Текст книги "Нюша (СИ)"

Автор книги: Валентина Ad

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Я как-то спросила у мамы:

– Ма, а зачем ты меня рожала?

Зачем мучилась и страдала?

Зачем ночи не досыпала?

Зачем провожала в садик?

Зачем со школы встречала?

Зачем со мною больною возилась?

Зачем во всем этом меня упрекала?

Зачем подарила мне мир полный боли?

Зачем заставила жить мимо воли?

Зачем научила смеяться и плакать?

Зачем не умея летать, мне падать?

Зачем сердце в дребезги, руки в крови?

Мама ответила кратко:

– Не нравится – не живи!

1

Кто сказал, что жизнь это круто? Покажите мне человека, который уверял бы вас в этом обладая прыщавым лицом, избыточным весом, плохой успеваемостью в школе и отсутствием любой другой репутации кроме как – БРАКОВАННАЯ. Нет, я не жалуюсь на жизнь, я просто констатирую факт.

– Таня, сколько раз я тебя просила, не курить в туалете?! – Я пыталась не слышать маминых воплей пряча голову под огромной подушкой, но это было бессмысленно так как раздраженный голос становился все ближе и ближе. – Я с кем разговариваю, а?

Легким движением маминой руки моя подушка оказалась на вымытом в последний раз недели три назад полу. Я быстро повернулась к стенке и укрылась с головой одеялом, которое мгновенно составило компанию подушке.

– Я уже не прошу тебя вообще не курить, но хотя бы имей совесть делать это вне квартиры! Что, трудно выйти на лестничную клетку?

Воскресным утром когда-то родной голос звучал по-особому противно.

– Ну ведь ты же никуда не выходишь, почему я должна мерзнуть в подъезде?

– Чтоо?! Ты посмотри на нее, какую дрянь воспитала! – Я все еще продолжала лежать, обжигая своим дыханием стену, но это длилось не долго. Мама резко схватила меня за плечо и развернула лицом к себе. – Таня, ты доиграешься! По огрызайся еще у меня!

– И что? Что ты сделаешь, а? – Я приняла вызов. Подобные всплески материнской «любви» для меня не были новыми. Всякий раз, как мамочка возвращалась с суток навеселе, ей абсолютно точно, нужно было поделиться этой «радостью» с дочкой. – Урежешь карманные расходы? Может, папе на меня нажалуешься? Ах да, твое любимое – из дому выставишь! Вперед! Удачи!

Я одним рывком поднялась с кровати. Мое сонное лицо оказалось в нескольких сантиметрах от маминого замученного.

– Дрянь! – Прозвучало вперемешку с перегаром.

– На себя посмотри.

Горячая пощечина обожгла лицо, что тоже не было для меня неожиданностью.

– Господи, доченька, прости!

Странно, но всякий раз, когда мама била меня, она как будто просыпалась сама и вспоминала что она МАМА. Она крепко сжимала меня в своих объятиях, а по щекам катились слезы. Но я больше не верила ни теплу материнских объятий, ни горечи этих слез.

– Отвали. – Я брезгливо высвободилась из ее рук. – Ляг, лучше, проспись.

Обычно, когда я уходила, мама продолжала стоять и рыдать, но всякий раз по моему возвращению с лестничной клетки, я находила ее крепко спящей на моей кровати. Этот раз не стал исключением.

Так было не всегда. Когда-то у меня была нормальная семья, но это, кажется, было в нереально далекой жизни. Вся нормальность рухнула с уходом папы. Нет, он не ушел в другой мир (хотя это, наверное, маме было бы проще пережить), он просто свалил от нас к другой телке. Это случилось четыре года назад. Мне было двенадцать, и тогда я не задумывалась над вопросом – к чему мне эта жизнь? Тогда я была, наверное, счастлива; тогда я не была БРАКОВАННОЙ в кругу одноклассников; тогда я не была дрянью; тогда я была любимым ребенком у своих родителей, у меня были друзья и мечты. У меня была ЖИЗНЬ. Сейчас не осталось ничего кроме – ЗАЧЕМ?

Говорят прошлым жить не правильно, но что делать, если кроме него у меня больше ничего нет?

– Мама дома? – Звонок от бабушки, а как же. Кому еще может быть интересна судьба моей мамули.

– Да. – Перемывая гору посуды собравшуюся за полную неделю, я осторожно прижимала мобильный плечом к уху.

– Пьяная?

– Да.

– Ругались.

– Ба, у нас все, как обычно. Мне нечем тебя удивить. Что-то еще? – Я раздраженно бросила губку и взяла телефон в руку.

– Танюша, она запретила мне переезжать к вам даже на время. Может хоть ты ко мне?

– Бабушка, не начинай. – Наплевав на пьяные мамины бредни, я закурила прямо на кухне. Разговор с бабулей по-другому перенести всегда было не просто.

– ТаНюша, но ведь ты не можешь так жить. Если твоя мама на протяжении четырех лет только тем и занимается, что скатывается в пропасть, это не значит, что ты должна следовать за ней.

Я больше не слышала в бабушкином голосе той боли, которой было пропитано каждое ее слово еще пару лет назад. Теперь он был достаточно прохладным. Как и все вокруг.

– А ничего, что моя мама, это твоя дочь? – Никотин в данной ситуации не спасал, я была на грани.

– Да, но она отвергает мою помощь. Она не хочет выбираться из выгребной ямы, в которую сама себя загнала. Твой отец прекрасно живет в другой семье, а вы…

– Бабушка, пока! – Я просто бросила трубку. Не хочу в одно воскресное утро послать на хрен сразу два поколения остатков своей семьи.

В это утро я лишний раз осознала одну простую истину – у меня детей точно не будет. НИКОГДА! Я не хочу превратиться ни в маму, ни в бабушку. Более того, я бы с удовольствием сбежала от всего этого СЧАСТЬЯ, куда глаза глядят, вот только маму жалко. Может это кому-то покажется странным, зная о наших теплых отношениях, но все же. Когда в мою голову закрадываются мысли о побеге, мозг тут же выдает картину на которой женщина (как она сама любит повторять) рожавшая меня в страшных муках, лежит в собственной блевотине посреди кухни или в ванной, а вокруг летают мухи и уже начинают ползать черви. Зная о ее не богатом дружеском окружении, могу предположить, что так пролежать она бы могла долго. Пока кому-то из соседей не стал ударять в нос отвратный запах разлагающегося тела. На подобный конец, по моему личному мнению, не заслуживает никто, а тем более пусть и ужасные (благодаря жизненным обстоятельствам), но все же мамы. Именно по этой причине я отказывала бабушке в переезде сотни раз. Я ненавидела мать, но желания возненавидеть себя за то, что кинула ее, не возникало. Так мы и живем под одной крышей, переживая, как умеем, каждая свою жизненную трагедию.

Вооружившись стареньким, но верным ноутом, я почти удобно разместилась на кухонной табуретке у окна. Мой ноутбук это то немногое, что осталось в память о счастливом детстве. Его мне подарил отец в последний беззаботный и радостный день рождения, когда, казалось, ничто не предвещало беды. После того как за папой захлопнулась входная дверь, мне чудом удалось вырвать его из цепких маминых рук. Насмотревшись «умных передач», она с остервенением уничтожала все вещи напоминавшие ей о былом счастье. Так с нашего балкона улетело много всего – кухонный комбайн, несколько рамок для фотографий, мамин компьютер, некоторые ее наряды и кофеварка. Она даже не пожалела собственные драгоценные украшения подаренные отцом на какие-то ИХ праздники. В тот день пострадало и исчезло много нашего имущества, о чем лично я сейчас очень даже сожалею.

2

На плите готовился завтрак – суп и картошка для пюре. Посуда была вымыта. Мама не доставала своим нытьем и истериками. Я целиком и полностью могла наслаждаться своим одиночеством, не выпуская из рук сигареты. Подобное стечение обстоятельств складывалось не часто, но все же иногда случалось.

Интернет, пожалуй, единственное в моем черном мире белое пятнышко. Вставляя в уши наушники, открывая любой поисковик, и одновременно несколько страничек в соцсетях, я моментально переношусь в мир, где мне намного уютнее и теплее. Только в виртуальном мире я могу быть самой собой, а не гадким утенком. В сети я не «бракованная», там я могу быть кем угодно и иметь любые параметры, ученую степень, достаток и даже возраст. Именно в интернете есть все, что нужно мне для редких минут счастья – книги, мультфильмы, сериалы, музыка, всевозможные форумы и сообщества. Это та радость, ради обладания которой в свои четырнадцать я вышла на улицу раздавать рекламные флаера. Это тот единственный мир, за нахождение в котором на протяжении не одного года я плачу из собственного кошелька, подрабатывая кем угодно. Рабочих предложений в моем возрастном диапазоне не так уж и много, но я не гордая, и привыкла не брезговать ничем.

РАБОТА №3: «Татьяна, день добрый. Знаю, что обещала сегодня тебя не тревожить, но обратиться мне больше не к кому. Нужно выгулять Рокси и Лабутена, а у меня ну никак не получается. Сможешь выручить? Плачу двойной оклад».

СМС пришла в самый не подходящий момент, какой только может быть – я практически полностью была счастлива. По всему телу разливался РЭП, я получила сто пятьдесят лайков на свои новые фотки, а в комментах на мою четкую авку было много комплиментов (и плевать, что я просто умею неплохо пользоваться фотошопом). А еще несколько симпотных парней просились в друзья. Чем не удачное утро? Но для меня деньги никогда не бывают лишними, а интернет никуда не денется, если за него вовремя платить.

Я: «Буду через полчаса»

Сняв с плиты суп, я поняла, что пюре сегодня отменяется и, слив с картошки воду, оставила ее в покое. В любом случае будет чем набить живот, а он у меня не капризный.

Самая удобная и любимая вещь моего не богатого гардероба – пижама, уступила место на туловище спортивному костюму. Поверх спортивной кофты я натянула на себя куртку, ноги нарядились в резиновые сапоги, а волосы остались не мытыми, зато собранными в хвост, что случалось не так часто. Если жизненно важно станет спрятать свою лень и не желание ухаживать за собой, я просто наброшу на голову капюшон; в конце концов сильно сомневаюсь, что кого-то в этом мире волнует мой внешний вид, если он меня давно перестал волновать.

Уже практически на выходе из дома, я вспомнила о спящем в квартире теле и не удержалась от контрольного осмотра.

Мама лежала все в той же позе звезды, прижимаясь животом к кровати, лицом к подушке, а изо рта у нее текли слюни. Зрелище то еще, но я привыкла. Главное что дома и что дышит, а запах спиртного рано или поздно выветрится. Может быть.

Проявив всю свою дочернюю заботу, я поправила наполовину сползшее с мамы одеяло, немного приоткрыла форточку, поставила у кровати таз. Я не просто знала, я была уверена, что в скором времени он обязательно пригодится (лучше предупредить то, что потом с таким трудом отмывается), и с чувством выполненного долга, поспешила на работу.

***

– Ой, ТаНЮША, ты даже не представляешь, как меня выручаешь. – Я стояла у раскрытой входной двери за порогом которой носилась Томила Кирилловна, а две очаровательные пушистые морды, сжимая в пастях поводки, радостно виляли хвостами. – Вот, держи.

Бархатистая рука с идеальным французским маникюром протянула мне несколько купюр, которые я моментально спрятала во внутренний карман куртки. Когда-то и у мамы маникюр был всегда в идеале…

– Спасибо.

– Это тебе спасибо. – Томила, на ходу, вскакивала в шикарные сапоги молочного цвета на высоченной шпильке, тут же легким движением руки поправляла макияж, а в следующую секунду набрасывала на плечи плащ. – Этот семинар, как снег на голову! И главное что вчера до глубокой ночи мне никто не мог сообщить о том, что профессор будет в нашем городе сегодня и только несколько часов. Вот что за люди? А главное аргумент придумали для оправданий: «У тебя все равно нет семьи, так что ты в любое время можешь сорваться куда угодно. Хоть на край света». А то, что у меня все же есть парочка малышей нуждающихся в ласке и заботе не меньше мужа и детей, это никого не волнует. Ой, ладно, идем.

Все то время что моя работодательница жаловалась на свои жизненные трудности, я с мыслями «мне б твои проблемы», молча цепляла поводки к ошейникам.

– Можно мы по лестнице спустимся? – Томила нервно жала на кнопку вызова лифта, мне же не особо хотелось проводить в ее обществе еще несколько минут.

– Да, но это десятый этаж? – Красивая шатенка непонимающе хлопала ресницами.

– А это и хорошо. Вашим собакам не помешает дополнительная физическая тренировка. Да и мне тоже, – я неловко перевела взгляд на собственный живот.

Томила Кирилловна пожала плечами:

– Как хочешь, дело твое, – и тут же будто упала на колени. – Ну что, мои хорошие, мамочка вынуждена вас покинуть. Но вы же знаете, что я вас люблю? Знаете?

Поочередно обхватив обеими руками красивые морды, Тамила не побрезговав расцеловала своих «малышей» в носы. На подобное проявление материнских чувств собаки отреагировали по-разному: Рокси, как настоящая дама, воротила морду; Лабутен – с удовольствием ответил хозяйке взаимностью чуть ли не слизав с лица всю красоту.

– Пока, мои хорошие! – Уже с лифта прокричала Томила махая при этом рукой. – Танечка, верните мне их к двум.

– Хоро… – Я не успела закончить слово, как двери лифта сомкнулись.

– Что ж, «мои хорошие», – почесывая Рокси за ухом, передразнила я Томилу, – у нас вагон времени и мы можем нагуляться до одури.

Собаки дружно залаяли, но резко замолчали. Они были воспитанной парочкой и прекрасно понимали – за подобные эмоции на лестничной клетке их никто по головке не погладит.

3

Эту свою работу, как и все остальные, я нашла через интернет. «Малышей» породы пиренейская горная, каждый из которого весит около шестидесяти килограммов, выбирала чисто по весовой категории. Мне нисколько не хотелось комплексовать рядом с кокер-спаниелем или красавчиком стаффом. Девушка с ростом метр шестьдесят семь и весом около семидесяти кило, и без того неуверенная в себе, на фоне мелких собак чувствовала бы себя еще ужаснее, если это вообще возможно. Так и получилось, что уже больше года я вожусь с парочкой белоснежных красавцев которых, наверное, даже люблю.

Лабутен и Рокси, мои единственные друзья в онлайне. Я им даже иногда сочувствую, ведь когда мне особенно хреново, именно они удостаиваются чести выступать в роли «дружеского плеча». Но, с другой стороны, даже если бы у меня числились в друзьях люди, я бы не получила от разговоров с ними такого удовольствия и удовлетворения. Прижать к своему сердцу огромный комок пушистой шерсти; щедро омыть его слезами; рассказать без малейшего намека на недоговоренность все, что накопилось; а взамен получить полностью избавленное от влаги, при помощи шершавого языка, лицо – вот он, предел моего счастья.

Но если в моменты собственного отчаяния я сочувствую своим четверолапым подопечным, то все остальное время завидую. Когда я прихожу за ними к квартире Томилы и вижу в ее глазах ту любовь, которой давно не нахожу в глазах собственной мамы, мне становится по настоящему больно. Успешная бизнес-леди дарит собакам столько своей нежности и заботы, сколько за последние несколько лет я могла получать разве только в самых своих глубоких и красочных снах. Томила готова, в прямом смысле слова, целовать своих питомцев в задницу, в то время как моя собственная мать целовала меня в последний раз года четыре назад. За то время, что я гуляю с ее любимцами, моя работодальница названивает мне по несколько раз, дабы узнать все ли у них в порядке. Я же могу спокойно не появляться дома неделями, а моя мамочка этого даже не заметит. Почему так случилось в моей жизни? Почему даже самый галимый хомяк живущий в клетке у восьмилетней девочки или золотые рыбки гадящие в свой аквариум; может кошки, шиншиллы или змеи; даже тараканы, у своих хозяев занимают более важное место в сердце чем я у своей мамы?

Скажу откровенно – иногда мне очень хочется поменяться местами с Рокси или Лабутеном и жить без печали. Но…

– Роксиии, нееет! – Я истерически завопила, но было поздно.

Моя подопечная успешно нырнула в самую глубокую лужу, которую только могла найти. Ну вот почему всегда происходит одно и то же?! Лабутен, мальчик, который никогда не позволит себе извозиться в грязи так обильно, как это всякий раз выходит у моей девочки. Хотя, чего я еще могла ожидать в пасмурный осенний день от той, которая даже солнечным летним могла выискать себе «море»?

– Рокси, ну ты и задница! – Я осуждающе уставилась на довольное животное с виноватыми глазами. – Ты ведь не свинья, а собака. Пора бы уже это понимать. Тебе так не кажется?

Словно понимая каждое мое слово, сидевший рядом Лабутен громко пролаял подписавшись таким образом под каждым моим словом. Рокси ответила взаимностью и это прозвучало, в переводе с собачьего, как-то так: «Да плевать мне на ваше мнение, главное, что я кайфонула!». И это был правильный и достойный ответ, эта сука явно знала себе цену и имела характер. Кстати говоря, в моей голове в последнее время звучало что-то подобное, мне давно плевать не чужое мнение.

– Что ж, дорогие мои, – я на минутку подняла глаза в небо где собирались в кучки грозные тучи не предвещающие ничего хорошего, – нам нужно поторопиться с прогулкой… Хотя… Плевать. Ваша мамочка еще не скоро появится дома, а деваться с вами мне все равно больше некуда. Так что Рокси, это точно твой день. Можешь плавать сколько угодно, все равно, хуже не будет.

Я перевела взгляд от полностью счастливой девочки, на морду Лабутена и не увидела особого энтузиазма, по-моему, он даже немного заскулил, от озвученной мною перспективки.

– Прости, дружочек, но это день твоей подружки и исправить это не в моих силах. – Я еще раз посмотрела на гоняющую по лужам Рокси, погладила Лабутена, и всей дружной компанией мы медленно продолжили прогулку.

По лужам равнодушно шлепала я, радостно прыгала Рокси, и только Лабутен недовольно обходил всевозможные опасности стороной. Нужно было видеть, как огромная груда белоснежной шерсти аккуратно ступает исключительно на сухую поверхность. Не прошло и часа, как небо потихоньку стало проливать на землю влагу, совершенно озадачив Лабутена.

– Стелла, я у входа. Пару минут, и буду за столом. – Прозвучавшее неподалеку имя заставило меня оторвать взгляд от собственных грязных резиновых сапог и перевести его на владельца знакомого голоса.

Сначала я увидела исчезнувший за дверью силуэт. Потом взглянула на вывеску принадлежавшую пиццерии «Синьор-Помидор». После чего я обратила внимание на происходившее за огромным панорамным окном действо. Пазл в голове моментально сложился.

«Пиво» (а именно так лично для себя я обозвала одноклассницу, родители которой даже если бы сильно захотели, не смогли выдумать более подходящего имени, а потом ко мне примкнули другие «товарищи» Стеллы), стояла во главе праздничного стола и с ослепительной улыбкой принимала подарки. Над столом, за которым были собраны до боли знакомые лица, летали воздушные шарики. На стене, за спиной Стеллы Купцовой, красовалась разноцветная надпись «Happy Birthday». А совсем скоро, Купцовой протягивал букет алых роз и небольшой подарочный сверток, тот самый парень, которого я недавно видела только со спины. Это был Тимофей Гусев, наш одноклассник.

В общей сложности за праздничным столом «пива», было собрано десять наших одноклассников и пятеро из параллели. Из наших не хватало пятерых, включая меня. Видимо Стелла произвела замену в нашей классной команде.

Сережа Соломко и Маргарита Песцова, не прошли фейс-контроль на этот веселый день варенья далеко не только по внешним данным, а и по умственным. Ботанов никто не любит, даже я. Ева Карандашова и Полина Капустина, никогда не были подругами Купцовой, а не стесняясь называли вещи своими именами. Пиво – пивом, врагов – врагами, дур – дурами, бракованных – бракованными. По этой причине они, естественно, тоже не вошли в круг любителей «пива». Я…

Из так называемого «зазеркалья» я медленно перевела взгляд на свое в нем отражение. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять почему на празднике «пива» нет места «бракованной» (кстати говоря, именно Стелла наградила меня подобным клеймом). Довольно пухлое лицо отражавшееся в стекле было усеяно прыщами. От ветра и низкой температуры щеки прилично покраснели, что только подчеркивало всю прелесть переходного возраста. Выбивающиеся из под капюшона черные пряди волос, давно промокли и противно прилипали к лицу. И все это не имело бы никакого значения, будь я Леди Гагой, но я всего лишь жирный и уродливый подросток-изгой.

Я всегда недолюбливала осень. В детстве, за первое сентября. А последние четыре года я ее люто ненавижу не только за школьные издевательства и насмешки. Именно в это время года папочка превратил мою нормальную жизнь в полный отстой. Но за прошедшее время мне удалось полюбить в ней кое-что, а именно дождь. В нем я легко могу спрятать свои слезы. Вот и сейчас, совершенно неконтролируемые горячие и соленые капли моего собственного производства на лице, смешались с холодными и безвкусными дождевыми потоками. Никому в целом мире не удастся отличить одно от другого. Да и кому это, собственно, нужно?

Несколько долгих минут я всматривалась в веселье за стеклом, от чего чувствовала себя еще более жалкой, чем когда-либо. Я не завидовала и не пускала слюни, я просто зависла. Не могу даже сказать, что понимала и воспринимала происходившее в зале движение. Я просто втыкала, пытаясь вспомнить, когда в моей жизни был праздник и будет ли еще когда-то.

Даже не знаю, к чему бы все это привело, если бы о себе не напомнили мои подопечные, причем одновременно.

– Какого хрена?! – В момент, когда у Рокси и Лабутена возникло желание пробежаться, ничего другого мой рот извлечь просто не мог.

Силы и массы одного из моих «малышей» хватило бы чтобы устроить мне незабываемую водную карусель, но в процессе моей изумительной прогулки именуемой – «пузом по мокрому асфальту», участвовали оба экземпляра.

– Рокси, сука!

В момент моего самого большого позора, со мной сыграл злую шутку тот факт, что гуляя с огромными красавцами, я всегда намертво наматывала себе на руку их поводки. Раньше мне казалось, будто удержать их будет легче, чем разыскать. Ах, как же я ошибалась! Собаки без особого напряга тащили меня за собой. Я чувствовала на своем животе, локтях и коленях режущий холодный асфальт и тихо проклинала тот день, когда взялась возиться не со спаниелями.

– Лабутееен! – только это имя было мною не проигнорировано.

Мальчик резко остановился, чем заставил притормозить свою подругу. Проплывавшие мимо нас редкие пешеходы тоже останавливались; но, понимая, что у меня все уже почти под контролем, с улыбкой во все лицо шли дальше. Вот вам и человеколюбие, взаимопощь и простая человеческая доброта. Никому нет дела до чужих проблем, даже таких явных. Интересно, а если бы меня расчленяли прямо посреди улицы, все бы тоже просто шли по намеченному пути? Хотя в полном безразличии я народ упрекнуть не могу: от меня не скрылся тот факт, что некоторые особы не спешили проходить мимо и, не стесняясь, снимали мой позор на телефоны. Естественно – нельзя пропадать подобным кадрам!

– Плохая собака! – Поднимаясь с земли, я орала чуть ли не во все горло, не забывая ударять устрашающим указательным пальцем по носу каждого из участников. – Что уж мелочиться: оба вы – настоящие СУКИ!

Будучи далеко не глупыми шавками мои воспитанники не стали испытывать дальше мою одежду и кожу на прочность. Я мысленно отметила, что выгляжу сейчас ничуть не лучше Рокси. Только Лабутену удалось вернуться из нашей прогулки чистым и красивым, как всегда. Мы же с Рокси были на равных, с той лишь разницей, что на белоснежной собачьей шерсти все последствия нашего отдыха были заметны более ярко. Тот же факт что я и без того всегда имею потрепанный вид, все же скрадывал степень моего нынешнего шикарного образа. Моя старая куртка практически не пострадала (хуже просто некуда), а спортивный костюм давно просился в мусорное ведро. Так что злиться долга на собак, я просто не имела права.

Спустя некоторое время, дабы вернуть Рокси и Лабутена хозяйке, мне вновь пришлось пройти мимо «Синьора-Помидора». В зале все еще продолжался праздник. На всех без исключения лицах моих одноклассников сверкали радостные улыбки. «Пиво» довольно вслушивалась в тосты и поздравления. Проходя мимо, я отчетливо слышала музыку вперемешку со смехом и, как мне показалось, я была единственным человеком на всей Земле, которому в тот момент не хотелось веселиться. А ведь все могло быть по-другому…

Всего на миг замерев у окна, я упустила тот момент, когда оказалась замеченной. Я не могла слышать, что выкрикивала «пиво», тыча пальцем в мою сторону, но я прочла это по ее губам – БРАКОВАННАЯ. Все остальные тупо ржали.

На все это я среагировала очень быстро, и в этом мне помог средний палец правой руки, вместительный капюшон, и максимально быстрая походка.

4

За мою работу Томила всегда щедро платила, причем купание и вычесывание после подобных дождливых прогулок оплачивала не скупясь. Вообще-то, в мои обязанности входила только прогулка с «малышами», но Томила прекрасно знала о страсти к грязевым процедурам своей любимой Рокси. Естественно даме, в ее лице, негоже было возиться с таким количеством грязи. Вот и в этот день во избежание неприятного купания она не обделила меня деньгами, избавившись одним махом от всякого рода проблем.

– ТаНЮША, спасибо тебе огромное. И, прости за Рокси, у нее с раннего детства особое отношение к лужам. – Протягивая бабки, извинялась Томила. – Понятия не имею, откуда у нее взялась подобная страсть.

– Кому что.

Больше мне нечего было добавить. Да и зачем? Томила извинялась не потому, что реально понимала как не просто выкупать две белоснежные туши весом в центнер, а, скорее, рефлекторно. Она была просто воспитанной, вот и все.

Покидая апартаменты моей временной работодательницы, не смотря ни на что, я была довольна собой. Сегодня я хорошо потрудилась, соответственно – заработала, и имела право на свой собственный праздник.

Пачка хороших сигарет и два литра вкусной газировки, бонус за плодотворное воскресенье. Остальная сумма осядет в самодельном сейфе, спрятанном от мамы за унитазом. Когда у нее «горят трубы», моя комната первой потерпает от ее кипиша. А копнуть глубже – поискать на кухне, в ванной, в туалете, пропитых мозгов уже не хватает. Старая жестяная банка из под консервированной кукурузы – что может быть надежнее.

Прежде чем войти в квартиру, я решила насладиться качественным никотином по полной. Испортить мою одежду не могло уже ничто, даже грязный бетонный пол нашей лестничной клетки, на который я уселась по-турецки и, взяв в рот сигарету, тупо уставилась в окно.

Не знаю, что чувствуют остальные, когда их легкие наполняются дымом, но мне от этого ощущения становится реально кайфово. Говорят, никотин не обладает никакими полезными свойствами, а рассказы о его успокоительном действии только мифы, но я готова с этим поспорить. Если бы не возможность покурить, я бы, наверное, давно свихнулась. Я не имею ничего общего с теми, кото начал курить, чтобы выглядеть круто или наравне с друзьями. Плевать мне на мнения бабушек-соседок злостно шипящих мне в спину – «Проститутка, малолетняя. Молоко на губах не обсохло, а уже папиросу в рот тянет». Сигареты – это мой осознанный выбор, благодаря которому, у меня всегда есть только мои три минуты, которых хватает на разборки со своими тараканами.

Порог своего дома я переступила спустя три выкуренные сигареты. Прежде чем начать раздеваться, я заглянула в комнату, в которой все еще отсыпалась мамуля.

Таз у кровати был наполнен, как я того и ожидала; возле него появился пустой пакет из под дешевой бормотухи именуемой вином; одеяло валялось рядом с подушкой на полу; мама же, скрутившись калачиком, спала мертвым сном на одной голой простынке. Подобная картина была моим очередным разочарованием. Нет, уходя на работу я не надеялась, что вернувшись обнаружу в стенах нашего с ней дома прежнюю ухоженную и счастливую женщину хлопотавшую по дому; но всякий раз покидая родные стены, в глубине души я желала что произойдет нечто подобное. Мне так хотелось, что б в моей жизни произошло хоть какое-то чудо, пусть даже я в них давно перестала верить.

Словно один из кусков давно отклеившихся обоев, я, прямо в коридоре, сползла по стене на пол. Я смотрела на нищенский интерьер комнаты и тихо ревела. Грязные и затоптанные до дыр дорожки, украшавшие сейчас пол, когда-то были белоснежными. У них был высокий пушистый ворс, и я любила проводить время на полу в любой из комнат. На окнах всегда переливались накрахмаленные шторы, и всякий раз как в окошко дул ветер, излучали по квартире свежесть альпийских гор.  Сейчас это не шторы, а тряпки пожелтевшего цвета, разносившие в ветреную погоду запах старого табака во все уголки нашего целиком прокуренного дома. Немногочисленная мебель продавленная, протертая, грязная. Представить сложно, как за каких-то четыре года наш прекрасный дом мог превратиться в отстойный бомжатник. Хотя, что говорить о мебели, если четырех лет оказалось достаточно, чтобы молодую красивую женщину превратить в алкоголичку с бомжацкими замашками, а жизнерадостного симпатичного подростка в МЕНЯ – БРАКОВАННУЮ.

Вот скажите, зачем давать ребенку жизнь, чтобы потом так бездушно, день за днем, убить в нем и без того слабое желание прожить ее до отведенного конца? Я не сводила и не разводила своих родителей, не просилась в этот мир, не претендовала на счастливую жизнь и многое другое, так почему из-за их любовных приключений именно я потерпаю больше всех? К чему мне вывозит на своем горбу ИХ несложившиеся жизни?

БЕЗЫСХОДНОСТЬ – это МОЙ мир. Хоть его я тоже не просила.

РАБОТА№2: «ТаНЮША, добрый день. Это тетя Таня. Сегодня никак не успеваю вернуться с дачи домой. С села отправлюсь сразу на работу. Загляни, пожалуйста, завтра перед школой ко мне и полей цветы. Рассчитаюсь вечером. Спасибо».

Именно это сообщение вывело меня из ступора.

Тетя Таня, это наша соседка с седьмого. Не то, чтобы ей нужна была моя помощь, просто я отказывалась принимать ее денежные подачки, и она придумала для меня кое-какие подработки. Так и вышло: мне не стыдно принимать от нее честно заработанное, а она чувствует себя полезной.

Раньше мои родители дружили с семейством Добрыниных, ходили друг к другу в гости по вечерам; собирались у них или у нас, по праздникам; но так было раньше. После того, как мама набросилась на тетю Таню с ножом и словами – «Не лезь в мою гребанную жизнь, а то зарежу», их дружбе пришел стопроцентный конец. По доброте душевной тетя Таня вычеркнула из своей жизни только маму, мне же всячески пыталась помогать. Какое-то время я отказывалась от ее предложений оказывать некоторую помощь по дому, за какие-никакие деньги, утверждая, что у нас и без этого все нормально. Но, когда до меня дошло, что даже нормально, у нас уже вряд ли когда-нибудь будет, с благодарностью принялась выполнять ее поручения. Работа, предлагаемая тетей Таней, была мелочной, как и размер оплаты, но я знала, пока у меня есть такая соседка, без куска хлеба мы с мамой не останемся.