Текст книги "Лера (СИ)"
Автор книги: Валентина Ad
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Нет, чтобы просто посочувствовать.
– Да я сочувствую, сочувствую.
– Ага. Как любит повторять моя бабуля – «Пожалел волк кобылу, оставил хвост и гриву». – Эту реплику я закончила пародией на улыбку на что моментально получила взаимный оскал.
6
После школы я одна побрела домой. Матвей отправился на тренировку по боксу, я же сама себе напоминала ту самую боксерскую грушу, которую днями напролет пинали.
Скрутившись калачиком на кровати, я смиренно ждала когда же меня отпустит. К болям в спине присоединились колики внизу живота. Непонятно сводило желудок и спать хотелось так, будто мое тело год не знало подобного счастья. Не знаю точно, какое количество времени я потратила на напрасные попытки забыться сном, но когда в комнату постучали, я по-прежнему валялась на кровати корчась от разнообразнейших приступов.
– Милая, что с тобой? – Сразу за негромким стуком, не дожидаясь никакого ответа, в комнате появилась мама. – Лер, не нравишься ты мне, зеленая вся. Может врача вызвать?
Я, словно улитка из своего домика, вытащила голову, прижимавшуюся к коленям, и максимально выпрямилась на кровати.
– Думаешь, я только тебе сегодня не нравлюсь? – Дрожащим голосом прошептала я. – Но врача никакого не нужно, просто день выдался тяжелым. Вот я полежу немного, и все пройдет.
– А если не пройдет?
– Так не бывает. Меня скоро обязательно попустит. Знаешь, как тяжело после недельной лежки и ничего неделанья вливаться в школьный график. А еще последней физра была, меня Готальский заставил нормативы по бегу и прыжкам в длину сдавать. Вот вам и последствия.
В то время как я пыталась успокоить маму, самой мне слабо верилось, что подобные приступы скоро пройдут. В конце концов, я битый час лежала в тишине и покое, а легче хоть бы на йоту стало!
– Какие еще к черту нормативы?! – Мама непривычно для себя выругалась. – Ты только-только с таблеток спрыгнула и окрепнуть толком не успела. – Она, что называется «вышла из себя». Еще бы, она выхаживала меня целую неделю, а какой-то там физрук за один урок напортачил по полной. – Я сейчас же позвоню вашей классной…
– Нееет! – Из меня вырвался отчаянный протест. – Не нужно никому звонить. Ма, мне не пять лет и даже не десять. Не нужно меня позорить.
– Это, простите, каким образом?
– А таким. Устраивать разборки с моими преподами в выпускном классе полная ерунда. К тому же я уверена, что уже завтра и не вспомню о своем недомогании.
– Ты погляди на нее, позориться она не хочет, а корчиться от боли по чужой вине – это пожалуйста.
– Мааа… – Умоляюще заныла я.
– Ладно-ладно, не нервничай. Не стану я никому звонить. Но если что, не стесняйся и не вздумай молчать. Я у себя.
– Хорошо.
Мама исчезла, а я тут же потянулась к комоду в одной из шкатулок которого находилась моя личная аптечка. Судя по всему, без какого-нибудь болеутоляющего, мне не справиться. Перебирая красочный и разнообразнейший арсенал пилюль, совершенно случайно на глаза попались прокладки, которые я хранила в этом же ящичке, меня осенило. Ну конечно же, как я могла забыть о критических днях! И все симптомы совпадают.
– Фууух, – облегченно выдохнула я, – слава Богу обойдусь без врачей и уколов. Это всего лишь природа.
Мама не советует в такие дни злоупотреблять таблетками, говорит подобные спазмы нужно постараться перетерпеть, но… Ей ведь никто ничего не скажет.
Закинув в рот волшебную зеленую таблетку, я была уверена, что через полчаса вновь почувствую себя человеком, а не сломанной куклой. Ожидания меня не подвели, меня и в самом деле отпустили спазмы, но возникла новая проблема – тошнота.
– Что за?! – Сглатывая тонны слюны, я готова была разреветься от бессилия. Одно лечишь – другое калечишь, так что ли? – Вот уж боженька наградил женскую половину, так наградил.
Постанывая, не выпуская из рук стакан с водой, я включила ноутбук. Мне как никогда захотелось узнать, когда же «прорвет плотину» и смоет все мои неприятные ощущения.
Женский календарь, скачанный из инета несколько лет назад, был в подобных вопросах незаменимым помощником. С его помощью я без труда могла запланировать походы на пляж, высчитать плохое настроение, и даже спланировать некоторые (с определенной целью) свидания с Матвеем. Штука фантастическая. Интересно, а мама в своей юности в календарике пометки делала? А бабушка? В прошлом веке, наверное, вообще по этому поводу не заморачивались – ну пришли они, ЭТИ дни, и слава Богу.
Каково же было мое удивление, когда электронный дружочек показал мне совершенно не то, что я ожидала там увидеть. По мнению программы, критические дни у меня должны были не начинаться, а закончиться три дня тому назад. Сердце сжалось, но не на долго. Я где-то читала, что подобный сбой вполне могут спровоцировать медикаменты. А я ведь всю прошлую неделю горстями их лопала.
Но с другой стороны – раньше мой календарь никогда меня не подводил, а ведь болела я не первый раз в жизни?
Сердце вновь сжалось. Мозги начали работать на полную мощь. Тошнота волшебным образом куда-то девалась.
Внимательно всматриваясь в аккуратные клеточки на розовом фоне, я пыталась вспомнить подобные ситуации и ничего. Пролистав несколько месяцев назад, я убедилась что все было стабильно. А возвратившись к февралю…
В конце января у меня была овуляция. Несколько дней до нее отмечены календарем как благоприятные для зачатия. Но мне от этих данных стало только хуже. В тот самый день, когда мой организм был максимально готов к оплодотворению, я отлично провела с Матвеем вечер. Его родители были кем-то приглашены на день рождения, и квартира находилась в полном нашем распоряжении. Мы же использовали подобную возможность на все сто!
– Черт! – Вырвалось. – Черт, черт, черт! Нет, этого не может быть. Не-е-е-т. Да нет же. – Я тщетно пыталась убедить саму себя в нереальности предполагаемого исхода.
Мы практически всегда предохранялись, а когда Матвею хотелось оттянуться по полной, он все равно не доводил дело до конца. Он ни единого раза в меня не…
– Нет, я просто не могла забеременеть вот и все. Нечего паниковать раньше времени. – Продолжала я вести беседу сама с собой. Хотя слова «раньше времени» были не совсем уместны, так как задержка была не маленькой – целых восемь дней.
Прекрасно понимая что ответы на возникшие вопросы я легко могу отыскать в инете, я не стала этого делать. Лучше еще пару дней посомневаться, чем преждевременно найти подтверждение тому, чего я боялась больше всего. Вдруг в сбое «системы» в самом деле повинны таблетки, а я начитаюсь всякой всячины и начну сходить с ума.
Решение было принято – своим краснодарским гостям я великодушно отвела на «приезд» еще неделю. А там будем действовать по обстоятельствам.
До глубокой ночи я пыталась убедить свое сознание, что все в порядке, но обмануть сердце так и не удалось. Засыпать мне пришлось под оглушительные тревожные удары собственного сердца, как и просыпаться.
7
Следующую неделю я пыталась прожить максимально привычно. Я прилежно посещала школу и трепалась с Мариной. С Матвеем тоже вела себя как обычно, вот только отказалась от его приглашения прийти на выходные к нему в гости, когда родители с друзьями ушли в кино. Я посчитала правильным не заниматься сексом, пока все не образумится. Самочувствие мое улучшилось, но не на много. Спину и живот тянуло только в конце учебы. Тошнило тоже редко. Но эти мелкие неудобства были не заметны окружающим, а ощутимы только мною. Да и всякий раз перед началом цикла подобные ощущения присутствовали, так что сказать, что я переживала сверх меры – так нет. Вначале, я упорно продолжала списывать все на болезнь. Мало ли, может гормональный сбой какой произошел из-за приличного количества медикаментов. А, может, мой организм просто не может собраться с силами, чтобы извергнуть из меня лишнее количество крови, так как растратил их на борьбу с простудой?
Но к окончанию установленного мною срока мне едва ли удавалось совладать с накатывающим ужасом. Гости из «Краснодара» не объявились. Бездействовать дальше не было смысла.
Отмазавшись от Маринкиного общества, в тот день после уроков я не прошла, как обычно, мимо стоявшего рядом с домом аптечного киоска. Я неуверенно вошла в небольшое помещение и, пряча взгляд, обратилась к не очень молодой тучной женщине по ту сторону прилавка. Тихо радуясь тому, что кроме нее в аптеке больше никого не было.
– Здравствуйте.
– Добрый день. Слушаю вас? – Раздавшийся голос идеально соответствовал внешности – глухой и грозный, от чего мне сделалось еще хуже.
– Мне, пожалуйста, две пачки угля активированного, «Нафтизин», пачку пластыря иии… – За перечнем всего того, что мне на фиг не нужно было, я намеревалась скрыть то важное, при одной мысли о чем мое лицо неконтролируемо покрывалось красной краской.
– Иии? – С оглашенным «заказом» продавец справилась нереально быстро, и ее колкий взгляд принялся вопросительно меня пожирать.
– Иии… еще, пожалуйста, пачку горчичников, зеленку иии… – «Господи, придай мне смелости, иначе я скуплю половину аптеки» – и, один тест на беременность.
Женщина, могу поклясться, словно ждала именно такого финала. На ее лице нарисовалось осуждение и ядовитая улыбка, от чего приятнее оно не стало.
– Так может тебе нужно только последнее «лекарство»? – Со знанием дела подметила продавец. А чего еще ожидать от женщины проработавшей, скорее всего не один год, в аптеке рядом со школой? Естественно у нее такая смышленая не я одна была.
– Нет-нет, что вы. Мне нужно все, что я уже упомянула. – Краснея и бледнея, я продолжила настаивать на своем.
– А вас не затруднит повторить ваш перечень еще раз, а то я боюсь, что-то упустила?
Это был откровенный вызов с красноречивой улыбкой во весь рот, и я его приняла.
– Две пачки угля активированного, «Нафтизин», пластырь, зеленку и тест.
– По-моему в предыдущем варианте еще и горчичники были, или я что-то путаю? – ехидно пробубнила продавец.
– Если были, значит давайте. У меня брат болеет, и не хотелось бы забыть что-то из маминого списка.
– Ааа, значит это МАМИН список?
– Конечно. А вы что подумали?
– Ничего. В мои обязанности не входят подобные размышления. Только мой вам совет, деточка, не тратьте зря свои сбережения, лучше мороженое лишнее или шоколадку какую съежь. Коль за презервативами постеснялась прийти, хоть так детство продлишь. А тест я тебе и так продам.
В голосе продавца звучало все – и злость, и жалость, и упрек. От всего этого я готова была зареветь и сбежать куда глаза глядят, но мне никто не мог гарантировать что в другой аптеке меня не встретят аналогично? Я и сюда-то пришла чуть живая, словно на гильотину. Другого раза я точно не вынесу.
– Сколько с меня – за ВСЕ? – Я никогда не была мазохисткой и продлевать «удовольствие» из душевных мук, не желала больше ни минуты.
– Пятьдесят восемь шестьдесят. – На прилавке появился небольшой, но наполненный целлофановый пакет, а я, взамен, протянула деньги. – Господи, это когда-нибудь закончится? Когда вы уже перестанете доставлять своим родителям кучу проблем. За тестом прийти нашла смелость, а за презервативами значит струсила? Молодость, гормоны… Все это понятно, но ведь голова же всегда на плечах…
Женщина проговаривала слова словно между прочим. Она, вроде как не ко мне обращалась, а вела беседу сама с собой. Но я-то знала, что она имеет ввиду и для кого устроен весь этот цирк. Не имея ни малейшего желания выслушивать нравоучения от постороннего и неприятного человека, я даже не стала ждать сдачу, которой не хватило бы даже на проезд в маршрутке.
Оказавшись дома и убедившись что кроме меня в его стенах никого нет, я заперлась в туалете. Следуя простой инструкции уже спустя несколько секунд, я пребывала в предобморочном состоянии.
Две полоски! ДВЕ ПОЛОСКИ!!!!!!! ДВЕ!!!!!!!
Выронив из рук тест, я обхватила ими свою голову и свалилась на холодный кафель. В тот момент моя голова превратилась в растоптанный несколько секунд назад муравейник, в котором мысли, словно бесчисленное количество насекомых, в панике разбегались кто куда. Но надежда умирает последней и, взяв себя в руки, я бросилась прочь из квартиры.
– Мне, пожалуйста, еще три теста. – Без скромности и каких-либо непоняток выпалила я. Плевать, что обо мне подумает эта тумба, от этого мне хуже точно не станет.
Но в этот раз женщина не поделилась со мной своими мыслями, а молча протянула товар.
– Сорок восемьдесят. – И, естественно, не поскупилась на немое осуждение на лице.
– Спасибо. Иии, мой вам совет – в рабочее время достаточно простой улыбки на лице и ничего более. В ваши обязанности ведь не входят насмешки и упреки, не правда ли? – Вызверилась я и поспешила домой.
Второй, третий и четвертый – все тесты рисовали одно и то же, мой приговор в две полоски. Что делать дальше я не знала и ничего лучше не придумала, как закрыться в собственной комнате и вдоволь пореветь.
Ну как так-то?! Как???
Мой мир перевернулся. Но не в моих правилах рубить сгоряча. Я решила сначала дать волю своим эмоциям, а потом взять себя в руки и включить для принятия важных решений холодный рассудок.
В общей сложности эмоции мои гуляли на воле часа три, не меньше. Да и взять их под контроль я смогла только тогда, когда из коридора донесся звук открывающейся двери. Мама. Папа почти неделю был в командировке. Малый по вечерам пропадал на каратэ. Других вариантов не было.
– Черт! – Выругалась я, взглянув на себя в зеркало. Ну и как я смогу объяснить маме распухшую от слез физиономию и краснючие глаза?
– Лер! Ле-ра! Ты дома?
– Да ма, уже спать легла, – я попыталась отвести беду в сторону, но ничего не вышло.
– Что значит спать? – дверь распахнулась. – С каких это пор вы, девушка, ложитесь в такую ра… А что это с тобой? – Стоило маминому зоркому взгляду пробежаться по моему распрекраснейшему личику, как ее веселый голос стал тревожным. – Что случилось?
– Да ничего не случилось. – Почти весело затрещала я. – Так, в очередной раз «Хатико» смотрела. Помнишь, как в прошлый раз мы вместе ревели?
– Даа, – понимающе протянула мама, – фильм стоящий. Не знаю ни одного человека, который смог его без слез смотреть. Тетя Ира Капустина правда не плакала, она просто не стала до конца смотреть, во избежание подобных эмоций. А в жизни оно так и есть, собаки намного преданнее большинства людей. Они ничего от нас не ждут, кроме нас самих. Так ты что, навзрыд что ли ревела? Вон какая мордашка опухшая.
– Да ма, воспользовалась одиночеством иии… как давай плакать. До сих пор до конца не успокоилась.
К слову сказать, хочу выразить отдельную благодарность режиссерам, сценаристам и киностудиям за подобные шедевры: включил – иии реви, сколько твоей душе угодно, никто тебя ни в чем не упрекнет. Лук давно по эффективности в этом деле уступает.
Мама опустилась на кровать и крепко зажала меня в своих теплых объятиях. Это было почти так же приятно, как оказаться в объятиях Матвея, а, может, даже круче.
Стоило мне вспомнить о Матвее, как в голове произошла цепная реакция – Матвей, любовь, секс, тест, дети, аборт… И снова слезы.
– Оооо, да тебе Лера, вообще подобные фильмы противопоказаны. Устроишь потоп, а потом ремонт соседям делай. – Мама нежно гладила меня по плечам. – Успокаивайся, и давай на кухню, ужинать будем. Как-то я прежде не замечала за тобой подобной сентиментальности. У тебя что, ЭТИ дни скоро?
– Ага, – едва не задохнувшись, чуть слышно проблеяла я.
– Тогда все ясно. Ну ты все равно прекращай. Поужинаем, посмотрим что-то веселое, а то только зря нервную систему убиваешь. Андрюша сегодня у бабушки Тани останется, так что мы с тобой смело можем организовать домашний, веселый, киносеанс. Никто не помешает. Я расслаблюсь после рабочего дня. Ты – отвлечешься от драммы, развеселишься.
Перспектива провести с мамой бок о бок не один час, откровенно меня пугала. А что если эмоции не захотят возвращаться в установленные разумом рамки? Что если в тех местах, где нужно будет ржать, я буду рыдать больше прежнего? Что если в какой-то момент я не сдержусь и выложу маме всю правду? Главное потом успеть скорую вызвать. Ну, или заранее заказать.
– Ма, я бы лучше спать легла после ужина. А можно и без него. Если честно, я не голодна…
– Нет, моя дорогая, так не пойдет. Нам редко выпадает подобная возможность, и мы просто обязаны ею воспользоваться. Я в душ и на стол накрывать, а ты постарайся собраться. Подыщи комедию или мелодраму подходящую.
Чмокнув свою «маленькую» девочку в лоб, мама убежала. Я же вновь осталась наедине с обалденно радостными мыслями!
8
Мама – два слога, четыре буквы, а сколько тепла, любви и понимания. Вот честно, если бы не она, я бы в тот вечер просто свихнулась от переизбытка не самых приятных чувств, тревожных мыслей и пугающего будущего. Она же, совершенно ничего не подозревая, протянула мне руку и не дала упасть в болотистую пропасть душевных терзаний. Спасибо тебе, мама.
Правду говорят – аппетит приходит во время еды. Свой третий голубец я уничтожала не без удовольствия. В общей сложности на двоих мы с мамой прикончили около десятка подобных шедевров. Потом еще был чай с мелиссой, правда без печенья и заварных, которые мама купила по дороге домой. В гостиной у телевизора мы развалились сытые и довольные. Мы недолго ломали голову на тему – что посмотреть и единогласно проголосовали за проверенный вариант – «Ледниковый период». Мама желала веселья, мне жизненно необходимо было отвлечься. Что может удовлетворить наши желание лучше, чем картавый ленивец?
Матвей: «Че делаешь?»
Я: «Собираюсь с мамой затусить»
Матвей: «Это как?»
Я: «Она предложила устроить кинозал»
Матвей: «Круто. А я значит не формат?»
Я: «Нет, конечно, просто у нас девичник : )»
Матвей: «Прикольно. Вся страна празднует день защитника отечества, а она значит девичники устраивает. Круто, ничего не скажешь. : ( Буду знать, что втыкать в телик на пару с мамой, для тебя ярче, чем провести вечер со мной»
Я: «По-моему к защитнику, ты пока не имеешь никакого отношения. Да и мы ничего не планировали отмечать. Насколько я помню. А с мамой так случайно вышло. Внепланово. Не обижайся : )»
Матвей: «Постараюсь. Может с Органовым и Подгорным встречусь, по пиву шлепнем»
Я: «Ты же сейчас не пьешь, у тебя ведь бой скоро»
Матвей: «Да, но че еще делать, когда твоя девушка забила на тебя в такой праздничный день?»
Я: «Естественно напиться : )»
Матвей: «И я о том же ; ) Ладно, не буду отвлекать. Втыкайте, а я еще подумаю чем себя занять : )»
Я: «Я не забила. Люблю : )))»
Больше всего на свете в этот самый момент мне хотелось оказаться рядом с Матвеем и напиться. За каких-то полдня мой несчастный мозг буквально выгорел от размышлений. Реально хотелось забыться, а потом просто очнуться от кошмарного сна. Может это плохой сон и ничего больше?
– Даа, давно я так не смеялась. – По окончанию просмотра, мама первая поделилась впечатлениями и я была бесконечно благодарна ей за то, что ей, пусть ненадолго, но удалось меня отвлечь.
– Это точно. Я и подумать не могла, что мы сумеем одолеть целых две части. Но этот картавый, кого хочешь заставит не отрываясь наблюдать за ним.
– Мэнни, Мэнни! – На сколько было в ее силах мама выпучила глаза и шепеляво спародировала ленивца.
Я рассмеялась:
– А у тебя неплохо выходит.
– Я тоже так думаю. А еще, мне кажется, у меня не плохо вышло поднять тебе настроение.
– Да, спасибо.
Я всем телом прижалась к развалившейся рядом маме. Честно, не понимаю некоторых своих подруг, которые вечно жалуются на родителей. Да, у меня тоже не всегда все гладко, иногда безумно раздражают многие вещи: «приберись в комнате», «проведай бабушку», «выучи уроки», «не гуляй долго», «не красься ярко», «посиди с братом»… Этот список я еще долго могу продолжать, но это все мелочи. Я знаю что мама по настоящему меня любят, а таких людей на планете раз два и обчелся. Думаю, совсем скоро все изменится и, когда выплывет правда, на одного любящего меня человека станет меньше, но пока, жаловаться мне было не на что. Свою строгую, мудрую, молодую, красивую, справедливую мамочку я люблю очень сильно. И даже если она возненавидит меня, это будет заслужено.
С подобными мыслями я еще крепче прижалась к маме. Наш семейный вечер подходил к концу. На несколько часов у меня успешно получилось забыться, мама же просто наслаждалась свободным от суеты вокруг мужчин вечером. Но ничто в этой жизни не вечно.
– Спокойной ночи, милая. – Покидая софу, мама нежно поцеловала меня в щеку. – Хочешь, включай себе третью часть, а я спать. Старость не радость.
– Можно подумать, старушка. – Я тоже встала. – Сама я не осилю еще одну часть. Спокойной ночи.
В ответ я тоже поцеловала маму, выключила всю технику и отправилась восвояси.
Я: «Не спишь?»
Матвей: «Без твоего – люблю, не спится»
Я: «Тогда – ЛЮБЛЮ. Спокойной ночки : )»
Матвей: «Если бы мы провели этот вечер вместе, она была бы намного спокойнее»
Я: «В каком смысле?»
Матвей: «В анатомическом»
«Боюсь, что совсем скоро ты реально поймешь, что значит тревожный сон» – пронеслось в моем мозгу.
Я: «Спи уже : ) Целую»
Матвей: «: ( »
Распрощавшись с Матвеем, спать я и не думала. В голове вновь ожили все страхи, тревоги и мысли. Почти вся ночь ушла у меня на поиски подходящего решения. Первым делом скажу Матвею, в конце концов не я одна очень скоро могу стать родителем. А там, вдвоем решим, как быть дальше. Сложнее будет признаться во всем нашим родителям, но от этого никуда не деться.
Аборт? Нет. Этого я делать не стану. Да и Матвей вряд ли захочет убивать собственного ребенка. Пусть нам только по семнадцать лет (почти НАМ), но ведь мы любим друг друга и рано или поздно наши отношения привели бы нас в ЗАГС. Так какая разница, когда делать и рожать детей, до штампа или уже после. В семнадцать или в двадцать? Да, наши с Матвеем разговоры и планы никогда так далеко не заходили, но ничего, справимся как-то. Мое поступление в ВУЗ придется отложить до следующего года, а Матвею рождение нашего ребенка даже на руку будет – он без проблем от армии отмажется.
Не смотря на максимально позитивный настрой, мне все же было безумно страшно. В голове, вроде, все сложилось не слишком печально, а вот как получится на самом деле, одному Богу известно.
«Блин! Как так-то?»
Измотанная до невозможности морально, заснула я под утро, положа руку себе на живот, где во мне уже росла огромная неожиданность. Да, это была неожиданность, но зародившаяся в любви.
9
На следующий день после уроков я уговорила Матвея променять свою тренировку на прогулку со мной.
– Нет, ну это нормально? Вчера значит, я тебе был не нужен и вынужденно тух в нэте. А сегодня по первому зову должен все бросить…
– Матвей, я не просто так хочу прогуляться. Мне нужно с тобой поговорить о кое-чем серьезном. – Когда я произносила эти слова, мои глаза были где угодно, только не на любимом лице.
– Лерка, а я че-то не понял, а почему это у тебя глазки бегают, а? Неужели меня ожидает приятный сюрпрайз? – Матвей просто засверкал, радуясь собственным догадкам. – Точно, за вами ведь, девушка, еще должок числится. Может, дело в этом? Да и двадцать третье февраля никто не отменял.
– Может, – тихо прошептала я, – но об этом не здесь и не сейчас. Идем ко мне, чаю выпьем, что ли.
– Ммм, чай это хорошо. – Довольно протянул Матвей и одной рукой резко притянул к себе и поцеловал. – Я только за.
Все двенадцать минут, что мы топали от школы к дому, я делала вид, будто внимательно вникаю в восторженные рассказы Матвея о его второй, после меня, страсти – боксе. За то время что мы с ним встречались, я ни на грамм не стала больше разбираться во всех нокаутах и апперкотах. Но при этом я с уважением относилась к его увлечению и никогда мою светлую головушку не посещала даже мысль сообщить ему, что мне все это знать ни к чему. В конце концов, я же выслушиваю на протяжении многих лет Марину со всеми ее страстями к моде. А Матвея я готова была слушать вечно, даже если все его разговоры будут сводиться к спорту.
Включив чайник, я поставила на стол уцелевшие, благодаря голубцам, заварные и печенье. Руки дрожали. Сердце то замирало, то сходило с ума. Мозг работал на всю мощность, а возможно даже сверх. Да уж, ночью я думала, что самое легкое это признаться Матвею, а не родным. Но, как оказалось, все «легкое» в данной ситуации, уже было сделано, причем нами обоими.
– А может ну его, – Матвею явно было не до чая, он просто пожирал меня взглядом и, однозначно, собирался воспользоваться отсутствием родителей. – Лер, а ты знаешь КАК я соскучился? – Матвей уверенно наступал, а оказавшись зажатой в один из кухонных углов, мне отступать было некуда. – Я хочу тебя, малая, до одури хочу…
Его дыхание обжигало. Его ямочки на щеках и многообещающая улыбка сводили с ума. Внутри все загорелось.
– Я тоже тебе очень сильно хочу, – шептала в ответ я. – Но…
– Никаких «но». Давай все твои разговоры перенесем на потом.
Его руки скользнули мне под кофту. Его губы нежно ласкали шею. Сопротивляться было бесполезно. Да и ни к чему уже.
– Матвей… – Неуверенно начала я, лежа в собственной кровати в полуобнаженном виде.
– Малыш, я знаю, что ты меня любишь. – Решил продолжить вместо меня Матвей, а затем легонько коснулся моих губ. – Я тебя тоже.
– Да, но я не об этом. – Блиииин! Я и не думала, что будет так тяжело. А еще, меня опять тошнило.
Завернувшись в покрывало и обняв колени руками, я села на край кровати. Мои глаза изучали незамысловатый орнамент моей «обертки». А губы начали шевелиться в правильном направлении.
– Матвей, я беременна. – Вот так, без лишних церемоний, на которые я просто не была способна морально, выложила я. Мне откровенно полегчало и впервые за несколько дней, я бесстрашно посмотрела в серые, почти прозрачные любимые глаза.
Лежавший рядом полностью расслабленный и удовлетворенный парень, резко вскочил. Его милые черты лица вмиг превратились в камень. Ямочки больше не выглядели соблазнительно, а скорее напоминали дыры. Глаза больше не сияли. Рот не улыбался.
– ЧТО?
– Я беременна. Ты и я скоро станем родителями. Я сама только вчера обо всем узнала. – Я не узнавала собственный голос, он звучал предательски фальшиво.
Глядя на растерянного Матвея я прекрасно понимала что мое деланное спокойствие и натянутая га лицо радость, вряд ли ему по душе. Что ж, я не спешила его осуждать, мне и самой понадобилось время, чтобы свыкнуться с подобной новостью.
– Ни хрена себе подарочек к двадцать третьему! Это какая-то подстава? Этого просто не может быть! – Матвей быстро покинул кровать. – Малая, ты гонишь.
На ходу он вскочил в джинсы и реглан, а я поймала себя на мысли о дежавю. Не так давно я уже имела счастье наблюдать его побег. Но тогда смогла все исправить.
– Матвей… – Только и смогла прошептать я вслед, но как и в прошлый раз не стала догонять. Все обязательно разрешиться, ему просто необходимо свыкнуться с новостью. Возможно, на это у него уйдет больше времени чем у меня, но мне просто нужно подождать.
«Жесть». Сидя все в той же позе я ощущала, как мои глаза наполняются водой, словно ведра резко брошенные в колодец. Обидно. Черт! До чего обидно-то!
«Но ничего, – успокаивала я себя, – Матвею просто нужно время». Но слез, почему-то, от подобных рассуждений меньше не становилось.
В моей комнате еще долго пахло сексом и Матвеем. Сладостно вдыхая приятные ароматы, я не заметила, как меня сморил сон.
– Лерочка… Ле-ра… – Где-то далеко-далеко я услышала собственное имя.
– Что? – я откликнулась, не отрывая голову от подушки.
– Тебе Марина звонит, говорит, не может дозвониться на мобильный. Разговаривать будешь?
– Нет.
– Что-то случилось?
– Нет. Скажи, я позже перезвоню.
Спасибо маме за ненавязчивость, без лишних вопросов за ней просто захлопнулась дверь.
Проснувшись, я кроме тумана в голове ничего не чувствовала. Сознание, видимо, все еще дремало. Но не долго. Вспомнив лицо Матвея и не обнаружив на мобильном ни единого жизненно важного сообщения, я вновь погрузилась в спячку. Так легче.
Когда с утра мама носилась по квартире, я тупо сидела на кровати и сверлила взглядом мобильный. Он молчал уже больше двенадцати часов. Миллион сообщений и пропущенных от Марины не в счет. Не было ни одного дорогого звонка. Даже смайла.
– Лерка, ты бы поторопилась. – Мимоходом поучала мама. – Не учись у меня. Не хорошо опаздывать. О себе не думаешь, о брате подумай. Ему-то зачем выговоры за опоздания выслушивать.
Я ничего не ответила, а молча потопала в ванную. Когда с утренними процедурами было покончено, мама из дома испарилась, а малый «прицеп» преданно ждал меня в коридоре.
С глазами полными мольбы Андрей напоминал мне собаку выпрашивающую у своего хозяина внеочередную прогулку.
– Лееер, идем уже.
– Не ной! – сказала, как отрезала, и захлопнула за собой дверь в комнату.
– Леее-раа, я не хочу опоздать. Лее-раа… – Маленький сноб не унимался. Конечно, он ведь у нас ботан, а им, знаете ль, не прилично не поспеть к началу занятий.
Я широко распахнула свою дверь.
– В чем проблема, а? Ну хочешь ты идти в школу – вперед. Я-то тут при чем?
– Но мама…
– Что мама? Мама, мама… Достал. Сам дорогу не найдешь, что ли? А я еще не знаю, пойду ли вообще в эту твою школу. Так что можешь смело шагать сам.
Андрюша взглянул на меня глазами полными обиды и чуть не плача, выскочил за порог.
– Черт! – Я со всей дури хлопнула дверью.
Зачем я с ним так? В конце концов, малый ни в чем невиноват. А если он наябедничает маме, а он обязательно это сделает, мне еще как влетит! Но почему-то в это утро меня подобные перспективы ничуть не пугали. Голова продолжала идти кругом от совершенно других, более глобальных проблем.
Все мыслимые и не очень, наказания, которые случались в моей жизни ДО, а их было не слишком-то и много, это даже не цветочки, а почечки. Интересно, что сделает со мной мама, когда узнает, что ее дочь не смогла сдержать обещание по поводу головы на плечах и прочих ее просьб? Она ведь совсем недавно делилась со мной своими размышлениями по поводу раннего старения, в смысле, бабушкой она стать еще не готова. А что теперь? Чего-чего, а факта что ее дочь оказалась слабенькой на передок, мама может и не пережить. А, возможно, устроит все так, что этого не переживу я. В любом случае – страшно.
Я еще раз взглянула на мобильный – ничего нового. Мысль прогулять школу, исчезла сама по себе. Если я останусь дома, у меня просто поедет крыша ведь ждать и догонять хуже всего. Я должна пойти в школу. Должна встретиться с Матвеем, у него было время обо всем подумать. Я должна принять любое его решение, причем под словом «любое» я, естественно, ничего плохого не жду. Мы ведь любим друг друга. В таком случает, зачем мне запираться в четырех стенах и изводить себя догадками, когда можно найти успокоение в родных объятиях.
