Текст книги "Ад этажом ниже (СИ)"

Автор книги: Валерий Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– А зачем, ты приказал вынести этих отсюда? Мы же могли перейти в другой дом?

– Здесь печка тёплая. Сейчас ребята всё уберут и уйдут. У нас будет несколько часов.

Айгуль обняла меня и зашептала:

– Я уже забыла, что такое боль. Скоро мы расстанемся. Сделай так, чтобы мне опять было больно. Я хочу, чтобы каждый шаг снова напоминал мне о тебе.

– Я что-нибудь придумаю. Иди сюда, Чайлай...

Разумеется, я придумал, как это сделать. Вот придумать что-то хорошее – это у меня вряд ли получится. А в таком духе – сколько угодно. Через три часа Айгуль уже страдальчески морщилась при попытке встать или сесть.

– Шайтан, а как я с папой встречусь? Я об этом не подумала.

– Я тоже не подумал. Ты попросила, а я и рад стараться. Терпи, девочка.

Айгуль шипя и охая начала одеваться. Я же курил у окна, когда увидел на улице идущего к нам сержанта. Сом Ванг постучал в дверь, и получив разрешение, вошёл и доложил, что основная группа прибудет через пять минут. Происшествий по дороге не случилось, группа потерь не имеет.

– Очень хорошо, сержант. Лейтенант Бунси разместит девушек, а вы займитесь трупами в сарае. Перетащите их к реке и побросайте в Припять. Пусть плывут в Зону. И поставьте одного человека с биноклем на дорогу. Как покажутся машины, пусть сразу докладывает мне или лейтенанту.

Айгуль перевела приказ сержанту, а потом спросила:

– Шайтан, а зачем их в Припять?

– Чайлай, это в Зоне трупы – обыденная часть пейзажа. А здесь, если их найдут, да ещё в таком количестве, то могут начать расследование. Это нам совсем ни к чему. По хорошему им бы ещё животы вспороть, чтобы не всплыли. Но здесь это не имеет смысла. До Зоны рукой подать, а там они далеко не уплывут. Кто-нибудь да сожрёт.

– Я поняла. Девушек куда будем определять?

– Давай во двор соседнего дома, где Нгам Та в карауле был. Здесь им всё-таки не место рядом с покойниками. Которые ещё и в таком неприглядном виде. Пару часов и на улице пересидят. Ну беги, встречай.

Айгуль поморщившись вышла из комнаты.

Через час всё улеглось. Капрал со своей командой вернулся из последнего рейса на Припять и доложил, что мусор полностью убран. А женский состав группы расположился во дворе дома. Кто-то развёл костёр, и что-то готовил, а кто просто сидел или лежал.

– Чайлай, а что тебе сказал отец? Я надеюсь, что его люди не будут сначала стрелять, а уже потом спрашивать фамилии?

– Нет, что ты! Папа очень обрадовался, когда я нашлась. А ещё он сказал, что я дура, и меня надо выпороть. Так что папа настроен вполне миролюбиво. Ты не бойся его, он хороший. Как ты.

Я аж поперхнулся. Если папа такой же хороший, то не проще ли уйти обратно на болота? Не хотелось бы мне встретиться с таким же хорошим, как я. От таких людей одни неприятности.

С поста прибежал рядовой Сом Чайр и доложил, что на дороге появилась группа автомашин. Двигается в нашу сторону.

– Рядовой, передайте сержанту мой приказ – капрал с тремя людьми пусть сидит в доме, а сержант с остальными должен спрятаться в лесу. Сидеть тихо, огня не открывать, выходить только по моей команде. Выполняйте!

Рядовой убежал выполнять команду, а я убрал автомат за спину. Значит вот сейчас всё завершится. Или хорошо, или, если папа не в настроении, плохо. Странно, оба варианта меня устраивали. Может наступил момент, когда я устал переживать и бояться?

По деревне двигалась колонна грузовиков Урал-4320. Один, два, три, пять машин. Папа серьёзно подошёл к вопросу поисков.

– Чайлай, пойдём сдаваться?

Я взял девушку за руку, и мы пошли навстречу машинам. Метрах в двадцати от нас передний грузовик остановился, из кабины вылез человек и побежал к нам. Я узнал его. Когда-то давно я иногда читал новости. Его портретом в газетах частенько сопровождались хроники событий в бывших советских восточных республиках. Восточный человек подбежал к Айгуль, обнял её, и что-то быстро заговорил на своём языке. В глазах у него стояли слёзы.

– Отец, не волнуйся, я здесь с тобой. Жива-здорова...

Айгуль заговорила по-русски. Азиат глубоко вздохнул, и обратился ко мне:

– Значит это тебя мне нужно благодарить за спасение дочери? Называй меня просто – дядя Саид. Все называют меня так. Моё настоящее имя ты вряд ли выговоришь. А как зовут тебя?

– Шайтан.

Дядя Саид покрутил головой

– Угораздило же тебя так назваться. Правоверный пять раз подумает, прежде чем сказать вслух это слово.

– К сожалению, это не я его выбирал. Там, в Зоне имена выбирают нас.

– Ну что ж, видимо это действительно твоё имя. Раз ты ухитрился укокошить Окуня, то тебя не зря так называют.

– Мне лестно ваше мнение, но оно не совсем точное. Окуня ухлопала ваша дочь из той винтовки, что висит у нее за спиной. Я в это время сидел в наручниках и уже прощался с жизнью. Так что моей заслуги тут нет.

– Айгуль?! Это правда?

Дядя Саид выпучил глаза.

– Правда, папа. Смотри, что у меня есть! Это мне Шайтан подарил!

И она повернулась, показывая Винторез, висящий за спиной.

– Извини, Шайтан, это не значит, что я тебе не верю. Я своим глазам не верю! Моя избалованная дочь, которая и муху убить не могла, сама застрелила человека?

– Дядя Саид, она их столько перестреляла, что я со счёта сбился. Могу сказать точно, что зарезала она всего одного. Чайлай, не надо показывать нож, а то охрана будет волноваться.

– Зарезала?! О Аллах! Моя дочь стала настоящим воином! А ты, Шайтан, называешь ее так же, как мать. Видимо мне стоит всё-таки поговорить с дочерью более обстоятельно. Ты сейчас возьмёшь пять миллионов, или в более приятной обстановке?

– Дядя Саид, мне не нужны миллионы, мне нужна помощь.

– Что же ты хочешь?

– Мы тут не одни. С нами около пятидесяти женщин и девять мужчин. Я спас не только вашу дочь, но и их тоже. Что там было, вам Айгуль расскажет, но если вкратце – им всем надо незаметно убраться подальше отсюда. Вы оставите миллионы себе, а они поживут у вас месяц. Потом я их заберу.

– Это несложно. Хасан!

Из грузовика вышел молодой человек, и почтительно поклонился.

– Хасан, распорядись, чтобы мой самолёт быстренько перегнали из Киева в Мозырь. Ну и прочие детали. Мы тут немного задержимся, пусть люди выгружаются. Опасности нет.

– Минутку, дядя Саид. Лейтенант, прикажи капралу, чтобы вернул сержанта с ребятами из леса. Пусть все ждут в доме. И скажи им, что район безопасен.

– Есть, господин капитан!

И Айгуль убежала выполнять приказ. Дядя Саид удивился ещё больше.

– Шайтан, я не узнаю свою дочь. Она тебя слушается? Она и меня-то не всегда слушалась. А почему ты назвал её лейтенантом?

– У меня тут маленькая частная армия, так что я сам присваиваю звания. Но личный состав относится к этому серьёзно, и выполняет приказы мгновенно. Кстати, Айгуль заодно и переводит. Мои солдаты – тайцы. Выбирать не приходилось, но я не жалуюсь.

– Тайцы?! Где ты их нашел?

– Там же, в Зоне. Айгуль вам всё расскажет. Это длинная история. Но я попрошу вас оставить её втайне. Знаете, как бывает? Щуку съели, а зубы остались. Кстати, тайцы сразу увидели в Айгуль королевскую кровь. И если у вас будет время, познакомьте их с вашей женой. Это большая честь для них. Да и вашей супруге будет интересно пообщаться с соотечественниками.

– Конечно, Шайтан. Ты хорошо знаешь мою семью.

– У нас было много времени для разговоров. Я даже знаю о бабушке Зухре.

– Поразительно! Сегодня определённо день сюрпризов. Я ожидал встретить тут очередного ловца удачи, а разговариваю с тобой, как с родственником. И моя дочь изменилась до неузнаваемости.

Тут подбежала Айгуль:

– Господин, капитан, группа собрана в доме и ожидает дальнейших приказов!

– Спасибо, Чайлай. Пусть ожидает.

– Шайтан, извини, разреши мне поговорить с дочерью? Я так рад, что нашёл её.

– Конечно, дядя Саид. Это вы меня извините. Вам же надо пообщаться, а я тут болтаю. Пойду пока предупрежу девушек, чтобы готовились.

У девушек царило оживление:

– Ну что там? Ну как? Едем?

– Так, барышни, внимание! Всё хорошо, всё идёт по плану, сейчас пока решаются организационные вопросы. Но скоро поедем. Никому не разбредаться, будьте готовы.

Ко мне подошла Инна Петровна:

– Шайтан, как мне быть? Я бы с удовольствием, но у меня там мать...

– Инна, я помню про мать и сына. Вас привезут в аэропорт, оттуда вы можете ехать домой. Поговорите с Айгуль, она скажет, как потом с ней связаться. Я был бы рад видеть вас там, куда мы отправимся. Да, кстати, сколько стоит операция?

– Четыре тысячи евро.

Инна Петровна потупилась.

– Вот вам пять, надеюсь, что хватит и на дорогу. У меня сейчас немного, извините...

– Шайтан, спасибо! Я обязательно вернусь и отработаю! Веришь?

– Верю, Инночка. Удачи вам. Да, и проследите тут за порядком. А то как ехать, так все в туалет по кустам разбегутся, потом не соберёшь.

– Конечно, Шайтан! Ещё раз спасибо!

Потом я увидел Изю:

– Ну как тут у вас? Как себя чувствует миссис Джонс?

– Говорит, что уже хорошо. А утром помирать собиралась. Но мы заставили её выпить сто грамм, и всё как рукой сняло.

– Видел её утром в слегка опухшем состоянии. Ничего, скоро всё кончится.

Так я поговорил с одной, с другой... А настроение у всех почему-то у было грустным. Может устали?

Я сел на старенькую лавочку у забора и закурил. Там меня и нашла Айгуль.

– Пойдём, Шайтан, папа хочет с тобой поговорить.

Я молча погладил её по спинке.

Дядя Саид ожидал меня в огромном кузове Урала, а перед ним между лавками стоял небольшой походный столик.

– Присаживайся Шайтан. В процессе поисков я и сам вышел на Зону отчуждения. Пришлось хорошенько взяться за фирмы по найму. Они хоть и закрылись, но следы-то остались. Мои люди серьёзно поговорили со "следами", и я понял, куда потянулась цепочка. Но в Зоне у меня нет своих людей, пришлось нанимать всякую шваль. Толку от них... Сейчас Айгуль рассказала мне всё. И где была, и как туда попала, и что там было. Мне стало страшно оттого, что она пережила и чувствовала. Это просто чудо, что она осталась в живых. И это чудо сделал ты. Я даже знаю как. Она и это рассказала. И я догадываюсь, почему она морщится, когда встаёт и садится. Я в трудном положении. Я готовил эту свадьбу восемь лет. И от неё зависит, получится мой проект века или нет.

– Я слышал об этом краем уха. Не разбираюсь в тонкостях, но ты, дядя Саид готовишь что-то эпохальное. Об этом писали газеты в прошлом году. Может, конечно они пишут всё время, но газеты в Зоне, это редкость.

– Да к чёрту газеты! Это, можно сказать, дело всей моей жизни. А сегодня я хочу послать это дело ко всем чертям, и спросить тебя – хочешь взять мою дочь в жёны? Её жених – трус. А ты воин. И моя дочь сильно изменилась с тобой, и тоже стала воином. Я хочу, чтобы и мои внуки были воинами, а не трусами и наркоманами. Я, конечно, буду жалеть о своей сорванной сделке, но сейчас я думаю о дочери. Что скажешь?

Вот тут я опешил. Такого поворота я не ожидал. А дядя Саид налил две рюмки коньяка.

– Ты, Шайтан, говори как есть. Как ты всегда говоришь. Твоё здоровье!

Мы чокнулись и выпили.

– Спасибо на добром слове, дядя Саид. Я тоже о ней думаю. О том, что я в два раза старше. О том, что у неё с детства было сорок восемь сортов туалетной бумаги, а я бегал за соседский сарай в лопухи. Мы познакомились в экстремальной обстановке, и только в ней и можем существовать вместе. В обычной жизни я ей быстро надоем. И ещё она слишком хороша для меня. Я не возьму её не потому что не хочу, а потому что не хочу портить ей жизнь. Извини, дядя Саид, я не мастер говорить умные слова, но как мог, попытался объяснить.

– Спасибо за откровенность, Шайтан. Когда мне было столько же, сколько тебе, я считал себя старым и мудрым. Я познакомился со своей будущей женой, и думал так же, как ты. Ты наверняка знаешь, что она тоже младше меня на двадцать лет. А сейчас я понимаю, что был молодым и глупым. И только случай, который полностью в руках Аллаха, устроил всё так, как есть сейчас. Ты взрослый мужчина, и ты сказал своё слово. А я тебя понял. Твои люди и женщины будут у меня в гостях, сколько понадобится. Ты сможешь забрать их, когда захочешь. Я так понимаю, что сейчас ты уйдёшь обратно в Зону?

– Да. Но мне не нужна Зона. Я просто её пересеку, потому что у меня есть некие обязательства перед некоторыми людьми, которые и послали меня в Зону. После этого я буду свободен.

Дядя Саид задумался на минуту. Потом взял спутниковый телефон и набрал номер.

– Александр, здравствуй дорогой! Как здоровье? Как дома?

********************************************

– Да-да, это я.

**************************************************

– Нашлась, хвала Аллаху.

********************************

– Да, жива-здорова. Ох уж эти дети... Думал – найду, сам убью.

*************************************

– Не поверишь – в Чернобыльской Зоне Отчуждения.

*************************************************

– Да, пришлось целую операцию провернуть.

***************************************

– И получилось так, что мы вышли из Зоны в твоей стране.

***************************************

– Деревенька Белая Сорока. Сидим тут сейчас. Нет, не волнуйся, мой самолёт уже летит в Мозырь. Пустишь?

****************************************

– До аэропорта мы сами доберёмся. Ты попроси там, чтобы нас прямо к самолёту пропустили. Сам понимаешь, что у нас в грузовиках после Зоны.

***************************

– Ага. И у меня одна просьба к тебе будет. Мне надо человека, который всю работу сделал, обратно в Зону забросить. Можешь мне вертолёт прислать в Белую Сороку?

**********************************************

– Спасибо, дорогой! Да продлит Аллах твои годы. Место посадки мы обозначим. И – помнишь, о чём мы с тобой в прошлом месяце говорили? Ну так считай, что дело уже сделано.

********************************************

– Это тебе спасибо. До свидания, дорогой! И да хранит Аллах твоих детей.

Дядя Саид повесил трубку и посмотрел на меня -

– Ну вот, вертолёт будет через тридцать пять минут. Это то малое, что я могу для тебя сделать.

– Спасибо, дядя Саид.

Я взял бутылку коньяка и налил в рюмки.

– За вас. Знакомство было очень приятным.

– И за тебя, Шайтан. Спасибо за дочь.

Мы выпили, и вылезли из кузова.

– Хасан!

Из-за грузовика вышел молодой человек и поклонился.

– Хасан, скажи нашим, чтобы нашли площадку для вертолёта и обозначили её. Вертолёт будет через полчаса.

Молодой человек ещё раз поклонился и ушёл.

– Ладно, Шайтан, иди прощайся. Я знаю, что она где-то здесь. Пойду пока присмотрю за людьми.

Дядя Саид удалился в ту же сторону, что и Хасан, а из-за грузовика вышла сердитая Айгуль.

– Я слышала ваш разговор. Ты неправильно думаешь, и ты сам в этом убедишься чуть позже.

– Может быть. Но мне надо будет сделать это самому. Я очень надеюсь, что увижу тебя снова. Когда-нибудь тебе может надоесть спокойная семейная жизнь. А мне нужен заместитель по личному составу. И переводчик. Возьми пока это с собой, привезёшь потом.

Я снял с плеча "Вал", разгрузку с магазинами и отдал девушке.

– Надеюсь, что стрелять мне больше не потребуется. На крайний случай заберу свой старый автомат. Кстати, пойдём, поговорим с личным составом на дорожку.

Личный состав ожидал в комнате, с живописно разбросанными мозгами Окуня по стене. Я взял со стола свой АКМ и обратился к ребятам:

– Я оставляю вас примерно на месяц. Старшим остаётся лейтенант Бунси. Сегодня вы улетите из этой страны, и если кто хочет, тот сможет вернуться на родину. Лейтенант Бунси вам в этом поможет. Я не буду никого удерживать. Но я вас не бросаю насовсем – вы мне понадобитесь в скором времени.

Личный состав пошептался, и сержант Сом Ванг доложил:

– Господин капитан, мы все остаёмся. На родине нам снова придётся устраиваться в какой-нибудь монастырь, но у нас уже нет желания проводить дни в учении и медитациях. Так что мы будем ждать вашего возвращения.

– Хорошо. Слушайтесь лейтенанта. До свидания, парни!

– Удачи, господин капитан.

Послышался звук приближающегося вертолёта.

– Мне пора, пойдём, Чайлай. И ещё – Инна Петровна покинет вас в аэропорту, но позже она вернётся. Договорись с ней. И помоги миссис Джонс добраться до американского посольства. И самое главное – я обнял девушку и прошептал на ушко – я буду скучать по тебе...

Она молча обняла меня.

Вертолёт, старый добрый МИ-8, ожидал в кругу посадочных огней, вращая лопастями. Я попрощался с дядей Саидом, и залез в десантный отсек. Там меня встретил старший лейтенант:

– Товарищ капитан (я так и не снял с погон звёзды), нас подняли по тревоге – приказ пришёл с самых верхов – и поставили задачу доставить человека в Зону Отчуждения. Вы можете показать куда?

И он протянул мне карту. Я внимательно рассмотрел её, разглядел свой коровник, и ткнул в него пальцем:

– Сюда. Не пугайтесь, напрямик лететь не стоит. Идём на малой высоте вдоль границы внутри Зоны. Где-то с километр от неё. Вертолёты внутри Зоны – вещь обычная, так что никто и не почешется. На месте можете не садиться – я десантируюсь с троса. У вас есть Fast Rope? И всё – вы свободны.

– Есть. Хорошо, я покажу пилоту.

Старший лейтенант просунулся в кабину и протянул карту пилоту, что-то объясняя, и тыкая пальцем. Потом повернулся ко мне:

– Это самое необычное задание за всё время службы. Мы привыкли вывозить пьяных генералов с охоты, и они покидали борт на носилках, предварительно заблевав всё вокруг. Но первый раз нас подняли, чтобы доставить капитана в Зону на ночь глядя, и сбросить с фастропа. Ну и работёнка у вас, товарищ капитан! Взлетаем?

Я кивнул.

Лететь по Зоне было одно удовольствие. Ни тебе аномалий, ни слепых псов. Сиди и подрёмывай. Я представил как кто-то внизу, услышав вертолёт, ныряет с головой в болото. Хорошо так представил, потому что и сам проделывал это неоднократно. Потому как хрен его знает – кто и что там летит. Может мирную экскурсию везут, а могут и жахнуть по подозрительной кочке со всего бортового. Им-то что? Напишут потом в рапорте – уничтожена группа подозрительных лиц, находящихся в Зоне незаконно. Проверять никто не полезет – законно ты там находился, или не очень. Да и кто из нас там был законно? Так что жаловаться некому.

Старший лейтенант показал растопыренную пятерню и ткнул указательным пальцем в часы на руке. Понятно, через пять минут будем на месте. Я встал, проверил что на мне и где висит, и не болтается ли чего лишнее. Нет, всё в порядке, я готов. Вертолёт завис на месте, а из кабины что-то сказали. Старлей открыл сдвижную дверь, зацепил карабин троса за скобу и сбросил бухту вниз.

– Давайте, товарищ капитан! Удачи!

– Спасибо! Счастливого возвращения!

Я схватил трос, и притормаживая ногами съехал вниз. Молодцы ребята, скользить было недалеко. Я приземлился, и показал большой палец. Вертолёт плавно пошёл в сторону, выбирая трос обратно. Родной коровник находился метрах в трёхстах в сторону КПП. Время – 22.30. Я подошёл к знакомому тихому углу и развёл там костёр. Налил воды в котелок и повесил его на огонь. И тут до меня дошло – я ведь последний раз в Зоне! Если всё пойдёт как надо (а почему бы и не пойти для разнообразия?), то я тут больше не появлюсь. И сам себе удивляясь, я поступил крайне нелогично – стал готовиться к ночёвке в Зоне. А уже утром пойду дальше. Я ждал пока закипит вода и покуривая смотрел на Зону. Появилась лёгкая печаль. Я ведь не видел вблизи Саркофаг, не был в Рыжем Лесу, и не бродил по подземельям Агропрома. Я утешал себя тем, что кое-кто из тех, кто там сейчас находится, с радостью поменялись бы со мной местами. Но все равно было грустно. Как будто ты окончил надоевшую до смерти школу, но сидишь и печалишься, хотя надо радоваться. На стене танцевали отблески пламени, а я молча пускал дым в серое небо.

Утром я не стал возиться с чаем и завтраком – решил сразу пожрать у Сидорыча. Проверил, не забыл ли чего, прикопал свой мусор и осторожно двинул в сторону Кордона, гадая, не изменился ли у вояк график? КПП встретил гробовой тишиной. Всё-таки есть вещи, которые не меняются в этом мире. И пнув в последний раз ногой знакомую калитку, и потрогав за ствол пулемёт, я пошел в поселок, поднимая легкую пыль среди чахлой травы.

В баре сидело человек пять. Видимо те, кто, перебрав вчера, поправляли здоровье с утра пораньше. За стойкой стояла Луна. Синяк с ее лица сошел без следа, и я стоял и любовался ею. Опомнившись, я увидел рядом вытянувшееся лицо и открытый рот Сидорыча, который вылупил на меня глаза и лил водку мимо рюмки.

– Шайтан, ты?!! Живой?! Узнал что-нибудь? Есть результаты?

Тут и Луна заметила меня и широко раскрыла свои глазищи.

– Шайтан?

– Он самый. Здорово, друзья! Сидорыч, никогда не думал, что буду так рад видеть твою противную харю! Всё узнал, всех расстрелял, готовь чек. А лучше наличные – они следов не оставляют. И закрывай свое заведение, пойдем наверх, буду рассказывать, как и что. Да, и захвати бутылку коньяка. Луна, поджарь колбаски что ли?

Сидорыч пулей метнулся куда-то в недра бара, и оттуда раздался его истошный вопль:

– Дрозд, быстро за стойку! Китаец, бегом на кассу! Меня сегодня нет! Пошли, Шайтан! Луна, идем с нами, да захвати чего пожрать человеку!

Мы поднялись в ту же комнату, сели за стол и Сидорыч торопливо набулькал по рюмке

– Ну, Шайтан, говори!

Я взял рюмку и, посмотрев на Сидорыча, хлопнул ее без лишних слов.

– Не томи, Шайтан, рассказывай!

Вошла Луна, неся поднос с чем-то вкусным, и поставила передо мной. Сама же села рядом с нами и налила рюмку себе. Хм-м, и даже успела (когда?) подвести глазки. Мы выпили еще разок, и я, зажевав буженинкой и закурив начал рассказывать, опуская некоторые ненужные подробности...

– ... я отошел уже на пару километров, когда там всё рвануло до небес, аж земля закачалась. Было три взрыва, я потом не поленился и вернулся проверить что там и как. Рвануло качественно, видимо заряды ставили специалисты ещё во время постройки объекта. Остались только две огромных воронки, да вывороченные куски бетона с торчащей арматурой. Вокруг выжгло траву метров на триста. Остатки пагоды и все постройки разметало в щепки. Огонь довершил дело – и не понять, что там было. Даже в лесу деревья крепко переломало. Некоторые аномалии выбросило из пещеры, и они покрыли то место, где были бараки. Но радиация в пределах нормы. Для Зоны, понятно. И электричество есть на пристани. Так что реактор в глубине горы работает. Дело почти закрыто. Осталось подчистить агентуру в точках Зоны.

Сидорыч залпом выпил граммов сто пятьдесят.

– Да-а, страшная история.... Не хотел бы я там оказаться. Перед таким выбором. Ну, хвала богам, все завершилось! Я сегодня же пошлю отчет наверх, пусть лезут в воронки и проверяют, если хотят. И платят. Ну, и контрразведку напрячь надо, пусть поработают на предмет того, кто это организовал. Потом нажрусь как свинья. Все, Луна, сегодня отдыхаем. Итак. Шайтан, 30 штук наличными ты получишь сразу, как твоя история подтвердится. А подтвердится она, скорее всего, завтра. Может, ты желаешь еще чего-нибудь?

– Да, Сидорыч, есть у меня две просьбы.

– Вот как? Ну и что же ты хочешь?

– Первая – у твоего брата лежат мои полторы штуки евро. Ты можешь мне их отдать? С братом договоритесь? Лень мне к нему пилить.

– Это запросто. А вторая просьба?

Я набрался наглости и ответил:

– Помнишь, ты мне обещал луну с неба? Так вот я ловлю тебя за язык, хочу попросить у тебя Луну из "Каменного Неба". Мы тогда кое-что не успели...

Сидорыч на удивление расплылся в улыбке

– А знаешь, Шайтан, что Катька первым делом мне сказала, как одни остались? Что я мог бы явиться и на полчасика попозже! Нет, ну какая наглость! О времена, о нравы! Вот вам и современная молодежь! И только потом заявила, что бить её я мог бы и послабее. Ладно, Шайтан, хрен с тобой, заработал. Я сегодня же уеду докладывать, там же и нажрусь на радостях. Вернусь послезавтра к обеду, и привезу твои деньги. Ты всё понял? Катька вон уже поняла. Иди-иди переодевайся! Трусы с кружавлями не забудь! Вот невтерпёж-то девке!

– Я понял тебя, но и это еще не всё. Ты, Сидорыч, коммерсант, и, надеюсь, выслушаешь мое деловое предложение. Ещё я знаю, где лежит на дне небольшая такая подводная лодка с двухмесячным "урожаем" хабара. Я видел, что туда грузили. Мне жаль этих женщин, но так получилось, что косоглазые педрилы сделали их товаром, и обратно их не вернуть. Но и оставлять на дне, среди сомов-мутантов и прочей нечисти в вечной темноте как то не по-людски. Я хотел бы спасти всех, но мне чертовски повезло, что хотя бы сам унес оттуда ноги. И я крепко рассчитался за всё с узкоглазыми. Количество и рыночную стоимость лежащего на дне, можешь прикинуть. Глубина там – от четырех до шести метров. Поднимешь, и все твоё. Сколько дашь за точное место?

Сидорыч почесал лысину.

– Я, Шайтан, такие вопросы сам решать не могу, потому как поднимать лодку не мне. Но я передам тем людям, что там лежит и сколько. А уж что они предложат, я не знаю. Может им это не очень интересно. А может и вообще неинтересно.

– Понимаю. Риски, подъём, сложности... Я хочу за это место 30 штук евро. Всё, что тебе удастся взять сверху – твоё. Ну как?

– Интересно... Не туфту гонишь? Нет, я тебя знаю достаточно, не тот ты человек.

– Сидорыч, не стал бы я тебе туфту гнать, мне ещё пожить хочется. Тем более я примерно догадываюсь, кто этим будет заниматься. Таким людям член в рот не клади. Так что это – святая правда. Можешь им сразу предложить, они один хрен, полетят воронку проверять. Если будут согласны на лодку, я тебе эту точку на ПДА сброшу. Пусть и лодку сразу проверят, и все деньги сразу отдадут.

– Хорошо, Шайтан, попробую провернуть это дело. Но никому ни слова, даже Катьке. А то мало ли. Сболтнёт где, и не успеешь оглянуться, а там уже пусто.

– Договорились. Никому ни слова. Это в моих же интересах.

– Резонно. Хочешь хохму? Я ведь тогда стрелял в тебя на поражение. Стрелок я вообще никакой, и если бы пытался мазать, то наверняка попал бы. А так я знал, что не попаду ни в жизнь. Боялся и стрелял. Вот как бывает. Ладно, отдыхай, а Катька к тебе через час заглянет, как красоту наведёт.

Я выходил из бара в прекрасном настроении. Народ, все как один, сидели открыв рты. Замерли на полпути ко ртам вилки и рюмки. Было бы слышно муху, но её по-видимому уже стрескал паук. Все готовились к стрельбе с матюками, а оно вон как вышло.

Дома я первым делом залез в ванну. Через час ко мне зашла Луна. Сказала, что беспокоилась, не утонул ли я? Ну а раз уж зашла, то не надо ли мне потереть спинку? Или ещё чего? При этом она поправляла халатик, который по неизвестному дизайнерскому замыслу постоянно распахивался, показывая потрясающую красоту полностью отсутствовавшего нижнего белья.

– Катюша, конечно! Потри мне что-нибудь. Но я боюсь, что ты испортишь одежду, лучше сразу раздевайся. И залезай прямо в ванну, так тебе будет удобнее потереть что-нибудь. Да, я же обещал познакомиться, когда вернусь. Меня зовут Виктор, а вас, девушка?

Девушка уронила халат и вошла в ванну. Да так, что водные процедуры затянулись ещё на час. Из ванной комнаты я вышел с Катей на руках, и понёс через комнату в уютный уголок, где старый, видавший виды диван готовился нас принять. Катя обнимала меня за шею и что-то шептала с сияющими глазами. Перед самым диваном я бросил взгляд на полку – там в прозрачном защитном контейнере светилась в темноте самая красивая синяя "Ночная Звезда", которую я видел.

Вот тут бы и написать большими буквами КОНЕЦ. Но мы не ищем лёгких путей.

Уснули мы поздно. А в начале десятого утра меня разбудило треньканье ПДА. «Они согласны. Высылай карту». Я прикрепил карту с чёрным крестом к сообщению и отправил Сидорычу. ПДА разбудил и Катерину.

– Ну что, Шайтан, получилось? Ты наконец-то стал богатым?

– Кать, ты даже не представляешь, насколько богатым.

– Ну почему же... Я ведь слышала, как вы говорили о тридцати тысячах. По нашим меркам это целое состояние.

– Катюш, а ты хотела бы уехать отсюда?

Луна села на разобранном диване, и ненадолго задумалась.

– Конечно, хотела бы. Но извини, Шайтан, не с тобой. Ты не обижайся, с тобой классно, но тебе сейчас кажется, что весь мир в твоём кармане. Ты мужчина, живёшь сегодняшним днём, и не заглядываешь в будущее. А я женщина, и мне приходится думать о нём. Если я уйду отсюда, то мне надо выйти замуж, родить детей. Но ты ведь не сможешь обеспечить детей всем необходимым. Им нужна большая квартира, машина, загородный дом. Детям же нужен свежий воздух. Деньги на няню, на учителей, воспитателей. Детям надо почаще бывать на море. И не у нас, а на чистых курортах за границей. Твоих же денег хватит только на потрёпанную однушку на окраине Москвы. Потом что? Снова полезешь в Зону таскать "брызги"? А мне нужна стабильность.

– Да, Катенька, ты права. Я об этом не подумал. Пойду-ка я кофейку поставлю, да и покурю заодно. Тебе кофе сделать?

– Ой, Шайтан, ты такой милый! Мне сто лет не приносили кофе в постель. Конечно, сделать!

Я улыбнулся и вышел на кухню. По дороге улыбка разгладилась, губы сжались, а левое веко почему-то задёргалось. Я поставил чайник на плиту и закурил сигарету. Даббл зеро. У вас когда-нибудь было такое, чтобы женщина ваших самых нежных мечтаний и устремлений, вдруг в одну минуту оказывалась обыкновенной глупой стервой? Если бы у неё хватило ума пошутить: "С тобой, хоть на край света!", что бы было? Я похолодел. Понятно, что. Тогда бы она оказалась рядом надолго, вплоть до развода и отъёма имущества. Ради детей разумеется. А что может быть лучше для детей, чем то, что их папа склеит ласты и оставит им всё своё состояние? Если меня не станет, детям же достанется больше. А поскольку я папа (ну пока ещё не папа) несознательный, то пытаюсь понять, а где же тут мой интерес? Но женщины при этом вопросе обычно обвиняли меня в меркантильности, незрелости и гневно топали ногами. По их сценарию выходило, что я должен был зачать ребёнка и тут же сыграть в ящик, предварительно составив завещание в его пользу. По мнению женщин так должны поступать настоящие мужчины. Этот настоящий мужчина имеет право на жизнь только в одном случае – если он заработал недостаточно денег. Тогда ему разрешается жить и зарабатывать, продолжая существование на уровне мелкого рогатого скота. А потом женщины удивляются – а куда же делись настоящие мужчины? Отвечаю – примерили деревянный бушлат, оставив завещание. Этот вид оказался нежизнеспособен.

И тут меня охватила радость. Как будто я стоял на эшафоте с петлёй на шее, но в самый последний момент казнь отменили, палач снял петлю, дал бутылку водки, огурец, и бутерброд с колбасой. И отпустил на все четыре стороны. Так что когда я принёс кофе, моя улыбка была самой искренней. Она только немного поменяла форму. А в голове сидела заноза – ну зачем я отпустил Айгуль?