Текст книги "Гордеев – дракон на минималках (СИ)"

Автор книги: Валерий Юрич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Вы сегодня вели себя, как настоящий граф Суворов. Я уверен, он бы вами очень гордился, – твердым голосом сказал Семеныч, заглянув мне в глаза.

Мы забрались в броневик и Боярский хмуро глянул на Семеныча.

– Это были люди Карпова. Мышкин пока не объявил нам войну, но негласно ее уже ведет. Так что с этого дня все наши люди работают в режиме повышенной готовности. Если кто в отпусках, вызывай их обратно.

Семеныч молча кивнул.

– Едем в штаб, – продолжал Боярский. – Я обещал кое-что показать Алексею Дмитриевичу. По идее там уже должно быть все готово к нашему приезду. Но узнай на всякий случай.

Семеныч снова кивнул и что-то набрал на экране смартфона. Немного погодя он подтвердил:

– Все готово.

Через минут пятнадцать мы подъехали к какому-то ангару. Броневик плавно притормозил, и мы вылезли наружу. К этому моменту моя раненная нога уже почти пришла в норму, и я двигался вполне себе свободно. Граф, заметив это, удивленно качнул головой, но вслух ничего не сказал.

Зайдя в ангар вместе с Боярским и Семенычем, я удивленно осмотрелся по сторонам: внутри все выглядело абсолютно необитаемым и заброшенным. Но при этом вокруг ангара была выстроена многоуровневая и сложная магическая защита и сигнализация. Что за хрень? Здесь же ничего нет.

Но тут Пушистик подал мне сигнал, и я переключился на его зрение. В дальнем конце ангара стояла подсобка, внутри которой находилось что-то вроде замаскированного лифта. Он был полностью утоплен в пол и, видимо, выдвигался оттуда с помощью какого-то переключателя. Пушистик нырнул в шахту, но там было темно хоть глаз выколи. Ну хотя бы я теперь знаю, куда нам дальше и для чего вся эта защита.

Мы прошли в подсобку и Семеныч нажал что-то на смартфоне. Тут же из пола выдвинулся лифт. Он был довольно вместительным и, наверняка, служил еще, как и грузовой. Войдя за нами в лифт, Семеныч снова что-то понажимал на экране мобильника, и кабина медленно поехала вниз. Когда она наконец-то остановилась и двери открылись, я увидел перед собой небольшой холл, из которого расходилось в разные стороны два коридора. Боярский повернул в левый, и мы с Семенычем двинулись за ним. К этому моменту я чувствовал себя вполне сносно, и только дырки от пуль и кровавые разводы на одежде все еще напоминали о недавней заварушке.

– Нам сюда. – Боярский остановился у одной из выходящих в коридор дверей и вошел внутрь. Небольшая комната была абсолютно пуста, если не считать стола посередине.

– Я бы хотел, чтобы ты взглянул на эту вещь, – и Боярский указал мне на поверхность стола.

Там лежала обычная, ничем не выделяющаяся катана. Примерно такие же носили рядовые бойцы из гильдии теней в моем прошлом мире.

– Сначала у меня была другая мысль, но, когда я увидел, как ты орудуешь той арматурой, я немного поменял свои планы, – ухмыльнулся Боярский.

Он внимательно посмотрел на меня и продолжил:

– Ты сказал, что смог каким-то способом узнать сущность перстня мгновенной смерти. – Граф немного помолчал, внимательно глядя на меня. – Эта катана, – Боярский подошел к столу и с любовью погладил лежащее на нем оружие, – она необычная. Второй такой нет. Можешь узнать, в чем ее особенность?

Вот жучара! А пока я этим занимаюсь, ты попробуешь понять, как я это делаю? Или я уже становлюсь слишком мнительным? Да пофиг! Боярский и так уже слишком много про меня знает.

– Да, но на это потребуется время. Для перстня понадобился час. Так что запасайтесь попкорном.

Я подошел к катане, взял ее в руки и сел на пол в позу лотоса. Положив оружие на колени, я вошел в транс и подключился к божественному источнику, направив его силу в клинок… И через миг ошарашенно вскочил на ноги. Что за хрень⁈ Как такое вообще возможно? Катана сразу же открылась мне, будто я владел ею уже много лет.

Боярский с любопытством смотрел на меня.

– Чье это оружие? – изумленно спросил я.

Граф улыбнулся и ответил вопросом на вопрос:

– Ты разве не помнишь?

Слова Боярского на миг лишили меня дара речи. Че за хрень⁈ Внутри у меня все похолодело. Нет-нет, это чушь какая-то! Этого просто не может быть! Я ошалело посмотрел на Боярского, а потом перевел взгляд на родовой перстень Суворова. Его камень был не просто темным, а угольно-черным и переливающимся, словно жидкий гудрон. Вот с. ка! Я попытался снять перстень, но он не поддавался. Это полный пиз.ц! Так, спокуха, Грут! Не забывай, что ты полубог и у тебя внутри божественный исток. И нихрена такой фокус с тобой не прокатит.

Я бросил на Боярского полный ненависти взгляд. На лице ублюдка при этом заиграла довольная улыбка. Я зло ухмыльнулся в ответ и закрыл глаза, приказав Пушистику в случае чего превращать в фарш любого, кто дернется в мою сторону. Присоединившись к божественному источнику и подключив энергию своего магического кристалла, я направил мощные потоки силы и маны в перстень. Через несколько секунд он раскалился докрасна. Даже кожа дракона не до конца защищала от этого нестерпимого жара. Ну и похер, раны один фиг заживут, зато у меня появился шанс снять эту дьявольскую хрень.

Я открыл глаза и начал стаскивать с пальца родовой перстень Суворова. Он слезал медленно, по миллиметру, вместе с кожей. Я взвыл от натуги и потащил сильнее. Боярский ошарашенно смотрел на меня. Он попытался дернуться в мою сторону, но Пушистик сразу же резанул огненным когтем по металлическому полу у графа под ногами.

– Еще шаг – и ты труп, – прохрипел я, с ненавистью глядя Боярскому в глаза.

Граф в нерешительности остановился. Семеныч никак не реагировал, хмуро поглядывая то на Боярского, то на меня. Еще пару мучительных мгновений и перстень вместе с ошметками моей кожи звонко упал на пол. В комнате воцарилось долгое и напряженное молчание.

Я подошел к столу и взял катану. Неспешно вытащив ее из ножен, я залюбовался бликами света, играющими на ее смертоносной поверхности.

– Отличное оружие. Огненная катана. Режет сталь, как бумагу… Знаешь, что она мне говорит, Стас? – глухо спросил я и взглянул на побледневшего Боярского. – Что она теперь моя. – И изящным легким движением я перерубил надвое стоящий передо мной металлический стол, словно он был сделан из масла.

Я посмотрел Боярскому в глаза.

– Зачем, Стас? – Он попытался что-то ответить, но я остановил его движением руки. – Хотя, я тебя понимаю. Возможно, на твоем месте я поступил бы точно также, если б захотел вернуть к жизни умершего друга. Но вот только беда в том, что ты использовал для этого меня. И я не могу это просто так оставить. Как же мы поступим, Стас? – спросил я после непродолжительного молчания.

Боярский в отчаянии смотрел на валяющийся на полу перстень.

– Он сейчас умрет, – прохрипел граф.

– Да, – равнодушно ответил я, – таковы уж свойства камней душ. Если его снять, то жизнь, заключенная в нем через несколько минут пуф-ф… и все. – Я сделал выразительный жест рукой. – Ну а с другой стороны, оставь я его на себе, то, возможно, умер бы я, а остался бы только он. – И я кивнул головой в сторону перстня.

Я собрал в себе всю оставшуюся в запасе божественную силу и шагнул к Боярскому.

– Но ты не учел одну очень важную деталь, Стас. Такую незаметную и одновременно такую важную. – И я направил всю собранную божественную силу в лицо.

В своем мире я проделывал этот безобидный фокус, чтобы производить впечатление на многочисленных девиц, вечно вьющихся вокруг. И это неизменно производило ошеломляющий эффект. Вот и сейчас я провернул этот трюк, но уже совсем с другой целью. Под воздействием божественной силы мое лицо засветилось изнутри, а глаза заблестели ярким бирюзовым светом.

– Я не обычный человек, – громовым голосом произнес я. – И твой фокус с камнем душ не доставил мне особых хлопот. Но мне не нравится, когда со мной ведут нечестную игру, и я решил преподать тебе урок.

Я вернул обратно человеческий облик и скучающим взглядом посмотрел на бледного и шокированного Боярского.

– Твоему другу осталось совсем немного, – я слегка поддел перстень носком ботинка. – В моей власти сохранить ему жизнь. – Я задумчиво посмотрел на Боярского, в глазах которого промелькнула надежда. – Ни на кого, кроме меня, этот камень больше не подействует. Он уже влил в меня частичку души Суворова, иначе бы его катана меня не послушалась.

Я поднял перстень и очистил его от налипшей кожи.

– Так что же мне делать, Стас? Может ты подскажешь?

* * *

От автора: чтобы разбавить позитивом столь острый момент, на котором заканчивается эта глава, к нам в гости заглянула так полюбившаяся мне и, надеюсь, что и вам, графиня Горностаева в облике кошкодевочки.

Ну и конечно же продолжение истории будет завтра вечером. И это будет очень горячая глава!

Глава 18

Секретное оружие красотки Кэт

– Я сделаю все, что захочешь, – умоляющим голосом произнес Боярский. – Только надень его обратно.

– Смертельная клятва, Стас. Ты готов ее произнести?

Боярский побледнел и замер, но после недолгого замешательства решительно протянул открытую ладонь. Я удивленно поднял бровь.

– Не думал, что для тебя есть что-то важнее твоей собственной жизни. Это делает тебе честь.

Я резанул катаной по ладони Боярского, а потом по своей. Через миг мы пожали друг другу окровавленные руки, и Стас произнес слова смертельной клятвы. Суть ее заключается в том, что если я умру или моей душе что-то повредит, то умрет и он. Вот так-то… Справедливо? Я думаю, да.

Я стоял и смотрел на бледного Боярского. Наконец он не вытерпел и в отчаянии заорал:

– Надевай! Чего же ты ждешь⁈

Я подошел вплотную к графу и прошептал ему на ухо:

– Я хочу, чтобы ты почувствовал себя на моем месте. Каково это, когда тебя так жестко ная.вают? Хреновое ощущение, не так ли?

– Да, я вероломный ублюдок, п. дабол и конченая тварь! – заорал Стас. – Я давно это знаю и мне самому от себя противно, но я это сделал ради него. – Он дрожащей рукой указал на перстень. – Можешь убить меня прямо сейчас, только надень его, прошу тебя! – В голосе графа прозвучали слезы.

– Хм, однако! – Я удивленно качнул головой. – А ты не так плох, как мне показалось.

И, глядя в умоляющие глаза Стаса, я одел перстень обратно на руку. Отклик души Суворова на этот раз я почувствовал очень четко, а камень вновь начал переливаться густыми черными бликами.

– Твой друг здесь, и он будет жить. – Я показал Боярскому перстень. – Но он не сможет вытеснить меня. В конечном итоге наши души сольются, и от этого я стану только сильнее.

– Кто ты, нахрен, такой, мать твою⁈ – Боярский смотрел на меня сжимая и разжимая кулаки.

– Я тот, кто знает цену настоящей дружбе и ненавидит предательство. Только поэтому граф Суворов все еще жив. И, к слову сказать, я тебя не предавал, Стас, а ты меня уже дважды лицом в дерьмо макнул.

Я убрал катану в ножны и протянул ее Стасу. Тот мотнул головой и глухо буркнул:

– Оставь, она теперь твоя.

Я пожал плечами, но спорить не стал.

– Что дальше? – спросил я, глядя на впавшего в задумчивость Боярского.

– Пойдем. Мне нужно выпить, – нервно буркнул тот.

Мы вышли в коридор и прошли несколько поворотов. Наконец Стас вошел в одну из дверей, и мы оказались в просторном, богато отделанном, кабинете. В одном его конце стоял большой письменный стол с креслом, а другой занимали два темных кожаных дивана с низким столиком посередине.

Стас подошел к бару, вытащил бутылку виски и, обернувшись к нам с Семенычем, вопросительно поднял бровь. Мы оба, конечно же, кивнули. После такого каждому из нас срочно требовалось бахнуть по соточке. Боярский поставил вискарь с тремя стаканами на стол и пошел за сигарой.

– Разливайте пока, – бросил он через плечо.

Мы с Семенычем уселись на диван, переглянулись и, после небольшой заминки, он взял бутылку и щедро плеснул в каждый стакан. Стас раскурил сигару, подошел к нам и уселся напротив. Он поднял стакан и, прищурившись, взглянул на меня сквозь сизый дым.

– За тебя, кем бы ты ни был, – сказал он и выпил до дна.

Я тоже осушил свой стакан и, со стуком поставив его на стол, расплылся в блаженной улыбке.

– Помнишь, как в Нижнем, в борделе кошкодевочек, тебе чуть причиндалы не оттяпали? – неожиданно заржал я. – А потом ты стал всем втирать, что у тебя аллергия на кошек.

Ну а что? Надо же было как-то разрядить обстановку? Леха Суворов был выпущен на сцену и мастерски выдал первую пришедшую на ум после воскрешения фразу.

У Боярского даже сигара изо рта выпала.

– Леха? – ошарашенно выдал он, отряхивая с брюк пепел.

– А ты думал кто? Хер в пальто? – продолжал хохотать Суворов.

– Охренеть! Леха! – Боярский полез обнимать друга.

– Стасян! Станислав! – и в последнем слове Суворов сделал ударение на букву «и». – Капец как рад тебя видеть!

– Живой! Ошалеть! – Боярский до сих пор не мог поверить в увиденное. – Ну как ты там, в этом теле?

– Да норм! Не парься! Гордеев вроде бы пацан нормальный. Если Катя и Кэт нормально уживаются, то и мы с ним как-нибудь поладим.

– Да какой нахрен, Гордеев? Там внутри него какое-то чудо природы сидит. Жертва неудачного эксперимента, мля! – расстроенно буркнул Боярский.

– Эге, Стас, полегче. Мне все слышно, – вмешался я.

Потянувшись к бутылке, я плеснул себе еще вискаря и, немного отхлебнув, сказал:

– Пойми, Стас, теперь мы с Лехой – это один и тот же человек. Если до этого он пытался просочиться в меня медленно и незаметно, то сейчас я впустил его душу. В перстне его больше нет. – И я легко снял кольцо с черным камнем и повертел перед глазами Боярского. – Так что, как бы трудно тебе не было это принять, привыкай, что я и есть граф Суворов.

– Черт те знает что, – растерянно проговорил Боярский и подставил мне пустой стакан.

Я ухмыльнулся и плеснул ему вискаря.

– С другой стороны, сам подумай, Лешку Суворова теперь не так-то просто будет убить. Он сейчас и сам кого угодно замочит. – Я посмотрел на задумавшегося Стаса. – Так что не парься, а лучше порадуйся за меня. Я здесь, с тобой, брат.

Боярский снова внимательно посмотрел на меня. На лице его промелькнула легкая улыбка.

– Кхм, – прокашлялся он, – мне надо к этому привыкнуть. Пока что сложно, а там посмотрим.

Он сделал глоток виски и вдруг, словно вспомнив что-то, сказал:

– Да, кстати, тебя тут уже заждалась твоя вечная соперница по боевым поединкам.

– Кэт здесь? – Я, если честно, охренел.

Они с Суворовым часто тренировались в паре. Брат ее всегда жалел, а Леха не давал спуску и бился по серьезному.

– Ага, – кивнул Боярский.

– Так что же ты раньше молчал? Капец как хочется мышцы размять! Учебные мечи есть?

– Спрашиваешь! И арена, и оружие на любой выбор, – Стас наконец-то заулыбался во все тридцать два зуба.

– Показывай дорогу, – бодро ответил я, поднимаясь с дивана.

Мы вышли в коридор и двинулись в самый его конец, где виднелись большие двустворчатые двери. За ними скрывался большой зал с рядами кресел и ареной посередине.

– Охренеть! Ты че тут, нелегальные бои устраиваешь? – я был реально в шоке.

– Типа того, – Боярский самодовольно улыбнулся. – На чем хочешь размяться?

– Катана сойдет, – я положил свою на ближайшее кресло и скинул с себя пиджак с рубахой. – Конечно брюки жмут и обувь неудобная, но так-то пофиг. Я еще и не в таком прикиде дрался.

– Мля, Лех, ну вот прям вылитый ты, – Боярский похлопал меня по плечу.

Конечно, это Леха, хер ли ты думал? Я ведь впитал его душу и теперь могу включать Суворова по щелчку пальцев. К тому же мы с ним очень похожи. Это я понял, еще когда репетировал его образ перед зеркалом.

– А ты думал⁈ – Я взял учебную катану и одним прыжком оказался на арене. – И что значит вылитый я? Это я и есть!

Арена представляла собой большой круг, обнесенный метровым барьером, по окружности которого располагались уходящие вверх ряды кресел. Я поудобнее перехватил катану и начал крутить восьмерки для разминки.

И тут на арену плавной походкой пантеры вошла обворожительная Кэт. Она выглядела просто отпадно. На ней был обтягивающий черный топ на шнуровке и такого же цвета короткая юбочка, а дополняли композицию высокие черные ботфорты, в которых явно было припрятано по кинжалу.

– Выглядишь очень эротично, моя маленькая бестия. – Я буквально пожирал глазами ее соблазнительную фигурку.

– Чего нельзя сказать о тебе, – иронично усмехнулась Кэт, кивая на еще незатянувшиеся раны от пуль и беря катану наизготовку.

Я проигнорировал ее колкость и начал медленно отступать по дуге, стараясь пока сохранять дистанцию.

– Что есть, то есть. До свадьбы заживет. – Я начал тихонько покручивать катаной. – А что же ты тогда, у меня дома, за ножичком потянулась? Не узнала меня? – ухмыльнулся я.

– Узнать-то узнала, только вот погиб ты вроде как, поэтому и потянулась, – посмеиваясь, ответила Кэт.

Она вдруг кинулась на меня и нанесла серию молниеносных ударов.

Ну нифига себе она прыткая! Я еле увернуться успел. Ну что ж, потанцуем, красотка. Я начал уворачиваться от ее ударов и выпадов, почти не атакуя в ответ. Вступать в полную силу пока не хотелось. Она, видимо, это почувствовала и не на шутку так взбесилась. А когда начинаешь беситься, то по любому, где-нибудь да и ошибешься. Я сделал финт назад, и, поднырнув под ее атакующую восьмерку, зашел за спину и прошелся кончиком катаны по шнуровке ее топа. Черная материя упала на песок арены и упругие груди Кэт предстали на всеобщее обозрение.

И вот что за чертовка! Хоть бы бровью повела! Еще с большей яростью и напором продолжила она проводить атаку за атакой, пока вся ее кожа не покрылась маленькими капельками пота. Ее лоснящаяся влажная грудь с маленькими острыми сосками настолько приковала мое внимание, что я пропустил очередной ее выпад и моя катана предательски улетела куда-то за пределы арены. Подняв руки в капитулирующем жесте, я, театрально нахмурившись, сказал:

– Так нечестно! Нафига ты так вырядилась? Специально меня спровоцировать хотела?

Кэт подошла вплотную ко мне и уперлась своей упругой грудью мне в торс. Подняв на меня хитрый и одновременно игривый взгляд, она медленно провела свободной рукой мне по животу и, спустившись, ухватилась за мою вторую, уже взведенную катану.

– Ну что, жеребец, проиграл несравненной Кэт?

Я, если честно, немного напрягся. Хватка у нее была железная.

– Пощади, красотка, я в долгу не останусь, – прошептал я ей на ушко.

Хватка тут же ослабла.

– Ловлю на слове, герой, – ухмыльнулась Кэт и, соблазнительно вертя упругой попкой, победным шагом вышла с арены.

Боярский с Семенычем аплодировали стоя.

– Вот именно поэтому я и старался не пропускать ни одной вашей тренировки, – от души рассмеялся он. – Все, как в старые добрые! Как же я соскучился по этому!

– То ли еще будет, Стас! – крикнул я, выпрыгивая из арены.

Я обтерся полотенцем и потянулся к своей перепачканной в крови рубашке.

– Брось, – добродушно сказал Стас. – Я тебе новую достану, ты пока в душ сходи. Он вон там. – Боярский указал на маленькую дверь за последним рядом кресел. – Полотенца, халат и все остальное там же в раздевалке.

– Спасибо, дружище! Я мигом!

– Не торопись, не горит!

Я зашел в дверь и офигел от увиденного. Нихрена себе хоромы! Здесь, помимо шкафчиков для переодевания, стояло несколько столиков с диванами, бар, холодильник, бильярдный стол и телевизор в полстены. Походу, это вообще сауна! Ну да: вон парилка, а за углом бассейн. Конечно, с моими замковыми банями не сравнится, но, блин, тоже ничего. Посидеть вечерком с девочками, поговорить о прекрасном – вполне сгодится.

Я стащил с себя простреленные в нескольких местах брюки, скинул трусы, взял полотенце и пошел в душевую. Она была довольно большая: с десяток отдельных кабинок, огромное зеркало во всю стену, а в дальнем конце – дверь в хамам. Пол был мраморным, а на стенах красовалась мозаика, изображающая сцены из интимной жизни то ли древних греков, то ли римлян, короче, хрен пойми кого.

Я вошел в ближайшую кабинку и начал мыться. Вел я себя абсолютно спокойно, как образцовый голый мужик, полностью соблюдая общественный порядок и никого не трогая, но вдруг услышал позади какой-то тихий звук. Я молниеносно обернулся, попутно удивившись, почему это молчит Пушистик? И тут мне все стало ясно: в паре метров от меня стояла, нахмурив бровки, Кэт в полицейской форме и с дубинкой в руках. Точнее из формы на ней была только фуражка, остальное тело было девственно голым и влажным. А мой предатель-дракон кружил под потолком, похотливо выпучив зенки. Первым делом я силой загнал возмущенного Пушистика в хранилище. А потом, изобразив искреннее удивление на своем бесхитростном лице, спросил:

– Госпожа офицер, я что-то нарушил?

Кэт, грозно постучав дубинкой по ладони, оглядела меня с ног до головы.

– Да, – издевательским тоном ответила она. – Нарушили. Где ваша катана, сэр? – И она указала дубинкой мне ниже пояса. – Пока что я вижу только кинжал на полшестого.

– Офицер, – скорбно ответил я, – боюсь, без вашей помощи здесь не обойтись…

Кэт отбросила дубинку, потом сняла фуражку, разметав по плечам сложенные под ней волосы и в следующий миг набросилась на меня, словно изголодавшаяся тигрица.

Короче, проторчали мы в душевой немного дольше, чем я рассчитывал. Но ведь Стас сам сказал, чтобы я не торопился – типа, не горит. Вот я и не спешил. Испробовал все позы с мозаик на стенах душевой, а потом еще по своим любимым прошелся, сдобрив все это ментальной бомбой, взорвавшей все центры удовольствия Кэт. Мне кажется, последствия слышны были даже на поверхности, а уж Боярскому и подавно.

– Слушай, герой, ты что там принял такого, колись? У меня до сих пор ноги трясутся, ровно идти не могу, – держась за меня, удовлетворенно промурлыкала Кэт, когда мы вышли из душевой.

– Ты так возбуждающе махала катаной, Кэт… особенно топлесс, что у меня до сих пор тестостерон в крови повышен. Так что я принял… тебя… кхм, во всех смыслах этого слова. Слушай, – я оглядел ее истомленное обнаженное тело, порой все еще исходящее мелкой дрожью, – а может еще?

– Не-е, герой… Отвези-ка ты меня лучше домой. Если я по пути вырублюсь и вернется Катя, это будет полный швах.

Блин! Точняк! Как я мог про Катюху-то забыть? Даже представить страшно, что будет, если она очнется прямо сейчас и увидит меня с моей катаной… Короче, реально надо домой лететь от греха подальше.

Я помог Кэт одеться, накинул на себя халат, и мы вышли обратно в помещение арены. Боярского нигде не было видно. Ко мне подошел один из бойцов Семеныча.

– Станислав Викторович уехал по делам, – отрапортовался он. – Ваши костюм и катана. – Боец подал мне чехол с костюмом и клинок, добавив: – Его сиятельство велел доставить вас до нужного вам адреса.

Ну велел, так велел. Я быстро оделся, взял катану, и мы с Катей пошли на выход.

Вернувшись домой, я первым делом проводил засыпающую Кэт до ее комнаты.

– Спасибо тебе, Леха, или Александро, или как тебя там… – сонным голосом проговорила Кэт. – Короче, ты для меня теперь Алекс. Как тебе?

– Вполне. Помощь нужна или дальше сама?

– Иди давай, герой, ты и так уже помог по самое не балуй. Если захочешь перекусить, обед на столе, – устало улыбнулась Кэт и закрыла передо мной дверь.

Ну хорошо. Главное, что дело сделано, и Кате психологическая травма не грозит. Я постоял в коридоре и прислушался. Из Лизиной спальни не доносилось ни звука. В гостиной ее тоже не было. Ну и отлично: пусть себе гуляет девчонка. Всяко лучше, чем одной дома сидеть. Если вляпается во что-нибудь, по любому, позвонит.

А вот насчет обеда – это хорошая мысль! Со вчерашнего дня ни крошки во рту не было. Есть хотелось так, что живот сводило. Я прошел на кухню и увидел знакомую картину: блюдо под клошем и записка. Офигеть! И как она все успевает? Я набросился на еду и через полчаса блаженно откинулся на спинку стула. Приятная нега разлилась по всему телу и мне тут же захотелось спать.

Ну уж нет! Отставить сон! У меня еще дел невпроворот.

Я решительно встал из-за стола и пошел на свою половину. Первым делом заглянул в кабинет и закинул на книжный шкаф катану. Пусть пока там полежит. Потом посолиднее для нее место найду. Ну а теперь, пока есть время, надо прокачать кристалл Боярского до красного уровня и, в идеале – сделать еще ему пространственное хранилище. Все-таки маны у меня после Кэт было хоть отбавляй. Надо пользоваться, пока есть такая возможность.

Я поудобнее устроился на полу и освободил возмущенного Пушистика из хранилища. Он состроил обиженную мину и отвернулся, полностью меня игнорируя. Потом, глянув через плечо, он напомнил, что без него сегодня я бы просто… отсосал. Что-о-о⁈ Да где ты слов таких некультурных нахватался? Тебе же всего-то несколько дней отроду.

Ладно уж. Пришлось отложить ненадолго кристалл Боярского. Короче, минут через десять я все-таки уговорил своего дракона не дуться, разрешив ему оторваться на деревьях, растущих на набережной, и поискать в ближайших домах обнаженных красоток. Пушистик с ликующим криком вылетел на улицу. Послышалось пару глухих ударов, словно что-то тяжелое падало на землю и тут же невдалеке завизжала машинная сигнализация.

Даже смотреть на это не хочу, подумал я – нервы целее будут. Плотно закрыв окно с балконной дверью, я вновь уселся на пол, достал темный кристалл Боярского и начал процедуру прокачки.

Через два часа я таки добился своего. Был готов и кристалл чистого красного цвета, и пространственное хранилище. Вполне довольный собой, я вышел на балкон подышать свежим воздухом и изрядно офонарел от увиденного. По набережной Невы словно ураган прошелся. Все деревья в радиусе метров ста от дома были полностью без сучьев. Из зеленых куч обрубленных веток торчали их голые стволы.

Пушистик, твою ж мать! Такой вид испортил! Где ты зараза⁈ Я призвал дракона, который поначалу напрочь не хотел откликаться. Наконец он послал мне картинку, сопроводив ее умоляющей просьбой, типа: «еще пять минуточек, хозяин». Когда я увидел, что он мне прислал, я напрочь позабыл про деревья: в каком-то полутемном помещении дюжина полностью обнаженных красоток занимались йогой, и сейчас они стояли в очень живописных позах.

Да твою ж дивизию! И как теперь это развидеть⁈

И тут у меня зазвонил мобильник. Номер был Лизин.

– Привет, красавчик, – шептала перепуганная девушка, – у меня тут форс, мать его, мажор. Какие-то укуренные отморозки хотят меня похитить. Я в туалете закрылась. Эти твари у выхода караулят.

– Ты где?

– Ресторан «Сообразим на тройничок» на Гороховой. Приезжай быстрее, а то я за себя не ручаюсь…

Глава 19

Сообразим на тройничок

Пока такси мчало меня до ресторана с охренительно говорящим названием, я начал задумываться о приобретении собственного автомобиля. А что, деньги есть, навыки от Суворова тоже есть; прав, правда, нет, но так-то и пофиг, с ними по ходу дела разберемся. Ну все, решено, в ближайшие дни покупаю автомобиль!

Расплатившись с таксистом, я попросил его подождать моего возвращения. Направив присмиревшего от моей взбучки Пушистика на разведку, я пошел ко входу в ресторан.

Ага, в общем и целом все ясно. Пятеро прыщавых подростков аристократической внешности с нереально завышенным самомнением толпились у двери в женский туалет и обсуждали, как бы сподручнее выбить дверь.

Я подошел к ним сзади и радушным таким, ласковым тоном спросил:

– Привет, девочки, кто последняя? – и кивнул на дверь в женский туалет.

Придурки посмотрели на меня так, словно увидели говорящего снеговика на нудистском пляже.

– Шел бы ты отсюда, папаша, – огрызнулся один, видимо, самый главный заводила.

Вот тебя я первым и вырублю, говорящая прыщавая задница.

– А то что? – нахмурившись, спросил я.

Борзый аристо, явно не ожидавший такого ответа, на пару секунд попритух, но потом снова завелся:

– Зубы будешь по полу собирать, вот что!

– Охренеть, как страшно. – Я широко улыбнулся. – Ну давай, начинай, а то мой стоматолог уже, походу, забыл, как я выгляжу.

– Ты сам напросился, – рыкнул борзый и довольно-таки умело прописал двоечку… в пустоту.

Уклонившись от удара, я изобразил деланный испуг и отступил в зал. Тут же к нам подлетела охрана и культурно попросила всех на выход. А мне только этого и нужно было, а то в самый разгар веселухи понаедет еще полиция и весь кайф обломает.

– Да ты знаешь, кто я⁈ – заорал аристо на охранника. – Как ты смеешь выставлять княжича Мышкина на улицу, смерд⁈

Ого, мля, вот это подарочек. Да это просто джекпот какой-то!

– Че, зассал, молокосос? – продолжая пятиться назад, выкрикнул я из-за спин охранников.

Мышкин побагровел и, переглянувшись со своими дружками, угрожающе двинулся в мою сторону. Я конечно же пустился наутек. Выбежав на улицу и убедившись, что все пятеро бегут за мной, я сквозанул в подворотню.

Хе-хе, ну вот и все, попалась мышка. Я уперся в кирпичную стену тупика и сделал вид что охренеть как испугался. Пятеро аристо, посмеиваясь, приближались ко мне. Вот идиоты, даже печатей и заклятий никаких заранее не приготовили, думают, голыми руками меня отмудохают. Ну-ну, давайте, придурки.

– Ну что, папаша, сейчас будешь кровью харкать, – грозно оскалившись, процедил Мышкин, поигрывая бицепсами под тонкой материей пиджака.

– Подождите, парни, может договоримся, – растерянно пробормотал я, и добавил для пущего эффекта: – А то я за себя не ручаюсь.

Отмороженные аристо заржали на всю подворотню.

– Ромчик, давай ты, а то руки марать об этого мудилу неохота, – пошел на попятную Мышкин.

Вот ведь, мразь. Нет уж, просто так ты не сольешься. Мне нужен именно ты.

– Я же говорю, что ты ссыкло, мальчик, – подначил я княжича.

Ну вот тут и понеслось. Рассвирепевший Мышкин, подскочил ко мне и начал все с той же двоечки в челюсть. Какой же ты, мля, предсказуемый. Я уклонился в сторону и подставил под удар левую ладонь, предварительно активировав кожу дракона и напитав руку маной. В правом кулаке Мышкина что-то предательски хрустнуло. Он в недоумении отступил и потряс рукой.

– Ах ты гнида, – процедил княжич и наконец-то прибег к магии, напитав тело маной и призрачной кольчугой.

Ну вот, совсем другой разговор, а то словно безоружного мальчишку готовишься отметелить, даже стыдно как-то. Я влил в тело кучу маны и добавил немного божественной силы. Тем временем Мышкин врезал мне ногой по бедру. Вот ты ж тварь, мне только недавно эту ногу прострелили. Ну все, капец тебе, игры закончились! Когда в меня полетел хук с правой, я, не заморачиваясь, отклонился назад и со всей дури ударил по летящему мне в челюсть кулаку. Вот теперь я услышал не просто легкий хруст, а треск ломающихся костей. И следующий удар прилетел княжичу прямым в челюсть. Я постарался бить не в полную силу, дабы не снести ему башню, но, видимо, все-таки немного переборщил. Челюсть Мышкина неестественно перекосилась набок, а изо рта вывалилось несколько зубов. Зажав лицо руками, он повалился навзничь и истошно замычал.