Текст книги "Наказание памятью (СИ)"

Автор книги: Валерий Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

  – Спасибо, – поблагодарил Сева.

  – На здоровье, – ответил Столетов. И попытался обойти Генку. Но тот встал у него на пути.

  – Нет, постойте! Вы что это, издеваетесь над нами? – спросил он. – На вашей пачке метровыми буквами написано, что курение убивает. А вы говорите: на здоровье.

  – Вам не нравятся именно мои сигареты? Так выбросьте их.

  – Гражданин, так они же денег стоят, – возмутился Сева.

  А Генка достал из-за пазухи свою цепь и сказал:

  – Если вы такой щедрый, то лучше поделитесь с детьми деньгами. Нам нужно на слёт юных талантов ехать, а денег на билеты нет.

  Сева, поиграв стальной змейкой, заступил Столетову за спину. Рудик тоже продемонстрировал готовность применить свой металлический прут.

  – И много вам нужно?

  – Пятнадцать тысяч, – сказал Генка.

  «Вот наглецы, – подумал Столетов. – Были бы все они у меня перед глазами... Да, а своё лицо мне поберечь всё-таки нужно».

  – Не слабо, – заметил он. – Только откуда же у прохожих такие деньги? Если у меня рублей пятьсот есть, то хорошо.

  – Слушай, выворачивай карманы, – заявил Сева, – а то мы тебя сейчас как сноп обмолотим.

  – Ладно-ладно, сейчас всё отдам, – махнул рукой Столетов.

  И под неусыпным контролем Рудика обшарил все свои карманы. Набралось две четыреста – вполне приличная сумма.

  – Дядя, снимай-ка заодно и часы, – предложил Рудик.

  «Ну, уж нет, – подумал Столетов. – А свои часики я вам просто так не отдам. Сейчас соберетесь в кучу, и вы у меня как шёлковые станете». И вдруг его осенило: «Так вот кто сделает для меня эту работу!»

  Он снял часы и, покачивая их за кончик ремешка, спокойно проговорил:

  – Они стоят всего сто пятьдесят, китайские. А я уже завтра мог бы вам предложить восемь тысяч рублей.

  – Гонишь? – спросил Генка.

  – Нет, серьёзно. У меня заказ. Возьмётесь?

  – А что надо делать? – подозрительно спросил Рудик.

  – То же, что и сейчас: снять у одной женщины подвеску и продать её мне. Завтра. Это цветок такой на цепочке, – пояснил он.

  – Золотой?

  – Нет. Но редкий. И это его главное достоинство. А я коллекционирую такие вещи.

  – Так он, наверно, дороже стоит? – проявил интерес Сева и разомкнул круг.

  – Я на торгу не стоял, – раздраженно сказал Столетов, – может, и дороже. Но вы ещё попробуйте его продать. В ломбард, если его и возьмут, то по документам. А я рассчитаюсь с вами сразу же при встрече, без хлопот и проволочек. Вы мне – подвеску, а я вам – восемь тысяч, из рук в руки.

  – Наше предложение... десять, – твёрдо произнёс Генка.

  – Где же я ещё две возьму? – изобразил озабоченность Столетов и сосредоточенно уставился на них. – Дайте подумать. Где же я их возь-му? Так, так, так.

  Все трое неотрывно смотрели на крышку часов, которая как маятник отсчитывала роковые часы чьей-то неудавшейся жизни.

  – Ладно, десять так десять, – сказал, наконец, их заказчик. Теперь о деталях.

  Через пять минут пути весьма способного гипнотизёра и членов только что сколоченной шайки разошлись. Столетов деньги себе не вернул. Не захотел. Эти малолетки многократно отработают их. А часы, которые стоят сто пятьдесят тысяч, он им не оставил – самому нужны. Завтра эти подростки сделают свою работу. Денег, конечно, они больше не получат. А когда он, Столетов, будет уже в поезде, эти юные ублюдки сами придут в отделение полиции и признаются в нападении на женщину. Они вспомнят, что ограбили её и сняли подвеску. А потом, идя по мосту, нечаянно обронили её в реку. Зато всё, что связано с ним, Столетовым, они уже завтра в полночь совершенно забудут. Уж в этом-то гипнотизер не сомневался.

  Душевное равновесие Станислава было почти восстановлено. Немного мешала совесть. Он уговаривал её и как мог, оправдывал себя. "Этой женщине я вреда не желаю, даже наоборот. Я предлагал ей деньги – не взяла. А сейчас попросил парней её не бить. Они обещали мне. Ну, кто виноват, что у неё есть именно то, что мне так нужно? Да. Это – одержимость, безумство. Но власть этого цветка сильнее укоров совести. Это и есть магия. И мне с ней не сладить.

  Как только цветок будет у меня, я сразу уеду отсюда, за тысячу километров, а то и за три. Свои гастроли, разумеется, прекращу. Осяду где-нибудь в Красноярске или другом крупном городе. Открою фирму, например: «Утренняя мандрагора» – с самой обширной специализацией. И в числе услуг: предсказание будущего и помощь в поиске кладов. Да. Я добьюсь того, что у меня станут искать помощи и защиты. Одним словом, впереди не жизнь, а мечта".

  А подростки тоже радовались своей удаче. Хмель приятно кружил им головы. Они наперебой вспоминали детали своего участия в экспроприации денежных излишков у прохожего, смаковали результаты грабежа.

  – Пацаны, по-моему, мы молодцы, – промычал Генка. – Пять минут профессионального базара – и на нашем блюдечке уже две четыреста.

  – Согласен, – энергично сказал Сева. – Это был классический наезд.

  – Да, мужики, сегодня у нас точный запил! – поддержал приятелей Рудик. – Это я вам как плотник говорю.

  – Пацаны, а ведь и клиент оценил нашу работу, если заказ нам сделал, – вспомнил Генка. – Завтра ещё деньжонок срубим. И в нашей копилке будет уже двенадцать четыреста. Клёво.

  – А может, ещё кого тряханём сегодня? – предложил Сева.

  – А чего, я согласен, – встрепенулся Рудик. – Вон дед идёт. Запинаем?

  – А что мы будем иметь с того? – спросил Сева. И резюмировал: – Ничего. Это не наш клиент. Пошли к вантовому мосту, там редко кто ходит.

  Предложение приняли.

  Полчаса спустя из элегантного кафе, что приютилось на окраине небольшого парка, вышла семейная пара.

  – Варя, всё-таки надо вызвать такси, – сказал мужчина. – Поздно уже, а завтра на работу. Да и Лёшка неизвестно где.

  – Гриша, до дома всего двадцать минут ходу, давай лучше подышим.

  – Ну, хорошо. Пойдём дорогая.

  Они успели отойти от кафе, где ещё оставались их друзья, всего-то метров сто. И тут из кустов вышел плотный уверенный человек, сзади с разных сторон вышли ещё двое. Вроде подростки, но с цепями в руках, а у самого низкорослого – металлический прут.

  Женщина прижалась к мужу.

  – Что вам нужно? – испуганно спросила она.

  – Деньги и драгметаллы, – лаконично ответил Сева.

  – А в тюрьму сесть не боитесь? – спросил мужчина.

  – Риск – благородное дело, – обронил Генка. – Хотите сохранить здоровье – выгребайте всё до копейки. Снимайте свои безделушки и уходите.

  – Гриша, давай им всё отдадим. Оно ж им не принесёт счастья.

  – Извини, Варя, это же крысёныши. Такие по одному не ходят, боятся. Мне потом стыдно будет. Я не могу.

  – Ну, мужик, ты сейчас выпросишь! – обозлился Сева. И начал поигрывать цепью.

  И тут мужчина сделал резкий выпад в сторону Генки и резким ударом кулака отбросил его назад. Выхватил у него цепь. Но Рудик не дал ему восстановить равновесие, и с налёту ударил его штырем по спине. Тот ахнул. А Рудик, заняв позицию справа, ударил его ещё и по руке. Цепь у мужчины выпала. Тут уже коршуном набросился на него и Сева. Удар его цепи пришёлся мужчине по голове. Тот охнул и упал без чувств.

  – Не бейте его по голове, сволочи! – крикнула женщина. – По-мо-гите!

  Рудик, подхватив упавшую цепь, бросился к женщине.

  – А ну заткнись! Давай сюда сумку!

  Он рванул на себя дамскую сумочку, но женщина не отдала её.

  – Что ж вы де-лаете? По-донки! У вас же точно такие родители! – И уже обращаясь к Рудику: – И что же это за мать родила такое чудовище?

  – Да такая же сука, как ты! – не справляясь с бешенством, завопил Рудик. И отпустил сумку.

  Женщина от неожиданности упала. А Рудик с ненавистью ударил её цепью. Раз, другой, третий... Подскочил Генка. Оттолкнул Рудика.

  – Убьёшь ведь, дурак.

  Наклонился над стонущей женщиной, сорвал с её ушей серьги, цепочку с шеи, подхватил с землю сумочку.

  – Всё! Обшманали. Пора.

  – Как они уже меня достали! – клокотал ненавистью Рудик. – Изувечу обоих. Или сожгу.

  – Всё. Ноги-ноги! – заторопил Генка и потащил за собой Рудика прочь.

  Добежав до пешеходного моста, подростки наскоро обшарили сумку и бумажник своих жертв. Взяли только деньги, их набралось три триста. А в довесок: золотые серьги, цепочку и часы. Всё рассовали по карманам. Сумку вместе с документами, телефоном и бумажником Сева швырнул в прибрежные кусты.

  – Сейчас перейдём через мост и разделимся, – предложил Генка. – А завтра соберёмся на тропе после восьми вечера. Идёт?

  – Замётано, – оживленно сказал Рудик. И, не скрывая удовлетворения, добавил: – Ну, мы им и дали сегодня!

  Генка, поглаживая ушибленную грудь, покосился на приятеля, спросил:

  – А чего ты так на тётку набросился? Цепью ведь и убить недолго.

  – Так она ж кричала, – возмутился Рудик. – А так сразу заткнулась.

  – А я дядьке как вмазал – тут же залёг, – похвалился Сева. – А чего, в натуре? Он первый махаться начал, вот и попал под раздачу. А у меня рука тяжёлая.

  Путешествие вглубь веков

  Эдилии долго не спалось. Желание вернуть в семью утраченные тайны у неё не пропало. И чем больше она думала над проблемой: идти завтра к этому гипнотизеру или не идти, тем становилось яснее, что идти надо. Во-первых, он всё равно уже знает о талисмане, и страшно заинтересовался им. Искать ещё кого-то – значит увеличивать степень риска. Во-вторых, Столетов всё-таки неместный, и рано или поздно уедет. И, в-третьих, он хороший специалист и знает, как ей помочь. А уж теперь она будет чуть более осмотрительной.

  Когда Эдилия появилась у Столетова, он выглядел почти счастливым. Сделал ей комплимент и объяснил разработанную им тактику.

  – Для начала мы закрепим вчерашний успех, времени на это должно уйти меньше. И сразу же сделаем второй шаг. Потом я разбужу вас, обсудим, что получилось, а что нет. И только тогда сделаем основной и решающий шаг. Согласны?

  – Да. Я готова, – ответила клиентка.

  И вскоре она снова купалась в речушке, дразнила соседского индюка и принимала роды у кошки. А потом Столетов мягко увлёк её в страну своих детских впечатлений. В своё первое ночное. Поведал ей о потрясающей красоте впервые увиденного им ничем не загороженного заката и ошеломительно красивого звёздного неба.

  Женщина начинала нравиться Станиславу, и он говорил с ней с вдохновением поэта. Потом на несколько минут он оставил её в том, «своём ночном». И лишь после этого разбудил Эдилию.

  – С возвращением, – сказал Столетов. – Ну и как, вы побывали в ночном?

  – Да. Это удивительно, – произнесла она. И, усмехнувшись, добавила: – Ну и досталось же вам тогда.

  – От кого? – ещё не веря в удачу, спросил гипнотизёр.

  – Так от батюшки вашего. Никак позабыли? Он же вам тогда своим кнутом и ухо рассёк, – напомнила Эдилия.

  – Точно! – уже не скрывая радости, воскликнул Столетов и схватил себя за ухо. – Вот шрам от удара. Значит, вы это видели?!

  – Да. Видела. Вы бежали к дому, а ваш отец ехал за вами на коне... с кнутом.

  – Здорово, – гипнотизер взволнованно сцепил руки в замок. – Мне тогда только-только одиннадцать исполнилось. И родители отпустили в ночное. Ну, искупали мы лошадей в реке, разожгли костёр, травим по очереди всякие там небылицы. Я ну прямо одурел от свободы. А тут ещё ребята насыпали мне горсть махорки, кури, мол, ты теперь большой. Помогли самокрутку сделать. Только прикурил. И тут слышу из темноты: «Стасик!» – я так и оторопел. Поворачиваюсь на голос (а во рту самокрутка). Передо мной отец верхом на коне. Спрашивает: «Ты куришь?! А ну иди сюда, голубчик». Цигарка у меня падает изо рта. Я к нему бочком-бочком. А он как вытянет меня по спине кнутом, да как гаркнет: «Марш домой!» И ещё разок вдоль спины. Ох, и больно. Я – бежать. Отец – следом. Только остановлюсь, отдышаться, а он опять как стеганёт! Так рысью и догнал меня до дома. А там, поди, километра два было. Чуть сердце не выскочило. Запрыгнул я на печку, еле-еле отдышался.

  – Это жестоко, – заметила Эдилия.

  – Да нет, меня только так и надо было учить, – улыбнулся Столетов. – Я ведь до сих пор не курю. Но всё это сейчас не важно. Важно лишь то, что произошло. Вы хоть сами поняли, что с вами случилось?

  – Не уверена, – ответила Эдилия. – Пока не разобралась, но что-то необычное. Признайтесь, вы мне всю эту историю... ну, о своём опыте курения внушили, да?

  – Нет, нет и нет! Чего не было, того не было. В том-то и весь сюрприз, что о родительской порке я не только не внушал вам, но даже и не вспомнил о ней. Всё это вы смогли увидеть са-ми.

  – Но как?.. Разве это возможно?

  – Как? Этого не знает никто, – ответил Столетов. – Но я думаю, что нам с вами удалось подключиться к ноосфере, то есть к энергоинформационному полю Земли. А это, доложу вам, исключительно редкая удача. Теперь мы с вами способны раздобыть любую достоверную информацию. Знать бы лишь, где?

  – Так давайте искать, – предложила Эдилия. – Что я должна делать?

  – Не спешите. Регрессивный гипноз – вещь тонкая. Здесь важно правильно задать вектор поиска. Пока что вы странствовали, условно говоря, по горизонтали. Хотя границу своего возраста вы уже пересекали. Ведь вы побывали в моём детстве. А я почти в два раза старше вас. Ну а теперь вам предстоит путешествие вглубь. Всё, что когда-то происходило вблизи вашего талисмана, записано в голографическом пространстве. Если у нас получится, то вы сможете всё это увидеть и услышать. Он ваш проводник в прошлое.

  – Так я смогу пообщаться с предками?

  – Вряд ли. Вашего присутствия они не заметят. И, кстати, что бы там вокруг не происходило, ничего не бойтесь. Всё это уже было и прошло. Понятно?

  – Да, – подтвердила Эдилия.

  – Хорошо, – проговорил Столетов. – И ещё один нюанс. Сейчас я погружу вас в транс, и вы начнёте своё кратковременное турне... хм, по своей предыстории. Я оставлю вас там, где захотите. Ну, скажем, минут на тридцать. Но вдруг ваш интерес быстро иссякнет, тогда попробуйте сами продолжить поиск. Управлять своей мыслью не трудно. Если у вас это получится, я пойму.

  – Я постараюсь. Но чувствую, чтобы освоиться, мне нужно больше времени.

  – Ну, ладно. Ча́са-то вам, надеюсь, хватит?

  – Хватит, – кивнула Эдилия. – Извините, а можно ещё и будильник поставить? Я что-то волнуюсь сегодня.

  – Конечно, можно, – успокоил он её. Взял с тумбочки будильник и подал его посетительнице. – Наше контрольное время: двадцать один десять. А вы поставьте минут на пятнадцать позже. И верьте, за это время с вами ничего дурного не случится. Гарантирую.

  – Спасибо, – поблагодарила женщина. Завела будильник и, слегка покраснев, сунула его себе в сумочку.

  У Столетова подпрыгнули сначала брови, а потом и уголки губ. Он поправил на себе галстук и сказал:

  – Ну, всё. Начали. Сядьте как можно удобней. Снимите свой талисман и намотайте цепочку на левое запястье. Возьмите его в ладонь и запомните это ощущение. А теперь как можно внимательней всмотритесь в цветок и тоже накрепко запомните его. И слушайте, что я вам буду говорить.

  Столетов потёр ладони и положил руку Эдилии на лоб... Уже через пять минут пациентка находилась в гипнотическом сне. Убедившись, что она его слышит всё так же ясно и отчётливо, он сказал:

  – Диля. Вы держите талисман – цветок мандрагоры. Он – из прошлого. Вы начинаете погружение в него... на пятнадцать лет. Что вы видите? Что чувствуете?

  – Вижу маму, она за шитьём. Нашу квартиру. Собаку Альму. Пахнет подгоревшим омлетом.

  – Отлично. Погружаемся на пятьдесят лет назад. В чьих руках ваш талисман? Что вы видите, слышите, обоняете?

  – Талисман на груди молодой женщины. Она окучивает картошку, мотыгой, острой, удобной. Пахнет срезанной лебедой и ноготками. Это моя бабушка! Я узнаю её.

  – Говорите, говорите... – подбодрил её Столетов.

  А сам ловко выскользнул из комнаты и тут же вернулся обратно... с магнитофоном. «Я не упущу свой шанс, – решил гипнотизёр. – Это моя работа. А клиентка ничего не узнает. Перед тем, как разбудить её, я вынесу его. И всё будет в порядке». Столетов всунул вилку в розетку, и кассета с лёгким поскрипыванием стала наматывать на катушку свою серую ленту.

  – Так. Так. Замечательно, – подбодрил он свою пациентку. А теперь мы погружаемся в минувшее... на целый век. Ну, что вы теперь видите? Рассказывайте.

  Эдилия с любознательностью ребёнка всматривается в одну из картин минувших дней.

  – Большой деревянный дом... ещё не старый. Постройки хозяйственные... двор широкий... огорожен жердями. На лугу пасутся две козы. Соседних домов не видно. Это хутор.

  – Хорошо, – подбодрил гипнотизёр. – А где же хозяйка талисмана? Она должна быть где-то рядом. Загляните в дом.

  Эдилия, словно невидимая птица, легко проникла в жилище.

  – Я в доме. Здесь много детей... пятеро. Старшему лет четырнадцать, а младший – грудничок. Матери лет сорок. Очень красивая, волосы чёрные с сединой. Держит малыша на руках, поёт колыбельную.

  – Ну, а книги, альбомы есть на полках?

  – Нет. На виду ничего этого нет. Может, где-нибудь в сундуках?

  – Понятно. И тут ничего, – заключил Столетов. – Что ж, тогда погружаемся в прошлое на сто пятьдесят лет...

  Станиславом начали овладевать зависть и любопытно: почему этой странной гостье – хоть и с его помощью, – но всё же удаётся видеть своих предков? А ему – нет. У неё определённо талант психонавта. Она сейчас ищет следы своей истории, а ведь может заглянуть и в будущее. И там, например, узнать важнейшие новости из газет или просмотреть биржевые сводки. А на всём этом можно так сыграть, что только держись!

  Да хотя бы даже взять простой календарь с указанной температурой в регионе! Выдать его за «прогнозный», и он будет нарасхват. А если ещё с погодными аномалиями да катаклизмами, то он вообще станет бесценным.

  Прошло уже минут тридцать, а поиски пока ни к чему не привели. Эдилия была растрогана последней встречей. Но их путешествие цели своей не достигало. И Столетов решил изменить тактику.

  – Так. Сейчас мы с вами покидаем это приятное семейство, прощаемся с ним. И погружаемся в прошлое... на триста лет. Что вы сейчас видите, что чувствуете?

  – Вижу дом из тёсаного камня... коновязь, постройки... всё основательное, есть луг, сад. Да, усадьба большая.

  – Что в доме? – торопил клиентку Столетов.

  – В доме красиво. Очень много вязаных и плетеных вещей. Хозяйка молодая, вяжет. Она похожа на мамину сестру. Сыну лет пять, играет. Есть широкая этажерка с книгами.

  – Замечательно, – сказал Столетов. – А теперь вы должны отбирать, прежде всего, то, что вам нужно. Отныне вас будут интересовать только книги, альбомы и свитки. За точку отсчёта возьмём день, который вы увидели. Вчера кто-нибудь брал книги с этажерки?

  – Нет.

  – Позавчера?

  – Нет.

  – Тремя днями раньше?.. Четырьмя?.. Пятью?

  Эдилия буквально на ходу усваивала науку поиска. И дни, словно листы календаря, сменялись один за другим. Всё быстрей и быстрей. Напряженно всматриваясь в картины минувшего, он шептала: «Нет... нет... нет...» – И вдруг: «Она взяла книгу».

  – Кто и откуда? Смотри и говори.

  – Женщина. Сняла с этажерки. Книга завёрнута в кусок холста, она лежала под салфеткой, сверху.

  – Как выглядит книга?

  – Большая, в кожаной обложке, страницы плотные, толстые. Это – кулинария. Так сказала та женщина. Она уже листает её.

  – Отлично. Полистайте и вы с ней. Другой книги сегодня мы уже не найдём. Если сможете, повторяйте за ней или читайте вслух.

  – Я поняла.

  Странная кулинария

  И тут из соседней комнаты зазвучала мелодия мобильного телефона. Столетов чертыхнулся: опять забыл выключить. Улучив момент, он выскользнул за дверь. Хотел было сразу же сбросить звонок, но не смог – звонила женщина, теперь уже из его прошлого, из их молодости. Он подумал о клиентке: «Пусть долистывает свою кулинарию», и нажал на кнопку.

  А Эдилия не на шутку увлеклась чтением. Это была странная кулинария, сказочная. Например, вот один из первых же рецептов лепёшек. Они делаются из ячменной муки, смешанной с сыром, мёдом и белым вином. Правда, в него рекомендуют добавить ещё какое-то волшебное зелье, которое лишает едока памяти. Ну, это, пожалуй, слишком. А всё остальное стоит попробовать.

  Рецепты перемежались остроумными сентенциями и смешными заклинаниями. Чтение – забавное и поучительное. С первых же слов было ясно, что за все этим стоит женщина умная, яркая, необыкновенная.

  Эдилии каким-то образом удавалось внушать хозяйке дома читать и перечитывать те места, которые ей были особенно интересны. Именно таким образом ей удалось ознакомиться и с названием книги. На титуле красным золотом было выведено: «Книга заклинаний и рецептов волшебных блюд и напитков великомудрой Ки́рки». А ниже красовался их семейный талисман.

  «Так вот что это за кулинария! – воскликнула Эдилия. – Здорово».

  Иногда Эдилия смеялась. Хозяйка её смеха не слышала, но возможно, она его чувствовала. Эдилия задалась вопросом, в чём сила их талисмана? И её невидимая союзница тут же открыла книгу на странице, где чёрным по белому написано, что сей талисман, изготовлен из части магического жезла хозяйки острова Эя, праматери их славного рода. На нём особым чеканом нанесены цветок и корень мандрагоры. Талисман наряду с другими реликвиями должен передаваться её дочерьми из поколения в поколение и призван служить им надёжным оберегом от всех опасностей и болезней.

  «А как же им защищаться?» – мысленно поинтересовалась Эдилия. Хозяйка хохотнула, и тут же ею была открыта страница книги с одним из любопытных заклинаний. Эдилия провела пальцем по строчкам и тоже рассмеялась.

  За пять минут до окончания сеанса Столетов вошёл в комнату и сел напротив Эдилии. Он услышал её речь на незнакомом языке и растерялся. Иностранка она, что ли? Такого сеанса, где бы он вдруг оказался не у дел, у него ещё не случалось. Его клиентка продолжала бормотать что-то непонятное. Её речь стала раздражать гипнотизёра. Создавалось впечатление, что она нашла то, что искала – великую книгу их рода. И эта книга предвосхитила её ожидания.

  И только тут Столетов утвердился во мнении, что талисман находится у этой Дили не случайно. И что именно она наследница какого-то могущественного чародея. И без неё ту волшебную книгу, по которой она сейчас водит пальцем, он никогда не поймёт и не воспользуется ею. А она, эта необычная гостья с помощью известных техник скоро научится погружаться в нужное ей состояние и читать, читать, читать... Она – ключ к тайне, который нужно беречь. Эту женщину, во что бы то ни стало, нужно сделать своей помощницей. Прямо сейчас внушить ей эту мысль! И ещё надо проводить её кружным путём.

  Всё окончательно решив, Столетов согнулся, чтобы выдернуть вилку от шнура магнитофона из розетки. И тут его клиентка, неожиданно рассмеялась и, выбросив руку с талисманом вперёд так, что даже задела гипнотизёра, размеренно, словно читая с листа, произнесла короткую фразу. И в следующую секунду Столетову показалось, что он провалился прямо в пол минимум на полметра.

  В виртуальную жизнь Эдилии ворвался заливистый, немилосердно трескучий звонок. Образы, которые только что создавали ей иллюзию сердечного тепла и уюта, растворились. Настойчивый металлический дребезг отозвался в её голове тупой болью. Ощущая слабость и тотальную разбитость, Эдилия начала приходить в себя. И лишь она открыла глаза, как в страхе поджала ноги.

  «О Боже! Что это?»

  По комнате бродил большой пятнистый кабан, очевидно, дикий. На полу валялся магнитофон, пуговицы, изорванная рубашка, а в самом углу валялись брюки и что-то ещё более мелкое. Но самое ужасное заключалось в том, что на шее кабана красовался знакомый сиреневый галстук с рыжей искрой – галстук Столетова.

  Эдилия смахнула со лба испарину

  – Какая жуть. Что это за бедлам?

  В сумочке, что лежала у неё на коленях, едва слышно дробно проскрежетал будильник. Ки́ркова вздрогнула. Распахнула сумку, вынула из неё часы и поставила их на тумбочку. Тревога мало-помалу стихала. Догадка, пока ещё робкая, холодила ей сердце.

  – Станислав?! – крикнула Эдилия. – Вы дома?!

  К ней подошел кабан и, глядя на неё, хрюкнул.

  – Поросёнок в галстуке – это, конечно, пикантно, – улыбнулась она. – Но... но я не верю. Этого не может быть!.. А может, всё дело в том, что он давит тебе шею? Ну, если не укусишь, сниму.

  Кабан мотнул головой из стороны в сторону.

  – Да ты, похоже, у нас умненький, – произнесла женщина.

  И осторожно поднялась с кресла. Она сделала к нему шаг и всё ещё с опаской сняла с его шеи галстук. И тут на полу она заметила часы Столетова. И её уже во второй раз обдало жаром. Она пристально вгляделась в глаза кабана и спросила:

  – ... Станислав Столетов?

  Кабан дважды хрюкнул. Эдилия схватилась за голову.

  – Так это всё-таки правда, – ошеломлённо проговорила она. – Но как всё это... произошло?

  Взгляд Эдилии наткнулся на всё ещё включённый в сеть магнитофон. Она подняла его с пола и поставила на стол. Затем на треть отмотала кассету назад. И нажала клавишу «Воспроизведение». Но ничего кроме шороха не услышала. А, может, динамик барахлит? Эдилия крутнула регулятор громкости.

  И тут она услышала своё бормотание, – сейчас этот язык ей был незнаком, хотя под гипнозом она его понимала. Вслед за этим послышался её короткий смех. Эдилия мгновенно вспомнила то, из-за чего она рассмеялась. Именно тогда попалось ей на глаза заклинание по превращению человека в кабана. Она представила себе, как всё это будет комично выглядеть, и не сдержалась.

  После небольшой паузы Ки́ркова услышала ею же произнесённое короткое заклинание. Станислав взвизгнул и опрометью вылетел из комнаты. Женщина остановила кассету, чуть перемотала назад и снова прослушала ту запись. Повторив эту операцию ещё трижды, Эдилия накрепко запомнила короткую формулу заклинания. И, конечно же, взяла себе эту кассету.

  «Ну, ладно, – подумала Эдилия. – Что случилось, то случилось. Зато теперь я действительно под защитой. Ну а Столетову надо будет как-то помочь. Кто же знал, что и у магов бывают несчастные случаи на производстве. Да, а свой номер в его мобильном телефоне благоразумней стереть». Что она и сделала.

  Кабана в доме не было. На улице пасмурно, поэтому стемнело раньше, чем обычно. Дверь Эдилия закрывать не стала: а вдруг он вернётся? Шла по улице и как всегда думала сразу обо всём: «Ох, и припозднилась я сегодня. Только бы на собак не наткнуться. Ума-то не хватило газовый баллончик прихватить. Да. А со Столетовым прямо беда. Похоже, он при мозгах остался, всё понимает. Хорошо, если б чары через какое-то время сами собой развеивались. Пусть даже виноват человек, очень виноват, но всё равно это уж слишком строгое наказание для него».

  Оборотни

  Она пошла привычным путём, спустилась к самой роще и свернула направо. Здесь до освещенной улицы оставалось все-то метров сто. Ки́ркова приободрилась. И тут на её пути появились какие-то люди. Тревога, словно вспугнутая птица, коснулась сердца: не к добру встреча. Но уж ничего изменить нельзя. Поздно.

  Оказалось, что это подростки, и всего трое. Однако не успела Эдилия порадоваться этому, как они взяли её в кольцо. У двоих парней с монетным перезвоном высыпались из рук звенья цепей. У третьего, самого низкого, тоже что-то было в руках. Он расставил ноги пошире и с апломбом произнес:

  – Если ты сейчас не хочешь уронить своё здоровье, то без лишнего визга отдай нам свои деньги и украшения. И – свободна. А то ведь забьём.

  Эдилия, всё ещё не веря в реальность угрозы, оглянулась на парней и спросила:

  – Мальчики, вы наверно шутите?

  – Вчера мы уже так пошутили... с двоими, – заметил приземистый крепыш, – они потом долго ещё на карачках ползали. А тётка вообще без ушей осталась.

  – Мальчики, так вы что же, настоящие бандиты?

  – Типа того, – солидным голосом сказал прыщавый, похожий на тощего петуха парень. – Так что, цыпа, снимай побрякушки и сумку свою вытряхивай!

  – Хорошо-хорошо, – поспешно согласилась она. – Я всё отдам.

  Ки́ркова, морщась от боли и унижения, сняла серьги.

  – Это – золотые... за две с половиной купила.

  – Годится, – голосом атамана оценил Генка их первую добычу.

  Эдилия открыла сумочку, достала кошелёк и тоже отдала его Генке.

  – Здесь пять тысяч, – сказала она. – Хотела долг отдать ...

  – Считай, отдала, – осклабился Генка.

  – Мальчики, это всё, что у меня есть, – сказала Эдилия. – Можно я пойду?

  К ней подошёл Сева, вырвал из рук сумку и передал её Рудику: «Проверь». Потом бесцеремонно ткнул пальцем в подвеску.

  – Эту хрень тоже снимай.

  – Мальчики, но это всего лишь амулет, – воспротивилась женщина. – Его даже в скупку не возьмут.

  – Хм. Мы эту песню уже слышали, – хмыкнул Сева. – А скупка нам не нужна.

  – Но он же ничего не стоит, – страстно убеждала грабителей Эдилия. – Это просто мой оберег.

  – Слушай, не включай дуру, – разозлился Сева. – Вешай лапшу кому-нибудь другому. А у нас на эту штуковину уже и заказ есть. Так что снимай-ка её по-хорошему.

  И крепко ухватился за цепочку. Глаза Эдилии сверкнули чёрным огнём.

  – Ладно. Сама сниму, – сказала она и отвела руку Севы.

  – Хорошо, тогда считаю... до десяти, – предупредил Сева и, легонько взмахнув цепью, начал считать: – Раз... два...

  Зажав подвеску в ладони, Эдилия что-то прошептала. Но ничего не произошло. Она побледнела. Пробормотала заклятье повторно и... растерянно сняла с шеи свою истинную драгоценность.

  – Молодец! – похвалил Сева. И протянул открытую ладонь.

  Эдилия бережно поцеловала подвеску, но выпустить её из рук не смогла. Сева ухмыльнулся и цепко схватился за неё рукой. И тут глаза его похолодели...

  «Ах, вот в чём дело! – мгновенно сообразила женщина, – нужно прикосновение!» И кулаком с зажатым в нём талисманом с силой толкнула Севу на Рудика. Подростки еле-еле устояли на ногах. Юркая серебристая змейка Севы выскользнула из руки хозяина. Рудик наклонился, чтобы поднять её, и в этот миг его позвоночник сковала непонятная чудовищная сила. Подростку показалось, что он слышит треск своего собственного скелета.

  На станции свистнул маневровый паровозик. Сева в тон ему обреченно взвизгнул и мордой ударился о землю. Рудик, всё ещё стоя на четвереньках, покосился на него и увидел крепенький, словно молодая волнушка, розовый пятак Севы. И ещё... своё глянцевитое копытце и стремительно прорастающую сквозь кожу щетину.

  Генка, пока прятал в карман деньги, что-то упустил. И теперь близкий к обмороку стоял и заморожено смотрел, как его друзья скрючиваются, раздуваются и на глазах обрастают щетиной. У Севы в поясе сразу по всем швам треснули его любимые джинсы. А его кожаная безрукавка лопнула, как стручок гороха, – молния не выдержала. Рудик, немного побарахтавшись, сам выскочил из своей незамысловатой одёжки, но не убегал, а стоял и недоуменно хрюкал. У Севы дела обстояли похуже. Его экстравагантная кожанка сильно натянулась у него на спине и выворачивала ему передние ноги.