Текст книги "Недетские страсти в Лукоморье"
Автор книги: Валентина Седлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Ну, не Аленушку же, – подыграла Царевичу Варвара.
– Это уж точно! – подтвердил Иван. – Так вот, чтобы стать достойным громкого имени своего папаши, я должен окончить институт, заработать репутацию в деловых кругах, ну, и так далее. А ранний брак может все испортить. И отец никогда не пойдет на это, понимаешь? Он просто не даст нам своего согласия.
«Папа, говоришь…» – мысленно ухмыльнулась Варвара, но вместо этого сказала:
– Неужели ничего нельзя сделать?
– Боюсь, что нет, – с трагическими нотками в голосе произнес Иван, искоса посматривая, какую реакцию вызовут его слова у Вари.
– Только не это! – Варвара отвернулась и пару раз шмыгнула носом для правдоподобия.
– Малыш, прошу тебя, не надо расстраиваться! Многие пары годами живут без регистрации, и ничего! Сама подумай: со штампом или без, но у нас с тобой будет самая настоящая семья. Что тебя так смущает?
– Мой папа! – с надрывом заявила Варя. – Он… он у меня очень строгих правил. И если узнает, что мы с тобой… что ты меня… Ну, в общем, нам обоим не поздоровится. А я не хочу рисковать тобой! Ты слишком мне дорог! Я не переживу, если он причинит тебе вред!
– Знаешь, у Сереги на этот случай есть шикарная фраза: можно, если осторожно! Обещаю, мы сделаем все так, что твой папа и не догадается! Он никогда не заподозрит тебя в том, что ты встречаешься с парнем! Черт побери, я не боюсь его! И ты не бойся! Малыш, пошли! У меня есть ключи от гаража, там нам никто не помешает. Ну, так как?
«Черт бы побрал этого Серегу», – подумала Варвара. События начали развиваться не с той скоростью, на которую она рассчитывала, и Варя была совершенно к этому не готова. Срочно требовалось что-то придумать, чтобы отвязаться от Ивана, пока он в порыве страсти не затащил ее в ближайшую подворотню.
Словно услышав ее мольбы, раздался звонок мобильника. Варвара с недоумением посмотрела на появившийся на определителе номер. Алиса? Что ей надо?
– Да, я слушаю.
– Варечка, извини, что отрываю от дел, но папа очень хочет срочно тебя видеть.
– А почему тогда сам мне не позвонил и не сказал? – удивилась Варвара.
– Потому что он попросил сделать это меня, – парировала Алиса, и Варе очень не понравились звучащие в ее голосе стервозные нотки. Кажется, дело пахнет керосином. Наверное, действительно лучше побыстрее отправиться домой, чтобы лично выяснить, какую гадость припасла для нее Алиса на этот раз.
– Хорошо. Буду через десять минут, – сказала Варя и нажала кнопку отбоя.
– Что-то случилось? – спросил Иван.
– Да, как я и говорила: папа требует меня пред светлы очи.
– Думаешь, он узнал про нас? – испугался Царевич, совершенно забыв про собственную браваду несколько секунд назад.
– Да нет, вряд ли, – рассеянно отмахнулась Варя. – Откуда бы? Разве что донес кто?… Ладно, извини, мне надо бежать. Позвони мне завтра, хорошо? Я люблю тебя!
– Я тоже, – сказал Иван и поцеловал Варю.
Быстрый поцелуй на прощание перерос последовательно в крепкий, а затем и в страстный поцелуй. Варя закрыла глаза от наслаждения и мысленно пожелала на голову Алисы все кары небесные, вместе взятые. В конце концов она бы наверняка придумала, чего сказать Ивану, чтобы остудить его пыл, не впервой. Но грубо прерывать такую отличную свиданку – это просто кощунство, черт побери!
Алиса довольно ухмыльнулась. Отлично! Можно начинать. Пока Варвара подойдет, ее папаша как раз успеет вдоволь налюбоваться на тех, с кем его доченька проводит свое свободное время.
– Помнишь, ты просил меня предоставить доказательства того, что у Варвары появился молодой человек, – вкрадчиво начала Алиса, зайдя в домашний кабинет Колобка, переоборудованный под тренажерный зал. В ноздри ударил запах пота, и она недовольно сморщила носик. Вот свинья! И выглядит как свинья, и воняет как свинья! Кроме денег, и нет в мужике ничего хорошего. Не то что в…
– И что? – отозвался Колобок, закончив качать пресс.
Алиса мотнула головой, отгоняя непрошеные мысли о любовнике, и продолжила:
– Ну, я это к тому веду: может, выкроишь все-таки минутку, чтобы собственными глазами убедиться в том, что моим словам можно верить?
– Тащи сюда. Что там у тебя?
Алиса фыркнула, но все-таки послушно подошла к боссу, грациозно лавируя между тренажерами. Первым вниманию Колобка был предложен снимок с разговаривающими Варей и Иваном, потом они же, но стоящие ближе друг к другу. Затем настала очередь «бомбы» с псевдо-поцелуем. А на закуску последовала Варя в компании подруги и Варя в компании подруги и какой-то левой тетки.
Вопреки ожиданию Колобок довольно спокойно среагировал на фотографии, с головой уличающие его дочь в наличии парня. Но вот чего Алиса точно не могла предвидеть, так это того, что босс буквально остервенеет от совершенно безобидного последнего снимка.
– Где ты это сняла? – зарычал он, тыча Алисе в лицо злополучной фотографией.
– Ну, неподалеку отсюда, – растерялась та. – Если точнее, во дворе вон того дома. Там ее подруга живет. Вот эта, с которой они на шейпинг ходят.
– Варвара долго разговаривала с этой женщиной?
– Да откуда же я знаю?! – запричитала Алиса, догадавшись, что по неведомым ей причинам дело принимает крутой оборот. – Ну, минуты две, может, три. А потом они все вместе зашли в подъезд…
– Все вместе! – рявкнул Колобок, воздев руки к небу. – Господи, ну за что мне это все!
Коротко клацнула входная дверь, и в комнате появилась Варя.
– Привет, папа! Ты что-то хотел мне сказать?
– Да! Немедленно начинай паковать вещи. Мы уезжаем!
– Но куда?! Почему?!
– Никаких вопросов! Кругом и шагом марш!
– Папа, но завтра же вечеринка! Ты обещал…
– Никаких вечеринок! И учти, до самого отъезда ты находишься под домашним арестом. Категорически – слышишь? Категорически запрещаю тебе выходить из дома!
– Но, папа?! Что я такого сделала? – ошарашенно спросила Варя и посмотрела на Алису. Та ответила ей не менее обалдевшим взглядом.
– Все вопросы потом! И вообще, чего стоим? Я что-то непонятно сказал?! Обе вон отсюда и пакуйте вещи! Бегом!!!
Варвара и Алиса почли за лучшее послушаться отца и босса, но в коридоре Варвара, поднеся палец к губам, показала секретарше глазами на ее комнату. Мол, пойдем поговорим. Та кивнула, и девушки на цыпочках отправились обсуждать странную метаморфозу, произошедшую с Колобком.
Алиса, прикинув, чем грозит ей саморазоблачение, правду Варваре решила не говорить. А поскольку придумать удачную ложь она просто не успевала, да и не могла, так как сама ничего не понимала в происходящем, на все вопросы Вари только разводила руками в стороны. Мол, ничего не понимаю, босс с самого утра рычать начал, а под конец и вовсе взорвался. Высказала предположение, что Колобок на этот раз ввязался в неудачное предприятие и собирается улизнуть от деловых партнеров, пока они не причинили ему финансовый, либо физический вред. Варвара тут же с негодованием отвергла этот вариант. Хотя секретаршей Колобка была именно Алиса, относительно реального состояния его дел Варя имела куда большее представление, чем она.
Так и не придя к сколько-нибудь определенному выводу, девушки разошлись по комнатам. Алиса уселась около зеркала и впервые всерьез задумалась: а не послать ли ей любимого босса по известному адресу да и не остаться в этом забавном городке подольше? Поскольку что плюсов, что минусов у подобного решения было предостаточно, задумалась она надолго.
Варвара же, плотно прикрыв за собой дверь и в который раз пожалев, что на ней нет защелки, достала мобильный и набрала номер Василисы.
– Алло! Алло, Васик, это я, Варвара. Слушай и не перебивай. Не знаю, что тут у нас случилось, но папашу переклинило, и он заявил, что мы срочно уезжаем. Нет, это не розыгрыш, да посмотри ты на календарь! Вроде как не первое апреля! Что?! Да нет, я правда не понимаю, что стряслось. Слушай, я не могу выйти из дома, я под арестом. Из-за Ваньки? Нет, ну это же смешно, в самом деле! Хочешь сказать, мы так и будем скакать с места на место, как только рядом со мной будет возникать очередной молодой человек? Вот и я говорю – чушь. Васик, придумай что-нибудь! Я не хочу уезжать! У нас только-только с Царевичем все наладилось, завтра вечеринка опять же. Черт побери, я в полном шоке!…
Новость Варвары о том, что они уезжают, застала Василису врасплох. Под конец в голосе Вари уже и вовсе слышались истеричные нотки, и Василисе стоило больших усилий уговорить подругу не раскисать. Объяснений происходящему не было решительно никаких. И ведь надо же, еще утром все было хорошо, а прошло каких-то три часа от силы, и на тебе! Получи и распишись!
Что же делать? Васька сломала голову, думая о том, как помочь Варваре, но так ни к чему и не пришла. Если уж сама Варя не смогла уговорить своего отца передумать, то что может сделать она, Василиса? Стоять под окнами и кричать: «Не уезжайте, пожалуйста!» Или того круче: «Валите отсюда, куда хотите, но дочку свою оставьте»?
В растрепанных чувствах Василиса вышла на балкон, облокотилась на поручень. А может быть, они с Варей все не так поняли? И дело вовсе не в ней и не в Ваньке, а в Колобке и Тине? Вдруг ее папаша получил резкий отказ и, не в силах справиться с обидой и расстройством, решил слинять отсюда? Тогда надо идти к Тине и просить ее убедить Колобка не уезжать. А если никакой ссоры не было и он уезжает отсюда вместе с Тиной? Тогда тем более надо идти к ней.
Только не будет ли это беспардонным вмешательством в чужую личную жизнь? То, что они с Варей случайно раскрыли роман Тины и Колобка, не дает ровным счетом никакого права влезать в их отношения. Вот попрется она сейчас к ней, раскроет все карты. И навсегда испортит хорошие отношения со своей тренершей. Может такое быть? Да запросто! А Варя в итоге так и уедет. Черт, надо же что-то сделать, пока не поздно. Но что? Кому еще позвонить? Ивану? Аленушке?…
Из раздумий ее вырвал голос Марьи, вышедшей на соседний балкон:
– Васеныш, ты занята?
– Да что ты! Нет, конечно. Так, думки думаю.
– Все равно извини, что отрываю, но мне очень надо узнать у тебя одну вещь.
– Да, Маш, – вздохнула Васька и отлепилась от поручня. – Спрашивай.
– Твоя подруга, Варвара, ей сколько лет?
– Как и мне: скоро восемнадцать будет.
– А ее семья…
– Она с отцом живет. Ну, плюс еще отцовская секретарша, но это не в счет.
– А мама?
– В родах умерла, – ответила Васька, недоумевая, с чего у Марьи вдруг возник такой живой интерес к ее подруге.
– В родах, значит, – повторила сама себе Марья и нехорошо ухмыльнулась. – Слушай, а когда Варя у тебя в следующий раз появится?
– Не знаю, – вздохнула Васька. – Может быть, и никогда. Она только что мне звонила. Говорит, отец внезапно с ума сошел, приказал паковать чемоданы…
– Что?! – взревела Марья. – Да я ему, мерзавцу, покажу чемоданы! Где они живут?
– Вон в том доме, – показала пальцем совершенно ошарашенная Василиса.
– Точный адрес есть?
– Да, он у меня где-то записан. Найти?
– Немедленно!
Василиса сбегала в свою комнату, нашла нужную бумажку и, вернувшись на балкон, передала ее Марье. Та схватила адрес, словно чайка зазевавшуюся рыбку, и опрометью бросилась в глубь комнаты, и ее последние слова Василиса слышала уже оттуда:
– Мерзавец! Подлец! Ты у меня за все ответишь!
Василиса не знала, что и думать. Такого горячего участия в судьбе подруги от своей соседки она явно не ожидала. Впрочем, расспросить ее она всегда успеет. Главное, чтобы удалось отстоять Варвару. А Марья, кажется, всерьез озаботилась этим вопросом…
До нужной квартиры Марья, побив все рекорды скорости, добралась минуты за три. Когда Алиса открыла ей, запыхавшейся и растрепанной, дверь, то поначалу решила, что тетка ошиблась адресом.
– Владимир Матюшин здесь проживает? – осведомилась тетка, и Алиса поняла, что сюрпризы еще не закончились.
– Да, здесь. Простите, вам назначено? – проворковала она, вспомнив свои секретарские обязанности. Со стороны выглядело это предельно комично, поскольку на «секретарше» развевался шелковый пеньюар, но Марье было не до шуток.
– Нет, – рявкнула она, – но мне срочно необходимо его видеть!
– Хорошо, – кивнула Алиса, – а как вас представить?
Марья смерила ее с ног до головы таким взглядом, что Алисе показалось, что на нее вылили ушат холодной воды.
– Как тебе заблагорассудится, голубушка. Хоть в бикини.
После этой тирады Марья просто отодвинула Алису в сторону и прошла в квартиру.
Из большой комнаты послышался недовольный бас:
– Алиса, кто там еще?
Марья кивнула сама себе и уверенно отправилась на голос.
– Ну, здравствуй, Вова!
Колобок с ненавистью поглядел на гостью.
– Гляжу, признал, – удовлетворенно сказала Марья. – Уже неплохо. А вот ты здорово изменился. Встретила б тебя на улице и мимо прошла. Специально замаскировался или от хорошей жизни разнесло?
– Что тебе надо?
– Догадайся с трех раз.
– Даже и не думай!
– Да что ты говоришь! – всплеснула руками Марья. – А кто мне может помешать?
– Я! – взревел Колобок.
– А ты не ори! Мерзавец, вор! За то, что ты сделал, убивать надо!
– Я поступил так, как считал нужным! И нисколечко не раскаиваюсь! А теперь убирайся отсюда! Вон!
– Поздно, Вова. Сколько ты от меня ни бегал, а вот, поди ж ты, пришел конец твоим художествам. И во второй раз ты ее у меня не украдешь. Слышишь?
Варвара слышала, что хлопнула входная дверь и кто-то прошел внутрь. Наверное, к отцу. Да, так и есть. Вон из-за стенки так и слышится «бу-бу-бу», да «бу-бу-бу». Странно, второй голос вроде женский. Впрочем, не все ли равно?
Но тут до нее донеслось нечто неожиданное:
– Она и моя дочь тоже!
– Ты потеряла все права на нее! Она моя и только моя!
Варвара села на кровати и потрясла головой. Бр-р, это еще что такое? Про кого это там говорят? Да и деловой ли это разговор?
Варвара подошла к стенке и приложила ухо. То, что она услышала в следующий момент, заставило ее покачнуться:
– Я пришла увидеть свою дочку Варвару, и мне наплевать, какую ложь ты придумаешь на этот раз, чтобы обмануть нас всех. Ты проиграл! Я иду к ней и все рассказываю!
– Ты не посмеешь! Стой!
– Еще как посмею! И тебе меня не запугать, подлец!
Варвара еле уняла дрожь. Получается, у нее есть мама? И отец скрывал это от нее? Но почему? Нет, она должна немедленно все узнать!
Варвара сорвалась с места и бросилась в большую комнату.
Увидев взволнованную, раскрасневшуюся Варю, Марья и Колобок разом примолкли. Варвара сделала еще один шаг, остановилась и спросила:
– Так это правда? У меня есть мама?
– Да! – кивнула Марья, не сводящая взгляда с Варвары.
– Нет! – одновременно с ней рявкнул Колобок.
– Так, приплыли, – сама себе сказала Варя и почесала переносицу.
– Дочка, не слушай эту шарлатанку, – начал Колобок, но Варвара подняла руку вверх, призывая его замолчать.
– Папа, мне уже не пять лет, чтобы ты указывал, кого мне слушать, а кого нет. И пока я не разберусь, что происходит, никто из этой комнаты не выйдет. Сдается мне, кто-то долго водил меня за нос. Я обязана знать правду, и ты не можешь отказать мне в этом праве.
– Я все могу! – заверил Колобок. – Даже вышвырнуть эту… шантажистку за порог!
– Э-ээ, нет, так не пойдет, – покачала головой Варвара. – Прогонишь Марью, уйду и я. Поверь мне, я не шучу. Так что давайте рассядемся поудобнее, и вы хоть вместе, хоть по очереди расскажите мне, что вас связывает, и кто, собственно говоря, моя мама.
– Варя, я твоя мама, – мягко сказала Марья, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться.
– У тебя нет доказательств! – попытался встрять Колобок.
Марья одарила его гневным взглядом.
– Вот мои доказательства! – достала она из кармана две фотографии и положила на колени Варе. Колобок было дернулся, чтобы отобрать их, да понял, что это бессмысленно, махнул рукой и сел обратно в кресло.
Первая фотография была Варваре знакома. Она сама этим утром принесла ее Василисе для стенгазеты. Молодой, вихрастый отец, узкий черно-белый снимок. Вторая же фотография оказалось почти такой же, как предыдущая, только полноразмерной. Справа все так же улыбался отец, а слева радостно смотрела куда-то вдаль молодая Марья. Ее талия явственно говорила о том, что в самое ближайшее время она должна стать матерью. Правой рукой отец обнимал ее за плечи. Вот и разгадка того, почему на втором, узком снимке не было видно отцовской руки. Он просто отрезал ее вместе с Марьей. Отрезал, чтобы никто не видел лица матери его дочери…
– Значит, ты не умерла? – спросила Варвара. – И я тебя не убила, когда рождалась?
– Что ты, сладкая моя, – сглотнула слезу Марья. – Ты родилась очень быстро. И нисколько меня не мучила. Как сейчас помню: приносят мне тебя врачи, а ты такая крошечная, голубоглазая… Я тебе пинеточки связала: розовые такие, с помпончиками…
– И на этом твое материнское участие в жизни дочери закончилось, – не без ехидства сообщил Колобок.
– Что это значит? – поинтересовалась Варя, которая до сих пор не могла прийти в себя от известия, что ее мать жива, и это не кто-нибудь, а Василисина соседка и подруга Марья.
– Машка оказалась никчемной матерью. Все, что ее волновало – это пьянки и гулянки до утра, но никак не ребенок. Она тебе даже пеленки поменять забывала! С утра до ночи под любыми предлогами торчала где угодно, только не у твоей колыбели.
– Но мне же только-только восемнадцать исполнилось! – крикнула Марья. – Можно ведь было понять, что нельзя молоденькую девчонку в четырех стенах запирать с младенцем на руках, да еще и в компании сварливой старухи!
– Ты сама это выбрала! Я предлагал тебе сделать аборт, пока еще было не поздно, но ты отказалась. А раз так, то изволь отвечать за свой выбор. И между прочим, пока ты со своими дружками отрывалась, я не в потолок плевал, а деньги зарабатывал, чтобы нам всем было на что жить и чем питаться.
– Если бы твоя мать не пилила меня с утра до ночи, ничего бы не случилось! Я просто не могла находиться рядом с ней! Она высасывала из меня все соки, как вампир! А ты даже попытки не делал меня защитить! Еще и поддакивал ей!
– Маму оставь в покое! Она, конечно, не подарок, но по крайней мере не выгнала тебя на улицу. Хотя и могла. Ты же была мне никто. Вспомни: кто отказался идти в ЗАГС? Мол, рано еще об этом думать, давай на нормальную свадьбу денег накопим… А, было?!
– И какая же девчонка не мечтает о красивой свадьбе? Это криминал?
– Криминал то, как ты относилась к своим материнским обязанностям. Я просто не смог больше этого вынести!
– И поэтому выкрал у меня дочь и исчез в неизвестном направлении! Ты ведь даже матери своей побоялся хоть что-нибудь сказать. А мы с ней с ног сбились, тебя с Варей разыскивая. Всю милицию на уши поставили. Думали, бандиты на вас напали, ограбили и убили. Да чего только не думали! Я в ту ночь, когда ты сбежал, твоей матери дважды «скорую» вызывала. Она, по-моему, так и не оправилась после такого удара.
– Я должен был выбирать, чем пожертвовать, – не то оправдываясь, не то объясняя, сказал Колобок.
– И пожертвовал родной матерью и мной! – крикнула Марья. – Чудовище!
– Я просто защищал самое дорогое, что у меня было.
– А я по твоей милости едва в психушку не угодила! Два года – слышишь? Два года я ходила по городу и искала вас. Во все коляски заглядывала, от меня уже люди шарахаться начали. Потом, когда поняла, что еще немного, и точно свихнусь, стану обыкновенной городской сумасшедшей, бросила все и переехала в другой город, чтоб все сначала начать. Ни родных, ни друзей – никого рядом. А ты в это время…
– А я в это время пахал, как папа Карло! Я хотел, чтобы у Вари было все! Буквально все! И я этого добился! Мы с ней не знаем недостатка ни в чем. И это всецело моя заслуга!
– Ну, так медаль себе на пузо повесь и радуйся! Только ты у дочери спросить забыл: может, ей не деньги, а мама была нужна? Ты же ее без женской опеки оставил!
– А вот этого не надо! У Вари были самые лучшие няньки и учителя!
– Я даже примерно представляю, на кого они были похожи! На то рыжее чучело, что мне дверь открыло! Доверил воспитание своей дочери шлюхам и считаешь, что все правильно сделал?
– Интересно, а чему бы этакому ты могла Варю научить? Сама только-только с куклами играть перестала, а теперь заносишься, будто второй Макаренко!
– Да ты…
– Все, предки, цыц! – вмешалась в дискуссию Варвара. – Общий смысл произошедшего я поняла. А теперь давайте так: вы пока помолчите. Еще успеете друг с другом в рукопашную сойтись. Сейчас я буду задавать вам вопросы. Но повторюсь еще раз: никакой ругани между собой! Уже уши от ваших воплей болят. Начнем с тебя, … мама. Сколько мне было, когда отец увез меня от тебя?
– Восемь месяцев. Ты только-только ходить училась.
– А ты и вправду плохо ухаживала за мной?
– Образцовой мамой меня действительно было трудно назвать, – призналась Марья. – Но сказать, что я совершенно не занималась своей дочерью, – гневный взгляд в сторону Колобка, – это полный поклеп. Первые полгода я от тебя сутками не отходила. Помню, спать хотелось страшно. Ты же меня ночью раз по пять будила. А ведь еще никаких памперсов и в природе не было, представляешь? Все по старинке: пеленки, подгузники, тальк, детское мыло. Приходилось брать тебя, плачущую, мыть, пеленать заново, убаюкивать. Потом зубки резаться начали. Опять все по-новой завертелось: температура, сопельки, крик…
– А потом? Ну, когда мне уже полгода исполнилось? Что тогда было?
– Ну, я поняла, что в принципе могу на какое-то время оставлять тебя с бабушкой. Она хоть и вредная была ужасно, но к тебе хорошо относилась. Где-то как-то даже любила. Единственная внучка да от любимого сына. Вот я тебя покормлю, отдам ей, а сама ухожу по городу гулять. Приходила в парк и уток кормила. Или просто где-нибудь на скамеечке сидела. Отдыхала ото всех.
– Отец говорил «пьянки-гулянки». У тебя что, была своя компания, с которой ты все время тусовалась?
– Ничего подобного! Это он тот раз имеет в виду, когда бывшая одноклассница меня на свой день рождения пригласила. А я ж больше года из дома не выбиралась, с людьми не общалась. Вот и пошла туда. Ну, выпила чуть больше нормы, вернулась домой поздно. А там Вовка злющий, шипит на меня, как рассерженный кот. Мол, пришел с работы, у дочки пеленки мокрые, а меня неизвестно где носит. А уж как учуял, что я пила, так такой ор поднял, что даже мама его прибежала: боялась, что он меня бить начнет. Вот через неделю после этого он тебя и украл.
– Ты и потом с его мамой жила?
– Да, два года, пока в другой город не переехала. Мне просто больше некуда было пойти. Да и ее одну бросить как-то совести не хватало. Такой удар! В одночасье и сына, и внучку потерять! Вот и я терпела, сколько могла, а потом взяла и уехала. Рубить, так рубить.
– А почему ты к своим родителям не вернулась, когда мы пропали? – спросила Варя.
Марья невесело улыбнулась.
– Потому что отчим и слышать не хотел обо мне. А как только появился подходящий повод в виде Вовки и моей беременности, сразу же указал на порог. А матери, похоже, все фиолетово было. Она у меня вообще… своеобразная женщина была.
– Так и скажи – алкоголичка, и отчим твой тоже алкашом оказался. Да если бы я тебя оттуда не забрал, еще неясно, во что бы ты сама в такой семье превратилась, – фыркнул Колобок.
– Низкий поклон тебе, благодетель. – Марья презрительно скривила губы. – Обрюхатил молоденькую девчонку, запер в четырех стенах с полубезумной старухой, да еще и требовал, чтобы тебя самого по полной программе обслуживали. Я ведь целыми днями только и делала, что готовила, стирала и с Варей нянчилась. А ты даже носки себе прополоскать брезговал. Мол, зачем мне тогда жена нужна, если не для этого? В последние месяцы я и слова ласкового от тебя не слышала. Ты вечно был недовольным, все тебе не так, все тебе не этак. Борщ кислый, белье грязное, ребенок неухоженный… Словно искал, в чем бы еще меня упрекнуть!
– Отец, это правда?
– Марья преувеличивает!
– Я еще раз спрашиваю: это правда? – В голосе Вари зазвучали инквизиторские нотки, и Колобок нехотя признал:
– Ну, можно на эту ситуацию и в таком ракурсе посмотреть.
– Почему ты меня забрал и увез?
– Потому что не хотел, чтобы эта особа испортила тебя своим воспитанием! Не хотел, чтобы в моей семье выросла ее полная копия – лживая и зацикленная на собственных удовольствиях! И когда она пьянущая ввалилась домой, я окончательно решил бежать, и как можно скорее. Ведь буквально еще несколько месяцев, и я рисковал серьезно опоздать. Ты бы еще долго помнила, что у тебя была мать, а мне требовалось, чтобы ты побыстрее забыла о ее существовании. Так, словно ее никогда и не было.
– Какое же ты чудовище! – тихо простонала Марья. – Боже мой, где были мои глаза, когда я поддалась на твои уговоры и легла с тобой в постель…
– Ты в ту пору не головой, а другим местом думала, – желчно заметил Колобок.
– Эй, я же попросила: без оскорблений! – пресекла очередной виток скандала Варя. – Будьте добры, вы оба: держите свое мнение друг о друге при себе. Я еще не закончила задавать вопросы. Итак, папа, почему ты говорил мне, что мама умерла в родах? Почему не придумал, например, что она нас бросила? Или ушла к другому мужчине?
– Разве непонятно? – устало отозвался Владимир. – Если бы ты знала, что мать жива, наверняка бы рано или поздно попыталась ее отыскать. А я должен был сделать все возможное, чтобы это не произошло. Единственный способ пресечь все разговоры о твоей матери, – это сказать, что она умерла. По-моему, наилучший вариант из имеющихся.
– Ну да, – кивнула Варя, – особенно если учесть, что я все эти годы считала себя виноватой в маминой смерти, то действительно: просто отличный вариант!
– Но я же не знал! – возмутился Колобок. – Ты мне об этом ничего не говорила, иначе бы я нашел способ разубедить тебя!
– А ты и не спрашивал, – парировала Варя. – Ладно, переходим к следующему пункту повестки дня. Почему ты уничтожил все до единой мамины фотографии?
– Видеть ее не мог! И не хотел, чтобы ты ее идеализировала, как это часто с детьми-сиротами бывает. Мол, моя мама самая лучшая и самая распрекрасная мама в мире. Тьфу, гадство!
Марья хмыкнула, но от комментариев воздержалась.
– Хорошо. Предпоследний вопрос. Почему мы так часто меняли место жительства? Ты боялся, что кто-нибудь узнает, что ты не вдовец? Что за странная мания: бросать все дела на самом взлете?
Владимир помолчал, потом нехотя признался:
– Я чувствовал себя в безопасности, только когда находился в совершенно незнакомом городе. Как только я привыкал к городу, мне начинало казаться, что вот еще чуть-чуть, и тебя у меня отберут. Тогда я начинал паковать чемоданы. В первые три года мы вообще очень много ездили. Я знал, что Марья подаст на меня в розыск. Поэтому делал все, чтобы никто нас не нашел и не опознал. А потом… просто привык так жить.
– Вопрос последний. Что произошло сегодня утром? Я имею в виду почему это ты вдруг решил столь экстренно свалить из Лукоморья, да еще и меня под домашний арест посадил?
– А, это…
Колобок потянулся за небольшой пачкой снимков и бросил их дочери. Фотографии разлетелись на полу около ее ног. Варвара нагнулась и принялась перебирать снимки. Оба-на! Это же она с Иваном разговаривает! Значит, отец уже в курсе… И тут тоже она с Ванькой! А это она с Василисой с тренировки возвращается. А, теперь понятно: что именно так взбудоражило отца. Вот они втроем на лавочке у Васькиного дома. И лицо Марьи очень четко получилось, не узнать ее просто невозможно. Ладно, почему испугался отец, понятно. Но откуда взялись у него эти фотографии? И тут до Варвары дошло:
– Ты подослал Алиску шпионить за мной?!
Колобок отвернулся.
– Ты?! Да как ты мог?! Это уже ни в какие ворота не лезет! В конце концов, ну должно же быть хоть какое-то уважение к личной жизни твоего ребенка! Может, вы на пару с Алиской еще и в вещах моих роетесь? И записные книжки просматриваете?
Колобок не отвечал. Он мрачно уставился куда-то в стену, и только нервно подрагивающая бровь выдавала степень его расстройства.
– Значит, если я правильно понимаю, сборы отменяются? – уточнила Варвара. – Мы никуда не едем?
– Уже нет, – махнул рукой Колобок. – В этот раз я все-таки опоздал.
– Раз так, я иду в гости к Марье. Мне очень о многом надо с ней поговорить. Вдвоем.
– Да делайте, что хотите! – Владимир рывком поднялся и покинул комнату.
– Пойдем, Варя. Пойдем, доченька, – засобиралась Марья. – Здесь нам точно больше делать нечего.
– Пойдем, мама, – улыбнулась Варвара.
Боже мой, какое прекрасное слово – «мама»! Так и хочется повторять снова и снова: «Мама, мамочка, мамулечка…»
Обнявшись, они вышли из квартиры. Алиса, благополучно подслушавшая весь разговор с самого начала, отправилась на кухню налить себе рюмочку коньяка. Да, такие новости – закачаться можно! Босс спер собственного ребенка! Ну, точно, шизанутый мужик! Куда как проще было самому сбежать, чем еще и спиногрыза с собой через всю страну тащить.
Интересно, во что в итоге это все выльется? Ну, то, что они никуда пока не едут, это понятно. Опять же, хорошо, что она босса послать не успела и заявить о том, что остается, а то бы точно пришлось локти с досады кусать. Плохо то, что босс сдал ее Варваре подчистую. Теперь от этой малолетней стервы точно неприятностей не оберешься. Шпионства за собой она однозначно не простит. Значит, жди расплаты. И уповать на босса тут не приходится. Ему сейчас явно не до разборок дочери и секретарши. Поперся небось раны зализывать, страдать в одиночестве. Все его бросили, все покинули. У-уу, бедненький!
Хм, а при таком раскладе как бы мимо завтрашней вечеринки не пролететь! И так развлечений никаких, а если босс еще и туда идти откажется, точно дело труба. Алису отдельно никто не приглашал, так что в одиночку не попрешься. Может, ближе к вечеру устроить Колобку танцы живота? Глядишь, и оклемается мужик, вкус к жизни почувствует. Противно, конечно, но на какие только жертвы не пойдешь ради избавления от скуки…
– Все-таки это так странно…
– Что, милая?
– Я в одночасье перестала быть сиротой. И у меня даже есть братик! Ведь Толик…
– Да, он твой родной брат.
– Здорово! Знаешь, мам, а ты мне с самой первой встречи понравилась. Правда! Я еще Васику об этом сказала. Смотрела на тебя и восхищалась. Мне с тобой было так тепло, так уютно! Но мне даже в голову прийти не могло, что ты – моя мама! Да и сейчас я как бы верю в это и не верю одновременно! Просто голова кругом…
– Ты мне тоже очень понравилась. Я ведь потом, когда вы ушли, целый вечер проплакала.
– Ма, ты чего?
– Понимаешь, ты – Варвара, и дочка моя потерянная тоже Варвара. Возраст примерно совпадает. Я весь день смотрела на тебя и думала: а ведь моя доченька могла бы вырасти и стать такой, как эта Варя. Ну, а много ли больному человеку надо для истерики?
