Текст книги "Ворон (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

С минуты на минуту, на место аварии ждали прибытия бригады водолазов. Они должны были проработать все участки, над которыми на волнах покачивались ярко-оранжевые поплавки, выставленные МЧС-овцами.

Юрий Петрович хорошо понимал, что вся эта суета с поисками тела его сына Юрки была абсолютна бесполезна. Парня уже было не вернуть. Однако имитация бешеной деятельности позволяла Репину хоть чем-то ненадолго занять свой выкипавший от бессильной злобы мозг.

Вся ненависть Юрия Петровича была направлена против того ублюдка, которому вздумалось шантажировать его. Но больше всего Репина бесило, то что шантажист именовал себя Аристархом. Между тем, он точно знал, что его бывший закадычный друг уже давно и безнадежно мертв.

Если бы не Лжеаристарх, ему бы не пришлось отправлять Юрку за границу, опасаясь за его жизнь. Да тут еще эта проклятая, загадочная болезнь, которая в одночасье сделала парня инвалидом и приковала к постели.

Прогнозы врачей были неутешительны. То явление, с которым они столкнулись, ставило в тупик не только отечественных светил медицины, но и зарубежных. Ураганная прогерия, то есть, патологически стремительное старение организма не было известно официальной медицинской науке.

Юрий Петрович не пожалел денег и пригласил на консилиум нескольких европейских медиков с мировыми именами. Не сказать, чтобы те, с места в карьер, полностью расписались в собственном бессилии. Нет, они глубокомысленно надували щеки, разводили руками, лопотали что-то непонятное на этом проклятом английском. И требовали проведения все новых и новых анализов.

Так продолжалось до тех пор, пока один старенький профессор со страдальческой миной на лице, не признался Юрию Петровичу, что подобная тактика в отношении безнадежных больных именуется у медиков "лечением анализами". На деле же она являет собой не что иное, как механизм призванный скрыть бессилие медицины и позволить сохранять врачам достойное лицо даже при самом неблагоприятном прогнозе.

Он посоветовал, убитому горем отцу, не мучить больного понапрасну, а постараться хоть, как-то облегчить его существование. Юрий Петрович щедро отблагодарил старика за нелицеприятную правду, но не внял его доброму совету и категорически отказался вводить сыну наркотические вещества.

Но от повторных анализов он не стал оказываться, теша себя тщетной надеждой на внезапное улучшение. Между тем состояние сына так и не удалось стабилизировать, более того, оно ухудшалось с каждым днем.

Несмотря на то, что внутренне Юрий Петрович свыкся с мыслью, что фактически уже потерял Юрку, известие о трагической гибели сына потрясло его и подкосило под корень.

– Ну, Аристарх, или как там тебя, смерть твоя будет долгой и мучительной! – пьяно бормотал он, пытаясь сценами предстоящей жестокой казни, виновного в гибели сына, негодяя хоть как-то ослабить терзающую его боль.

Но в результате Юрий Петрович лишь сильнее распалил свою неимоверно страдающую душу и довел себя до такого состояния, что ему было впору лезть в петлю. Но он считал подобный метод ухода из жизни недостойным настоящего мужчины, также как и применение яда.

Чувствуя, что еще совсем немного, и он сойдет с ума, Юрий Петрович всхлипнул и, размазывая кулаком слезы по небритым щекам, поднялся из-за стола. За стенной панелью кабинета у него был оборудован сейф, в котором он хранил особо ценное ружье. Нет, настоящий ружейный парк у него тоже был, как у всякого уважающего себя охотника. Но Лола, первым делом, спрятала ключи от него, справедливо опасаясь, что супруг застрелится. Про существование потайного сейфа ей не было ничего известно.

Злорадно ухмыляясь, Юрий Петрович, сдвинул панель красного дерева в сторону. Набрал, известный лишь ему одному код, и дверца сейфа мягко распахнулась.

– Вот она, моя хорошая! – проговорил Юрий Петрович, ласково оглаживая вороненые стволы коллекционного "Зауэра".

Немецкое ружье, изготовленное в тысяча девятьсот тридцать втором году, было в идеальном состоянии. Ну, или почти в идеальном. В любом случае, для того что задумал Юрий Петрович ее потенциала должно было хватить с лихвой.

"Зауэр" имел три ствола. Два были расположены горизонтально, и еще один находился снизу. Верхние стволы были обычными ружейными гладкоствольными, двенадцатого и шестнадцатого калибров. А нижний был нарезной под винтовочный патрон калибра семь шестьдесят два миллиметра. Фактически это было не ружье, а небольшой арсенал.

Сломав ружье пополам, Юрий Петрович начал засовывать в стволы патроны. При этом он обнаружил, что руки его от волнения ходят ходуном. С трудом снарядив оружие, он резким щелчком, защелкнул ружье.

Юрий Петрович кряхтя, нагнулся и снял с правой ноги ботинок, а затем стянул и носок. Он собирался большим пальцем ноги нажать на спусковые крючки своего бесценного "Зауэра".

Но тут неожиданно возникла небольшая проблема. Затолкать все три ружейных ствола в рот оказалось довольно таки сложно. Вернее, Юрий Петрович их все-таки засунул, но выглядело это не очень эстетично, если не сказать, комично. Впрочем, он тут же отогнал от себя эту мысль, утешившись тем, что в его развороченном тремя выстрелами затылке, эстетики и юмора будет куда меньше.

Дышать приходилось носом, так как рот Юрия Петровича был занят. Вообще, все это сильно напомнило ему процедуру глотания резиновой кишки при ФГС. Стоило ему об этом подумать, как откуда-то вдруг появились рвотные позывы.

Торопливо вынув изо рта стволы, Юрий Петрович принялся дышать ртом, чтобы утихомирить разбушевавшийся желудок. Возможно, он просто тупо перепил. Хотя, не исключено, что причина была в осознании его организмом, необратимости того что он собирался над ним совершить.

Неожиданно Юрий Петрович услышал громкий стук в кабинетное окно, расположенное в шести метрах над землей. Прервав свое увлекательное занятие, он удивленно обернулся.

Огромный черный ворон, сидел на подоконнике, и здоровенным клювом стучал в окно. Увидев, что ему удалось привлечь внимание Юрия Петровича, он перестал долбить стекло. Склонив голову на бок, он с нескрываемым интересом наблюдал за хозяином кабинета. При этом в бусинах его черных глаз явственно сквозила издевка, и понимание текущего момента.

Внезапно Юрия Петровича от ужаса пробил холодный пот. Он внезапно вспомнил, что его Юрка погиб из-за вороны. Вернее, из-за двух ворон. Одна протаранила машину, а другая, как это ни парадоксально звучит, ухитрилась сбросить мощный тяжеленный "BMW" в реку!

Птица, которая в настоящий момент сидела на подоконнике, и издевательски пялилась на него, тоже была не павлином. Это была ворона! Точнее, огромный черный ворон!

С диким криком Юрий Петрович перехватил ружье и с пушечным грохотом разрядил все три ствола в страшную птицу.

Когда дым рассеялся, он подбежал к раскуроченному стеклопакету. Там никого не было, лишь на подоконнике лежало черное воронье перо.

– 24 -

– Ну, и? – нетерпеливо перебил отец-командир Алекса, буравя его презрительным взглядом. – Я, наверное, старый стал и чего-то не догоняю. Ты хочешь сказать, что во всем виноваты эти проклятые вороны?

– Мне так кажется, – тяжело вздохнув, признался Алекс.

– А мне вот, почему-то, кажется, что ты просто решил перевести стрелки! И, вообще, когда кажется, нужно креститься! – возмущенно прорычал майор, вскакивая из-за стола и принимаясь брызгать слюной на своего экс-подчиненного. – Это же надо было до такого додуматься! Вороны у него, видите ли, во всем виноваты! Ты, как в отставку вышел, там у себя на гражданке, случаем в травокуры не подался? С расстройства и огорчения, что тебя из органов выперли!

– В самую точку попали, шеф! Секс и тяжелые наркотики – это все что у меня осталось! – строптиво огрызнулся Алекс. – Вы же сами прекрасно знаете, что я кроме алкоголя ничего не употребляю! Я даже курю не затягивясь!

– Ну, значит, допился, если тебе повсюду злые вороны мерещатся! – безапелляционно отрубил командир, обессилено бросаясь обратно в свое необъятное кресло. – Я пошел тебе навстречу. Как человеку, дал шанс все исправить, а ты меня подставил в полный рост. Как я теперь буду в глаза смотреть Репину, после того как его малец в речке утоп? Леша, ну скажи мне, пожалуйста, мать твоя, была такая уважаемая женщина! Ну, как же вы его всей толпой смогли проворонить, а? Тьфу, ты! И я туда, же про ворон начал всякую чушь нести!

Разговор происходил в полицейском управлении, в кабинете бывшего начальника Алекса. Все это время, он стоял перед своим вице-шефом переминаясь с ноги на ногу, словно нашкодивший сукин кот.

Ему было нечего сказать в свое оправдание. По большому счету, в гибели Репина младшего никто не был виноват. Это сейчас, сидя в кабинете, можно было не торопясь теоретизировать сколько душе угодно и назначать правых и виноватых.

Если бы водитель машины не испугался, врезавшейся в лобовое стекло, сумасшедшей вороны. Если бы он рефлекторно не отвернул руль в сторону и не пробил чугунный парапет моста. Если бы у Репина младшего хватило ума выскочить из машины, прежде чем она рухнула в реку. Если бы вторая ворона не уселась на капот. И если бы Алекс не спугнул ее, не было бы того рокового толчка, после которого машина полетела вниз.

Невооруженным взглядом было видно, что всех этих – "если бы" набирается целый воз и маленькая тележка. А это лишний раз говорило в пользу того, что в случившемся никто не был виноват. Все это был один тупой форс-мажор и ничего боле того.

Но легче от осознания этого факта, почему-то не становилось. Алекс до боли зубовной было жаль несчастного мальчишку. Который и так был не жилец из-за жуткой болезни, превратившей его в страшного, сморщенного старичка.

Командир, безусловно, был прав в одном. Алексу нужно было быстрее принимать решения и молниеносно действовать. Тогда у людей в машине, балансировавшей на краю пропасти, был бы хоть какой-то шанс выжить.

Но, в отличие от майора, Алекс сам был тогда на "горбатом" мосту. Он знал, что время там, каким-то непостижимым образом, внезапно ужалось и спрессовалось словно ДСП. Ни он, ни другие оперативники не были готовы к такому стремительному ходу событий. К тому времени, когда они вышли из состояния непробиваемого ступора, все уже было кончено. И от них уже ничего не зависело. Впрочем, ничего от них не зависело, начиная уже с того момента, когда передние колеса головной машины въехали на этот проклятый мост.

Никому, даже в самом кошмарном сне, не могло привидеться, что обстоятельства вдруг примутся стремительно выстраиваться подобным ужасным образом. Никто не мог этого знать. За исключением, пожалуй, только ворон.

Когда у Алекса впервые промелькнула эта мысль, он неожиданно почувствовал, как волосы у него на голове и теле встают дыбом. Вороны-то как раз и могли знать, чем все это закончится! Правда было сомнительно, чтобы первая из них, на манер камикадзе, прокаркав "Банзай!", ринулась на таран машины, прекрасно понимая, чем это для нее закончится. Какие могли быть побудительные мотивы у птицы, чтобы подвигнуть ее на подобный акт самопожертвования? Во имя какой такой идеи она свернула себе шею о лобовое стекло машины?

Хотя, вся эта маниакальная подозрительность, здорово смахивала на откровенное сумасшествие! В самом деле – откуда было взяться идеям у, каких-то тупых ворон?

Вот этими своими сомнениями, которые упорно не давали ему покоя, Алекс и поделился со своим бывшим шефом. За что и был, подвергнут жесточайшей порке, в переносном смысле, разумеется. Именно после этого, и состоялся вышеописанный, нелицеприятный для Алекса разговор.

Майор полиции просто не мог представить себе, чтобы какие-то безмозглые вороны облапошили его тертых, опытных оперативников. Если бы он принял сумасшедшую гипотезу Алекса за рабочую, на его успешной карьере можно было бы поставить жирный и черный, как паюсная икра, крест. В лучшем случае, его руководство решило бы, что он завел себе маленького пушистого питомца – белочку!

– Насколько я понимаю, более конструктивных версий у тебя нет? Ты, хоть понимаешь, что стоит мне заикнуться про твоих ворон, как я тут же превращусь в посмешище для всего управления? – хмуро глянул он на Алекса и тяжело вздохнув, добавил, – По всем нам давно психушка плачет!

После этого в кабинете надолго повисла тишина.

Когда Алекс уже собрался, было открыть рот, чтобы предложить совершенно сумасшедшую версию случившегося, на столе начальника зазвонил телефон.

Тот некоторое время с нескрываемым омерзением смотрел на елозивший по столешнице аппарат, после чего взял его двумя пальцами и неприветливо ответил. Как выяснилось, звонил сам Юрий Петрович Репин.

Звонок был настолько неожиданный, что майор от волнения встал из-за стола и продолжил разговор, чуть ли не приняв стойку "смирно". Во все время разговора, Алекс неодобрительно поглядывал на шефа, пока тот подобострастно "дакал" в трубку.

Закончив разговор, майор отшвырнул от себя трубку и, опустившись в кресло, покрутил головой.

– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Алекс.

– Баранки гну! – неожиданно вызверился на него руководитель. – Вы что с Репиным сговорились, что ли?

– Не понял? – настороженно склонил голову Алекс.

Командир пристально посмотрел ему в глаза, выискивая там малейшую тень непочтительности.

Так и не обнаружив ничего подобного, он с трудом выдавил из себя:

– Представляешь, этот гребаный олигарх только что пожаловался мне, что ему угрожает какой-то огромный черный ворон!

– 25 -

Алекс сидел в офисе детективного агентства «Стальной Коготь» и задумчиво дул коньяк. При этом, взгляд его был устремлен на темный, пыльный экран ноутбука, который он позабыл включить. В какой-то момент он поймал себя на том, что указательным пальцем машинально рисует носатый силуэт вороны.

Тяжело вздохнув, он рукавом рубашки удалил рисунок, а заодно и протер экран ноута.

Ох, непростое это было дело! Алекс нутром чуял, что в нем было полным полно подводных камней, о которые можно было очень больно оцарапать пузо. А уж про подводные течения и говорить не приходилось.

Несмотря на то, что бывший шеф Алекса, во время их последней встречи, сердито топал ногами и брызгал слюной, чувствовалось, что это дело ему самому не очень по нутру. Был в нем некий трудноуловимый, но, тем не менее, явственно присутствующий налет некой жутенькой чертовщины.

Алекс не сомневался, что раньше или позже, трупы вокруг этой темы начнут расти, словно грибы после дождя.

То, что лежало на самой поверхности сильно отдавало мистикой и тупыми голливудскими страшилками. Чего стоили одни вороны объявившие войну всему прогрессивному человечеству?

А внезапно воскресший Аристарх, вдруг начавший названивать своему лепшему другу Репину и тем самым, напугавший его до кровавого поноса?

Алекс знал, что Репин не успокоился, до тех пор, пока не убедился, что бренные останки Аристарха продолжают исправно гнить в гробу, на кладбище. Но даже после этого, сомнения у Юрия Петровича остались и, соответственно, страх тоже.

Выходило, что душа Аристарха, или, что там у него было на самом деле, вселилось в кого-то? Но Ежовск находился довольно далеко от Гаити. И, даже в самые мрачные времена, никто и никогда не был замечен в практике Вуду.

По здравому размышлению, кто-то кто хотел здорово насолить Репину, а таких в городе было немало, принялся выдавать себя за Аристарха и шантажировать Юрия Петровича.

Впрочем, последнее время Алекс уже ничему не удивлялся. Особенно после того как узнал, что больной на всю голову Аристарх умудрился каким-то чудом переселить личность Геры в рыжего кота.

Кстати, как он там? Алекс тяжело вздохнул. Зная пристрастие Геры к помойным кошкам, он не сомневался, что его хвостатый друг достаточно насыщенно проводит время. С другой стороны, наверное, несладко ему приходится без коньячно-валериановых коктейлей, на которые он крепко подсел, квартируя у Алекса.

– За тебя, рыжий брат! – с чувством произнес он и опрокинул в себя очередную порция алкоголя.

В конце концов, Алексу надоело ломать голову над решением заведомо неразрешимых задач. Он уже давно вывел для себя некую закономерность, которая гласила, что – дела в тупик загоняет недостаток информации. Будет раскрыто запутанное дело или нет, в конечном счете, определяется количеством информации, которая есть в распоряжении следователя.

Поддержав свои благие намерения хорошим глотком плохого коньяка, Алекс включил ноутбук и полез в Сеть. Там он первым делом навел справки о своем клиенте Репине Юрии Петровиче.

Алекс хорошо понимал, что после трагической и нелепой гибели сына, хозяин Химзавода вряд ли захочет продолжать дальнейшее сотрудничество с детективным агентством "Стальной Коготь". Тем не менее, охотничий азарт упорно гнал его вперед. Ему хотелось прояснить для себя некоторые особенно запутанные моменты.

В процессе своих поисков, Алекс неожиданно обнаружил, что старая жена Юрия Петровича погибла при весьма странных, если не сказать загадочных, обстоятельствах. В светской хронике, относящейся к этому периоду времени, довольно-таки прозрачно намекалось, что безутешный вдовец приложил к этому руку. И, как вскоре выяснилось, на это у него были весьма веские причины.

Старая мадам Репина была отнюдь не старой, просто пришедшая ей на смену супруга, под номером два, именовалась молодой женой Юрия Петровича.

Так вот, экс-супруга Репина и мать его единственного сына была обнаружена в ванной комнате, лежащей на полу возле джакузи. Она была полностью обнажена. Следов борьбы на теле не было. Содержание алкоголя в крови зашкаливало.

На правом виске у нее красовался массивный кровоподтек. Смерть наступила мгновенно от разрыва мозговой оболочки острыми краями височной кости, которая была проломлена. Экспертиза показала, что женщина, находившаяся в состоянии сильного алкогольного опьянения, поскользнулась на мокром полу и неловко ударилась головой о большую напольную вазу. Массивный керамический сосуд по совместительству исполнял также функции светильника. Осколки вазы красноречиво говорили в пользу этой версии.

Злые языки судачили о том, что Юрию Петровичу несказанно повезло. Если бы его супруга так, кстати, не проломила себе голову, он мог бы в одночасье сделаться нищим. Дело было в том, что основные капиталы Репина официально принадлежали его жене.

Между тем, в местных таблоидах упорно муссировались слухи об их скором разводе. Якобы мадам Репина, незадолго до своей безвременной кончины, уличила своего благоверного в супружеской измене.

На момент гибели жены, Репин вместе с их сыном Юрой был на Мальдивах. Так что алиби у него было просто-таки супер-железобетонное.

Алекс иронично хмыкнул и плеснул себе в стакан еще коньяка. Ну, по крайней мере, теперь появилась хоть какая-то конкретика, относительно глубокого духовного мира Юрия Петровича. А также методов, которыми он решал возникающие у него на пути трудности.

После этого Алекс сосредоточил свои поиски на мадам Репиной за номером два. Как выяснилось, молодая жена Юрия Петровича, Лола появилась в его жизни совсем недавно. В ходе этого, он обнаружил одну весьма любопытную деталь. Лола возникла из ниоткуда и совершенно внезапно, словно ослепительный метеор.

О красавице брюнетке не было известно решительно ничего. Ни о ее родителях, ни о ее детстве, ни о годах ее учебы. Даже в соцсетях о ней отсутствовала хоть какая-то, даже самая маломальская, информация

Ну, не инопланетянка же она, прибывшая с Марса? Постепенно Алекс начал склоняться к мысли, что Лола по какой-то причине скрывается под вымышленным именем. Видимо, у нее были серьезные причины на то чтобы сохранять свою прежнюю, до замужества с Репиным, жизнь в тайне. Ее супруг, наверняка, был в курсе всех ее секретов.

– Из какого же питомника Юрий Петрович ее выписал? – задумчиво пробормотал Алекс.

Он меланхолично уставился на опустевшую коньячную бутылку, словно ожидая от нее ответа на свой вопрос. Но бутылка не успела ничего ответить, потому что в это время из прихожей раздался звонок.

– 26 -

Мозг Алекса, отравленный алкоголем, пришел в сильное волнение, когда его счастливый обладатель увидел, кто пожаловал в офис агентства «Стальной Коготь». Это была госпожа Репина, собственной персоной. Молодая жена безутешного директора Химзавода, только что потерявшего сына, внезапно почтила скорбную юдоль Алекса своим визитом.

Алекс уже имел редкое счастье лицезреть Лолу там в больнице.

Но и теперь, как тогда ему вновь подумалось о ее супруге:

– Везет же людям!

Лола была ослепительно красивой женщиной. Ноги у нее росли не от коренных зубов, а прямо из мозжечка, которого не было. Потому что такой красивой женщине мозги были ни к чему.

Ее бледное лицо, на котором ярким пятном выделялись розово-перламутровые губы, было совершенно. Общее впечатление портил лишь нескрываемый ужас, застывший в ее огромных зеленых глазах. Женщина была чем-то ужасно напугана.

– Мне угрожает страшная опасность! – с места в карьер, заявила Лола, после чего безутешно разрыдалась.

Алекс предупредительно усадил ее в кресло. Ему потребовалось достаточно много времени, чтобы успокоить прекрасную визитершу. Схватив стакан, Алекс поспешно поднес его женщине и лишь в последний момент сообразил, что тот наполовину наполнен коньяком.

– Миль пардон, вы здесь пока поплачьте, я мигом, – пообещал он Лоле и торопливо ретировался в соседнюю дверь.

Выскочив на кухню он хотел было заученным жестом замахнуть коньяк, но в самый последний момент остановился. Сделав над собой видимое усилие, он вылил содержимое стакана в раковину и тщательно сполоснул его. При этом с лица Алекса не сходило страдальческое выражение, достойное монаха совершающего подвижнический подвиг.

Наполнив стакан водой из-под крана, он вернулся в комнату и протянул его женщине. Лола с благодарностью приняла его, после чего взглянула на Алекса. От этого взгляда тот почувствовал себя маленьким мальчиком, которому в руки впервые попал диск с крутой порнухой.

Пока Лола пила воду, ее белоснежные зубы так звенели о стекло, что Алекс начал всерьез опасаться, за целостность своего единственного стакана.

Когда гостья немного успокоилась, Алекс, вложив в улыбку все свое обаяние, поинтересовался:

– Ну, а теперь, когда вы пришли в себя, расскажите мне что случилось. Что так напугало вас?

– Я совершенно случайно узнала, что мой муж собирается избавиться от меня и уже даже нанял киллеров, – потерянно прошептала Лола, собираясь вновь разразиться безутешными рыданиями

– Позвольте, но – это же..., – Алекс чуть было не сказал – "бред сивой кобылы", но вовремя прикусил язык и поспешно добавил, – ерунда какая-то! Скажите на милость, зачем это понадобилось Юрию Петровичу?

– После похорон сына, муж словно сошел с ума. Ему вдруг отчего-то взбрело в голову, что это я виновата в смерти бедного мальчика, – жалостливо всхлипнула Лола. – Ума не приложу, почему он так решил? Между прочим, сегодня утром он специально уехал из города, чтобы обеспечить себе стопроцентное алиби.

Алекс расправил плечи, надул грудь и горделиво усмехнулся, отчего стал сильно походить на помесь Бэтмена с Суперменом.

– Прежде всего, успокойтесь, с этой самой минуты вы находитесь под моей защитой! – заверил он слегка зареванную красавицу.

– Вы бы не говорили об этом с такой легкостью, если бы знали, что покушение должно состояться уже этой ночью в нашем загородном доме, – возразила она.

– Да хоть в краеведческом музее, это не имеет никакого значения! – горячо заверил ее Алекс.

– Ну, если вы беретесь меня защитить, вам, наверное, следует знать, что мой муженек избавился от своей предыдущей жены аналогичным образом, – тяжело вздохнув, призналась Лола. – Причем, все было обставлено, как несчастный случай.

– А откуда вам об этом известно? – удивленно глянул на нее Алекс, в душе которого зародилось смутное подозрение, что красавица может иметь к гибели своей предшественницы самое прямое отношение

– Мужа по ночам мучают кошмары, особенно когда он перепьет, – после минутной заминки призналась Лола. – Так я невольно узнала о многих страшных вещах, о которых мне было бы лучше вовсе не знать. Мне кажется, что он пьет оттого, что ему хочется позабыть обо всех этих ужасах.

Алекс, как истинный джентльмен не мог оставить прекрасную даму в опасности. Тем более что ее муж, как выяснилось, был пострашнее Синей бороды. Кроме того, он уже повелся на все это по полной программе. Алекс, чисто для вида, почесал коротко стриженый затылок, в котором уже давно созрело решение. Хотя надо признать, что в его принятии решающую роль сыграла противоположная часть его тела.

Будучи в состоянии изрядного подпития, Алекс проявил похвальное благоразумие и не рискнул сесть за руль своего автомобиля. До загородного дома семейства Репиных добирались на машине Лолы, причем она сама вела машину.

В процессе езды, Алекс продавил днище машины у себя под ногами, в тщетных попытках нащупать педаль тормоза. Уже через полчаса он был трезв как стеклышко. Кроме того, он понял, что все блондинки мира не годятся Лоле даже в подметки в деле создания аварийных ситуаций на дороге.

То, что она вытворяла на трассе, вообще, не подвергалось никакому логическому осмыслению. Назвать ее стиль вождения агрессивным было нельзя, потому что это было дикое и необузданное перемещение в пространстве, сродни броуновскому движению. Это была езда создания начисто лишенного инстинкта самосохранения, и намерившего себе лет триста жизни, никак не меньше. Алекс, всю жизнь мнивший себя любителем экстрима, только теперь понял, как жестоко он заблуждался. Рядом с Лолой, он был просто жалким доморощенным любителем.

Поездка за город произвела на него столь тяжелое впечатление, что если бы не взятая им на себя роль брутального мачо, он бы уже давно попросил Лолу притормозить где-нибудь на обочине. После чего с легким сердцем отдал бы придорожным кустам часть своего желудочного содержимого или быть может даже душу, в зависимости от везения.

Черная глыба внедорожника угрожающе нависала над ничего не подозревающими доверчивыми седанами. Лола издав протяжный гудок, снятый не иначе, как с Титаника, смело бросалась на абордаж. Водители разглядев, кто сидит за рулем тяжеленной махины, стоящей, как трехкомнатная квартира в элитном районе Ежовска, брызгали от нее в разные стороны, словно рыбья молодь от прожорливой акулы.

К тому времени, когда они наконец добрались до загородного дома Репина, Алекс был похож на что угодно только не на бравого бодигарда. Самое большее, на что он мог сейчас сгодиться, так это лишь на прикроватный половичок.

– 27 -

Тяжело выпав из машины, Алекс широко раскрытыми ноздрями, глубоко вобрал в себя живительный загородный воздух. Наконец-то закончилась эта сумасшедшая гонка, устроенная Лолой.

Алекс прислушался к себе. Как ни странно ощущения свежести так и не посетило его исстрадавшийся организм. Вместо этого, подсознание услужливо подсунуло ему гаденькую картинку – человеческий мозг, утонувший в стеклянном цилиндре доверху заполненным спиртом.

Алекса порядком штормило. Под предлогом осмотра территории, вплотную примыкающей к коттеджу, он нетвердой походкой двинулся с обходом, для того, чтобы подышать свежим воздухом.

По мере трезвления, на Алекса начало волнами накатывать похмелье. Совсем скоро его накрыло Девятым валом, и он ненадолго вырубился. Из забытья его вывел встревоженный голос Лолы, которая внезапно обнаружила потерю своего нового приобретения.

– Алекс, ну куда же вы запропастились? – оглашала она окрестности призывными воплями, словно самка оленя в брачный период.

Лола была очень удивлена, обнаружив свою пропажу в зарослях кустов жасмина. Алекс лежал там на животе, делая вид, что сосредоточенно наблюдает за чем-то известным ему одному.

– Что вы здесь делаете? – изумилась она. – Я уже успела накрыть стол, жду вас в доме, а вы...

– И совсем не обязательно было так громко кричать! – с досадой пробормотал Алекс, поднимаясь на ноги. – Своими криками вы распугали их!

– Кого распугала? – искренне удивилась Лола. – Муравьев?

– Киллеров! – скупо обронил Алекс и зашагал к дому. – Я хотел устроить им засаду, но теперь негодяи предупреждены о моем присутствии. Они вряд ли сунутся сюда, чтобы осуществить свои зловещие планы.

– И что же теперь делать? – испуганно спросила Лола.

– Делать нечего, пойдемте в дом, – обреченно махнул рукой Алекс и зашагал походкой тяжеловооруженного рыцаря, несущего мешок картошки.

Внутри дома в большом зале был накрыт стол. Он был настолько обильно сервирован, что Алекса замутило от изобилия. Ему пришлось призвать все свое мужество, чтобы не выбежать на поляну перед домом по неестественной надобности. Более того, сделав над собой героическое усилие, Алекс превозмогая бурные протесты желудка, героически влил в него полстакана какого-то очень элитного бренди.

Он был щедро вознагражден за этот беспримерный подвиг. Буквально, через пару минут его отпустило, и Алекс блаженно расслабился, смахнув со лба бисеринки холодного пота. Праздник продолжался.

Лола была воплощением радушности и доступности. Практически сразу начались нескончаемые ахи-охи, шуры-муры, мартини и виски. Несмотря на то, что в голове Алекса уже давно позвякивали тревожные звоночки говорящие ему, что Лола слишком зорко следит за тем, чтобы стакан гостя не пустовал, он предпочел их упорно игнорировать.

По мере того, как гостеприимная хозяйка целенаправленно накачивал Алекса алкоголем, он начал все чаще проваливаться в какие-то пространственно-временные ямы, выпадающие из текущего континуума. В связи с этим, мышление его теперь происходило фрагментарно, а мироощущение сильно напоминало пестрое лоскутное одеяло.

Словно на горках "Диснейленда" он с самых вершин восторга стремительно съезжал в бездонные и мрачные пропасти дурного настроения. Впрочем, через некоторое время он вновь стремительно взмывал наверх, чтобы вскоре оказаться на самом дне упаднического расположения духа и морального разложения.

Эта волновая свистопляска забирала слишком много сил и психической энергии. В результате нисходящие фазы графика пьяной синусоиды Алекса становились все глубже и продолжительнее, а восходящие, напротив, короче и положе.

В какой-то момент, после очередной особо глубокой заморозки, Алекс обнаружил себя лежащим на спине. Его организм сиротливо покоился на огромной, словно заснеженное поле, кровати застеленной белоснежной простыней. Затерявшись на ее необъятных просторах, Алекс в отчаянии потерял сознание.

В следующий раз его мозг проснулся от сотрясающей все тело сильной вибрации. Разлепив глаза, он испуганно шарахнулся в сторону от просвистевших мимо самого его носа массивных грудей. Как выяснилось, за время его отсутствия, Лола успела оседлать бездыханное тело Алекса и теперь мчалась к вершинам блаженства, неистово пришпоривая его пятками.