Текст книги "Невеста Бога (СИ)"
Автор книги: Валентина Ad
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Я была там, но когда узнала что ты не явилась и не отвечаешь на Катины звонки, сделала вид, что дозвонилась тебе и ринулась на помощь, мол «твоей хозяйке стало плохо, ты скорую вызвала, в больнице с ней возишься до приезда ее родственников…». И не нужно на меня так смотреть, лучше, я ничего не придумала, ну, разве Коли позвонила, узнала, не с ним ли ты.
Люда виновато опустила взгляд, она прекрасно понимала, что подставила подругу перед ее Николаем, но изменить ничего уж нельзя, тем более даже вернув все вспять, она бы непременно поступила бы так же. Она реально переживала за Яру, ведь с глухой ночи до белого дня от нее ни ответа ни привета, мало ли что? Да, она знала о ее намерениях, но кто такой Валера, чтобы ему доверять?
– Ах, так вот значит почему Коля словно с цепи сорвался со своими звонками, не смотря на мой запрет это делать, пока я сама не отзвонюсь. Вы словно наперегонки с ним звонили, поздравляю – ты выиграла. Кстати, спасибо, что избавила меня от ненужного с ним разговора, думаю, после того, как он узнал, что я не с ним и дома мирно не спала этой ночью, ему не нужно будет ничего объяснять.
– Ему, может и нет, а вот мне постарайся, – Людка грозно скрестила на груди руки и надула губы. – Я вся во внимании.
Отмазка, которую Ярослава придумала несколько часов назад уже не прокатит. Рассказывать о волшебной ночи с Николаем, о том, как она решила не отталкивать его, а постарается забыть Валеру, в объятьях того, кто ее действительно любит. Эта невинная ложь уже не имела никакого смысла, а других более-менее реальных, у нее не было. Ярославе чудовищно хотелось спать, а сладость от любовных утех подхлестывала поскорее оказаться в собственной кроватке и насладиться остаточными ощущениями, но что делать с безумно любопытными бирюзовыми глазами? Как рассказать подруге то, чего она от нее ждет, при этом не нарушив данное Валере слово? Решение пришло само собой, но на правильную формулировку и актерское мастерство понадобилось еще несколько минут и, не очень профессионально изобразив расстроено-грустное лицо, Ярослава приступила к спектаклю.
– Да. Я была у него. Да. Я не ночевала дома. Нет. Мы с ним не переспали. Да. У нас состоялся желанный мной разговор. Да. У нас с ним ничего не может быть. Нет. Я не сойду с ума. Да. Я научусь с этим жить.
Практически на одном дыхании Ярослава выпалила все то, что первое приходило на ум. Она специально выстроила так свою речь, чтобы не провоцировать Людку на дополнительные расспросы, а самолично оттарабанила все самое важное, при этом обреченно разглядывая землю, а не небесно-голубые глаза.
– И ты хочешь, чтобы я вот так просто взяла и поверила тебе? – Людка реально отказывалась воспринимать все то, что Ярослава пыталась впихнуть ей как правду, и ее возмущение не знало предела. – Да ты светилась словно пятьсот ваттная лампочка, когда шагала в мою сторону, а сейчас ты мне вешаешь лапшу будто ничего не было?!
Совершенно не обращая никакого внимания на рассвирепевшую подругу, Ярослава все-же решила сыграть свою роль до конца.
– А как мне по-твоему нужно было возвратиться домой – в слезах и соплях?! Знаешь, есть такие слова – «что б не плакать я смеюсь невпопад», вот это про меня. Да у меня все слезы закончились еще прошлой ночью, а душа опустела! Мужчина, котором как тебе известно я одержима, совершенно четко и ясно сказал, что между нами ничего нет и быть не может. Что я хорошая девочка и все такое, но он ничего не может мне предложить кроме дружбы и дать ничего большего кроме благодарности, за это мое чувство влюбленности. Он сказал, что никогда не сможет ответить мне взаимностью. Как думаешь, я в тот момент плакала или смеялась?
Глядя на Ярославу и слыша отчаяние в ее голосе, Людка и сама стала сомневаться в своей правоте.
– Но ведь… Но зачем он тогда писал тебе, зачем согласился на встречу? Не проще бы было просто проигнорировать твою писульку?
– Затем, моя дорогая, что он самый лучший мужчина! Как я всегда утверждала, и буду утверждать. Он просто не мог оставить между нами недосказанность и недоговоренность. Я ему не нужна, а для того чтобы я осознала это и продолжала жить без дурацких надежд и фантазий, он и назначил эту встречу, хотя изначально совершенно не подозревал, зачем она мне понадобилась. Он не стал играть моими чувствами, а как настоящий мужчина признался в невозможности нашего совместного будущего и попросил меня забыть о нем. Мы до самого утра проговорили с ним, немного выпили, и теперь я безумно хочу спать, чтобы проснувшись научиться жить по-другому. С другими мыслями, другими планами, другими фантазиями. Мне нужна полная перезагрузка, насколько это будет возможным.
Лучшая защита – нападение, как известно всем и каждому, вот и Ярослава не побрезговала ею воспользоваться. А слезы, появившиеся на глазах от стыда за все эти слова и боли из-за такого жесткого обмана, не могли не убедить Людку, которая их восприняла совершенно по-другому, в искренности и правдивости всего происшедшего.
– Прости, Яр, я ведь не знала… – Люка не спеша подошла к подруге, которая по ее личному мнению находилась на грани истерики и крепко-крепко обняла ее в надежде что таким образом хоть малую долю ее боли примет на себя. – Прости, конечно, но я скажу – я ведь говорила, что он мудак. Как можно отвергнуть такого светлого любящего человечка? Не понимаю… Хотя начинаю его уважать, за честность.
Голос Людмилы был пропитан таким участием и сочувствием, что Ярослава стала противна сама себе за эту предательскую ложь. Не видя никакого другого выхода, Ярослава расплакалась по настоящему, смешивая две эмоции – радость от того что все, о чем она только что наврала с три короба Людке всего лишь гнусная ложь. И ненависть к самой себе за это же.
– Не плачь, Ярочка. Он не стоит этих слез.
– Он стоит. Это я их не стою…
Чувство такта не позволило Люке дальше терзать душу подруги, а Ярославе совесть не позволяла продолжать нагло врать. Так, обнявшись, они некоторое время постояли у скамейки, а когда слезы были исчерпаны, распрощались.
– Ты когда проснешься, звони. Может захочешь развеяться или просто поболтать. Договорились.
– Обязательно. Вот только сомневаюсь, что мне в ближайшие дни захочется развеиваться. Должно пройти какое-то время, для полного осознания всего.
– Ну да. Может ты и права. В любом случае, не закрывайся и не прячься от меня за семью замками, все равно достану и растормошу. – Людка смотрела на Ярославу и страх за ее самочувствие, психику и душу, все больше окутывал ее, ведь такой удар не каждая сможет вынести. Тем более ее обезумевшая от непонятной любви, ранимая Ярослава.
– Верю, – только и проговорила Ярослава, прекрасно понимая, что подруга реально боится за ее состояние.
Спустя пару минут, улыбки все-же появились на обеих лицах, а затем подруги просто разошлись в разные стороны. Ярослава обезопасив себя от единственного переживающего за нее человека, уверенно ложилась отдыхать. Она знала, что Людка слишком бережет ее, чтобы терзать пустыми разговорами и не нужными прогулками, а Валера ведь мог позвонить в любой момент и что тогда? А так, она будет всегда готовая примчаться к нему, хоть на край света. Терзаемой до невозможности муками совести Ярославе никак не удавалось уснуть, даже не смотря на то, что она была до безумия уставшая. Она никак не могла выбросить из головы Людмилу и ее подбадривающие слова, полные понимания и сострадания. Только когда благодаря неимоверным усилиям, Ярослава смогла переключиться на более волнующую волну, с привкусом хмеля и страсти, утопая в мягчайших подушках, ею постепенно овладел крепкий сон.
ГЛАВА 17
Вымотанная любовными играми и душевными переживаниями, Ярослава проспала до утра следующего дня. Она проспала более двенадцати часов, что было для нее невозможным рекордом. Даже когда она бесконечно работала и еле тащила домой ноги чуть ли ни после десятисуточного забега, ей все равно было достаточно семи-восьми часов, а тут… Свежий ветерок легко прогуливался по ее обнаженным бедрам, из приоткрытого балкона он принес запах дождя и влаги, что заставило Ярославу съежиться и по шею натянуть одеяло. Услышав звук бьющихся о карниз дождевых капель, Ярослава растянулась в улыбке – что может быть лучше здорового сна в такую погоду? Неохотно раскрыв глаза, Ярослава первым делом проверила мобильный, который, как и она сама, мирно дремал под подушкой. Ничего важного, кроме нескольких пропущенных от Коли. Даже Людка не звонила. Блаженство. Истинное блаженство знать, что ты самая счастливая и упиваться этим состоянием безгранично, не опасаясь, что тебя потревожат совершенно не причастные к этому состоянию люди. Это её счастье, это её радость. Пусть ее осудит за это чувство хоть весь мир, но это только ЕЁ блаженство. Потратив несколько секунд на посещение «белого друга», Ярослава быстро вернулась под одеяло и задушила в объятиях подушку. Дождь продолжал методично выбивать ритм, а Ярослава даже не пыталась заставить себя покинуть кровать, которая словно магнит притягивала ее к себе. Ей не был интересен ни телевизор, ни ноутбук, она лишь время от времени косилась на свой айфон, который в конечном итоге ответил взаимностью, подморгнув смс сообщением. «Привет, как ты там?» Блин, это всего лишь Людка: «Привет. Ничего, валяюсь в кровати». «На «прогуляться» не созрела?» «Люд, какое «прогуляться», ты видела что за окном творится?» «Видела, поэтому и спрашиваю. Скучно в такую погоду до невозможности. Может все-же встретимся?» «Люд, прости, но нет настроения высовывать нос из под одеяла. Отсыпаюсь». «Ну, как знаешь. Тогда я с Маринкой и Юлькой пойду в кино, они говорят сейчас какой-то мульт прикольный крутят». «Удачи. Потом расскажешь. Девчонкам привет». «О’к : )», «Кстати, чуть не забыла, мне Коля звонил, так я ему сказала что ты болеешь. Отзвонись ему, что ли. Ну все, пока». Ясно. Снова Коля не остался за бортом ее жизни. «Отзвонись», а как же! «Разве не понятно, что я не хочу с ним общаться? Как можно быть на столько жалким? Я ведь никогда не скрывала от него собственного равнодушия, он знал, на что шел, когда начал со мной встречаться, что ж теперь наяривать?!» Мысли о Коле, о Маринке и Юльке, которые вместе с ее лучшей подругой будут отрываться без нее, окончательно разбудили Ярославу. Как-то это совсем ее не радовало, да и собственное желание развлечься проснулось, вот только тот, кто помог бы ей в этом молчит. А пойти куда-то с кем-то другим она просто не имеет права, а вдруг он напишет или позвонит, как она потом будет выкручиваться перед своими спутниками чтобы сбежать к нему? Нет, чем безбожно врать, лучше уж как-то в одиночестве саму себя веселить. Все грустные и не очень мысли разлетелись в разные стороны, когда громким урчанием и невозможно болезненным посасыванием, напомнил о своем существовании желудок. Ярослава почти сутки ничего не ела, кроме шампанского и сигарет, что явно не понравилось ее организму, которому в принципе дела не было до ее душевных взлетов и падений – «Есть хочу!» из раза в раз ревел живот. Ведомая жизненно важной необходимостью наполнить организм не только святым духом а и хлебом насущным, Ярослава оказалась у холодильника, но широко распахнув старенький ревущий намного громче ее желудка агрегат, она с удивлением обнаружила, что усмирить своего «попрошайку» не получится. На полках отведенных хозяйкой для ее нужд красовалась лишь тарелка с заплесневелым пловом и кусочек «брата-близнеца», в смысле такого-же зеленого, хлеба. Кефир, который она надеялась спасет ситуацию, оказался взрывоопасным, а не съедобным, а больше ничего обнаружить на своих полках Ярославе так и не удалось. Делать ничего не оставалось и закрыв глаза на дождь и нереальное нежелание покидать кровать, Ярослава была просто вынуждена пойти на поводу у своего организма. Тем более из открытых окон до нее, в месте с дождевой свежестью, доносился соседский аромат жаренной картошки, который просто сводил с ума. Оказавшись в скором времени под козырьком собственного парадного и приложив немало усилий чтобы справиться с давно и безнадежно сломанным зонтом, сквозь шум улицы и дождя, Ярослава все же смогла расслышать мелодию входящего сообщения подкрепленную мощным вибро, разрывавшую ее сумочки. «Привет. Не отвлекаю? Был у вас, тебя не заметил и подумал, может встретимся? Кстати, я скоро буду проезжать мимо твоего дома, могу подхватить». Зонт, который Ярослава битый час пыталась раскрыть, и который в данный момент ей только мешал, моментально оказался брошенным в лужу, а пальцы торопливо набирали ответ: «Привет. Не отвлекаешь. Да, я выходная и совершенно свободна. Будешь проезжать – маякни, выйду». Конечно она не занята! Конечно выйдет! «Как же сильно я тебя люблю!» – подарив своему айфону не один поцелуй, Ярослава молнией бросилась обратно в дом. Крики желудка ее уже совершенно не беспокоили, хотя она все же попыталась их унять несколькими глотками воды из чайника. На принятие душа и более-менее сносный макияж ушло не более пятнадцати минут – а вдруг Валера уже совсем близко, а она не готова? Сидя на краешке кровати в полной готовности, не выпуская из рук телефона, Ярослава и дождалась желаемого смс: «Я в том самом месте, где мы с тобой попрощались в прошлый раз, на своей машине. Жду». Ярославу словно корова языком слизала с койки. Ну и что, что ее единственный зонт продолжал валяться в луже у подъезда, а дождь не прекращался. Подумаешь, до дороги максимум пять минут ходьбы, а дождь хоть и проливной, зато летний, теплый. Ну и что, что Валера вновь не решился приблизиться к ее парадному, может оно и к лучшему, зачем ей лишние соседские пересуды, мало ли чего могут напридумывать старушки? Ну и что, что она летит по первому зову сломя голову, но ведь ЛЕТИТ!
– Привет. – Уверенно разместившись на сидении рядом с водителем, прошептала промокшая почти до нижнего белья Ярослава.
– Привет. – На лице Валеры дежурная улыбка и более никакого излишнего проявления, каких бы то ни было чувств. – Промокла, небось, совсем? Извини, просто к тебе очень уж не удобный подъезд. Да и чего ты собственно без зонта?
– Ничего страшного, я и сама зачастую стараюсь не напрягать таксистов своими виражами, сколько тут пройти. А на счет зонта, ведь не ливень же, а так…
От этого «а так» Ярослава еще долго чувствовала скатывающиеся по спине капли и некомфортно прилипшие к телу майку и джинсы, но Валере это знать не обязательно, это всего лишь дождевая вода, которая рано или поздно испарится. Только сворачивая к своему дому, Валера нарушил тишину, от которой никто не решался избавиться раньше.
– Почти добрались. У меня сегодня одно неплохое дело выгорело не будешь возражать против шампанского, отпразднуем? – машина приостановилась, а недвусмысленный веснушчатый взгляд вопросительно блуждал по телу Ярославы.
– Не буду.
– Тогда вот тебе ключи, поднимайся, располагайся. А я на пару минут в магазин. Кстати, может поесть что-то взять? В доме у меня из съедобного только «вода» – Валера улыбнулся – я только из ресторана, а вот ты?
– Нет-нет, я ведь дома целый день просидела, а что в такую погоду делать, как не насиловать холодильник. Спасибо, но я не голодна. – В момент когда она заканчивала свою реплику о сытости, желудок, словно нарочно, заурчал сильнее автомобильного мотора, заставляя Яру лишь молиться о том, чтобы Валера его не услышал.
Слова, которые произнесла Ярослава, еще больше зажгли чертики в Валериных глазах, и не только. Он не услышал ничего лишнего, кроме ее слов. И в отличие от Ярославы, Валера ничуть не стеснялся, не комплексовал и не терялся, поэтому не мог оставить ее интересное высказывание не замеченным:
– Ну на счет «что» или «кого» можно еще насиловать в такую погоду, мы обязательно поговорим. Договорились? – он коварно улыбнулся.
– Ага. Я тогда пошла, – Ярослава не смогла ответить откровенностью типа «Я бы тебя в любую погоду насиловала», на Валерино замечание, а просто выпрыгнула из машины.
Валера подъехал к небольшому магазинчику и припарковался чуть ли не на крыльце, стараясь максимально сократить свое пребывание под дождем. Ярослава же оставалась мокнуть, провожая его взглядом, потом разжала ладошку, на которой сверкнула приличная связка ключей, и запрыгала от радости. Оказавшись в пустой холостяцкой квартире, Ярослава уже не чувствовала себя в ней так неуверенно, как в первый раз. Она по-хозяйски сменила обувь и по-хозяйски обошла владения. Ничего не поменялось. Все на своих прежних местах, даже злосчастная расческа, продолжала омрачать общую картину. Первым делом Ярослава избавилась от этого удручающего предмета, спрятав объект раздражающий глаза, под кровать, и с легкой душой отправилась на балкон, ведомая желанием хотя-бы визуально ускорить встречу с Валерой. Вот он, ее любимый, ее единственный – аккуратно паркуется, ловко избегает луж и быстро несется к ней! Дальше все как в ее собственной сказке с элементом дежавю. Шампанское, не долгий разговор ни о чем и… После очередной порции отменного секса, Ярослава крепко жалась к удовлетворенному по всем параметрам Валере, который реально был счастлив, что у него появилась такая гибкая, послушная, юная любовница. Она не ныла что устала, не молила о продолжении, не говорила что «собачья» поза не для нее, а «69» она вообще ненавидит и в рот она никогда ничего лишнего не возьмет. Ничего этого не было, как было много раз «до». Зато было сплошное послушание, восторг от всего, чтобы он ни делал с ней и сумасшедшая безрассудная любовь в кошачьем взгляде.
– Знаешь, я рад, что ты нашла в себе смелость признаться мне в своих чувствах. Рад, что ты появилась в моей жизни, – Валере захотелось это произнести, ведь эти слова были искренни как никогда, где бы он еще смог на «халяву» получать столько удовольствия, да и Ярослава все же нуждалась в добром слове, а не только сексе, пусть даже шикарном.
– Ты даже представить не можешь как рада этому я, и даже думать боюсь о том, что могла никогда не решиться на настолько отчаянный поступок, тем самым обрекая себя на бесцветное существование всей своей жизни. – Пролепетала Ярослава, а в голове «Подумать только, еще вчера я лишь мечтала, что он когда-то скажет «Спасибо, что ты у меня есть», а получила это уже сегодня!»
– Такие громкие слова. Не боишься их произносить? – Валера открыто заглянул в глаза той которая просто боготворила его, ожидая увидеть лукавство или подметить всего-на-всего лесть, а не столь высокие чувства о которых она постоянно щебечет и которым просто нет места в их современном мире.
– Я ничего не боюсь! – Ярослава яростно принялась отстаивать каждое свое слово, он не должен ни на секунду усомниться в ее искренности, в ее честности, в ее верности. – Пока у меня есть ты, я ничего и никого не боюсь, тем более правды. Я люблю тебя и это навсегда. Это не громкие слова, и не ищи в них подвох. Я просто люблю тебя. Поверь, до тебя я никогда не была столь романтичной и глупой, и никогда не употребляла в одном предложении столько, как ты говоришь, «громких» слов. Я просто раньше ничего подобного не чувствовала, а потребности лгать кому-то у меня никогда не было. Знаешь, рядом с тобой я скоро начну говорить стихами, вот например, как Цветаева «Откуда такая нежность? Не первые – эти кудри, разглаживаю, и губы, знавала – темней твоих…» Ну разве не о нас? – Ярослава понятия не имела, от куда в ее мозгу всплыл этот отрывок, который когда-то давно, еще в школе, ей посвятил Женька Кротов, но его продиктовало ей само сердце. – Ты, наверное, считаешь меня полоумной, не до конца веря всем этим бредням едва знакомой особы, но прошу тебя не думай об услышанном, чувствуй вот здесь.
Ярослава нежно коснулась своей рукой левой груди Валеры, а затем, руку сменила на губы:
– Знаю, меня еще нет в твоем сердце, но ты не можешь не чувствовать, что моё, целиком и полностью заполнено тобой.
Валера слушал, но не слышал. Он никогда не был романтиком и смутно понимал кто такая эта Цветаева, о которой вспомнила Ярослава. Ему дела не было до всех «громких» и не очень фраз. Ему не было дела до того, что творилось в сердце Ярославы, он умел чувствовать лишь одной часть своего тела, которая и без всей этой пустой болтовни прекрасно справлялась со своими прямыми любовными обязанностями. Сидящая рядом с ним обнаженная рыжая нимфа одним своим видом доводила Валеру до состояния «боевой готовности» в считанные минуты, а эти слова… Что ему весь этот наивный лепет «школьницы», когда его орган любви, уже давно готов к бою? Больше не произнеся ни слова, он в очередной раз набросился на нее словно изголодавшийся после долгой зимы медведь на сочную красную рыбку, готовый растерзать ее своей нереальной жадностью и ненасытностью. А Ярослава отдаваясь ему, мысленно благодарила Бога, за это неимоверное счастье, делать счастливым того, без кого ее жизнь перестанет иметь всякий смысл, не говоря уже о ее личном счастье.
ГЛАВА 18
Целую неделю все в жизни Ярославы протекало по одному и тому же сценарию – ночной секс, дневной сон. Она забыла когда в последний раз нормально ела, зато к алкоголю, который уже не вызывал в ней никакого отрицания, в ее ежедневный рацион как-то сам собой записался никотин, а иногда даже какая-то «волшебная» травка, которая безумно возбуждала, а спустя несколько часов пробуждала неимоверную тягу к сладостям. Один раз Валера даже угостил ее белым порошком, и с чувством, толком, расстановкой провел мастер-класс. Но это было единожды, так как Ярослава ничего кроме жутких мыслей и какого-то отреченного от всего мира состояния не почувствовала. За всю неделю Ярослава так ни разу и не решилась на встречу с Людкой, ссылаясь на депрессию, хотя та неоднократно звонила не по телефону, а в дверь. Она прямым текстом послала на «Х» назойливого Колю, который молил не оставлять его и даже грозился что-нибудь с собой сделать, что вызвало еще массу ярких слов в его адрес. Она была одержима лишь одним-единственным смыслом всей своей жизни – Валерой, который не смотря на все свои пороки ни на шаг не сошел со своего пьедестала в ее глазах.
– Ярослава здравствуй, я тут слышала что у тебя сильная депрессия… – не ответить на звонок Кати спустя такое длительное время, Ярослава просто не решилась. – Я все понимаю, но и ты меня пойми, нам катастрофически не хватает официантов, и если ты в ближайшие дни не появишься на работе, я буду вынуждена искать тебе замену. Нет, не подумай, я не стану увольнять тебя без предупреждения и выходного пособия, но так дальше продолжаться не может. Я больше не могу гонять с разносом только лишь потому, что у тебя ветер в голове!
Грубые, почти злые слова, всегда милой и учтивой Кати, немного привели Ярославу в чувства, и уже завтра она пообещала появиться на работе. Любовь-любовью, но ведь она не содержанка, а платить по счетам все же придется.
– Валер, я завтра на работу выхожу, так что вряд ли у нас получится встретиться. Прости.
Говоря это, Ярослава чувствовала себя предательницей – Как она может променять такого обожаемого ею мужчину, на разнос и недовольные лица клиентов? Сердце сжималось от одной мысли, что уже завтра ничего этого не будет, а губы старательно заглаживали вину, укрывая поцелуями ставшее таким родным тело.
– За что ты просишь у меня прощение? Глупая, что ли. Конечно выходи на работу, поверь, на наш… – Валера немного замялся пытаясь правильно сформулировать крутящееся в голове «я всегда найду время на наш великолепный трах», – наше, наши встречи, я всегда смогу выкроить время, как думаю и ты.
Далее разговор принял абсолютно горизонтальное положение. Все тревоги Ярославы утонули в страсти, от которой она желала получить максимум, так как не знала, когда случится их очередное свидание. Валера тоже старательно черпал удовольствие, до капли осушая Ярославу. На работу Ярослава шагала в городом одиночестве. Она не стала оповещать Людку о своем возвращении. Ей совершенно не хотелось ни с кем общаться, ей хотелось занять свои мысли более приятными вещами, а не пустым трепом с подругой. Расставшись с Валерой наяву, она не желала отпускать его из своих фантазий и воспоминаний.
– Всем привет.
Перешагнув порог родного заведения, Ярославе впервые в жизни показалось, будто она попала в улей. Рабочий день еще не начался, но ресторан уже достаточно ожил благодаря не маленькому коллективу. Каждый был чем-то занят и не важно, что Марина и Юлька заняты перекуром, а Игорь уже ответственно натирал стекло. Каждый из них был при деле, непременно сопровождая его какой-то беседой. Когда же коллеги увидели Ярославу, они сделали все возможное, чтобы та не смогла спокойно попасть в раздевалку и спокойно приступить к работе.
– Вауу! Какие люди! – едва завидев Ярославу заревел Игорь, взгляд которого первым обнаружил ее. – Дамы и господа, поприветствуем нашу очаровательную гостью! Мадам, чем обязаны столь неожиданному присутствию в стенах нашего заведения? Кстати, отлично выглядите!
От удивления и радости девчонки, которые никогда не были особо близки с Ярославой, моментально выбросили сигареты и с распростертыми объятиями набросились на нее:
– Яра, как классно что ты снова с нами! Знаешь как мы соскучились по твоим танцам-пляскам?! Да с тех пор как ты нас игнорируешь, в этом заведении стало совсем мрачно. Да будет свет! – наперебой выкрикивали подруги.
– Не совсем в этом уверена. – Не смотря на то, что ее ждали на работе в роли «девушки-праздника», Ярослава вынуждена была дальше играть отчаяние и депрессивность, ведь знала, все достоверно знают о причинах ее отсутствие.
– Что значит «не уверена»? Такой человек-праздник как ты, просто не сможет иначе, мы это точно знаем!
Радость девчонок была искренней, но не долгой, и уже в следующую секунду они набросились с пустыми разговорами и смешными историями на Игоря, мирно готовящегося к рабочему дню. А Ярослава совершенно счастливая от не назойливости коллег, безопасно прошла в зазеркалье. Шагая по рабочей зоне, Ярослава поймала себя на мысли, что за такое короткое время совершенно отвыкла от всего этого. Запахи казались необычными, стены не родными, а сама она была не здесь. Голоса доносившиеся с кухни раздражали, а понимание того, что с открытием ресторана все удручающие факторы увеличатся во сто крат, просто сводило с ума. Как бы ей хотелось оказаться сейчас в своей постели в сладкой дремоте, набираясь сил перед бурным свиданием.
– Ооо, ты уже здесь?
Ярослава даже не успела снять обувь, как в раздевалке появилась Людка, все такая же красивая, как и прежде, вот только почему-то повеяло холодом, а не теплом, как раньше.
– Да. Здесь.
– Почему не позвонила, вместе прогулялись бы, хоть парочкой слов перебросились. Или ты меня вычеркнула из своей жизни так же легко, как и Колю? Ты ответь честно, я пойму.
Разговор обещал стать чем-то наподобие выяснения отношений между влюбленными, что доказывало – Людке не наплевать на все, что творится в жизни ее все еще лучшей подруги, и тот холод, который почувствовала Ярослава, всего лишь маска.
– Люд, я бы никогда не посмела… – только открыто и смело посмотрев подруге в лицо, Ярослава поняла, как сильно ей не хватает этого осуждающего взгляда, этой едва заметной улыбки, этого участия. – Никогда не смей сравнивать одного «из» с одной-единственной. Слышишь, никогда.
На глазах у Ярославы заблестели слезы, а душа просто разрывалась на части от желание раскрыть все карты. Ей так хотелось поделиться своим счастьем, так хотелось рассказать обо всем на свете, но она просто не имела права. Ярослава бросилась с объятиями к Людке, которая охотно их распахнула, мгновенно простив подруге недельную отстраненность и забвение. Такое могло произойти только между теми людьми, которых действительно волнуют судьбы друг друга, и которым наплевать на все глупые и пустые обиды, а на настоящую дружбу – нет.
– Яр, поклянись, что то, что ты только что сказала не просто слова.
Ярослава отпрянула от подругиной груди:
– Люд, ты серьезно, что ли?
– Вполне.
– Но ведь это детский сад какой-то получается!
– Может и так, но я хочу это услышать. – Лицо Людмилы было напряженным с головой выдавая страх, не получить желанной клятвы, тем самым подтверждая что в их дружбе «дружит» только она одна.
– Если для тебя это так важно – клянусь.
– Нет, не так. Поклянись самым дорогим.
– Люд, это уже не смешно. – Как она может «самое дорогое» поставить под угрозу, ведь в жизни все может быть.
– Значит «одна-единственная» все же легко может оказаться в группе «одних из».
– Люд, перестань, такого никогда не случится, поверь. Парней у меня может быть сколько угодно, а вот ты – навсегда.
Людка пристально вглядывалась в лицо Ярославы не найдя в нем ни тени лжи и лицемерия ей ничего не оставалось делать, как целиком и полностью поверить подруге. Ведь игры с клятвами действительно пройденный детсадовский этап.
– Ты тоже – навсегда.
Все точки над «i» во взаимоотношениях подруг были расставлены. Получив каждая свое удовлетворение от разговора, девушки так же как и прежде легко и непринужденно принялись за работу. День выдался «урожайным», отбоя от клиентов не было, чаевые были отменные, а времени на актерскую игру в «отвергнутую» совершенно не оставалось. Ярослава была сама собой, и никто даже не заикался о ее отсутствии, ее неудаче, никому до этого не было дела. Все пошло своим чередом и встало на свои места практически сразу с открытием ресторана. Целиком и полностью удовлетворенная не вниманием к собственной персоне со стороны окружающих, Ярослава легко включилась на нужную волну, на которой не было места раздражительности и нервозности. Она быстро вошла во вкус и уже в середине рабочего дня поняла, как сильно соскучилась за здоровым общением, благодарными улыбками гостей, комплиментами и даже мелкими сплетнями в кругу персонала. Она почувствовала себя в своей стихии, как рыбка, которую из, пусть даже самого прекрасного, но все же аквариума, выпустили на волю в свободное плавание.
– Ооо, снова ЭТОТ, – стоя у барной стойки одновременно протянули Юля и Марина и огорченно выдохнули.
Ярослава моментально взглянула в сторону этого «Ооо», ничего особенного, мужчина как мужчина.
– Девчонки, а что значит ваше «ооо»? – вопрос был неизбежен, как и четкий ответ.
– Этот мужик, просто чмо. Он всем всегда недоволен, никогда не оставляет чаевые и все время норовит поторопить нас с заказом, заказав при этом «треску под апельсиновым соусом фаршированную креветками», которая ну никак не может готовиться пять минут!
– Странно, а я его никогда здесь не видела?
