Текст книги "Пятьдесят оттенков хаки"

Автор книги: Валерий Букрин

Соавторы: Наталья Букрина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 45 страниц)

– Ну, ты, брат, и дал, – Павел сел на край кровати. – Что ж никому про сердце не сказал? Позвонил бы медикам, сделали б укол. А таблеток сонных зачем наглотался? Из-за нашего разговора что ли?

– Вот еще! – отмахнулся Серебров и свалил-таки капельницу.

Он выдернул иглу, поморщился от боли и сел на кровати. Солопов бросился на помощь. Командир жестом остановил его.

– Вы что, мужики, решили, что я из-за вас? – усмехнулся полковник. – Все в порядке. Не барышня я кисейная, чтобы впадать в панику, – он рассмеялся. – Чудаки, чего волнуетесь? Просто разболелся левый бок, хотел часок покемарить… Кто его знает, сколько этих таблеток надо было принять. Они же малюсенькие.

– Фу, ты, черт, напугал, – Говорков хлопнул командира по плечу.

– А сердце как? – осторожно поинтересовался Солопов.

– Как у быка, Коля! Хоть на корриду!

Вошла медсестра, увидела, что капельница валяется в стороне, и схватилась за голову. «Без паники! – скомандовал Серебров. – Все в порядке! Пора на службу!»

Вечером ноги сами понесли Вячеслава к продовольственному складу. Света в окне не было, и он повернулся, чтобы уйти, но по привычке толкнул дверь. Она распахнулась. Анна, свернувшись калачиком, сидела на диване. Рядом резвился котенок. Полковник, видя сгорбленную фигурку, упал перед ней на колени, взял лицо в свои ладони и посмотрел ей в глаза. Анна беззвучно вздохнула и отвернулась. Вячеслав поймал ее растерянный взгляд. По щекам женщины ручьями текли слезы.

– Ты что, глупышка, испугалась? – Серебров бережно погладил ее волосы и поцеловал мокрые глаза. – Все в порядке, родная моя, все очень хорошо, – вздохнул он. – Я не болен, я просто разыграл все это, чтобы не было разговоров. В тебя же первую полетят камни.

– Поедем в город, – попросила она. – Пожалуйста, скорее.

– Одевайся, – он встал и начал метаться в поисках ее одежды.

– Иди, я сама, – оттолкнула его Анна.

– Машину сюда подогнать?

– Нет, чтобы не было разговоров, я пойду на переклад.

Вячеслав помог ей одеться и направился в штаб. Матвеева наблюдала за ним из окна. Медленно сняв военный китель, она переоделась, набросила на плечи пальто и взяла в руки шаль. Подойдя к зеркалу, Анна внимательно изучила свое отражение, не спеша, вытерла слезы и почти на ощупь подкрасила губы. В темноте практически ничего не было видно. Она покачала головой, прислонилась лбом к холодному стеклу и на несколько секунд замерла без движения. Потом громко выдохнула и… раскатисто рассмеялась. У нее началась истерика. Еще полчаса назад Анна была убеждена, что сделала неверную ставку, и надежда на счастье улетучилась вместе с туманом. Но приход Сереброва все изменил. Этот человек был здоров и не собирался ее бросать. «Шансы повышаются», – нервно усмехнулась красавица.

Всю дорогу ехали молча. Вячеславу ужасно хотелось остановить машину и пересесть к Анне, чтобы успокоить ее или, на крайний случай, согреть своим теплом, и он с трудом сдерживал себя. На въезде в город Серебров, не оборачиваясь, уточнил, где ее высадить. «Если можно, у «Детского мира» – там сад». Через несколько минут водитель лихо затормозил у резных ворот.

– Ура! – бросился к матери Антон. – Мама на джипе приехала.

– Это не джип, – поправила его Нина, – а военный автомобиль.

– Ну, теперь, я думаю, вы и сами разберетесь, – улыбнулась соседке Маша. – Передаю Тошку с рук на руки и бегу в студию. Всего хорошего, – попрощалась она и, обернувшись, добавила: – Кстати, в универмаге дают детские колготы, но есть очередь.

Анна поблагодарила и направилась с детьми в магазин. Простояв битый час, Нина с Антоном стали капризничать и проситься на улицу. «Хотите остаться без колгот? Надо достояться, никто вам их на блюдечке не принесет, – упрекнула мать, но сжалилась. – Ладно, поиграйте во дворе. Я вас позову».

В тесноте перехватывало дух, но Анна второй час мужественно терпела давку. От напряжения и жары лица распарившихся женщин покраснели, волосы разметались. Кто-то расстегнул пальто, кто-то и вовсе снял верхнюю одежду. Со всех сторон неслись детский плач и недовольные возгласы измотанных страстями по дефициту женщин. У Анны разболелась голова, но она терпеливо двигалась к прилавку. Продавщица ежеминутно просила толпу угомониться. В конце второго часа она смахнула пот со лба и зычно выкрикнула, что осталось только два размера. Но очередь не поредела: никто не собирался расходиться. Одни брали впрок, другие хотели сделать на ходовом товаре маленький бизнес, третьи надеялись обменять колготы на другие, но уже нужного размера. Сама жизнь заставляла хитрить и приспосабливаться. Анне повезло: ее дети носили названные размеры. Если такую жизнь вообще можно было назвать везением. Кто-то строго потребовал: «Отпускайте по две пары в руки». Начались споры. Едва держась на ногах, Анна устало вздохнула и отправилась на поиски детей.

Они играли у запасного выхода. В это время открылась дверь, и заведующая универмагом, не обращая внимания на зевак, выпустила ухоженных дамочек. В руках каждой были увесистые пакеты, доверху набитые дефицитной продукцией. Женщины дождались, когда водители уберут покупки в багажник, и остановились в сторонке посудачить. Они вызывающе хохотали и не обращали внимания на комментарии прохожих.

– И не стыдно на глазах у народа с черного хода отовариваться? Кажный день сюды ходют. Откуда только деньги берут?

– Какой у них срам? Они же командирши – им полагаются дефициты без очереди. Командирская зарплата, небось, не чета вашей пенсии. Им каждый день коробками чтой-то носят.

– Да уж, эти штучки по очередям не стоят. Им все домой привезут. Где это видано, чтобы на мужниных машинах по магазинам кататься! Город – две улицы вдоль, три поперек, и то лень пройти!

– Небось, и денег ни за что не платят?

– Продукты в коробках им подхалимы из части возят задаром.

Нина, слушая комментарии, с надеждой посмотрела на мать.

– Мама, а когда наш папа станет командиром, нам тоже будут коробки возить, и мы не будем стоять в очередях?

– Нет, – оглянувшись, не слышат ли их, одернула ее Анна.

– Почему? – невинно уточнил Антон.

– Потому что ваш папа никогда не будет командиром!

– Жалко. Командирам всегда везет, – пожалела дочь.

– Командиршам тоже, – улыбнулась чему-то женщина.

Вернувшись в душное здание, Анна с детьми с трудом пробилась к прилавку. Какая-то нервная дама попыталась устроить скандал и вытолкать троицу из очереди. Но основная масса народа стала на их защиту. Нина с ужасом наблюдала за давкой, не выпуская из рук полу материнского пальто. Антона зажали так, что он взвыл.

Выбравшись на лестницу, Матвеевы осмотрелись. На пальто Анны осталась только одна пуговица, Нина потеряла платок, а шапка Антона была истоптана в грязи. Он прижимал ее кулачками к груди и беззвучно плакал. Мать отряхнула мех и нахлобучила шапку на голову мальчугана. Тот заупрямился и разрыдался:

– Не хочу, сними! Она грязная!

– Зато у нас есть шесть пар колгот! – прикрикнула на него мать.

– Женщины, чей ребенок потерял пуховый платок? – закричала какая-то тетка, подняв над головой потерю Нины.

Пока сестра отлучилась, а мать упаковывала покупки, Антон оступился и кубарем свалился вниз. Кто-то испуганно закричал. Анна выронила пакет и бросилась следом. Малыш закатился в угол и затих. Мать подхватила его на руки. Увидев родное лицо, он зарыдал.

– Где болит, сынок? – Анна крепко прижала сына к себе.

– Минуточку, мамаша, – какой-то прапорщик поднял кроху над головой и понес к выходу. – Бегом за мной! – приказал он.

На свежем воздухе Антон быстро пришел в себя. Домой вернулись без настроения.

Вечером следующего дня Серебров, затянувшись дымом сигареты у окна своего кабинета, наблюдал за вереницей людей, направляющихся к мотовозу. Постучав в дверь, заглянул Нечипайло и попросил разрешение загрузить в машину паек. Как только за ним захлопнулась дверь, Вячеслав набрал номер Анны: «Сейчас будут загружать мой паек. Если протянешь время, мотовоз уйдет. Поедем машиной вместе».

Когда из-за поворота показался командирский автомобиль, Анна изрядно озябла. Водитель, заметив ее сгорбленную фигуру, робко попросил:

– Товарищ полковник, давайте подвезем женщину. Она вам паек отпускала и не успела на мотовоз.

– Ладно, уговорил – подбросим.

Автомобиль затормозил. При виде Анны сердце Сереброва едва не выпорхнуло из груди. Он открыл заднюю дверь и пригласил:

– Ну, садитесь, раз из-за меня пострадали.

Пока водитель забрасывал коробки, Вячеслав стремительно обернулся и нежно коснулся руки возлюбленной. Дыхание его стало частым и тяжелым. Анна пристально посмотрела в глаза Вячеславу, и он окончательно убедился, что обратной дороги нет. По телу полковника пробежала дрожь, в глазах заискрило. На мгновение ему показалось, что его пронзила молния. От напряжения и волнения командир покраснел. Водитель вернулся, машина набрала скорость. Не успели они толком разогнаться, как снова пришлось сбавить обороты. У обочины стоял автомобиль с поднятым капотом.

– Вадим, не знаешь, чья машина? – спросил Серебров у водителя.

– Кажись, соседей наших – полковника Тюлина.

– Тормози! Своих надо выручать! Пошли – поможешь!

Тюлин, широко улыбаясь, уже шел навстречу.

– Слава, как ты вовремя. Думал, теперь придется до утра куковать. Подбросишь нас?

– О чем речь, Витя! Ты с замами?

– Понимаешь… – полковник замялся.

– Вадим, помоги водителю, – приказал Серебров и понизил голос: – Ты чего краснеешь, как институтка? Не один что ли?

– С подчиненной… – замялся тот. – Рита не успела на мотовоз…

Вячеслав покачал головой и присвистнул.

– Вот и славно, что ты все понял, – обрадовался Виктор. – Это ты у нас – кремень, а мы – люди грешные… Собрались вот на торговую базу заскочить, да заглохли. Выручишь?

– Отчего нет? Садитесь.

В пути Тюлин, стараясь поддержать разговор, сыпал анекдотами. На подъезде к городу он попросил водителя свернуть к складам военторга.

– Пойдем, отоваришься, – предложил товарищу Виктор.

– А много ли мне надо?

– А жене?

– Обойдется! Я в машине подожду, – отмахнулся Серебров.

– Дело твое. А мы с «супругой» сходим.

Тюлин с Ритой поднялись на крыльцо, Серебров повернулся к Анне. В ее глазах блестели слезы, губы слегка подрагивали. Вячеслав испугался, что она расплачется прямо здесь, и нахмурился.

– Вадим, у кого послезавтра день рождения? – вспомнил он.

– У меня, – расплылся в улыбке солдат.

– А не купить ли нам тебе в подарок хороших сигарет?

– Что вы, товарищ полковник…

– Пожалуй, схожу, – он повернулся к Анне. – Может, и вам что-то нужно? Пойдемте, на складе работает мой приятель.

Серебров пропустил Анну вперед и что-то положил ей в карман.

– Что это? – испугалась женщина, нащупав купюры.

– Деньги, – от волнения на лице Вячеслава выступила испарина. – Расплатиться надо будет самой, чтобы не было разговоров.

– Убери, – гордо, но нерешительно потребовала она.

– Аня, пожалуйста, возьми, – умоляюще скрестил руки полковник. – Выбери себе и детям подарки. А то я глупость какую-нибудь куплю, – на его лице было столько любви, что Анна «сдалась».

За дверью кабинета с надписью «Полковник Зайцев А.А.» был слышен заливистый смех. Серебров, оставив Анну в коридоре, миновал пустую приемную и заглянул внутрь. Кабинет был обставлен дефицитной мебелью. За столом, вальяжно развалившись, сидели Зайцев и Тюлин. Перед ними стояла початая бутылка коньяка, блюдце с лимоном, мясная нарезка, ваза с фруктами и конфетами. На мягком диване, подобрав ноги, удобно устроилась Рита, очищавшая от кожуры безразмерный апельсин. Серебров вошел без стука, изучил сервировку стола и удивленно присвистнул:

– Анатолий, вижу, благосостояние работников тыла все растет?

– А то! – расплылся в довольной улыбке приятель. – Слава, сколько лет, сколько зим? Я уже хотел послать за тобой. Давненько мы не сидели все вместе. Говорят, ты выбился в большие люди? – дружелюбно поинтересовался он. – Раздевайся! Сейчас нам принесут водочку и соорудят закусочку, – полковник потер ладони, разлил коньяк и протянул Сереброву рюмку. – Держи! За нас!

Вячеслав, не присаживаясь, ловко выпил одним залпом, поискал глазами вилку и, не найдя, взял дольку лимона рукой.

– Молодец! Пить по-прежнему мастак. Ну, располагайся.

– Да я…

– Возражения не принимаются!

– Толя, погоди, а то забуду. У моего водителя послезавтра день рождения. Хочу купить ему блок сигарет в подарок.

– Сейчас дам команду – Челноков принесет прямо сюда, – он стащил с Сереброва шинель и шутливо скомандовал: – Витя, наливай! За нашу прекрасную даму.

– Я что-нибудь сам присмотрю, – стал отнекиваться гость.

– Посидим немного, и выберешь, что только душеньке угодно, – Зайцев протянул приятелю вторую рюмку.

– А где твоя попутчица? – вспомнил вдруг Тюлин.

– Какая попутчица? – оживился Анатолий. – Хорошенькая?

– Не смотрел, – буркнул Вячеслав. – Подсадил на перекладе.

– Очень даже ничего, – многозначительно добавила Рита, глядя Зайцеву в глаза. – Женщина в самом соку.

– Ты ее знаешь? – испугался Тюлин.

– Встречала в городе.

– Она замужем? – заинтересовался Зайцев.

– А я знаю? – изобразил невинность Серебров.

– Детей у нее точно двое, – по-женски устранила конкуренцию Рита. – Они у озера часто гуляют втроем. Мужа что-то не припомню.

– Значит, одиночка, – заключил Зайцев. – Пойду, приглашу.

– Лучше я, – предложил Вячеслав и как бы невзначай уточнил: – Кто знает, как ее зовут?

Все недоуменно переглянулись.

– Дела, – удивился Анатолий. – Тогда выкручивайся сам.

Вячеслав вышел.

– Фиг вам этот евнух ее уговорит: он уже разучился ухаживать, – Тюлин сладострастно посмотрел на подругу.

– Витюша, ни одна нормальная баба не откажется прошвырнуться по военторговскому складу, – усмехнулась Рита.

Зайцев внимательно посмотрел на нее:

– Это почему же, если не секрет?

– Только в ваших кладовых можно почувствовать себя настоящей женщиной, – загадочно добавила она и наигранно стыдливо опустила глаза. – В каждой Золушке дремлет принцесса, – Рита попробовала коньяк и чувственно провела языком по пухлым губам.

– Королева, – Зайцев откровенно посмотрел в глаза гостье и облизнулся. – Как есть королева Марго! Вам нравится этот роман?

– Поосторожнее на поворотах, приятель! – резко оборвал его Виктор. – Это моя дама!

– И моя гостья, – усмехнулся Анатолий. – Что вы желаете?

– Мои желания вполне невинны: приобщиться к дефицитам.

– Тогда мои возможности безграничны…

– Я не понял! – запротестовал Тюлин. – Что это за пошлые намеки? – он вскочил, недовольно посмотрел на подругу и гневно потребовал: – Маргарита, знай свое место!

– Я не твоя собака! – расхохоталась та.

Не обращая внимания на спутника, она уже откровенно флиртовала с Зайцевым. Полковник демонстративно сел между ней и приятелем. Но это уже не имело никакого смысла. Анатолия с Ритой стремительно несло навстречу друг другу.

– Маргарита! – сделал последнюю попытку Виктор.

– Витюша, только не надо устраивать мне сцен ревности.

– Поехали домой! – упрямо потребовал он.

– А разве у нас есть дом? Только квартира для встреч. Фи, Витя, пошло разыгрывать драму. Я приехала сюда за покупками.

– И за подарками, – многозначительно вставил Зайцев.

– Тогда уезжаю я! – рявкнул Тюлин, хватая с вешалки шинель.

– Всегда жду …с женой, – любезно пригласил Анатолий.

В дверях Виктор столкнулся с Серебровым, но стремительно проскочил мимо. «Я воспользуюсь твоей машиной», – то ли спросил, то ли с угрозой произнес он. Вячеслав приоткрыл дверь в кабинет Зайцева. Тот уже держал в объятьях Маргариту. Ее блуза была распахнута, волосы взлохмачены, глаза горели.

Серебров вздохнул с облегчением и вывел Анну в коридор: «Все сложилось как нельзя кстати: отоваримся без лишних глаз!»

Обход базы военторга они начали со склада с одеждой. Майор Челноков любезно поприветствовал гостей и проинструктировал гостью: «Здесь – импортные товары. Одежда – направо, обувь и сумки – налево. Капстраны – на верхних полках. Цены на бирках. Зеркала – в примерочных кабинках. Выбирайте, примеряйте, не спешите – у нас с Вячеславом Михайловичем небольшой перекур».

После пустых полок магазинов и бесконечных очередей Анна испытала натуральный шок. Ей едва не стало плохо. Глаза женщины разбегались. Сфокусировать их на чем-то определенном не было сил. Прежде, чем она успокоилась, прошло несколько минут. На дефицитные вещи можно было не только смотреть, их разрешалось трогать и даже примерять! Она перебирала шубы, пальто, плащи, куртки, костюмы, платья и блузы, вдыхала их аромат и хмелела от счастья. Все товары были такого качества, что хотелось плакать от восторга. Туфли, сапоги, босоножки, сумочки и бижутерия и вовсе были столь элегантны, что не поддавались описанию. На прилавках магазинов ей еще никогда не доводилось видеть подобное совершенство, не говоря о том, чтобы щеголять в нем! Еще вчера Анна и не подозревала о подобном ассортименте. Руки ее дрожали от волнения. «Вот где рай для командирских жен», – подумала она, пересчитывая деньги, и стала изучать ценники. Вскоре на столе образовалась объемная и вполне увесистая горка покупок.

Челноков откровенно обхаживал Сереброва, угощая его дорогими сигарами. Должности и знакомств Николая было недостаточно, чтобы обойти закон и призвать на военную службу жену, недавно вышедшую из декретного отпуска.

– Поможете, Вячеслав Михайлович? Я ведь умею быть полезным и благодарным, – намекнул он.

– Разберемся. Ко мне в часть – хоть сейчас, но, как я понимаю, вам хочется поближе к городу?

– Само собой…

– Будем думать, – Серебров стряхнул пепел. – С военкомом проблем точно не будет – мы однокашники, – после паузы заметил полковник. – А с командиром самой близкой части, думаю, сговоримся тоже быстро. Есть у него один должок, – вспомнил он. – Да и на перспективу ему со мной ссориться ни к чему.

– Вы, говорят, идете на повышение? Первым замом…

– Не сглазь! – сплюнул Вячеслав.

– Тьфу-тьфу, – Николай постучал по косяку.

– Уже пора? – уточнила из-за дверей Анна.

Мужчины рассмеялись.

– Нет-нет, – крикнул Челноков. – Это мы так, к слову! – и снова повернулся к Сереброву. – Вячеслав Михайлович, знаю, что там начальник военторга увольняется. Я бы согласился, – он преданно посмотрел в глаза полковнику и открыто предложил: – Будете на собеседовании, может, замолвите словечко перед кем следует? Пакет благодарностей не замедлит себя ждать. Все расходы беру на себя, – и доверительно добавил: – С тем, кто конкретно решит этот вопрос, жадничать тоже не стану. Может, на новом месте вам свой человечек и сгодится…

Мужчины вернулись, когда Анна складывала покупки.

– Сейчас оформим, – подсчитал Челноков, – и – за продуктами!

– Минутку, – попросил Серебров. – Анна Михайловна поможет мне выбрать подарок сестре: на днях у нее юбилей. У них примерно один возраст и размер, – он подмигнул майору. – Николай, ты с нами?

– Не стану беспокоить. Подожду на продскладе. Подберу кофе, икорку, фрукты… Дорогу помните или проводить?

– Не заблужусь.

– Уходя, погасите свет. А я потом все опечатаю.

Как только он скрылся за поворотом, Серебров прижал к себе Анну. Потонув в нежном запахе духов, он признался ей в любви.

– Бог мой, какая же ты красивая! Другой раз скупим все!

В глазах женщины мелькнуло что-то новое, расчетливо-недоброе. Губы сложились в улыбку. Она торжествовала.

– Шурин просит выбрать подарок, но я в женских шмотках не силен, – напомнил полковник. – Может, ей шубу купить?

– А в какую сумму надо уложиться?

– Для него это не имеет значения.

– Вот это муж! – восхитилась Анна. – Наверняка, твой шурин не офицер и не считает копейки.

Серебров уловил оттенок ее вздоха – семейная ситуация любимой женщины стала понемногу проясняться.

– Мне нравится эта, – погладила Анна мех песца.

– Норка, по-моему, солиднее.

– А какой у сестры статус?

– Любимая женщина.

– Тогда пушистая лучше.

– Примерь обе, – попросил Вячеслав.

Глядя на Анну в норковой шубе, он онемел: «Царица!»

Она и впрямь была так хороша, что дух захватывало. Женщина из зеркала внимательно смотрела на него и менялась прямо на глазах. В ней появилась царственная осанка и уверенность в себе. Анна плавно обогнула Сереброва. Она не шла – плыла! Когда-то Пушкин написал очень точно: «Выплывает, будто пава…». Вячеславу стало даже не по себе: удастся ли удержать в руках этакую жар-птицу.

– А для полноты картины купи сестре сапожки, сумочку и перчатки. А если добавить еще и шапку, твой шурин точно разорится.

Подъехав к подъезду, Анна в испуге посмотрела на часы – приближалась полночь. На весь дом светилось два-три окна. В ее квартире было темно. Водитель помог донести покупки до самой двери. Анна поблагодарила и, затягивая время, стала искать ключи. Зайдя в квартиру, первым делом взглянула на вешалку – одежды мужа не было. Она облегченно вздохнула и зажгла свет. Коробки с пайком и дефицитными продуктами оставила в коридоре, а купленные вещи спешно рассовала по дальним полкам шкафов.

Переодевшись, заглянула в детскую – Нина спала с книгой в руках. Крошечный ночничок стоял на полу прямо на детских тапочках. Антон сбросил одеяло и, сжавшись калачиком, зяб у стены. Анна накрыла сына, убрала Нинину книгу, разобрала в зале диван и подошла к окну. Где-то отчаянно лаял пес. В свете фонаря за руку прощались двое в форме. Один из них спешно направился к подъезду. Анна узнала мужа и быстрехонько улеглась.

Входная дверь чуть слышно скрипнула. Виктор споткнулся о коробки и едва не упал. Чтобы не будить домашних, зажег свет в ванной комнате и приоткрыл дверь. Сняв шинель и ботинки, осмотрелся и стал переносить продукты в кухню. Разбирая палки копченой колбасы, увесистые куски сыра и ветчины, банку кофе, фрукты, конфеты и шоколад он не верил своим глазам. Когда дошла очередь до кур, с нежностью прошептал: «Ты ж моя умница, добытчица, кормилица».

Проснувшись, он нежно обнял жену. Та недовольно повела плечами, сбросила его руку и стала одеваться. Матвеев сел и устало произнес:

– Аннушка, прости. Иностранцы отбыли восвояси, теперь будем работать в штатном режиме. Клянусь, сегодня приду вовремя, заберу Антона и даже приготовлю ужин.

– Благо, есть из чего, – съязвила супруга.

– Чувствую, ты получила генеральский паек? – попытался свести разговор к шутке Виктор. – И как только тебе все удается?!

– Хотеть надо! – упрекнула она, выходя.

Пока Анна собирала детей, Матвеев накрыл стол. Антон первым влетел на кухню и остолбенел: «У кого день рождения?» Нина подошла ближе и недоверчиво наклонилась:

– Это все нам?

– Вот такая у нас с вами замечательная мама, – счастливо улыбнулся отец. – Давайте ее поблагодарим.

– Мамочка, спасибо, – бросился на шею сын.

– Сколько же ты отстояла в очереди? – ужаснулась дочь.

– Мама у нас волшебница, – подытожил Матвеев.

– Жаль только, с папой нам не повезло, – рубанула в ответ Анна и, разливая чай, приказала: – Антон, не чавкай! Нина, как вернешься, отвари курицу и почисти картошку!

– Курицу? – не поверил своим ушам Антон и переспросил: – Настоящую? Хочу жареную!

– Перехочешь, – бесцеремонно оборвала мать, но, видя в его глазах слезы, стала оправдываться: – Зайка, если отварить, получится еще и суп. Так больше выйдет, – она погладила сына по голове.

– А жареная вкуснее, – Антон сбросил руку матери и отвернулся.

Анна нахмурилась и стала делать бутерброды.

– Я жареную люблю, – хныча, настаивал малыш.

– Вот и скажи об этом своему папе, – бесцеремонно посоветовала мать. – Пусть он достанет тебе много кур, – Анна спешно допила чай и вышла. – Всем на сборы – пять минут, – предупредила она из коридора, прихорашиваясь у зеркала.

– Я смогу отвести Антона, – миролюбиво ответил муж, выходя следом. – У меня начались плановые работы, без аврала.

– Неужели? – поддела она, увернувшись от объятий. – Если у тебя так много свободного времени, постирай детские вещи!

– Аня, давай сменим тон, – тихо попросил Виктор.

– Лучше сменить мужа, – усмехнулась она, одевая пальто.

– Аня, конечно, я виноват, что тебе одной пришлось тащить всю эту тяжесть, – вздохнул супруг. – Но войди и в мое положение – новый человек в коллективе не вправе начинать работу с отпрашиваний…

– А кто войдет в мое положение? – взорвалась жена. – Все я, да я. Горемыка! Неудачник!

– Давай не будем выяснять отношения при детях.

– Тебе уже и дети мешают, – съязвила Анна. – Ребята, пока!

Когда дверь за матерью захлопнулась, к отцу подошла Нина:

– Па, не обижайся на нее. Знаешь, как в очередях плохо стоять…

– Там ругаются и дерутся, – прижался к нему сын.

– Маме очень тяжело, – согласился Виктор, обнимая детей. – Просто у меня служба такая.

Рабочий день близился к концу. Анна добросовестно заполняла книгу учета. Нечипайло, следя за временем, подписывал накладные. Отложив в сторону стопку бумаг, он стал собираться и напомнил:

– Скоро мотовоз. Одевайся, а я пока опечатаю склад.

– Идет, – Анна бросила в ящик стола ручку и потерла виски.

Рядом с ней зазвонил телефон. От неожиданности она вздрогнула. «Анюта, есть кто рядом? – уточнил Серебров. – Тогда слушай: у меня есть ключи от квартиры приятеля. Я заеду, кое-что куплю и приготовлю ужин, а ты с мотовоза беги прямо ко мне. Сможешь? Или опять сына забрать некому?

– Смогу, его теперь муж забирает.

– Тогда запоминай адрес…

Виктор помог дочери со стиркой белья, проверил сервировку стола и посмотрел на часы. Нина поймала взгляд отца, улыбнулась и поставила на плиту чайник. Антошка, покашливая, увивался рядом, не отводя взгляда от переполненных разными вкусностями тарелок. Вдохнув давно забытый аромат копченостей, он уточнил:

– Па, еще нет восьми часов?

– Уже начало девятого, – подсказала Нина. – Мама, наверное, уже подходит к подъезду. Ты вилки разложил, попрыгунчик?

– И тарелки, и вилки, и хлеб, – малыш забрался на табурет и попытался незаметно стащить кусочек сыра.

– Тоша, – сестра в шутку погрозила шалуну пальцем. – А-я-яй.

– Он просто неправильно лежал, – с болезненной хрипотцой в голосе схитрил брат. – А ты белье постирала?

– И даже поутюжила кое-чьи шорты и носочки, – по-деловому ответила девочка, скручивая трубочкой бумажные салфетки.

– И даже курочку обжарила, – похвалил дочь Матвеев.

– Здорово! – захлопал в ладоши малыш и с горечью покосился на тарелку. – Па, а еще долго ждать? – сглатывая слюну, закашлялся он.

Виктор тревожно посмотрел на его покрасневшие щечки и пощупал лоб. Сын капризно отмахнулся. Сестра обняла его и протянула заветный кусочек сыра. Взгляд малыша затуманился, глаза стали слезиться. Часы показывали уже без четверти девять. Дети нетерпеливо переводили взгляд с отца на стол. Матвеев выглянул в окно. В пустынном дворе в поисках пищи одиноко бродил голодный пес. Антон закашлялся и расплакался. Виктор взял сына на руки. Лоб его горел. Мальчуган едва ворочал языком:

– Папочка, можно взять кусочек сыра? У меня животик ругается, а горлышко кусается.

– Я тоже есть хочу, – с печальным вздохом сообщила дочь.

– Конечно, ужинайте, – согласился Виктор.

– Будем кушать все вместе? – обрадовалась девочка.

– Я все же дождусь маму, чтобы ей не было скучно.

Совсем другая атмосфера царила в квартире, где встретились Серебров и Анна. Небольшую холостяцкую кухню едва освещало пламя свечи. Вячеслав натянул фартук и с готовностью угощал любимую деликатесами. Подцепив на вилку оливку, он поднес ее к губам женщины. Гостья нехотя приоткрыла рот и посмотрела на своего воздыхателя через прозрачное стекло бокала, в котором рубиновыми бликами искрилось вино. И без того не красавец, полковник походил на чудище. Анна расхохоталась. Серебров достал из кармана коробочку духов: «Кажется, наши любимые». В глазах подруги вспыхнул огонек безудержного веселья.

– Ты с ума сошел! Этак ты меня совсем избалуешь…

– Я этого очень хочу, любовь моя, – просиял Вячеслав. – Давай выпьем за нас с тобой и за нашу любовь!

– Я не возражаю, – призывно улыбнулась дама сердца.

– Ты послана мне свыше.

– И ты – дар судьбы, – Анна зажмурилась, чтобы не видеть безобразных черт, но нежно прислонилась головой к его плечу. – Спасибо тебе. Я так давно не чувствовала себя женщиной.

Полковник стал целовать ее в висок, шею, грудь и запутался, пытаясь неуклюже расстегнуть многочисленные крохотные пуговки.

– Не спеши – порвешь. Что муж скажет? – прищурилась Анна.

– А ты оставайся здесь, он ничего не увидит.

– А что потом?

– Утром уедем прямо на работу.

– И все? – в ее голосе проскользнули нотки разочарования.

Анна отстранилась от Сереброва и обиженно нахмурила лоб. Вячеслав аккуратно взял ее на руки. Бережно усадив любимую на диван, он устроился у ее ног на полу и стал нежно целовать каждый пальчик точеной ладошки. Матвеева с сожалением посмотрела на его проплешину, но, поразмыслив, обняла Вячеслава. «На днях я еду в Москву на собеседование, – сообщил он. – Мне обещали, что в ближайшее время состоится мое новое назначение». Лицо Анны стало чужим, она резко оттолкнула голову полковника. Почувствовав охлаждение, он сел рядом. «Ты меня не поняла, мы уедем вместе. Положение заместителя начальника космодрома открывает много новых возможностей». Глаза Анны вспыхнули грешной радостью. Серебров прижал ее к себе: «Я тебя никому не отдам. Слышишь? Никому!» Красавица загадочно улыбнулась и сама стала расстегивать блузу.

Пока любовник усиленно трудился над ее телом, Анна мечтала о будущем. Показалось, что с появлением в ее жизни командира, неприятности отошли на второй план. С высоты пьедестала, на который ее водрузила любовь Сереброва, вчерашние трудности превратились в мелочи жизни. Лишения и нищета остались в прошлом, впереди маячили одни лишь заманчивые перспективы. Анне было так комфортно в этой новой субстанции, что захотелось поскорее забыть о магазинной толчее и домашних хлопотах. Неловкости по поводу того, что трудности испытывают все знакомые, у нее не было. Почему ее должно заботить состояние всей экономики, если конкретно ее проблемы решил отдельно взятый человек, к которому она испытывает чувство глубокой благодарности. Меньше всего Анне хотелось думать, сумеет ли она полюбить Сереброва. И так ли это важно в самом деле? Главное, она бесконечно любима. В конце концов, новое положение – награда за ее многолетние ожидания. Она немало настрадалась, ломая голову, как сэкономить и накормить семью, в чем отказать себе, чтобы одеть ребятню. Отныне ей не придется откладывать до зарплаты сущие копейки и толкаться по очередям. Ее даже не осудят старушки во дворе «Детского мира», потому что складские дефициты можно выбирать вдалеке от любопытных глаз. Отныне уровень ее связей выше «черного» входа к обычной заведующей универмага: она получила доступ в мир военторговских (читай царских) покоев, пропуск в который дается лишь избранным. Радужное настроение Анны вытеснило из памяти мысли о детях и муже.