Текст книги "Страсти по изумрудной броши"

Автор книги: Валерий Ильичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– А что будет с братом?

– Да ничего: даст нам показания, что купил анашу не для сбыта, а для собственного удовольствия. И мы его освободим, когда Валик и Крест уже будут арестованы за разбой. Такой вариант вас устраивает?

– Вполне. Если все получится и вы гарантируете неприкосновенность брата, я сумею вас отблагодарить.

Заметив откровенно многообещающий взгляд заявительницы, Петров почувствовал радостное предчувствие обладания женщиной, недосягаемой для него в обычных обстоятельствах. И он начал с энтузиазмом продумывать план задуманной им операции.

ГЛАВА V. КРОВАВЫЙ СЛЕД

Задержание Дмитрия за обнаруженную в кармане дозу наркотика прошло без осложнений. Дворовые парни с сочувствием смотрели на ставшего в их глазах героем арестованного товарища. Обеспечив изоляцию Дмитрия от дружков, Петров стал ожидать ориентировки о совершении в городе новых преступлений. На следующий день он прочитал информацию об убийстве коллекционера старинных вещей Громова Бориса Семеновича. Новость его поразила. «Вот это да! Убили именно того антиквара, которому Алекс передал для продажи брошь с трилистником. Изумруды с красными рубинами продолжают оставлять свой кровавый след. Я и предположить не мог, что они отважатся на убийство. Антиквара, конечно, жаль. Но я не мог предотвратить налет, не зная адреса и имени жертвы. Надо их срочно задерживать».

При обыске в квартире Валика нашли бронзовые статуэтки и картины, похищенные у Громова. Но изумрудной броши среди изъятых вещей не было. Признавшись в разбое, парни отказывались говорить, кто проломил голову антиквару. А Диана утверждала, что, услышав звонок, беспечно открыла дверь, бандиты ее закрыли в ванной комнате, и она не видела, кто убил хозяина. Домработницу не заставила изменить показаний даже очная ставка с соседкой антиквара, видевшей ее накануне вместе с грабителями в подъезде.

Сыщик испытывал сомнения. «Нам многое неизвестно. Пока не установлено, кто нанес смертельный удар жертве, дело направлять в суд нельзя. Нет у нас весомых доказательств и против Дианы. Валик в нее влюблен и будет молчать. У меня больше шансов раскрутить Креста на чистосердечные показания и выяснить картину происшествия. Начну давить на него».

На очередном допросе Креста сыщик перешел прямо к делу:

– Слушай, парень, твоя вина доказана. Но одно дело отвечать за разбой и совсем иное – получить вышку за убийство.

– Я мужика не убивал и соглашусь подписаться лишь на грабеж квартиры. Когда пошли в квартиру, о мочилове старика и речи не было.

– Тогда скажи, кто ударил хозяина по голове молотком. Если не ты, то, значит, Валик или Диа-на-хохлушка.

О Диане сыщик упомянул вскользь, на всякий случай. Но Крест внезапно нервно дернулся всем телом и поспешно отвел в сторону взгляд. И сыщик понял, что попал точно в цель. «Антиквара прикончила Диана! Как же я не догадался раньше? Ведь ей нельзя было оставлять в живых человека, которому она давала в руки свой паспорт для оформления прописки в Москве. Вот все и сошлось. Надо и дальше раскачивать этого Креста».

Петров сочувственно спросил:

– Я понимаю, у Валика любовь к этой девчонке, ну а тебе какой резон в чужое мокрое дело влезать?

– Диане в жизни не везет. Мать умерла, отец вечно пьяный, да еще мачеху в дом привел. Та выжила девчонку из дома. А теперь еще вы жаждете засадить Диану в тюрьму до конца дней!

– Ты мне судьбу злосчастной Золушки не рисуй. Я эту сказку еще в детском саду слышал. Жалость вызвать пытаешься к наводчице, погубившей своего благодетеля!

– Зато теперь старый хрен не будет тащить в свою постель молодых девчонок за временную прописку в Москве!

– Вон как в тебе ревность взыграла! Ты, похоже, сам влюбился в эту красавицу! Она тебе предпочла Валика, а ты за нее желаешь сгинуть в зоне. Дурак – он и в Африке дурак! Ну как хочешь. Ты и так поведал мне многое.

Отправив Креста в камеру, Петров подвел первые итоги. «Крест явно не хочет брать на себя чужую вину и уже не отрицает их знакомства с домработницей. Надо будет запросить у коллег с Украины информацию о прошлом этой лихой девицы. Возможно, новые данные помогут развязать язык ее соучастникам».

Размышления сыщика прервал приход Ларисы. Петров ей сообщил:

– Валик и Крест нами арестованы. Можно отпускать вашего брата.

– Подождите, пусть еще посидит пару часиков в камере и наберется ума. А мы пока у меня дома отпразднуем победу хорошим коньяком.

Петрова покоробила явная готовность женщины отблагодарить его своим роскошным телом. Но он охотно отправился навстречу новому заманчивому приключению. Всю дорогу до дома Лариса оживленно болтала, рассказывая забавные случаи из жизни художников. И сыщик понял: «Она старательно заполняет паузу, боясь наступления неловкого молчания. Ведь у нас нет общих тем для разговора. Как только придем, не буду терять времени и сразу перейду к делу. Обед ее мне ни к чему. А то еще опозорюсь, взяв нож и вилку не в ту руку».

Едва за ними закрылась дверь, Петров рывком приблизил лицо Ларисы и тут же ощутил на губах ответный поцелуй. Женщина позволила нетерпеливому партнеру суетливо расстегивать и снимать с себя одежду. Перед тем как лечь в постель, прервала ласки, аккуратно сняла и перекинула через спинку стула шерстяное покрывало. Затем легла поверх одеяла и отдалась власти избранного для любовных игр мужчины.

Петров сразу оценил многоопытность партнерши, предвосхищающей его желания. Когда, насытившись друг другом, мужчина и женщина разомкнули объятия, Петров ощутил легкое разочарование: «В этой красивой кукле нет и тени страсти. Она даже в наивысший момент сближения двигала телом, словно гимнастка во время показательных выступлений».

Сыщик повернулся к партнерше.

– Мы еще когда-нибудь встретимся?

– Это вряд ли. Ты общаешься с уголовниками, а я вращаюсь среди известных художников. В жизни, в отличие от математики, параллельные линии иногда пересекаются, но когда вновь расходятся, то уже навсегда. Мне было забавно общаться с человеком из иного мира. А теперь отметим галочкой по новой победе в своих донжуанских списках. И разбежимся!

– Как скажешь, так и будет. На тебе свет клином не сошелся. Без радости встретились, и без печали будет расставание.

Сыщик пружинисто сбросил с постели свое тренированное мускулистое тело и быстро начал одеваться. «Вот чертова баба! Никаких сантиментов! Лишь вознаграждение за спасение брата. Получите, дескать, и распишитесь! Для нее сыщик просто экзотический экземпляр, как для английской леди индеец с берегов далекой Амазонки. А плевать: и она для меня тоже пустое место».

Вернувшись в отделение милиции, Петров выпустил брата Ларисы, пригрозив в следующий раз засадить его за решетку. Но заняться поиском броши ему вновь не удалось. Его срочно вызвал к себе Быков:

– Слушай, Петров, в Проточном переулке совершено ограбление. Подростки Лужин и Купченко на глазах у сидящих на скамейке старушек обчистили пьяненького соседа. Займись этим делом.

– А зачем я вам понадобился? Грабители известны, и есть свидетели. Пусть следователь возбуждает уголовное дело и опрашивает людей.

– Все наоборот, Петров: надо ребят по-умному отмазать. Отец Купченко – человек из партийных органов, да еще с высокими связями. Мне позвонили сверху и предложили утрясти это дело. Помоги угодить высокому начальству. Ты же и сам не хочешь всю жизнь рядовым сыщиком пробегать. Все участники драмы сидят здесь в отделе.

– А как же работа по убийству антиквара?

– Это преступление практически раскрыто. А сейчас уладь дело с грабежом. Не теряй времени.

Петров знал, что надо делать в подобных случаях. «Вряд ли пьяный мужик помнит недавние события, и вину за происшествие возложу на него самого. Пожилых свидетельниц пусть разжалобят матери юных грабителей. Ну и придется подсказать задержанным парням, какие нужно давать показания. Должно получиться».

Первым сыщик завел в кабинет Купченко.

– Доигрался, бесенок! Надеешься на помощь папаши? А не боишься, что его могут лишить должности за твои проделки! Расскажи, как дело было.

– Это не я, а Мишка Лужин вытащил у пьяного мужика бумажник и мне передал.

– Чисто уголовное дело. Матерей ваших жаль. Особенно Мишки Лужина. Она полы в подъездах моет за гроши. А теперь будет на посылки в зону копейки откладывать. Вы ограбленного мужика раньше знали?

– А как же! Этот прилипала часто в беседку приходил и предлагал выпить. Иногда садился играть с нами в карты. Еще хвастался, что в молодости в зоне побывал и разные шулерские приемы знает.

– Вчера с ним играли?

– Нет, он уже сильно пьяный был, когда во дворе появился. Еле на ногах стоял. Ну, Мишка и предложил его ограбить.

– Ладно, только ради ваших матерей попробую помочь. Будете с Мишкой говорить, что взяли у мужика бумажник в уплату за проигранные им ранее в карты деньги. На этом откажем в возбуждении уголовного дела.

Следующим Петров вызвал потерпевшего и принялся его обрабатывать.

– Почему ты допиваешься до свинячьего визга? Не стыдно, что тебя, взрослого мужика, мальчишки белым днем обчистили?

– Ну, выпил я лишку в день зарплаты. С кем не бывает?

– Ты даже не помнишь, как в карты продул свой заработок. А когда парни силой долг взяли, ты заявление о грабеже накатал. И не стыдно?! Сам на зоне был, а теперь им срок наматываешь. Это разве по понятиям?

– Да я ничего не помню. И парней этих сажать в тюрьму не хочу.

– Тогда пиши, что претензий к ребятам не имеешь и просишь дело не возбуждать. А я гарантирую тебе возврат пропавших денег.

Получив письменный отказ от претензий к задержанным парням, Петров отпустил потерпевшего. Затем пригласил мать Купченко.

– Почему так плохо воспитываете сына? Я собираюсь написать письмо на работу вашего мужа с сообщением о проделках сына.

– А что я одна могу сделать? Муж вечно занят. И вот результат! Я вас умоляю спасти сына, и мы с мужем будем вам благодарны.

– Я взяток не беру! Будет ваш сын сидеть в тюрьме, как положено.

Поверив в реальность угрозы, женщина в отчаянии приподнялась со стула и осевшим от горя голосом еле слышно произнесла:

– Я не знаю, как вас убедить помочь нашей семье. Ну, хотите я перед вами на колени встану?!

Петров понял, что несчастная мать действительно готова на любые унижения. И на краткое мгновение его охватило всесильное превосходство над человеком, стоящим выше его на социальной лестнице. Но, опасаясь перегнуть палку, сыщик поспешил отступить:

– Ладно, я не дам ход материалу. Но придется решить деликатную проблему со свидетелями.

– С ними я уже договорилась. Они заявят, что видели, как подростки помогали пьяному жильцу добраться до дома. Потерпевшему также мы все возместим. Муж с его возможностями может помочь и вам.

– Мне ничего не надо. Пусть государство о своей милиции заботу проявляет.

– Ну, как хотите. Я могу увести сына?

– Нет, мне надо вновь всех опросить и оформить отказ в возбуждении уголовного дела. Ну а уж потом отпущу на свободу ваших отпрысков.

Петров сумел утрясти дело о грабеже уже ближе к вечеру. Но уйти домой ему не удалось: пришел ответ на его запрос с Украины. Полученные сведения сыщика особенно не удивили. «Оказывается, у Дианы родители благополучно живут и здравствуют. А дочка уважаемых в городе врачей состоит на оперативном учете как воровка по кличке Солоха. Разъезжает по стране, устраивается домработницей и обкрадывает своих хозяев. Ее разыскивают по пяти совершенным кражам. Интересно, как отнесутся к этим сведениям влюбленные в нее соучастники?»

И сыщик решил, несмотря на позднее время, вновь допросить задержанных за разбой парней. Но вопреки его ожиданиям Крест безразлично отнесся к прошлому Дианы и по-прежнему отказывался говорить о ее роли в преступлении. Тогда Петров решил изменить тему разговора:

– Слушай, а почему Диана предпочла взять в любовники Валика? Может быть, он раньше тебя с ней познакомился?

– Нет, мы с ним вдвоем к ней в кафе подсели.

– Это кафе возле дома антиквара?

– Нет, зачем? Возле кинотеатра «Пламя». Мы подошли, слово за слово, хвостом по столу. Говорил в основном я, а Валик все больше отмалчивался.

– Так чего же она на него повелась, а не на тебя?

– Так откуда же я знаю? Может быть, она высоких атлетов, как Валик, любит, а не таких мелких парней, как я.

– Ну ладно, я вижу, эта тема тебе неприятна. Я бы тоже душой потускнел, если бы симпатичная девица предпочла моего приятеля. А тебя не задевают ее выдумки про злых и жестоких родителей?

– Да все бабы врут, желая к себе жалость вызвать. Короче, я вам ничего плохого о Диане не скажу. Но если Валик даст чистосердечные показания, тогда и я отрицать очевидное не стану. А пока лучше помолчу.

И сыщик запоздало догадался: «Слабовольный Крест боится своего физически сильного приятеля и ждет, когда тот первым даст показания. Но Крест выболтал мне мелкие детали их знакомства с Дианой. И при допросе Валика, демонстрируя свою осведомленность, я дам ему понять, что его сообщник уже чистосердечно все рассказал. Должно сработать».

Вызванный из камеры на допрос Валик, узнав новости о Диане, тоже особенно не удивился криминальным похождениям своей подруги.

– Мне нет дела до прошлого Дианы. Каждый выживает, как может. Главное, она меня любит и обещает дождаться из тюрьмы.

– Ну, у тебя, парень, точно с головой не в порядке. Неужели девчонка будет тебе верна, пока ты долгие годы будешь сидеть в колонии?

– А что же мне делать?

– Рассказать правду о роли Дианы в убийстве антиквара. На свободе для бабы соблазнов много. А если она тоже будет сидеть в зоне, то лишится возможности тебе изменять.

Заметив на лице Валика сомнения, сыщик подумал: «У этого типа странные изгибы психики. Он мне поверил и реально готов посадить любимую девушку за решетку, чтобы она хранила ему верность. Вот умора!»

Намеренно понизив голос, сыщик решился на новый обман:

– Я уже знаю от Креста, что антиквару голову размозжила Диана. Значит, и срок она должна получить больше твоего. Ты успеешь отсидеть и еще ее дождаться. А здесь, на свободе, ей придется нырнуть под крыло богатого мужичка. Ведь денег, вырученных за изумрудную брошь, надолго не хватит. Кстати, куда она успела ее пристроить?

И влюбленный Валик заговорил:

– В том-то и дело, что броши у антиквара не оказалось. Он успел передать ее знакомому торгашу Ефиму из магазина «Одежда» возле Речного вокзала. А тот обещал отдать деньги только через неделю.

– А не врешь?

– Так в этом и кроется причина смерти хозяина. Мы его убивать не хотели. Но, узнав, что украшения в доме нет, Диана очень разозлилась. В гневе ударила антиквара молотком, который потом спрятала под ванну.

– Изложи письменно все, что рассказал сейчас. И я гарантирую тебе верность Дианы на длительное время.

Теперь сыщик был уверен: «После показаний Валика изобличить Диану в убийстве будет несложно. При повторном обыске извлечем из-под ванны молоток и снимем с него отпечатки ее пальцев. Да и Крест молчать не станет».

Отправив Валика в камеру, сыщик вызвал на допрос Диану и сразу повел психическую атаку:

– Твои подельники уже все рассказали, осталось только уточнить детали. Скажи, ты задумала ограбление антиквара еще до знакомства с Валиком и Крестом в кафе на Красной Пресне?

– Нет, просто ребята на меня с ходу запали, а я была в тот момент не у дел. Ну и приблизила их на всякий случай.

– А что скажешь о сообщении с Украины о твоих прежних похождениях?

Прочитав телефонограмму, Диана облегченно вздохнула, и сыщик догадался: «Узнав, что ее обвиняют только в пяти кражах, она явно обрадовалась. Это означает, что за ней числится еще не одно преступление. Надо будет покопаться в ее прошлом. А сейчас сделаю вид, что хочу ей помочь. Диана должна клюнуть, надеясь избежать строгого наказания».

И Петров предложил:

– У тебя тяжелое положение. Твои соучастники рассказали, что именно ты проломила голову антиквару, а молоток спрятала под ванну. Сейчас напишешь, что убила хозяина в состоянии аффекта, узнав о продаже им броши. Смерти антиквара не хотела и удар нанесла, не рассчитав силы. Будешь отвечать за убийство при смягчающих обстоятельствах.

– Значит, Валик не пожелал взять на себя вину за смерть старика? Ладно, я признаю, что ударила антиквара.

– Неужели для тебя изумрудная брошь была так важна?

– Редкой красоты вещица! У меня даже дух перехватило. Но захотела сразу двух зайцев поймать: и брошь добыть, и в доме антиквара остаться. Он мне кофе в постель по утрам таскал. Вот и придумала разыграть разбойное нападение. Но сорвалось: старик успел накануне брошь передать какому-то Ефиму из крупного универмага.

– В районе метро «Речной вокзал»?

– И об этом дружки проболтались? Вы, я вижу, уже многое знаете.

– Ладно, пиши явку с повинной и отрази свою готовность добровольно выдать молоток как орудие убийства. Это тебе на суде зачтется.

Диана, прикусив кончик языка, как прилежная школьница начала быстро строчить признание, и сыщик самодовольно подумал: «Разбой с убийством антиквара можно считать раскрытым. Осталось только разыскать неуловимую, как призрак, драгоценную брошь».

Установить данные Ефима Григорьевича, заведующего отделом одежды возле Речного вокзала, представлялось не слишком сложным делом. И Петров был уверен в грядущем успехе.

ГЛАВА VI. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ

Через неделю Петров многое знал об уважаемом в торговом мире Ефиме Григорьевиче Столбу-не. Помимо прибыли от дефицита Столбун имел и другие левые доходы, пользуясь покровительством руководителей столицы. Затрагивать его интересы было крайне опасно.

Петров находился в тяжелых раздумьях. «В покупке Столбуном драгоценной броши криминала нет. По нашим сведениям, он прячет незаконные прибыли у любовницы Елены Суровой. И, скорее всего, брошь с изумрудами следует искать именно у нее. Но санкцию на проведение у нее обыска нам никто не даст».

Сыщик находился в тупике, не зная, что вскоре произойдут события, способные подсказать ему решение возникшей задачи.

Накинув на мокрое тело махровый халат, Елизавета Викторовна поспешила из ванной комнаты на призыв настойчиво звонящего телефона. Встревоженный женский голос торопливо произнес в трубку:

– Наконец-то! Я боялась не застать вас дома. Анатолия Сергеевича арестовали. Он успел предупредить, чтобы вы спрятали ценности у родственников. Все, отключаюсь.

И Елизавета Викторовна заметалась по квартире, складывая в хозяйственную сумку драгоценности и деньги. Поспешно одеваясь, мысленно упрекала мужа: «Сколько раз убеждала его перевезти накопленное добро к моей маме. Так нет, не доверял, боялся. А теперь все достанется легавым».

С трудом закрыв молнию на переполненной сумке, женщина вышла из квартиры и направилась к лифту. Внезапно навстречу ей шагнули двое мужчин. Один из них в сером плаще спросил с иронической усмешкой:

– Куда это мы так спешим? Уж не передачу ли несем любимому мужу? Зря беспокоитесь: у нас баланду арестованным в камеру подают аккуратно. Разрешите представиться: майор Балабанов, а это капитан Бугров.

И, помахав перед носом испуганной женщины удостоверением в красной обложке, решительно забрал из ее рук тяжелую сумку. Едва приоткрыв молнию, Балабанов восхищенно присвистнул и зацокал языком:

– Это надо же: с таким богатством и на свободе! Вы желаете, как декабристка, вслед за мужем отправиться в тюрьму за укрытие нетрудовых доходов? Сейчас составим протокол. Капитан Бугров, найдите понятых для переписи изъятых ценностей.

Бугров послушно направился выполнять задание. Прошло более пяти минут, и Балабанов начал проявлять нетерпение:

– Этот мямля капитан не может даже понятых найти. Пойду помогу. А вы, Елизавета Викторовна, зайдите пока в квартиру. Я вас закрою, а сумочку, уж извините, возьму с собой, чтобы вы не удумали оставить что-нибудь ценное себе на память. Не скучайте, мы появимся через пару минут.

Вернувшись в квартиру, Елизавета Викторовна бессильно заплакала. «Предупреждение от Гриши опоздало. Теперь мы с ним нищие».

В этот момент вновь зазвонил телефон. Муж сообщил о своем скором возвращении домой, и Елизавета Викторовна радостно воскликнула:

– Значит, тебя освободили из-под ареста?

– Что за глупый розыгрыш? Я только недавно вернулся с совещания.

– Но работники милиции изъяли у нас деньги и украшения. А теперь ушли за понятыми.

– Ты своими руками отдала все наше добро проходимцам! Звони, вызывай настоящую милицию, а я сейчас подъеду.

Прибывший по заявлению в квартиру Петров особого удивления по поводу очередного происшествия не выразил.

– Это типичный разгон. На жаргоне так называют самочинный обыск фальшивыми милиционерами. Иногда аферисты сами в доме ищут добычу. Но в данном случае они разыграли ловкий спектакль, и вы сами отдали им свои драгоценности. Сейчас поедем в отдел милиции и покажем вам фотоальбом мошенников. Возможно, кого-то и узнаете.

Петров говорил без особой уверенности. Но произошла редкая удача. Привезенная в отдел Елизавета Викторовна уверенно ткнула пальцем в фотокарточку рецидивиста Плащева.

– Так вот он же, этот майор Балабанов!

Преступника задержали в тот же день на квартире у его сожительницы. Мошенник сразу во всем признался, но сообщника не назвал и ценностей не выдал. На очной ставке с женщиной рецидивист называл происшествие невинным розыгрышем и издевательски обещал выплачивать за нанесенный ущерб по двадцать рублей в месяц.

Слушая хвастливые речи афериста, Петров внезапно подумал об использовании приема мошенников в поиске изумрудной броши. «Столбун в выходные дни всегда выезжает на дачу. За городом нет телефона, и его связь с Еленой исключена. И если мы сообщим любовнице об аресте Столбуна, она попытается перепрятать ценности. На выходе из дома мы ее задержим и обнаружим брошь, похищенную у убитого антиквара. Тогда появятся основания для допроса Столбуна. Пошлю к Елене новичка Носова».

Узнав о предстоящем задании, Носов отказался его выполнять, ссылаясь на отсутствие опыта. Тогда Петров прибег к весомому аргументу:

– Слушай, Носов, нам, сыщикам, часто приходится входить в доверие к преступникам. Надо этому учиться. К тому же я посылаю тебя не в опасную банду, а всего лишь к любовнице торгаша, скрывающей неправедно нажитые ценности.

– А что же я должен ей сказать?

– То, что обычно говорят мошенники: Столбу-на арестовали, и надо перепрятать драгоценности. Говори с нею искренне и правдиво.

– Ты много с меня требуешь. Я же не артист Малого театра.

– Особый талант и не нужен. Лишь произнеси текст с волнением.

– Хорошо, напиши мне нужные слова. Я их наизусть выучу.

– Ни в коем случае! Импровизируй в рамках поставленной задачи. Главное, скажи, что арестованный Ефим Григорьевич просил перепрятать принадлежащие ему ценности. И все!

Получив согласие Носова, Петров с удовлетворением подумал: «Я соблазнил новичка блеском сыскной романтики. Но, похоже, он все понял правильно, и сбоя не будет. Неужели исчезающая как призрак брошь наконец окажется в моих руках?»

В субботу сыщики подъехали к дому Елены Ивановны. Носов вошел в подъезд. Через некоторое время вернулся и, сев в машину, доложил:

– Все в порядке. Я сообщил ей об аресте любовника. Она сразу поверила. Видимо, ждала от своего торгаша беды. Даже предложила мне вознаграждение, но я отказался. Сказал, что Столбун и так много для меня сделал. Думаю, наш план сработал: когда я уходил, Елена начала одеваться.

Наблюдая за взволнованным напарником, Петров довольно подумал: «Парнишка нервничал натурально и потому выглядел убедительно».

Когда из подъезда вышла женщина, Носов радостно воскликнул:

– Рыбка клюнула. Это Елена Ивановна.

– Хорошо, ты сейчас незаметно уйдешь. Теперь мой выход на сцену.

Петров вышел из машины и приблизился к женщине. Предъявив удостоверение, предложил проехать в отделение милиции. Побледневшая от страха женщина безропотно повиновалась. Доставив Елену Ивановну в дежурную часть, Петров в присутствии понятых раскрыл ее сумочку. Но его ждало разочарование: среди дорогих колец, ожерелий и браслетов не оказалось украшения с изумрудным трилистником.

Не удержавшись, сыщик спросил:

– А где брошь с зелеными камнями?

– Я такого украшения никогда не видела. Да и это богатство не мое. Мне их на хранение принес мой знакомый Ефим. Можете у него спросить.

Петров с опозданием осознал свою ошибку. «Я невольно выдал свой интерес к изумрудной броши. Надо поскорее найти правдоподобное оправдание моему вопросу».

И сыщик поспешил объяснить:

– К вам лично претензий нет. Нам сообщили, что мошенники намереваются завладеть вашими украшениями, ложно сообщив об аресте Столбу-на. Они рассчитывали при выходе из дома отнять у вас ценности. Но мы сумели их опередить и пресечь преступление.

– Так Ефим Григорьевич на свободе? Какое счастье! А знаете, подосланный ко мне молодой человек произвел очень приятное впечатление. Он так искренне волновался из-за беды с Ефимом! Я даже хотела его отблагодарить. Но он денег не взял.

– А зачем ему довольствоваться крохами, если мошенники рассчитывали на крупный куш? Можете спокойно идти домой.

– А вдруг бандиты вернутся?

– Не бойтесь, мы их отпугнули, и они к вам больше не сунутся. Это я, капитан Петров, вам гарантирую. А сейчас напишите документ о возврате вам украшений в целости и сохранности.

Наблюдая, как Елена Ивановна пишет расписку, сыщик подвел итог: «Мое неосторожное упоминание об изумрудной броши наверняка насторожит Столбуна. Придется для оправдания своих действий составить задним числом анонимное сообщение о попытке мошенничества в отношении Суровой. Но поиск броши снова на нуле».

Отпустив женщину, Петров позвонил напарнику:

– Возвращайся в отдел. Спектакль закончился, и занавес опустился.

Вскоре в кабинете появился Носов. По нетвердой походке и блеску в глазах Петров понял, что новичок успел изрядно выпить. «Начал новичок снимать водкой стресс. Это нормально для опер-ской работы. Лишь бы не спился окончательно».

Сыщик сочувственно взглянул на напарника:

– Ну, что на этот раз всколыхнуло твою неусыпную совесть?

– Оперативная работа – это сплошная грязь! Мы укрываем преступления, отпускаем на свободу виновных и, наоборот, для дутых отчетов сажаем людей за мелкую провинность. И врем на каждом шагу. Сегодня я жестоко обманул женщину, отняв у нее пару лет жизни! И все из-за какой-то ценной безделушки! Вместо добра мы в уголовном розыске творим сплошное зло!

– Подожди! Мы же с тобою за месяц раскрыли три убийства. Значит, не зря зарплату получаем.

Да, нам приходится ради изобличения преступников ловчить, обманывать, даже иногда нарушать закон. Но чистоплюям не место в уголовном розыске. Иди тогда в следователи и действуй строго по процессуальным правилам.

– Так что же мне делать?

– Послушай одну давнюю историю и сам прими решение. Служил у нас в Московской области сыщик Павлов Александр. Предметом его гордости была надпись на стене пересыльной тюрьмы, сделанная обозленными осужденными: «Смерть Павлову из Болшево». После очередной амнистии число уголовных преступлений резко возросло. Осенним вечером в милицию пришла женщина и заявила, что на улице к ней подошел молодой парень и, угрожая ножом, отобрал сумочку с деньгами и снял пальто. Взволнованная потерпевшая плохо помнила приметы преступника, а выезд на место происшествия не дал положительных результатов. Дальнейшая работа была отложена до утра. По дороге домой Павлов продолжал напряженно размышлять о совершенном преступлении, прикидывая, кто из известных ему преступников мог решиться на столь дерзкое преступление.

Несмотря на голод, Павлов от усталости не стал ужинать, а сразу лег спать. Неожиданно у него возникли ясные зрительные образы. Он словно наяву увидел искаженное страхом лицо женщины и темные очертания грабителя. Затем, как в кино, переменился кадр, и Павлов увидел двухэтажный дом, на котором висела табличка с надписью «Ул. Сталина, д. 32». И вновь перемена кадра: отчетливо видны двор и дверь подъезда с задней стороны дома. Павлов уверен, что здесь никогда не был. Напротив подъезда сложен штабель дров. Бросились в глаза и запомнились сучки и наросты на крайних бревнах. Одновременно становятся видны лестничная площадка второго этажа и дверь квартиры. Кто-то невидимый распахивает ее, и Павлов видит стоящего посреди комнаты молодого парня. Где-то в глубине мелькает догадка: «Это – преступник». Слева у стены между дверью и шкафом висит пальто, снятое с потерпевшей. Затем все исчезло, и последовал глубокий сон.

Придя утром на работу, Павлов в шутку рассказал товарищам о ночном видении. Один из оперативных сотрудников предложил поехать и проверить данную свыше подсказку. Сыщики выехали на улицу Сталина. Вот и дом с номером 32. Когда вошли во двор, Павлова поразило точное совпадение виденных ночью сучков и наростов на бревнах. На какое-то мгновение ему стало не по себе. Но, взяв себя в руки, он зашел в подъезд, поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь открыл парень, виденный сыщиком во сне. Слева за шкафом обнаружили снятое накануне с женщины пальто. Преступник тут же сознался в преступлении. Потерпевшая без колебаний его опознала. Этот парень никогда ранее в поле зрения милиции не попадал. И разыскать его быстро в столь сжатые сроки было невозможно. Павлов еще долго проработал в уголовном розыске. Но ни разу к нему не возвратилась чудесная способность увидеть во сне разыскиваемого преступника. Вот и подумай, Носов, почему высшая сила помогла сыщику найти и наказать виновного человека еще здесь, при его земной жизни.

– И что ты хотел мне поведать этой историей?

– Именно высшая сила решает покарать преступника, а мы, сыщики, лишь исполняем небесную волю здесь, на земле. Если хочешь и дальше рьяно служить справедливости, то оставайся в уголовном розыске! А сейчас иди домой и проспись.

Оставшись один, Петров вновь с тревогой стал продумывать возможные последствия поступления жалобы от Столбуна. Но его проверка любовницы торгаша получила совсем неожиданное продолжение. На следующее утро позвонил майор Васильев из отдела БХСС:

– Привет, Петров, не забыл обещания армянский коньяк поставить за оказанную помощь? Я готов принять угощение. Подъезжай в Столешников переулок в кафе «Красный мак». Разговор имею до тебя серьезный и, главное, безотлагательный. Через час будь на месте, если тебя, конечно, еще интересует изумрудная брошь.

– Хорошо, я выезжаю. До встречи!

Всю дорогу до центра Петрова преследовала надежда. Неужели вновь всплывет на горизонте оригинальное украшение?

Васильев его встретил в кафе, где всегда было людно. Сотрудника районного ОБХСС здесь хорошо знали, и им предоставили укромный закуток для приватной беседы. Петров выставил на стол бутылку коньяка, а Васильев попросил принести овощные салаты. Разлив спиртное по стаканам, сотрудник ОБХСС предложил выпить за успех дела, которое совсем не обязательно доводить до конца. Петрова насторожила явная двусмысленность тоста. Васильев неторопливо закусил спиртное куском сочного помидора и только потом заговорил: