Текст книги "Во власти его величества (СИ)"
Автор книги: Валентина Гордова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Часть 14
Волосы мне убрать Ирэа вызвалась сама. Сказала, что лично никогда белых волос не видела, потому что светлых у них больше не осталось. Вообще. Были чёрные, рыжие, синие и даже зелёные, но только не белые.
– На тебя вообще все теперь смотреть будут, – хмыкнула она, заплетая мои волосы в толстую сложную и вместе с тем крепкую косу, – у нас все высокие и не такие худые, как ты. Кожа у нас тёмная, у тебя она вообще как молоко, волосы, как я уже и сказала, тоже белыми не бывают. Ты даже на светлую не похожа, я читала про них. Они там тоже все высокие были и жутко злые, из-за них, кстати, война и началась. Да не расстраивайся ты, чего нос повесила? На тебя бы и так все смотрели – всё же новоиспечённый маг Смерти и любимица Верховного в одном флаконе.
– Ирэа, – позвала я тихонько, – расскажи, почему этот адепт так удивился? И что значит «айрина Верховного»?
У меня было такое чувство, что эта информация способна спасти мою жизнь. Довольно странное чувство.
Ирэа в ответ тяжело вздохнула, даже не пытаясь скрыть своего нежелания отвечать. Но поймала мой просящий взгляд в зеркале и почему-то передумала. Вздохнула ещё раз, облизнула губы и, понизив голос, скомкано поведала:
– Да ничего страшного. Просто Верховного никто и никогда не видел с айриной. И, уж совершенно точно, у него никогда не было айрины, ради которой он бы пошёл на такие благородные подвиги. Лэм, он просто маленький ещё, увидел на тебе знак принадлежности и испугался, не вини его. Я бы тоже испугалась, если бы меня ректор не предупредил. Но для тебя, считай, это даже плюс.
Считать так было крайне сложно. Мысль, что я теперь кому-то принадлежу, и вовсе не радовала.
Когда оставалось ещё пять маэ, что в переводе на нормальное время означало чуть больше пятнадцати минут, Ирэа вызвалась проводить меня до того самого озвученного ректором полигона.
Шли мы пусть и быстро, расстояние всё равно оказалось приличным, поэтому, когда мы с рогатой остановились возле больших железных ворот, на нас смотрели уже почти все собравшиеся.
Ну, как на нас… Её-то видели уже, а в меня чуть ли пальцами не тыкали.
– Привыкай, – хмыкнула Ирэа, а затем, повысив голос, объявила сразу и для всех: – перед вами новая адептка нашей академии, будет учиться на четвёртом курсе Боевой Некромантии…
– Это ж мы! – Возмутился с задних рядов кто-то особо умный удивлённым мужским голосом.
К слову, девушек я тут вообще не видела…
– Балл за сообразительности, Макой, – язвительно откликнулась госпожа Рогатая Язва, – Адептка маг Смерти, поэтому её не доставать. Адептка нестабильный маг Смерти, поэтому её не доставать, повторяю специально для особо одарённых. А ещё адептка под защитой Верховного, так что, я надеюсь, у вас хватит ума не делать глупостей.
Звучало внушительно. Мне особенно последняя фраза понравилась, потому что после двух предыдущих на меня смотрели уже без интереса и любопытства, а с нескрываемой ненавистью и горящим в глазах желанием убивать. Наверно, Ирэа это тоже заметила, а потому и громко поинтересовалась:
– А где профессор?
– Тут я. Расступились все!
И все действительно расступились, причём сделали они это с таким видом, будто этого самого профессора считали каким-то божеством, что уж теперь-то восстановит справедливость в мире.
Признаться, я его когда увидела, тоже невольно с божеством сравнила. С богом Смерти, да.
Оно было жутким. Огромным, словно бык, и созданным из сплошных мышц. Узлы мышц, камни мышц, даже целые плиты мышц на обнажённом торсе, что перекатывались под тёмной кожей при каждом шаге.
А ещё он был тёплым. Не знаю, как я это поняла – не знаю, как это вообще всё работает, но с его приближением мне становилось всё теплее и теплее. Что это? Понятия не имею! Разум твердил, что мне должно быть жутко страшно и вообще надо валить отсюда, но внутри всё грелось от исходящего от мужчины тепла.
– Маг Смерти? – Наградил он меня странным взглядом с высоты своего действительно громадного роста – я ему всего по пояс была! По пояс!
– Ага, – отозвалась я, с открытым от удивления ртом, закинув голову сильно назад, глядя в лицо этому…этого…
– Мелкая какая-то, – оглядев меня ещё раз с ног до головы, фыркнул он.
Но при этом ни ненависти, ни отвращения, ни злости я в нём не увидела. Уже хорошо!
– Извините, – выдохнула тихо, вообще плохо понимая, что я сейчас несу.
Просто он был таким большим… Я больше него никого никогда не видела!
– Извиняю, – тут же важно отозвался этот…
– Хватит пугать бедняжку, – велела Ирэа, вырывая меня из состояния глубокого потрясения, – Вика, это – профессор Ридэй. Ян, это – Вика, её любить и жаловать.
– Да я слышал, – отмахнулся от рогатой быкообразный.
У него, кстати, глаза нормальными были. Обычными серыми. Парадокс…
– Тем лучше, – раздался новый голос, уже мне знакомый, и в ворота полигона, совсем близко от меня, вошёл суровый и серьёзный ректор. Оглядел притихших адептов немигающим взглядом, удостоверился в том, что его все внимательно слушают, и только после этого неторопливо и не повышая голоса спросил: – устав академии все помнят?
Нестройный хор унылых голосов был ему ответом.
– Надеюсь на это, – сухо добавил ректор, – кто тронет айрину, будет отвечать лично передо мной. И поверьте, Верховный в сравнении со мной покажется вам сказочным сном.
Звучало жутко настолько, что испугало не только меня. Но остальные себя в руках держали, а вот я испуганно вздрогнула, что, конечно же, не скрылось от внимательных глаз Акара. Наградив меня нечитаемым взглядом, он развернулся и, бросив безразличное «Удачной тренировки», удалился прочь.
Мы все ещё пару минут стояли в тишине, каждый думая о том, что только что услышали. Вывод был безрадостным: я всё же в…
– Ну, пока, – хмыкнула Ирэа, – забегу потом, никуда не пропадай.
И тоже убежала. А я осталась. Человек-бык тоже остался, задумчиво меня рассматривая. И крайне недовольные адепты тоже тут были, да…
– Профессор, – позвал кто-то, нарушая всеобщее молчание, и мы все разом повернули головы и вопросительно посмотрели на хмурого парня с круглой серёжкой в правом ухе, – а это вообще законно?
И все посмотрели на профессора. Я тоже. И надежды в моих глазах было больше, чем у всех остальных вместе взятых.
Мужчина нас всех неодобрительным взглядом обвёл, губы поджал и как рявкнет:
– Заткнулись все!
Мы и заткнулись. Мне так вообще что-либо говорить страшно было.
– Я тут единственный закон. – Продолжал разозлённый мужчина. – Я, ректор и Верховный. И раз Верховный сказал учить мага Смерти, значит, мы будем учить мага Смерти. А пока надо выбрать ей провожатого.
– Профессор! – Послышалось возмущенно-негодующее сразу с нескольких сторон.
– Я сказал, чтобы вы заткнулись! – Вновь прикрикнул он, а бас у него был что надо.
– Бесите. Ваше мнение не спрашивали. Сейчас будут страдать те, кого я люблю больше всего.
И они действительно страдали. Профессор просто стоял и явно с большим удовольствием перечислял все причины, по которым он «любил» каждого из собравшихся. В итоге над каждым из них светились яркие синие цифры, показывающие количество набранных очков. Народ стоял – довольный настолько, что хоть убейся. Ну, или убей. Профессора. Сам он улыбался и иногда даже смеялся, когда на какой-нибудь новый аргумент истязаемый начинал ругаться или краснеть.
В итоге число семьдесят три оказалось самым большим, за ним семьдесят, а все остальные осыпались вниз яркими искрами. Профессор Ридэй, весело хохоча, радостно подытожил:
– Рэй, Симус, вас, голубчики, я люблю больше всего! – И снова расхохотался, довольный собой и своим решением. – Вам с магом Смерти и мучиться.
Данному факту все та-а-ак обрадовались… Особенно те самые Рэй и Симус. Но их, как уже и было сказано, не спрашивали, так что, когда профессор приказал всем начинать тренировку, двое парней с очень безрадостными выражениями лиц отделились от общей массы и подошли поближе к нам с мужчиной-быком.
И вот тогда он уже перестал веселиться.
– Отвечаете за мелкую головой, – жестко проговорил он, глядя то на рыжего, то на черноволосого, – я не шучу. Если с ней что-нибудь случится, Верховный нас всех в землю вкатает. А у меня семья, так что, если что, я вас лично придушу.
И вот молчать бы мне, в самом деле, но слова как-то сами собой слетели с губ:
– А у вас супруга не беременна?
Зачем спросила вообще? Куда лезу? Кто меня за язык-то только потянул?! Вот примерно об этом я думала, когда профессор резко развернулся и навис надо мной очень, очень, очень грозным изваянием.
– Как узнала?! – Прошипел он, сощуренными глазами внимательно глядя мне в глаза.
Соврать тут ну никак бы не получилось. Да я и не собиралась! Сжавшись от пристального внимания, ответила честно:
– Почувствовала…
Что тут было… Вначале было всеобщее потрясение. Трое стоящих совсем близко мужчин переводили поражённые взгляды с меня друг на друга, явно пытаясь взять себя в руки. Профессор на два шага отошёл назад, но, поймав укоризненный взгляд рыжего, погрозил тому кулаком и вернулся на место. А вот потом, да, началось.
Ридэй достал из кармана какой-то камень, сжал во внушительном кулаке, прикрыл глаза, а через пару мгновений отчётливо проговорил:
– Почувствовала мою беременную айрину.
Рыжий тем временем достал прямо из воздуха лист бумаги, взял перо и что-то в нём вписал. Написал. Листок обратно в воздух убрал.
– Ректор? – Вопросил у убравшего камень профессора черноволосый.
– Сказал, чтобы мы надеялись, что она не прикончит нас всех.
После этого все они вновь посмотрели на меня.
Странное чувство, я как бомба замедленного действия. Причём я даже сама не знала, в какой момент могу рвануть. Но чисто из любопытства спросила:
– А что может произойти? Скажем, в самом худшем случае?
Черноволосый со вздохом отвернулся, даже не пытаясь скрыть всех тех безрадостных чувств, что ко мне испытывал. Рыжий укоризненно посмотрел на него, затем осторожно на меня, он же мне и ответил так честно, что даже обсуждать это не хотелось:
– Мы все сдохнем.
– Это будет в лучшем из худших вариантов, – исправил его тут же черноволосый, даже не поворачиваясь.
– А в худшем из худших сдохнет вся академия и прилегающие территории, предварительно превратившись в горящие руины. – Подумав, решил профессор.
Прозвучало это очень внушительно. Настолько, что я саму себя испугалась и честно придушить захотела, просто чтобы случайно чего-нибудь не натворить. И, признаться честно, без этого знания мне даже дышать было легче, а на плечи не давил неподъёмный груз огромной ответственности.
– Значиттак, мелкая, слушаешь внимательно и запоминаешь.
Я послушно кивнула. Не могла не кивнуть, действительно приготовившись внимательно слушать слова профессора.
– Всё, что от тебя пока требуется, не паниковать. Справишься? От этого зависит слишком многое, чтобы мы могли просто закрыть глаза. Ты должна оставаться максимально спокойной, не поддаваться панике и страху, потому что тогда дрянь внутри тебя начнёт действовать. Академия, конечно, защищена, но лишь от внешнего нападения. Никто и подумать не мог, что когда-нибудь придётся учить мага Смерти, так что мы просто не знаем, что произойдёт.
– Готов поспорить, ректор уже решает эту проблему, – проговорил рыжий парень.
– Даже не сомневаюсь, – серьёзно кивнул профессор, – но кто знает, сколько времени у него на это уйдёт. А нам пока надо сделать всё, чтобы девочка никого не убила.
– И чтобы девочку никто не убил, – вставил тут же неодобрительно тот недовольный, что на меня старался даже не смотреть.
– Это даже не обсуждается, – недовольно глянул на него Ридэй, – как там тебя зовут?
– Вика, – ответ вышел тихим и хриплым.
– Вот что, Вика, сохраняй спокойствие, – от внимательного взгляда глаза в глаза я невольно поёжилась, но всё же кивнула, помня о подаренном Аяром браслете, – если чувствуешь, что не справляешься, просто скажи, ладно? Скажи мне или своим провожатым. Вы же умеете накладывать заклинания успокоения?
– Умеем, – кивнул серьёзный рыжий, затем посмотрел на меня и пообещал, – и тебя научим.
– Правильно, – остался доволен таким решением профессор, а затем опять мне, – всё поняла?
Пришлось кивнуть.
– Справишься? – Опять рыжий.
Снова кивнула.
– Есть что-то, что нам стоит знать? – Профессорская серьёзность меня напрягала всё больше и больше. Зачем же так запугивать?
Сначала я хотела покачать головой, а потом кое-что вспомнила.
– Мои сутки были… несколько короче ваших, – проговорила осторожно.
– Насколько короче? – Нахмурился тут же человек-бык.
Прикусив нижнюю губу под их выжидающими взглядами, честно ответила:
– В одиннадцать раз.
Мужчины… впечатлились. Даже черноволосый и явно всего этого не одобряющий парень развернулся и удивленно на меня посмотрел. Профессор с рыжим тоже обменялись потрясёнными и одновременно с тем мрачными взглядами.
– Подсунули нам ребёнка! – Возмущенно бросил недовольный. – Ребёнка, странного по всем меркам! Что нам с ней делать?! Она же постоянно спать будет! Спать и есть! И прибьёт нас всех по неосторожности!
– Тебе еды мало? – Зло посмотрел на него рыжий. – Что ты орёшь? Знаешь же, что ничего от твоего возмущения не изменится. Дали, значит, будем работать с тем, что есть.
– Так, заткнулись оба, – устало велел им профессор, неодобрительно качая головой, – значит так: берёте девочку и топаете вон с глаз моих. У вас орэ, чтобы познакомиться и решить, как быть дальше. За вариант «ничего», Симус, получите по башке. Всё, исчезли!
Часть 15
Симусом оказался тот самый недовольный парень с длинноватыми чёрными волосами и хмурым выражением лица. Когда мы, выгнанные профессором, вернулись в замок, черноволосый показательно остановился и в ответ на наши вопросительные взгляды презрительно скривился:
– Я не собираюсь заниматься этим. Если Верховному надо, пусть сам со своей ненаглядной таскается. Я умирать из-за неё не собираюсь.
И, не говоря более ни слова, просто развернулся и пошёл прочь. Рыжий, который Рэй и более адекватный, виновато на меня посмотрел и попросил подождать его, а сам рванул следом за мрачным Симусом.
Не знаю, о чём они там разговаривали – стояли слишком далеко, но напряжение я чувствовала отчётливо.
В итоге Рэй вернулся один, мрачный, как грозовая туча. Бросил мне что-то вроде «Симус слился» и пошёл вперёд. Пришлось мне торопливо его догонять, не задавая при этом никаких вопросов.
И ушли мы в итоге в комнату Рэя. Она оказалась довольно-таки большой, имела в своём распоряжении кабинет, спальню и гостиную, в которой мы и остались. А потом Рэй, обложившись бумагами и перьями, увлечённо записывал всё, что я рассказывала. А рассказывать я пыталась только самое важное.
В итоге я уснула. Рассказала парню и про время, и про сутки, и про особенности собственного организма, а потом, когда он погряз в расчёте пропорций и решении вопроса «Что, блин, делать?», задремала, откинувшись на спинку мягкого дивана.
И вот хорошо, что поспать удалось. На это ушёл где-то час всего, зато я не спала на следующем занятии, что началось ровно в двадцать семь орэ.
Вёл его безразличный ко всему происходящему магистр Анэел. Его не впечатлила даже потрясшая всю академию новость о том, что с ними теперь будет учиться маг Смерти. Вот это мужик, вот это выдержка!
Однако всё дело оказалось не в выдержке, как я наивно полагала. Ему просто пофиг было. И поняла я это в тот самый момент, когда нас всех рассадили по коврикам на приличном расстоянии друг от друга в просторном зале и сказали медитировать.
Медитировать, чёрт возьми.
Неподвижно сидеть на полу со скрещенными ногами и пытаться заглянуть внутрь себя. Что самое обидное, у остальных это каким-то образом получалось!
– Адептка, прекратите подглядывать, – меланхолично потребовал магистр.
Пришлось закрыть глаза, потому что адепткой я тут была единственной, не говоря уже о «подглядывающей».
Но надолго меня опять не хватило.
В этой тишине и бездействии, да ещё и с закрытыми глазами, меня здорово сморило. Я и не заметила, как начала засыпать, чуть раскачиваясь. Поняла это только тогда, когда с грохотом повалилась на пол.
– Адептка, – устало вздохнул и укоризненно покачал головой старичок-магистр.
– Извините, – буркнула я, заливаясь пристыженным румянцем под всеобщими удивлёнными, а местами насмешливыми взглядами.
Сев обратно в нужную позу, растёрла лицо руками и поймала на себе неодобрительный взгляд рыжего. Чисто из вредности показала ему язык. А он возьми и глаза к потолку закатай – как большой!
– Адепт Рэй, успокойтесь, – тут же заметил это дело магистр.
Я зашлась в беззвучном хохоте, пока Рэй прожигал меня нехорошим взглядом прищуренных глаз, и успокоиться удалось далеко не сразу. Смеяться я, конечно, перестала, но заставить себя стереть улыбку с лица не могла долго.
Зато проснулась! Сделай гадость, себе на радость!
Сидим, молчим. Парни и мужчины вокруг сосредоточенно всматриваются внутрь себя, я делаю вид, что занята примерно тем же.
Всё ещё сидим. Всё ещё молчим. Эти все всё ещё смотрят вглубь себя, мне уже откровенно скучно и опять в сон клонит. Но сильнее чувства сна оказалось только чувство голода…
– Ур-р-р! – Громко пожаловался желудок, не обрадованный тем фактом, что кормили его больше семи часов назад.
Я тут же честно попыталась сделать вид, что это не у меня, и вообще я уже давно внутри себя – ничего не вижу, ничего не слышу. Но желудок, будто издеваясь, повторно скорбно завыл, привлекая ко мне всеобщее внимание.
– Адептка, – устало вздохнул магистр.
Я всё ещё внутри себя, хоть щёки уже ощутимо горят под всеобщими насмешливыми взглядами. Они ещё и смеются! А вот это уже, знаете ли, обидно. Я же не виновата, это всё организм, а против организма, как известно, не попрёшь.
На моё очередное «ур-ру-у-у» магистр вздохнул повторно, а все вокруг уже в открытую хохотали.
– Идите в столовую, адептка, – разрешил магистр обречённым тоном, – у вас пять маэ.
А пять маэ, это, на секундочку, чуть больше пятнадцати минут. Я ещё с прошлого раза запомнила.
Повторять дважды мне не пришлось. Радостно поблагодарив меланхоличного старичка и проигнорировав ржущих теперь уже одногруппников, я резво подскочила на своём коврике, быстро преодолела разделяющее нас с дверью расстояние и торопливо за ней скрылась.
Местонахождение столовой я запомнила хорошо, поэтому найти её не составило никакого труда. А уже там худощавые, что уже само по себе необычно, то ли тёмные, то ли эоры, то ли ещё не пойми кто, выслушав мои стенания, меня не просто накормили, а ещё и какой-то травой напоили. Она оказалась жутко горькой и вообще не вкусной, зато действовала как кофе – бодрила, причём мгновенно и, как меня заверили, надолго.
Обратно я шла сытая, уже не сонная и очень довольная. Шла, переводя две маэ в минуты…
Но не дошла.
Это случилось неожиданно. Неожиданно настолько, что в первое мгновение я просто замерла, поражённая нахлынувшим на меня чувством паники и дикого, леденящего душу ужаса. Эти ощущения были похожи на резкое погружение в ледяную воду, от которого сводит судорогой всё тело и ты замираешь, не зная, что делать.
Мысль, что на это и был расчёт, несколько отрезвилась. Во всяком случае, три быстрых прыжка в сторону я сделала вполне осознанно, а дальше…
Взрыв! Оглушительный, заставивший землю задрожать, а воздух взорваться тысячей алых искр взрыв! Он пришёлся как раз на то место, где я стояла пару мгновений назад и, честное слово, меня спасла чистая случайность!
Или нет. Я уже не была в этом уверена, когда через краткий миг после оглушительного взрыва вдруг всё пришло в движение. Внутреннее чувство, остро реагирующее на малейшие изменения, которого у меня раньше не было, а сейчас оно значительно усложняло жизнь, среагировало быстрее, чем глаза.
Повторная волна сильнейших чувств едва не сшибла меня с ног! Холод от выросших прямо из земли Ищеек, коих набралось больше трёх десятков штук! Стучащий в висках пульс охранной системы ректора, что просто обезумела! И два слепящих закрытые глаза портала, что буквально разрезали пространство вокруг!
Это было похоже на какое-то безумие, всё вокруг просто вмиг будто ожило! Зашевелилось, задвигалось, задышало!..
– Цела? – Всего одно слово, заданное сосредоточенно-серьёзным тоном, который я узнала мгновенно.
И дело было даже не в непроглядно-чёрном пятне перед внутренним взором, коим предстал мне Аяр, я просто мгновенно узнала его голос.
– Цела, – отозвалась заторможено, удивлённо оглядывая то безумие, что творилось сейчас… повсюду.
Эор, убедившись в моей целостности, уже хотел было уйти, но в последний момент почему-то передумал. Подлетел ко мне, обнял ладонями лицо и заставил закинуть голову назад и посмотреть в его сильнее обычного мерцающие глаза, в которых за суровостью и серьёзностью отчётливо проглядывало беспокойство.
– Тебе бы ничего не было, – проговорил он отчётливо на моём родном языке, на который организм отозвался взволнованной дрожью, – удар не коснулся бы тебя, но ты всё равно большая молодец. Правильно, что не растерялась и не застыла, моя храбрая и совсем не пугливая Снежинка.
– Я испугалась, – тихо возразила ему, оказавшись не в состоянии отвести взгляд от его приковывающих глаз.
– Я знаю, – эор вдруг улыбнулся – едва заметно, но очень облегчённо, – я знаю, малыш. Всё, беги, дальше мы сами разберёмся.
Уходить было очень сложно, но мне всё же пришлось. Уходя, я каждой клеточкой содрогающегося после произошедшего организма чувствовала острое желание развернуться и вернуться к Аяру. С ним было не так страшно.
Но пришлось возвращаться.
– Вы задержались, адептка, – спокойно констатировал магистр, когда я вернулась в общий зал медитации.
– Ага, извините, – пробираясь между сидящих парней, негромко отозвалась я, – меня просто немного убить пытались.
На коврик не опустилась – рухнула. Просто трясущиеся ноги меня донесли с трудом, а тут уже просто не выдержали. Да и вообще общее состояние не радовало совершенно. Одно дело слышать «Тебя, возможно, когда-нибудь пару раз попытаются убить», а совсем другое только что пережить нападение. И пусть Аяр говорил, что мне ничего бы не было, менее страшно от этого не становилось.
Я не сразу заметила всеобщее напряжение, всецело направленное на одну-единственную меня. Они смотрели все, весь четвёртый курс будущих боевых некромантов в количестве двадцати с лишним штук и магистр. Все смотрели, не отрывая тяжелых взглядов от моего лица. Мне и так дышать тяжело было, а тут ещё и они нагнетают…
– Да успокойтесь уже, – откровенно взмолилась я.
И просто закрыла глаза, чтобы всех их не видеть. Но и это не помогло. Всеобщее напряжение загустило воздух и теперь пульсировало у меня в голове. Причём успокаиваться тут явно никто не хотел.
– Вика, а ты нам ничего рассказать не хочешь? – Практически даже безразлично поинтересовался рыжий.
Можно было бы, конечно, рассказать… хотя бы рыжему, он, вроде, парень неплохой. Вот ему и расскажу, когда без лишних ушей будем, а пока же:
– Там Верховный, – отозвалась я, не открывая глаз.
И вопросов больше ни у кого не было.
