Текст книги "Великий жулик Большой папа"

Автор книги: Валерий Гусев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава VII
ТАКОГО ЕЩЕ НЕ БЫВАЛО!

Юрий Иванович занимался своими делами. Изменение маршрута состава, неожиданная болезнь помощника машиниста доставили ему много новых хлопот. Он заполнял необходимые документы, прикидывал, как ему обеспечивать пассажиров питанием, где взять дублера в кабину, где заправлять состав водой и продуктами, и решал много других проблем.

В это время к нему зашла проводница Лелька и сказала, что его срочно просят зайти в вагон «Шапито».

Тут Юрий Иванович сильно рассердился.

– Ну уж нет! Пусть сами придут! Я им покажу, как выбрасывать из окон пивные банки и захламлять полосу отчуждения железной дороги!

Проводница Лелька усмехнулась и пожала плечами. Она сказала странную фразу, на которую Юрий Иванович не обратил внимания:

– Вам же хуже. Им же проще.

И ушла. А вместо нее пришел Тимофей Котяра, а с ним двое незнакомцев с автоматами.

– Ваш поезд, – сказал наглым мурлыкающим голосом вредный толстяк, – поступает в мое распоряжение.

– Это как? – удивился Юрий Иванович.

– Это так! – Котяра уселся на диванчик, а двое его охранников подступили к начальнику поезда. – Сейчас вы отдадите распоряжение машинисту, чтобы он свернул на Любавинскую ветку...

– Еще чего! – вспылил Юрий Иванович. – Во-первых, Любавинская ветка давно закрыта для движения, поставлена на ремонт. Она обесточена. Она в аварийном состоянии. Шпалы прогнили, рельсы поржавели. И я не собираюсь рисковать своими пассажирами. А во-вторых, по какому праву вы отдаете мне такие распоряжения? Пошли вон отсюда!

Котяра сладко улыбнулся и промурлыкал:

– Теперь я – начальник поезда. – И подмигнул охранникам.

Те грубо схватили старика, бросили его на диван и пристегнули к нему наручниками.

– Вам все понятно, дорогой мой? Мне хорошо известно, что ваш локомотив – новой конструкции. И он оборудован резервными дизелями. Так что не надо пугать меня обесточкой линии. Слушайте дальше. На Любавинской ветке есть давно заброшенный разъезд. Кажется, он называется Ейский. Там вы отдадите распоряжение поездной бригаде отцепить состав от электровоза, подцепить к электровозу наш вагон и – до свидания. Вагончик тронется – состав останется. Вам все ясно?

– Ничего у вас не выйдет. Я такого распоряжения не дам, а машинист вас не послушается.

– Ну и не надо, – Котяра сладко потянулся. – Если мы не сможем убедить вашего машиниста, – Котяра показал свой грубый кулак, – то состав поведете вы.

– Не дождетесь, – сурово буркнул Юрий Иванович. – Я на фронте не сдавался, а уж вам-то!..

– И кстати, дядя, не пытайтесь обратиться за помощью. Радиосвязь мы ликвидировали.

Охранники, а точнее – бандиты, залепили Юрию Ивановичу рот и бороду лейкопластырем, чтобы он не мог позвать на помощь, и ушли.

– Поезд захватили террористы, – завершил свой рассказ Юрий Иванович. – Позовите вашего отца!

– Он тоже куда-то исчез, – доложил я.

– Неужели? И его захватили?

– Это не так просто, – сказал Алешка.

– Да, да. – И тут Юрий Иванович спохватился: – А почему мы стоим?

Мы рассказали – почему.

– Молодцы! – он подскочил на диване. – Я бы с вами пошел в разведку.

– Еще придется, – мрачно пообещал Алешка.

Тут в коридоре послышались шаги и грубые голоса.

– В шкаф! – скомандовал Юрий Иванович. Лег и отвернулся к стенке.

Мы с Алешкой втиснулись в стенной шкаф, полный и без нас всяким бельем, и замерли. Дверцу его мы не смогли закрыть полностью, и нам в узкую щель было видно почти все купе.

Лязгнул замок, и вошли двое бандитов.

– Ну что, дед? – спросил один. – Надумал? Давай, поднимайся, веди состав на разъезд.

Юрий Иванович что-то буркнул, не оборачиваясь, и, кажется, скованными руками ухитрился показать им фигу.

– Вот так, да? – сказал второй бандит. – Будем по-другому. Смотри сюда. – И он достал из кармана пачку денег. Положил ее на столик. – Здесь тыща баксов, дед. Ты таких денег сроду не видел. Становись за руль, и они – твои. Ты понял?

Юрий Иванович обернулся.

– Стой, дед! А где твоя борода?

– Сбрил, – произнес Юрий Иванович.

– Так! – сказал первый бандит и ухватил его за остатки бороды. – Кто здесь был?

– Полковник милиции!

Бандиты расхохотались.

– Твой полковник сидит у нас под замком. Понял? И твой машинист – тоже. Бери деньги, старый дурак!

Юрий Иванович вдруг сел и сказал:

– Ладно. Ваша сила. Отцепляйте меня, давайте деньги.

– Давно бы так. А то строит из себя шибко честного. Даже противно.

Алешка так сжал мою руку, что я его понял: Юрий Иванович, старый солдат, не сдался, а задумал какую-то хитрость.

Он встал, потер кисти рук после наручников, взял со стола деньги и стал пересчитывать:

– Настоящие? – спросил бандитов.

Они опять засмеялись.

– Почти! – сказал один.

– Очень похожие, – сказал другой.

– Ладно, – Юрий Иванович сунул доллары в карман. – Зови своего шефа. Обговорить надо.

– А ты не дурак, дед, – похвалил его бандит и вышел из купе.

– Ну что, дед? – сказал второй. – Чайку попьем?

– Попьем, – произнес Юрий Иванович. – С вареньем.

И изо всех сил дал ему в лоб.

Тут и я сообразил. В долю секунды. Бандит, выронив автомат, летел спиной прямо на наш шкаф. И я тоже изо всех сил ударил изнутри дверцу ногой. Она распахнулась, и они встретились. Дверца и его башка.

Бандит грохнулся на пол, ошалело посидел, потом начал медленно, с трудом подниматься:

– Ну ты, дед, сейчас пожалеешь, что дожил до старости...

И осекся.

Прямо напротив него стоял невесть откуда взявшийся пацан в шортах и с хохолком на макушке. Шорты – ладно, хохолок – тоже не беда. Беда в том, что в руках пацана был его автомат. И ствол этого автомата смотрел ему прямо в брюхо.

– Ты что? Ты что? – бандит задвигал ногами, отталкиваясь ими, попятился, сидя на полу, к шкафу. – Убери пушку! Сдурел?

А я взял его сзади за волосы и проговорил:

– Извинись перед героем войны. Пока не поздно.

– Ну извини, – поспешно сказал он мне. – Я и не знал, что ты герой.

Алешка захохотал, и автомат запрыгал в его руках.

Юрий Иванович запер дверь купе. Подошел к бандиту.

– Мне извинений твоих не надо, – сказал он. Достал из кармана доллары и отхлестал бандита этой пачкой по щекам. А потом бросил ему в лицо. – Давай руки, щенок! – И он защелкнул на нем наручники. – Сейчас мы с тобой чайку попьем. С вареньем.

– Пытать будете? – спросил бандит. – А я все равно ничего не скажу.

– Ты такой храбрый?

– Не-а. – Признался легко. – Я не храбрый. На фиг надо. Я просто ничего не знаю. Мне сказали – я сделал. А зачем – не моя печаль.

Юрий Иванович взял у Алешки автомат, вынул магазин, заглянул в него:

– Полный! Это хорошо. На всех хватит. – И спросил бандита, направив на него оружие: – Сколько вас?

Тот завороженно уставился на автомат и икнул.

– Не понял, – насмешливо произнес Юрий Иванович.

– Не помню. Не считал.

– Пива сколько брали на станциях? – подсказал Юрий Иванович.

– На шесть человек. Шеф пиво не пьет.

– И где вы прятались?

– В вагоне. В цирковом.

– А что там еще, в вашем вагоне?

– А я знаю? Коробки какие-то везем. Мы – охрана. Наше дело – доставить, сдать и бабки получить.

– Что вы сделали с помощником машиниста? Отравили?

– Никто его не травил. Я этого ничего не знаю. Знаю только, что проводница им кофе носила.

– Какая проводница?

– В кудряшках. Лялька или Лелька.

– Где полковник Оболенский?

– Его в купе заперли. Вместе с твоим машинистом. И еще там какие-то, с хвостами.

– В каком купе?

– А я не знаю, я его не запирал. – И он обратился к Юрию Ивановичу: – Дед, отдай автомат.

– Щас-с! Даже два!

– Все равно наши сейчас придут.

– Дим, – сказал Юрий Иванович, – поищи-ка в аптечке пластырь.

Я сразу понял, что от меня требуется. Нашел пластырь и замотал бандиту рот еще круче, чем они начальнику поезда. Остатками пластыря я связал ему ноги, туго-натуго. И забрал у него ключ от купе.

После этого мы засунули его в шкаф, привалили двумя пыльными матрацами и плотно прикрыли дверцы.

– Одним меньше, – произнес Юрий Иванович.

Управились мы вовремя. В коридоре опять послышался шум, и в купе дернулась дверь.

– Не понял, – услышали мы за дверью голос Котяры. – Шурик! Отворяй! Свои!

Алешка чуть слышно хихикнул в кулак. Ручка дверцы задергалась.

– Шурик! – заорали за дверью. – Открывай! Уснул, зараза?

В дверь стали стучать, наверное, прикладом автомата. Но дверь была крепкая – из отечественного армированного пластика.

– Жорик! – опять заорал за дверью Котяра. – Марш на крышу! В окошко загляни!

– Я что, дурак? По крышам лазить? – И совершенно другим тоном, виноватым и заискивающим: – Иду, иду, шеф. Я пошутил. – Наверно, Котяра ему оружием пригрозил.

Алешка живо задернул шторку на окошке. Но это, как очень скоро выяснилось, не понадобилось.

Этот Жорик в самом деле оказался дураком. Он, вероятно, так старался заглянуть с крыши вагона в наше окно, что... перестарался. Послышались короткий вопль и глухой шмяк об землю.

– Двумя меньше, – удовлетворенно подсчитал Юрий Иванович.

– Жорик! Жорик! – вопил Котяра. – Ну что там? Что видно?

За окном сначала все молчало, а потом Жорик глухо произнес:

– Что видно? Видно, меня контузило. Окажите мне первую помощь.

– Тебя еще в детстве контузило! – выругался Котяра. – Я тебе щас последнюю помощь окажу.

– Ну вас на фиг! – отозвался Жорик с какой-то ноющей, протяжной интонацией. – Я домой пошел.

Мы выглянули в окно. Жорик, в самом деле, прихрамывая и волоча за собой автомат, медленно пошел от поезда и скоро затерялся в густых и высоких степных травах.

– Пятеро осталось, – подытожил Юрий Иванович. – Не считая вертушки Лельки. Справимся.

А Котяра тем временем, потеряв терпение, начал биться в нашу дверь всем телом.

– Мощно бьет, – Юрий Иванович покачал головой. – Приготовились, ребята. Атас! – И он отщелкнул дверной запор.

С треском распахнулась дверь. И грузно ввалился в купе Котяра, грохнувшись на пол. Из руки его вылетел пистолет и остановился у моих ног. Я подхватил его и вылетел из купе следом за Алешкой и Юрием Ивановичем.

Мы захлопнули дверь и заперли ее аварийным ключом.

– Давненько я не воевал! – начальник поезда, а теперь командир нашего маленького отряда, вытер лоб. – Дуйте, ребятки, в свое купе, а я пойду вашего батю отбивать.

Мы беспрекословно подчинились. Во-первых, это уже не шуточки, а во-вторых, надо было успокоить маму.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил я Алешку, когда мы пробирались в свой вагон.

– А чего тут не понять-то? – небрежно отмахнулся он. Но объяснять не стал – не в его правилах. Если ты умный – догадайся сам. А если дурак, то зачем тебе объяснения? Умнее от этого все равно не станешь.

– Что маме скажем? – спросил я, когда мы добрались до нашего вагона.

– Соврем.

Ну, это ясно.

– А чего соврем?

– Чего-нибудь, – отмахнулся Алешка.

Еще яснее.

Глава VIII
ПИКНИК С ТЕРРОРИСТАМИ

– Папа не пришел? – ляпнул я, когда мы вошли в свое купе. Да, если бы Алешка и в школе отличался такой же сообразительностью и мгновенной реакцией, то он давно бы стал ее гордостью.

– Он улетел, – ляпнул Алешка. – Ты разве не знаешь? – и удивленно хлопнул глазами.

– Куда улетел? – мама тоже захлопала глазами – даже ресницы залязгали.

Алешка небрежно пожал плечами и полез на свою полку:

– Куда, куда? На работу. Мне Юрий Иванович сказал.

– Ничего не понимаю, – призналась мама. – Ну-ка, Алексей, – поподробнее.

– Его на работу отозвали. Вертолет за ним прислали. Потому и поезд остановился. Он даже попрощаться не успел.

– Поезд? – удивилась мама. – С кем?

– Папа, – уточнил Алешка. – С нами.

Папу из каждого отпуска срочно (обычно на второй день) отзывают на работу. Поэтому мама не очень удивилась, но очень расстроилась.

– Ну вот... Опять... А мы как же?

– А мы дальше поедем, – весело и бодро отозвался Алешка. – Папа просил передать, чтобы мы не унывали. В Светлорецке он нас встретит.

Врать Алешка умел. Но его иногда нахальство подводило. Вот и сейчас он начал путаться. К счастью, мама отвлеклась:

– Что это у тебя, Дима? – спросила она. Со страхом.

Я, как дурак, промолчал и только переводил взгляд с маминого испуганного лица на пистолет, который до сих пор держал в руке и с которым, оказывается, так и шел по всему составу.

– Это папин, – снова выручил меня Алешка. Не моргнув глазом. – Он просил его в чемодан спрятать.

Тут мама немножко пришла в себя.

– Я его сама спрячу. И запру на ключ.

И она двумя пальцами взяла у меня пистолет.

– Предохранитель проверь, – небрежно посоветовал Алешка. И так же небрежно добавил: – А то как ахнет!

Мама в страхе, как гадюку, отбросила пистолет на одеяло.

Я подобрал его, поставил на предохранитель и сунул в чемодан. И мама заперла его на ключ. А ключ положила на столик. И, немного осмелев, скомандовала:

– Дима, чемодан – на самый верх! И не смейте к нему подходить!

– А то как взорвется! – захохотал Алешка.

Так, с одной задачей мы справились. Теперь нужно разгромить захватчиков поезда.

Ну, это уже пустяки. Алешка наверняка что-то уже придумал.

А поезд все стоял. Задумчиво так. Вокруг него колыхались травы, над ним парили степные орлы.

Вдруг зашуршала трансляция:

– Всех пассажиров, – промяукало радио, – просят выйти из вагонов. На пикник. – Выбрался Котяра, значит.

Мама взяла свою сумочку и стала красить глаза. Мы переглянулись. Этого нельзя допустить.

– Я не пойду, – сказал Алешка. – Чего я там не видел? Я лучше с кактусом посижу. А то вдруг без нас расцветет?

– Э нет! – спохватилась мама. – Я тебе не доверяю. Я сама с ним посижу. Чего я там не видела? А вы мне потом расскажете.

– Обязательно! – пообещал Алешка, спрыгивая с полки. – Два раза.

Когда я вышел из вагона (Алешка почему-то немного отстал), меня охватило степное очарование. Прямо над степью высоко в небе сияло яркое солнце. И красиво освещало могучие степные травы. Вблизи они все будто светились зеленым, прямо-таки изумрудным светом, а подальше от нас и поближе к горизонту отливали стальной синевой. Набегавший иногда ветерок мягко их колыхал, и они начинали ходить ленивыми волнами – будто дышало до самой дали необыкновенное море.

Но самое главное – это запах. Густой, разнообразный, я бы сказал, смешанный, как в аптеке, где продают всякие сушеные травы. И все время слышался мягкий шелест. И скользили иногда над травами тени легко парящих в небе больших, с распластанными крыльями, хищных птиц...

Рядом с нашим вагоном волновалась кучка пассажиров. Они уже почувствовали что-то неладное, и их не обмануло приглашение на пикник. Только один беззаботный дядька в широкополой соломенной шляпе и с пустым чайным стаканом в руке сновал от группки к группке и суетливо расспрашивал:

– А че за пикник-то, а? С шашлычком, да? Спиртные напитки будут?

Никто ему не отвечал. Над толпой сгустилось и повисло, как грозовая туча, тревожное ожидание.

Наши люди, как говорит мама, уже не ждут ничего хорошего от всяких сообщений. Даже если им обещают пикник и «райское наслаждение».

Тут в дверях одного вагона появились по очереди два парня с автоматами, спустились на насыпь и, протянув вверх руки, почтительно помогли спуститься нашему знакомцу и знатоку кактусов – Котяре. За ним из вагона вышли еще двое.

Котяра потер шишку на лбу, выдвинулся вперед и, требуя тишины, поднял пухлую волосатую лапу. Четверо стали за его спиной. Мы с Алешкой, чтобы не привлекать внимания, ввинтились поглубже в толпу. Хотя во время схватки в купе начальника поезда Котяра, конечно же, нас не мог заметить: он, как влетел, так и грохнулся – лбом в пол.

– Ты где был? – спросил я брата.

– Мамину безопасность обеспечивал.

Запер он ее, что ли? Но я не успел спросить – Котяра начал свою речь, открывая «пикник».

– Граждане пассажиры, дорогие мои! Начальник нашего поезда самовольно его покинул и скрылся в неизвестном направлении. Он сделал правильно. Все равно состав по решению Министерства путей сообщения поступает в мое распоряжение. Прошу не волноваться и следовать моим указаниям. – При этих его словах все четверо парней, как по команде, потрясли своими автоматами. – Наша вынужденная остановка скоро закончится. Сейчас мы отцепим электровоз, прицепим к нему вагон со стратегическим грузом и доставим его по назначению. А затем вернемся за вами. Или пришлем другой локомотив...

По толпе прошел возмущенный гул, и началось волнение.

– Безобразие! – раздались не очень уверенные выкрики. – И так уже задержались!

– Я цветы везу на выставку! Опаздываю! Кто мне оплатит убытки?

– А где шашлык? Где спиртные напитки?

– А у меня торт прокис. Теща не простит!

– Так ей и надо! – отмахнулся Котяра. – Небось старая ведьма...

– Не старая. И не ведьма. Крутая женщина. В Армавире два рынка держит. И еще два крышует.

Котяра насторожился.

– Крышует? Как фамилия? Или кликуха?

– Фамилия у ней простая. Не тебе знать, – строго ответил пассажир с прокисшим тортом. – А кликуха у ней – Зануда.

– Все! Понял. Поедешь с нами. Мы тебя на поезд до Армавира пристроим. Отходи в сторонку, дорогой мой.

Картина стала проясняться. Не только для нас с Алешкой, но и для всех пассажиров. По толпе вместо ропота зашелестел тревожный, опасливый шепот:

– Террористы...

– Бандиты...

– А может, еще ничего... Постоим здесь, погуляем. Спиртные напитки попьем...

Но Котяра сразу внес ясность:

– Все ценные вещи и деньги, а также мобильные телефоны сдать на хранение моему заместителю. – И он указал на одного из парней со стриженой головой, похожей на футбольный мяч. – Кто не сдаст, не получит питания и питьевой воды.

– И спиртных напитков? – выкрикнул мужик со стаканом.

– А тебе есть что сдавать? – усмехнулся Котяра, а его парни презрительно заулыбались.

Мужик снял шляпу, поскреб затылок.

– Сдавать? А чего у меня есть? Только оружие. Сдавать?

– Обязательно! – подпрыгнул Котяра.

– А вот фиг тебе! Меняю на спиртные напитки.

«Пикник» затягивался.

– Отойди в сторонку, – сказал ему Котяра. – Потом с тобой разберусь.

Двое парней тут же шагнули к мужику со стаканом, ловко обыскали его, достали что-то из внутреннего кармана, посмотрели, пожали плечами, усмехнулись. И снова втолкнули его в толпу пассажиров.

– Граждане пассажиры! – опять взял слово Котяра. – Есть среди вас работники железной дороги? Шаг вперед!

Никто вперед не шагнул. Алешка было попытался, но я его придержал.

– Это плохо, граждане пассажиры. Разойтись по своим купе до особого распоряжения. Подготовить деньги и ценности к сдаче. Все свободны!

В коридоре Алешка обогнал меня, что-то сдернул с двери нашего купе и сунул вначале под майку, а когда мы вошли – пересунул под матрац.

– Ну что там? – спросила мама. – Как пикник? Спиртные напитки были?

– Ерунда всякая! – сказал Алешка. – Цветочки собирали. – И он протянул ей горсть травы, которую успел ухватить по дороге.

А мама ахнула:

– Леша! Это же ковыль! Красивейшая трава!

– Из породы кактусов? – спросил Алешка. – Да я тебе этой травы на всю зиму нарву.

– Как тебя понять? – насторожилась мама. – Я тебе что, корова? Зачем мне трава на всю зиму?

– Ты ее в вазочки расставишь, – выручил я Алешку. – Во всех комнатах.

– Это другое дело. – Мама взяла пустой стакан и поставила в него ковыль. – Как красиво, да? Особенно рядом с аспарагусом. А когда мы тронемся? Что там начальник говорил?

– У него реверс заело, – вспомнил я.

– Ага, – сказал Алешка. – Починяют. А мы можем пока по степи побродить. Цветочков наберем. Аспарагусы поищем. Их тут, наверное, полно...

Лешка сообразил, что бандиты пойдут сейчас по всем купе – собирать деньги и вещи, пассажиры будут сидеть по своим местам. Значит, маму можно спокойно прогулять по степи.

Что мы и сделали. И опять Алешка немного отстал и догнал нас уже в тамбуре.

Мама остановилась на пороге, оглядела бескрайнее море трав и всплеснула руками:

– Какое очарование!

Мы помогли ей спуститься и стали обращать ее внимание на всякие цветы:

– Мам, это мак, да? А это? Не знаешь? Надо у Зеленой тетки спросить...

Так мы уводили ее подальше от поезда, чтобы она не заметила что-нибудь подозрительное. И не догадалась, что мы все стали заложниками бандитов.

Мама набрала целый букет. Можно даже сказать – охапку цветов и трав. Получилось очень красиво. Мы помогли ей затащить эту охапку в тамбур и проводили до купе.

Теперь мама будет целый час составлять букеты и расставлять их на столике. Значит, мы с Алешкой можем спокойно обсудить положение.

– Пошли на улицу, – сказал Алешка. – Там нас не подслушают. Иди, я догоню.

Вечно у него секреты!

И я у дверей тамбура назло обернулся. И мне показалось, что Алешка что-то прикрепил к двери нашего купе. Заминировал, что ли?

Мы спустились на насыпь и отошли от вагона. Алешка повалился в траву и задрал ноги.

– Ты чего резвишься? – недовольно сказал я и повалился рядом. Только ноги не стал задирать. Не то настроение.

– Я, Дим, деньги нашел, – похвалился Алешка. И признался: – Кажется...

– И много? – усмехнулся я.

– Целый вагон.

Я усмехнулся еще больше: для Алешки и десять рублей – вагон денег.

– А чего ты там с дверью химичишь?

– Ну я ж тебе говорил. Обеспечиваю мамину безопасность.

– Это как? – я привстал и облокотился на руку, покусывая жесткую травинку: интересно стало.

– Да ерунда, – Алешка явно увиливал от ответа. – Табличку вешаю.

– Какую табличку? «Заминировано»?

– Да нет. Обычную такую. Знаешь... Эту... Ну как ее?.. «Не влезай! Убьет!» И череп там нарисован. С молнией.

Ни фига себе!

– И где это ты ее добыл?

– Валялась. А я подобрал.

Она валялась... Он подобрал... Небось отодрал где-нибудь. С трансформаторной будки, например. То-то я заметил, пассажиры мимо нашего купе на цыпочках проходят. А для бандитов это не преграда. Но я ошибался. Потому что Алешка мне немного соврал. Впрочем, все по порядку.

– Дим, ты что-нибудь понимаешь?

– А чего тут понимать? Террористы... Захватили поезд...

– А зачем?

Этим вопросом он поставил меня в тупик. Как старый паровоз. Пар еще есть, а ехать уже некуда.

Действительно. Террористы – мы уже хорошо знаем их повадки – захватывают заложников и выдвигают требования. Ну там денег немерено. Или там политического убежища. А эти? Захватили – целый пассажирский поезд и ничего не потребовали...

– Потребовали, – перебил мои мысли Алешка.

– Что потребовали? – не понял я.

– Электровоз.

– А зачем им электровоз? – я даже заорал во весь голос.

– Ну, мало ли... Съездить куда-нибудь.

– За пивом, что ли?

Алешка как-то странно посмотрел на меня и покачал головой.

Ну и ладно! Не всем же быть умными героями.

И в то же время я подумал, что все не так просто. Может, не такой уж я дурак? И Лешка не такой уж умный? Просто он кое-что знает, чего не знаю я.

Впоследствии оказалось, что знал Алешка не больше моего. То есть знал то же, что и я. Но он задумался и сделал выводы. А я не задумался и выводов не сделал.

Ну, не всем же быть умными героями!

Алешка долго смотрел в ясное небо. Мечтательно так, задумчиво. А потом сказал:

– Знаешь, чего мне хочется?

– В туалет?

– Мне хочется совершить героический поступок! Вроде как дядя Юра во время войны на бронепоезде. Иди дед Петруша на мотоцикле.

Я засмеялся.

– А чего тебе не хватает? Бронепоезда? Возвращайся по шпалам на Солнечную – там здоровенный бронепоезд стоит. С пушками и раскоряками. Как ахнешь по бандитам из главного калибра!

– Ты угадал. – Алешка перевернулся на живот и примерился накрыть ладошкой веселого кузнечика.

И как только ему это удалось, в дверях вагона появился Котяра.

– Эй! – крикнул ему Алешка, вставая. – Нашли машиниста?

– А... – ухмыльнулся Котяра. – Сын полковника и генерала... Не скучаешь без папы?

Алешка строго глянул на него, снизу вверх, и сделал несколько шагов:

– Я спрашиваю: вы нашли машиниста?

– А тебе-то что? У тебя он есть, что ли?

– Есть! – сказал Алешка.

Котяра оживился.

– Ну! Это кто?

– Это я! – Алешка разжал кулак, и зеленый кузнечик спрыгнул с его ладони и затерялся в траве.