Текст книги "Потаенные страхи"

Автор книги: Варя Хворостянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Я подумала, что не хочу сегодня уходить… Ты не будешь против, если я останусь с тобой?

– Даже если бы ты хотела уйти, я бы не смог отпустить тебя. Сделал бы все, чтобы удержать. Возможно… даже связал бы. Но не отпустил. Нет. Только не сегодня…

После душа молодой человек надел лишь штаны, торс же решил оставить обнаженным. Такой его вид всегда магнетически действовал на девушку. Жестом она поманила его к себе. Брюнет обошел кровать и лег рядом, на левый бок.

– Тебе же так неудобно.

– Ничего. Все в порядке.

Майя села поудобнее и указала на ноги.

– Ложись сюда, а голову положишь мне на колени. Тебе ведь так нравится?

– И ты не возражаешь?

– Н-нет… И прекрати меня уже в краску вгонять!

Усмехнувшись, Горин вытянулся во весь рост и, перевернувшись на живот, устроился у девушки на ногах, а здоровой рукой обнял ее чуть ниже талии. И действительно, ему нравилось так лежать. Актриса первым же делом начала перебирать темные волосы. Мягкие и шелковистые.

– Как у тебя так получается? Ты же красишь волосы. Как они при этом остаются такими шелковистыми?

– Это все заслуга Лексы. Ты же знаешь, что у меня личный гример? Если бы не она, то, боюсь, я бы уже давно облысел, – они оба рассмеялись.

– А как же здесь? Корни должны были уже отрасти.

– А здесь тонировочный шампунь использую. Кожу не берет, но волосы затемняет отменно.

Девичьи руки плавно перекочевали на мужскую спину. Проводя пальцами по коже, рыжеволосая заметила, как после ее прикосновений проступали мурашки.

– Какой страшный шрам останется…

– Ты ошибаешься. Он прекрасен.

– Хочешь оставить его?

– Разумеется. Кому понадобится – загримируют.

– Но почему ты не хочешь его свести? Ты же не только актер, но и модель.

– Потому что это доказательство того, что ты спасла мою жизнь. Он всегда будет напоминать мне об этом времени. Об этой ночи…

– …лю… тебя…

Ему только что послышалось? Или? Андрей поднял голову и посмотрел на девушку.

– Ты, что ты сказала сейчас?

– Я… люблю тебя…

– Скажи… Пожалуйста, скажи ещё раз... – неверяще попросил молодой человек. Майя нервно закивала.

– Я люб... – актер шустро поднялся, и жадно впился в девичьи губы. Еле остановившись он крепко обнял актрису.

– Не хочу просыпаться! – шептал ей на ухо. – Не хочу! Это слишком хорошо для реальности. Пусть этот сон никогда не заканчивается…

– Кажется, это не сон…

– Значит, я умер?

– Дурак!

В ту ночь они так и не смогли уснуть. Весь следующий день они не покидали номера. Им нужно было о многом поговорить, многое рассказать. Андрей наконец-то узнал историю любимой женщины.

***

Прошло несколько дней. За это время молодые люди побывали в каждом уголке острова. Одним тихим вечером Горин устроил романтический ужин для Майи. Сказать по правде, каждый их ужин был романтическим, а также обед и завтрак. Хаггард был очень рад за них, но наблюдал издалека. Он понял, что выводы, которые он сделал касательно друга, были ошибочными. На этот раз осознание своей ошибки, хотя ошибался он крайне редко, принесло ему успокоение.

После ужина, проводив любимую в ее номер, Актер решил прогуляться. Он никогда не чувствовал себя таким счастливым. Ему казалось, что за спиной выросли крылья.

“Неужели все это происходит со мной?”

На аллее он заметил Алана. Брюнету стало не по себе. Последний разговор между ними закончился не очень хорошо.

– Алан! – окликнул он, подходя к другу.

– Похоже, ты и на минуту не можешь оставить свою принцессу. Я наблюдал за вами. Рад за тебя. За вас обоих.

– Я хотел извиниться. Не нужно мне было срываться.

– Брось. Все в порядке. Я понимаю. Кстати, Одри прилетает завтра вечером. Все в силе?

– Разумеется. Спасибо тебе.

– Ну что ж… Счастливые часов не наблюдают, а мне пора на покой.

– Да, конечно. Спокойной ночи.

– Хотел бы я отпустить какую-нибудь колкость, да настроения нет. Спокойной ночи.

– Алан! – крикнул актер вслед уходящему. – Я согласен. В ответ светловолосый только кивнул.

***

Войдя в свой номер, мужчина снял с себя одежду и направился в ванную. Долго принимал душ. Наконец закончив, вернулся в спальню и подошел к открытому окну. Полная луна улыбалась ему, окутывая легкой дымкой. Мягкими отблесками играла с его серебряными волосами.

– Я так тоскую по тебе, любовь моя. Порой мне не хватает сил, чтобы проснуться. Я очень давно тебя не видел. Почему ты не приходишь ко мне? Я больше так не могу. Я совсем один… Умоляю, забери меня.

Он разговаривал с луной, обращаясь к возлюбленной, покинувшей его. Вскоре, изможденный, он упал на кровать и мгновенно уснул. В годовщину ее смерти Алан всегда был не в себе. Пронеся свою любовь через столько лет одиночества, мужчина так и не смог справиться с невыносимой болью утраты.

– Алан… – кто-то позвал его. – Алан… Любимый, проснись.

Хаггард открыл глаза и очутился в белой зале. И ничего не было вокруг, одна белизна.

– Алан… – позвал его голос сзади.

Мужчина медленно повернулся. Перед ним стояла молодая красивая женщина, одетая в белоснежное платье. Она излучала невероятное спокойствие. На безымянном пальце левой руки сверкало серебряное колечко.

– Ох… Линда! – застонал мужчина. – Я так скучал по тебе. Ты так прекрасна.

– Ты просил, чтобы я пришла и вот я здесь. Что с тобой, милый?

– Мне одиноко. Я беспомощен и обнажен перед всем миром с тех пор, как ты ушла. Умоляю, забери. Забери меня с собой! Я больше не могу один! Я так устал… – мужчина упал на колени.

– Это не так. Ты же сильный, Алан, очень сильный. А еще ты добрый, понимающий, заботливый, справедливый. Ты – идеальный мужчина. Ты дал кров стольким детям. Как же я могу забрать тебя у них? Кроме тебя их будет некому защищать. Еще не пришло время, любовь моя. Ты совсем не улыбаешься, мне больно смотреть на тебя.

– Это невозможно! Как я могу?

– Я всегда с тобой. Обещаю, что когда придет время, мы вернемся за тобой.

– Мы?

Из-за женщины, держась за юбку платья, выглянула девочка лет пяти-шести. С кудряшками иссиня-черного цвета, такого же, что и у отца когда-то, и такими же синими глазками.

– Эмма, дорогая, поздоровайся.

Девочка несмело вышла из-за матери и, словно узнав, с заливистым смехом бросилась на шею оцепеневшему Алану.

– Здравствуй, папочка! – крепко обняв его, малышка отстранилась. – Папочка, почему ты плачешь?

– Доченька, какая ты красивая, – мужчина погладил девочку по щеке.

– Мама говорит, что я маленькая папина копия. Я каждый день смотрю на тебя в окошко, папочка. У нас есть большо-о-ое, вот такое окошко. И там ты ходишь, а еще кушаешь и спишь. Папочка, ты так смешно спишь! Мама говорит, что я сплю точно так же.

– Правда? А что еще мама говорит?

– А еще я и мама защищаем тебя от… Мам, а от чего мы защищаем папочку? Я забыла.

– Ничего, девочка, моя. Папа понял тебя. Скажи, вам с мамой хорошо здесь?

– Да, мне тут очень нравится. Но мама говорит, что тебе пока нельзя к нам. Почему, папочка? – Хаггард посмотрел на возлюбленную, Линда мягко кивнула.

– Понимаешь, малышка, у папы остались еще дела. Скоро я все закончу, и мы будем все вместе. Вы же с мамой придете за мной потом?

– Конечно, папочка! – отец и дочь крепко обняли друг друга.

– Эмма, нам пора. Папе нужно возвращаться.

– Еще минутку, Линда, пожалуйста.

Он не хотел отпускать, не хотел возвращаться. Там он снова будет один. И никакие блага всего мира не залечат эту кровоточащую рану. Не заглушат мучительную боль.

Мужчина, не разрывая объятий, поднял на руки девочку и подошел к ее матери. Крепко обнявшись они простояли несколько мгновений, все втроем. Алан нежно поцеловал любимую жену и долгожданную дочь. Женщина взяла на руки ребенка и отошла на шаг.

– Мы будем ждать тебя здесь, любовь моя.

– Я буду скучать, папочка!

– Постойте! Не исчезайте! Умоляю, вернитесь!

Все заволокло дымкой. Два силуэта плавно растворились за пеленой тумана.

Светловолосый открыл глаза и сел на постели. Он сидел молча, одинокий и потерянный. Нет, Алан не плакал. Слезы текли сами. И их невозможно было остановить…

***

Утро следующего дня принесло дождь.

– Опять льет… – проворчала Майя.

Сегодня она хотела пойти в бухту и там немного поплавать. Настроение быстро подстроилось под погоду и вылезать из постели внезапно расхотелось. Дверь на балкон была приоткрыта. Все-таки девушка очень любила дождь, его мерный шелест и мягкий запах. Высокая фигура промчалась к створками и, распахнув их настежь, заскочила внутрь, не забыв прикрыть.

– Ну куда! Ну накапаешь же!

– Тогда сделаем так.

Молодой человек, изрядно промокший, пока пробирался через балкон, начал скидывать с себя мокрую одежду.

– Эй, ты что делаешь?! Прекрати. Ай! – Андрей, избавившись от всей одежды кроме брюк, залез на широкую кровать и навис над актрисой. – Ты же весь мокрый!

– А плевать! – радостно улыбнувшись, актер затряс головой, забрызгивая сонную Майю.

Не дав рыжеволосой прийти в себя, дразня ее, стал целовать, начиная с губ, а дальше – куда получалось: скулы, глаза, кончик носа, лоб. Слегка прикусив мочку уха, вызвал желаемую реакцию – девушка вздрогнула и покрылась мурашками. Но этого несносному соблазнителю казалось мало… Переместился за ухо и, специально чуть громче дыша и не отнимая губ от бархатной кожи, спустился по шее вниз до ключицы. Это был беспроигрышный вариант. С первого раза он понял, что это ее слабые места. Хотел всего лишь поддразнить, но в итоге сам же и попался. Брюнет остановился, вдыхая аромат любимой.

– Что ты задум…

– Подожди! Не шевелись. Погоди минутку, – перебил мужчина.

“Раз… Два… Три…”

Подняв голову, заглянул в лучистые и такие родные глаза.

– Прости, слишком я увлекся…

– Все хорошо, – улыбнулась раскрасневшаяся актриса. – Просто я… еще, наверное, не осознала того, что произошло с нами. Порой мне неловко и… я смущена до невозможности! Но я скоро привыкну, потерпи, пожалуйста.

– О, не переживай. Я и сам не могу до конца поверить, что ты со мной. Все кажется, что проснусь сейчас в своей холодной пустой квартире. Снова один. Без тебя…

Майя нежно провела рукой по слегка колючей щеке. Мужчина поцеловал пульсирующую венку на тонком запястье девушки. Та в свою очередь завела руку ему за затылок. Пальцы моментально зарылись в густую шевелюру. Горин наклонился ближе и их губы слились в мягком, нежном и каком-то умиротворенном поцелуе. Через несколько минут он перекатился на левый бок, не забыв при этом обнять любимую.

– Не хочу отпускать тебя…

– Я же никуда не собираюсь, – усмехнулась актриса. – Наоборот, хотела весь день проваляться в постели. Ливень вон какой.

– Спасибо, дождик. Тогда весь день я проваляюсь с тобой. Ты же не прогонишь несчастного-болезного?

– Хи-хи… Ты умрешь со скуки.

– Уж я-то найду, чем заняться. Да, пока не забыл, утром тебя ждет небольшой сюрприз.

– А какой?

– Увидишь завтра.

– Зачем тогда вообще было говорить об этом? Меня же теперь распирать от любопытства будет!

– Так и было задумано.

– Ах так, да? Тогда получи подушкой!

Рыжеволосая вскочила на коленки и бросила в беднягу пуховое орудие.

И в самом деле, они провели весь день, не покидая спальни, за исключением вылазок, чтобы подкрепиться. Молодые люди дурачились, разговаривали, смеялись до самого вечера. А под конец, довольные прошедшим днем, уснули, держа друг друга за руки.

***

Поздним вечером, уже затемно, на остров приземлился частный самолет. Хаггард встречал гостью. С трапа самолета сошла молодая женщина. Она была на год младше Алана, но выглядела еще моложе. Асимметричная короткая стрижка, одежда в стиле гранж – все в ней кричало о неординарной личности.

– Здравствуй, Одри. Как долетела?

– Привет, дорогой! Накачалась успокоительными и проспала весь перелет, – они крепко обнялись и Хаггард пригласил ее в машину.

– Что-то ты совсем поник, Алан… Не хочешь, на континент, отдохнуть? Культурную программу возьму на себя.

– Нет, Одри. Спасибо за приглашение, но у меня много работы. Да и здесь есть все, что нужно, – тактично отказал мужчина. Гостья тяжело вздохнула.

– Мое предложение всегда в силе, имей в виду. Что ж с тобой поделаешь. Ладно, об этом позже. Какой план?

– Сейчас мы приезжаем, я провожаю тебя в номер. Сегодня уже поздно, поэтому отдыхай. А за завтраком я познакомлю тебя с пациентом. Для работы я все приготовил.

– Замечательно. А то я так перетрусила перед полетом, что сейчас просто с ног валюсь.

***

Утром Майя проснулась в постели одна. На подушке рядом лежала записка.

“Доброе утро! Я побоялся, что разбужу тебя, поэтому ушел прогуляться. Если не успеешь к завтраку, буду ждать тебя у себя. Балкон открыт. Люблю бесконечно…”

– Божечки… Что я делаю?! Но… я так счастлива!

Девушка выпорхнула из постели и побежала в душ, приговаривая:

– Собираться, одеваться, одеваться, одеваться!..

Горин тем временем сидел на террасе и пил чай. Он чувствовал себя очень необычно.

“Только эта девочка способна взбудоражить все твое нутро и освободить тебя без вреда для тебя самого. Отпусти и откройся ей. Без нее ты так и продолжишь истязать себя прошлым. И в итоге закончишь свое жалкое существование в психиатрической клинике, если не покончишь с собой раньше. Ты не справишься в одиночку и сойдешь с ума. А будучи с ней, не позволишь себе причинить вред любимой. Оберегая ее, ты обуздаешь свой нрав и обретешь долгожданный покой”

Молодой человек усмехнулся.

– Черт… А ведь он был прав… Спасибо, дядя, все так и есть. Наконец мне спокойно…

Через некоторое время к столику подошли Хаггард и его гостья.

– Только посмотрите! – воскликнула женщина. – Один из самых прекрасных мужчин в мире! Здравствуй, дружочек! Слушай, да ты прямо светишься!

– Спасибо, Одри. Рад тебя видеть. А ты все моложе и моложе, да? – брюнет перевел взгляд на мужчину, стоявшего рядом. – Доброе утро, Алан, выглядишь неважно.

– Просто не выспался, – отмахнулся тот. – Давайте лучше перейдем к делу.

– Да, конечно. Прошу, присаживайтесь, – Горин пригласил за столик.

– Вот, – Хаггард протянул Одри папку. – Здесь результаты всех обследований. Ознакомься, – молодая женщина внимательно изучила содержимое папки.

– Когда, говоришь, она травму получила? – спросила гостья актера.

– Почти два месяца назад, минус три дня.

– Энди, дорогой, прошло слишком мало времени. Подобные операции проводятся не раньше, чем через полгода, а лучше – год. Там даже зажить еще ничего не успело! Парни, вы что?

– Одри… Она актриса. Ты же первоклассный специалист. Я видел, на какие чудеса ты способна.

Собеседница нахмурилась. Посверлив взглядом сначала одного мужчину, затем другого, тяжело вздохнула.

– Я достану все, что тебе потребуется, – добавил светловолосый.

– Ну хорошо, хорошо! Только не смотрите на меня так, причем оба! Эндрю, учти, сначала я посмотрю, и только потом скажу – берусь или нет. Окей?

– Идет.

– Вот и замечательно. А сейчас извините меня, я оставлю вас ненадолго, – Алан отрешенно улыбнулся, встал и пошел в сторону здания центра.

– Слушай, он сейчас все время такой ходит? – спросила Одри, когда светловолосый скрылся из виду.

– Позавчера уже с утра ходил.

– Постой-ка… а какое сегодня число?

– Шестнадцатое кажется, а что?

– Ах ты черт! Как же я могла забыть?..

– Что-то не так?

– Четырнадцатого сентября, шесть лет назад, убили Линду…

– Вот оно что…

– Да. Он каждый год после годовщины ее смерти недели две как мертвяк ходит. У них такая любовь была. Одна на миллион. Они надышаться друг на друга не могли. А потом какой-то ублюдок оборвал их сказку.

– Ты знала ее?

– В школе мы вместе учились. Алан был старше на год. Линда была моей лучшей подругой. Для всех нас ее уход стал большим потрясением. А про Алана я вообще молчу. Он был просто убит горем. На глазах превратился в живой труп. Его даже насильно кормили, чтобы этот дурень не умер от истощения и обезвоживания. Потом он стал одержим местью. Ну, а дальше ты и сам знаешь… – женщина достала из кармана пачку сигарет. – Угощайся.

– Спасибо, воздержусь.

– Если что – не стесняйся, – она, прикурив, глубоко затянулась и с видимым наслаждением выпустила струйку сизого дыма.

– Ну, а ты? Зная тебя – это впервые на моей памяти, чтобы ты так отчаянно просил за кого-то.

– Я для нее все возможное и невозможное сделаю.

– М-м-м… Да наш мальчик никак влюбился. И не на шутку. Что же с тобой стряслось?

– Много чего, но и это тоже, – улыбнулся актер.

– Удивил, дружок… Ну хорошо, раз такое дело, сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо, я не сомневался в тебе.

– С тебя проходной на пару закрытых тусовок.

– Это же не в твоем стиле.

– Знаю, но надо же рекламировать себя в узких кругах. А заодно, может, и потенциального муженька найду… Хотя… на черта он мне нужен?

– Будет тебе проходной.

– Вот и славно… Ну, так где же девочка? Мейсон заглянула в медицинскую карту. – Михеева Майя… Русская?

– Русская. Вот, кстати, и она…

Гостья проследила за взглядом, полным обожания, и увидела изящную маленькую девушку с огненно-рыжими волосами. Молодой человек, забыв обо всем, встал из-за стола и двинулся навстречу любимой…

– Доброе утро, – он нежно поцеловал актрису в щеку, а затем, едва касаясь, провел кончиком носа по скуле и отстранился. – Ты хорошо спала?

– Мы же не одни! Что ты делаешь? – наигранно возмутилась Майя, но, смягчившись, добавила. – Я давно так не высыпалась! Доброе утро. А почему ты ушел?

– Мне нужно было кое с кем встретиться. Да и побоялся, что разбужу тебя. Останься я рядом – не удержался бы.

Реакция девушки последовала незамедлительно. Щеки моментально покрылись румянцем. Андрей порой специально поддразнивал, чтобы увидеть ее смущение.

– Идем, я хочу познакомить тебя с одним человечком.

Горин обнял рыжеволосую за плечи и повел к столику, за которым сидела женщина и в открытую наблюдала за парой.

– Стой, подожди! Почему ты не предупредил меня? – Майя резко остановилась.

– Я сделал что-то не так? – ничего не понял брюнет.

– Я… У меня слишком открытый наряд!

– И выглядишь ты в нем отлично.

– Нет, ты не понял. Надо же закрыть все синяки и ссадины… и руку… – теперь актер все понял. Она стеснялась своего тела.

– Брось, – он взял в ладони раскрасневшееся лицо любимой. – синяки почти сошли, их едва заметно. Остальное – ничего страшного, ведь ты столько пережила. Ты прекрасна. Не бойся, я ни на шаг от тебя не отойду.

Успокоив девушку, мужчина повел ее дальше.

– Вот, познакомься. Это Одри Мейсон, моя давняя знакомая. Одри, это Майя.

– Рада знакомству, – актриса застенчиво улыбнулась и кивнула.

– Приятно познакомиться. Пожалуйста, присаживайся!

Только все уселись, тут же, откуда ни возьмись, появился молоденький паренек с большим подносом в руках. Через минуту на столе стоял пузатый чайник с ароматным мятным чаем и столовые приборы на три персоны. Хрустящие, еще горячие тосты с поджаренной корочкой и блинчики с уже растаявшим маслом сверху еще немножко попыхивали. Розеточки с медом и двумя видами джема поместились между блюдами.

– Зови меня Одри и давай сразу на “ты”, а то чувствую себя старухой какой-то на твоем фоне.

– Хорошо, мисс Мей… то есть Одри...

– Вот и отлично! А теперь к делу. Скажи мне, сильно ли ты стесняешься своих шрамов и удается ли тебе их маскировать?

– Одри! – заступился Горин, увидев реакцию рыжеволосой.

– Ты просил помочь?! Так что не встревай! – моментально осадила молодого человека собеседница. – Майя, этот балбес, наверное, забыл тебе сказать. Я пластический хирург. И здесь я для того, чтобы помочь тебе. Понимаешь?

– Пластический хирург? – девушка удивленно покосилась на брюнета.

– Прости, я не успел сказать тебе…

– Ладно, потом разберетесь. Дай-ка посмотреть твою руку, – девушка замялась и несмело показала руку.

– Ух ты… Хорошо стесалась… Но мы это дело исправим… Угу… – Мейсон внимательно смотрела руку. – Хорошо… Где еще?

Актриса подняла челку. Над правой бровью до виска тянулся малинового цвета рубец.

– Ох-охоо… Ну, тут… Постараться придется…

– Все так плохо?

– Видишь ли, в чем дело, чтобы провести операцию, нужно, чтобы прошло как минимум полгода. Минимум! В идеале, конечно, год. Кожа не успела еще восстановиться. Сколько времени прошло после травмы?

– Где-то два месяца…

– Слишком мало… Если ты подождешь еще хотя бы четыре месяца, то эффект будет куда лучше. Я сделаю так, что ты и не вспомнишь о том, что они когда-то у тебя были. Если же проводить операцию сейчас, то я не могу гарантировать, что следов не останется. Но решение остается за тобой…

– Но… Со мной же перестанут работать… Неужели ничего нельзя сделать? Хотя бы руку. Бровь я уже научилась маскировать.

– Ну хорошо… Только давай договоримся сразу. Если сейчас ничего не получится, ты не падаешь духом и ждешь полгода. Потом мы с тобой встретимся и я все сделаю по высшему разряду.

– Я согласна! – просияла рыжеволосая.

– Вот и отлично. Тогда завтра и приступим. А теперь извините, хочу позагорать немного. В Эссексе сейчас сыро, пасмурно и мерзко.

Молодые люди дождались, пока Одри уйдет и принялись уничтожать еще не остывший завтрак.

– Ну, что скажешь? – поинтересовался брюнет.

– Профто вошхитительно… Думаю, я шмогу повторить блинчики… – Андрей засмеялся.

– Я не это имел в виду.

– Ой… Ты говорил о пластике? – кивок в ответ. – Это… Мне как-то неловко…

– Почему?

– Ты уже итак столько сделал для меня…

– Стоп… А теперь жуй свои блинчики и послушай меня. Во-первых, все твои проблемы давно стали моими. Во-вторых, мне нравится заботиться о тебе. Я это уже говорил неоднократно, между прочим, еще в больнице. И в-третьих… это все-таки по моей вине произошло. Если бы успел вовремя, этой беды не случилось бы…

Майя, поперхнувшись, с трудом проглотила комок, застрявший в горле.

– Когда ты перестанешь винить себя во всем? В чем здесь твоя вина? Откуда ты мог знать, что произойдет такое? – он оторопел.

“Она опять злится?”

– Почему ты злишься? Что не так я сделал?

– Я не знаю! Просто оставь меня в покое! Я не маленький ребенок, которого нужно постоянно опекать и следить за ним. Я тебе никто, чтобы так возиться со мной!

– Тогда кто мы друг другу? – Горин пристально посмотрел девушке в глаза. От этого взгляда сердце ее на мгновение остановилось, затем с бешеной скоростью ухнуло куда-то вниз.

– М-мы… – выдавила Майя.

– Вот когда решишь для себя, дай знать, – с этими словами молодой человек встал из-за стола и ушел, не оборачиваясь.

“С чего ее так переклинило?! Что, черт возьми, вообще происходит?”

***

Хаггард сидел в своем кабинете и перебирал документы. Стук в дверь.

– Да? – дверь приоткрылась и в щель протиснулась голова Горина.

– Не помешаю?

– Нет, заходи. Все равно не работается.

– А это? – уже вошедший актер кивнул на стопку бумаг.

– А это так, для видимости. Ты что-то хотел?

– Я хотел спросить тебя… – брюнет немного замялся. – А, хотя ладно, не бери в голову.

– Рассказывай, что стряслось опять?

– Майя… она ни с того ни с сего разозлилась и накричала на меня. Ну и… я тоже вспылил…

– Оу, как это говорится? Милые ругают, только забавляют!

– Милые бранятся, только тешатся.

– Ну да. Так а узнать-то ты что хотел?

– Это ведь из-за травмы? Сколько нужно еще времени для восстановления? Это уже третья вспышка гнева на моей памяти. Раньше я никогда за ней этого не замечал.

– Ну… кхм… Понимаешь, здесь нет четких границ. Кому-то достаточно нескольких месяцев, а кому-то и пары лет не хватит.

– А в ее случае что можешь сказать?

– В случае с ней… Динамика есть, и положительная. В сравнении с тем, какой Майя сюда прилетела, дело движется. Обмороки случаются уже гораздо реже, головные боли тоже беспокоят ее меньше. А вспыльчивость или яркое проявление каких-либо эмоций… Что ж… Можно провести курс лечения у психиатра. С профессором они уже не раз беседовали, так что проблем быть не должно.

– И что, поможет?

– Если честно, я не думаю. Пройдет время и она сама справится. Антидепрессанты лишь загонят все ее чувства вовнутрь. А Майе, наоборот, необходимо давать выход эмоциям. Тем более, в вашей профессии излишняя эмоциональность только на руку.

– Излишне эмоциональные слишком быстро сгорают… Хорошо, что мне делать с такими ее внезапными приступами?

– Старайся успокоить ее. Раз ты с ней, то и иди с ней до конца, через все трудности. Будь ей надежной опорой.

– Я понял. Спасибо, Алан... – секундная пауза. – Слушай, а ты не хочешь выпить сегодня вечером?

– А мириться ты разве не пойдешь?

– Пойду, но только не сегодня. Ей есть о чем подумать без меня. Ну, так что? Если нет, то я закроюсь в номере, напьюсь до чертиков и начну буянить.

– Черт с тобой. Давай через бар и ко мне в номер.

– Договорились!

Вечером, как и договаривались, двое молодых мужчин запаслись выпивкой в баре и закрылись в номере Хаггарда. В течение дня Андрей не пересекался с Майей.

Он безумно волновался о любимой, но не хотел попадаться сегодня на глаза. Решил, что девушке нужно было дать немного времени, чтобы осмыслить утренний разговор. Как по поводу операции, так и по поводу отношений. Пусть сама решит, что для нее будет лучше.

– И ты это все осилишь? – спросил светловолосый, скептически поглядывая то на бутылки, то на актера.

– Да как пойдет. Так, на всякий случай. Вдруг кого позвать захочешь?

– Только не Мейсон! Умоляю! Эта ведьма кого угодно перепьет!

– Ха-ха! Даже грозный и неприступный Алан Хаггард кого-то опасается. Причем женщину.

– Это сам дьявол в теле женщины! Неугомонная, безбашенная, любого мужчину заткнуть сумеет.

– Ну, об этом я уже знаю, – улыбаясь, сказал Андрей.

За час эти двое осушили одну бутылку виски и ополовинили вторую.

– Скажи честно, за каким чертом ты закрылся у меня в номере?

– Честно?

– Угу…

– Чтобы проснуться утром и быть уверенным, что ничего не натворил ночью.

– Идиот… – подытожил Хаггард. – Бежал бы скорее к своей принцессе, пока не напился.

– Я себе не доверяю.

– Оу… Похвально… Значит, близки вы еще не были? Жаль… Обстановка более чем располагает…

– Тут ты, конечно, прав. Но… Я не трону ее, пока она не будет готова. Хочу… чтобы… Чтобы все было… правильно, что ли…

– Я бы… Я бы на твоем месте… не выпускал ее из объятий… Кто знает… сколько вам отпущено быть вместе…

– Мне очень жаль, старик… – актер мягко похлопал мужчину по плечу. – Я понимаю твое горе, пусть и не так сильно. Но горечь утраты познать мне уже довелось… Я знаю, что ты держишь все в себе. В общем, если захочешь выговориться, я всегда к твоим услугам. Прилечу из любой точки земного шара.

– Спасибо, дружище...

– Я… слышал, что позавчера была годовщина… Ты как?

– Хуже мне не будет, если ты об этом. Я давно умер, вместе с ними… Они… приходили ко мне. Я узнал, как зовут мою доченьку. Эмма… Линда назвала ее так, как мне и хотелось, представляешь? Энди, она такая красивая, – состояние Алана выдала только слеза, скатившаяся по щеке.

– Я уверен, они всегда рядом с тобой и оберегают тебя.

– Да, Эмма сказала то же самое.

Еще час, и в ход пошла бутылка бренди.

– Спорим, ты не сможешь изобразить… моего управляющего, например?

– Алан, я даже и спорить не буду. Я же актер, а не шут балаганный…

– Про… проигра-ал…

– Хорошо, проиграл, доволен?

– Не-а… Вот тебе подзатыльник... – светловолосый мужчина попытался отвесить актеру добротный подзатыльник, но промахнулся, и ладонь скосила по макушке. – Вот-так… Хе-хе… Знаешь, а ты о-о-очень изменился с нашей последней... встречи. Раньше ледышка бесчувственная была вместо тебя. А теперь... передо мной... сидит живой человек… Он чувствует, волнуется, радуется, злится и соп-переживает. Я очень рад таким... изм… изменениям.

– Я тоже рад этим переменам, дружище. Спасибо.

ГЛАВА 9

Их посиделки закончились с рассветом. Горин уложил уставшего друга спать и вышел на балкон. Утренняя прохлада немного освежала.

Получилось…

Алан смог выговориться, поделиться своей невыносимой болью. Актер принял часть на себя, хоть и малую. Он надеялся, что, пусть немного, но его другу стало легче. И Андрей был бы рад этому. Почему-то на душе стало очень грустно и тоскливо. Брюнет взял со столика пачку сигарет и зажигалку.

Смог бы он так? Нет, не смог бы. Определенно последовал бы за любимой. Он не сможет жить в мире, в котором Майи не будет существовать…

Глубоко затянувшись, выпустил сизое облачко. Закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. По телу разлилась теплая волна удовольствия. Как давно он держал сигарету в последний раз?

Перед глазами всплыл образ девушки с огненными волосами. Он понял, что готов терпеть все перепады ее настроения. Все причуды, все капризы – все, что угодно. Исполнит любое ее желание, малейшую прихоть…

Оставив Хаггарда мирно спать, молодой человек вышел из номера. Было слишком рано, но работники центра уже сновали туда-сюда. Актер предупредил, что хозяин отдыхает и тревожить его не нужно. Прогулявшись немного, брюнет отправился к себе. Ему жутко хотелось спать. Четырех часов вполне хватит, чтобы восстановить силы. Наконец, оказавшись в своей спальне, мужчина остановился в двух шагах от кровати. Нежно улыбнулся.

В его постели спала Майя. Красный опухший нос без труда дал понять, что она плакала.

“Как она пробралась сюда? Я же запер двери… Ах да… Я снова забыл про балкон.”

Брюнет тихонько лег рядом. Чуткий сон девушки мгновенно прервался. Она распахнула глаза. Несколько секунд оба удивленно смотрели друг на друга. Рыжая протянула руку и коснулась мужского лица, чтобы проверить, не приснилось ли. Убедившись, что это не сон, она с облегчением выдохнула.

– Ты чего? – спросил молодой человек.

Актриса резко села, но не рассчитала и поплатилась головокружением. Андрей моментально подорвался и, готовясь ловить любимую, сел, выставив руки. Поймав равновесие, девушка уставилась на Горина.

– Где ты был так долго? – спросила шепотом.

– В каком смы…

– Я чуть с ума не сошла от беспокойства! Весь день тебя искала! – слезы побежали по щекам. Парень растерялся. Он даже не подумал о том, что Майя могла его искать.

– Я… Я не думал, что ты будешь меня искать. Ты просила оставить тебя в покое…

– Дурак! – девушка бросилась на шею любимому. – Я не хотела… Не хотела обидеть тебя. Не хотела кричать на тебя! Я не знаю, что тогда на меня нашло! Будто в голове что-то щелкнуло! Прости! Прости, я не хотела! Не хочу без тебя! Не смогу!

Актер заключил ее в свои объятия.

– Тише… – шепнул он нежно на ухо. – Я и забыл уже об этом. Ну куда я денусь? Я так долго ждал тебя… Ты разве не помнишь? Я же говорил, что без тебя дышать не смогу… Кричи на меня, сколько угодно. Делай со мной все, что захочешь… Я весь твой… Без остатка твой… – его мягкий голос постепенно стихал и к последней фразе перешел на шепот.

Рыжеволосая немного отстранилась, чтобы заглянуть в глаза. Она сравнивала их с бликами северного сияния и изумрудными искорками.

Взгляды их встретились. Дыхание в унисон на миг прекратилось… Губы соединились… Робко. Нежно. Актриса почувствовала слабый привкус табака с тонкой пряной ноткой. Нет, он не был неприятен, как раз наоборот. Андрей плавно перешел к щеке. Медленно. Поцеловал висок, лоб, веко, другое, кончик носа, снова щеку. Провел губами по ушной раковине, нарочито усилив дыхание. Это снова сработало. Ее слабое место. Девушка задрожала.