Текст книги "Идеальная жена некроманта (СИ)"
Автор книги: Валентина Елисеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
В больнице царила привычная суета. Новых пострадавших с границы до сих пор не поступало, а выздоравливающие воины вели себя, как и положено выздоравливающим молодым парням, вдруг оказавшимся в центре столицы после долгого пребывания в опасности и проживания в чисто мужском обществе. Пациенты громко переговаривались в палатах, уделяли повышенное внимание медперсоналу женского пола за исключением главного хирурга больницы Тамары Светлой: о ней говорили с восхищением, но негромким благоговейным шепотом:
– Хороша девица, но строгая – спасу нет! Ты к ней с комплиментом, а она тебе тут же клизмы «для пользы здоровью» назначит.
– Верно, верно. Один за ней уж так увивался, а она ему сухо и недовольно: «Завтра на выписку!» Он ей, в шутку: «Я хочу стать постоянным пациентом!», а Светлая окинула ледяным взглядом, прищурилась нехорошо и говорит: «Для этого вам придется воспользоваться услугами некроманта... Хотя нет, слишком прилипчивый зомби – это неудобно, их лучше делать из малоразговорчивых. Заметили, какие Лёлик и Жорик у нас молчаливые? Учитесь у них – пригодится, коли мечтаете стать постоянным пациентом».
– Толкуют, у нее жених есть, на границе сейчас.
– Повезло мужику!
– Не знаю, не знаю, жену с такой железной рукой и тяжелым характером, как Тамара Светлая, еще поискать...
– Врача Светлую просят спуститься в приемное отделение! – разнеслось по хирургическому корпусу, отвлекая Таю от медицинских карт пациентов.
На лестнице ее догнал Тегран и объяснил, что к ним направили нескольких пострадавших воинов из другого королевства, в котором нетрадиционная медицина еще не развилась до такого уровня, как в Ниарто, а традиционная признала свое бессилие в этих конкретных случаях. Доставленные порталом мужчины заметно нервничали, оглядываясь в незнакомых стенах, и проявлялось это по-разному: кто-то пытался балагурить, кто-то мрачно молчал, не веря в возможность своего спасения простыми врачами, если маги не смогли помочь.
При виде Таи самый молодой парень, демонстрируя напускной оптимизм, заговорил с широкой улыбочкой:
– Девушка, вы такая красавица, вам муж не нужен? Обратите внимание на меня: я храбрый, решительный и честный!
– Вы в курсе, что сейчас перечисляете все признаки алкогольного опьянения? – сухо сказала Тая, хмуро читая сопроводительные бумаги пациента. – Недавно выпивали?
– Нет, – растеряно ответил парень.
– Проверим...
– Я не пью и не курю, веду здоровый образ жизни! У меня стальные нервы и железное сердце!
– И это проверим. Если заржавело – поменяем за счет казны. Везите в третью! Следующий!
Второй тоже попытался заигрывать:
– Знал бы, что здесь такие красивые врачи работают – давно бы ползком до Ниарто дополз! Девушка, за вами поухаживать можно?
– Нет, – кратко отрезала Тая.
– А за медсестричками – можно? – не унимался парень.
– За медсестричками можно, – милостиво разрешила Тая. – Вас сейчас как раз две «медсестрички» в операционную повезут, так что не теряйтесь. Лёлик, Жорик, сюда! В пятую этого везите.
При виде нежити в больничных женских халатиках и с эмблемой больницы на косынке, чужестранные воины впали в культурный шок от разрыва шаблонов.
– В ваших больницах работают зомби? Зомби?! В больницах??!
– О, да, и отлично работают. Не переживайте, наши зомби первоклассного качества, от лучших производителей, – невозмутимо заверила Тая. – Следующий!
Последний случай оказался самым сложным: парень подхватил приличную дозу магии смерти и у него безнадежно погибла почка. Вернее, в сопроводительных бумагах писалось о том, что имеется частичный некроз почки, одной, поскольку в местных медицинских атласах почка не указывалась, как парный орган.
– Я сам попросил доставить его к нам, – негромко заговорил Яр, отводя Таю в сторонку и накладывая звукозаглушающее заклинание, – вспомнил, как ты доказывала, что почки и легкие разделены на две автономные части и без одной доли можно жить. Маги Хризолина в один голос подписали парню смертный приговор – ведь то, что умерло, восстановить невозможно, – и собирались оставить его умирать при больнице, обезболивая отход в мир иной. Я же подумал, что если отмершие ткани удалить из тела, как аппендикс, то можно спасти пациенту жизнь.
– Не факт, что задета лишь одна почка, – заметила Тая.
– Как ты любишь повторять – вскрытие покажет, верно?
– Это очень рискованная операция при огромном количестве неизвестных, шансы на успех небольшие.
– А других возможностей выжить у парня просто нет.
Тая кивнула, и они вернулись к пациенту. Тот недобро посмотрел исподлобья и заявил:
– Я отказываюсь быть подопытным у ваших шарлатанов! Никаких ваших «о-пе-ра-ций» мне не надо!
– Вам лучше согласиться на операцию, – сдержано возразила Тая.
– Лучше смерть, чем операция! – буркнул парень и отвернулся к стенке.
– Собственно, одно другому не мешает, – немного раздраженно ответила Тая, – так что будем считать, что вы согласны. – Пока парень переваривал ее слова, она повернулась к Теграну: – Усыпляй! Будешь сам мне ассистировать в первой операционной.
Парню из Хризолина трижды повезло: во-первых, у него отказала только правая почка, во-вторых – левая работала отлично, в-третьих – операция прошла успешно. Заживив все разрезы, Тегран влил в пациента приличную долю целительской магии и уверенно заявил, что тот быстро пойдет на поправку.
– Из армии его придется комиссовать по состоянию здоровья: почка – не аппендикс, с одной оставшейся долей особо мечом не помашешь и кросс не побегаешь, – предупредила Тая. – Физические нагрузки придется разумно ограничить и обязательно всю жизнь соблюдать диету, я ее подробно пропишу в рекомендациях. Ну и контрольные визиты к врачам раз в полгода, но вначале – чаще, а пока под присмотром у нас на неделю оставить.
– Других ограничений нет?
Голос Теграна вдруг стал доноситься до Таи, как через слой ваты, в груди жарко запекло тяжелое тянущее чувство. После часовой сложной операции она не сразу сообразила, что с ней происходит, покачнулась и попыталась ответить целителю:
– Других ограничений нет: может жениться, плодиться, в реке купаться. Если не будет перегружать почку, то к праотцам отойдет по расписанию, как и было изначально предначертано. Яр, не смотри на меня таким взглядом, я жениха люблю.
Медсестра выронила из рук лоток с инструментами – никогда прежде личные вопросы врачами в операционной не обсуждались. Металлические предметы дробно и звонко застучали по мраморному полу. Целитель Тегран побледнел, но быстро понял, что неделикатная прямолинейность всколыхнулась в Тае неспроста и грозит ей полным разоблачением.
– Вызывай вторую бригаду – пусть выводят пациента из магического сна и отправляют в палату, – скомандовал Тегран медсестре. – Тамаре плохо, у нее переутомление!
Наложив на Таю заклинание молчания, Тегран подхватил девушку на руки и помчался в ее комнату отдыха. Скинув с нее мягкие туфли без каблуков, он уложил ее в постель и грубо рявкнул на сунувшегося в двери Вортана:
– Тамара заболела, оставьте нас в покое! Я не собираюсь насиловать девушку, находящуюся в полубессознательном состоянии!
Военачальник замялся на пороге, пробасил неуверенно:
– Репутация Тамары может пострадать.
– Я – целитель, она сейчас – мой пациент, какая, к Дарксу, репутация?! – вызверился Тегран, выметая Вортана в коридор воздушным потоком и запирая дверь на магический замок. Он склонился над бледной до синевы девушкой, снял свое заклинание молчание:
– Тая, ты меня слышишь?
– Смутно, – прошептала Тая. – Что-то плохое происходит с Кайлом.
– Это я понял. Тая, он не сможет утянуть тебя за собой и тело твое занять не сможет, если ты не разрешишь. И не смей разрешать, слышишь?!
– Извини, но это мое тело, мое дело и тебя оно не касается.
– Не касается?! – голос Теграна взлетел и прервался. Глаза Таи закрылись, она глубоко погрузилась в себя.
Мерещилось, что вокруг нее шепчутся сотни голосов. Голосов глухих, тоскливых, протяжных, замогильных. Тая пыталась рассмотреть шепчущихся и видела смутно мельтешащие перед глазами бледные тени в плотной серо-черной мгле. И еще в этой мгле ярко светилась золотым светом тонкая нить.
Тая попробовала двинуться по наводке нити, но от ее усилий ничего не произошло: она не ощущала своего тела, его веса, движений и не могла перемещаться куда бы то ни было. Она могла только бессмысленно висеть в этой мгле и беспомощно наблюдать, как все сильнее натягивается и истончается нить. Пришло интуитивное понимание: она вернется в реальный мир, как только нить окончательно истает.
В мир, в котором уже не будет Кайла.
«Шиш вам, Мертвые Земли, разные магии смерти и прочие прихлебатели черных сил, я не для того смирилась со сменой мира, чтобы потерять того, кто мне больше всего в этом мире дорог! – рассвирепела Тая и принялась действовать: вспоминать сведения из книг по некромантии. – Так, вначале попробуем активировать экстренный вызов по нашей связи: надо сосредоточиться, ощутить эту нить связи якоря и некроманта и сильно за нее мысленно дернуть...»
Прочувствовать нить удалось легко – казалось, это ее новая конечность, единственная конечность в этой мгле. Нить ощущалась, как рука, только рука больная и очень слабая, пульсирующая в такт сердцебиению Таи. Сильно дергать за нее Тая побоялась даже мысленно и плавно потянула нить на себя.
Золотистая струна напряглась, потом растянулась как резина, затем попыталась вновь сжаться, но внутренней мощи ей на это уже не хватило. Нить задергалась, как леска удочки в момент поклевки. Тая сжала свой конец путеводной нити, не давая ему выскользнуть, оторваться от нее и уйти в беспредельный мрак, из которого нет возврата. Она ощутила, что нить начала понемногу сжиматься, приближая к ней того, кто держался за второй конец.
И чем ближе становился тот, второй, тем больший ужас накатывал на сознание Таи. Ее чувства кричали, что она тянет к себе собственную смерть, что с того края к ней подкрадывается неимоверная жуть, первородный страх затапливал душу, понуждая бросить свой конец нити и с криками бежать в реальный мир, прочь из этой тьмы. Вой и стон тысяч унылых голосов казался материальными касаниями, еще больше нагнетая атмосферу невыносимого кошмара.
– Там не смерть и не плотоядный монстр, я твердо знаю, что там Кайл – так в учебнике некромантии написано! – прорычала Тая и голоса стали приглушенней – наверное, они обалдели от такого убийственного аргумента.
Марево страха упорно пыталось подчинить себе разум, заставить человека вести себя инстинктивно, всецело подчиниться чувству самосохранения. Собрав волю в кулак, Тая мысленно декламировала строчки, что однажды уже произносила, когда некромант вытаскивал ее пропастей реальных, – они пригодились теперь для пропасти мистической, но оттого не менее опасной:
– «Скованные одной цепью...»
Нить сокращалась и сокращалась, становясь при этом толще и ярче, а чужое приближение осязалось всё отчетливей, как поток горячего ветра в лицо.
Вой тысяч тоскливых голосов затих, отступил, превратился в еле слышный рокот далекого моря, а вместо них зазвучал один глухой, потусторонний голос:
– Тебе удалось до меня дотянуться. Удивительно. Я слабо верил, что в легендах есть зерно истины. Отпусти, Таечка, не мучайся, ты не удержишь меня долго, а я представляю, насколько тебе тяжело и страшно.
– Продержу, сколько потребуется, – выдохнула Тая, – я тренированная на преодоление кошмаров, не впервой с ними сражаться, искреннее спасибо старой ведьме.
– Да, я помню, – вздохнул-застонал голос – бледное подобие уверенного, красивого голоса Кайла.
Тая испугалась повисшей после этой фразы тишины и зачастила:
– Ты только не молчи, говори со мной, пожалуйста! О чем угодно, только говори! Твоя душа переселилась сейчас в мое тело? Тогда почему я только голос слышу, а мыслей и чувств твоих не ощущаю?
– Не переселилась и не переселится – мое тело не лежит израненным в ожидании спасения на Мертвых Землях, оно находится в окружении целителей, но те бессильны мне помочь, так что это заклинание некромантии не сработает – не тот случай, не бойся.
– Я не боюсь, я хочу знать, что происходит и чем тебе помочь!
– Меня сводит с ума чистая, не преобразованная магия смерти.
– Опять передозировка?
– Нет, черной магии во мне не много, но... я поделился силой. Своей силой, силой некроманта. И беспомощен, как котенок перед тигром.
– Так...
Различие между магией некромантии и силой некроманта Тая толком понять не смогла – в популярных учебниках, рассчитанных на широкую аудиторию, об этом вообще не говорилось, а вынесенная из закрытой секции книга оказалась настолько сложной, что Тая осиливала ее по чуть-чуть и не все разделы успела изучить как следует. Книга вообще была очень странной – заклинания некромантии никак не укладывались в придуманную Таей схему систематизации магических элементов и казались ей бессвязной белибердой.
– Сила ведь может восстановиться? – спросила Тая.
– Сила – не магия, для ее восстановления потребуется несколько суток, а ты столько не продержишься. Когда некромант отдаёт силу, он погибает, ведь крохи чистой магии смерти всегда найдутся в его теле, а для обессиленного некроманта опасны даже они, хоть в обычном состоянии он их совершенно не ощущает.
«Это как постоянно живущие в человеке болезнетворные вирусы и бактерии: пока есть иммунитет, они могут никак не сказываться на здоровье, но стоит иммунитету исчезнуть – никто не сможет помочь», – подумала Тая.
– Ты меня понимаешь? – спросил Кайл.
– Еще как понимаю. Тогда зачем ты это сделал? Зачем отдал силу?!
– Как ты когда-то написала: у человечности есть цена. Если я буду раз за разом, день за днем ставить свою жизнь выше жизни других людей, бросать без помощи погибающих детей, оставлять на верную смерть целые отряды – то кем я вернусь с этой войны? Монстром хуже, чем твари Мертвых Земель, и, несомненно, монстром куда более опасным. История знает случаи, когда некромант преисполнялся гордыни и эгоизма, равнодушия ко всем людям, не одаренным магией, как он, – и тогда наступал судный день для его страны и лишь совместные усилия всех других некромантов помогали остановить творимое им зло.
– Хочешь сказать, что у дара некромантии тоже есть цена: он обязывает человека к благородству, готовности к самопожертвованию и бесконечному состраданию к людям. Собственно, это я давно поняла, равнодушный, эгоистичный врач, пекущийся о собственном благе даже в ущерб пациентам – тоже страшное дело. Рассказывай, что сейчас случилось: внятно, четко, по порядку, – велела Тая.
– Ты говоришь, как Братвил, выясняющий у воинов, что именно в разработанном им плане пошло не так, – в тусклом голосе Кайла проскользнул намек на улыбку.
– Ты говори, времени у нас навалом, сам сказал – сила восстанавливается не один день. – Тая старательно концентрировалась на своих речах и на голосе Кайла, чтобы не соскользнуть в глубокую яму инстинктивного ужаса, нагнетаемого паранормальными силами.
Кайл рассказал обо всем без утайки, заключив так:
– Тело некроманта способно преобразовывать впитанную им магию смерти Мертвых Земель в магию некромантии благодаря своему врожденному дару некроманта, своей силе некроманта, а я отдал почти всю силу, так что у магии смерти есть все шансы установить свое господство надо мной.
– Твое тело медленно умирает? Но я читала, что магия смерти не может убить тело некроманта, никак, ни при каких условиях!
– Она действует не напрямую. Когда в единоборстве верх одерживает некромант, то всё отлично – его буквально распирает от собственной магии, обогащенной внешней подпиткой. Если же некромант не справляется с агрессивным воздействием из-за огромной передозировки или, как в моем случае, передачи сил, то он сходит с ума и в итоге убивает себя сам – магия смерти развивает в нем непреодолимое стремление к суициду, а потом обращает в нежить.
– То есть ты сейчас медленно сходишь с ума?
– Пока ты меня удерживаешь – нет.
Тая крепче сжала ощущаемую ею нить связи. Отмахнулась от накатывающих волн страха. Нельзя молчать!
– Я думала, что тебя ко мне перекинуть должно в материальном виде – я же активировала экстренный вызов? – спросила она, лишь бы о чем-то спросить.
– Если бы я был полон сил, то да – меня затянуло бы в портал и вышвырнуло бы рядом с тобой. А в данный момент наша связь слишком слаба для материального переноса, то, что ты выдернула к себе моё сознание – уже чудо.
– Никакого чуда: мы вместе навсегда, что бы ни случилось – это объективная реальность. – В поиске тем для беседы Тая вспомнила странности со сходством Широкова и старшего Данри и решила выяснить побольше: – Расскажи о своей семье, о своих предках, о бабушках и дедушках для начала.
«Про Дмитрия Ивановича мне известно, что он родился в посёлке лесорубов в глухой тайге, и если и были странности в его рождении на свет, то их некому было заметить. Никто беременную мать Широкова не исследовал, рожала она под присмотром полупьяного фельдшера, так что если и имелись у нее изначально близнецы, то никто о том не знал и знать не мог», – пронеслось в голове Таи.
– Мой дед по отцу тоже был некромантом, – начал Кайл, – служил королю одной страны с той стороны Мертвых Земель, по молодости был женат на племяннице короля, но неудачно: жена умерла в сорок пять лет, так и не подарив ему наследника несмотря на двадцать семь лет брака. Лишившись жены и, соответственно, своего якоря, пятидесятилетний дед еще поработал в высшей школе магии, обучая молодые кадры, а потом ушел на заслуженную пенсию и переехал на Малую Землю, на которой когда-то родился, в королевство Астазия. Там совершенно неожиданно он увлекся молодой женщиной, дочерью обедневшего торговца. Моя бабка жила с отцом, мачехой и тремя сводными сестрами. В свои двадцать пять лет бабка считалась старой девой, и отец с мачехой попрекали ее каждым съеденным кусочком хлеба, сетуя, что приходится им кормить до самой смерти бесполезную дочь-пустоцвет, на которую ни один мужчина не позарился и бремя это с отцовских плеч не снял. То, что бабка с зари до зари стояла за прилавком в отцовской лавке, в расчет не принималось.
В общем, в этой лавке с ней и познакомился мой дед. Ему тогда было пятьдесят пять, но тридцать лет разницы между ними не помешали бабке принять предложение о замужестве – слишком сильно мечтала она сбежать из отчего дома, а дед пообещал ей роскошную жизнь. Тогда никто не понял, зачем дед вторично женился: якорь некроманту в отставке не нужен, особых надежд на рождение наследника нет – дети и у молодых сильных магов редко рождаются – а любовница обошлась бы дешевле, чем жена.
– Но наследник все-таки родился...
– Да, спустя год: бабка забеременела почти сразу. Но дед настолько обрадовался рождению долгожданного сына, что умер через день после его появления на свет – когда в дом пришли королевские посланцы, чтобы проверить магические силы наследника некроманта, дед был уже мертв – нянька обнаружила его рядом с люлькой орущего младенца: у деда остановилось сердце, моментальная смерть. Моего отца воспитывала бабка, дед сразу после свадьбы сделал ее своей единственной наследницей, так что она ни в чем не нуждалась.
– Скажи, а какой была твоя бабка? Внешность у нее была какая? – продолжала гнуть свою линию Тая.
– На портретах, сделанных в молодости, она ярко-рыжая, с широким, покрытым веснушками лицом. А глаза ее я помню с раннего детства – они были синие. Дед тоже был рыжим – может, оттого и засмотрелся на такую же, как он сам.
«Два рыжих произвели на свет черноволосого ребенка? У Винлеро сквозь седину отчетливо просматривается черный цвет волос, какой по молодости лет и у Дмитрия Ивановича был».
– Сколько лет твоему отцу?
– Пятьдесят один, а что?
– Ничего, просто тишина меня нервирует – боюсь, что не услышу вновь твой голос. И я же потом всё одно ничего не вспомню, о чём мы тут с тобой говорили, – вздохнула Тая, сожалея, что забудет столько стратегически важной информации.
– Мой голос будешь слышать, пока держишь меня рядом с собой, сам я уйти не могу, – усмехнулся Кайл, – и разговор наш ты наверняка запомнишь, ведь сейчас ты не отпускаешь меня не столько из-за магии, которая практически перестала питать нашу связь, а из-за глубокого собственного желания не отпустить меня в потусторонний мир.
– Отлично, будем дружно ждать, когда восстановятся твои некромантские силы и помогут обуздать твою магию смерти. И не надейся, что я одна буду помнить наш разговор – ты тоже выживешь и его запомнишь, не смей настраиваться на иной исход! Раз времени у нас много, то предлагаю обсудить мою безумно-гениальную гипотезу о систематизации магических элементалей, составных частей заклинаний и зелий. Эх, жаль, что не могу тебе мысленную картинку моей таблицы передать – я ее почти закончила – так что подключай воображение, женишок!
От Кайла донесся смешок. Мгла вокруг Таи потеплела, нагрелась, начала светлеть и становиться прозрачной, а Кайл сказал:
– Я долго думал, как назвать мои чувства к тебе: нежные и глубокие, трепетные и восхищенные, а теперь отчетливо понял, как: я люблю тебя, солнце мое.
В груди Таи словно взорвалась атомная бомба, ее собственные чувства плеснули через край. Связь между якорем и некромантом загорелась огнем, а Таю вдруг выкинуло в реальность, под пристальный взгляд усталых серых глаз Теграна.
– Кайл! Что с ним?! – вскрикнула Тая, прижимая руку к груди и облегченно выдыхая – теплый огонек доказывал, что некромант жив и неплохо себя ощущает.
– Ты удерживала его душу два дня, Тая, это уже нереально много, не кори себя, – глухо, с сочувствием произнес Тегран.
– Два дня?! Это хорошо, его силы успели восстановиться.
Целитель опустил взгляд, не в силах видеть полное надежд девичье лицо:
– Тая, когда некромант отдает силы, он погибает. Так было всегда. Винлеро Данри даже не счел нужным позвать на помощь меня – знал, что я ничего не смогу сделать.
– Так было всегда, но не теперь, – улыбнулась Тая. – Черт, зря я Кайлу поверила, что у нас море времени, лучше бы не про таблицу, а про Тамару Светлую ему рассказала! Ладно, это еще успеется. Теперь всё успеется!
Распахнув глаза, Кайл увидел сгорбленного, седого старика – у Винлеро Данри полностью побелели волосы, зрительно прибавив ему уйму лет, а уверенный размах широких плеч сменился усталой, скорбной сутулостью – некромант не верил, что сыну удастся выкарабкаться с того света. Потянувшись к отцу, Кайл понял, что крепко привязан к постели, и изумленно чертыхнулся.
Винлеро вскинул голову, недоверчиво всмотрелся в обведенные черными кругами, но ясные глаза сына. Подскочили Братвил, Глин и Царт, несшие вахту скорби у ложа погибающего некроманта.
– Мы точно его удержим, если он вздумает придушить себя? Кайл всё еще маг, он может запросто остановить работу собственного сердца и легкого, – озабоченно сказал Царт.
– Это верно, еще ни одного мага не удалось удержать от самоубийства, – хмуро подтвердил Глин.
– Какая проницательность! Вот и незачем было меня привязывать, все одно не помогло бы, – полной грудью вдохнул Кайл свежий воздух и спалил удерживающие его веревки. – Папа, я в уме и в норме, по крайней мере – способен контролировать магию смерти внутри себя.
– Но... но как?!! – подскочил Винлеро, судорожно ощупывая и исследуя сына.
– У меня сильный якорь, – усмехнулся Кайл, – не согласный отпустить меня за последнюю черту.
