Текст книги "Романс с сурдопереводом"

Автор книги: Валерий Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава пятая. Чудеса обыкновенные: звуки и слова

Настя сидела за большим обеденным столом напротив мужа и терпеливо ждала, когда он утолит голод, всегда мучивший его к концу дня, проведённого вне дома. Костя не умел есть на ходу, всухомятку, где попало и что попало. Перед Настей тоже стояла крошечная тарелочка с парой ложек овощного рагу. К еде она так и не прикоснулась: переживания, томительное ожидание изменений, пусть даже к лучшему, напрочь лишали её аппетита. Вот и теперь она ждала, когда сможет вынести на Костин суд – не предложение даже – смутную надежду на изменение Ритиной судьбы. На коленях у Насти лежал журнал «Новости медицины», заложенный на странице со статьей «Кохлеарная имплантация: победа над глухотой».

Костя доел последние крошки рагу и нежного салата из цуккини, отодвинул пустые тарелки и лукаво взглянул на жену.

– Твой обед как всегда изумителен. А у тебя припасён ещё какой-то сюрприз, вижу по особенному блеску твоих глаз.

– Ты всегда читаешь мои мысли, иногда я тебя даже боюсь, – откликнулась Настя, заметно повеселев.

Костя неторопливо обошёл стол, постоял пару минут молча возле Насти, провёл по непослушным завиткам её волос большой ладонью, наклонился, поцеловал нежную, гладкую кожу загорелого Настиного плеча и только тогда сказал:

– Ну не томи, показывай, что там нашла в свежей прессе.

– Даже об этом догадался! – изумилась Настя и выложила журнал на стол, раскрыв его на заложенном тексте. – Посмотри, может в этом будет наше спасение.

По лицу мужчины пробежала лёгкая тень, он поспешил улыбнуться, скрывая минутное замешательство.

– Я уже читал несколько статей об этом методе в зарубежных журналах, но не хотел тебя раньше времени обнадеживать. Нужно подождать какое-то время, пока положительные результаты таких операций станут стабильными. И ещё чуть-чуть, прежде чем мы с Ритой сможем пройти полное дооперационное обследование. А заняться развитием её речи нужно уже сейчас, всякое промедление усложнит её общение со сверстниками.

– Разве это возможно? Я очень старательно «прорисовываю» губами слова, но она так и не попыталась сказать ни единого слога. Она словно совсем забыла, как двигаются язык и губы, откуда берётся голос. Что тут можно сделать?

– Малыш, мы с тобой просто профаны в этой области педагогики. Но я долго искал и нашёл кое-что интересное совсем близко от нас. Пойдём, я покажу тебе другую статью.

Муж и жена Маленькие сидели на диване в небольшой уютной гостиной, обсуждали крошечную статейку из районного новостного обозрения, когда через веранду из сада Антонина Сергеевна привела взъерошенную и растрёпанную Риту. Девочка, увидела отца, подбежала к нему, одним ловким движением запрыгнула на колени и уткнулась лицом в широкую Костину грудь. Через минуту спрыгнула, полезла куда-то за диван, покопалась в коробках на полу и сунула в руки отцу несколько изрисованных листов бумаги, не издавая ни звука.

– Молодец, – похвалил Костя, медленно и тщательно проговаривая слова. – Отличные рисунки, ещё лучше, чем прежние.

Рита внимательно смотрела на его лицо, словно понимая каждое адресованное ей слово. В конце Костиной речи она довольно улыбнулась и одобрительно хлопнула ладошкой по большой отцовской руке.

Всё это время Настя разглядывала дочь, что-то в её виде матери не понравилось и она негромко сказала:

– Опять у неё синяк на плече. И ещё один – возле уха. Мне очень не нравятся эти методы самообороны в действии…

– Ну да, она сегодня с Колькой соседским подралась, – недовольно сообщила Антонина Сергеевна. – Из-за яблока на этот раз. Нужно запретить ей драться: больному ребенку это опасно.

– Бабулечка, хочу тебя слегка поправить, – ласково обратился к пожилой женщине Костя, – Рита не больна, у неё просто есть физический недостаток. И если не получается от него избавиться, его не следует замечать, как и любой другой. Иного выхода у нашего человечка просто нет… А кстати, кто победил в драке на этот раз?

– Честно говоря, Колька пострадал больше, – ворчливо призналась старушка, – хоть и вышел ростом. Побежал мамке жаловаться. Но так может быть не всегда, когда-то и Ритуле достанется по первое число.

– Надеюсь, что прежде она отучит его доказывать правоту кулаками.

Рита росла крепкой, физически выносливой девочкой. Она рано научилась драться с обидчиками и никогда – или почти никогда – не обращалась за помощью к взрослым.

Когда соседские мальчишки, а иногда и девочки, обнаруживали, что маленькая дочь художника не слышит ни звука, они всякий раз пытались отнять у неё игрушку, толкнуть или ударить. Ведь она не понимала обидных и дурных слов, обозвать или подразнить её не получалось. Вот и приходилось девочке применять силу, чтобы защититься от обидчиков. Однако кончалось это ничем: в драке молчаливая девчонка неизменно побеждала. Возможно, дело было в том, что для неё другого выхода просто не было. Она и так уже уступила им в умении общаться с помощью слов, и ей ничего не оставалось, как быть ловкой во всем остальном.

Спустя полчаса, когда Настя ушла укладывать дочку спать, Костя взглянул на заголовок из районного вестника: Е. А. Заславская «Применение метода Э. Леонгард при обучении детей в Серебровском интернате» – и пробормотал, ни к кому не обращаясь:

– Нужно бы познакомиться с этой Е.А. Заславской. И чем скорее, тем лучше.

В Серебровском интернате обучались слабослышащие и глухие дети.

**

Елена Алексеевна Заславская оказалась хрупкой, невысокой молодой женщиной, скромно одетой и гладко причёсанной. Немного резкие черты строгого лица без малейших следов косметики оживлялись неожиданно тёплым взглядом тёмных глаз. Костя Маленький, едва представившись, сразу приступил к делу, приведшему его в учреждение, где Заславская учила говорить неслышащих детей.

– Вас удивит моя просьба – или предложение – называйте это, как хотите, – начал Костя решительно, глядя маленькой женщине прямо в глаза, – но не торопитесь отказываться. Сначала обдумайте, как следует, мне спешить некуда: моя дочь без вашей помощи вряд ли сможет научиться говорить. Помочь ей сможете только вы, я совершенно убеждён в этом.

– Я самый обычный педагог, каких много, – мягко возразила Елена тёплым голосом, вполне соответствующим взгляду её глаз. – Наверняка в Москве вы сможете найти специалиста, который согласится заниматься с вашей дочерью ежедневно. Обучение ведь потребует много сил, времени и терпения. И ваших, и преподавателя, и девочки.

– Но почему бы вам не стать этим педагогом? – упорствовал Костя. – Я не вижу препятствий к этому. А если вы их видите, расскажите о них. И мы вместе найдём, как их обойти.

– Есть обстоятельства, – коротко сказала женщина.

Пустынная аллейка вдруг огласилась звонким детским голосом:

– Ма-ама! Зоя Николаевна заставляет меня спать, – крик девочки разносился далеко вокруг. Мужчина и женщина, неспешно шедшие по аллее парка, оглянулись на звук голоса. – Скажи ей, пожалуйста, что я не умею засыпать при дне.

Голосок принадлежал симпатичной девчушке лет шести, бежавшей к ним по влажной после дождя дорожке в тапочках на босу ногу и с растрёпанной куклой под мышкой. На круглом личике следы от сока или варенья, курносый носик украшен едва подсохшей царапиной, светлые завитки всклокоченных волос выбились из съехавшего набок банта. Голубые глазищи гневно сверкали: Зоиниколаевнино неправильное поведение требовало, по меньшей мере, сурового порицания.

– Днём. Ты не можешь спать днём, а не «при дне», – спокойно поправила Заславская. – Хорошо, я поговорю с Зоей Николаевной. Но бегать во время тихого часа нельзя, ты ведь можешь разбудить других детей.

– А вот и нет, они же глухие. И моего шуменья не слышат.

– Не смей так говорить, Алиса! Нельзя так, да и шуметь тоже не нужно. Не все дети здесь не слышат.

Своего возмущения поведением дочери Заславская бурно не выражала, «шуменье» вниманием обошла.

– И поздоровайся, пожалуйста, – продолжала Елена. – Это Константин Николаевич, наш гость.

– А я Алиса, – сообщила девочка весело и протянула Косте маленькую грязную ладошку. – Я здесь живу вместе с мамой.

– Приятно познакомиться, – очень серьёзно сказал Костя и отметил про себя: «А вот и обстоятельства обнаружились».

– Вы здесь живёте во время учебного года? – спросил он вслух, обращаясь к обеим Заславским.

Елена ничего не ответила, но отчего-то смутилась. Девочка энергично затрясла кудряшками и сурово доложила:

– Мы и летом здесь останемся, у нас нет ни дачи, ни бабушки в деревне.

Она ненадолго замолчала и затем пожаловалась:

– А по правде здесь летом скучно. И не летом тоже скучно: зоопарка нет, каруселей нет, мороженого не дают. – Алиса на секунду задумалась и продолжила перечислять недостатки интернатского быта: – Собачку мне заводить не разрешают, даже котёёнка своего нет. А столовского Ваську к нам в комнату не заманишь хоть бы и мышами. В столовке мыши больше и вкуснее.

– Алиса! – упрекнула Елена негромко. – Про мышей Константину Николаевичу не интересно.

– Почему? – искренне удивилась девчушка и заявила авторитетно. – Мышки и кошки всем интересны! Хоть бы и дяденькам. Ведь, правда?

– В общем, я совсем не прочь поглядеть на мышей, – подтвердил Костя. – И с котом Васькой с удовольствием познакомлюсь. Вот приглашаю тебя и твою маму к нам на дачу. Как думаешь, стоит к нам в гости поехать? У нас тоже есть девочка маленькая, и бабушка имеется. А ещё живёт кот Барсик, и целая грядка клубники в саду найдётся.

– Клубника не поспела, рано ей, – возразила Алиса. – А бабушка ваша пирожки делать умеет?

– Конечно, умеет. Как же бабушке без пирожков. Наша бабушка даже вареники стряпать может.

– Ну, если вареники, то приедем, – взрослым тоном пообещала девочка. – Сроду вареников не ела.

Елена Алексеевна решила вмешаться:

– Об этом ещё рано говорить, до отпуска почти целый месяц.

– Это у тебя, мамочка, отпуска нет. А я могу и съездить на пару дней, если ты без меня тут сможешь два дня обойтись.

– Маленькие девочки в гости ездят только с мамами.

– Так то – маленькие, а мне уже шесть лет. Ты всегда сама говоришь, что я большая.

– Большая, конечно, но не совсем – банты завязывать не умеешь. Не будешь же ты в гостях лохматая ходить.

– Ладно, подожду до ТВОЕГО отпуска, – недовольно согласилась Алиса.

– Так я заеду за вами в конце мая, – пообещал Костя и попрощался.

Однако он вернулся в Серебровский гораздо раньше.

**

Отец Алисы Заславской был сыном министра и весьма приятным молодым человеком. С Еленой он познакомился на новогодней вечеринке у приятеля, и она поразила его серьёзностью суждений о жизни, непривычной для девушки прямотой в общении и особенной проникновенностью взгляда. Лена не обладала яркой внешностью, не была раскована в общении, не носила броской модной одежды . Именно это отличало её от остальных девушек из окружения Сергея и придавало ей некоторую загадочность и особое очарование в его глазах. Девушка не была из другого мира, она была с другой планеты. Неожиданно для самого себя Сергей влюбился. Может быть не навсегда, но искренне и нежно, как никогда прежде с ним не случилось.

Влюбленный Серёга звонил Лене спозаранку, чтобы услышать любимый голос и зарядиться от него теплом на весь день, дарил необычные фантазийные букеты, доставал билеты на самые лучшие концерты, читал модных авторов, чтобы блеснуть цитатой в разговоре с ней. Лена увлеклась не сразу, не быстро. Она вообще серьёзно относилась к романтическим отношениям.

Безоблачного счастья, говорят, не бывает. А над Леной и Сергеем сгустились сразу тяжёлые, беспросветные тучи.

Когда влюблённая пара уже считала женитьбу делом решённым, Лена купила большой кусок светлого шёлка с тонким рисунком для свадебного платья, а наследник (как потом оказалось – наследница) будущего семейства уже ожидался, – Сергей, наконец, решился сообщить о важном событии родителям. Папаша юноши растерялся и, не зная, как следует отреагировать на полученную информацию, ожидал вердикта супруги. Мадам министерша медлила с выражением своего мнения и долго молчала, мучительно соображая, как выйти из случившейся неприятной ситуации с наименьшими потерями для семьи. Она ни на секунду не допускала и мысли, что сей мезальянс может действительно случиться. Достоинства и недостатки девушки Сергея, равно как и её происхождение, нимало не интересовали даму. Важно было лишь решить, как поскорее избавиться от наглой самозванки, а уж достойную невесту из своего круга она всегда успеет присмотреть. Теперь же Сергею вообще не время думать о таких вещах. Наконец, она решилась, обвела глазами своё немногочисленное семейство и, старательно улыбнувшись, произнесла:

– Несколько неожиданно для нас с папой, поэтому я бы хотела познакомиться с твоей избранницей сама, прежде чем вы сделаете этот серьёзный жизненный шаг. И не нужно приводить её сразу на официальный ужин, это может поставить девушку в неловкое положение. Я сама с нею встречусь и поболтаю запросто, по-женски в каком-нибудь уютном местечке. Дай-ка мне телефончик девушки. Как ты сказал, её зовут?

Сергей колебался, но мать молча ждала. Номер телефона он нехотя сообщил, и на душе заскребли какие-то гнусные твари, гораздо хуже симпатичных домашних кисок.

Встреча двух близких женщин Сергея произошла довольно скоро и имела крайне неприятные для молодого человека результаты. О чём говорила госпожа министерша с будущей матерью своей внучки, осталось тайной. Однако больше Сергей с Леной не встретились. Девушка встреч не искала, на звонки не отвечала. Юноша с горя забрёл в пивнушку весьма сомнительной репутации, изрядно там выпил – и с каким-то завсегдатаем повздорил. Драка была недолгой, но имела печальные последствия. Откуда появился нож, кто ударил им Сергея, и куда орудие убийства потом исчезло, – никто так и не выяснил. Как случается, «скорая» и милиция прибыли слишком поздно.

Лене о трагедии сообщил кто-то из друзей Сергея, но даже проститься с ним девушке не позволили. Рыдающая мать заявила, что видеть не желает «этой наглой шлюхи», погубившей её единственного сына.

Девочка Алиса родилась раньше положенного срока, но все хвори и неприятности, подстерегающие крошечного человечка в первые месяцы жизни, благополучно обошли ребёнка стороной. Видимо испытания, выпавшие на долю матери, были щедро отмерены на двоих.

Из роддома Лену с дочкой друзья привезли в её собственную комнату в большой московской коммуналке, подарили младенцу кроватку и крошечное одеяльце, а мамочке – набор посуды и подогреватель-термос для детского питания. И для молодой матери начались тяжёлые времена: безденежье, бессонные ночи, пьяные скандалы беспутных соседей… Когда приятельница покойной матери предложила устроить Лену на вакантное место сурдопедагога с проживанием в Серебровский интернат, молодая женщина уцепилась за это предложение, как тонущий за спасательный круг.

**

Жизнь и работа в Серебровском не были лёгкими, но сильно отличались от коммунального кошмара в хорошую сторону. Пустую коммунальную комнату удалось сдать за небольшие деньги студентам-медикам, а на средства от этой деловой операции Лена возила Алису раз в год на детские курорты.

К тому моменту, когда на горизонте появился Костя Маленький со своим предложением, немного странным на первый взгляд, Лена уже свыклась с нелегкой судьбой и не ждала от жизни никаких подарков. А предложение Маленького как раз представлялось даром Фортуны. Именно поэтому казалось Лене весьма подозрительным.

**

В московском кооперативном доме Маленьких, в соседнем с ними подъезде на втором этаже, давно пустовала двухкомнатная квартира. То ли желающих не было, то ли для кого-то придерживали тайком от членов кооператива. Костя решил, что это судьба даёт ему возможность заполучить педагога Заславскую в полное Ритино распоряжение. Дело оказалось даже проще, чем он ожидал. Председатель правления, громадная женщина в золотых украшениях и рыжем кудлатом парике, равнодушно сказала, что можно поселить хоть Заславскую с дочерью, хоть чёрта, если представят московскую прописку, полный набор справок о благонадёжности и всю требуемую сумму денег, разумеется.

– Имейте в виду, рассрочку мы никому не предоставляем, – заявила внушительная председательша своим бесцветным голосом и растянула ярко накрашенные губы в деревянной улыбке. Смягчающая мимика предназначалась известному художнику Маленькому, которому почему-то приспичило поселить неподалеку от себя какую-то бабу. Судя по всему, молодую. Теперь кооперативная начальница будет долго думать, кем может приходиться эта самая Заславская Константину Маленькому. Если любовницей, то зачем она ему в такой опасной близости от жены? А если не любовницей, то с чего он так о ней хлопочет? Загадка представлялась женщине трудноразрешимой и оттого необычайно интригующей.

Костя уточнил размер необходимого взноса и покинул кабинет. Деньги требовались немаленькие, но запредельной сумма не казалась. Можно занять у родителей, потом продать несколько картин и с лёгкостью вернуть долг. И он занялся квартирой для Заславской в тот же день.

Таким образом, в Серебровском Костя появился ещё до конца недели. Елена очень удивилась, а когда выслушала конкретное предложение с загибанием пальцев и перечислением квартирно-фантастических аспектов, она просто онемела от изумления. Придя в себя, женщина осторожно сказала:

– Я понимаю ваши отцовские чувства, но и вы должны меня понять. В этой жизни я никогда ни у кого не одалживалась, тем более в таких немыслимых масштабах.

– Никто вам и не предлагает одалживаться. У меня для вас долгосрочный, совершенно деловой, взаимовыгодный контракт: вы обучаете мою дочь речи и помогаете ей приспособиться к общению в нормальном мире слышащих за очень хорошее вознаграждение, половина которого пойдёт в счет долга по квартирному взносу. Совершенно честный контракт, хотя на первый взгляд и может показаться необычным. Но ведь и я рассчитываю на исключительные услуги, получить которые другим способом просто не вижу возможности.

«На сумасшедшего он вроде не очень похож», – подумала Елена и решила дослушать художника до конца.

– Мой последний аргумент: у вас тоже растёт дочь, не пренебрегайте её будущими интересами. Не отказывайтесь сгоряча или из гордости. Ради детей можно пойти на некоторые уступки друг другу.

«Он не сумасшедший, он просто хитрец».

– Так я могу рассчитывать, что вы займетесь нужными справками?

**

«А она довольно невзрачна», – разочарованно подумала председатель кооператива, передавая Елене Заславской решение правления и стопочку бланков для заполнения.

Пустая квартира не была такой уж обшарпанной и неуютной, как ожидала Лена. Весёленькая бело-оранжевая плитка в ванной, большое овальное зеркало над гладкой белой раковиной, аккуратно застеклённая лоджия – здесь можно довольно уютно устроиться даже без больших денег. Конечно, придётся руки приложить, но к этому ей не привыкать. Зато тишина, закрытая дверь и никаких чужих шагов за тонкой перегородкой. И можно развести цветы, много цветов на окнах, полочках, в больших кадках на полу. И завести котёнка, наконец! Алиса просто бредит рыжим маленьким разбойником.

Хорошо бы ещё дочка этого настырного Константина оказалась сообразительной. С бестолковым ребёнком работы – море, а результат на выходе крошечный. У папаши-то с интеллектом полный порядок, можно надеяться, что и дочери по наследству что-то перепало. О причинах потери слуха Лена уже знала, все подробности Маленький ей изложил.

Вот в субботу они с Алисой поедут на дачу, о которой столько разговоров было, там можно будет разведку провести на предмет способностей будущей ученицы. Хотя это уже дело техники, выбор она сделала, и назад хода нет.

**

Дача Маленьких оказалась уютным и просторным домом с двумя верандами по периметру и большим запущенным садом вокруг. Кроме Константина гостей встречали две женщины, молодая и старая. Жена хозяина дома оказалась высокой красавицей с золотистыми завитками волос – совсем как у Алисы – и большими грустными глазами. Пожилая женщина выглядела идеальной бабушкой: гладко зачесанные седые волосы, добрые глаза за толстыми стёклами очков, длинное строгое платье, маленький чистый передник и вышитые салфеточки, приготовленные для сервировки стола, нервно смятые в ладонях.

– Мам, я пойду кота поискать, можно, ну, мам? – канючила Алиса.

– Конечно, можно, – радушно сказал Константин, – можно бегать где угодно, и даже гладить кота, если удастся найти. Барсик не царапает маленьких девочек, если его не тянуть за хвост.

Алиса не стала дожидаться завершения официальной части знакомства, и умчалась в зелёные заросли, позабыв о своём интересе к вареникам.

Женщины уже были представлены друг другу, и произнесли какие-то необязательные стандартные фразы, затем жена Маленького, Настя, как-то совсем робко спросила:

– Может Риту привести? Она могла бы с вашей девочкой поиграть, показать ей свои игрушки и рисунки.

«Очень волнуется, – догадалась Лена, – я для неё, наверное, вроде экзаменатора».

Однако пойти за Ритой в сад не успели. Из зарослей малины донеслись дикие воинственные крики, затем треск ломаемых ветвей, и на полянку перед домом вывалились два мелких растрепанных, исцарапанных колючим кустарником, вопящих и рычащих существа, при ближайшем рассмотрении оказавшихся девочками. Одна повыше и поплотнее – Алиса, другая маленькая, тоненькая, загорелая – Рита. Последняя держала в руках лохматого рыжего кота. Бантов в волосах Алисы уже не было, рукав платья оторван.

– Она, маленькая ваша Рита, а дерётся как большая, – доложила Алиса, скорчив уморительную рожицу.

Рита прижимала к себе Барса, как отвоёванную плюшевую игрушку. Рыжий зверь раскинулся в руках девочки, свесив длинный хвост верёвкой, словно в самом деле был тряпочным.

Первым опомнился Костя и сказал виновато:

– Простите её, Елена Алексеевна. Рита не слишком агрессивна, но своё имущество защищает отчаянно. На этот раз она, видимо, подумала, что Алиса хочет забрать у неё хвостатого любимца.

– Ничего, у девочек ещё будет время подружиться, – заметила Лена, чему-то улыбаясь. – А своим голосом ваша малышка пользуется совсем неплохо.

– Рита, – обратился Костя к своей маленькой дочке, очень серьёзно и строго глядя ей в глаза, тщательно и медленно выговаривая слова, – эта девочка не возьмёт твоего Барса. Она со своей мамой у нас в гостях. Прошу тебя больше не драться с гостями.

Маленькая хозяйка кота неохотно кивнула и наклонилась к рыжей морде Барса, коснувшись лицом его уха. Кот дернул большой головой и громко мяукнул.

– Она вас так хорошо понимает? – удивилась Лена. – Девочка действительно совсем глухая?

– Рита совершенно утратила слух и понимает только меня и чуть меньше маму с бабушкой. Она просто привыкла видеть, КАК МЫ ГОВОРИМ. Мимика у всех людей абсолютно разная, а наблюдательность у глухого ребенка гораздо лучше развита, чем у слышащего, – объяснял Константин, слегка отвернувшись от дочери.

«Видимо, чтобы она его не «услышала», – догадалась Заславская. – А девочка-то должна быть очень сообразительной, если способна различать так много слов по артикуляции и даже оттенки речи улавливать».

Учебный год в Серебровском интернате закончился. Учебное лето на даче Маленьких только начиналось.

**

– Что-то мне неспокойно, – пожаловалась Настя мужу, нервно передвигая по тарелочке кусочек торта, к которому она так и не притронулась. – Я не расставалась с малышкой больше, чем на полдня, с тех пор… с тех самых пор… А теперь она осталась там с совершенно чужой ей женщиной. Рита совсем домашний и замкнутый ребёнок, она никогда не была так долго с незнакомыми людьми.

– Не волнуйся, всё будет в порядке, – успокаивал её Костя. – Елена очень опытный педагог и прекрасный психолог. Мы же с тобой не раз читали о методах индивидуального обучения речи глухих детей: ребёнок должен абсолютно доверять учителю, между ними возникает особенный контакт. А наше присутствие затруднит налаживание этих отношений, как бы мы ни старались быть в стороне. Месяц пройдёт быстро, Настенька. К тому же с Ритой осталась бабушка.

Однако Елена позвонила Маленьким уже к концу третьей недели этого испытательного срока:

– Константин Николаевич, вы с Анастасией Львовной уже можете вернуться: у нас дела пошли быстрее и легче, чем я ожидала. Думаю, что теперь вы сумеете даже помочь Рите в освоении речи, – голос Заславской звучал оживленно, в нём слышались совсем новые для Кости интонации. – Ваша дочь очень легко находит контакт с людьми и не испытывает робости в общении с новыми для неё лицами.

– И с Алисой они больше не дерутся?

– Алиса уступила Рите Барса, а на всё остальное права собственности ни одна из них не предъявляет. Ваша дочь даже попыталась учить Алису рисовать, но та оказалась совершенно неспособна к этому искусству. Домик с кривой трубой и косенькими окошками – это всё, что ей удаётся изобразить.

Маленькие вернулись на дачу и обнаружили там своеобразную школу с небольшим, но слаженным коллективом, состоящим из двух взрослых и двух маленьких обитателей. Елена Заславская, Антонина Сергеевна и маленькая Алиса дружно демонстрировали Рите всевозможные способы произнесения звуков, которые она могла видеть и – оказывается – ещё трогать и ощущать. В свою очередь Рита учила всех троих рисовать карандашами и красками: цветы, дачный дом, кота Барсика и соседскую собаку Чару. Из всех троих только Елена проявляла хоть какую-то склонность к рисованию. Бабушка рисовала жутких зверей с огромными зубами и лапами, домики, похожие на шкафы и деревья, напоминающие фонтаны. У Алисы кроме кривых домиков получались только бесформенные пятна.

– Кос-тя, – звонко сказала Рита при встрече с родителями, затем махнула рукой за дверь и сообщила: – Ба-арс.

Потом немного подумала и добавила: – Лен-ка.

– Лена, – поправил ошарашенный Костя, не веря своим ушам.

– Лен-ка, – упрямо повторила Рита.

– Дядя Костя, – встряла в разговор Алиса, – придётся тебе купить шарики и понадувать их самому. У мамы плохо надуваются, а они нужны для учения вашей Риты. Я вам покажу, как пользоваться шариками. Вы же видите – она уже немного умеет разговаривать, хотя слышать мы её пока не научали.

У Насти предательски задрожали губы, и Костя поспешил увести её в дом.

– Мама, напомни дяде Косте о моем поручении, – строго сказала Алиса. – Мы с Ритой уходим в сад. Сегодня будем учить Барса ловить мышей. Вчера уже немного учили, но мышей не нашлось, и он пока не очень разобрался, что нам от него надо.