Текст книги "Но Змей родится снова? [Убить Змея]"

Автор книги: Валерий Вайнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

На сдобном личике Галины отразилась досада.

– Достал ты меня своими вопросами! Не один ли тебе черт?!

– В общем-то, конечно, – пробормотал Глеб. – Старею просто, собираю сплетни.

В окне раздевалки он увидел четырех хулиганистых подростков, теснивших Лёню и Гулю за контейнеры с мусором. Возглавлял эту акцию, разумеется, все тот же Медведев из 9-го “А”.

– Ты хоть завтракал? – меняя тему разговора, полюбопытствовала географичка.

– Угу. – Глеб не отрывал взгляда от окна.

– А что ты ел? – томно произнесла Галина Даниловна.

– Ананасы в шампанском, – буркнул Глеб.

На выручку Лёне с Гулей по снежной каше спешил физкультурник. Он походил на пожарную каланчу, которая вот-вот завалится. Размахивая руками, он, видимо, пытался урезонить агрессивную молодежь.

– Небось опять кофе с бутербродами! – возмутилась географичка. – Знаешь, к чему приводит такое питание?.. – Тут наконец она обратила внимание на сцену за окном.

Один из подростков, незаметно зайдя физкультурнику за спину, заехал ему по ногам обрезком трубы. Физкультурник рухнул как подкошенный.

– Разиня старая! – пробормотал Глеб. Географичка ухватила его за рукав куртки.

– Не лезь, сами разберутся!

– Ну прямо! – Вырвав руку, Глеб побежал к выходу.

Физкультурник лежал на асфальте и, когда пытался подняться, получал трубой по спине. Один из подростков обхватил сзади брыкающуюся Гулю, а двое других держали за руки Леню, которого торжествующий Медведев сладострастно колотил кулаками в живот. За сражением этим наблюдали группы школьников всех возрастов: не одобряли и не вмешивались.

Глеб вылетел из дверей торпедой. Пацан, лупивший физкультурника, даже не заметил, как из руки его исчез обрезок трубы, а сам он оказался в сугробе головой вниз. Двое, державшие Лёню Рюмина, выпустили свою жертву и бросились на Глеба. Вернее, лишь дернулись в его сторону, но к успели сделать ни шага: будто мешки с тряпьем, они отлетели в сугроб вслед за дружком. Облапивший Гулю попробовал прикрыться ею, как щитом, но попытка эта успеха не имела. Теперь вся лихая четверка барахталась в куче, медленно оправляясь от шока. Никто из ошеломленных зрителей толком ничего не успел разглядеть: вся эта баталия длилась буквально несколько мгновений.

Гуля метнулась к побитому Лёне, который выглядел плачевно, однако пытался держаться гоголем.

Глеб помог физкультурнику подняться.

– Валенок ты, Сенька!

– Знаю, – хмуро отозвался тот. – Легко еще отделался.

Меж тем “виновник торжества” Медведев из 9-го “А” стряхнул наконец оцепенение и попробовал дать деру. Он пробежал метров двадцать, когда Глеб его заметил и настиг в три прыжка. В буквальном смысле – в три огромных прыжка.

– Кенгуру прямо! – восхищенно брякнул кто-то из пятиклашек.

Глеб мысленно обругал себя последними словами.

– Запрыгаешь тут… – пробормотал он. – Скользко, как на катке.

Он крепко держал Медведева за ухо. С опаской выбираясь из сугроба, один из подростков сквозь зубы процедил:

– Сильно крутой, да? Не ссы, есть покруче.

Физкультурник шагнул в его сторону.

– Дай-ка его мне.

Глеб преградил ему путь плечом и чуть встряхнул Медведева за ухо.

– Уй! – взвизгнул тот. – Вы что, оборзели?!

– Да, – кивнул Глеб и обратился к четверым его заступникам: – Чтоб я вас больше здесь не видел.

Подростки с независимым видом отряхивались.

– Ну и что ты нам сделаешь, чмо? – осклабился тот, что лупил физкультурника трубой.

Глеб взглянул на него в упор.

– От настроения зависит: покалечу или убью. Хочешь проверить? Считаю до трех. Один, два…

Лихая четверка убралась без лишних слов. Глеб оглядел толпящихся вокруг школьников.

– Валите по домам, маленькие мерзавцы, – сказал он. – Спектакль окончен.

Школьники послушно стали расходиться, обмениваясь впечатлениями. Они вовсе не сгорали от стыда. Медведев меж тем заканючил:

– Пустите! Ухо оторвете!

– Ничего, приклеишь, – успокоил его Глеб. Побитый Лёня Рюмин тем временем слегка привел себя в порядок.

– Отпустите его, Глеб Михайлович, спасибо, – проговорил он смущенно. – Это одноклеточное свое получит.

– Ой-ой, напугал, блин! – огрызнулся Медведев, пытаясь вырвать ухо из пальцев Глеба.

Гуля полоснула его взглядом.

– Шакал облезлый.

Лёня взял ее под локоть.

– Пойдем. Он у меня за Можайск улетит. – Подхватив свои сумки, они пошли к автобусной остановке.

– Ой-ой, я от страха обхезался! – бросил им вдогонку Медведев. – Грозить мне тут всякий будет!

Глеб отпустил его.

– Дуй отсюда. Некогда мне, твое счастье.

Потирая пунцовое ухо, Медведев поплелся прочь. Двухметровый учитель физкультуры хлопнул Глеба по плечу:

– Ну ты молоток! Я даже не просек, как ты успел покидать их в кучу!

Отводя взгляд, Глеб пробормотал:

– Сам себе удивляюсь. Как-то завелся вдруг…

В накинутом на плечи пальто к ним подошла географичка.

– И что вы этим доказали?

– Ты про что? – вылупился на нее физкультурник.

– Да ладно, Сень! Передо мной-то не надо! – отмахнулась Галина Даниловна. – У Лёнечки этого папаня – полковник ФСБ. Подсуетиться захотели, Семен Алексеевич?

У физкультурника, что называется, отвисла челюсть. Глеб сквозь зубы произнес:

– Галь, что ты мелешь?

– А ничего! – повысила голос географичка. – Им, шпанятам этим, и шестнадцати нет! Покалечишь – оправдывайся потом в суде…

– Всё, Галь! – Глеб взглянул на часы. – Извини, опаздываю.

Он ринулся к своему “жигуленку”. Галина крикнула ему вслед:

– Полковник ФСБ тут разберется как-нибудь без тебя!

Физкультурник сердито теребил ус.

– На месте Глеба, – сказал он, – я бы тебя трахать не стал.

Географичка окинула его презрительным взглядом:

– Семен Алексеевич, а вам никто и не предлагает.

Физкультурник собрался было достойно ее отбрить, но лишь махнул рукой и зашагал к зданию школы.

Бар в кафе “Амброзия” был заполнен теперь почти наполовину. Из динамика жалобно завывал певец Киркоров, сетуя на то, что плохо спит ночами. Публика внимала ему весьма рассеянно, поскольку у нее, у публики, своих забот хватало.

Глеб (опять в темных очках) вошел ровно в три. Барменша помахала ему рукой. У стойки его уже ждали. Краснощекий крепыш Толян в расстегнутом пальто сидел на высоком табурете и ел шоколадку. Рядышком, тоже в расстегнутом пальто, стоял некто огненно-рыжий и пил апельсиновый сок. Ростом этот рыжий был чуть пониже физкультурника, зато габаритами гораздо его превосходил.

– Ты Глеб? – негромким баском уточнил сей богатырь, протягивая могучую длань. Казалось, его мускулы вот-вот прорвут пальто. – Я Стас. Возглавляю охрану.

– Знаю. – Глеб пожал его медвежью лапу. – Возьмешь меня на работу?

Стас откровенно оглядел его с ног до головы. И вдруг улыбнулся.

– Ну ты прямо быка за рога. Расскажи-ка о себе.

– Да что рассказывать-то, блин? – пожал плечами Глеб. И лаконично сообщил, что служил на военном корабле коком, что образования никакого, а драться его учил один китаец.

– Как звали китайца? – поинтересовался Стас. Глеб поправил темные очки.

– Ли Бо. А тебе зачем?

– Да так. Думал, может, знаю. Катя говорит, сегодня ты ее спас – двух придурков вышвырнул?

Глеб удивленно поднял брови. Барменша подмигнула ему из-за спины рыжего. Глеб с улыбкой погрозил ей пальцем.

– Кать, брось. Они сами слиняли.

Рыжий удовлетворенно кивнул.

– Хорошо, что цену себе не набиваешь.

Толян постучал пальцем по стеклу своих часов.

– Стас, короче. Время – деньги.

– И что б я без тебя делал? – Стас допил апельсиновый сок. – Можешь здесь подождать? – обратился он к Глебу. – Я позвоню в течение часа.

– Ништяк, нет проблем! – обрадовался Глеб. – Думаешь, я подойду?

– Попытка – не пытка, – ответил Стас и обернулся к барменше. – До вечера, значит?

Та кивнула.

– Освобожусь в девять.

– Хорошо, я заеду. – Стас направился к выходу.

Толян сполз с табурета и хлопнул Глеба по плечу.

– Не дрейфь, проскочим! – бодро пообещал он и коваными каблуками затопал вслед за рыжим.

Барменша улыбнулась Глебу:

– Сосиски и кофе?

Глеб улыбнулся в ответ:

– И два кусочка хлеба.

Подавая ему тарелку, барменша глубоко вздохнула.

– Журналистка эта прямо из головы не идет. Молодая, известная, счастливая небось… И вдруг бац – изнасиловали и горло перерезали! Жуть какая-то!

Глеб накрыл ее ладонь своей.

– Кать, подумай о чем-нибудь приятном, – посоветовал он. Затем расплатился, взял сосиски и кофе и присел за свободный столик.

Между тем певец Киркоров громогласно поднимал свой бокал, сообщая всем заинтересованным лицам, за кого он пьет и с какой целью. Стараясь его перекричать, барменша спросила:

– Почему ты всегда в темных очках?

Глеб с усмешкой ткнул вилкой в сосиску.

– Чтоб никто не прочел мои умные мысли.

– Нет, кроме шуток.

– Глаза болят, Кать.

Он ел неторопливо и задумчиво, глядя при этом в окно на февральскую слякоть.

Стас позвонил через полчаса. Позвав Глеба в подсобку, барменша протянула ему телефонную трубку.

– Ты на колесах?.. – деловито прозвучал голос рыжего. – Хорошо. Приезжай в спортзал… – Стас назвал адрес. – Знаешь, где это?

– Найду, – радостно отозвался Глеб.

– Давай в темпе. Толян встретит у входа.

Глеб вернул трубку барменше.

– Вот спасибо, Катя! За это покажу тебе фокус. – Он помахал рукой возле волос девушки, делая вид, будто что-то вытаскивает. – Угадай, что у меня в кулаке?

Барменша растерянно улыбнулась:

– Ну, не знаю… Может, конфета?

– Какая?

– Наверное, шоколадная?

– Поконкретней.

– Ну… может быть, “трюфель”?

– Правильно! – Глеб раскрыл кулак. На его ладони лежала конфета “трюфель”. – Угадала, получи.

Барменша изумленно взяла конфету.

– Обалдеть! Как ты это сделал?

– Дешевый трюк, – отмахнулся Глеб, – один матрос научил. Пока.

Он поспешно вышел.

Барменша недоверчиво разглядывала “трюфель”. Затем развернула, съела и поцокала языком: “О-о! Просто обалдеть!”

В новейшем спорткомплексе, словно сошедшем с рекламного проспекта, в огромном пустом зале олигарх Виталий Лосев тренировался вместе со своей охраной. Одетый в белое кимоно Толян, проводя Глеба сквозь кордоны местных качков, мимоходом его проинструктировал:

– Будет наезжать – не возникай. Он сука.

Рыжий Стас, обнаженный выше пояса, отрабатывал на мешке различные удары ногой. Его блестящие от пота мышцы выглядели просто устрашающе. Какой-то сухощавый белесый жердяй боксировал в другой мешок. А сам Лосев, также в белом кимоно, крутил педали на велотренажере. Этот русский мультимиллионер был невысоким лысым толстячком, насупленная физиономия которого беспрестанно тиражировалась прессой и телевидением.

– Виталий Петрович, – Толян слегка подтолкнул Глеба в спину, – вот он. Ну, тот, о ком мы говорили.

Небрежно кивнув, Виталий Петрович молча приналег на педали.

Рыжий Стас оставил в покое мешок и встал рядом с Глебом. Сухощавый жердяй, прекратив боксировать, тоже подошел.

– Толян Большой, – представил его рыжий, и тот пожал Глебу руку.

А хозяин все крутил и крутил педали.

– Кхе, кхе! – напомнил о себе Стас.

– Щас я тебе покашляю, так покашляю… – насмешливо пообещал олигарх Лосев. Глаза у него были красновато-серыми с глубокими, как бы вдавленными зрачками. Возникало ощущение, будто сквозь внешнюю его оболочку проглядывает кто-то иной – таинственный и зловещий. Ощущения этого не передавали ни газетные фото, ни изображения на телеэкранах.

– Вопрос надо бы решить, – набычился рыжий.

– Уф-ф! – Толстячок слез с велосипеда, полотенцем вытер с лица пот и ткнул пальцем Стаса в грудь. – Как-нибудь я оторву тебе яйца.

Толян и Толян Большой с готовностью гоготнули. Стас в ответ буркнул:

– Это будет непросто.

Лосев глянул на него через плечо:

– Проще, чем ты думаешь, – и обратился к Глебу: – А с тобой мы поступим так…

– Может, хоть познакомитесь? – хмуро перебил рыжий. Хозяин вздохнул.

– Станислав, ты меня утомляешь.

– Кого угодно достанет, – поддакнул Толян, украдкой подмигивая Стасу.

– Закрой-ка хлебало, – мягко посоветовал олигарх и обратился к рыжему: – Ты его рекомендовал, – кивнул он на Глеба, – с тебя и спрос будет. Если, конечно, я решу его взять.

Глеб взволнованно сглотнул.

– Возьмите, Виталий Петрович. Не пожалеете.

Заложив руки за спину, Лосев упер в него пронзительный взгляд.

– Почему в темных очках? Сними.

– У меня конъюнктивит, глаза болят. – Глеб сдернул очки и часто заморгал.

Лосев махнул рукой.

– Можешь надеть. Дерись в очках.

Глеб поспешно водрузил очки на нос.

– Простите, не понял… С кем драться-то?

– А вот с ними. – Лосев указал на Толяна и Толяна Большого. – Поколотишь их, возьму на работу. Если они тебя – получишь коленом под зад. Лады?

Глеб замялся.

Стас слегка отодвинул его богатырским плечом.

– Человек поговорить пришел. Он даже форму не захватил.

Хозяин усмехнулся.

– Ну ты даешь, Станислав! Поговорить, форму не захватил…

– Подгузник не надел, – ввернул Толян, и Толян Большой услужливо хохотнул.

Глеб снял куртку и повесил на боксерский мешок.

– Уговорили. Сейчас я им наваляю.

Толяны переглянулись. Лосев присел на сваленные в углу маты.

– Так-то лучше. Начали.

Приняв низкую стойку, Глеб поманил противников пальцем.

– А ну, парни, ходите сюда!

Толяны вновь переглянулись, пошли на него и почти синхронно сделали выпад ногой. Глеб отпрянул, налетел на табурет с бутылкой “спрайта” и с возгласом “ух, блин!” завалился на спину. Вместе с табуретом и газировкой.

Лосев хихикнул. Стас угрюмо наблюдал, прислонясь плечом к шведской стенке.

Толяны метнулись к месту падения противника, чтобы победно завершить схватку. Однако Глеб, кувыркнувшись через голову, успел подняться и принять стойку. Толяны атаковали его серией прямых руками. Но удары их частью просвистели по воздуху, а частью обрушились на кожаный мешок, потому что Глеб весьма удачно споткнулся о ту же бутылку “спрайта” и, лежа на ней, проехал метра два.

Хозяин захохотал. Стас невольно улыбнулся. И оба Толяна не удержались от смеха.

Глеб в досаде вскочил и сам бросился в атаку. Прыгнув, он растопырил ноги с намерением ударить в грудь обоих противников одновременно Задумано было неслабо. Но Толяны всего-навсего отступили в разные стороны, и Глеб, пролетев между ними, вмазался в мешок и повис на нем, раскачиваясь.

Лосев буквально скорчился от смеха. Стас, однако, перестал улыбаться, и на лице у него появилось озадаченное выражение.

А далее началось нечто невообразимое. Толяны как угорелые принялись гоняться за Глебом по всему залу. Глеб, что называется, волчком вертелся, постоянно обо что-то спотыкаясь и падая, затем вставал и бросался в атаку на Толянов с большим азартом, но без малейшего эффекта. И в конце концов оба охранника остановились, тяжело дыша, и в досаде уставились на хозяина. Красные щеки Толяна пылали, как помидоры с лампочкой внутри.

– Может, хватит онанизма? – предложил он, и его крутые бока ходили при этом ходуном.

– Несерьезно как-то, – поддержал напарника Толян Большой, смахивая со лба пот.

– Да ладно вам, блин, – смущенно пробормотал Глеб, поправив темные очки, удержавшиеся каким-то чудом на его носу. – Сегодня просто я не в форме.

Расправляя кимоно на кругленьком своем животе, Лосев поднялся с матраса.

– Ну-ну, не скромничай, – хохотнул он напоследок. – Я тебя беру. Пойдешь телохранителем к моей племяшке. Пятьсот баксов в месяц.

– Что-то я не понял, Виталий Петрович… – собрался возразить рыжий, но хозяин резко его оборвал:

– Не суйся! После поговорим!

Глеб переминался с ноги на ногу.

– Даже не знаю… Вообще-то я хотел к вам лично. Мне, если честно, деньги нужны. А за пятьсот баксов, сами понимаете…

Лосев злобно сверкнул на него красновато-серыми глазами. Но вдруг опустил взгляд и с кошачьей мягкостью проговорил:

– Но ведь это лишь для начала. Ты должен себя проявить. – Он взял Глеба под руку и повел в дальний угол зала. – Моей племяннице грубо угрожают. Какие-то голоса по телефону. Меня это, разумеется, беспокоит. Надеюсь, ты меня за это не осудишь.

– Виталий Петрович! – горячо откликнулся Глеб. – Какие, блин, проблемы!

– Так я и думал, спасибо. Работа, собственно, невелика. Походишь с ней месячишко, понаблюдаешь… С кем встречается, какие заводит знакомства – докладывай мне лично. Как по-твоему, справишься?

– Нет вопросов! А если наезжать кто-то будет… самому разобраться или вам звонить?

Во взгляде Лосева промелькнуло презрение, но голос сохранил доверительность:

– Действуй по обстановке. Главное, докладывай обо всем. Могу я на тебя положиться?

– А то! – молодцевато брякнул Глеб. – Но, Виталий Петрович… потом вы берете меня в свою личную охрану. И за другие деньги. Правильно я понял?

– Абсолютно. – Лосев едва сдержал смешок. – Только поезжай немедленно и приступай к работе. Племянница ждет.

– А вдруг я ей не подойду? – уточнил на всякий случай Глеб.

– С чего бы? – Лосев достал из кейса блокнот, черкнул в нем авторучкой и, вырвав страничку, протянул ее Глебу. – Здесь Дашкин адрес и мой “сотовый” телефон. Докладывай обо всем.

– Железно, – пообещал Глеб. – А мой телефон есть у Толяна.

– Угу. – Олигарх извлек из кармашка кейса пять стодолларовых купюр. – Вот плата за месяц вперед.

Глеб взял деньги с усмешкой.

– Не боитесь, что я просто смотаюсь с этими бабками?

Лосев усмехнулся в ответ.

– Ну, деньги-то небольшие. Да к тому же… куда ты от меня смотаешься?

– Виталий Петрович, я же пошутил!

– Пошутил, не пошутил, а скрыться от меня теперь не мечтай. Тебе, крысеныш, это просто не по силам.

Опустив глаза, Глеб спрятал в карман деньги и листок с адресом.

– Ладно, я погнал.

Лосев, усаживаясь на велотренажер, махнул рукой в сторону двери.

– Давай-давай, старайся.

Рыжий накинул на могучие плечи полотенце.

– Пошли выведу, – буркнул он Глебу и направился к двери. Глеб поспешил за ним, натягивая на ходу куртку.

– Эй! – крикнул ему Толян. – С тебя причитается!

– Само собой! – радостно отозвался Глеб.

Когда они оказались за дверью, Стас хмуро полюбопытствовал:

– К чему был этот цирк?

Глеб смущенно поправил темные очки.

– Как-то все неожиданно… Даже размяться не дали.

– Ну да, при этом ты ничуть не взмок и дышал, как спящий младенец.

– Брось, это лишь с виду. В конце я сдох. Ей-богу.

Рыжий взъерошил пятерней свою шевелюру.

– Ладно, как скажешь. – Рванув на себя дверь, он вернулся в спортзал.

Лосев, размеренно крутя педали, по мобильному телефону информировал племянницу о нанятом для нее телохранителе. Стас дождался окончания разговора и подошел.

– Чего тебе? – насторожился хозяин.

– Виталий Петрович, пять дней назад Максима подстрелили – нужна замена. Вы обещали…

– Кого? Этого недоумка? – скривился Лосев, кивая на дверь. – Пускай девчонку охраняет. Пока его не замочили ненароком.

– Виталий Петрович, он вовсе не такой пентюх, как…

– Всё! Тема закрыта! За пять сотен пусть обслуживает эту писюшку – и того не стоит!

Пожав плечами, Стас от души врезал ногой по боксерскому мешку.

Приехав по указанному в листке адресу, Глеб припарковался метрах в пятидесяти от нужной подворотни, возле Дома игрушек. Сгущались сырые февральские сумерки. Возле светящихся витрин магазина стоял мальчишка лет семи-восьми в латаных пальтишке и шапчонке. Как зачарованный смотрел он на бегущий меж зеленых холмов поезд миниатюрной железной дороги. Прошагав мимо, Глеб оглянулся. Мальчишка прямо прилип к стеклу витрины, и в глазах его отражалась недоступная сказка. Глеб чуть потоптался, поправил темные очки и свернул во двор дома.

Набрав записанный код, он вошел в подъезд, поднялся в лифте на пятый этаж и нажал кнопку звонка. Дверь открылась, и перед Глебом предстал некто в мятых брюках и клетчатой ковбойке, носом уткнувшийся в лист бумаги.

– Здравствуйте! – рявкнул Глеб.

– Шолом. – Из-за бумажного листа выглянуло бледное лицо с курчавой бородкой. На Глеба уставились черные внимательные глаза. – Вы телохранитель? Заходите, раздевайтесь.

В меленькой прихожей перед зеркалом Глеб скинул куртку и спросил:

– Обувь снимать?

– На фиг, – отмахнулся бородач и, не отрывая взгляда от своего листа, испещренного математическими знаками, засеменил в комнату.

Вытерев ноги о половичок, Глеб устремился за ним. Бородач присел за письменный стол с компьютером и принялся черкать авторучкой на листе.

– Э-э… извините, – напомнил о себе Глеб, – а хозяйка где?

– Несколько правее, – отозвался насмешливый женский голос. – Поверните нос на шестьдесят градусов.

Племянница олигарха сидела за журнальным столиком и мазала ногти перламутровым лаком. Глеб, что называется, обомлел. Как ни пошло это звучит, но ее зеленые глаза походили на изумруды, а роскошные пепельные волосы до плеч так оттеняли матовую белизну кожи, что… Черт побери! Сказать, что она была потрясающе красива, значило не сказать ничего. Подобные лица Природа иногда создает в единственном экземпляре и потом бывает просто не в силах повторить их на “бис”.

– Вы Дарья Николаевна? – обалдело уточнил Глеб. Его не оставляла надежда на то, что фигура у нее окажется никудышной, а ноги – кривыми. В какой-то мере это вернуло бы мирозданию утраченное равновесие.

– Как вы догадались? – осведомилась она. – У меня что, на лбу это написано?

– Ну, я подумал, что… – Глеб запнулся, наморщил лоб и выпалил: – Если Виталий Петрович дал мне верный адрес, то вы – его племянница Дарья Николаевна.

Она фыркнула.

– Потрясающее умозаключение.

– Угу, – кивнул Глеб, – с логикой у меня все в порядке.

– Заметно. – Она помахала растопыренной ладошкой, чтобы подсушить лак. Затем встала, подошла к окну и задернула шторы. – Наверное, у вас какой-нибудь черный пояс?

Тут Глеб обомлел во второй раз. На ней был короткий халатик и домашние туфли на каблучке. Фигура у нее была – черт побери! А красота длинных стройных ног могла бы потрясти и египетскую мумию. Но самое поразительное заключалось в том, что каждый ее шаг, каждое движение исполнены были такой грации, которую не обретешь ни в танц классе, ни на подиуме. И Глеб про себя решил, что она обязана быть идиоткой: если в мозгах у нее больше двух извилин – она просто монстр.

– Нужны мне эти пояса! – отмахнулся Глеб. – Меня знакомый китаец драться учил.

– Как звали китайца? – полюбопытствовала племянница олигарха.

– Какая разница? Обычное китайское имя.

– Какое, если не секрет?

Глеб с вызовом выпятил подбородок.

– Ли Бо его звали. Вам зачем?

Племянница бросила взгляд на сидящего за столом бородача.

– Как тебе это имечко, Илья?

Илья оторвался от бумаг и посмотрел на Глеба внимательными черными глазами.

– А вас-то самого как звать? – спросил он.

– Разве я не… Вот блин! Извиняюсь. Меня зовут Глеб.

– А как, блин, по отчеству? – уточнила племянница.

– Без отчества, Дарья Николаевна. Просто Глеб.

– Тогда я просто Даша.

Глеб мотнул головой.

– Нет. Вы мой босс.

– Скажите на милость! – Она подошла к нему едва ли не вплотную. – А почему на вас темные очки?

– У меня конъюнктивит.

– Надо же, какое слово вы знаете!

– Ага, я запомнил! – Глеб слегка попятился.

– Повезло вам, – сказала Даша. – Могли ведь заикой остаться.

– Вряд ли, – возразил Глеб, – заик у нас в роду не было. Извиняюсь, можно вас спросить? – обратился он к бородачу, ткнув пальцем в исчерканный им бумажный лист. – Что у вас тут написано? Что-то из химии, да?

Племянница олигарха прыснула. Илья взглянул на Глеба недоверчиво.

– Это дифференциальные уравнения, если не возражаете.

– С чего бы мне возражать? – пожал плечами Глеб. – Я сперва подумал, это химия, а не то, что вы сказали. Но вам, конечно, виднее.

Даша вонзила в него свои зеленые глазищи.

– Простите, какое у вас образование?

– Да какое там образование! Восемь классов с трудом окончил, служил коком на военном корабле и теперь, в тридцать два года, только драться и умею, – без запинки отбарабанил Глеб.

Даша медленно прошлась по комнате.

– Ваша образованность, простите, бросается в глаза. Могли чему-то и подучиться, пока время еще есть.

– А мне за это бабки не платят, – обиженно парировал Глеб. – Мое дело – кулаками махать.

– Боюсь, что деретесь вы тоже неважно.

– Да ну?! Вам это дядя сказал?!

– Нет, дядя вас как раз нахваливал. Но я не очень ему верю.

– Это почему же?!

– Потому что вас тренировал Ли Бо, который был великим поэтом и умер много веков назад.

– Ну и что?! – нимало не смутился Глеб. – В Китае столько населения… У них там навалом всяких Ли Бо и Брюсов Ли!

Даша похлопала в ладоши.

– Браво! У вас, оказывается, два знакомых китайца!

Глеб в сердцах поправил темные очки.

– Дарья Николаевна, если я вам не подхожу…

– Послушайте! – гаркнул вдруг бородач. – Кончайте этот гвалт! Работать мешаете!

Покосившись на него, Глеб понизил голос:

– Дарья Николаевна, какой-то несерьезный у нас разговор. Даже неудобно перед вашим мужем.

Она тоже покосилась на бородача и тоже понизила голос:

– Мой муж как-нибудь переживет. Но платить больше трехсот долларов я вам не смогу. Устроит вас это?

Глеб удивленно приподнял брови.

– Извините, что-то я не врубился. Ваш дядя уже заплатил мне полштуки.

Теперь удивилась Даша.

– Вот как? Ну тогда… тогда придется вам их вернуть. Если, разумеется, вы намерены у меня работать.

– Лабуда какая-то, – тряхнул головой Глеб. – Ваш дядя отстегивает мне пятьсот баксов в месяц, и вам вообще не надо суетиться. Но вы хотите сами выдавать мне три сотни без дядиного участия. Так, что ли?

– Именно. Вы поняли меня правильно.

– И я должен на это согласиться?! По-вашему, я такой лох?! Если хотите знать, полштуки за охрану – это вообще тьфу!

Даша приблизилась к нему и гневно посмотрела в глаза. Вернее, в темные очки. Но от ее взгляда очки не спасали.

– Послушайте, господин супермен: дядя вас подыскал – на том и спасибо. В остальном я не хочу у него одалживаться. А что касается вашего гонорара… Думаю, вы не стоите больше, чем я вам предлагаю.

– Да ну?! Виталий Петрович так не считает!

Бородач хлопнул ладонью по столу.

– Сейчас я чем-нибудь в вас запущу!

Даша виновато ему улыбнулась:

– Извини, Илюш, заканчиваем. – И вновь обратила сверкающий взгляд на Глеба. – Зарубите себе на носу: если б вы чего-нибудь стоили, Виталий Петрович никогда бы вас ко мне не отправил. Ясно?

“Да, – мысленно восхитился Глеб, – она монстр”. А вслух угрюмо буркнул:

– Если, по-вашему, я такая дешевка, на кой черт я вам сдался?

– Простите, я не хотела вас оскорбить. Но понадобитесь вы мне всего раз пять-шесть, да и то на часок-другой. Проводите меня на деловую встречу и обратно домой. Сомневаюсь, что вам придется отстреливаться.

– Виталий Петрович говорил, что вам угрожают по телефону, – вспомнил Глеб.

– Да, – кивнула она, – вероятно, это кто-нибудь из отвергнутых поклонников. Просто я трусиха и считаю разумным подстраховаться. Однако не более, чем на триста долларов. Это примерно половина от моего заработка.

– Вы работаете? – удивился Глеб. – Фотомоделью небось?

Щеки ее вспыхнули, будто от оскорбления.

– Нет, мистер Брюс Ли. Я всего лишь перевожу с английского техдокументацию на холодильники, унитазы и прочую дребедень. Вы разочарованы?.. Можете поверить, что триста долларов – существенная брешь в моем бюджете.

Глеб в досаде хлопнул себя по бедру.

– Вот же блин! Ведь для кармана вашего дяди это блошиный укус! А мне, Дарья Николаевна, извиняюсь, бабки нужны!

– Неужели? А вы подайтесь в фотомодели. Там вашего образования хватит.

– Можете подкалывать сколько влезет: я, конечно, не Ален Делон. Но подставлять свою задницу за копейки… экскюз ми.

– Боже, какие познания! – Она достала из пачки сигарету, чиркнула зажигалкой и закурила. – Значит, вы отказываетесь?

Глеб вздохнул.

– Я должен подумать.

– Попытайтесь, вдруг получится.

– Уж как-нибудь. Хоть я и не так умен, чтобы переводить инструкции к унитазу.

Бородач хмыкнул, уткнувшись в бумаги. С грацией пантеры Даша прошлась из угла в угол.

– Ваш ответ мне нужен сию минуту, – проговорила она сухо. – В девять вечера у меня встреча.

Глеб отогнал от лица табачный дым.

– Даже не знаю…

– Ладно, – резко произнесла она, – я согласна платить вам пятьсот.

Глеб улыбнулся до ушей.

– Ништяк! Совсем другой базар!

– Но вы должны вернуть Виталию Петровичу его деньги.

– Само собой. Раз пошла такая пьянка… Во сколько за вами заехать?

– В полдевятого. Сможете?

– Нет проблем. Хотите, покажу фокус?

Она как бы ненароком выдохнула сигаретный дым ему в лицо.

– Прямо жажду.

Глеб помахал руками возле ее пышных пепельных волос, делая вид, будто что-то из них извлекает.

– Угадайте, что у меня в кулаке! – жизнерадостно предложил он.

Бородач, оторвавшись от бумаг, посмотрел на него с любопытством. Даша неторопливо притушила сигарету в пепельнице.

– Маслина, – произнесла она с ехидцей. – Больная черная маслина.

– Угадали! – объявил Глеб, разжимая кулак. – Ешьте на здоровье!

Он протянул ей маслину величиной с крупный чернослив. Даша растерянно взяла, понюхала и пробормотала:

– Не помню, я загадывала с косточкой или без?

– С косточкой, – заверил ее Глеб. – Чтобы сплюнуть ее в лицо тому, кто мало образован. Не все же только дым пускать.

Дашины щеки вспыхнули. А бородач миролюбиво поинтересовался:

– Как вам это удалось?

– Простейший трюк, – отмахнулся Глеб. – Матрос один научил.

Даша хищно сощурила глаза.

– Как его звали? Может, адмирал Нельсон?

– Нет, – покачал головой Глеб. – Нельсон, судя по всему, предпочитает ваше общество.

– Вы забыли добавить “блин”, – с комичной серьезностью подсказал бородач.

Глеб развел руками.

– Со мной бывает. От застенчивости. – Он шагнул в прихожую, надел куртку и приоткрыл входную дверь. – Буду в полдевятого, Дарья Николаевна.

Дверь за ним мягко закрылась.

– Придется потерпеть, – вздохнула Даша. – Ничего лучшего у меня пока нет.

Бородач посмотрел на нее с усмешкой.

– Если мозги атрофировались, кулаки не помогут.

– А чего ты ждал от этого самородка? – Даша положила в рот маслину. – О-о! Вкусно!

Бородач стал собирать со стола бумаги и складывать в папку.

– Дуська, – проговорил он, – я имею в виду твои мозги. В последнее время ты редко их упражняешь.

Даша перестала жевать.

– Илюша, эту косточку я сплюну в тебя! Что было не так?

– Да всё. Твои наскоки насчет образования, твой просветительский зуд… По-моему, он прекрасно осведомлен, кто такой Ли Бо, и был весьма удивлен, что ты также в курсе.

– Брось, – растерялась Даша.

Илья аккуратно завязал на папке тесемку.

– Ты не обратила внимания на перепады в его лексике? Похоже, он над тобой слегка издевался.

Щеки Даши покраснели.

– Это почему же?

– Да потому что ты с твоей внешностью, по всем канонам, должна быть законченной кретинкой. И надо сказать, в этот образ ты почти вписалась.

Даша нервно извлекла из пачки сигарету и вновь закурила.

– Ну-ну, не совсем, не совсем… – пробормотала она. – В какой-то момент я тоже что-то почувствовала.

Илья улыбнулся.

– Мазл тов! [1] Не все еще потеряно.

– Гольдберг, сейчас врежу! Ну и… зачем, по-твоему, он разыгрывал эту комедию?

Илья пожал плечами.

– Чтоб я так знал. Если он жаден до денег, он мог бы взять у тебя триста зеленых и оставить себе дядины пятьсот. Молча. Кто б его подловил?