Текст книги "Возвращение в небо"

Автор книги: Василий Лавриненков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Вечер удался на славу. Тостам не было конца. Провозглашались они за победу, за героев полка, за летчиков, за техников, за мотористов и за молодых, за их семейное счастье. Не забыта была в тот вечер и добрая русская традиция. "Горько?" – то и дело раздавалось за столом к великому удовольствию счастливых молодоженов...

Гуляли до поздней ночи. Танцевали, пели. Потом, выйдя на улицу, наши офицеры открыли стрельбу в воздух. Это не осталось незамеченным. К дому, во дворе которого были накрыты столы, подъехал черный бьюик, из него вышел офицер комендатуры. Я пошел встретить его.

– Что у вас творится? – строго спросил полковник.

– Празднуем победу и одновременно две свадьбы, – доложил я.

Нас окружили летчики. Присмотрелись к полковнику – танкист, награжденный многими орденами.

– Ура полковнику! Качать его! – раздалось сразу несколько голосов.

Танкист, бережно поддерживаемый десятками сильных рук, взлетел в воздух, потом еще и еще. Как в такой ситуации выдержишь строгий тон? Полковник взмолился, чтобы его опустили на землю, с удовольствием принял приглашение к столу и даже выпил рюмку за победу и за здоровье молодых.

Пухову, растягивавшему меха баяна, кто-то заказал цыганочку. И тут же силой вытащили меня в центр круга. Ну, командир, не ударь в грязь лицом, выдай здесь, в Берлине, нашу цыганочку на высшем уровне!

Наполненный радостью и счастьем, всю свою душу вложил я в эту пляску. С таким азартом, с таким вдохновением чеканил известные мне коленца, что окружающие невольно начала притопывать, прихлопывать и даже подпевать баянисту. Я вихрем носился по кругу. Перед глазами мелькали родные лица боевых друзей, и к сердцу подкралась грусть: война закончилась, рано или поздно нам придется расстаться...

Еще несколько тактов, и пора закругляться. Веселей играй, баянист, поспевай за мной и за девушкой с яблоневым цветом в косах, что вышла в круг, приняв мой вызов!

Выйдя из круга, я случайно оказался возле молодоженов. Глядя на них, почему-то вспомнил осень сорок четвертого года, мое знакомство с юной москвичкой. Образ ее с тех пор жил в моем сердце. И впервые за годы войны я с беспредельной радостью вдруг ощутил, что мне всего двадцать пять и что вся жизнь еще впереди...

Через несколько дней наш полк перебазировался на другой аэродром. Там я получил приказ убыть в Москву для учебы в военной академии.

Началась новая полоса моей жизни. Тревожная юность, прошедшая в грохоте боев, навсегда уходила в прошлое, которое не померкло и никогда для меня не померкнет.

В июне 1945 года, в дни подготовки к Параду Победы, я находился в санатории под Москвой. Сюда и привезли мне пропуск на Красную площадь. Пропуск был выписан на одно лицо, а рядом со мной была молодая жена. Дуся смотрела на меня такими умоляющими глазами, что я сразу понял: без нее поехать не смогу.

В день парада мы оба попали на трибуны. Никогда не забуду, как чеканным шагом проходили по Красной площади воины-победители, как перед Мавзолеем швыряли на брусчатку знамена разгромленных гитлеровских дивизий, как звучала над Москвой, над всей нашей Родиной торжественная мелодия, сдававшая великую Победу.

Я был счастлив. Счастлива была и жена: она гордилась тем, что я принадлежу к великой армии победителей...

После окончания академии мне пришлось поработать на командных должностях в разных, самых отдаленных гарнизонах. Семья у нас сложилась прекрасная: жили дружно, растили детей. Дети выросли настоящими людьми, и я горжусь этим.

Военная авиация осталась моим родным делом на всю жизнь. С годами я перестал летать, но каждодневно занимался и сейчас занимаюсь воспитанием молодых воздушных бойцов, которые овладевают новейшей техникой, отдаю им весь свой боевой и жизненный опыт.

В день 50-летия со дня рождения нашего незабвенного Льва Львовича Шестакова большая группа ветеранов полка, в числе которых мне посчастливилось находиться, побывала на его родине – в Донецкой области. Матери погибшего героя мы вручили подарки, а на доме в Авдеевке, где он родился и вырос, с помощью местных общественных организаций торжественно установили мемориальную доску. Вместе с нами отмечал этот день и сын отважного сокола – тоже Лев Львович Шестаков. Приятно было узнать, что он пошел дорогой отца, стал военным летчиком, летает на современных боевых машинах и сейчас охраняет наше родное небо.

В селе Давидковичи Хмельницкой области, где похоронен наш командир, тоже побывали почти все мои однополчане.

Не раз ездил я в Комаровку и Хоцки, посещал памятные по сорок третьему году места и, конечно, встречался с супругами Шевченко, которых считаю родными для меня людьми. Иван Степанович умер в 1973 году. Теперь навещаю его вдову, с ней бываю на дорогой для меня могиле. Вместе с бывшими партизанами А. Крячеком, В. Яковенко, А. Янцелевичем, К. Спижевым, И. Процько, Е. Ломакой мы отыскали в лесу место базирования партизанского отряда, тот дуб, под которым я похоронил своего верного друга по самым тяжелым дням моей жизни Виктора Карюкина. У небольшого костра вспоминали мы под шелест леса минувшие дни, стычки с врагом, погибших друзей...

И по сей день поддерживаю я связь со многими из тех, с кем свели меня фронтовые дороги.

Ректором педагогического института в Черкассах стал Герой Советского Союза Александр Васильевич Тканко. Беседы с ним помогли мне восстановить в памяти дни пребывания в партизанском отряде.

Много лет после войны работал на аэродроме Гражданской авиации в Одессе бывший мой авиатехник Моисеев. Ныне Василий Иванович на пенсии.

Бывая в Москве, я обязательно встречаюсь с Н. Верховцом, А. Алелюхиным, И. Королевым, М. Твеленевым. В Саратове живет и работает В. Никитин, в Ленинграде – Олег Зюзин, ныне преподаватель военной академии.

С глубокой скорбью приходится повторить, что уже нет среди нас любимца полка Амет-Хан Султана.

Маршал авиации Александр Иванович Покрышкин, побывавший в Париже в качестве члена парламентской делегации Верховного Совета СССР, как-то рассказал мне, что встретился там с Луи Дельфино и что тот интересовался моей судьбой. Прощаясь, Луи Дельфино снял с себя шарфик, протянул его Покрышкину и сказал: "Вручите моему фронтовому другу".

Этот подарок, как и другие, храню как самую дорогую реликвию.

В 1969 году юные следопыты Орловщины разыскали могилу одного из французских летчиков, сражавшихся в составе полка "Нормандия-Неман". В связи с этим Советский комитет ветеранов войны пригласил в нашу страну нескольких ветеранов этого полка для участия в процессии перезахоронения останков их боевого товарища. Во время этой печальной церемонии я встретился с Луи Дельфино. Он был уже генералом и являлся генеральным инспектором военно-воздушных сил Франции.

Вскоре после встречи бывший командир полка "Нормандия-Неман" прислал мне письмо, которое позволю себе привести здесь полностью. Мой дорогой друг! писал Луи Дельфино.

Незабываемая церемония, организованная по инициативе советских людей в Москве, глубоко взволновала ветеранов полка "Нормандия-Неман", а мне кроме удовлетворения принесла еще и сердечную радость: снова встретил тебя, вспомнил с тобой несколько эпизодов из жизни, когда мы были вместе на фронте.

Дружба, возникшая во время войны, вечна. Она настолько крепка, что не нуждается в каких-либо дополнительных заверениях. Между тем, кто станет отрицать полезность личных контактов с друзьями, которые в годы тяжелых испытаний никогда не теряли надежды на лучшее будущее.

Вот почему я бываю каждый раз счастлив, когда вместе с тобой имею возможность вспомнить годы нашей общей службы. Эти воспоминания никогда и никто не сможет вычеркнуть из памяти.

Я хотел бы снова передать тебе мою глубокую благодарность за подарок, который меня очень взволновал.

Прошу тебя верить в искренность и глубину моих дружеских чувств.

Генерал Дельфино.

К великому сожалению, моего верного французского друга сегодня тоже уже нет в живых...

Свои воспоминания, читатель, я начал с прибытия в Чернигов зимой сорок первого года. Рассказом о городе моей военной юности, об удивительной встрече, которая произошла там же, спустя полтора десятилетия после войны, хочу и закончить их.

Зимой 1960 года я неожиданно попал в чудесный город на Десне по неотложным служебным делам. Время моей командировки было весьма ограниченным, но в первый же день я отправился на площадь имени Шевченко на розыски дома, в котором, как мне стало известно, жил Александр Никитович Карасев, тот самый летчик Карасев, который был сбит в крымском небе в 1944 году.

Карасева и его жену Надежду хорошо знали в полку – они первыми среди наших молодых фронтовиков поженились в суровом сорок третьем году.

Несчастье произошло с Александром, когда он уже был Героем Советского Союза: выпрыгнув с парашютом из горящего самолета, Карасев попал в плен. Долгое время мы ничего не знали о судьбе товарища. Лишь после войны стало известно, что Александр жив, ему возвращены все награды, и он по-прежнему служит в авиации.

Трудно описать, какая это была встреча и сколько было переговорено в тот день!

Нескоро улеглось волнение, которое пережили в хозяева дома и я в те часы.

Солнечный зимний день наполнял квартиру ласковым светом, а наши сердца еще раз осознанным счастьем победы над смертью, счастьем прекрасной мирной жизни.

– Да... Жизнь идет, а мы помаленьку стареем, – сказал А. Н. Карасев, когда подошло время прощаться. – Подумать только, у нас с Надей взрослые сыновья!.. – Мой собеседник задумался, лицо его стало суровым. – Хочу одного, – медленно произнес он. – Хочу, чтобы им никогда не пришлось пережить то, что выпало нашему поколению... Думаю, ради этой цели любой из нас, ветеранов, не пожалеет жизни. Верно, Володя?

Я крепко пожал руку боевого друга и ничего не ответил: слова были излишни, он сказал все, что надо.

Примечания

{1}После войны дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан стал прославленным летчиком-испытателем и трагически погиб в 1971 году при испытании самолета. – Прим. ред.

{2}Контрнаступление советских войск под Сталинградом длилось почти два с половиной месяца и завершилось 2 февраля 1943 года. – Прим. ред.

{3}Автор имеет в виду 2-ю гвардейскую армию Р. Я. Малиновского, переданную 15 декабря 1942 года по решению Ставки Верховного Главнокомандования в состав Сталинградского фронта. – Прим. ред.

{4}Верхняя часть фюзеляжа, примыкающая к кабине. – Прим. ред.

{5}Вернувшись в свой полк, я выяснил, что этими храбрецами были Герой Советского Союза Фотий Яковлевич Морозов и его ведомый. – Прим. авт.

{6}Речь идет о партизанском соединении имени Чапаева. – Прим. ред.

{7}Позднее Александру Васильевичу Тканко было присвоено звание Героя Советского Союза. – Прим. ред.

{8}Позднее Роберту Александровичу Клейну было присвоено звание Героя Советского Союза. – Прим. ред.

{9}Выражение "качать люльку" на жаргоне летчиков означает барражирование со снижениями, набором высоты в разворотами поперек вероятного направления, где могут появиться самолеты противника. – Прим. ред.

{10}История 1-го отдельного истребительного авиационного полка Сражающейся Франции "Нормандия-Неман" началась 4 декабря 1942 года, когда эскадрилья "Нормандия", состоявшая из французских добровольцев, была включена в состав Советских Военно-Воздушных Сил. В августе 1943 года эскадрилья была переформирована в отдельный истребительный авиационный полк. В ноябре 1944 года, после того как полк отличился в боях при прорыве вражеской обороны на реке Неман, приказом Верховного Главнокомандующего ему было присвоено почетное наименование "Неманский". С этого времени и принято название: полк "Нормандия-Неман", которое широко известно у нас в стране и за рубежом Для удобства читателей только так оно дается в тексте настоящей книги.

Полк "Нормандия-Неман" действовал в тесном содружестве с советскими летчиками. Вначале французская эскадрилья находилась в оперативном подчинении 204-й бомбардировочной авиационной дивизии, а с мая 1943 года и до конца войны – в оперативном подчинении 303-й истребительной авиационной дивизии, которой командовал генерал-майор авиации Г. Н. Захаров. С этим соединением "нормандцы" прошли боевой путь от Подмосковья до берегов Балтийского моря. Они участвовали в освобождении Орла, Брянска, Смоленска, Белоруссии и Литвы, в овладении Гумбинненом, Кенигсбергом и другими городами. 96 французских летчиков совершили 5240 боевых вылетов, провели 869 воздушных боев и сбили 268 самолетов противника. За боевые подвиги Советское правительство наградило полк орденами Красного Знамени и Александра Невского. Французское правительство отметило эту авиационную часть орденами Почетного легиона. Крестом войны с шестью пальмами, Крестом за освобождение и Военной медалью. Французские летчики были удостоены многих орденов Советского Союза, а четверо из них Марсель Лефевр, Жак Андре, Ролан де ля Пуап и Марсель Альбер – стали Героями Советского Союза. – Прим. ред.

{11}Франсуа де Жоффр. "Нормандия Неман". Пер. с франц. М., Воениздат, 1960. – Прим. ред.

{12}Большой радостью было для меня, когда в упоминавшейся уже книге Франсуа де Жоффра я прочитал, что советским врачам удалось спасти Ревершона. Прим. авт.