Текст книги "Убитая жизнь (СИ)"
Автор книги: Валерий Филатов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Убитая жизнь
Евгений
Сквозь потрепанный тюль занавески утренний свет пробивался на бледные обои небольшой комнатушки, выхватив темное пятно дыры в стене, где должна была быть электрическая розетка. Но оттуда торчали только два провода, обернутые синей изолентой.
– Серкер! Боти нара, – сказала мать, рассекая воздух перед собой ладонью, будто хотела что-то мелко нарезать.
Евгений поставил перед ней на табуретку плошку с кашей, разогретой в микроволновке, коробочку с детским творогом и зерновую булочку.
– Мам, я не понимаю, – сказал он, взглянув в её, как у побитой собаки, глаза. – Ешь, а то остынет.
Она, раскачиваясь из стороны в сторону, затвердила:
– Потинетки! Серкер!
Евгений сморщился от громких хриплых криков, силясь понять.
– Таблетки?!
Мать закивала удовлетворенно, раскачивания прекратились.
Он протопал в рабочих ботинках к тумбочке, вытащил коробочки с лекарствами. Отобрал нужные, выдавил на стол четыре белых таблетки, а одну желтую в подставленную ладонь матери. Она торопливо проглотила таблетку и принялась за кашу. Зачерпнула из высокой плошки полную ложку с горкой, осторожно приложилась губами. Дернулась, причмокивая:
– Горясяя…
И шумно втянула кашу с ложки в рот. Челюсти больной старушки быстро задвигались, перемалывая жидкую геркулесовую размазню. Прядь седых волос упала матери на глаз, и Евгений аккуратно запрокинул прядку за ухо, поцеловав материнский висок. Затем нахлобучил на себя шапку и, не оборачиваясь, вышел за дверь. Закрыл её ключом и прислонился спиной к грязно-коричневому дерматину, приклеенному к тонкому металлу двери.
" Наверное, я начинаю уставать«, – подумал Евгений, осматривая осточертевший длинный коридор бывшего офицерского общежития.
Выйдя на улицу из подъезда, остановился на секунду, выглядывая в сугробах узкую тропинку, густо посыпанную смесью из песка и соли. Потом поднял воротник куртки и медленно побрёл мимо потрёпанных временем пятиэтажек.
В каморку для рабочих управляющей компании он зашёл на три минуты позже официально установленного времени начала рабочего дня. В каморке уже сидели на банках из-под краски рабочие и курили. Дым плотно повис под потолком небольшого помещения.
– О, Евгений заявился, – выпуская табачное облако изо рта, усмехнулась уборщица – пятидесятилетняя дама, пытающаяся всем показать и доказать, что ей нет ещё и тридцати. – У нас, вообще-то, принято приходить ровно к восьми.
– У вас часы спешат, Наталья, – улыбнулся Евгений, хватая ключи от подвала.
– Э, часы правильные, – поддержал подругу таджик Файзали. Он работал дворником уже лет десять и называл место, где работал, своим. Но последние три года стал часто уходить в запой и руководство УК (Управляющая компания) решило пригласить ещё человека, чтобы затыкать «дыру» на время отсутствия таджика.
На место разнорабочего и устроился Евгений.
Файзали поначалу ревностно отнёсся к нему, и всячески пытался «уволить», но Евгений быстро пресёк желание таджика, тем более Файзали нередко пропадал с работы после обеда в пьяном угаре. Тогда Евгений работал за двоих, поскольку угар перерастал в похмелье, затягивающееся на несколько дней.
В один из таких периодов, когда Евгений с утра мёл двор, к нему подошёл главный инженер компании. С ним Евгений как-то сразу нашёл взаимопонимание, возможно, от того, что Юрий Викторович был близок с ним по взглядам на жизнь, как это порой бывает с людьми одного возраста.
– Жень, а где Файзали? – главный инженер отчего-то нервничал. – Я не вижу его уже второй день.
– Я не знаю, Юрий Викторович. Не слежу за ним, – Евгений продолжал размеренно подметать.
– Слушай, там в тридцать второй квартире с потолка ручьём течёт. Сходим, посмотрим?
Сантехника на участке не было, и обычно Файзали бегал по квартирам в этом качестве.
– Сходим, – Евгений отложил метлу. – Только ключи от подвала возьму и инструменты.
Вдвоём они поднялись в квартиру.
В санузле, действительно, лилось с потолка. Только не ручьём, а небольшим водопадом. Жильцы – по виду, мама с дочкой, усердно работали тряпками и вёдрами, убирая с пола воду.
– Что это такое, Юрий Викторович?! – тут же возмутилась мама. – И кто будет оплачивать ремонт?
– Кто налил, тот и будет, – отмахнулся главный инженер.
– Мы всю ночь воду собираем! – кинула тряпку в ведро дочка. – Только утром до вас дозвонились.
При виде Евгения жилички замолчали, а дочка даже поправила сбившийся на груди халат. Евгений, шлепая ботинками по мокрому полу, заглянул в ванную комнату, потрогал бегущую по стене воду. Потом посмотрел на пластиковые трубы стояков.
– А вы к соседям наверху не пробовали постучать? – спросил вставших, будто в оцепенении женщин.
– Пробовали! – хором подтвердили те. – Только никто не открывает.
– Вода теплая, Юрий Викторович. Пойду перекрою стояки, а вы попробуйте достучаться, – Евгений ткнул пальцем в мокрый потолок. – Или краны сорвало, или забыли закрыть.
Пока он спускался в подвал и закрывал стояки, главный инженер тщетно пытался достучаться до жильцов над аварийной квартирой. Развел руками, когда Евгений поднялся на этаж.
– Я слышал, как за дверью журчит вода, пока ты её не перекрыл. Стучу, но никто не открывает.
– Должны быть списки жильцов с телефонами, – сказал рабочий. – Надо найти хозяев, а то пять квартир без воды.
После обеда Ирочка – заведующая отделом кадров УК, а по совместительству выполняющая ещё кучу всяких обязанностей, нашла по телефону хозяйку квартиры.
– Я ключ Файзали отдала, он у меня ремонт делает, – удивилась хозяйка.
– Так мы не можем его найти! – кричала в трубку Ирочка.
– Ключ?!
– Файзали!
Хозяйка квартиры прилетела буквально минут через десять. Оказывается, она купила квартиру, чтобы сдавать в аренду, а таджик напросился сделать в ней косметический ремонт.
– Вот, гадёныш! Не дай бог украл чего!
Вторым ключом она открыла дверь и чуть не упала, поскользнувшись на мокром вздутом линолеуме. На кухне, развалившись на табуретках, спал таджик в окружении пустых чекушек.
– Ах ты! – хозяйка квартиры ринулась к нему, но главный инженер её остановил.
– Постойте…
Юрий Викторович прошёл на кухню и дотронулся до Файзали.
– Слышь, моджахед. Тебе удобно?!
Евгений усмехнулся и, поняв, что главный инженер сделает дальше, поспешил увести хозяйку из квартиры.
Тогда полупьяный Файзали собирал воду в двух квартирах и делал ремонт за свой счёт. И после того случая выполнял только работу дворника.
А вот сейчас что-то рот открыл, поддерживая Наталью, хотя Евгений дал всем понять с первых дней работы, что может по утрам задерживаться, но вечером «своё» время отработает. Евгений хотел было смолчать, но сегодня утром не смог…
– Тебе какое дело? – спросил он таджика. – Ты кто такой, чтобы моё время контролировать?
Тут вмешался электрик Пашка – заросший бородой пенсионер. Маленького роста добродушный мужичок.
– Жень, не ввязывайся. Это Наташка его накрутила…
Уборщица подскочила с банки.
– И ничего не накручивала. Чего это Женька постоянно опаздывает?! Мы все к восьми приходим!
– Ну, приходим и приходим, – Пашка был невозмутим. – Значит, надо человеку. Он, кстати, с Викторычем договорился о своих задержках. Ты чего воду мутишь?! Файзали днями пропадает, а Женька минут на пять опоздал.
– Чего пропадает?! – возмутился таджик. – Я всегда здесь!
– Когда здесь?! – перешёл на крик Паша. – А недавно ты похмелялся три дня, а Женька за тебя двор убирал.
– У меня день рождений был! Я отпрашивался…
– У тебя каждый день, как рождение. А своё ты ещё месяц назад отметил.
– Вы что на Файзали накинулись?! – завизжала Наталья. – Он хороший!
Пашка всем видом показал Женьке, что он был прав. Женька кивнул благодарно и, прихватив инструменты, пошёл осматривать подвалы.
– Чего на мужика набросились?! – Пашка не унимался.
– А чего он! – Наташка поправила под лосинами резинку трусов. – Не пьёт с нами, покурить не приходит, молчит всё время…
– Да он не пьёт и не курит, – махнул рукой Пашка. – И сплетни ваши собирать ему без надобности.
– Странный он какой-то…
Задумчиво произнесла уборщица.
– Нормальный мужик, – отпарировал Пашка. – А вам бы только трындеть, да водку хлестать…
Евгений чувствовал себя в подвале, как дома, превратив полузатопленный лабиринт с жесткой паутиной в светлый и сухой грот. Он убрал мусор, высушил пол и следил за состоянием труб и кранов. Пашка ещё помог – сделал освещение и розетки для подключения насосов. Вообще, если бы кто-то лет двадцать назад сказал Евгению, что тот будет работать слесарем в УК, то Женька бы страшно удивился. И что эти навыки он сможет приобрести.
Евгений обошёл подвал, осмотрел приборы давления и насосы. Наметил себе план неотложных работ. И только присел, чтобы расписать необходимые детали, как звякнул смартфон.
– Слушаю…
Он даже не посмотрел, кто ему звонит.
– Привет, брат, – раздалось по громкой связи.
– Да, привет…
– Как у тебя дела?
Отношения с родным братом были натянутые. И это мягко сказано – общались они друг с другом только в случае острой необходимости. Для Евгения этот звонок был неожиданностью.
– Нормально. Живой пока…
– Как матушка?
– Всё так же, брат. Не лучше, и не хуже…
Динамик молчал и Евгений отвлекся от расчётов.
– У тебя что-то случилось?
– Нет. Хотел тут заехать…
– Приезжай. Матушка будет рада тебя видеть.
– А ты?..
Евгений вздохнул.
– Ты же знаешь, что я всегда рад тебя видеть… трезвым.
– Опять начинаешь?!
Из динамика полетели короткие гудки.
Евгений с печалью посмотрел на смартфон – опять придётся заниматься не своей жизнью. Он полистал «телефонную книгу» и нашёл нужный номер. Ткнул иконку вызова.
– Аллё, – ответил приятный женский голос.
– Он мне только что звонил, – глухо проговорил Евгений. – Собирался проведать мать.
– Это у него приступ ностальгической любви. После вчерашнего.
– Понятно, – кивнул он. – Значит, его можно не ждать?
Телефон молчал, поскрипывая редкими помехами.
– Я не слышу, – голос Евгения стал твёрже.
Молчание женщины прервалось не скоро:
– Тебе там очень тяжело?
Евгений помотал головой с усмешкой, будто на том «конце провода» не понимали, как может быть мужику с больной старушкой.
– А ты как думаешь?
Динамик недовольно хмыкнул.
– Можешь не ждать…
И снова короткие гудки.
Евгений молча положил смартфон в куртку, взял лист бумаги со списком материалов и пошёл в контору к главному инженеру.
– Привет, Жень, – Юрий Викторович протянул ладонь.
– Добрый день, – Евгений ответил рукопожатием и протянул список. – Это надо бы, а то во втором подъезде на холодной воде уже грибы растут. Неплохо бы по весне подвал на полипропилен заменить.
– Денег нет! – тут же отозвалась главный бухгалтер.
Юрий Викторович недовольно обернулся к ней.
– Людмила Георгиевна, а они когда-нибудь были?!
Она гнетуще замолчала, но тут из кабинета вышел директор – тридцатилетний мужчина в модном белом свитере и джинсах. Он являлся каким-то родственником близкому другу мэра города. Собственно, на этом все его «преимущества» заканчивались – молодой человек совершенно ничего не понимал в деле обслуживания домов.
– Людмила Георгиевна у нас есть сто тысяч? – но увидев главного инженера, тут же переключил внимание. – А, Юрий Викторович, когда мы сделаем канализацию в четвёртом доме? А то жильцы жалуются на запахи из подвала.
– Конечно, жалуются, – не сдержался Евгений. – Там вместо труб лотки…
– Так поменяйте! – выпучил глаза директор.
– Что? Лотки местами поменять? Из первого подъезда во второй? Дайте материал для замены лотков!
Директор слегка растерялся от такой наглости рабочего.
– Список напишите, а мы попробуем удовлетворить…
– Список материалов для замены канализации в четвёртом доме на вашем столе уже с месяц лежит, – поддержал Евгения Юрий Викторович. – А Людмила Георгиевна твердит, что денег нет.
– Денег нет, – как попугай подтвердила главбух.
– А мне сто тысяч? – вспомнил о своём директор.
Людмила Георгиевна недобро взглянула на Юрия Викторовича. То всё понял и вышел на улицу вместе с Евгением.
– Вот как работать?! А потом на совещании у мэра такое приходится выслушивать!..
Юрий Викторович нервно закурил.
– Жень, хотел тебе предложить тут… Короче, попробуй поработать ещё и на ночных вызовах. Из частного сектора звонков много. На ремонт канализации деньги всё равно надо собирать, да и себе немного подхалтуришь. Ира твой телефон на нашем сайте разместит.
– Надо, значит надо, Юрий Викторович, – Евгений со вздохом согласился.
В обеденный перерыв он зашёл сначала к матери, разогрел ей куриную похлёбку и мятую картошку с мелкими кусочками индюшачей грудки.
– Брат звонил. Спрашивал про тебя, – сказал он ей, выдавливая из пластин очередную порцию таблеток.
Она растянула беззубый рот в улыбке.
– Себканар мяста! Потинетки…
Евгений обреченно выдохнул. За три года он так и не выучил лексикон матери после инсульта. Хорошо ещё, что сама умела ложкой работать, да в туалет ходить. Но за эти годы он научился такому, что и во сне представить не мог – первые полгода после больницы мать не вставала с кровати.
Евгений менял ей подгузники, протирал влажным полотенцем и мазал специальным кремом от пролежней. И, конечно, поселил рядом с собой. Брат с его женой наотрез отказались ухаживать за ней.
– Ну, и кто будет с ней сидеть! – кричал брат, напившись. – Я работаю, Натуська тоже…
– Наталья дома работает, – хмуро отвечал Евгений. – В Москве и врачи лучше, и условия. Я сиделку могу нанять.
– И где эта сиделка жить будет? – жена брата вмешалась в разговор, показывая на четырехкомнатные хоромы за своей спиной.
– Приходить будет, – Евгений не мог принять того, что брат отказывается поселить у себя больную мать. – А ночью уходить.
– Так определи матушку в специальный пансионат! – обрадовался своему предложению брат.
– Я могу поискать, но только если ты будешь в доле по расходам на него…
– И это сколько?! – спросила жена брата.
– А есть разница?
– Ещё спрашивает! – возмутилась она, уходя с кухни.
Брат вылил в себя очередную рюмку.
– Слушай, – зашептал Евгений брату. – Мы с матерью продали свои квартиры, чтобы ты жил вот здесь. Хорошо, что у моей… супруги есть квартира в посёлке в ста километрах от Москвы, и я уехал туда, бросив здесь всё. За десять лет это всё ты просто просрал! А что обещал?! Живи спокойно, Жень, а я буду тебе дивиденды выплачивать. Потом у тебя, видишь ли, сразу кризис образовался, и мы продали халупу матери, хорошо наша тётка согласилась взять её к себе. А где обещанные дивиденды?! Я приезжаю проверять твоё управление, и что нахожу?! Ты развалил мою, заметь, мою фирму, набрал долгов и залез в какие-то аферы! Оказывается, мать молчала, когда я её навещал, что она получила два инфаркта. А когда лежала в больнице, то говорила мне, что отдыхает в санатории. И только ради того, чтобы тебя выгородить.
Евгений перевёл дух, чтобы не сорваться на крик. Чтобы успокоиться.
– Послушай, ты же знаешь, что я не могу взять её к себе. У меня маленькая однушка на четвёртом этаже. Если мать сможет ходить, то она не сможет даже выйти погулять.
– Так купи ей квартиру на первом этаже, – посоветовал брат, вливая в себя содержимое рюмки. – Или привези пока к себе. Пусть твоя… жена за ней поухаживает. А потом купишь…
– Ты сейчас серьёзно? – Евгений встал.
– Вполне, – брат вылил в рот ещё рюмку.
И тогда Евгений рассвирепел. Потом он корил себя за несдержанность, но… что сделано, то сделано – перед братом лёг пухлый конверт с фото похождений его драгоценной и распечатка с её счетов.
– Ты бы пил меньше… брат.
После матери Евгений побежал домой. Перепрыгивая через ступеньки, залетел на четвёртый этаж и торопливо отпер дверь.
– Малышка моя, ты там как?!
Прокричал из коридора, скидывая ботинки. Бросив куртку, зашёл в комнату.
Жена сидела у окна и молча смотрела на улицу. Повернулась к нему, нежно улыбнулась.
– Нормально, Жень. Даже смогла сама разогреть обед. Как мама?
Он подошёл к инвалидному креслу и присел, схватив протянутую ладошку.
– Ты моя умница. Мама? Да, тоже – нормально…
Два года назад какой-то урод вечером сбил машиной жену, когда она после прогулки с матерью Евгения, отводила старушку в снятую им специально для матери квартиру в бывшем офицерском общежитии на первом этаже. После этого жена больше не могла ходить сама. Матушке Евгения повезло больше, но она, сидя ночами в больнице, как-то быстро превратилась в дряхлую старуху и перестала произносить отчётливо слова, хотя до этого намечался прогресс в её речи. А когда Евгений приводил матери очередную сиделку, долго билась в истерике. От сиделок пришлось отказаться, и мужчина теперь управлялся сам, разрываясь между работой и двумя дорогими ему женщинами.
Того урода он, конечно, нашёл…
Татьяна
Она зашла в ванную комнату.
Чинно достала из белого комода ароматные свечки и расставила по углам большой ванны, сделанной на заказ из искусственного камня цвета кофе. Потом неспешно развязала пояс шелкового халата и на секунду задумалась.
– А, потом краны открою, – сказала тихо, сбросив халат на белоснежный ворсистый коврик.
Выгнула спину с наслаждением, заведя ладони на затылок. Через минуту на коврик полетел черный силиконовый бюстгальтер и веревочки трусов.
– Черт, как неудобно! – она потерла грудь в местах приклеивания силиконовых накладок и покрасневшие полоски на бедрах, оставленные тугими стрингами.
Как же она не любила все эти ужины, на которые надо приходить в обтягивающих платьях с декольте и открытой спиной! Но ничего не поделаешь – положение обязывает. Руководителю самого крупного в городе бухгалтерского консалтинга нужно посещать эти вечеринки, где собираются боссы компаний и высшие чиновники. Потому что только на этих ужинах решаются самые важные вопросы и озвучиваются главные просьбы. Вот и сегодня пришлось игриво флиртовать с местным начальником налоговой службы – толстым и вонючим козлом, которого ни на шаг от себя не отпускала его жена – такая же толстая бабища, умудрившаяся всунуть свой целлюлит и своё вымя в «голое» платье от Армани.
Зато договорилась с управляющим завода минудобрений на проведение аудита. Управляющий так ничего – статный, хоть и в возрасте, но все равно не в её вкусе, хоть и изображал из себя мачо голливудских боевиков. Один хрен он ничего не решает, но на совете директоров поддержит – её цена за аудит весьма демократична.
Изящно наклонившись, она повернула винтили кранов над ванной. Горячая вода весело хлестнула по камню, а вот кран холодной воды издал утробный звук голодного слона и тут же зашипел рассерженной змеей. Капли ржавой воды отскочили от ванной и мерзко коснулись холмиков груди. Длинные ресницы возмущенно взлетели, пытаясь догнать яростно возмущенно изогнувшиеся тонкие брови – Таня не любила татуаж во всех проявлениях и наращивание определенных мест и волос – у неё все было свое: упругие торчащие ягодицы, округлые бедра, тугая грудь приличного размера, свои длинные ресницы и свои брови. Тело очищено от ненужной растительности лазерной эпиляцией. И вообще, её телу могла позавидовать любая сорокалетняя модель, а чистой коже на лице – любая телеведущая. Правда лицо имело свойство меняться – из детско-наивного милого в маску законченной стервы: гневные губы, растянутые в ядовитой ухмылке, и почерневшие от злости сверкающие глаза.
И сейчас именно такими глазами Таня смотрела на свою грудь, покрытую ржавыми каплями и легким раздражением от клея.
– Майя Николаевна! – прогремел Танин крик вслед за пинком о дверь ванной комнаты.
По лестнице поднялась ухоженная блондинка лет пятидесяти в строгом брючном костюме и белой хлопковой водолазке. Прямая спина, одна рука поднята до пояса ладонью вниз. Тонкие пальцы подрагивают.
– Что случилось, Татьяна Сергеевна?!
Управляющая Таниной усадьбой вздрогнула, увидев свою хозяйку в проеме ванной комнаты без халата и с гневным лицом.
– В… моей… ванной… нет… холодной… воды, – отчетливо проговорила Таня осипшим от злости голосом.
Майя Николаевна работала у Тани лет десять. Когда была возведена усадьба она пришла наниматься кухаркой и «выросла» до управляющей. Только она могла говорить с хозяйкой, поскольку никого другого Таня не слушала. Все недоумевали, но уроженка Молдавии каким-то непостижимым образом влияла на нерегулируемый хозяйский гнев, отводя его от себя.
И сейчас, склонив голову с безупречной прической, управляющая повернулась и поспешила на первый этаж особняка.
Таня вернулась в ванную, накинула банный халат и задумалась: чем сбить возникшее раздражение? Кран, конечно, починят, и вода будет… вот только как скоро? В управляющей она не сомневалась – та могла поднять на ноги хоть черта, чтобы хозяйка была довольна, но кожа на груди начала зудеть и чесаться.
– Вам помочь, Татьяна Сергеевна?
Около ванной комнаты стояла горничная и нервно теребила передник. Горничная была из новеньких – милая маленькая женщина, приехавшая в Подмосковье из какого-то поселка Красноярского края.
– Я оставила в спальне телефон, – раздраженно отвернулась хозяйка. – Принесите… он на тумбочке перед телевизором.
Горничную звали Валерия, и Таня сразу запомнила её имя, про себя считая, что оно не подходит этой простой и молчаливой, но исполнительной особе.
Когда принесенный Валерией смартфон привычно лег в ладонь Тани, она излишне неторопливым жестом закрыла дверь ванной, попросив горничную подождать. Таймер на экране показывал час ночи, но Таню это не остановило – она нашла нужный ей номер и ткнула иконку вызова.
– Антон! – просипела она, услышав сонное «алло». – Я жду тебя немедленно!
– Вообще-то я в Москве, и до тебя сто километров, – отозвался мужчина, – к тому же сплю. Ты на время смотрела?!
– Я мало тебе плачу?!
– Тань, дело не в деньгах… извини, но надоело скакать к тебе очертя голову, и потом довольствоваться пятиминутным сексом с бесчувственным бревном. Прости, но не звони мне больше…
Танины ресницы захлопали, как крылья сумасшедшей бабочки. Да как посмел этот мужлан ей перечить?! Она столько для него сделала!
Антон был младше её на пятнадцать лет и выглядел этаким альфа-самцом, которого она подцепила на одной из вечеринок три года назад. Тогда ей не удалось заполучить очень перспективного клиента на обслуживание в своей фирме и Таня, как ни раскручивала его, согласия не получила. Она тогда изрядно выпила, и её взгляд «упал» на крепкого официанта. Пальчик с изящным маникюром согнулся несколько раз в требовательном призыве…
В туалете Таня просто подняла подол платья до груди, предварительно сунув в карман рубашки официанта четыре пятитысячных купюры и поставив одну ногу на край унитаза.
– Давай, работай…
Он начал и минут через пять она почувствовала быстрый мышечный спазм. Ну, слегка приятный. На удивление, эта крохотная конвульсия успокоила её возбуждение, и неудача с перспективным клиентом стала казаться не такой тяжёлой.
Таня отпихнула сопящего официанта.
– Всё. Хватит.
Тот вытаращил глаза и полез, было, ещё, но она, сжав от злости губы, провела длинными ногтями по его лицу.
– Я сказала – хватит! Будешь нужен – позову.
И до сегодняшнего дня он летел к ней по первому зову. Правда, после года таких встреч, начал потихоньку диктовать условия: то денег маловато, то машина сломалась, то ещё какая-то фигня. И Таня пристроила его в администрацию города. И не каким-то там «принеси, подай и пошёл вон», а заместителем начальника департамента. Ей было это несложно – её фирма обслуживала все банки города, и Татьяна числилась финансовым консультантом в большинстве крупных предприятий. Соответственно, имела небольшое влияние и в столице, консультируя пару известных холдингов.
Пока Таня обдумывала, что ей сейчас делать, и как выплеснуть скопившуюся злость, Майя Николаевна поднялась к ванной.
– Татьяна Сергеевна, слесарь прибыл. Он желает осмотреть кран и выяснить причину неисправности.
Управляющая всегда докладывала ей сухим канцелярским языком. Так нравилось Тане.
– Так пусть осматривает и выясняет!
Майя Николаевна с едва заметным кивком отошла в сторону, давая понять, что хозяйке не плохо бы выйти из ванной.
– Я буду в спальне. Когда закончит – сообщите. И пусть поторопиться.
Уходя, Таня не удержалась и взглянула на поднимающегося по деревянным ступенькам слесаря, отозвавшегося на призывный взмах Майи Николаевны.
В синей толстой куртке с куцым воротником, в которой можно было видеть на улицах работников управляющих компаний, к ванне подходил немолодой мужчина. Большие глаза, нос с гордой горбинкой, волевой подбородок с заметной седой щетиной и широкие плечи. Таня даже остановилась. Слесарь не был похож на слесаря – уж в людях она умела разбираться. Длинные пальцы мужчины небрежно сжимали синий большой ключ, как будто хищный орел сжимал в лапах хрупкую добычу. На ходу он снял шапку, показав аккуратную прическу на достаточно длинных волосах с редкой проседью.
– Вот сюда проходите, – распорядилась управляющая.
Слесарь кивнул, но не прошёл, как это делают медведи, задевая косяки двери, а словно перетёк из коридора второго этажа внутрь ванной комнаты. Даже легкое полотенце, болтавшееся на дверном крючке, не шелохнулось. На застывшую в коридоре хозяйку не обратил внимания.
И удивительно, Таню это не разозлило. Пришедший мужчина обдал её дом таинственной аурой, исходившей буквально из каждого его движения. Если уж в женщине должна быть загадка, то слесарь являл собой настолько загадочное явление, что спустившийся сейчас из космоса инопланетянин, на его фоне, был бы простым алкашом из пивнушки.
Вышедшая из её комнаты Валерия, встала, как вкопанная при виде промелькнувшего в ванную слесаря. Глаза её остекленели от восторга, словно она увидела не мужика с разводным ключом, а, по меньшей мере – Пирса Броснана или Дэниела Крейга в смокинге и со здоровущим пистолетом.
– Вот это да! – выдохнула горничная, забыв о хозяйке.
Таня хотела прогнать прислугу заниматься делом, но из ванной вышел он.
– Мадам, – обратился он к Майе Николаевне мягким баритоном. – А не скажете, сегодня были в доме работы с водопроводом? В доме есть свой раздаточный узел?
Экономка напряглась, будто что-то вспомнив. Виновато взглянула на хозяйку.
– Да, работы были. Наш рабочий менял кран в подвале.
– Тогда позволите взглянуть на узел в подвале? – баритон завораживающе лился музыкой флейты, гипнотизирующей змею. – В ванной кран исправен. Осталось посмотреть подачу воды на этаж.
– Да. Конечно. Прошу за мной, – экономка заспешила вниз.
За ней, одарив застывшие мумиями тела хозяйки и горничной, самодовольной усмешкой, двинулся слесарь.
Татьяна Сергеевна забыла про Антона, покрасневшую зудящую грудь и натёртые полоски на бедрах.
– Валерия, шубу и сапоги, – хрипло сорвалось с её языка.
– Ага…
Только и успела произнести горничная, как обе дамы, отмерев от внезапно нахлынувшего столбняка, толкаясь локтями на лестнице, устремились к вешалке в прихожей. Таня чуть поскользнулась на гладкой ступеньке, но Валерия вовремя подставила плечо, сообразив, что не стоит бежать впереди паровоза.
Буквально впрыгнув с последнего пролёта в свои «выходные» сапожки-дутики, Таня не дожидаясь помощи горничной, накинула на плечи шубу и выскочила на крыльцо. Вход в подвал дома был открыт, из подвала слышался шум льющейся воды.
– Твою же мать! – баритон слесаря сорвался в жесткий шёпот.
Он с управляющей стоял перед открытой дверью и недовольно гримасничал. Потом достал из куртки смартфон, включил функцию фонаря и, оглядев свои ноги в ботинках, решительно зашёл в подвал.
Управляющая охнула, прижав ладонь ко рту. Наконец, шум воды стих и в подвале зажегся свет. Таня сошла с крыльца и заглянула внутрь, отстранив плечом Майю Николаевну.
Весь подвал был залит водой. В ней по колено стоял слесарь и уверенными движениями что-то закручивал своим синим ключом. Закрутив, чуть приоткрыл кран. Вода с тихим журчанием ворвалась в трубу.
– Мадам, не соизволите посмотреть на кран в ванной? – попросил слесарь, даже не обернувшись. – Течёт ли из него вода?
Майя Николаевна, услышав просьбу, серой молнией метнулась в дом.
Тут он обернулся. Увидев накрашенную хозяйку в накинутой на халат шубе, стеснительно улыбнулся.
– Кто-то забыл «американку» подтянуть. Вот и сорвало.
Таня не знала, что такое «американка» и почему её сорвало. Сейчас это её, вообще, не интересовало. Она силилась понять, откуда появился этот человек. Из какой галактики занесло в её дом этот экземпляр?!
В нём всё было не так! Причёска, манеры, выражение глаз и лица совсем не подходили типичному слесарю. Голос, интонации, употребляемые слова выдавали совершенно иной вид занятий. Он не был похож на чиновника, на полицейского, да и на военного – Татьяна Сергеевна повидала и тех и других, и не мало. Из него исходила какая-то невидимая сила и дьявольски мужское обаяние. Но, чёрт побери, это был слесарь с синим ключом в руке!
– Всё в порядке – кран работает, – раздался за спиной срывающийся от беготни голос управляющей.
– Вот и ладушки, – слесарь, раздвигая коленями воду, вышел из подвала. – Откачать сможете? Подвал большой, и воды много.
Таня сердито взглянула на Майю Николаевну.
– А где наш рабочий?
Та потупила взор.
– К Джамшуду родня приехала. Он на ночь отпросился…
Тут слесарь сделал шаг к выходу с усадьбы.
– Дамы, я свою работу сделал. Разрешите мне уйти, а то я промок…
Таня махнула рукой интуитивно – ночное безобразие с водой привело её в бешенство. Мужчина усмехнулся и пошёл. Управляющая хотела сказать ему что-то, но Таня не дала.
– Почему я должна не спать, а смотреть на это?! – она ткнула пальцем на подвал. – Я за что вам плачу?! Я всю ночь буду отдыхать над этим болотом?!
– Татьяна Сергеевна, всё будет исправлено, – убеждённо ответила Майя Николаевна.
– Надеюсь, – прошипела Таня, заходя в дом, и уже потом услышала крик управляющей:
– Евгений, подождите!
И тут Таня почувствовала себя неприятно. Ей нравились люди, которые быстро и чётко делают свою работу. А со слесарем вышло нехорошо – какой-бы он не был, но работу свою сделал. Плюс, промочил ноги…
– Жалко мужика, – сказала принимающая шубу Валерия. – По такому холоду в мокрых ботинках шлепать…
– Ваше мнение никто не спрашивал, – повела плечом Таня. – И принесите мне в ванную теплый халат.
– Простите, – склонила голову горничная и присела, чтобы ухватить дутики.
Таня вынула из сапожек ступни и, вздохнув, поднялась к ванне. Усталость не дала ей рассердиться так, как она умела. Ещё и слесарь этот…
Приняв от горничной новый халат и налив ванну, Таня погрузилась в воду. Аромат свечей и поздний час клонил ко сну и она, устало вытершись огромным полотенцем, ушла в спальню.
Сон как-то не приходил, хотя глаза «слипались». Таня почему-то думала о человеке в синей куртке и с ключом. Вспоминала его стеснительную улыбку и взгляд, доводящий до мурашек по коже. Вот и сейчас, переворачиваясь с боку на бок, не могла заснуть. Вот что за человек такой?! Пришёл, растревожил…
