Текст книги "Лунная соната"

Автор книги: ван дер Зее Карен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Сэми, познакомься, это моя самая любимая кузина Тара. Надеюсь, ты не будешь возражать, если она у нас поживет некоторое время?

Саманта проглотила язык. Кузина?! Он не мог придумать ничего правдоподобнее? За кого ее принимают?

– Тара, – обратился он к сестре, – это Саманта, подруга Сюзанны.

Тара улыбнулась и протянула руку.

– Мы уже встречались утром в холле.

– Да, утром, в холле. – Саманта как попугай повторяла за Тарой слова, мечтая скорее убраться отсюда. – Мне пора спать, увидимся завтра.

– Разве ты не посидишь с нами? Бокал прекрасного вина на ночь – и сон обеспечен, – проговорил Дэвид.

– Спасибо, – ответила она ледяным тоном. – Мой сон обеспечивается другим.

Подумать только: посидеть с ними! Она уже хотела раздеться и погасить лампу, когда в дверь постучали.

– Саманта? – Голос Дэвида был требовательный, но мягкий. – Что происходит?

– Это я должна спросить тебя.

– И что ты хочешь узнать?

– По-моему, это неприлично – приводить в дом женщину.

– Ты разве не слышала, что я сказал? Тара – моя кузина.

– Ты полагаешь, что я совсем дура? – бросила она презрительно.

Но Дэвид вдруг улыбнулся:

– Сэми! Ты ревнуешь?

– Я? Не дождешься! – Она чуть не плакала от отчаяния. – Ты ведешь себя недостойно, ты презираешь меня… Зачем тогда посылаешь мне цветы?

– Сэми, ты не соображаешь, что говоришь. Опомнись! – Он поднял руки и рассмеялся.

Саманта задохнулась от ярости, но выкрикнула:

– Соображаю! И не вижу ничего смешного. Уходи!

Дэвид внимательно наблюдал за беснующейся Самантой.

– Я никуда не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

Глава седьмая

– Еще раз повторяю: Тара – моя кузина, мы вместе росли. Ее отец, мой и отец Эндрю – братья. Сейчас у нее трудности в личной жизни, ей надо где-то переждать, чтобы ее не нашел бывший муж-наркоман. К тому же он еще и игрок.

– Почему он предъявляет к ней какие-то претензии?

– Он не хочет разводиться и требует денег, которые ему нужны на наркотики и карты. В общем, Тара очень несчастна сейчас и нуждается в заботе. Она знает, что я всегда выслушаю ее и дам полезный совет. Сэми, глупышка, значит, ты подумала… – Он не договорил, весьма довольный ее реакцией на Тару.

– А что я должна была подумать, когда увидела, как она утром выходит из твоей спальни? – подбоченилась Саманта, как какая-нибудь торговка.

– Я уступил ей свою спальню, а сам провел ночь в кабинете Эндрю, у него широкая софа.

Саманта облегченно вздохнула, надеясь, что Дэвид ничего не заметил, но он затаенно улыбнулся, услышав этот прерывистый вздох.

– Извини, – пролепетала Сэми, – я вела себя глупо.

– Ладно, прощаю, я тоже виноват, надо было посоветоваться с тобой. А вообще-то хорошо, что все так случилось, теперь я знаю, что небезразличен тебе.

Саманта сразу ощетинилась:

– Вот еще!

– Брось, Сэми. Ты должна получить свою долю счастья от судьбы, и я могу тебе ее преподнести, если разрешишь.

– Ты уверен, что способен дать мне то, что нужно? – насмешливо спросила она. – И уверен, что именно ты можешь это сделать?

– Уверен. Но сначала я хочу, чтобы ты поверила в меня. Сэми, неужели тебе не хочется погулять со мной в лесу? Не хочется отдаться мне на траве под звездным небом?

– В компании с комарами? – саркастически спросила она.

Он рассмеялся:

– Комаров не будет, обещаю.

Она отрицательно покачала головой: нет!

– Господи, ну как убедить тебя, что нельзя лишать себя радостей жизни? Что сделать, чтобы ты забыла про свою учебу, про склад и подумала о себе? – Он подошел к ней, обнял за плечи.

– Это не так просто, как тебе кажется, у меня уже выработался рефлекс на…

– Глупышка! – перебил Саманту Дэвид и, прижав к себе, стал целовать, покусывая ее губы, ушко и шею маленькими поцелуями-укусами, от которых она тут же пришла в страшное возбуждение. – Это совсем не сложно, как видишь, – говорил он, время от времени отпуская ее губы, чтобы набрать воздуха.

Саманта чувствовала, что готова отдаться ему, но дух противоречия заставил ее вырваться из его рук.

– Нет! И еще раз нет! Не сейчас, не сегодня, не здесь! Прошу тебя, уходи, пожалуйста! – умоляющим голосом прохрипела она.

Остановив свой порыв усилием воли, Дэвид отпустил ее и тут же вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Саманта дрожала как в лихорадке. Она хотела любви, счастья, всего того, что предлагал ей Дэвид, но он предлагал это на один день, ну, на месяц, а она хотела забыть одиночество навсегда. Сэми уже пережила шок расставания, когда ее бросили с ребенком… Еще раз такое она не переживет.

– Замечательно, – сказала Тара, улыбнувшись Дэвиду. – Похоже, она неравнодушна к тебе.

Дэвид не ответил, но по нему было видно, что слова Тары ему приятны. Он налил себе чуть-чуть виски, плеснул содовой и глотнул.

– Знаешь, она долго не хотела верить, что ты моя кузина, правде всегда трудно поверить.

– О, ты бы видел ее лицо, когда мы с ней столкнулись вчера утром! – засмеялась Тара. – Бедняжка, пожалуй, это слишком сильное для нее испытание.

– К тому же ты вышла из моей спальни.

– Я бы на ее месте взбесилась от ревности.

– Знаешь, Тара, она говорит, что это не ревность. Ее поразило другое: как я смел привести в дом женщину, как мог так унизить ее. Она оскорблена, а не ревнует. К тому же я ее вообще не интересую.

– Думаю, твое самолюбие никто так не задевал.

– Мое самолюбие совершенно ни при чем. Мне жаль ее. Маленькая худенькая труженица, спит мало, ест кое-как и что попало, да еще и учится вечерами.

– Ты говоришь о Саманте как о близкой родственнице.

Он пожал плечами.

– Раз я живу с ней в одном доме, пусть даже и временно, мне не хочется, чтобы рядом был несчастный, замотанный человек. Ее надо успокоить, у нее трудная судьба и сын на руках. Мне хочется, чтобы она немного отвлеклась от своих проблем. Знаешь, у меня есть один план… – Он замолчал, решив, что пока рано говорить об этом. – Я потом тебе все расскажу, ладно, сестричка?

Тара пригубила вино и задумчиво посмотрела на него.

– Насколько серьезны твои чувства к ней?

– Я… собственно, чувств никаких нет, я просто хочу помочь ей, пока живу здесь.

– В чем помочь, Дэвид? Это звучит многообещающе. Разве ты не видишь, что ее не интересует легкий флирт? Ей не нужна сиюминутная помощь.

Дэвиду не понравились слова Тары.

– Ты же сама знаешь, что у меня нет желания заводить что-то серьезное, – раздраженно сказал он. – Разве стремление помочь можно расценивать как-то по-другому?

– Только если вы оба воспримете ваши отношения как дружбу, хотя вряд ли она захочет с тобой… дружить. Саманта умная женщина и понимает, что, как бы ни назывались сейчас ваши отношения, она проиграет. Понимаешь, о чем я говорю? Слушай внимательно. Из того, что я увидела и что сказал ты, я поняла одно: ты для нее лакомый кусок – огромные деньги, навязчивое желание помочь, хорош собой, чего нельзя сбрасывать со счетов, и…

– Ты несправедлива к ней, Тара, – перебил он.

– Несправедлива?

– Она не такая, у нее нет и капли меркантильности. Ты считаешь, что она играет со мной, заманивая в капкан?

– Конечно! Только она прекрасно понимает, что через два-три месяца ты бросишь ее, а ей останется только тешить себя воспоминаниями.

– Ты уверена, что я ее брошу?

– А разве не так? Не женишься же ты на ней из желания помочь и не станешь хоронить себя в этой глуши.

Дэвид согласился про себя, что это так, но промолчал.

– Надо найти разумное решение. Ты должен прежде всего думать о своей жизни и защитить себя от неожиданностей в будущем. Ты заслуживаешь счастья, особенно после того, что пережил. И не говори мне, что хочешь остаться навсегда один. Ты достаточно молод, чтобы иметь дом, семью. Сейчас ты скитаешься по миру, но когда-нибудь устанешь и захочешь осесть.

– Все верно, Тара. Я люблю скитаться по миру, обожаю свою работу и действительно не хочу ничего постоянного. Ты права, мне не стоит играть с огнем и доставлять этой женщине лишние проблемы.

Саманта пыталась заснуть, но поневоле прислушивалась к голосам, доносившимся из гостиной. Эта парочка была из другого мира, к которому она не имела никакого отношения.

Слишком велика разница между ней, усталой, одинокой, обремененной заботами женщиной, и этими богатыми, уверенными и красивыми людьми. Их мир для нее недосягаем, и не нужно забивать себе голову несбыточными мечтами.

Значит, он спит в кабинете Эндрю? А что, если сейчас пойти к нему и… Она еще не пришла в себя после их поцелуя… Уткнувшись в подушку, Сэми застонала. Ну пойдет, а дальше? Соберись с силами и забудь о нем. У тебя сын, дедушка, которые требуют забот, тебе надо получить образование. Спи, приказала она себе.

В ушах ревело море. Она стояла на скале в длинном белом платье, широкополой шляпе, придерживая ее руками, чтобы не унесло ветром… Вот она засмеялась и побежала, оглядываясь на него. Ему хотелось крикнуть: «Будь осторожна, подумай о нашем ребенке, которого ты носишь», но она все бежала и бежала, махая шляпой… И вдруг он увидел ее, лежащую на песке с застывшей улыбкой… Но кто это? Это лежит Саманта, вот она вскрикнула, вскочила и бросилась ему навстречу, но он-то знал, что она мертвая…

Дэвид проснулся в холодном поту, с колотящимся сердцем. Сон. Какое счастье, что это только сон. Он встал и направился в ванную, думая обо всем сразу – о своем доме, о Саманте и о своем сне…

* * *

Саманта вошла в кухню и остановилась, пораженная увиденным. Тара, одетая в шорты и футболку, с собранными в хвост волосами, вынимала из духовки противень с горячими булочками. Стол был уже накрыт: сок, миска клубники, сыр. Саманта вдохнула ароматы кофе и сдобы и почувствовала, что если она сейчас же не съест что-нибудь, то упадет в обморок.

Тара поставила противень на стол и с улыбкой обратилась к ней:

– Доброе утро. Надеюсь, вы оцените мои труды?

– Доброе утро, – улыбнулась в ответ Саманта, покоренная приветливостью Тары и ее кулинарными талантами. – Все выглядит так аппетитно… А запах! Ммм! Когда вы успели?

Тара удовлетворенно вздохнула.

– Я проснулась очень рано, когда еще не рассвело. И что же прикажете делать? Вот я и расстаралась. А готовить я просто обожаю, думаю, из меня вышел бы при необходимости замечательный повар. Вы разрешите мне еще немножко похозяйничать?

– Вы же знаете, что это не мой дом, – засмеялась Сэми, – как я могу что-то разрешать или не разрешать? Вы оба, как родственники, скорее можете запретить что угодно мне.

– Ну, не нужно преувеличивать! Вы здесь живете… Ладно, давайте завтракать пока все горячее. Что вы будете – омлет или…

Тара не успела договорить: в кухню вошел Дэвид и весело произнес:

– Бог мой! Какой запах! Доброе утро, милые дамы. Я готов съесть быка. Скорее покормите единственного в вашем распоряжении мужчину, иначе я умру и вы останетесь одинокие и беспомощные. Тара, сестричка, не томи, накладывай побольше омлета и булочек.

– Садись, – улыбнулась Тара.

Да, подумала Саманта, Тару трудно не любить. Каждый день она открывала в этой женщине новые достоинства и все сильнее к ней привязывалась. Тара всегда дожидалась Саманту вечером, когда бы та ни пришла, и кормила ее ужином, да каким! И конечно, она отвлекала ее мысли от Дэвида. Дэвид же, видимо, был не так доволен, что они всегда втроем, и часто останавливал на Саманте взгляд, полный страстного желания… Или ей так казалось?

Как-то раз Тара пригласила Саманту прогуляться – была суббота, и Саманта не училась. Дэвид остался дома, сославшись на то, что должен кое-что прочитать и позвонить в Испанию… Бог с ним, сказала Тара, и они вышли.

Жара слегка спала, идти было легко и приятно.

– Надо бы заняться спортом, да времени нет, – размахивая руками в такт, сказала Саманта.

– Да, Дэвид прав, вы очень деловая особа. Разумеется, когда вы наконец получите образование, то сможете заняться чем угодно.

– Надеюсь. Спасибо, что вы не ругаете меня, как Дэвид.

Тара засмеялась:

– Не обижайтесь на него, Сэми. Дэвид хочет, чтобы вы немного порадовались жизни, отдохнули. Он всегда был в нашей семье самый жалостливый, хотя и остальные члены семьи отличаются добротой и внимательным отношением к другим, особенно к тем, кто нуждается в заботе.

Саманта промолчала. Они шли по лесу, и вскоре сквозь деревья показался дом. Сэми не была здесь неделю и поразилась, как много сделано. Дом почти готов. Как красиво он смотрится среди деревьев и диких розовых кустов!

– Молодец Дэвид, – задумчиво сказала Тара. – У него появился вкус к жизни. Это начало нового этапа.

Саманта удивленно посмотрела на нее:

– Начало нового этапа? Но он же скоро уедет.

– Дэвид слишком долго скитался из одной страны в другую, отдаваясь работе до такой степени, что забыл о себе. Пусть этот крохотный домик и нельзя назвать домом в прямом смысле, но это уже что-то.

– Что же с ним случилось?

Тара мельком глянула на нее, как бы обдумывая, стоит ли ей говорить.

– Я думаю, он сам вам расскажет. Ладно, пойдем отсюда.

Саманта поняла, что Тара ничего не скажет и не стоит больше задавать никаких вопросов. Неужели Дэвид скрывает что-то такое, что ей не полагается знать? Сэми была откровенна с ним, а он… Да, она его не знает и вряд ли когда-нибудь узнает.

В последующие дни цветы неизменно появлялись у нее на столе, раз от разу все красивее и экзотичнее. Букеты были подобраны с таким вкусом, что восхищению Саманты не было предела. Тем не менее она все больше и больше понимала: ей не следует принимать эти букеты. Даже дедушка заинтересовался.

Тара уехала, и они опять остались одни. Как-то утром, за завтраком, Саманта решила выяснить, зачем Дэвид так упорно присылает ей цветы.

– А почему я не могу присылать их тебе? На складе так скучно и пыльно, что одно это должно утомлять тебя.

– Знаю, знаю, ты напоминаешь мне, что на свете есть много прекрасного, в том числе и цветы. Но мне неудобно перед дедушкой, который весьма заинтересовался их происхождением. Не могу же я соврать, будто покупаю их сама.

Дэвид взглянул на нее, хотел что-то сказать, но только махнул рукой.

Цветы приносить перестали, и Саманта вздохнула с облегчением, но и с грустью. На третий день после их разговора, когда она выбросила последний увядший букет в мусорный ящик, в офис вошел человек в униформе и положил на стол перевязанный красивой лентой пакет.

Она стала лихорадочно развязывать пакет и извлекла оттуда огромную коробку шоколадных конфет, весьма дорогих. Ну что ты будешь с ним делать? Взять коробку домой и там вернуть? Это будет уж чересчур демонстративно. Выбросить? Да у нее не поднимется рука на такое.

Надо есть, вздохнула Саманта и, открыв коробку, выбрала самую красивую конфету. За первой последовала вторая, потом третья… Вкусно!

Когда пришел дедушка, она угостила его, сказав, что подарок принес один бывший клиент, который до сих пор пользуется креслом, купленным у них в прошлом году. Дедушка заявил, что конфеты ему вредны, и с недоверием посмотрел на нее. Клиент! Знает он этих клиентов. Она думает, что дед не был молодым. Глупышка, старается не беспокоить его, но он-то все видит и понимает, как ей тяжело.

Саманта сидела в машине, замершей на обочине, и соображала, как ей быть. Бензин кончился, а до дома и до станции еще далеко. Рядом плачет голодный Кевин. Какая она несчастная, а теперь, когда умер дедушка, ей вообще некому даже пожаловаться. Работы она найти не может, все ее прогоняют, вот и сегодня очередной отказ. Кевин зарыдал еще громче. Из леса выскочил огромный зверь и кинулся к машине… Саманта в ужасе закричала – и проснулась.

Господи, сон! Слезы еще лились у нее из глаз, но она облегченно вздохнула.

– Надо выпить воды, – пробормотала она, встала и сунула ноги в тапочки.

Сэми вошла в кухню, взяла чашку, но чашка как-то выскользнула у нее из рук. Снова брызнули слезы, теперь уже от обиды на чашку. Она нагнулась и стала собирать осколки.

– Что случилось? – раздался голос Дэвида.

– Вот, хотела пить, ч…

– Стоит ли из-за чашки проливать слезы?

– Вообще-то чашка ни при чем. Мне приснился неприятный, даже страшный сон. Я опять стояла на обочине в машине без бензина, рядом плакал Кевин, и как будто умер дедушка, а меня нигде не берут на работу… Чепуха какая-то… Из леса выскочил волк и кинулся к нам…

Дэвид обнял ее и прижал к себе. Саманта судорожно вздохнула и прижалась к его голой груди. Какое счастье, что это был только сон. Конечно, и его объятие, и это мнимое спокойствие тоже не настоящие, но сейчас-то ей хорошо, а о том, что будет потом, не стоит думать. Она вытерла слезы и улыбнулась.

– Разревелась, как маленькая. Подумаешь, сон приснился.

Глава восьмая

Ей хотелось бы вечно пребывать в объятиях Дэвида, чувствовать его тепло и ласку, испытывать невыразимое блаженство от его прикосновений. Дэвид осторожно играл ее волосами, нежно поглаживал хрупкую спину. Сэми представила на мгновение, что любовь Дэвида принадлежит ей, и в этот момент он поцеловал ее, сначала осторожно, а потом все требовательней и требовательней.

Саманта, не задумываясь, отдала ему поцелуй, но, чувствуя, как его руки опускаются ниже, напряглась и вырвалась из его рук.

– Извини, я… я должна… то есть не должна… – Она сама не понимала, что она должна делать – остаться здесь и больше не сопротивляться (ночная рубашка была слишком слабой защитой) или… да, бежать, и немедленно. – Пожалуйста, Дэвид, не держи меня, – попросила она, потому что он опять взял ее за руку.

– Но почему? Разве тебе не приятно? Разве не хочется пойти дальше поцелуев? Что ты теряешь? Зачем лишаешь себя наслаждения? Я обещаю тебе, что ты не пожалеешь!

– Верю, верю, что ты прекрасный, замечательный любовник. Но моя жизнь после не станет легче, как ты думаешь, мне будет еще тяжелее. Я не создана для мимолетного флирта, вернее, не привыкла, а теперь уже ни к чему. Ты скоро уедешь, а я останусь, и к моим проблемам прибавятся еще и воспоминания о днях любви с тобой.

– Но я уеду не скоро. Почему ты упираешься? Возможно, ты и не будешь вспоминать меня, зачем заглядывать вперед и думать о том, чего может и не быть? Надо думать о том, что сейчас, а сейчас ты хочешь меня, я уверен.

– Дэвид, не настаивай, не мучь меня и себя.

Он выпустил ее руку, повернулся и стал молча собирать осколки чашки, не глядя на Сэми.

Саманта ушла к себе на склад, а Дэвид стал звонить Таре.

– Тара, мне нужна твоя помощь.

– Все что угодно.

Дэвид тут же стал рассказывать ей о своем плане покорения Саманты.

– Это не совсем законно, она может подать в суд.

– Ну уж и в суд!

– Ты как следует подумал?

– Да. – Странно, но он был уверен в успехе своей затеи.

– Тогда действуй, я твой помощник, но ты должен во всем слушаться меня.

Согласовав с Тарой нюансы, он ринулся выполнять задуманное.

– Дэвид, я тебе очень благодарна, но ты напрасно утруждаешь себя. Я еще первую коробку шоколада не съела, а ты уже прислал вторую.

Прошло два дня, шоколада больше не приносили. Саманта облегченно вздохнула, но и взгрустнула. Да, женщины загадочный народ, думала она, нам никак не угодишь.

Сэми ушла на склад и пробыла там довольно долго, сверяя накладные, а когда вернулась, на столе красовалась подставка с десятью красными воздушными шарами. Она оторопела: что это такое? Для госпожи Бенетт, ответил ее помощник.

– Дэвид, ты неистощим на выдумки, у меня нет сил бороться с тобой, – заявила она вечером, причем довольно раздраженным тоном.

– А ты, Саманта, неисправимо упряма, – невозмутимо ответил он. – Я выполняю свою миссию, предназначенную мне судьбой, – вызвать улыбку на твоем хорошеньком личике, а ты упрямо хмуришься. По-моему, ты обмолвилась о том, что у тебя будет перерыв в занятиях?

– О да.

– И что ты намерена делать эти три дня?

– Спать!

– Но тебе же все равно, где спать?

– Разумеется.

– Тогда почему бы тебе не совершить со мной небольшое путешествие в Новый Орлеан? Пообедаем…

– В Новый Орлеан пообедать? Ты шутишь?

Дэвид покачал головой, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Саманта задумалась, а он смотрел на нее и с удовольствием читал на ее личике, как ей хочется в Новый Орлеан, и в то же время на нем отражался страх, сомнение – целая гамма чувств.

Потом она явно что-то решила и стала задавать ему вопросы. Дэвид старался отвечать как можно подробнее, но кое-что пришлось приврать…

И Саманта согласилась.

Итак, первая часть плана осуществилась, но дальше было гораздо сложней.

Утро понедельника они встретили в самолете. Саманта устроилась в кресле напротив Дэвида и с удовольствием осматривалась по сторонам.

– Изумительно!

Ее восхищению не было предела – салон ошеломлял роскошью, достойной принцессы: пассажиры должны забыть о том, что под ними бездна, и наслаждаться полетом.

В аэропорту Нового Орлеана их встретили и, по просьбе Дэвида, повезли во французский квартал, где в ресторане уже ждал завтрак. Дэвид вел себя так спокойно и уверенно, что у Саманты не было никаких сомнений по поводу их путешествия. Она с изумлением осматривала город, не испытывая никаких угрызений совести по поводу оставшейся в Виргинии работы. Удивительно, но дедушка, обычно ворчавший по поводу ее незапланированных редких отлучек, сейчас даже обрадовался, когда она, заикаясь, сообщила, что ненадолго уедет. Не спросил куда и весело помахал рукой. Но Саманта была уже в раю и не обратила на это внимания. Дэвид заказал гигантский завтрак.

– Ты же сказал, что мы только перекусим, – удивилась она, увидев салаты, омаров и прочие деликатесы.

– Ты должна эти три дня есть так, чтобы твои изящные формы слегка округлились.

– Мне не нравится это, – нахмурилась Сэми.

– Ресторан? Еда?

– Вся эта затея. Я не смогу расплатиться с тобой.

– Мне нужно только твое общество.

– Я не продаюсь за еду, Дэвид, – вырвалось у нее. Она тут же пожалела о своей резкости, но было уже поздно: Дэвид поморщился.

– Полегче, Саманта, с формулировками. Все, что от тебя потребуется, – это побыть со мной. Я же говорил: мне нравится болтать с тобой, нравится шутить, обсуждать твои да и свои дела… Ну, как?

– Ты всегда добиваешься того, чего хочешь? Сегодня твой план «Сделать Саманту счастливой» уже в действии, так?

– Разве это плохой план? – лукаво улыбнулся он.

Саманта усмехнулась: что за человек! Ему ясно даешь понять свое негативное отношение, а он находит это забавным и становится еще более настойчивым. Она поняла, что и цветы, и шоколад, и шары, и эта поездка возникли только потому, что он так захотел. Она просто объект его желаний, его каприза. Могла быть другая, но попалась она.

Сэми попыталась разобраться в ситуации и поняла только одно: раз уж она здесь, надо выполнять программу до конца. Она не девочка, а взрослая женщина. Посмотрим, как будут развиваться события.

– Я принимаю твои условия, но отдых должен быть незабываемым. Я правильно поняла твое обещание?

– Ох, Саманта, ну и крепкий же ты орешек. Значит, возвращаемся в самолет и летим дальше.

– Как? Разве мы не в Новом Орлеане?

– Нет, это была временная посадка, Новый Орлеан впереди.

– То-то мне показалось, что для Нового Орлеана слишком близко. Однако я должна заняться географией

Они сели в самолет, и Саманта тут же заснула: обильная еда и два бокала вина сделали свое дело. Сколько времени спала, она не помнила, но, когда проснулась, Дэвида рядом не было. Солнце ушло за горизонт. В салоне зажгли свет. Саманта с наслаждением откинулась в кресле, потянулась, и в это время в салоне появился Дэвид. Он вышел из кабины пилотов – видимо, болтал с экипажем.

– Как чувствуешь себя? Не мутит? – Он улыбался ей так радостно, как будто не видел ее год.

– Все замечательно. Но который час и где мы?

Дэвид присел рядом и посмотрел сначала на нее, а потом на часы. Видно, что-то не так, подумала она, чего он замялся?

– Дэвид, в чем дело?

– Тебя что-то беспокоит?

– Да где же мы?

– Саманта, слушай меня внимательно и не удивляйся: мы летим на один из островов в Карибском море. Отдохнуть, как и предполагали.

Она оттолкнула его и кинулась к иллюминатору, но, кроме облаков, ничего не увидела.

– Ты украл меня?

– Будешь лежать под пальмами на песке и спать сколько хочешь. Ты можешь делать все, что твоей душеньке угодно, ты…

– Дэвид, ты обманул меня!

– Нет, это называется «исполнением желаний».

– Я подам на тебя в суд.

– Неплохая идея. Ты, разумеется, выиграешь, получишь кругленькую сумму, и все твои проблемы будут решены.

– О чем ты говоришь? Что я скажу дедушке?

– Дедушка в восторге от этого, я ему все рассказал, и он одобрил мою идею – ну, как ты выразилась, украсть тебя.

– Дедушка одобрил твою идею?

– Ну, не совсем так. Просто я сказал ему, что хочу пригласить тебя отдохнуть, и он очень обрадовался, сказав, что цветы и шоколадки хорошо, но отдых на берегу океана восстановит твои силы.

Боже праведный! Значит, дедушка все понял.

– Но… сестра и Кевин могут вернуться в любой момент. Откуда они узнают, где я?

– Позвонишь им из отеля, хотя дедушка им сам все сообщит.

– Дэвид, какой отель? У меня нет паспорта.

– Ну, меня там все знают, за этим дело не станет.

– Как знают? Значит, ты возишь сюда…

– Саманта, не будь такой подозрительной. Наша семья уже много лет владеет здесь землей, у нас вилла, на которой отдыхают все Макмилланы. Возможно, и сейчас там кто-то есть, я, право, не знаю. Но это не имеет никакого значения, места всем хватает. При желании можно не видеть друг друга по целым неделям.

– Но, Дэвид, у меня нет одежды, только то, что на мне.

– Не беспокойся, все продумано. Тара купила все, что тебе понадобится. Она, кстати, все знала, можешь подать в суд и на нее – будет двойная выгода.

– Тара все знала? Купила одежду? Вы сговорились? Ох, ребята, ну что вы со мной сделали? Я что, кукла?

– Саманта, я хотел порадовать тебя. Надеюсь, что ты меня простишь.

Она свирепо взглянула на него.

– Простить? И не подумаю. Ты навязываешь мне свои желания, заставляешь делать то, что я не хочу, и ставишь меня в неловкое положение!

– По-твоему, отдых на Карибах – это насилие? По-твоему, купаться в океане, есть тропические фрукты – это навязываться? Успокойся и расслабься, Сэми, и ни о чем не думай. Позволь мне только заботиться о тебе и…

– И спать с тобой?

– Это будет зависеть только от тебя. – Он лучезарно улыбнулся. – Я не буду форсировать события. Но если ты так против, что ж, я завтра отправлю тебя обратно первым утренним рейсом.

В ответ на это дипломатическое предложение Саманта закрыла глаза, притворившись, будто обдумывает его слова. Неужели это не сон? Она летит на Карибы и капризничает, а ее уговаривают?

– Саманта?

Она открыла глаза.

– Посмотри в иллюминатор!

Сэми придвинулась к окошку и ахнула: внизу посреди океана утопал в роскошной тропической зелени крошечный островок. Боже, какая красота!

– Похоже на рекламную открытку для туристов. Не верю, что это все настоящее.

– И тем не менее все настоящее – и океан, и остров, и я…

Саманта засмеялась и дотронулась до него рукой.

– Ты прав. Я остаюсь.

Она стояла в роскошной комнате, куда ее привел слуга, здесь же находились ее чемоданы. Раскрыв их, Саманта была потрясена: таких вещей у нее никогда не было.

Спасибо тебе, Тара! – мысленно поблагодарила она удивительную кузину и стала примерять роскошные одежки. Из сада доносилось пение экзотических птиц, аромат роз и еще каких-то незнакомых цветов наполнял всю комнату. Саманту окружало такое великолепие – от кровати и до статуэток, – что ей казалось, она спит.

Приняв душ, Сэми надела тончайшее шелковое платье и подошла к зеркалу. Неужели это она? Причесала кудри, чуть тронула помадой губы и пошла искать Дэвида. Тот дожидался ее на веранде и, увидев, только присвистнул: до чего хороша! Но самое главное – она улыбнулась и милостиво подставила ему губы для поцелуя. Да Саманта ли это?

На следующее утро Дэвид проснулся рано. Он встал и пошел поплавать, потом сел в одиночестве пить утренний кофе. Саманта все еще спала. Бедная девочка, столько переживаний!

Было уже около десяти, когда на веранду вышла Сэми, в белых шортах, голубом топе, свежая, как роза, и очень хорошенькая. Да, подумал Дэвид, вот что делает женщину прекрасной – сон и покой.

– Доброе утро! Как отдохнула? Не снилось ли тебе что-нибудь ужасное? Не тревожили ли твой сон комары? Не мешал ли вам, принцесса, шум океана?

– Смейся, смейся! Так сладко я спала только в детстве, под пение мамы. А что, завтрака не будет?

– Все что угодно и сколько угодно. Миссис Твиди исполнит любой твой каприз.

– Какой еще каприз? Кофе и тост.

Миссис Твиди, как бы не слыша про тост, подала омлет с сыром, фрукты, горячие булочки, салат и массу каких-то закусок, разложенных на длинном блюде.

– Я в жизни столько не съем!

– Выбери то, что тебе понравится, и все. Так принято: подать много, чтобы гость выбрал себе еду по вкусу.

Саманта не заставила себя упрашивать, и скоро, к ее несказанному удивлению, еды на блюде почти не осталось.

– Боже, неужели я все съела? Дэвид, что это такое?

– Это признак того, что ты начинаешь приходить в норму. – (Она безмятежно улыбнулась.) – Значит, ты твердо решила остаться?

– Зачем спорить с судьбой? Раз она, судьба то есть, подарила мне этот случай, буду наслаждаться жизнью. – Сэми обреченно махнула рукой.

– Судьба? А мне казалось, что именно я подарил тебе этот случай.

– Ты только перст судьбы, – опять улыбнулась она. – Очень красивая, большая, щедрая, но – рука судьбы.

– Вот как? Ты отказываешься признать, что я играю какую-то роль в твоей жизни? По-твоему, я пешка, не больше?

– Но тебе же это нравится?

– Конечно, но только я начинаю жалеть, что затеял эту авантюру, потому что сам попался на крючок.

Саманта по-прежнему улыбалась.

– Я думаю, пора идти на пляж. Если ты не хочешь, скажи куда пойти.

– Не хочу? Я только и мечтаю, что окунуть тебя в воду, а потом обвалять в песке.

– Попробуй только!

Они расхохотались и вскоре уже шли на пляж.

Конечно, Саманта была счастлива: океан, пляж, пальмы, рядом Дэвид – да не грезит ли она? Они заплывали далеко в море, бегали друг за другом, словно маленькие дети, и устали так, что еле добрались до дома. Миссис Твиди накрыла им на веранде обед, и остаток дня они провели, мирно беседуя и наслаждаясь десертом – изысканным французским вином и дивными фруктами. Было уже совсем поздно, когда вдруг к ним в гости заявились давние друзья Дэвида. Саманта извинилась и, сославшись на усталость, ушла спать, оставив мужчин распивать виски.

Среди ночи Сэми проснулась от какого-то шума. Откуда-то сбоку слышался то ли скрежет, то ли дребезжание – она не могла разобрать. Она лежала, обмерев: что-то живое шуршало в углу, откуда явственно раздавались царапающие звуки.

Мышь! Неужели даже на Карибах есть мыши? Она включила лампу, и мышь затихла. Саманта села, но никого не увидела. Потом снова легла, однако заснуть не могла. Она понимала, что мышь ее не съест, но не спала. А вдруг это не мышь? Мало ли на острове представителей фауны? Кто знает, что может случиться. Нет, здесь она не останется.