз. Готовьтесь к походу.

Людей Радко, что решили покорится воле своего царя быстро развязали и повели к обозу, а остальных поставили на колени и методично отрубили головы.

Когда наш обоз двинулся назад к Орше, то в примятой траве так и валялись почти пять десятков недостойных захоронения предателей.

Они думали, что умрут с честью, в борьбе с северным узурпатором, а подохли как собаки, и их трупы за несколько дней растащат степные волки.

Собаке, собачья смерть.

Моя армия дошла до великих холмов напротив Данаприуса и встала на большой привал. Я дальше идти не хотел, так как не хотел тащить за собой почти три сотни алан, которые сопровождали Обияра. Обияр – сын Кугума поехал, как и прошлый раз со мною, что бы забрать уговоренное золото и серебро. Я оставил три сотни воинов в полевом лагере на холмах, а сам поехал с основной дружиной в Оршу, а далее в Полоцк.

Те воины, что остались на месте будущего Киева должны дождаться моего каравана с золотом, осуществить передачу этого золота Обияру, а потом переправится на левый берег Днепра и разойтись по всем городищам, что стояли по реке Десна. Эти три сотни воинов буду основной дружиной, что прикрывает мои южные границы. Задачу я им определил простую, контролировать людишек буссовых, не допуская восстаний и всяких попыток сношаться с аланами. И попутно охранять мирных жителей от набегов соседних родов.

Золота мне пришлось отдать очень много. Я специально припрятал то золото, что привез с большого похода, а сейчас вот пришлось отдать две трети моей заначки.

Война это дорогое удовольствие, а если вам нужно очень быстро и с пользой для себя закончить войну, то приходится платить. Платить кровью и потом своих солдат, разоренными землями и конечно же золотом.

Аланы блин, мне очень уж дорого обходятся. Я вот уже две войны с ними пытался начать, а оканчивались эти войны достаточно приличными выплатами с моей стороны. Как будто я проиграл и сейчас откупаюсь от врага, хотя это и не так. Я вот не проиграл ни одной битвы, но Кугум, это сила. Нет не так – СИЛИЩА. Кугун не простой хан, он переженил своих дочерей и сыновей на детях почти всех своих соседей, и теперь при необходимости мог созвать к себе на помощь несколько десятков родов, что кочевали в границах северного Причерноморья. А это не менее пяти тысяч всадников. Так, что откупится пришлось, нельзя мне сейчас с аланами ругаться. Именно сейчас нельзя, вот скоро начнется раздел наследства Аттли, и сойдутся в смертельной схватки сыновья великого царя, вот тогда и аланы полезут в свару, и многие из них сгинут на бранном поле. Вот именно тогда я и вылезу со своих лесов.

Но все мои размышления прервал очередной посланец от старого друга. Да, именно друга, я знаю короля гепидов Ардариха уже три года, и за все это время он ни разу меня не обманул, ни разу не подставил, даже в трудные времена, когда можно было только нажать и развалилось бы мое царство лесное, он играл в свою игру, он помогал мне, что бы я когда не будь помог ему.

Что такое настоящая мужская дружба? Это странное понятие, которое держится только на одном – на доверии. Вот и пришел ко мне в трудную минуту посланец. Аж целый тысячник по имени Новица. Новицу я тоже знал, мы с ним много раз стояли рядом в одном строю на ратном поле. Били галлов и бургундов, вместе отбивались от готов и франков, а потом трахали римских девок в северной Италии.

– Как здоровье твоего царя, славного Ардариха? – я встал приветствуя Новицу и протянул ему руку – сам здоров ли?

– Здоров наш царь, чего и тебе желает.

– С хорошей ли, или с плохой вестью ты посетил мой дом?

– Будет время и сам наш царь приедет к тебе в гости, как добудем мы победу, то и будет самая хорошая весть – Новица сел на стул – а пока что вести тревожные. Собирается большая рать по весне. Три сына Аттли в поход собираются, усмирять непокорных соседей хотят, и все земли, что под рукой отца их были теперь возвернуть решились.

– А кто же теперь правит в доме Аттли?

– Эллак стал новым царем – усмехнулся Новица – только теперь он царь гуннов, а вот царем царей ему уже не бывать.

– Это громкое заявление – усмехнулся и я в ответ – значит ваши послы бывали уже и в других царствах.

– Мы сошлись в едином порыве с родами готов, скиров, ругиев, герулов и свевов, порешили мы сбросить ярмо гуннское. За нами сам император Марциан, а вот ты Чеслав, встанешь ли ты с нами плечом к плечу, как стояли мы на полях близ Шампани?

– А почему не встать? – задумался я – Только и у меня к твоему царю будет просьба. Очень уж нехорошие у меня отношения с царем обрским Воломиром. Прежде чем сказать свой ответ, я хочу спросить, поможет ли мне Ардарих побить Воломира и согнать его с Обры?

– Царь ругский Световит уже был у царя нашего, и вместе с ним говорили о торговле меж землями нашими, однако той торговле мешает старый Воломир, что сидит на большой реке. Так, что беду твою можно решить, коли согласие дашь участвовать в большом походе.

– Приду я на поле бранное, тем более, что и у меня к Эллаку да Ирону вопрос есть, где он мою деву красную прячет, где собственно сейчас жена моя Сердолик находится?

– Весть тебе мой царь просил передать – опять улыбнулся кривыми зубами новица – реку, что ты взял у поморов придется с нами делить.

– Слышал я, что век назад ваши рода на Вистуле сидели – отмахнулся я – однако зачем вам сейчас та река. Вы если сынов Аттли побъёте, что все на Данубис уйдете, ведь так?

– Так, придем мы на земли те и сядем от самого моря и до гор Карпатских, однако родовичи наши еще живут в лесах у берега Вистулы.

– Ты что ж Новица, людишек в волчьих шкурах вашими родичами щитаешь?

– Так то и сеть, все родовичи нашы.

– Не пойму я тебя Новица, они ведь лютины, из рода вилькинов, а вы гепиды от родов готских.

– Напутал ты все царь – отмахнулся Новица – все мы от одного рода и племени, все мы вместе с праотцом нашим Одинов пришли в земли, что ныне зовутся землями Сарматскими. Издревле жил наш род в землях тысячи скал, однако пришла беда большая и земля перестала родить хлеб, разгневались боги на нас вот и пришлось нам переправится через море и осесть на острове Гепедойос, что в устье реки Вистулы стоит. А по реке Вистуле мы уже до реки Данастр переправились, да и в земли теплые спустились, и служили наши родовичи королю Герману. А потом, как гуннские воины пришли, то мы и ушли на Данубис и за горы Карпатские. Много бед свалилось на нашу голову, а царь Велькин захватил наши земли. Вот и стали всех, кто под рукой царя велькинов живет, тоже звать велькинами, то есть волками. Теперь же мы ходим взад на землю отцов своих к морю греческому вернутся.

– А вы верно хотите и торговый путь весь под себя взять?

– Так и есть все волоки и дороги, что по Обре в Данубис ведут да по Вистуле в Данастр, то все пути в руках царя Ардариха останутся.

– Ну торговле я вашей мешать не собираюсь, у меня на Вистуле свои дела и с вашими они не связаны.

– Камень хочешь солнечный добывать? – усмехнулся Новица – а помнишь ли как сгубил сей камень славного воина Видимера?

– Славного воина Видимера сгубила подлость его отца Воломира, – рыкнул я – и предательство своих побратимов. Сей не очень мудрый муж напал и побил моих воинов, что с земли галльской пораненными возвертались. Миттон, старый вождь поморов немощным был, поэтому и не мог он сам по себе на такую подлость решится. Это семейство Воломирово такую мерзость устроило, и Миттона подговорили на мои корабли напасть.

– Да ладно тебе – махнул примирительно рукой Новица – не нужен нам твой камень, ты только купчишек, что по Вистуле товар возить в наши земли будут не обижай, а вот с Воломиром дествительно требуется решать срочно. Он уже Обру закрыл, и купчишек вверх по реке с товаром не пускает, а это неправильно, многие рода от торговли сегодня зависят. Негоже одному пауку всех мух под себя подгребать.

– Ну, что ж тогда мне нужно знать где находятся родовичи ваши, что в лесах темных по берегам Вистулы сидят. Сговорится с ними хочу, и про торговлю и про войну будущую с Воломиром. Поможешь ли на вождей тех родов выйти, что ныне зовутся лютинскими?

– Помогу, как не помочь – опять растянул рожу в ухмылке Новица – тем более, что ты царь не жадный, а подарки все любят, особенно людишки в волчьих шкурах.

После ухода послов от Ардариха я активно начал засылать торговцев на Вистулу (Вислу). Теперь поморов-варнов можно было не боятся. Все рода, что жили по правому берегу Вислы были мною уже покорены, а те кто не согласился войти в новое царство государство, те давно уже сбежали к ободритскому царю Воломиру.

– Богша, бери товары по достойнее, серебра да злата с казны возьми и иди в верхавья Вистулы – сказал я своему купчишке, что активно работал в Сарматском (Балтийском) море.

– Так, что ж мне у них покупать? – не понял Богша – там же одни нищие живут. Меха у них плохие, мед и воск и у наших чухонцев выкупить можно. Никакого дохода с той торговли царь не будет.

– А мне и не нужно, что бы доход был – усмехнулся я – мне нужно что бы ты всех вождей песьеголовцев, что по Вистуле живут к себе привязал. Что бы они без нашего товара, и без нашей торговли жить не могли. Понял?

– Нет царь, не понял.

– Сейчас людишки болотные, что лютинами зовутся выходы на торговые рынки ищут, ищут куда свои товары продать. Они и к Ардариху Карпатскому посланцев засылают и к Воломиру Обрскому, пытаются даже с Руянцами связываться. Но мне нужно, что бы ты для вождей лютинских стал папой и мамой, что бы без твоей сиськи они жить не могли.

– Какой сиськи? – испугался купец.

– Раслабься – я махнул рукой – это я так тебе говорю, что бы ты для них стал лучшим другом. Скупай все и не торгуйся, ты должен захватить их рынки, ты должен сделать так, что бы имя мое по всем лесам и болотам разносилось, как имя самого доброго и самого богатого царя. Понял ли?

– Ну теперь понял, как не понять. Ты хочешь их вождей подкупить?

– Ничего ты не понял Богша. Не подкупить, и не вождей. Я хочу, что бы каждая баба и каждый ребенок в болотах между Вистулой и Оброй знали, что на севере есть богатый и очень сильный царь, с которым нужно и можно дружить. Дружить против своих соседей.

– Теперь понял. А что мне делать, если товары их совсем мне не понравятся, если скажем плохими окажутся, такими что только в болоте утопить?

– А ты скупай все и в топи в болоте, или лучше в море, только не у них на глазах. А еще лучше по дороге назад к Риге, ты те товары подешёвке поморам распродай, что бы и они знали какой я добрый царь.

– Вот опять я тебя не пойму царь. Зачем?

– За тем, что твоя работа называется захват рынка. Мы должны заставить людишек лютинских переругаться со всеми другими купцами, мы должны сделать так, что бы рода болотные изгнали всех чужих купчишек с земли своей и торговали только с нами. А через год, когда все торговци уйдут и останешься только ты, вот тогда уже и цену на наши товары поднимать можно, или требования поднимать к качеству лютинских товаров. Понял ли?

– Хитро придумано. Выходит через год, они без наших купцов и жить не смогут.

– Ну наконец то сообразил, молодец.

Вы скажете, что я негодяй и все такое. Что я пользуюсь глупостью беспомощных дикарей? Ну конечно, а как же. Ведь если светочи демократии и всемирные борцуны за права человека в 20-м и 21-м веке применяют такие же приемы, то это хорошо. А вот если я применю, то это уже позор и мироедство.

Вот как эти светочи поступали с нами в 90-х годах. Когда страна руками ублюдков госдеповских и их ручных шестерок из Россиянского правительства страну уничтожали.

Что они делали?

Да все просто, я тут ролик про Чубайса видел в сети, еще в 2000-х он радовался когда говорил, что никакого дохода от приватизации никто получить даже не хотел, а хотели только одного, хотели раз и навсегда уничтожить любую возможность восстановить страну, любую возможность вернуть страну на прежний путь развития. То есть сделать раз и навсегда всех рабами. Они эти любители свободного рынка разрушили всю промышленность и разорили страну, а потом кинулись выпрашивать кредиты у МВФ. Только весь прикол в тех кредитах заключался в простом правиле МВФ, и заключалось это правило в том, что денег заокеанские дяди никому и никогда не дают, а вместо вместо они присылают продукты. А по договору с МВФ мы уже те продукты должны были продавать на 30 процентов дешевле средних цен по стране, и уже полученные с продажи продуктов денежки мы можем тратить по своему усмотрению.

Вот и получалось, что к нам завозили миллионы тон пиндосовской курятины, а та курятина продавалась на 30 процентов дешевле чем стояли наши продукты, например курица. Вот таким нехитрым способом эти чудо дерьмократы уничтожили нашу пищевую промышленность, и посадили нас на импорные продукты.

И так во всем, не только с курицей, но и с зерном. Нам навязали генномодифицированное канадское зерно. Зерно, которое давало всего один урожай, и из добытого урожая не возможно было формировать семенной фонд, так как на следующее лето всходов просто не было, и мы вынуждены были опять бежать за дотациями и кредитами, а вместо кредитов опять получали зерно.

А дальше все просто, любое неподчинение, любая попытка проводить независимую политику тут же пресекалась торговым, прежде всего продуктовым эмбарго. Страну умышленнов вгоняли в состояние голода.

И заметьте, все, все прикормленные ублюдки из свободной прессы, все аналитики и политологи, социологи и альтернативно одаренные дурачки из правительства кричали, что это и есть тот самый свободный рынок, который всё выровняет и все обустроит. А по факту эти твари просто выполняли заказ на уничтожение не просто страны, а народа.

Так почему же вам не нравится, что я тут то же самое собрался делать? Не я всё это придумал, это всё они светочи демократии и борцуны за свободу, равенство и братство, а я всего лишь иду по их стопам. Если потребуют то могу и пару монет заплатить за использование авторских прав. Вот тут в болоте прикопаю пару золотых, пусть потом найдут лет через тысячу.

Зимой моя дружина активно работала по прочесыванию всех южных границ государства. Впервые мои отряды перешли Припять и прочесали все леса, где раньше проживали не подконтрольные мне рода Дряговичей до самой Вислы.

В результате этого похода я получил известие о почти сотне разрозненных родов, что влачили почти дикое существование в дремучих лесах. При появлении противника эти рода всегда бежали в болота, но вот я пришел к ним зимой, из-за чего сбежать не получилось. Вот и пришлось присягать мне на верность.

Но суть похода была не в покорении родов дряговичских, а в демонстрации силы. Я показал, что набегов более не потерплю, а если понадобится то найду всех, кто бы и где бы не спрятался. А кроме всего прочего, я показал, что со мной нужно и даже можно дружить. Есть мол царь на севере очень добрый, очень удачливый, иногда злой и всегда очень сильный. А еще не жадный, готовый скупать достаточно много шкур, меда, воска и даже угля с рудой. В походе в каждом отряде были выпускники моих школ, которые тут же показывали как пережигать уголь, добывать болотную руду, а из руды делать приличные железные крици. Крици соответственно я обязался покупать за приличную сумму.

А кроме всего прочего, я обязался брать в дружину всех желающих, более того, всех я призывал прийти и испытать свою удачу в новом походе против узурпатора и душителя свободы Эллака.

Быстрого прироста населения я не ожидал, но вот рано или поздно эти людишки с лесов должны все таки вылезти. И прийти они должны ближе к Полоцку, так как там сейчас центр болотной цивилизации. Я медленно и настойчиво пытался втянуть огромные массы народа в свою сферу влияния. Огромное количество родов песьеголовцев лютинов сейчас сидят в дремучих лесах и ждут тех, кто их умудрится покорить и приручить.

Сам я в поход не пошел, у меня и в Полоцке работы полно. К тому же у меня и так было достаточно уже толковых воевод, что имели огромнейший опыт походов и военных операций.

Всю зиму мы строили водяные колеса и новые мастерские. Устанавливали лесопилки, домны, кузнечные мастерские, швейные и солеваренные заводы.

Куча работы, людишки взбодрились. Все привыкли, что царь все по походам да землям заморским шляется, вот и засиделись. А тут мля я им ударную коммунистическую пятилетку за три месяца устроил. Тут не то, что завоешь, тут на деревья лезть начнешь от такого напряга.

Я от доброты душевной даже своих корабелов взбодрил. Они узнали что такое конвейер дядюшки Форда. Шести весельных десятиместных речных ладей за зиму на клепали аж сто штук. Дорог у меня нет, вся основная торговля ведется только по рекам, вот я и слепил ударным трудом основное средство перемещения по территории лесного царства. К тому же довольно дешевое средство передвижения. Теперь уж точно можно сказать, что 'ладья – это не роскошь, а средство передвижения по воде'.

Морские заказы тоже выполняли. Усовершенствованная двухпалубная морская чайка теперь производилась за три недели, а учитывая поточный способ производства, таких дощатых чаек я наштамповал аж три десятка. Мои мастера стали называть такое судно 'дощатником', так как борта такого судна обивались доской толщиной в три пальца. Дубовые доски пилились на десятках построенных лесопильных мастерских и поставлялись к корабельным верфям по льду. Правда морские чайки пришлось делать опять в кредит.

Так и привыкнуть можно, всю жизнь в долгах. А что ведь пиндосы же живут в долгах и не парятся. 20 триллионов зелененьких, и это только долг правительства США, а еще 50 триллионов долг корпораций и банков. И ничего, живут. При чем все, абсолютно все знают, что эти добрые ковбои никогда и никому свой долг не отдадут. Но все равно каждый год все покупают новые трейжерис, то есть долговые обязательства правительства гегемона. И пусть попробуют какие либо папуасы не купить, ведь у Дяди Сема есть 12 авианосных групп, и это лучшая гарантия экономической стабильности. Сразу обнаружится, что у вас не всё в порядке с правами гомосексуалистов или нарушается экосистема в вольере гризли. Что у вас нет гризли? Тогда вы вообще попали, вешайтесь суки, мы уже летим к вам.

Вот и я строил свои 'авианосцы' в долг, мои кредиторы из Полоцких олигархов ворчали, но серебро давали исправно, и пусть попробуют не дать. Хотя это я конечно так, нагнетаю страху. А вообще то я сейчас тот, а не этот. То есть я сейчас играю в доброго комбайнера, поэтому пообещал, что за построенные корабли выменяю у Радомира много каменной руды, а потом переплавлю руду и уже выдам гильдиям в знак погашения государственных кредитов настоящую тигельную сталь или чугун, как сами захотят.

Активная кораблестроительная программа привела к расчистке огромных полей, которые по весне нужно засадить зерновыми культурами. Вот теперь я не сомневаюсь, что мое лесное царство полностью сможет обеспечить себя зерном, то есть импортозамещение в действии.

Новый сбор войска начался в конце зимы. Несколько сотен добровольцев прибыли только с Десны от родов буссовых. Опять закатила скандал Цветана. После смерти её брата она почти два месяца не подавала голоса. А тут занудила, как услышала, что я собираюсь в новый поход. Мол опять я негодяй и кровавый диктатор собрался губить народец свой посылая его на никому не нужную войну. Цветана просила разрешения уйти с Ильмень озера к своему народу. Умоляла и плакала, посылала десятки тёток и дядек. Я все ждал, когда у неё посланцы закончатся, ан нет. Такое впечатление, что она там на Ильмене китайскую провинцию открыла, и сейчас там пару миллионов людишек буссовых сидят, и через каждые пять дней с поклоном в Полоцк приходят. Пришлось поддаться на уговоры и выпереть дурную бабу в Данаприус. С ней уехали почти две сотни людишек с Ильменя, и теперь там остались только рода словен.

Не будешь же объяснять дурной бабе, что война это перманентное состояние древнего общества, что без войны мы просто не выживем, нас просто сожрут более сильные соседи. А так соседи меня рассматривают как союзника, от того и жизнь в наших болотах пока что достаточно спокойная, а война идет черте знает где. И если я не буду воевать у чёрта на куличках, то война придет к нам, на наши болота. Война как бешенная собака, её нужно держать от себя подальше, на строгом поводке, что прикручен к концу длинной палки.

Перед самым отъездом я позвал жену и разрешил попрощаться с сыном Жданом.

– Смотри Цветана, я народец твой уже дважды от беды спасал и предательство их прощал, однако не думай что терпение мое безгранично. Ежели ты вздумаешь восстание поднять, или начнешь народ баламуть, то пощады не будет никому.

– Как же твои уста смеют говорит, что ты народ мой от беды спас, коли ты столько крови пролил? – возмутилась первая жена.

– Глупая ты женщина Цветана, хоть и вождем числишься. Я твоих людишек от рабства спас, сидят они под моей рукой и горя не знают. А не будь меня, то половина уже бы на рабских рынках Херсонеса были. Вы для соседей своих как овци для волка, а я тот пастух, что периодически овец палкой по хребтине бьет, что бы в нужную сторону направить и от волков уберечь.

– Куда мне сесть позволишь?

– А в Данаприусе и садись, там воевода мой и сотня добрых воинов, он будет обороной заведовать и царскую власть представлять, а ты уж если сможешь народец свой в узде держи. Будете каждый месяц продукты на содержание дружины давать и средства на обустройство крепости выделять, более ничего с вас брать не буду. Торговлю же в моих городищах можете вести без бронно и беды от людишек наших не опасаться, не враги мы вашим родам. Когда ты это поймешь, то и заживете вы в мире.

Цветана уехала после большого ледохода, а я все стоял на берегу Днепра у отстроенной крепости Орша и смотрел на уходящие ладьи. Не могу понять, что я здедал. Как бы мне эта доброта очередным восстанием не аукнулась. Даа, пришло время вернуть вторую жену. Сердолик, Сердолик. Где же ты Сердолик?

Скоро пойдут по Днепру торговые суда и пойдут в мою канцелярию тайных дел новые сведения о положении дел в аланских станах. Пойдет ли Кугум на сбор большой армии по зову Эллака, или уклонится от войны с готско-гепидскими дружинами Ардариха?

К концу апреля, я ждал караван судов с грузом железной руды от брата Радомира.

Услышав весть о десятке судов, что пришли от саамского берега и сейчас идут вдоль берега к Рижскому заливу, я тут же отправился к морю.

Суда пришли изрядно перегруженные, а с теми судами приплыл старый друг Радомира воевода Сновид.

Мы обнялись и я пригласил дорогих гостей в острог.

Разговор со Сновидом меня расстроил. Я рассчитывал призвать дружину брата в поход против Воломира, а потом и против Эллака, а вот брат встречно призывает меня идти в морской поход к королю вандалов Гейзериху.

– Зачем вам этот поход? – не понял я.

– Гейзерих обещает повести нас на Рим.

– И что вам с того, вон Аттли тоже много чего обещал, однако на Рим не пошел.

– Аттли не пошел, а вот Гейзерих пойдет.

– Что вы так на этих Римлян взъелись, что вам от крови их?

– Эх Чеслав, Чеслав. Молод ты и многое не знаешь. Мы вот с родовичами свебов и нориков общаемся постоянно, и все рассказы их только о той крови, что была пролита в битве с подлыми ромеями. Когда земля родов свебских перестала давать урожай, то снялись они всеми родами и пошли в теплые края в поисках лучшей земли. Пришли они к границам кесаря ромейского и просили разрешения осесть у лимиса (границы) ромейского. Однако выслал против них император несметное количество легионов. Битвы были лютые, ни одна из сторон победить не могла. Вот тогда и придумали подлые ромеи ударить конницей не по мужам оружным, а по бабам и детям – Сновид вздохнул, поднял бокал и отпил медовухи.