Текст книги "Новые русские аферы: герои нашего времени"

Автор книги: Валентина Агапова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Генпрокуратура провела первые следственные действия с преступником и была намерена предъявить ему обвинение в мошенничестве, контрабанде, подделке документов и хранении оружия. Его надежды на то, что дело может быть прекращено по истечении срока давности, вряд ли могли оправдаться: дело было приостановлено в связи с длительным розыском мошенника – теперь Генпрокуратура хотела возобновить его и направить суд.

Мирошник о себе

«Моя настоящая фамилия действительно Николаидис. Дело в том, что я много лет не знал, что я грек. Мои настоящие родители Елена и Владимир Николаидис – греки по национальности – жили в Тбилиси, где я и родился. Однако в 1946 году по приказу Сталина греков стали депортировать. Родители хотели бежать в Грецию, но их схватили в Румынии и посадили в лагерь в Фокшанах, где они потом умерли. Меня усыновила семья начальника лагеря, офицера НКВД Михаила Мирошника. Потом семья переехала в Киев, где я и окончил школу. О том, что я приемный сын, мать рассказала мне, только когда мне исполнилось 38 лет. Мой адвокат нашел в Тбилиси справку о моем рождении, и на ее основании греческие власти выдали мне потом паспорт и предоставили гражданство. Так что я теперь – грек!

Я был профессиональным антисоветчиком. У меня нашли книги Солженицына, Синявского и Буковского издательства „Посев“ – страшная по тем временам крамола. Но, как известно, политических заключенных в СССР быть не могло, а потому меня посадили по уголовной статье.

Выйдя из лагеря, я переехал в Москву. Я узнал, что в Западной группе войск скопилось громадное количество неликвидов: зубных щеток, просроченных консервов, залежалых курток, устаревших телевизоров и т. п. Мой концерн „Формула-7“ заключил контракт с ЗГВ о продаже этих товаров. Генералы заявили, что продали товаров на DM 18 млн. А в ноябре 1991 года произошел знаменитый обвал рубля. Ельцин издал указ о запрете расчетов в валюте между российскими организациями. Поэтому мы выплатили ЗГВ 15 млн рублей по факту завозки. Именно в рублях, потому что у нашего концерна не было валютного счета и мы не могли платить, согласно указу, в валюте. Меня сейчас обвиняют в краже нескольких миллионов, а генералы украли DM 10 млрд!»

Армия казнокрадов

Коррупцию, процветавшую в Западной группе войск в 1990-х годах, кто только ни вскрывал – и госинспектор РФ Юрий Болдырев, и Госдума, и Генпрокуратура. Однако итог масштабных расследований был скромен: одного генерала приговорили к условному сроку, другого – амнистировали, остальные вышли сухими из воды. Лишь предприниматель Георгий Мирошник, купивший крупную партию товара у ЗГВ, поплатился за это десятью годами скитаний по Европе и Америке, неоднократными арестами и потерей имущества на $50 млн.

В состав Группы советских войск в Германии на 1 января 1991 года (когда начался вывод войск) входили 2 гвардейские танковые армии (1-я и 2-я), 3 общевойсковые армии (3-я, 9-я гвардейская и 20-я гвардейская), а также 16-я воздушная армия. К ним необходимо добавить соединения и части, подчиняющиеся непосредственно командованию ГСВГ: 6 зенитных ракетных бригад, 2 ракетные бригады, 5 артиллерийских бригад, части обеспечения: связисты, саперы, автомобилисты и т. д. Всего в Германии находилось 9 мотострелковых, 9 танковых, 1 артиллерийская и 5 авиационных дивизий.

Для сравнения: армия ФРГ в 1980-е годы насчитывала 8 дивизий (4 моторизованных, 3 мотопехотных и 1 горная) и 3 отдельных корпуса (около 230 тыс. человек), армия Франции – 9 дивизий (около 240 тыс. человек), армия Великобритании – 5 дивизий (2 моторизованных и 3 пехотных), отдельный корпус и пехотную бригаду (около 86 тыс. человек). Американцы имели в Европе 17 бригад, насчитывавших в общей сложности около 217 тыс. человек.

В ГСВГ служили около 600 тыс. человек, на вооружении у группы было около 5 тыс. танков, до 10 тыс. бронемашин, около 1500 самолетов и вертолетов.

Для вывоза имущества ГСВГ в Россию в 1991–1994 годах потребовалось 131 703 вагона, перевезших 2,6 млн тонн материальных средств.

Стоимость недвижимого имущества ГСВГ (жилые и складские помещения, заводы, торговые предприятия и т. п.), по оценкам СМИ, достигала DM 40 млрд (около $28 млрд). В течение 1991–1992 годов руководство Министерства обороны России передало значительное число этих объектов на баланс гражданским коммерческим организациям. В результате из всей недвижимости, ранее находившейся в распоряжении ГСВГ, немецкой стороне было передано 21 111 зданий в 777 военных городках. Российские эксперты оценили стоимость компенсации за это имущество в DM 10,5 млрд (около $7,35 млрд). Немецкие власти настаивали на встречной компенсации – за экологический и имущественный ущерб. В мае 1992 года президент России Борис Ельцин направил канцлеру ФРГ Гельмуту Колю предложение о реализации недвижимости ГСВГ на основе так называемой паушальной сделки: из общей стоимости имущества DM 10,5 млрд Россия хотела получить DM 6 млрд ($4,2 млрд), а остальная часть должна была покрыть встречные претензии ФРГ. В результате переговоров российская сторона получила в качестве компенсации лишь DM 550 млн (около $385 млн).

31 августа 1994 года последний российский солдат Западной группы войск покинул Германию. А две недели спустя тогдашний глава комитета Госдумы по обороне Сергей Юшенков заявил: по данным инспекций в военных округах (Уральском и других), куда поступило военное имущество из Германии, оно годится разве что для свалок и покупателей вторсырья. То есть большая часть армейской собственности в ЗГВ была расхищена.

Поисками виновных первым начал заниматься главный государственный инспектор РФ Юрий Болдырев, направивший в ноябре 1992 года президенту страны Борису Ельцину докладную записку «О грубом нарушении должностными лицами Западной группы войск и Минобороны России государственной и финансовой дисциплины при реализации высвобождаемого военного имущества и коммерческой деятельности». Госинспектор подсчитал, что старшие офицеры ЗГВ нелегально перевели на банковские счета в США, Швейцарии и Финляндии около DM 17 млн. Кроме того, они «безосновательно предоставили банковские гарантии на сумму свыше DM 48 млн 13 иностранным фирмам, что позволило по крайней мере трем из них без всякой поставки товаров снять около DM13 млн с расчетных счетов».

Юрий Болдырев потребовал отставки командующего Западной группой войск генерал-полковника Матвея Бурлакова. Однако последний поначалу был даже повышен в должности – в 1994 году по протекции Павла Грачева Бурлаков был назначен ьзамминистра обороны. Однако год спустя Борис Ельцин все же снял его с занимаемого поста. В указе президента говорилось, что это сделано «в целях защиты чести вооруженных сил, их командования, авторитета государственной власти и в связи с проводимыми проверками».

Впрочем, от проверки фактов коррупции в ЗГВ, проводимой в Госдуме, Матвей Бурлаков успешно отбился. В своем выступлении перед парламентариями на специальных слушаниях по коррупции в ЗГВ он показал многочисленные документы (контракты, счета, платежки) и заявил, что руководство группы войск в Германии должно было «выполнять, а не обсуждать» распоряжения Главного управления торговли МО, что оно якобы и делало. Примечательно, что на защиту генерал-полковника Бурлакова встала Генпрокуратура. Ее пресс-служба опровергла сообщения в прессе о том, что летом 1993 года на польской границе был задержан грузовик с мебелью, картинами, старинным серебром и антиквариатом, который направлялся на дачу Матвея Бурлакова и в итоге был доставлен адресату. «Дела ЗГВ вообще не существует», – заявили в прокуратуре. Правда, там вынуждены были признать, что некоторые дела в отношении военнослужащих бывшей ЗГВ, в том числе высокопоставленных военных, находятся в стадии расследования, но особо отметили, что экс-главкома ЗГВ среди обвиняемых по этим делам нет.

Единственный обвинительный приговор армейскому генералу, похищавшему госимущество во время службы в ЗГВ, был вынесен военной коллегией Верховного суда России в январе 1995 года. Как установил суд, в 1991 году заместитель командующего 16-й воздушной армией Западной группы войск генерал-майор Николай Селиверстов совместно с немецкими коммерсантами организовал гонки драгстеров на российском аэродроме в Грос-Дельне. За помощь в проведении гонок немецкая сторона заплатила Селиверстову DM 29 тыс., которые он так и не перевел на счет армии. На суде генерал заявил, что денег не получал. Однако суд обвинил Селиверстова по этому эпизоду в присвоении чужого имущества и приговорил его к пяти годам лишения свободы условно с отсрочкой исполнения приговора на два года, а также к штрафу в 63 млн неденоминированных рублей.

Еще одно громкое дело по факту разбазаривания имущества ЗГВ завершилось амнистией. Обвиняемым по нему проходил начальник Главного управления торговли Минобороны Григорий Каракозов. По его приказу начальник управления торговли ЗГВ Федор Резапов заключил в 1991 году с фирмой «Реконт» две крупные сделки по явно завышенным, выгодным для этой компании ценам. Следствие пришло к выводу, что управление торговли напрасно переплачивало «Реконту»: военные получили от фирмы некачественные товары. Генпрокуратура собиралась отправить дело против Каракозова в суд. Однако Госдума в честь 50-летия Победы объявила амнистию участникам войны с Чечней, а Каракозов числился участвующим (выполнял обязанности по снабжению войск, выезжая для этого в Моздок и Грозный). В общем, генералу повезло – прокуратура признала его виновным, но его уголовное преследование было прекращено в связи с амнистией.

Наибольшее усердие следователи Генпрокуратуры проявили, выясняя, не на похищенную ли в ЗГВ валюту Минобороны приобрело две автомашины Mercedes-Benz 500 SEL, одна из которых поступила в личное пользование тогдашнего главы министерства Павла Грачева. В октябре 1994 года по заявлению последнего Генпрокуратура возбудила уголовное дело в отношении автора статьи в «МК» «Паша Мерседес» Вадима Поэгли. Подзаголовком статьи были слова, принятые Грачевым на свой счет: «Вор должен сидеть в тюрьме, а не быть министром обороны». Так вот, прокуроры выяснили, что первый Mercedes был приобретен на выручку, поступившую от немецких фирм за размещение ими рекламы на территории ЗГВ, а второй – на средства «одной инофирмы», которая намеревалась купить воинское имущество и внесла аванс. Затем сделка сорвалась по вине этой фирмы, и российская сторона в соответствии с договором забрала себе часть аванса в качестве штрафа. Следствие предъявило журналисту Вадиму Поэгли обвинение в оскорблении Павла Грачева, однако в итоге он был оправдан Верховным судом.

Кто, кому и сколько?

Дело «главного обвиняемого» по делу о расхищении имущества ЗГВ закончилось ничем. Мирошника осудили этот раз лишь за хранение пистолета. По эпизоду о мошенничестве с товарами ЗГВ его полностью оправдали. Дело было закрыто «за непричастностью обвиняемого к совершению преступления». По эпизоду о контрабанде этих же товаров (Георгию Мирошнику вменялось в вину их недостоверное декларирование как отгруженных не его частной фирме, а центральной военно-торговой базе ГУТ МО и неуплата таможенных платежей на сумму 4,7 млн неденоминированных рублей) дело было прекращено в связи с тем, что сроки давности по нему истекли четыре года назад.

Только вот большую часть имущества, изъятого при обысках в 1992 году и оцениваемого предпринимателем в $ 50 млн, он назад не получил, так как она уже утеряна или разворована. Георгий Мирошник обещал отсуживать «все до последнего цента». В Генпрокуратуре же не видели поводов для беспокойства. «Он задумал тягаться с государственной машиной, – говорили там. – Ну что же, посмотрим, кто кого».

В итоговом постановлении Генпрокуратуры было указано, что часть имущества и ценностей, изъятых при обысках на его даче и в квартире в 1992 году (и оцениваемых им самим в $50 млн), следует «обратить в счет возмещения ущерба по гражданскому иску Главного управления торговли Минобороны». А другую его часть, в том числе дорогие ювелирные украшения жены обвиняемого, ему следует вернуть. Однако Мирошник рассказал, что прокуратура вернула ему «лишь 11 полотен живописи из 60, 3 поломанных телевизора, чужие радиоприемник и магнитофон, 6 бабушкиных ложечек из меди и разбитый сервиз, который принадлежал теще». Невозвращенными же остались «помимо картин более 20 икон, коллекция посуды из серебра и хрусталя, 700-граммовый золотой портсигар работы Фаберже, золотые украшения жены и более $11,5 млн, принадлежавших моему концерну „Интеркомцентр-Формула-7“».

Господин Мирошник и его адвокат Сергей Гребенщиков стали добиваться в Генпрокуратуре возврата остального имущества. В ответ прокуратура предъявила предпринимателю иск на сумму, эквивалентную 9 млн немецких марок. Так следствие оценило долг «Интеркомцентра-Формула-7» Министерству обороны за товары от ЗГВ. По мнению самого Мирошника, никаких доказательств того, что он должен оборонному ведомству, нет: в деле «лишь реестр накладных, выписанных на некоего Мирошниченко (чиновники ЗГВ ошиблись в фамилии. – Ред.),акт ревизии моего концерна и мои приговоры 28-летней давности». Предприниматель также подал иск к Генпрокуратуре: он просил Басманный райсуд обязать ответчика исполнить постановление о возврате ему изъятого при обыске имущества, в том числе «габсбургской пятикилограммовой серебряной вазы со 134 вкрапленными австро-венгерскими монетами XVII–XVIII веков» и «двое каминных часов венецианской работы», которые куда-то исчезли из закромов прокуратуры.

Споры о том, кто, кому и сколько должен – Мирошник государству или государство Мирошнику, продолжались несколько лет. Лишь в мае 2005 года Дорогомиловский райсуд Москвы отклонил иск Мосгорпрокуратуры к предпринимателю Георгию Мирошнику на 166 млн рублей, составивших долг за товары Западной группы войск (ЗГВ), поставленные его концерну в 1991 году Прокуратура просила обратить взыскание этой суммы на изъятую у Мирошника крупную коллекцию картин, икон и ценностей (133 наименования на $45 млн). В ответ прокуратура Центрального округа направила в Хамовнический суд новое уголовное дело против Георгия Мирошника. На этот раз его обвиняли в том, что, когда его судили за хранение пистолета, он на заседании суда оклеветал полковника ФСБ Александра Мороза, участвовавшего в обыске у него дома. За это ему присудили штраф в 100 тыс. рублей в пользу государства. По словам осужденного, он был готов «произвести с государством взаимозачет», однако в прокуратуре говорили, что «договариваться с этим человеком нам не о чем».

Трехлетняя судебная тяжба закончилась победой Георгия Мирошника: Дорогомиловский суд отказал в иске прокуратуре в связи с его необоснованностью. Суд признал, что договор с управлением торговли ЗГВ был заключен не Мирошником, а возглавляемым им юридическим лицом – концерном «Интеркомцентр-Формула-7». При этом ни в договоре, ни в уставе концерна нет указаний на то, что его руководитель отвечает по его обязательствам. Доказательств же причинения лично Георгием Мирошником ущерба ЗГВ прокуратура, как указал суд, не представила.

Следствие в особо долгом размере

Но и после окончания процесса Генпрокуратура отказалась возвращать Мирошнику коллекцию антиквариата. Сначала это ведомство заявило ему, что «следствием дано поручение компетентным органам установить, не разыскиваются ли ценности как изъятые у законных владельцев в результате совершения преступления». А вскоре предпринимателя и его адвокатов ознакомили в прокуратуре с постановлением заместителя генпрокурора Виктора Гриня, обязавшего подчиненных полностью возобновить расследование его дела, вернув Мирошнику статус обвиняемого в мошенничестве и контрабанде. В постановлении было указано, что следствие за 15 лет так и не разобралось, кто был собственником концерна «Интеркомцентр-Формула-7», который возглавлял обвиняемый. Кроме того, Гринь обязал подчиненных установить, рассчитался ли Георгий Мирошник с главой некой фирмы «Корбис» Бискупски, который в 1992 году якобы жаловался Генпрокуратуре на то, что согласно контракту перечислил Мирошнику $400 тыс. в Дюссельдорфский филиал Немецкого банка, а также передал ему $99 тыс. наличными, однако контракт выполнен не был…

Адвокат Мирошника Владимир Волков назвал доводы замгенпрокурора Гриня надуманными: «Следствие возобновлено с одной лишь целью, – сказал адвокат, – не отдавать моему клиенту изъятую коллекцию ценностей, которая, похоже, просто разграблена. Господин Мирошник сказал мне, что не знает никакого Бискупски и никакой фирмы „Корбис“. А тот факт, что Георгий Мирошник ничего не должен Министерству обороны, установлен решением Дорогомиловского суда, вступившим в законную силу!»

В декабре 2009 года следственное управление следственного комитета при прокуратуре РФ по Москве прекратило уголовное преследование за истечением срока давности в отношении Мирошника. В ходе повторного расследования вину Мирошника доказать также не удалось. «Мне наконец-то вручили постановление, в котором говорилось, что все изъятое у меня во время обысков я могу получить обратно, – рассказал Георгий Мирошник. – Из усадьбы Кусково я получил 14 предметов в идеальном состоянии. То же самое я могу сказать и о Третьяковской галерее: в целости и сохранности мне вернули 44 предмета, за исключением картины русского художника Юрия Клевера и двух карандашных рисунков работы предположительно Леонардо да Винчи. Все они были в описи, а теперь отсутствуют».

Самый неприятный осадок у Мирошника остался от общения с представителями Гохрана России: «Там нам без всякой описи выдали четыре мешка. Когда следователь Андрей Бумажкин открыл их, я просто пришел в ужас: 90 % уникальных ювелирных украшений – кольца, серьги – оказались, по сути, уничтожены. Так сплющить и разломать их можно было только умышленно, притом что в Гохране все это находилось всего лишь на ответственном хранении и даже прикасаться ко всему этому они не имели права. О пропавших вещах я уже и не говорю. По факту якобы уничтожения из-за невозможности дальнейшего хранения принадлежащего мне имущества, насколько я знаю, Генпрокуратура даже возбуждала уголовное дело в отношении работников этого ведомства». В Генпрокуратуре говорить на эту тему отказались.

Теперь предприниматель намерен добиваться возбуждения нового уголовного дела в отношении сотрудников Гохрана, а потом через суд требовать с них возмещения причиненного вреда. В Гохране же заявили, что фамилия Мирошник им знакома, но сотрудника, который мог бы прокомментировать ситуацию, на месте нет. «У нас принята такая система: в каком состоянии вещи поступили на хранение, в таком мы их и выдаем».

Бриллиантовый дым
Роскомдрагмет, Golden ADA и Андрей Козленок

– Сударь, – заговорила графиня срывающимся голосом, – можно получить вот за эти бриллианты полную их стоимость, оставив, однако, за собой право выкупить их? И она протянула Гобсеку ларчик. <…>

– Восемьдесят тысяч наличными, а бриллианты останутся у меня, – добавил он глухим и тоненьким голоском. – При сделках на движимое имущество собственность лучше всяких актов.

– Но… – заговорил было де Трай.

– Соглашайтесь или берите обратно, – перебил его Гобсек и протянул ларчик графине. – Я не хочу рисковать. <… >

Оноре де Бальзак. Гобсек

Эта история началась в 1993–1994 годах, когда Роскомдрагмет заключил с компанией Golden ADA договор, по которому в США на переработку были вывезены алмазы на $88 млн. Golden ADA выполнила контракт лишь частично. Об этом узнала Генпрокуратура и начала уголовное преследование руководителя Роскомдрагмета Евгения Бычкова. В то же время американские власти задержали владельца Golden ADA Андрея Козленка. Начались переговоры с департаментом юстиции США о его выдаче…

Пришел с другом, ушел с контрактом

В 1992 году некто Андрей Борисович Козленок пришел к директору московского завода «Кристалл», занимающемуся огранкой бриллиантов, Сорокину. Не один пришел, а «с другом» – Козленка привел на завод не никто иной, как самый большой и непосредственный начальник Сорокина – председатель Роскомдрагмета Евгений Бычков, «бриллиантовый» министр. Знакомство должно было стать деловым, а новый знакомый директора «Кристалла» – партнером: заводу необходим был выход на международный рынок. Козленок же, хотя и возглавлял тогда СП «Совкувейтинжиниринг», но представлен был как один из руководителей международной корпорации Golden ADA Inc. с офисом в Сан-Франциско и вообще «человек солидный, с колоссальными средствами». Речь шла о том, что корпорация может оказать заводу помощь в сбыте ювелирных изделий в Америке. Заговорили даже о последующей приватизации Козленком завода.

Соответствующий контракт о предоставлении заводу посреднических услуг был подписан 16 октября 1992 года. По контракту международная корпорация Golden ADA Inc. продавала заводу «Кристалл» услуги на «аренду помещения и сейфов, организацию охраны, маркетинговые и консалтинговые услуги, страховку, проработку рынка сбыта товаров, платеж Госдепартаменту США, транспортные магистрали и транспортные составляющие, и т. д.».

Цены за услуги определялись в Приложении к договору и прописаны были очень подробно: стоимость аренды магазина, рекламного стенда и сейфа под хранение товара, охрана, страховка, маркетинговые услуги по реализации товара в США (реклама: телевидение, радио, газеты, журналы, спорт), всего $1296 тыс. Цены были самые обыкновенные, но некоторые странности в контракте все же были. Например, неясно было, ни какой именно магазин имелся в виду, ни тем более по какому адресу он был расположен. То же самое касалось и рекламного стенда, и сейфа, и компании-страховщика. Однако, несмотря на некоторую туманность в формулировках, касающихся самих услуг, «Продавец» (то есть Golden ADA Inc.) гарантировал «высокое качество обслуживания, а также полное соответствие услуг условиям контракта». Платеж должен был осуществляться авансом в течение недели с момента подписания контракта – путем стопроцентной предоплаты.

Что завод «Кристалл» с завидной аккуратностью и исполнил: первый платеж был произведен 20 октября 1992 года – перечислено на счет братьев Ашота и Давида Шегирянов (двух других учредителей корпорации) в Сан-Франциско $800 тыс., а 27 октября 1992 года перечислены оставшиеся $496 тыс. Тоже на счет Шегирянов.

А что сделала сторона (по контракту) сразу после его заключения? Если вы, следуя обычному российскому сценарию, вполне резонно предположите, что они банально сбежали, то ошибетесь. После того, как деньги были получены, братья Шегиряны Ашот и Давид, граждане США, и Андрей Козленок, гражданин России, в Сан-Франциско, зарегистрировали международную корпорацию – Golden ADA Inc. (Удостоверение Статуса Местной Корпорации (регистрационный номер (415) 664-4218), выданное Канцелярией Секретаря штата Калифорния). На печати корпорации Golden ADA Inc. имеется одна неброская деталь: на ней вместе с названием фирмы и штата содержится дата ее регистрации – 29 октября 1992 года. А контракт фирмы с заводом «Кристалл» был подписан 16 октября.

Ущербный контракт

Через какое-то время обнаружилось, что условия контракта не выполняются – проданные услуги не предоставляются. Никаких маркетинговых исследований, никакой рекламы, никаких магазинов – вновь отстроенных или же арендованных нет.

Казалось бы, какие проблемы? Контракт надо разрывать и предъявлять претензии. Но контракт и был составлен таким образом, что в 1992 году «Покупатель», каковым согласно контракту завод являлся, потребовать ничего не мог. До истечения срока его действия («услуги должны быть осуществлены в течение 1993 года с проработкой на 1993-94 гг.»). Директор Сорокин, естественно, пожаловался Бычкову. Жаловался он не раз. А когда выяснилось, что жаловаться бесполезно, Сорокин написал письмо в МВД России. О том, что его обманули. Просил принять меры.

Но милиция не торопилась с принятием мер. Позже причины затягивания дела выяснились: 6 апреля 1995 года против Андрея Козленка, а также ряда работников ГУВД Мосгорисполкома и Ленгорисполкома было возбуждено уголовное дело по факту дачи и получения взяток. А 24 января 1996 года Генпрокуратурой РФ было возбуждено уголовное дело по факту финансовых махинаций на заводе (ст. 147 части 3 УК РСФСР).

Пока в МВД тянули, председатель Роскомдрагмета требовал отпуска ценностей для Козленка. Директор завода, естественно, возражал. Отказы стоили Сорокину трех инфарктов и должности. К тому же после того как он стал проявлять слишком большую непокорность, лицензию в 1993 году ему выдали только на три месяца (в 1992 году у завода «Кристалл» была годовая лицензия на право торговли, выданная Роскомдрагметом). Он оказался перед выбором: либо быть директором без лицензии, либо увольняться. 14 января 1994 года он сдался и написал заявление об уходе.

Волшебная бумажка

Но строптивость директора завода «Кристалл» развитию деловой активности новоиспеченной международной корпорации не помешала.

В 1993 году была заключена сделка между Роскомдрагметом и Golden ADA Inc.: российская сторона должна была поставлять ценности, американская – принимать, хранить в соответствующих помещениях и создавать условия для их реализации. Собственником ценностей оставалась российская сторона, она же должна была определять стоимость товара и принимать решение о его продаже. А корпорация за услуги должна была получить 10 %.

Но сначала о контракте. Для его заключения, согласно действующему законодательству, решение должно было быть принято на заседании Правительства. Либо – в исключительном случае – должно было быть издано специальное распоряжение первого вице-премьера. Однако Бычков ограничился лишь одной подписью, правда, ну очень большого начальника. Дело в том, что у больших начальников есть такие маленькие бумажки с их фамилией. Их называют по-разному – кто бегунком, кто уголком.

Так вот именно на такой бумажке (маленький квадратный листочек с конкретной фамилией) наш большой начальник начертал – «отпустить и поставить на контроль на декабрь». И поставил свою подпись. Одновременно он дал указание сделку засекретить, после чего практически вся переписка и все бумаги по контракту стали проходить с грифом «Секретно».

Благодаря этой подписи Бычков мог утверждать, что действовал по поручению правительства. Но дело в том, что пост министра, выдавшего ту злосчастную бумажку, не соответствовал тому, что предусматривает в таких случаях установленная процедура.

Как бы то ни было, контракт между Golden ADA Inc. и Роскомдрагметом, подписанные с каждой стороны соответственно вице-президентом Ашотом Шегиряном и Евгением Бычковым, был после этого «согласован» во всех инстанциях – в Минфине, МВЭС и ГТК.

Можно было приступать к его реализации.

Ценности на вывоз

В мае-июне 1993 года ценности на ориентировочную сумму $95 млн в пять приемов были вывезены из России. Для их отправки воспользовались профессионалами из Федерального управления фельдъегерской связи (ФУФС). При этом управлении создано некое ТОО «Медиар», где сотрудники ФУФС работали по совместительству. Они и осуществили доставку из Шереметьево-2. В том числе и… на пассажирских самолетах. Точный вес отправленных ценностей на сегодняшний день не знает никто. Больше их никто не видел.

Между прочим, еще до подписания этого контракта между корпорацией Golden ADA Inc. и Роскомдрагметом было заключено предварительное соглашение о намерениях (подписанное также Евгением Бычковым и Ашотом Шегиряном), в котором оговаривались «объемы» будущего сотрудничества. Предполагалось, что «российская сторона в течение десяти лет будет продавать американской стороне бриллианты в количестве до 400 тыс. каратов ежегодно и ювелирные изделия в количестве до 60 тыс. наименований ежегодно по договорным ценам». Условия поставок должны были оговариваться в конкретных контрактах по мере их заключения. На соглашении стоит дата – 29 апреля 1993 года.

На упомянутом контракте, по которому были вывезены ценности из России, дата отсутствовала, однако «согласован» он был 6 мая 1993 года. Однако в пункте «Предмет договора» говорилось о том, что «российский партнер экспортирует, поставляет на рынок, распределяет и продает определенные драгоценные камни, драгоценные металлы, ювелирные и другие изделия из драгоценных металлов и драгоценных камней и услуги по своему выбору». А американский партнер лишь «оказывает помощь» ему. Не было определено также, когда и каким образом должна производиться продажа и перечисление средств российской стороне. Не было данных о регистрации контракта в юридическом отделе Роскомдрагмета. Во всяком случае в этом комитете человека, который его готовил, обнаружить не удалось.

Никаких реальных гарантий сохранности товара корпорация не давала, хотя обычная практика подобных сделок такова, что корпорация обеспечивает гарантии либо собственным имуществом, либо поручителем и гарантом выступает крупный и авторитетный банк. При этом предоставляемые гарантии тщательно проверяются. В данном же случае вся проверка и все гарантии сводились к тому, что Бычков лично знал Козленка. Не было предусмотрено даже страхования заключенной сделки: в контракте оговаривалось лишь, что «полная стоимость страхования будет определена отдельным соглашением». Каковое, как нетрудно догадаться, заключено не было.

Наконец, российский партнер брал на себя обязательство уведомлять американского партнера в письменной форме в течение 10 (десяти) дней об угрозе действий со стороны любого официального государственного органа или частного лица… которые могут угрожать или препятствовать действиям американского партнера. Ни больше, ни меньше.

«Звезда Урала»

Через месяц после отправки ценностей, в июле 1993 года, проверку сделки все-таки провело Министерство финансов РФ. Почему? Кто догадался? Как? Неизвестно.

Выяснилось, что фирма Golden ADA совершенно неизвестна в Америке. И на этом проверка закончилась. О принятых мерах история умалчивает. Впрочем, это неважно, поскольку, несмотря на проверки Минфина, отношения между российским и американским «партнерами» и далее развивались вполне успешно.

В 1994 году была заключена еще одна сделка – на поставку алмазов. Ориентировочная сумма – $88 млн. Теперь уже дочернему предприятию корпорации Golden ADA Inc. – АОЗТ «Звезда Урала». Алмазы (приблизительно ведра два) были переданы новорожденной «Звезде» по двум договорам без предоплаты. Один был подписан самим Бычковым, другой – его первым заместителем Юрием Котляром. Оба предполагали оплату в течение 60 дней после получения. Скуратов указывал, что здесь была нарушена секретная инструкция Минфина России № 67 от 4 августа 1992 года и постановление правительства России от 18 марта 1994 года. «Звезда Урала», не расплатившись с Роскомдрагметом, отправила камни в адрес Golden ADA – та должна была обработать их и вернуть в Россию.