Текст книги "Лера (СИ)"
Автор книги: Валентина Ad
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Девушка, простите, а вы можете открыть нам витрину? Хотелось бы сразу делать примерку, чтоб вас всякий раз не дергать. – Скорее всего, девушку бы возмутило подобное предложение, если бы не последнее обещание ее не дергать.
– Да, конечно. – Не особо торопясь, блонди отворила стеклянную дверцу и вытащила нам черную бархатную раскладку полную золотых украшений. – Олег.
Она ничего не добавила, но взглянула на охранника весьма не двусмысленным взглядом и удалилась восвояси. Олег же, с не особо довольным лицом был вынужден вновь отказать себе в удовольствии вписать в клеточки знакомые слова.
– Да вы не переживайте, мы много не унесем. – Тут же пошутил Женя. Но никто, кроме меня (я хихикнула), больше не оценил этого.
Женя аккуратно взял мои прохладные ладони в свои горячие, словно для него одного на дворе был июнь, а не мерзопакостный март. Первое кольцо, усыпанное белоснежными камушками, враз оказалось на моем пальце, естественно не без комментариев.
– Берете ли вы, Валерия, раба божьего Евгения, в законные мужья? Готовы ли вы оставаться с ним в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? Готовы ли вы пройти с ним рука об руку по жизненному пути и шагнуть в вечность?
Если бы это был фильм, на этом месте режиссер просто обязан был бы сделать минутную паузу и крупным планом показать лицо Жени и мое. Обязательно на этот эпизод наложили бы какую-нибудь прикольную, трогательную музыку и обставили все так, будто весь мир вокруг нас замер. Здесь и сейчас были только я и он. ОН и Я.
Клянусь, каждое произнесенное Женей слово звучало так искренне, так трогательно и убедительно… Не знаю, чтобы сказал Станиславский, да и не особо меня это интересует, но я поверила каждому.
Я смотрела в черные глаза Жени и прекрасно понимала, что в них утонуло не одно сердце. Его ямочки, свели с ума не один здравый рассудок. Его сексуальный нежный голос, однозначно пленил многих. Момент был восхитительным. Я тихо прошептала «Согласна» и, одевая кольцо на его палец, повторила речь слово в слово, а потом случилось то, чего я никак не ожидала – наши губы соприкоснулись.
Нежность и невинность этого поцелуя была несравнима ни с одним из числа тысяч тех, что были у меня с Матвеем. Он не был требовательным, глубоким, ни на что не намекал и ни к чему не обязывал. Это было нежное прикосновение бархата или же теплое дуновение летнего ветерка. Я чувствовала, будто утопаю в чужих губах…
– Ну вот, как-то так.
Из состояния легкого помешательства меня вывел бодрый мужской голос звучавший абсолютно не так, как было несколько секунд назад. От томной манеры не осталось и следа. Когда я распахнула глаза, Женя уже смотрел на меня с удовлетворенной улыбкой:
– Репетиция удалась. Теперь нам нечего опасаться сего действа в реале, так сказать – время потрачено с пользой. Да, кстати, нам ведь нужен фоотчет.
– Собственно за этим мы сюда и шли, а не за всем тем, что ты здесь устроил.
Свой собственный голос в тот миг я никак не могла назвать бодрым. Я была злой и обиженной, будто ребенок, у которого отобрали вкусную конфету. Только Женя мог в одно предложение вставить красоту детских глаз и опарышей, и, похоже, так же легко мог из одного состояния переметнуться в другое. Талант! А я так не умею!
– А разве я что-то устраивал?
– Да нет, абсолютно ничего. Кроме цирка, – я продолжала беситься.
– Лерчик, перестань.
Легким движением руки Женя сделал мне саечку, при этом его лицо расплывалось в довольной улыбке. На этом дискуссия сошла на нет. Какие претензии можно предъявить клоуну, когда он просто качественно играет роль? Мы, наконец, принялись выполнять то, зачем явились сюда.
Фотосессия вышла та еще. Не зря мы выбрали для подобной цели маленький магазинчик, а не соблазнились роскошью и ассортиментом одного из этажей огромного торгового центра, отведенного под ювелирные магазины. Там вряд ли кто-то разрешил бы нам сделать хоть одно фото, не говоря уже о том, что вытворяли мы с Женей.
Охранник только искоса поглядывал на нас, а блонды вообще видно за прилавком не было. Если я правильно успела заметить, она полностью погрузилась в свой смартфон – ну не пропадать же бесплатному рабочему вайфаю.
Мы с Женей не просто сняли наши руки в обручальных кольцах, а нащелкали около тысячи фоток. Среди них большинство было селфи. Позировать было не сложно. Я миллион раз в инете видела, как это делают другие. Мы выставляли наши правые руки на уровне лиц при этом либо Женя целовал меня в щеку, либо я его. Мы оттопыривали безымянные пальцы прямо в объектив и счастливо скалились. Один раз Женя даже задействовал охранника Олега, а сам схватил меня на руки. Мы даже коммент к этой фотке придумали – «Вот так мой будущий муж обещал ко мне относиться всю жизнь!». Еще было фото, на котором Женя стоит позади меня, а его руки сжимают у меня на груди мои. Кроме всего этого получилось много всяких ржачных снимков.
Покидая магазин мы так и не увидели девушку-продавца, а «сдали» золото-бриллианты «под охрану» и удалились.
26
– Да, снимки получились то что нужно. – Листая на телефоне фотки весело констатировала я. – Я уже вижу лицо Плетнева, который «случайно» забрел на мою страницу. Он офигеет!
– Я тебе больше скажу, с высоты прожитых лет и чисто мужского взгляда, он не обалдеет – его расплющит. Если бы ты была моей бывшей, которая спустя несколько недель после разрыва выкинула нечто подобное, мне было бы хреново до жути. Мужское самолюбие, гордость и все такое.
– Но ведь это ты меня кинул, в смысле он. Какие претензии?
– Претензия только одна. Это я тебя кинул и это я должен наслаждаться жизнью, ты же обязана страдать, а не выскакивать замуж. Если бы все было наоборот – ты меня кинула, тогда подобные фото были бы оправданы. Если послала, понятное дело, откуда взялся другой. Да хреново, да жаба душит что не удержал, но логично. А так… Жаба оно ведь мерзкое и противное животного, когда душит, то особо не контролирует свою силу.
Сначала эти слова меня испугали.
– А что если я перегибаю? Вдруг я так навсегда потеряю Матвея. Он ведь может поверить.
– Лер, тебе напомнить количество дерьма, которым пропитаны его последние эсэмэски? Ах да, ты, естественно, уже забыла лицо «овцы», которая довольно скалит зубы в обнимку с твоим Матвеем. Сама ведь говорила.
– Если честно, то да, на какое-то время я действительно забыла… Спасибо, что напомнил, – без иронии прошептала я. – Пусть этот урод почувствует все то, что чувствовала я!
Женя удовлетворенно кивнул головой.
– Вот так-то лучше, – мы уже практически подошли к остановке. – Слушай, а во сколько этот долгожданный бой?
– В час, если я не ошибаюсь.
Женя быстро взглянул на мобильный:
– В таком случае у нас есть целый час, который мы назовем – обеденным перерывом. Надеюсь, ты не откажешь своему жениху, который забыл сегодня позавтракать в обеде?
– Нет, конечно. – И в подтверждение, как по команде, мой живот громко заурчал. Я немного покраснела, а на лице Жени тут же появились ямочки.
– Ха, видно кто-то здесь еще более голодный?
– Есть немного. Даже не знаю почему, я ведь плотно позавтракала… – Я легонько погладила живот.
– Скорее всего это из-за погоды. Холодно, сыро… Может бури магнитные… Или вспышки на солнце… Но точно не из-за беременности. Нет.
– Дурак. – Я стукнула Женю по плечу. – И почему тебе всегда нужно позагоняться? Ты когда-нибудь будешь серьезным?
– Естественно! На том свете. Но уже после похорон. Хочу умереть веселым, а там уже иии… Как давай загробный мир своей серьезностью удивлять! Все обалдеют, это я тебе точно говорю. – С этими словами мы заскочили в маршрутку.
Выбор заведения, в котором мы планировали утолить голод, пал на кафе неподалеку от школы. Ни мне, ни Жене не хотелось тащиться на «представление» через весь город с полными желудками. А так, от кафе «Калибри» до школы было несколько минут ходьбы. Может так же как от школы до моего дома.
Пока рядом не было мамы я позволила себе оторваться и схомячила большую картошку фри с вкуснейшими охотничьими сосисками, «Тирамису» и горячий шоколад. Женя взял себе жаренные куриные крылышки, тоже картошку, «Греческий» и томатный сок, что было странно, так как все помидоры из салата он оставил на тарелке.
– Ненавижу кожицу, она так и липнет к небу. – Уловив мое удивление пояснил Женя. – А ты молодец, прям Вау!
Подобный комплимент меня смутил, и это тоже не укрылось от прозорливого Жени.
– Нет, не подумай чего. Просто мою Лизу все время выворачивало от подобной пищи. Ее всегда пробивало то на сладкое, то на соленое, но никогда на все сразу.
– А меня ни на что и не пробило. Я просто ем то, что мне нравится. Может со временем что-то изменится, но пока мои вкусовые предпочтения остались прежними. Если не считать возросшего отвращения к отварным овощам, рыбе и мясу. Да и то, это никак не связано с беременностью. Просто мама уже закормила меня всей этой «вкуснятиной» под завязку.
– Это объясняет твой выбор всего, что ты успешно приговорила, – Женя издевательски хихикнул.
– Да, я девочка с хорошим аппетитом и обходиться одним зернышком в день никогда не умела. Подумаешь, немного потошнит, потошнит и перестанет. А отказать в нормальной пище я себе не могу даже сейчас.
На лице напротив ирония сменилась пониманием.
– А у нас однозначно есть что-то общее. Я тоже обожаю запихивать в себя всякую дрянь.
Как же приятно быть собой! Матвей не мог отказать себе в выпивке или сигаретах, хотя не злоупотреблял, но всегда старался правильно питаться. Сейчас, например, он бы обошелся овощным салатом и зеленым чаем. А я бы жадно ловила доносившиеся с чужих столов умопомрачительные ароматы и радостно жевала «сено» заказанное мне любимым. Дома, конечно, я восполняла подобные пробелы в насыщении организма всем необходимым. Но ведь вот так, не стесняясь, получать удовольствие от вкусной пищи куда приятнее!
Кстати о Матвее. Время, проведенное с Женей в кафе, мы потратили с пользой для дела. Я должна была взбодрить любимого перед ответственным для него боем и сделала все, что было в моих силах. Не без помощи Жени, естественно.
Все мои странички в инете пополнились самыми свеженькими снимками и, само-собой, куда ж без достойных комментов : )
«Вот так мой будущий муж обещал ко мне относиться всю жизнь!» – фото, где Женя держит меня на руках, я подписала как мы и планировали.
«Школа еще не за плечами, а свадьба уже не за горами» – это было прикреплено к фотке с оттопыренными безымянными пальцами.
«Счастье это когда не «по-взрослому», а по-настоящему!» – на фото Женя, закрыв глаза, целует меня в щеку; а я, сверкающая словно новехонький медный тазик, дарю улыбку объективу во все свои тридцать два белоснежных зубика : )
И последнее: «За каменной стеной может и хорошо, но в горячих объятиях, куда лучше : )».
– Думаю с Плетнева пока достаточно. – Я уже и не помню, когда в последний раз я была так довольна собой.
– Та да. После такого нокаута может и реанимация понадобиться. – Женя в очередной раз подарил мне свои ямочки. – Пацан реально не понимает, кого потерял.
– Согласна.
Целиком и полностью удовлетворенная степенью своего коварства, я и не заметила, как указательный палец моей правой руки нырнул в чашку, где не так давно был горячий шоколад. Скользнув по ее контуру несколько раз, он совершенно уверенно оказался у меня во рту. Только когда я заметила что глаза Жени немножко увеличились, я сообразила, что нахожусь не дома на кухне и далеко не в компании своего младшего брата, который просто обожает проделывать тоже самое.
– Ой, кажется, я немного увлеклась, – отставляя чашку в сторону, прошептала я. – Прости.
Мне было стыдно, но не так, как если бы я вытворила нечто подобное на глазах у Матвея. Как-то перед любимыми людьми всегда хочется быть лучше, чем ты есть на самом деле. А Женя, Женя и без того знает, что я далека от совершенства.
– Ничего, можешь еще повторить, если хочешь. – Ну вот, я же говорила.
– Спасибо, больше не хочу.
Нашу увлекательную беседу я вынуждена была прервать услышав рингтон привязанный к Куприяновой.
– Прости, нужно ответить, иначе телефон совсем скоро начнет взрываться, – я нырнула руками в сумку.
– Отвечай сколько нужно, – Женя встал из-за стола, – а я пока в одно место схожу.
Я благодарно улыбнулась.
Марина: «Привет, а ты где?»
Я: «Привет, я возле школы. А ты?»
Марина: «А я уже В школе. Давай, подтягивайся, скоро все начнется»
Я: «Скоро буду»
Когда Женя возвращался из «одного места», я уже была в полной боевой готовности отправиться в другое, даже со стула встала.
– Идем, рассчитаемся, нам пора уходить. Маринка написала, что скоро все начинается.
– Я уже.
– Что «уже»?
– Уже за все заплатил.
– И сколько я тебе должна?
– Сто тысяч миллионов евро.
– Я серьезно.
– Я тоже.
– Слушай, я все понимаю, ты мужик и все такое, но мы ведь не пара и ты не обязан за меня платить. – Женя помогал мне влезть обратно в наряд «снеговика», а я продолжала возмущаться. – У меня тоже есть деньги.
– Я и не говорю, что их у тебя нет. Но позволь мне все же быть мужиком, пусть и не твоим.
– Ладно. Но в следующий…
– А в следующий раз будет – в следующий раз.
27
В школе, как для субботы, было очень даже людно. Преподы, родаки, старшеклассники, даже чьи-то бабули с дедулями пришли, не поленились. Не хватало, пожалуй, только младших классов. Хотя несколько представителей все же просочились.
– Да, а у вас тут ничего так обстановка. – Женя с любопытством оглядывался по сторонам. – Я в семерке учился, так там вообще полная жесть. Директриса, сколько я себя помню, все ремонтом угрожала, но кроме как на «перекрасить пол» и все остальное, что можно было перекрасить, у нее так фантазии и не хватило. А у вас евро окна, приличные двери, да и пахнет новизной.
– Я тебе скажу больше – у нас в компьютерном классе все пятнадцать ноутов новехонькие. – С гордо поднятым носом заявила я стоя у гардероба. – А у вас что, выпускников приличных никогда не было?
– В смысле? – Женя помог мне раздеться и освобождался от своей куртки.
– Ну, нашей школе, например, помогает Петрашов Эдуард Семенович. Выпускник девяносто второго года закончивший школу с золотой медалью, а сейчас работающий депутат. А еще Иван Сергеевич Грымзских. Он в девяносто седьмом выпустился чуть ли ни со справкой. А сейчас у него своя сеть СТО по всей стране и заправки. Да и так, по мелочи благодарят. Об этом, по крайней мере, всегда наша Зоя Романовна, директор, всякий раз не забывает нам сообщить. Типа, тонкий намек – вы выпуститесь, тоже не забывайте, кому знаниями обязаны. А у вас что, с этим вообще никак?
– Да нет, тоже несколько человек тоже типа гордость школы. Но то ли у них нет желания кого-то благодарить, то ли эти благодарности оседают в одном-единственном кармане, – Женя иронично улыбнулся и добавил. – Ничего, я обязательно стану родоначальником и со своих голливудских гонораров отстегну тысчонку, другую, на школьные нужды. Кстати, не поленюсь проконтролировать. А то наша Нина Андроновна в очередной раз перекрасит всю школу, а потом купит себе новенький «мерс» и с чувством выполненного долга будет ездить на нем на работу.
Когда мы попали в спортзал, он уже был на половину заполнен. В центре, на небольшой возвышенности, стоял наш местный (тоже кем-то подаренный) ринг, а вокруг максимально расставлены стулья.
В синей зоне я заметила Плетнева, который взволнованно о чем-то беседовал со своим тренером. В красной зоне, не знакомый парень занимался тем самым. И только Берташова, обув свои куриные ноги в каблы, с задранным вверх носом таскала туда-сюда таблички с цифрами.
– Вот сучка! Тоже мне – ринг-герла общипанная. Хорошо хоть не в купальнике выперлась, а какою-то часть своих костей прикрыла юбкой и топом. – Сдерживать эмоции я не могла, да и не хотела.
– Даа, я бы и не подумал, что такая маленькая и симпатичная девочка может быть такой бякой. – Немного прищурив глаза, глядя прямо в мои, проговорил Женя.
– Могу быть еще и не такой. Идем, выберем себе места поближе к рингу, пусть этот урод знает, что я с удовольствием понаблюдаю за тем, как ему расквасят его хорошенький фейс. У его овцы тоналки не хватит все замазать. – Схватив Женю за руку, я потащила его в центр зала.
Не знаю, откуда во мне все это бралось, но если бы в тот момент меня кто-нибудь поставил в спарринг с Плетневым, ему однозначно наложили бы не один шов и не только на лицо. Выходит любовь действительно волшебное чувство способное няшных хомячков превращать в бешенных кроликов.
– Буду знать, что тебя лучше не злить, а то мало ли…
Мы с Женей уселись во втором от ринга ряду, естественно с синей стороны. Если уж поддерживать своего бывшего, то по полной!
Не успела я поудобнее разместиться, как взбешенно стал трезвонить мой телефон. Это была Марина.
– Ну ни фига себе! Ничего не хочешь мне рассказать? – В моей трубке женский голос не кричал, а вопил. – Кто этот красавчик, рядом с тобой? Молчи, ничего не говори, я уже в двух шагах от вас.
Подруга не обманула, мне было достаточно немного повернуть голову влево, чтобы заметить мчащуюся прямо на меня фурию, за которой едва успевал Валера Кустов.
– Привет! – Фурия в два счета превратилась в слепящее своим сиянием солнце, закрыв своим блеском начинающееся на ринге зрелище.
– Привет, а ничего, что я не вижу, что происходит на ринге?
– Ничего, переживешь. – Куприянова не сдвинулась с места ни на полшага. – Не хочешь познакомить меня с твоим новым другом?
– Знаешь, что-то мне подсказывает, что тебе без разницы чего хочу я. – Но деваться было некуда. – Женя, это Марина. Марина, это Женя. Довольна?
– Привет. – Женя с любопытством рассматривал мою Куприянову, о которой был наслышан. – Знаешь, а ты намного симпатичнее, чем на фото.
– Мерси за комплимАнт! – отвесила подруга благодарность.
Кто Женю за язык дернул в этот момент, одному Богу известно. Но ущипнула его за бедро я уже поздно. На лице же подруги красноречиво кричали эмоции – ОН видел ее на фото, ОНА ЕГО – нет!
– Брысь отсюда. – Марина не стала церемониться с пацаном, лет тринадцати, которому «повезло» занять стул стоявший рядом с моим.
– Еще чего? – Парень не спешил приводить в исполнение приказ, более того, еще и борзить попробовал. Бедняга, просто не знал, с кем связывается. – Отвали отсюда, я первый занял это место.
– Чтооо? Ты, глист малолетний, а ну, вали отсюда, пока я тебе голову не оторвала! – Но и после этого парень не убежал в ужасе. Хотя я, на его месте, уже давно бы хвастала своими пятками. – Исчезни, говорю!
– Овца! – Выпалил мальчишка и пулей бросился на другую половину зала.
Нужно было видеть в этот момент мою Куприянову…
– Это нормально? – Моя красотка хлопала длинными, видно наклеенными по случаю боя, ресницами. – Господи, какой кайф, что этот год в этом дурдоме последний. А то ведь скоро малолетки посылать начнут.
– Лерка, привет, – Кустов скромно вынырнул из тени своей девушки и протянул Жене руку. – Валера.
– Женя.
Слава богу, хоть этих не пришлось знакомить.
– Блин, мне вообще сегодня дадут посмотреть бой? – Моя хрупкая беременная психика пошатнулась не на шутку. – Нет, ну в самом деле, бой уже начался, а я кроме вырванных из контекста фраз рефери, нефига не слышала и не видела.
– Лерка, ты чего? – Валера, которому словестно прилетело, растерялся.
– Кустов, иди где-нибудь пристройся. В самом деле. – Марина распорядилась его судьбой по-семейному, так сказать. А он, хоть и обиделся, послушно исполнил приказ.
– Вообще-то Валера ни в чем не виноват, это ты кипиша навела. – Я попыталась встать в защиту бедного Кустова, который ради моей язвы, готов был по ее команде хоть на Марс улететь не то что на другую сторону зрительского зала.
– Ты вообще нормальная? – С этими словами я поняла, посмотреть как Плетневу будут бить рожу, мне сегодня не удастся. Разве только если я в конец озверею и решусь обидеть подругу. Но зная себя и ее, это вряд ли возможно.
Я умоляюще взглянула на Женю, но он только беспомощно повел плечами. Куприянова же не стала терять ни секунды и устроила мне допрос с пристрастием «не отходя от кассы».
– Марин, давай потом. – Взмолилась я. – Ну честно, я пришла сюда только ради того, чтобы увидеть, как Матвею намылят рожу. А ты провоцируешь намылить ее тебе.
Куприянова мельком взглянула на ринг, где как раз кулак незнакомого мне парня, затянутый в красную перчатку, безжалостно прилетел прямо в голову Плетнева. Кажется, в боксе это называется – ДЖЭБ (если я правильно помню лекции Матвея). Но формальности не важны, в моей голове это называлось немного иначе – «Так тебе и надо КОЗЕЛ!».
– Ураа! Бей его, Толчихин, бей!!! В челюсть еще засади! – Без тени жалости, Марина озвучила мои мысли. – Артур, ты лучший! – Завопила Куприянова и я не успела опомниться, как она снова переключилась на меня. – Да, Толчихину зачет, так въехать этому упырю в рожу, даже я бы не сумела.
– А откуда ты знаешь соперника Плетнева? – Я пристально взглянула на мускулистое тело в красных труселях.
– Я его и не знаю. Меня просто Валерка час назад посвятил в нюансы предстоящего боя. Кстати говоря, Плетневу твоему не поздоровится. Артур неоднократно был победителем. Ну, знаешь, он по стране разъезжает, принимая участие в различных боях. Планирует этим заниматься до конца своих дней. Укладывает своих соперников на обе лопатки на «раз-два».
Слова подруги заставили меня подарить пристальный, довольный взгляд телу в голубых шортах, каждую родинку на котором я помнила лучше собственных. После сильного удара рефери развел соперников по углам, где Матвею умыли лицо и дали несколько секунд отдышаться. Я же отметила, что даже с окровавленной рожей Плетнев оставался красавчиком, моим красавчиком. Все его бицепсы и трицепсы были наполнены силой, а кубики на оголенном торсе просто завораживали. Я всегда любила целовать их…
28
В какой-то момент мир остановился. Может быть Матвей ощутил на себе пронзительный взгляд, он всегда с легкостью это проделывал, может инстинктивно, а возможно и не было никаких на то причин, но его прозрачно-голубые глаза застыли на мне.
Сердце замерло. Плетнев в последнее время был для меня невидимкой и я даже немного забыла, как этот взгляд может заворожить. Я любила эти глаза. Эти губы подарили мне сотни поцелуев, а его крепкие руки всегда знали, чего хотят. Я скучала за всем, что у нас было, но… В глазах Матвея ничего кроме холода я не увидела.
– Бокс! – прокричал рефери, от чего я вздрогнула.
Прежде чем бой возобновился, Матвей успел пробежать глазами по Жене.
– Все нормально? – нежно прикоснувшись к сжатой в крепкий кулак руке, Женя вглядывался в мои глаза, которые только что дважды обожглись – сначала воспоминаниями, затем ледянящим холодом.
– Да, – робко ответила я.
– Точно? – Женя не спешил погружаться в бой.
– Да. Все в полном порядке. – Я из последних сил пыталась насладиться происходившим на ринге зрелищем, упорно пряча глаза от Жени.
– Ну ничего себе! – прямо над моим несчастным ухом заорала Куприянова и взметнулась вверх, когда Матвей с помощью свинга и стрэта (СВИНГ – боковой удар с замахом, СТРЭТ – прямой удар, я реально помнила это!) довел Толчихина Артура до нокдауна. – Во Плетнев дает! Он озверел что ли? Толчихин, соберись!
В словах Марины была доля правды – Матвей действительно был зол, но не на Артура. Я видела эту злость в его глазах. Я знала, что в нокдаун вылилась адресованная МНЕ ярость. Плетнев однозначно успел перед боем заглянуть на мою страничку в инете, иначе он бы даже не заметил седевшего рядом со мной Женю.
Возбужденный зал скандировал без умолку, но дальше все происходило очень быстро. Берташова раз за разом выплывала на ринг с табличкой, но все закончилось на цифре «6». Артуру больше не удавался ни один четкий удар, зато Плетнев превратив Толчихина в окровавленный кусок мяса, вышел из этой схватки победителем.
– Матвей! Матвей! Матвей!... – Кричал, казалось, весь зал, когда Плетнева объявляли победителем поднимая вверх его руку.
– Поздравим победителя! В следующем месяце именно Матвей Плетнев будет представлять наш город в бою за первенство области! Поздравим победителя! – Весь зал разлился бурными аплодисментами, в том числе и я.
Только Марина нашла своим рукам другое применение, скрестив их на груди.
– Тоже мне, чемпион. Говнюк он! – Подруга смотрела не на ринг, а на меня явно ожидая одобрения.
– Согласна. Но и чемпион тоже.
Я слушала как Матвею скандирует зал и представляла, как по окончанию боя молниеносно пробираюсь к нему на ринг и целую, целую, целую… Именно так и было бы, если бы не… Я едва уловимо положила руку себе на живот и тут же убрала.
– Что, за папу радуется? Аплодирует, небось. – Прозвучало совсем рядом с непонятными нотками в голосе.
– Аплодировал бы, если бы умел. – От Жени ничего не утаишь. Зато Куприянову я не могу назвать самой внимательной подругой.
– Ну ничего, все равно этому уроду досталось. Так ему и надо. – Марина не унимаясь сыпала «комплименты» в сторону моего бывшего. Но потом, вдруг, проснулась. – С этим дебилом и мой мозг, похоже, зацепило, забыла зачем променяла Валеру на тебя. Слушай, а кого, собственно, ты с собой сюда притащила?
– Марин, потом. – Косясь в сторону Жени, давая понять что сейчас этот разговор не уместен, прошипела я.
– Знаю я твое «потом». Всегда ты так, а ПОТОМ съезжаешь.
– Да не съеду я никуда, обещаю. Реально неудобно.
– Нет, это нормально? Красавчиков, не пойми где, цеплять ей удобно, а с подругой подобной новостью поделиться ей неудобно. Не думала я, что ты, Власенко, такая коза!
– Вся в тебя! – Парировала я и повернулась к заскучавшему Жене. – Ну что, уходим?
– Уже?
– Ну да. Плетнев больше драться не будет, а смотреть на то, как другие превращаются в отбивные, мне не интересно.
Женя встал, а я склонилась к подруге.
– Марин, мы уходим. Ты как?
У Куприяновой мгновенно увеличились глаза.
– Лерка, зачем ты так со мной? Все только началось и я с удовольствием посмотрела бы как расквасят морды Гришечкину и Приволжскому. Те еще козляры. Но и с тобой я хочу поболтать, тем более есть о чем.
– Марин, поболтать сейчас у нас вряд ли получится. Давай лучше ты меня вечером наберешь. Ну, или я тебя?
На лице Марины появилось недовольство.
– Хорошо. Но я все же провожу вас немного, а то ведь твоего красавчика и разглядеть как следует не успела.
Мы максимально быстро покидали зал. От всевозможных воплей голова стала чугунной, хотелось тишины и покоя. Желающих сбежать практически вначале было не так уж и много, так что мы беспрепятственно двигались к выходу.
– Странно, что ты мои фото видел, а я твои нет. – Марина взглянула на меня с упреком и подарила очаровательную улыбку Жене, нарушая тишину пустынного школьного коридора.
– Нужно к ней почаще на страницу заглядывать, увидела бы. – Мужской голос позади нас прозвучал еще страшнее грома, среди ясного неба.
Мы все обернулись как по команде.
– Матвей… – прошептала я.
– Плетнееев... – протянула Марина и непонимающе уставилась на меня.
И только Женя, молча засунув руки в карманы, пристально и презрительно рассматривал прижимавшего к пострадавшему лицу полотенце, Плетнева.
– Вижу, папку нового нашла. Поздравляю. – Болезненно разминая челюсть, Матвей откровенно разглядывал меня. – Думаю, много времени тебе не понадобилось с таким-то боевым раскрасом.
Как было и задумано, я смогла произвести на него впечатление. По жилам разлилось удовлетворение.
– Ну ты ведь сам просил фоток. Понравилось? – Мой голос звучал на столько уверенно, на сколько это было в моих силах. Зато сердце тревожно колотилось в груди, отдавая мелкими покалываниями в висках.
– Да. Рад, что идиотов на этом свете хватает. Кстати, ты ему хоть сообщила, кто реально тебя обрюхатил или ОН еще больший лох чем был я? – Плетнев брезгливо плюнул в сторону. Я поняла, что вот-вот и расплачусь. Марина раскрыла рот раньше, чем у нее созрел достойный ответ. Но Женя ее опередил.
– Ей ничего не пришлось «сообщать», я и так знаю КТО отец. Их не ищут, ими становятся. Отец ведь либо есть, либо его нет. – Женя знал, что говорил, а главное КАК, и если бы я оказалась на месте Матвея, я бы поняла все так же, как понял он. Это был АКЦЕНТИРОВАННЫЙ УДАР (в серии ударов боксера – удар, отличающийся от других по силе, резкости и точности).
– Даже так. Значит, это с тобой она кувыркалась за моей спиной? – Матвей оценивающим и ненавидящим взглядом измерил Женю с головы до ног. Из его свежих ран сочилась кровь, его скулы были сжаты до предела, его лицо искажала злоба.
– Мы не кувыркались, поверь. – Женя с насмешкой улыбнулся и немного приподнял подбородок, всем своим видом выказывая пренебрежение и презрение к Плетневу.
– Ты не поверишь, но ОНА говорила мне тоже самое. Вот только факт остается фактом и ты и я ее трахали и ты был последним. А как известно – кто последний, тот и папа. Чувак, тебе просто не повезло. – Матвей достойно выдержал удар по самолюбию и красиво ответил, вот только целился он в Женю, а попадал в меня.
Марина в ужасе переводила взгляд с одного парня на другого. Я пыталась уложить в голове то, что не совсем укладывалось. Женя вытащил из карманов руки и сжал их в кулаки.
– Не вынуждай отбирать у тебя только что завоеванный титул. – Слова Жени звучали глухо и страшно, а его всегда милое и очаровательное лицо превратилось в почерневший камень.
– Что? – Матвей наигранно рассмеялся. – Я не буду с тобой драться, попустись. И дело вовсе не в титуле, и уж тем более не в том, что ты такой грозный. Я не опущусь до подобного из-за НЕЕ. Тебе, кстати, тоже советую хорошенько обдумать, стоит ли брать ТАКОЙ экземплярчик в жены. Хотя мне плевать. Мир да любовь. А желающих раздвинуть передо мной ноги у меня и без нее хватает.
– Если тебе плевать, тогда что ты сейчас здесь делаешь? – Дрожащим голосом проговорила я.
– Вот смотрю на тебя и, не поверишь, в голове звучит такой же вопрос. Наверное, хотел в последний раз посмотреть в твои лживые глаза.
– Ты что, умирать собрался, если раз последний?
– Нет. Просто ты для меня сегодня умерла.
Это были не слова, а острая бритва полоснувшая меня по горлу, но я нашла в себе силы на последнюю попытку:
– Матвей, зачем ты так? Ты стал моим первым мужчиной и я до сих пор надеюсь что будешь единственным, а все эти фотки в инете это просто прикол, как у тебя с Берташовой… Это твой ребенок и это тебя я люблю!
Плетнев иронично улыбался, но в его улыбке я сумела заметить песчинку боли и разочарования.
– Вот это ты Лера гонишь! Иии, для общего развития, у меня с Берташовой нет никаких приколов. – Он в очередной раз плюнул на пол и сделав разворот на сто восемьдесят градусов, подняв к верху руку с выставленным средним пальцем, уходил прочь.
