Текст книги "Попаданка: выжить любой ценой! (СИ)"

Автор книги: Валентина Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

            Когда волнение и страх сменились всеобщей обреченностью, в комнате воцарилась тишина и покой. Все немного пришли в себя, расселись по местам кто куда успел, и уставились на Диего.

            Дракон мигом достал откуда-то очки в тонкой оправе, самозабвенно и до жути медленно водрузил их себе на переносицу и с умным видом заявил:

            – Грифы – оборотни, но не до конца!

            – Это когда жопа волка, а голова эльфийская? – подсказал Рик, за что мигом получил заклинанием от брата.

            – Нет… а хотя… – засомневался Диего и вот тут всем стало интересно, что куда у грифов и откуда. Даже эльфы замолчали! – грифы много лет находятся в своей обычной птичьей форме. Они создают стаи, наращивают силу, охотятся мастерски! Нам повезло, что эти представители нечисти не нуждаются особо в еде, да и неприхотливы. Рыбку любят… Да и вообще все морское… Тех, кто на суше живет в основном убивают ради защиты, а защищают свои гнезда они жестоко: итог всегда один – смерть несчастной жертвы. Грифы всегда избавляются от слабых, потому что потом, когда наступит время образование кокона… в общем, слабые грифы сходят с ума и убивают всех подряд… И своих, и чужих… И их почти не остановить…

            – И что происходит с ними в коконе? – шептала я, понимая, что мы и правда влипли. Тут уже не до гранв, до них мы можем и не дожить.

            – Они принимают форму своего родителя… начинается… Ой, мамочки… Я умереть в горах хотел, а не вот это вот все…

            Родителя? Птицей, что ли, снова станет, но огромной?

            Внезапно перья стали опадать, кокон начал рассыпаться, мы все застыли на местах, забыв, как дышать, а затем…

            – Да вы издеваетесь? – Лиам первый не выдержал. Пока я была в шоке, эльф пришел в себя, – ПОЧЕМУ ТАМ ГОЛЫЙ МУЖИК?

            Вместо грифа посреди комнаты стоял он…

            Апполон…

 Мечта любой двинутой на фэнтези поклоннице… крылатый, мускулистый мужик с невероятно сильным, мощным взглядом. Он смотрел на меня пристально, казался внешне спокойным, расправил огромные, словно паруса, крылья, и сложил их за спину! Нет, чтобы срам прикрыть! Гриф с интересом рассматривал свои руки, его черные густые волосы вились слегка у самых кончиков так же, как и у Диего… Дракон фыркнул, но язвить не стал.

            И было во всем этом одно ма-аленько НО…

            – Я… Я все понимаю, – шептала я, забыв, как дышать, – но… Но почему и у него глаза СИНИЕ?

            Вновь наступило гробовое молчание… гриф при этом как-то многозначительно хмыкнул, на Лиама уставился… Только не говорите мне, что….

            – Рик… – чуть ли не плакал Каил, тряся брата за руку, – умоляю, скажи, что ты тоже видишь синие глаза? Умоляю… Иначе я жить так не захочу…

            – Вижу… – ошарашено ответил маг.

            – Хвала богам, это не предназначение, – выдохнули все хором, осознав, что у бывшей птицы сами по себе глаза синие… После этого гриф лишь бровью повел, моргнул как будто специально и…

            Изменил цвет глаз:

            – Мы всегда рождаемся с синими глазами, – Боги, а голос-то у него какой… Мед… Сахарный, сладкий, растопленный мед!

            Гриф недоуменно глянул в мою сторону, посмотрел себе… кхм… между ног и выдал:

            – А как вы этим пользуетесь? За Лирой я подсмотрел, у нее такой штуки нет, а как мужчины с таким обращаются ни разу не видел…

            И главное стоит… рассматривает… В краску ВСЕХ вгоняет. Лиам так вообще растерялся, того и гляди за сердце схватится!

            – Я что, умер? – Зелар рыдал, Диего ржал, обещая научить грифа всем человеческим премудростям, я краснела, Лиам злился, но держал себя  в руках, – я умер и попал в Огненные Воды… Все это мне кажется… это мой кошмар наяву!

            – Да я вроде бы ничего, – гриф погладил себя по мускулистой груди, – не страшный.

            Все, если у кого-то из мужчин в этой комнате были комплексы, то их после такого представления явно стало больше.

            – Можно мне одеться, мама?

            Ч… Что, простите?

            Я застыла с открытым ртом, Диего продолжал хохотать, и до меня дошло… Принимает форму родителей… Я что… Он… он меня родителем своим считал?

            МЕНЯ?

            – Да, – холодно и тихо ответил “сын”, – ты вырастила меня, спасла от смерти. Теперь ты для меня мама… М-м… А тебя мне отцом тоже можно называть?

            И главное смотрит на Лиама… Пристально так, полностью пропалив нам всю контору!

            – Не понял, а Лиам тут причем? – судя по всему, Зелару нужен будет доктор. Его голос перешел в ультразвук, эльфийка, что наконец-то помогла одеться горе-наемнику, тоже дар речи потеряла, но смотрела на меня уже так, словно я и правда до завтра не доживу.

            – Предназначение, – скрывать смысла не было, Лиам это понимал, злобно посмотрел на грифа и мигом испытал удивление:

            “Вы предназначены. Ее не спасти от тебя. Как и тебя от нее”. – голос звучал в голове, но на этот раз не только в моей. Лиам явно слышал слова грифа.

            – Я ничего не понимаю, – я вновь села на кровать, чувствуя, что ноги скоро откажут, – вообще ничего!

            – Мы тоже, – подтвердили все присутствующие, после чего синхронно на грифа уставились…

            – Ты должна дать мне имя, – голос существа изменился. Гриф догадался набросить на себя покрывало, затем сел напротив меня и смотрел так, словно меня скоро не станет, – назови любое.

            – И что будет, когда я это сделаю?

            – Увидишь. Так надо. Любое.

            – Назови Пушком, – подсказал Каил, – я на поле боя так прям и буду кричать: “Пушок – фас! Взять его!”

            – Впервые в истории бой закончится не кровавой бойней, а массовым сердечным приступом, – заметил Лиам. Все нервно хохотнули, но потом резко замолчали: Пушку такой вариант явно не понравился, от него стала такая аура зла исходить, что я не выдержала и мигом прошептала:

            – Сириус.

            “Хорошо” – кивнул гриф и тут же ухмыльнулся…

            Так он еще и с клыками… как у саблезубого тигра… Такими можно кровать разгрызть… Причем случайно и снится ему будет явно не кошмар…

            – Прошу прощение, а… Можно поинтересоваться? – не выдержал Каил, глаза которого готовы были из орбит вылезти, – вот раньше, когда вы весь были в облике птицы, при нападении так шею сильно вытягивали, она будто вырастала в несколько раз, и голова… точнее сам череп тоже становился каким-то вытянутым…

           – И в чем вопрос?

            – Сейчас в момент атаки так же будет? – выпалил маг, – просто если ответ “да”, сердечный приступ грозит не только врагам, но и нашим…

            – Сейчас я так сражаться не смогу. В этом нет смысла. Я стал намного сильнее.

            – В этом и ужас ситуации, – дракон вышел немного вперед, поправил вьющиеся волосы, заправил выбившиеся пряди за ухо, – судя по всему, грифы добились успеха и… это конец… конец всему сущему… Лира, не знаю, что ты… точнее знаю, но… Ты породила чудовище страшнее гранвы…

            – Что может быть страшнее гранвы? – не поверила я, но в тоже время Сириус почему-то не стал опровергать слова дракона… твою мать… У меня в голове теперь одни эпитеты… Что на этот раз? Всем смерть?

– Я не должен был стать таким, – тихо ответил гриф, разминая огромные крылья. Каил тихонько передал ему одежду, найденную в ближайшем шкафу, а Рик помог одеться. Несмотря на то, что подобное Сириус видел каждый день, управлять руками он не мог полноценно: двигался медленно, иногда чересчур резко. Стоял на ногах тоже с трудом, но даже в таком состоянии производил неизгладимое впечатление, – я должен был умереть… Грифы убивают слабых не просто так…

            – А можно подробней?  – Рик помог застегнуть рубашку, распорол задние швы для крыльев и чуть ли не трепетал от счастья, когда прикасался к ним. Я тоже хочу… Мать я или не мать?

            “Мать. Лучше “мама”. Мне так нравится”, – произнес мысленно Сириус, затем ответил магу: – Диего прав, мы почти оборотни, но на деле еще и паразиты. Когда надо, гриф выбирает себе другую семью ради того, чтобы впитать в себя энергию родителя и измениться, став сильнее. Когда среди стаи появляется новая форма, остальные тоже могут со временем подстроиться.

            Как кукушка, видимо. У них яичная скорлупа подкидыша тоже может измениться, приняв цветовую форму как у яиц другой птицы… Надо же, и так бывает…

            Одно дело – цвет скорлупы, а совсем другое, когда птица получеловеком становится… Это совсем не кукушка, такое ни одной кукухе не снилось. Разве что той, которая поехала вместе с крышей. Моей крышей.

            – Среди разумных рас не было тех, кто принял бы к себе грифа, – удивленно заметил Сириус.

            – Ясное дело, вы же убиваете всех еще на подходе… Почему вы сами-то раньше дружелюбнее не были? Если так нужна человеческая форма… – не понимал Лиам.

            – Нам просто не надо, мы и так сильны. Многие не принимают третью форму, как я сейчас. Умирают в стае. Слабых убивают не просто так… С возрастом труднее контролировать агрессию и злость, а так же жажду крови. После сотни лет такие грифы сходят с ума. Они кидаются на своих же и убивают куда более яростней, чем в сознательной форме.

            – Поэтому тебя не принимала стая? – с ужасом осознала я.

            – Поэтому, – подтвердил Сириус, – я должен был умереть, но ты вмешалась. Зачем-то спасла… Не стала добивать… Мне стало любопытно. Потом ты не стала прогонять… Потом начала кормить… Зачем-то прикасалась ко мне… Помню, что это вызвало ненависть, но затем чувства изменились. Я хотел быть рядом, наблюдать за вами. Не понимаю, почему. Я не передам форму другим грифам, я умру в одиночестве, без продолжения рода, но это к лучшему.

            – В смысле, без продолжения рода? – возмутилась я, аж на кровати подпрыгнув, – как это, в одиночестве? А любовь? А птенцы? Или как вы там… рождаетесь… Почему у моего незапланированного ребенка не будет девушки? Сириус, ты себя в зеркало видел? Да будь ты хоть семь раз грифом, это не уменьшает твоей невероятной привлекательности!

            – ТА-АК! – запротестовал Каил вместе с Зеларом. Последний так вообще бился мелкой дрожью, смотря на то, как Лиам садится со мной рядом и берет за руку, – только рехнувшихся с возрастом полукровок нам не хватало! Давайте мы это обсудим уже после того, как уничтожим гранв, а? Я так не выдержу… Мои нервы не железные! Я жить хочу, а вы меня с ума сводите!

            – Чем тебе полукровки не угодили? – холодно заметил Лиам.

            – Не начинай! – взмолились маги.

            – По мне, так пора менять устои нашего мира…

            – Лиам, ты нагло, очень нагло пользуешься моментом! – хором голосили мужчины, откачивая от шока Зелара. Эльф-таки не выдержал, вначале его повело в сторону, затем он почти упал, но эльфийка своего правителя все же успела поймать.

            – Лиам! – вмешалась женщина, нервно дергая острыми длинными ушами, – о каких полукровках ты говоришь? Ты сошел с ума? Как ты вообще можешь думать о подобной мерзости?

            – Я о ней уже много дней думаю, – резко ответил эльф, вгоняя меня в краску. – Твое мнение мне не интересно, Арида.

            – А должно быть! – взревела женщина, с трудом сдерживая свои эмоции, – ты будущий правитель! Ты поведешь наш народ!

            – Я отрекся от всего этого, – запротестовал Лиам, – мне и даром правление не нужно, разбирайтесь сами, “наказание”отца за неподчинение стало подарком Богов.

            Ох, что началось потом… Зелар во всем винил мать Лиама, за которую почему-то вступился Каил, а Рик переводил все стрелки куда угодно, но лишь бы от главной проблемы. Сириус сидел с каменным лицом, вечно зевал, привыкал к ногам-рукам, тяжко вздыхал и выглядел до ужаса уставшим. Арида о чем-то яростно шепталась с наемником , который еще после первой встречи с грифом все никак в себя прийти не мог. Мне все же любопытно, как Сириус смог заставить эльфа раздеться? Да и зачем? Зачем ему это было надо?

            Лиам молчал, он сидел рядом, выглядел невероятно уставшим, затем не выдержал и шепнул мне:

            – Ложись спать, судя по всему, ты уснешь даже под такой шум.

            – А ты останешься со мной? – прошептала я, забираясь с ногами под одеяло.

            – Останусь, – мягко заметил эльф, – куда сына денем?

            – Я на кушеточке посплю, – радостно произнес Сириус и, теряясь в пространстве и пыхтя, расталкивая всех в комнате, мигом упал на единственный свободный диван в этой комнате, расправив при этом крылья. Судя по всему, гриф уснул… Уснул еще до того, как коснулся головой подлокотника.

            Все резко замолчали, не понимали, как себя вести, хотели завалить меня вопросами, но я прикинулась мертвой… Для правдоподобности даже похрапела немного… никто не поверил, но я честно старалась.

            – Ладно, живите… – Каил и сам был рад тому, что появился шанс закончить спор, – Диего, нам нужно срочно все обсудить…

            – Конечно, мой старый друг, – радостный ответ дракона никому не понравился, – только мне нужно самому крылья размять, а то все кости болят… Старость, что еще сказать можно… Эх… Я если ипостась на поле с ромашками сменю, ничего не случится? Ничьих душевных струн я не задену? Не оскорблю честь цветка, как в прошлый раз, наступив на чью-то клумбу?

            – Это были кактусы, – Рик устало щелкнул пальцами, воссоздал все магические барьеры, защитив нас при этом от спящего грифа, и приказал страже дежурить у дверей. Арида при этом пыталась присоединиться к защитникам, но ее тихо попросили не мешать.

            Что было потом, я не знаю, потому что уснула. Уснула рядом с Лиамом, держа его за руку, чувствуя его запах и слыша, как бьется его сердце.

            Всегда бы так…

***

            Стук в дверь оказался чересчур настойчив. Я что-то промычала в ответ, но с кровати встать не смогла.

            Через несколько секунд стук вновь повторился,  я попыталась проснуться, но мне не дали:

            – Спи, сами во всем разберутся, – Лиам не просто лежал рядом, он забрался ко мне под одеяло, сопел в подушку, обнимал меня, прижимал к себе и выглядел при этом катастрофически мило.

            Стук повторялся снова и снова, он вырывал из сна эльфа, но тот был без сил и лишь сильнее прижимался ко мне, не в состоянии очнуться.

            – А вдруг на нас напали?

            – Тогда предлагаю сбежать…

            – Я вам сбегу! – прорычали из-за двери, – открывайте! Ваш “сын”ушел в разнос! Ему помощь нужна!

            Какой такой сын… не помню, что бы…

            А-а-а-а…. Гриф….

            О-о-о-о…

            Мы резко встали с кровати, оба лохматые, взъерошенные, с синяками под глазами, устремили взгляд на диван, но тот был пуст.

            – Сириус, – хором прошептали мы, путаясь в одеяле, – а вдруг  его мучают?

            – Вполне возможно. Нужно найти его, – согласно кивнул Лиам, но Рик за дверью нас быстро переубедил в выводах:

            – Да чтоб меня так мучили!

            Ситуация оказалась странной. Стоило нам всем таким же взъерошенным, немытым, сонным выбежать из комнаты, как уже в обеденном зале нас ожидало кое-что интересное…

            – Я думаю, ему тяжко придется, – заметил Лиам, глядя на то, как Сириус отбивается от женского внимания.

            – Ты чего, об этом же мужчины мечтают, что бы девушки сами к ним шли, разве не так?

            – Ага, ты туда глянь, – заметил эльф, указывая на… Гарпию…

            Сказать, что Кайка была в шоке, это ничего не сказать, но поделать с собой гарпия ничего не могла, вилась вокруг грифа, чуть ли не брачный танец плясала, и ее совершенно не смущало то, что объект вожделения не обращает на нее ровным счетом никакого внимания.

            Сириус ел приготовленное кем-то мясо, с удивлением рассматривал прожаренные на костре куски, нюхал их и вроде даже остался доволен:

            – Доброе утро, – тихо проговорил гриф, указывая нам с Лиамом на гарпию, – что с ней? Мне кажется, что ее все же кто-то кусает…

            – Страсть ее кусает, прям съедает, бедную, – заметил Каил, выходя из тени.

            – Он просто издевается над ней, – прошептал Рик, – снова свои глаза синими сделал, но мы-то знаем правду, а все остальные – нет. Видишь стражей-мужчин возле стеночки? Бледные стоят, молятся? Это они так отходят от новости про ложное предназначение. Радуются!

            У меня дернулся глаз. Сириус на меня мельком глянул, вроде как даже подмигнул но лицо при этом сохранил серьезное… Актер из него вышел отличный…

            – У нас вначале всегда глаза синие или голубые, – судя по взгляду, гриф впервые попробовал вареную морковку, причем принесла ее ему молоденькая служанка и судя по ее лицу, это была любовь с первого взгляда. И нет, любовь не к вареной морковке, а к крылатому мужику-Апполону! – примерно через тридцать дней они изменят цвет уже на постоянный. Какой именно? Не знаю. Почему так происходит, тоже не скажу, мне не объясняли в стае.

            – Какие люди и снова в шоке! – со стороны дверей раздался громогласный мужской голос, это был Диего собственной персоной! – все же странно это все, не понимаю, как предназначение настолько может идти вразрез со вкусом родителя, а?

            – Ты о чем? – не понял Лиам и мигом напрягся. Ой, чую Диего сейчас как ляпнет чего не следует…

            – Как о чем… – дракон сделал вид, что не расслышал скрип моих зубов, Сириус при этом с интересом стал разглядывать буханку мягкого вкусного хлеба, а маги развесили уши, впитывая новые знания. Интересно, а эльфы все где? Почему Зелар не почтил всех своим присутствием? Видимо, в кому впал, не иначе. – Гриф за время, проведенное с выбранным им спутником, считывает с него информацию. Его облик полностью соответствует вкусу Лиры, вообще-то. И вот тут возникает вопрос: как этот красавчик с завитушками в волосах и крыльями за спиной схож с темным ушастым эльфом, чей характер оставляет желать лучшего, но при Лире почему-то сдерживается? Ладно комплекция, оба не худые доски, но все остальное… Как день и ночь!

            – Просто ее волнует в нем внутреннее содержимое, а внешность не так важна, – холодно заметил гриф, доедая морковку, – гадость, как вы это едите? А мне сырое точно нельзя? Почему люди не едят сырое мясо?

            – Помрут долгой мучительной смертью в обнимку с унитазом, – холодно заметил Лиам, смотря на Сириуса довольно странным пристальным взглядом. Что-то не то… определенно что-то не так…

            – Какой кошмар… Я так не хочу, – заметил “сынок”, тяжко вздыхая.

            – Хочешь, я поймаю тебе свежей рыбки? – проворковала гарпия, не сводя глаз с крылатого мужика, – тебе ведь ее можно?

            – Не знаю. У мамы спроси…

            – У мамы? – до гарпии не доходил смысл его слов, а так же тот факт, что почему-то взрослый крылатый дядя интересуется подобными вопросами у своей мамы. Вместо подозрений, полуженщина заворковала как голубь в брачный период.

            – Да, вот у нее, – Сириус указал на меня пальцем и у гарпии мигом отвисла челюсть.

            – Не поняла…

            – Это долгая история… – пролепетала я, пытаясь успокоить гарпию.

            После того, как бедная полуженщина осознала всю суть своей ошибки и внезапного помутнения рассудка на фоне возможного семейного счастья, она задала лишь один вопрос:

            – Так он – гриф? ОН? ТОТ САМЫЙ? Да ла-адно… Лира, тебя что, проклял кто?

            – Скорее благословил, – заметил Диего, – у вашей девочки природный дар, очень редкий, между прочим.  Она хоть и не ведьма, но вполне себе может войти в ковен магов с ее талантом понимать каждого присутствующего в этом зале. Мне потребовалось много веков, чтобы выучить десятки языков, а она даже не понимает, что говорит на разных диалектах… Потрясающе!

            – За нее все государства биться начнут, – печально заметил Каил, – когда узнают об этом даре. А где талант, там и противники с завистниками…

            – О да, – заметил Диего, – но думаю. Когда все узнают о предназначении эльфа и человека, начнется такой хаос, что их обоих будут пытаться убить раз по двадцать за день… Лиам, прости меня, но я споил твоего батю “эльфийским” элем человеческого производства. Он всю ночь изливал мне душу, но кровью поклялся не трогать Лиру и ее семью. Держи, друг, теперь я тебе ничего не должен!

            – Ты серьезно? – Лиам не верил, он взял из рук дракона пергамент, уставился на него, долго смотрел и невольно схватил меня за руку, – это его подпись… А он помнит об этом?

            – Помнит, – хмыкнул Диего, – поэтому его здесь нет. Ему стыдно. Знаешь, Лиам, твой отец потрясающий эльф: он умудряется быть жестоким, свирепым воином, сильным правителем со своими убеждениями, а так же милым, загнанным в угол эльфенком. На самом деле он тобой гордится, потому что несмотря ни на что ты идешь своим путем, хоть этот путь его и бесит. Особенно она… Слушай, Лира, в том месте, где ты жила… там ведь не было эльфов, верно? И как тебе? Чувства сразу охватили разум или постепенно? Мне просто так любопытно!

            – Не лезь, – тихо, без агрессии, попросила я. – сами не разобрались.

            – Понял! Не дурак! Эй, кто-нибудь! Оживите гарпию! Она от шока  все еще в ступоре и неподвижна как мраморная колонна! Девушке срочно нужна помощь! Ей только что обломали предназначение!

            Кайка и правда чуть ли не плакала, но после слов Диего и правда пришла в себя, тут же встрепенулась, тяжко выдохнула и прокричала:

            – Вот все женщины дуры… Как мужик красивый, так сразу мозг отключается… Тоже эля хочу… Можно мне бочку?

            Судя по всему, вид у Кайки был настолько несчастный, что фразу про бочку даже переводить не нужно было: маги и сами ей прикатили бочонок, радостно разлили напиток по кружкам и, произнеся тост за сумасшествие мира, залпом все выпили.

            Лиам тем временем аккуратно свернул пергамент, взволнованно выдохнул, притянул меня к себе и произнес у самого уха:

            – Нам нужно поговорить. Да и себя в порядок привести…

            Я заметила, как по нам скользнул взгляд грифа, он явно все слышал, следил за каждым, кто находился в зале и…

            И я так испугалась… Эмоции мои он тоже считывает? Судя по всему – да…

            “Верно мыслишь. Лира, я не трону тебя. Я останусь рядом и буду защищать. Ты для меня – целый мир. Я хочу быть частью этого мира. Лиаму повезло. Тебе с ним тоже. Вам пора узнать друг друга. Впереди битва. Сейчас ваше время”.

            Сейчас наше время…

            Правильные слова, но в тоже время такие сложные.

            Мы вышли из зала под всеобщий шум, молча поднимались в комнату, я нервничала, потому что фраза “нам нужно поговорить” редко когда означает что-то хорошее. Чаще всего – это выяснение отношений, но у нас ведь и отношений-то нет никаких, верно?

            Я держала Лиама за руку, удивляясь, насколько красивым оказался эльф с таким цветом кожи, насколько он необычный сам по себе, насколько сильный и загадочный. Я всячески гнала от себя подобные мысли, но пергамент будто надежду дал…

            Как только дверь в комнату захлопнулась, мы остались наедине и молчали.

            Лиам выглядел взволнованно, затем произнес:

            – Лира, я не возьму назад свои слова, – начал эльф, – я боюсь, что… что если мы с тобой будем вместе, ты умрешь. Я не всегда буду рядом, а враги будут везде. И когда-нибудь они доберутся… Будет охота, нападения, гонение отовсюду…

            – Лиам, с чего ты взял, что нам обязательно рассказывать всем и каждому о нас?

            – Не получится скрывать долго, – уверенно заявил мужчина, – Диего споил моего отца, но всех и каждого он так подкупить не сможет. Я очень сильно боюсь за тебя. Мне страшно, что из-за нашей связи тебя будут истязать, а затем убьют… Наш мир жесток и… Лира…

   Жестокий мир… Коварный мир… Ужасный мир с каким-то там предназначением…

            – А как же чувства? –  я сделала уверенный шаг вперед, встав непозволительно близко к Лиаму, – а как же любовь и искренность? А как же простое желание быть счастливым и жить в свое удовольствие? А что, если мы не единственные, кто так предназначен друг другу? Что, если на самом деле таких пар много, но они скрываются? Или просто не знакомы из-за предрассудков? Кто установил эти правила? Кровосмешение – позор? Полукровки – ошибка природы? Если бы это было так, то твои глаза не были бы сейчас голубого цвета.

            – Я все это понимаю, Лира, – Лиам невольно положил руки мне на бедра, просто не мог сопротивляться своим желаниям, – и я хочу, чтобы вначале ты познакомилась с нашим миром, увидела то, что происходит в городах своими глазами и приняла взвешенное решение. Так будет правильней… наверное...

      Мы на мгновение замолчали, смотрели друг на друга, а затем…

            Затем он медленно стал приближаться ко мне.

Все ближе… И ближе…

            Я замерла на месте, ощущая волнение. Хотела отступить, но…

            Поцелуй оказался таким мягким и нежным. Аккуратным и в какой-то степени детским.

            Он мягко обнял меня за талию, осторожно касался волос, словно боялся спугнуть, а я растерялась.

            Как приятно он пахнет…  Кожа ладоней грубая, шершавая – не такая, как у людей. Я мягко ответила на поцелуй, не до конца понимая, что все это – реальность.

            – Стой, – Лиам замер, тяжело вздохнул и повернулся к выходу.

           – СЫНОК! – за дверью кто-то стоял. Я даже знаю, кто... – Нам надо поговорить…

            Мы замерли…

            – Давай притворимся, что нас тут нет, – шепнул Лиам.

            – ЛИАМ! Я тебя слышу… – голос отца эльфа звучал надрывно, – сынок, нам срочно надо поговорить!

            – Ты не вовремя… – тихо ответил Лиам.

            – Я вовремя! Я все слышу, развратник чертов! – Зелар ударил кулаком в дверь, – выходи, сын! Пора решать вопрос с гранвами! Давай так – если оба выживите, живите как хотите… Но защищать я вас не стану… Боги, что я несу…

            – Правитель! Что вы творите? – голос Ариды прозвучал внезапно, грозно и до ужаса едко, – они же там… там… Господин! Этот союз токсичен! Он может подвести наш мир к пропасти! Он может…

            Мы не слушали их, просто застыли посреди комнаты,  обнимая друг друга.

            Мир словно замер и эти мгновения были только наши…

            А что будет дальше – не представляю.

глава одиннадцатая

            – Ты. Наступила. Мне. На. Хвост! – возмутились откуда-то сбоку, – ЗАБЕРИ ЕГО!

            Посреди выжженной земли рядом с городом, сразу же после границы барьера, сидел дракон. Несчастный такой, грустный… И явно обиженный. Сириус времени даром не терял, он молчаливо смотрел Диего прямо в глаза, застыл на месте и выглядел как статуя…  Хвост у дракона и правда был длинный, после того, как они с грифом играли в гляделки примерно минут пятнадцать, огромная чашуйчатая тварь не выдержала:

            – Он так и будет на меня пялиться? – Диего взвыл, дыхнул на грифа клубами серого дыма, “тонко” намекая на огненный залп и подпаленные перья, но Сириусу, казалось, было все равно: он не дрогнул даже, только и делал, что смотрел за Диего неотрывно, руки перед собой сложил, да как-то пошатывался странно.

            – Он у тебя это… немного того… – нервно заметил дракон, раскрывая огромные красные крылья. Боже, если бы я не знала о существовании драконов, я бы точно сошла с ума при виде Диего… С виду тварь та еще! Клыки острые, когти еще острее, лапы мощные, а крылья как два паруса: того и гляди снесут к чертовой бабушке при первом же взмахе! И чего гриф к нему пристал?

            – Сириус, с тобой все в порядке? – тихо спросила я, но гриф на меня не реагировал. Он так и продолжил стоять смирно, будто статуя, да пялился прямо в глаза Диего…

            – Лира, я для таких игр стар, у меня нервная система нежная, чуткая и очень хрупкая! Убери свое чудовище от меня, а то оно меня съест!

            – Сириус, – Лиам подошел к грифу очень осторожно. Был при этом готов дать отпор в случае нападения, понимая, что с Крылатым и правда что-то происходит, – в чем дело?

            Гриф не двигался, дракон нервничал. Выпускал дым из ноздрей, дергался странно, за сердце хватался, да вроде как даже молился.

            – Лира, я хочу еще раз напомнить… Так, на всякий случай… Я стар. Немощен и…

            – Доброе утро, – голос Сириуса прозвучал тихо, низко и внезапно. Он словно вышел из транса, если честно, – в чем дело? Почему я здесь? Ты что, меня съесть хочешь?

            Гриф обратился к дракону, окинул Диего голодным взглядом и…

            Облизнулся…

            – Знаешь, да твои кости поперек любого горла встанут! – Диего рявкнул в ответ, тут же хвост поджал и выглядел при этом до ужаса обиженно, – я тут спал себе, никого не трогал, встречал рассвет с кукушками, а этот ваш “сыночек” внезапно прилетел, пока я был в полудреме, встал рядом со мной и начал пялиться на меня! И ладно бы просто смотрел, с чем не бывает. Так нет же! Стоит тут над моей душой, раскачивается из стороны в сторону! И главное улыбается так, будто собрался из меня шашлык сделать!

             – Шашлык не интересно, – холодно заметил Сириус, – лучше продать. Кожа на запрещенном рынке дорого стоит, особенно твоя. Оборотни за драконью печень душу продать готовы, а маги за твои мозги весь род продадут…  Так что не переживай, я не хочу убивать тебя сразу…

            И, сказав последнюю фразу совершенно спокойным, тихим голосом, гриф резко развернулся на пятках, насупился и молча двинулся в мою сторону.

            – Я есть хочу, – печально прошептал Крылатый, хлопая крыльями, – драконы и правда вкусные… Может попробуем?

            – Я ТЕБЕ ПОПРОБУЮ! – взревели с задних рядов, – ОТРАВИШЬСЯ, ГАД! ЛИРА! УГОМОНИ СВОЕГ ОТПРЫСКА! ТЫ ЧЕМУ ДИТЯТКУ УЧИШЬ?

            – Выживать в любых условиях и при любых обстоятельствах, – хмыкнула я, прекрасно понимая, что Сириус банально издевается над Диего. Ка-аки-ие бесы в его глазах плясали при этом, словами не передать. И ведь голос сам по себе ровный, с оттенком грусти и печали, на лице тоска и голод, но глаза… глаза выдают его с потрохами…

            – Так вот и скажите, что обстоятельств для подобного богохульства просто нет! Где это видано, что бы гриф драконом на завтрак закусывал?