Текст книги "Избавься от кошмаров прошлой жизни"

Автор книги: Валентина Чупятова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Вадим Петрович сетует, что в жизни всегда надеялся на кого-нибудь, только не на себя. В детстве все проблемы решала мать, да и сейчас после развода с женой он от родителей ни на шаг. А все оттого, что в голове вакуум, а на душе вялость и тоска, и эти жестокие головные боли. Мысли все время роятся в голове. Умственная жвачка гасит душу. На фоне безрадостного существования были минуты как бы прорыва наружу, когда затеял свое дело не без помощи друзей отца. Но бизнес лопнул, потому что все пустил на самотек, как всегда, и после этого в душе поселился страх, который всегда где-то тлел в глубине: ничего нельзя изменить.

Пытался устраиваться на работу через друзей, но больше полутора лет нигде не задерживался, потому что в работу не вникал, а как бы только присутствовал на ней. Загонял ситуацию в угол, пока не взорвется. Тяги к знаниям не было никогда. Не мог сосредоточиться, не было желания и потребности в познании нового. "Мне все неинтересно". Компьютер так и не осилил, хотя по работе это было очень нужно.

Плохо переносит поездки на машине и перелеты самолетом. Возникает тошнота, рвота, сильно болит голова.

Его привлекают женщины высокие, черноволосые, с холодным бесчувственным взглядом. Сначала он к такой женщине проявляет интерес, но как только почувствует, что и она не прочь с ним познакомиться – тут же внутри возникает какой-то барьер и нет желания продолжить игру. Он считает, что боится при этом потерять свою самость, хотя понимает, что эта самость для него ничего не стоит. И чувствует, что все это уже было и интерес пропадает. Но стоит только снова выхватить взглядом в толпе такой тип женщины, и все начинается сначала. Для него это мучительно и вызывает глубокий душевный дискомфорт. Он говорит, что это состояние сродни мазохизму. Покрасоваться, а дальше страшно, что-то не пускает. Сердце бьется, волнуется, а внешне – инертность, вялость, но не бесстрастность и спокойствие. Покрасовался и ушел. А хочется своего "Я".

Особые муки представляет общение с кем-либо. Он чувствует, что у них другое ощущение жизни, они как бы на подъеме. А он не может войти в их ритм. Он не успевает за другими, все время тормозит. Старается поддержать разговор, поэтому говорит банальности и боится, что его уличат в этом. Хочется убежать от проблем. Он испытывает одиночество среди толпы. А с другой стороны, не хочет, чтобы этот кокон разрушился. Он в нем прячется. На душе – мрак, а на лице улыбка и вид полного внутреннего благополучия или наоборот. В нем каждое мгновение живут как бы два очень глубоких противоположных чувства, два разных человека – один земной, другой...

p Очень давно. Я – какое-то забитое страшное животное, похожее на медведя. У меня вырван правый бок. Я лежу под кустом на траве, но трава какая-то серая. Тоскливо и одиноко. У меня сейчас сильно заболел затылок. Нет сил, нет энергии. Бессильная злоба. Рычу. (В. П. оскаливается и рычит.) Незащищенность. Тоска. Слюна стекает из угла пасти на траву. Чувствую, как травинка касается морды...Брр...

p Очень давно. Я – громадная черепаха. В голове вакуум. Вялость, неподвижность. Нет энергии, как будто кто-то её отсосал. Тоска. Медленно чешу о панцирь шею. (В.П. крутит головой, испытывая в шее дискомфорт.) Чувствую, какие у неё мягкие, бессильные, замедленные в движении лапы. Горячий песок. Я застряла в яме и не могу выбраться. Выбралась. День. Светло. Медленно ползу. Зеленый лист. Я его откусываю. Он горький. (В.П. медленно поворачивает голову вправо и делает хватательное движение губами.) Что-то ударяет мне в нос. Я прячусь в панцирь. (В.П. втягивает голову в плечи и прижимает руки к телу.) В панцире чувствую защиту. Спряталась. Очень похоже на защищенность в утробе матери и на ощущения в детстве, когда с головой прятался под одеяло, оставляя только щелочку, чтобы дышать. Чувствую какое-то давление извне на панцирь, но тревоги нет. (В.П. передергивается всем телом.)

p Очень давно. Темно. Черная воронка. Замкнутое пространство. Я паук. Хочу забраться вверх и падаю. Полное равнодушие. Ничто не интересно.

p Очень давно. Море. Я – краб. У меня болит голова. Волна, смешанная с песком, бьет и сбрасывает меня в море. Мне больно. Я хочу выбраться на песок и не могу. Тошнит. (У меня тоже здесь разболелась голова и также тошнит.) Я вышел из моря, мне легче. У меня оторвана лапка. (А здесь у меня сильно разболелся правый локоть. В.П. трет правый локоть.)

p Очень давно. Не пойму, где я. Яйцо. Скорлупа. Я – птенчик. Вожу клювом. Все закрыто. Тесно. Скорлупа разбилась. Свет. Я мокрый весь. Освобождение пришло. Серая большая птица. Бесчувственный вкус жизни. Меня клюет птица. Переворачиваюсь. Тоска. Пассивность и смирение. Птица пихает меня клювом.

"Когда я иду по улице, то чувствую себя как в тесном стеклянном ящике, передо мной какая-то психологическая штора".

p Древний Египет. Противовес. Блок. Веревка. Тяжесть, чтобы можно было уравновесить. Пустыня. Светло. Это или ранее утро или ранний вечер. Тепло, но нет зноя. Я мужчина лет сорока, смуглый, черные волосы, высокий, худощавый, в белых длинных одеждах, на ногах сандалии, они в виде шлепок, но закреплены петлей на один большой палец. Меня зовут Рамзес. Я иду по песку, я очень хорошо чувствую: какой он мелкий и теплый, он струится между пальцами ног. Ноги по щиколотку погружаются в песок. Подхожу к сооружению из камней. Эта пирамида. Вход. Темно. Горит светильник. Что-то белое. Меня туда тянет, но я не хочу туда входить. Вход в виде лабиринта, закручивающегося по спирали. (У В.П. сильное двигательное и речевое возбуждение.) Я по этому туннелю вхожу в комнату. Откуда-то сверху проникает дневной свет. Посередине комнаты стоит саркофаг. Вокруг него какие-то глиняные предметы: кувшины, фигурки. (У В.П. начинается сильный надсадный кашель, с рвотными движениями, он держится руками за грудь.) Откуда у меня такой кашель? А, это потому, что у меня хронический бронхит. Я же заядлый курильщик. А теперь появилась жгучая боль в груди. Фу, наконец-то все прошло. Что интересно – я всегда любил ходить в сандалиях, да и сейчас я в них. А насколько реально я чувствовал каждую песчинку, когда шел по пустыне, поразительно!

p Пустыня. Песок. Красное солнце. Заходит или восходит – не пойму. Я вхожу в пирамиду. Длинный коридор. В руках у меня горит лампада. Воздух спертый и сухой. Коридор выложен камнем. На стенах орнамент. Фигурки человечков. Проход идет куда-то вверх. Не хочу туда идти. Внутри меня тормоз. Боязно и интересно. Не хочу об этом вспоминать.

У В. П. начинается приступ надсадного кашля. Он задыхается. Синеет. Возникает двигательное возбуждение. Это все длится около 10 минут. Любой бы, даже видавший виды реаниматолог давно бы начал оказывать ему помощь. Но я не вмешиваюсь. Я знаю, что тело отвечает на очень глубокую душевную травму. Хорошо иметь хирургическую закалку и полную уверенность в том, что биокомпьютер – это очень надежно.

Коридор приводит к лазу. Я стою на коленях перед овальной дырой. Оттуда идет розово-красный дым, в форме глаз, рта. Я чувствую удушье. (У В. П. начинается вновь сильный кашель, он синеет. Хватает ртом воздух.) Чувствую пыль и спертость в груди. Дым ушел. Боже мой, я как вновь народился. Чувствую огромный прилив сил. По-моему, я начитался Мулдашева. Там что-то подобное было написано.

Я тоже его читала, но у меня и у многих других читателей подобных состояний не было и не будет. В биокомпьютере Владимира Петровича была эта информация, и чтение книги её слегка задело, но не вывело на уровень сознания. Поэтому его состояние резко ухудшилось, когда он прочел эту книгу.

"Когда я пришел домой вечером с сеанса, я пропылесосил всю квартиру".

p 1345 год. Я – китаец. Мне около тридцати лет. Я разговариваю с молодым веселым парнем. Я улыбаюсь, а на душе тоска и одиночество.

p Я мужчина в тунике. На ногах у меня сандалии, отделанные золотом, с переплетением на голени. Я стою в тени. Вдали город. Я отрешенно смотрю на его каменные дома без окон. Там жарко. У меня болит голова.

p Я – лев. У меня болит голова. Я от боли катаюсь по земле. У меня в голове копье. Вижу ноги людей в сандалиях. Они бегут ко мне. Тоска. Они добивают меня копьем. Вижу свое тело со стороны. Мне все равно. Полное равнодушие.

"Я помню, что как-то был на представлении в цирке. Пошел туда с будущей женой, чтобы как-то облегчить свое внутреннее, душевное напряжение. Идти не хотелось, как всегда. Болела голова. Она была как будто бы набита ватой. На арене были львы. Места были на первом ряду. И вдруг внутри что-то всколыхнулась. Я отчетливо почувствовал себя львом. Зарычал. Рычание исходило откуда-то из глубины утробы. Это было, вероятно, натурально, потому что моя спутница с ужасом посмотрела на меня. Она потом сказала, что мой внешний вид соответствовал рыку. Я не мог остановиться, мне было все равно, что об этом подумают окружающие. Казалось, что это длилось вечность. После этого наступило полное спокойствие и прошли головная боль и вакуум. Спутнице я представил это как свое актерское мастерство перевоплощения, и все свел к шутке".

p Пещера. Темно, холодно и сыро. Зябко. (В. П. ежится, трет глаза. У него обильное слезотечение). Я сижу на шкуре около потухшего костра. На мне только лоскуток шкуры в виде набедренной повязки. Мне около З0 лет. У меня светлая кожа и рыжие, длинные, спутанные, грязные волосы. Вижу свои руки, покрытые рыжей шерстью. За моей спиной в углу разбросаны обглоданные кости. В другом углу копошится маленькая грязная женщина. Я совершаю с ней половой акт, чтобы согреться. У меня к ней нет никаких чувств. Я всегда это делаю только для того, чтобы справиться со звериной злобой и агрессией. (Сейчас меня тошнит, зевота раздирает рот. У В. П. двигательные движения тазом.) Что это со мной? Все свои тазовые кости поломал. Маленькая грязная женщина в шкуре лежит ко мне спиной. Не чувствую к ней тепла. Какая-то недоразвитость чувств. Нет взаимопроникновения. Это же моя теперешняя знакомая, с которой имею близость именно с такими ощущениями. Вот это да! Там, как и здесь, нет душевной тяги, не чувствуется женской теплоты, нет интереса к человеку.

p Пещера. Я у потухшего костра полулежу на шкурах. Чувствую правым бедром корягу, на которой лежит шкура. Напротив меня, по другую сторону потухшего костра, стоит высокая красивая женщина в серо-голубом облегающем костюме. Она смотрит на меня и как бы не видит. В глазах у неё нет интереса, холодное безразличие, так смотрят на пустоту или на испытуемое животное. Взгляд пронзительный, сильный, так люди не смотрят. Не хочу смотреть ей в глаза, но они притягивают, как магнит. От этого взгляда у меня столбняк и в то же время сильное волнение. Женщина приближается, волнение усиливается. Чувствую её власть над собой. Оскаливаюсь на её приближение, рычу. Чувствую агрессию с её стороны.

Наступает апатия. Она относится ко мне с пониманием, как поводырь. Мозги как бы подвешены и плавают в чем-то.

"Помню свою первую любовь, которая была такой же высокой и надменной, с карими глазами, я при виде её столбенел, и этот столбняк преследует меня всю жизнь, когда вижу женщин чем-то похожих на инопланетянку".

Меня вытаскивают под руки из пещеры двое в таких же, как у нее, костюмах. Я сопротивляюсь, но они обладают какой-то неземной силой. Я в космическом корабле. В корабле я чувствую спокойствие. Из головы вытекает этот вакуум. Нет устремленности и желания действовать. Все серо-голубое. Пульта управления нет. Я в кресле, похожем на стоматологическое. Мне комфортно. Приятная пустота в голове. Сиюминутный комфорт с тревогой. Я его испытываю очень часто, когда загоняю проблему в угол. Меня привязывают. Я пытаюсь освободиться. (У В. П. – двигательное и речевое возбуждение, он пытается безуспешно оторвать предплечья от подлокотников кресла, на котором сидит.) Женщина рядом, она мне как бы мысленно приказывает успокоиться. В руках у неё блестящий обруч желтого металла на каких-то шарнирах. Поднесла что-то к лицу. Прикоснулась ко лбу. Не вижу. (В. П. трет лоб). Они что-то говорят. Не слышу. (У В. П. – возбуждение, бьет кулаками о подлокотники кресла, кричит, просится в туалет. Зевает.) Женщина надевает обруч на голову и закрепляет его. Чувствую сильную боль в середине лба.

"Я почему-то вспомнил своего сына от гражданского брака. У него обнаружена опухоль головного мозга именно в этом месте. Ему сейчас 16 лет".

Мы в полете. Болит голова, тошнит, тоскливо и одиноко. Я засыпаю.

p Другая планета. Желто-красная. Деревья коралловидные. Небо желтовато-коричневое. Стою. Женщина сзади. На сердце одновременно и тревога и спокойствие.

"Я такое же состояние испытал на меловидной горе, когда стоял на её вершине и смотрел в долину. Это на Украине, Северный Донец. Сладкое тревожное спокойствие, только сердце сильно бьется. И хочется полететь. Летать с одной планеты на другую и лететь – это не одно и то же. Я всегда приходил на эту гору, когда бывал в этих местах, чтобы вновь испытать это особое чувство, словами его до конца не передать".

p Лечу. Много звезд. Перед лицом прозрачный колпак. Не знаю, где я, чувствую вакуум в голове. Шар. Вокруг темно. Болит затылок. Ощущение, что на голове что-то есть. Другая планета. Металлические строения. Огни. Меня тянет туда. Я там как в своей тарелке. Нет тревоги, там комфортно и приятно, умиротворенность на душе, нет суеты, шума, спешки.

pЯ за стеклом. Рядом планета. Она освещается. Стою рядом с креслом. С левой стороны от него. Пол вибрирует. Ощущение в ногах такое, какое бывает, когда долго не стоишь на них. Чувствую сильное движение. Корабль куда-то перемещается. Головная боль усиливается. На потолке выпуклая труба. Спертый воздух. Все за иллюминатором движется. Все в корабле подрагивает. Планета с кратерами. Я не один в корабле, кто-то рядом. Меня всего колотит. (У В. П. – двигательная реакция: выгибает тело, тянет руки вверх, вытягивает ноги. Зевает.)

Я не знаю, кто со мной, и боюсь узнать. Из-под тумана, в дымке, идет как бы волнистый свет. Я сейчас такое вижу, что ни в одном фантастическом фильме не увидишь. На душе нет тревоги. Рядом женщина в серебристом костюме. На голове прозрачный шлем. Трудно уйти оттуда. У меня ощущение, что я был там, в более ярком мире, и возвращаюсь в тусклый мир.

У вас создается впечатление, что это бред, фантазии больного воображения? Но от бреда и фантазий не проходят вакуум в голове и головные боли. Не уходит душевная тоска. Ваше неверие – это только ваше.

p Серо-голубой костюм лежит рядом. Близость с космической женщиной, но эта другая инопланетянка. У неё светлые волосы. Я чувствую, какая от неё идет силища. (Опять заболела голова.) Я испытываю неземное наслаждение от соприкосновения наших тел. Ощущаю какое-то внутреннее потрясение. Какие-то волны тепла. Как будто бы тело пронизывают ультрафиолетовые лучи. Сам половой акт не имеет никакого значения.

"Поэтому я жду здесь такую же женщину, чтобы она первая шагнула ко мне, чтобы ощутить все это".

С ней – вместо стеснительности, инертности – появляется действенность. Я ощущаю свое "Я". Мне с ней хорошо. Я активен. Мне хочется быть с ней на равных или сильней. Но она прерывает близость. Что-то останавливает: или звук, или мысль. Хватит. Я встречаюсь с её взглядом, и он меня принижает. Я чувствую себя букашкой. У меня паника. Такая же паника, которая возникает, когда я не могу подойти к современной "инопланетянке". Бездуховный взгляд. Ты уже ничто. Как будто несколько линз, одна за другой, вставлены и уходят вглубь. Собственное Я свернулось. Я чувствую ущербность. Но влечение к ней колоссальное. Я стараюсь не видеть её глаз, но они передо мной. У неё очень сильный, приказной, волевой, требовательный взгляд. Я задавлен, пригвожден. (В. П. трет лицо руками.) Под её взглядом голова начинает раскручиваться по часовой стрелке. (В. П. крутит головой.)

У меня сильное головокружение, тошнит, мучительные позывы на рвоту. Выворачивает, как в самолете. Лечу. Легкость. Невесомость. (В. П. поднимает руки кверху, пытается как бы подпрыгнуть на кресле.) Руки как бы невесомые. (У В. П. начинается двигательно-речевое возбуждение. Он поворачивается то на правый, то на левый бок, как бы сползая с кресла и прогибаясь вперед, вытягивает попеременно то правую ногу и левую руку, то наоборот. Это сопровождается нечленораздельными громкими звуками.)

"У меня пропала неловкость при встрече с женщинами, похожими на первую инопланетянку. Они меня больше не тревожат".

p Океан. Берег моря покрытый густой зеленью. Небольшой туман. Песчаный пляж. Я капитан небольшого парусника. Мне около 50 лет. Борода. Трубка. Красноватый камзол и какая-то теплая шляпа на голове. На берегу туземцы с шаманом. Они танцуют. Я тоже кручу головой. Экстаз. Транс. Страх смерти. Сомнения. Мысли стали вялыми.

"У меня раньше были такие приступы: крутил головой. Меня тошнило, и я испытывал точно такие же ощущения. Сейчас это бывает очень редко".

p Плохо освещенный подвал, мощенный камнями. Сводчатые потолки. Это средневековая пыточная. Я мужчина 30 лет. С меня сдирают верхнюю одежду. Что-то зацепилось. Спина оголена. Кто-то держит спереди. Рубашка задрана. Чувствую покорность, в голове вакуум. Испытываю удовольствие, и нет попытки вырваться. В гениталиях возбуждение. Испытываю здесь и сейчас сексуальное возбуждение. Я лежу на столе на возвышении. У меня сильная депрессия и возбуждение одновременно. Нарастающее возбуждение и полная зависимость от кого-то. Кто-то трогает мои половые органы. Мужские руки. Испытываю наслаждение от того, что от кого-то завишу физически.

"Я такое же испытывал, когда проходил на сеансе свое внутриутробное развитие. Меня возбуждает просмотр порно, и однажды меня потянуло пойти к памятнику Героям Плевны, где в Москве собираются гомосексуалисты. Один из них стал подмигивать мне. Я смутился и ушел. Когда мне было девять лет сосед сверху, взрослый дядька, зазвал меня к себе. Он трогал мои половые органы, а я стоял и как бы прислушивался к себе, что-то вспоминая".

Почему именно его зазвал этот дядька? Я знаю ответ. Надеюсь, и вы уже догадываетесь. Любое непонятное событие важно вывести на уровень сознания. Заметьте, какая однотипная информация собрана на одном файле. Когда я объясняю больным, как работает биокомпьютер, то прошу их вспомнить образно, как варятся пельмени. Сначала всплывает один, за ним второй, третий и т. д., а потом все оказываются на поверхности. Божественно гениально. На этом файле записано ещё одно подобное событие.

p Подвал, меня пытают. Я совершил какое-то преступление перед церковью. Тошнит. Боюсь. Кто-то держит. (У В. П. – двигательная реакция, как будто хочет от чего-то освободиться.) На мне одежда из церковной грубой ткани. "Или нет, или да". Смеются, а мне тоскливо. Моим палачам лет по сорок. Один крупнее, другой поменьше. Горит огонь. Длинные щипцы. Они их подносят к промежности. Боли не чувствую. Мои ноги в кандалах. У меня белое тело. Меня тошнит. Они ухмыляются. Болит голова. Холодный озноб. На стене факелы. Металл раскаленный. "Сейчас мы тебя". Я стою, руки лежат на столе. В руках силы нет. Чувствую злобу. Прижигают. (В. П. корчится от боли и стонет.) А вот откуда у меня экзема промежности. Бессильная злоба. Такая же злоба, как у зверя, похожего на мишку. (В. П. рычит.) Вижу паука. Чувство безысходности, смирения, руки опускаются.

p Я в подземелье. В каменном мешке. Солома на полу. Сыро. Темно. Тесно. Холодно. Душно. Мох на стене. Тоска. Неверие, что это можно перешагнуть. (У В. П. – слезотечение, двигательное и речевое возбуждение.)

p 1648 год. Голландия. Большой сад. Лужайка. В глубине сада большой длинный трехэтажный белый дом. Подстриженный кустарник. Я стою на поляне. На мне камзол, белая рубашка с кружевами, коричневые сапоги с большими отворотами и тупыми носками. На душе тяжесть. Передо мной громадный кусок застывшей коричнево-серой грязи. Грязь отражает то, что у меня на душе. (У меня сейчас заболела голова.) Грязи на самом деле нет. Она твердая, потрескавшаяся. Ею нельзя испачкаться. Она как бы барьер между мной и женщиной. Женщина среднего роста в длинном светлом платье и такой же светлой шляпке с загнутым краем, украшенная, кажется, цветами, стоит справа, закрыв лицо руками. Я знаю, что у неё тонкие, но не утонченные черты лица, карие глаза, черные волосы, не очень развитая грудь.

"Эта опять та же, из пещеры, и моя теперешняя знакомая. Когда я смотрю на женщин, первым делом я смотрю на грудь. Мне нравятся женщины с большой грудью. А у моей теперешней девушки небольшая грудь".

А дальше на земле тело мужчины. Он лежит на правом боку с раскинутыми руками. Камзол расстегнут на груди. Камзол оторочен коричневым шитьем. У него большая рана в области сердца. Белая рубашка вся в крови. Я вижу каблуки его сапог. Они высокие. У него мясистые черты лица. Рыжая растительность на лице. Рот полураскрыт. Глаза открыты. Они серые. Я каким-то особым чувством узнаю в убитом одного из своих очень близких родственников в этой жизни, хотя внешне они совершенно не похожи друг на друга. В землю воткнута шпага, но это не рапира. Ширина клинка примерно сантиметра четыре. Мы дрались из-за этой дамы. Я чувствую ещё отголоски той ярости, которую я испытывал, когда ударил его в грудь. На душе тоска. Осознание того, что я наделал. Но нет чувства раскаяния. Есть только ощущение, что неправильно сделал, нет результата, нет выхода, не решена проблема.

p Я в каменном мешке. Липкая стена. Темно. Душно. У меня болит голова, тошнит. На мне рубашка, разорванная на груди или открытая, не пойму. Кружева на рукавах. Под потолком маленький квадратик окошечка. Оттуда падает свет. Потолок высоко, на пять метров вверх. Я трогаю руками стену. Что-то очень давно забытое. Камни липкие, холодные, правильной прямоугольной формы, отесанные, между ними щелочки. (У В. П. – двигательное возбуждение, он издает нечленораздельные звуки.) Тошнит, голова болит, я как паук в черной воронке.

Меня выводят. Длинный коридор. Светло. Сзади два крепких стража в мешковидных робах. Один подталкивает, чтобы шел вперед. Чувствую полную зависимость от его толчков.

"Я его тоже встречал в этой жизни. Это было лет десять назад. Около моего дома был модный гастроном. Сейчас там уже какой-то офис. В магазин вошел здоровяк из новых русских, в распахнутом длиннополом пальто, поигрывая брелоком с ключами от автомобиля. Чувствовалось, что он искал приключений. Лицо у него было красное, зрачки широкие. Он был сильно возбужден. Он почему-то направился прямо ко мне и стал провоцировать на агрессию. Проходя, задевал как бы невзначай плечом исподтишка. Нагло острил, глядя на меня. От него не пахло спиртным. Всего скорее, как я сейчас понимаю, он был "под наркотой". У меня чесались руки, но я отводил глаза. Чувствовал унижение и понимал: если бы в руках у меня оказалось что-то, чем можно было бы ударить, то не смог бы".

Меня привели в большую комнату. В комнате четыре окна, как бойницы. Спиной к окнам за столом сидит человек лет сорока пяти в черной широкой одежде. На мне черная рубашка не из грубого сукна, с кружевами, широкие штаны, спускающиеся на сапоги. Сапоги коричневые с широкими отворотами. Он мне что-то говорит тихим вкрадчивым голосом. Я понимаю, что я весь во власти ситуации и его власти. "Вы, граф, обвиняетесь в убийстве..." У меня полная отрешенность, я весь ушел в себя.

"Да, ситуация повторяется. Она в одной жизни такая же, как и в другой. Я такое же смятение чувствовал, когда меня допрашивал следователь три года назад. Я, как всегда, пустил в своей работе все на самотек. Этим воспользовался один проходимец, но отвечать пришлось мне. Та же паника, не отвертеться, униженность, зависимость, рыльце в пушку, есть что утаить".

Полуобморочное состояние. Мне плохо. Болит голова, тошнит. Я ничего не слышу. Я вижу только эти бойницы и каменный сводчатый потолок.

"Мне было также плохо, когда я в Выборге, а он весь мощен камнем, пошел его осматривать и начал забираться по винтовой леснице на верх башни. Там тоже были бойницы. Потом я никак не мог понять, почему после этого у меня резко испортилось настроение, разболелась голова, начались позывы к рвоте".

Да, читатель, так работает наш биокомпьютер.

"Прошло восемь месяцев, как я прекратил посещать сеансы, потому что был выписан из психотерапевтического отделения в связи с окончанием срока лечения. В течение трех месяцев у меня была возможность четыре раза в неделю приходить в дневной стационар и работать с психотерапевтом. Это около 12 занятий по полтора-два часа.

Я не принимаю никаких лекарств, у меня прошли головные боли, ушел вакуум из головы. Спиртное я употребляю только во время праздников, интеллигентно, как правило, в кругу семьи. Не курю. Занимаюсь спортом: плаванием и бегом. Каждый день работаю сам со своим биокомпьютером. Убираю отрицательные эмоции, накопившиеся за день. Иногда амбулаторно получаю краткие консультации психотерапевта. Жду, когда будет возможность в условиях психотерапевтического отделения снова пройти курс лечения. Надеюсь и верю в полное выздоровление. Испытываю особое чувство радости, что сам могу справляться с душевным дискомфортом, который у меня возникает к концу дня. Когда предстоит встреча с человеком, общаясь с которым раньше я испытывал неуверенность, я сажусь и работаю сам, по методике самоанализа. После этого все неудобства проходят. Это очень мне помогает при деловых звонках.

А раньше я что-то мямлил и чувствовал, как мой собеседник видит мою неуверенность, что я плыву в мыслях. Общаться нормально – это для меня большое счастье. Как здорово, что не надо каждый раз, чтобы улучшить свое душевное состояние, идти к врачу. Я могу это делать сам. Я женился. У меня родился сын. Ему сейчас два месяца. Я его очень люблю. Вожу его на плавание в специальный бассейн. Надо было бы ещё раньше с ним так заниматься. Там восьмимесячные плавают, как рыбы в воде. Мне нравится смотреть, как он бултыхается".

Можно только порадоваться за Владимира Петровича. Но при такой глубокой депрессии, которой он страдает, нужно ещё много работать для того, чтобы полностью убрать разрушающие его личность душевные эмоции и эмоции тела. Ему удалось это сделать пока только с несколькими событиями из прошлых жизней, когда он был пауком и тигром. Сколько потребуется времени на все остальное, зависит от него самого. Но упорства и желания ему не занимать. Все другие события, когда он работал со своим биокомпьютером, к концу первого курса лечения он проходил намного легче, чем в самом начале. Почему только эти два события удалось переписать с эмоций на осознание? Потому что жизнь паука и эпизод с тигром в прошлом были кратковременными событиями – по сравнению с другими. Все остальные длились в прошлой жизни, вероятно, значительно дольше. Для их разрешения нужно больше времени. А как насчет рыбы в воде? Ничего тут удивительного. Все мы вышли из океана. Были рыбами. У всех людей в период развития зародышем были жабры, которые к рождению иногда не зарастают и требуется специальная операция.

Как люди, страдающие такой депрессией, относятся к своей матери, заслуживает особого разговора. Они любят мать сильно, нежной любовью ребенка, очень к ней привязаны и в то же время страшно её ненавидят! Вот такое непонятное расщепление чувств. Конфликты в семье вспыхивают с большой агрессией и как бы на ровном месте. И инициатором этих конфликтов часто бывает и мать.

Юлия Борисовна все надежды в жизни связывала с сыном, хотя ещё в школьные годы одна учительница посоветовала ей обратить внимание на необычное поведение сына. Юлия Борисовна консультировалась со специалистами, говорили, что для дальнейшего образования мальчик нуждается в спецшколе, и рекомендовали начать медикаментозное лечение. Но один хороший знакомый сказал: "Оставь ребенка в покое". И она ему поверила. А дальше только материнская любовь, упорство и надежда, что все пройдет. Сын закончил школу, а затем институт, но о работе и не думал. Сколько душевных сил и физического здоровья ей это стоило, знает только она. Надежды с каждым днем таяли. Юлия Борисовна поняла, что вялость и инертность сына ей уже не преодолеть и что она смертельно устала, проживая жизнь и за него и за себя. Конфликтная ситуация в семье опустошала её и привела к скрытой депрессии. Юлия Борисовна – элегантная, ухоженная, с красивой фигурой и приятными манерами пятидесятилетняя женщина. Муж умер пятнадцать лет назад, но она не стала устраивать свою семейную жизнь, потому что каждый день просыпалась с мыслью о сыне, о его дальнейшей судьбе.

p Франция, XIV век. Рыцарь, уверенный в себе. (Это мой сын Алексей.) Я старик. Меня привели к нему. Я падаю на колени. Я что-то говорю. Вскочил с коленей и кричу на рыцаря. Его воины истоптали мое поле с посевами. Я требую возместить убытки. Рыцарь убивает меня мечом. Я чувствую, как отделяюсь от тела. Вижу свое тело и рыцаря далеко на земле. Мне все безразлично.

p Я – женщина из другой цивилизации. Меня зовут Вера. Летательный аппарат эллипсоидной формы завис над землей. Он не приземляется, но я на земле. На мне плотно облегающий блестящий костюм, на голове какой-то шар. Лицо и фигура земные. Здесь живут племена. Местность очень грязная. Много поваленных деревьев. Вижу грязных, но со светлой кожей людей. Они в шкурах. Они меня не видят. У меня возникает чувство жалости и брезгливости к ним. (Это чувство я неоднократно испытывала к своему сыну.) Двое мужчин из летательного аппарата забирают одного 20-30-летнего, обросшего, в шкуре, мужчину на летательный аппарат. Он ничего не соображает. (Это мой сын!) Ему вживляют электроды. Я вижу красный отпечаток ладони на его пояснице. Его возвращают на землю. Я в аппарате. Мы летим дальше. В иллюминаторе чернота. Пульта управления нет. Я чувствую уверенность и спокойствие.

Когда Владимир Петрович работал со своим компьютером, он все время меня спрашивал: "А это не мои фантазии?" А иногда он в сердцах восклицал: "Какой-то бред!" Но, когда после этих "фантазий" и "бреда" переставала болеть голова и разрешались проблемы (из текста это видно), он свои сомнения приберегал до другого случая. Вы знаете – это нормально. Все дело в нашем неверии в себя.

Давайте попробуем порассуждать по поводу того, что прошлые жизни это "фантазия" или "бред" больного воображения. Посмотрите, как на этот бред и фантазии отвечает тело. Фантазии могут вызвать приступ кашля, длящегося десять минут с приступами удушья? От бреда пройдет головная боль и тошнота? От бреда больной придет в нормальное комфортное, соответствующее интеллигентному социуму настроение? От бреда придет осознание, почему его мучают земные инопланетянки? От бреда пройдет чувство выкачанности энергии и появится прилив сил? Вопросы можно продолжить. Вы знаете, что такое бред с точки зрения психиатрии? Бред – это не соответствующие реальности представления и умозаключения, в ошибочности которых убежденного в их правильности субъекта невозможно разуверить. А теперь с точки зрения прошлых жизней посмотрите на это.