Текст книги "Весёлый двоечник"

Автор книги: Валентин Постников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Вкусные картины

На прошлой неделе мы всем классом ходили в Третьяковскую галерею картины смотреть. Лариса Петровна, наша учительница по рисованию, давно обещала вместо урока сводить нас на экскурсию в музей.

– Там вы увидите много известных полотен, – объявила она нам.

– Чего-чего много? – не понял я.

– Ну картин разных или рисунков, – пояснил мне Петька. – Взрослые всегда почему-то картины полотнами называют.

– Я слышал, что в этом музее много всего интересного, – сказал Васька.

– Ну что может быть в картинах интересного? – пожал я плечами. – Висят себе на стеночках, руками трогать нельзя. Чего на них смотреть, время только терять.

– Точно! – согласился Петька. – Лучше бы на новый фильм ужасов сходили, в нашем кинотеатре «Монстр из космоса» идёт. В сто раз интереснее музея!

В день экскурсии мы сели на автобус и добрались на нём до метро. Затем ещё минут двадцать ехали под землёй на поезде. Нас первый раз всем классом везли на экскурсию, поэтому было очень весело. Конечно, если бы это был поход не в музей, а в парк на аттракционах покататься, было бы ещё интереснее. Всю дорогу мы толкались, кривлялись и безобразничали. Учительница очень боялась кого-нибудь из нас потерять, поэтому то и дело пересчитывала всех по головам, словно цыплят. Но мы не потерялись и благополучно добрались до музея.

Перед зданием галереи мы увидели памятник какому-то дяденьке.

– Это памятник знаменитому вратарю, – со знанием дела объявил нам Федька Кукушкин. – Владиславу Третьяку!

– Это памятник великому человеку – Павлу Сергеевичу Третьякову, – поправила Кукушкина учительница. – Он был известным российским предпринимателем, меценатом, занимался благотворительностью. Всю жизнь он собирал картины, а потом построил и основал художественную галерею.

– Что в этой галерее может быть интересного? Лучше бы он кинотеатр основал, – грустно вздохнул я.

Но когда мы разделись и пошли по залам с картинами, то понял, как ошибался.

– Перед вами картина великого русского художника Ивана Ивановича Шишкина, – начала рассказывать Лариса Петровна. – Кто из вас знает, ребята, как называется это полотно?

– Знаю, знаю! – закричал я. – Эта картина называется «Мишка косолапый»! Правильно?

– Нет, Рыжиков, неправильно, – помотала головой учительница. – Так называется шоколадная конфета, на обёртке которой напечатано изображение этой картины.

– А как же сама картина называется? – удивился Федька.

– «Утро в сосновом лесу», – ответила Лариса Петровна.

– По-моему, она выдумывает, – прошептал мне на ухо Петька. – Я сто раз ел эти конфеты и точно помню, что они называются «Мишка косолапый».

– Точно! – подтвердил Кукушкин. – Это мои любимые конфеты. Там внутри вафельки вкусные. Хрустящие такие, с кремом.

Мы перешли в другой зал.

– Ребята, – продолжила учительница, – в этом зале вы можете увидеть знаменитую картину Ильи Ефимовича Репина «Садко».

– «Садко» очень люблю, – прошептал мне на ухо Мишка Карасиков. – Такие вкусные шоколадные конфеты с орешками внутри.

– А вот тут, ребята, расположены произведения великого русского живописца Ивана Билибина «Конёк-горбунок», «Жар-птица», «Лукоморье» и «Кот учёный».

Мы стояли возле картин, аж рты раскрыв от удивления.

– Вам знакомы эти картины? – спросила Лариса Петровна.

– Конечно! – выкрикнул Петька. – Мы все эти картины, то есть конфеты ели. И «Лукоморье» ели, и «Жар-птицу» и «Конька-горбунка»!

– Какая из этих картин вам больше нравится? – поинтересовалась учительница.

– Мне «Жар-птица», – выкрикнула Люська Гаспарян.

– А мне «Конёк-горбунок», – облизнулся Федька Кукушкин. – Они ещё вкуснее.

– Я «Лукоморье» люблю! – закричала Настя. – Они в сто раз лучше других конфет!

– Вкуснее «Белочки»? – удивился Петька. – Ты что?

Мальчики и девочки так раскричались, что совсем забыли, что в музее нужно вести себя тихо.

– Тише, ребята! Тише! – Лариса Петровна приложила палец к губам.

– Я вас вовсе не про конфеты спрашивала, а про картины. Какая картина вам больше нравится?

– «Садко», – твёрдо заявил я.

– А чем именно она тебе нравится?

– Туда орешки добавляют.

– Куда? В картину? – не поняла учительница.

– Да нет, в конфеты, – пояснил я.

– Опять вы про конфеты! – рассердилась Лариса Петровна. – Это же искусство, а не кондитерская фабрика, ребята. В следующем зале мы увидим работы Айвазовского, – строго сказала она. – Вы слышали про его знаменитый «Девятый вал»?

– Нет, – за всех ответила Светка Федулова. – А что это – конфета или шоколад?

– Это картина, Федулова! – строго сказала учительница. – Её написал великий русский художник-маринист Иван Константинович Айвазовский.

Познакомившись с творчеством Айвазовского, мы перешли в другой зал. Там тоже было очень много разных картин. И вдруг я увидел что-то знакомое.

– Это же картина художника Крамского! – гордо сообщил я. – Называется – «Незнакомка».

– Молодец, Семён! – похвалила меня учительница. – Полотно действительно создано великим русским живописцем Иваном Николаевичем Крамским, только называется оно «Неизвестная».

– Ух ты… – обступили меня со всех сторон ребята. – Откуда ты знаешь про эту картину?

– Папа иногда покупает коробки конфет «Незнакомка», – скромно ответил я. – Он говорит, что эта «Неизвестная» на нашу маму похожа. Там на коробке написано – художник Крамской, вот я и запомнил.

– Ну и как, конфеты вкусные? – спросил Петька.

– Не то слово! – обрадовался я. – Объедение!

Мы ещё долго бродили по музею, а потом оделись и поехали домой.

– Ну что, ребята, – спросила Лариса Петровна. – Работы какого художника вам понравились больше всего?

– Нам Шишкин понравился, – ответили ребята хором.

– Да? А почему? – поинтересовалась учительница.

– Потому что у него самые вкусные картины!

Пирожок

Тут на днях со мной такая история приключилась, что я решил вам про неё рассказать.

Я потерял ключ от входной двери. И почему это вечно со мной происходит? Уже раз двадцать этот треклятый ключ терял. Волшебный он, что ли? Сам собой у меня из кармана выскакивает, словно заколдованный.

Когда мы с ребятами по дереву лазили, ещё понятно. Мы же в обезьян играли и висели вверх тормашками, словно макаки, обхватив ветки ногами. Ключ, наверное, тогда и выпал из кармана. И хотя я его потом целый час под деревом искал, так и не нашёл.

Но вчера я по деревьям не лазил, нигде не висел. По забору не ходил и даже с крыши не прыгал. Как он мог потеряться? Ума не приложу.

– Ты, Семён, наверное, хочешь, чтобы к нам в квартиру воры забрались, – в очередной раз упрекнула меня мама.

– Они следят за мальчиками вроде тебя и ждут, когда у них из кармана ключ от квартиры вывалится, – строго выговаривал мне папа. – А потом отпирают дверь этим ключом и грабят квартиру.

– Как это грабят? – не понял я.

– А так – забираются в квартиру, пока мы с мамой на работе, а ты в школе, и выносят всё самое ценное.

– И игрушки тоже? – испугался я.

– Конечно, – кивнул папа. – И игрушки, и коллекцию марок, и фломастеры, и велосипед, всё выносят.

– А что же делать? – перепугался я ещё больше.

– Что тут поделаешь?! – вздохнул папа. – Отныне будешь ключи носить на шее, на верёвочке.

Целую неделю я носил ключи на шее. Однако они всё равно каким-то непонятным образом потерялись. Может быть, во время потасовки с соседом по парте? Мы подрались с ним на перемене. Но если бы верёвка порвалась, ключи должны были бы мне в штаны упасть. А там их не оказалось. В общем, всё странно и загадочно!

Вечером мне мама объявила:

– У нас все запасные ключи закончились. Остался один последний – от верхнего замка. От нижнего больше нет ни одного, ты их все потерял.

– А вы заприте дверь только на верхний замок, – осенило меня.

– Хорошо, – согласился папа. – Запру дверь только на верхний ключ. Я же последним из дома ухожу.

– Только не забудь, ладно? На нижний замок дверь ни в коем случае не запирай, – беспокоился я. – А то вернусь из школы и не смогу попасть домой.

– Не забуду, не забуду, – пробормотал папа, прислушиваясь к голосу ведущего новостей, который доносился из соседней комнаты.

На следующий день после уроков мы с ребятами немного прогулялись, а потом довольный и голодный я побежал домой. Дома меня ждали телевизор и обед на плите, который обычно оставляла мама.

Я достал верхний ключ и повернул его в замке…

Дверь была закрыта. Снова покрутив ключ туда-сюда, попробовал открыть дверь, но – увы! – безрезультатно.

Папа забыл про наш вечерний уговор и запер дверь на оба замка. Впрочем, я сам виноват – нечего было ключи терять. Сейчас сидел бы в кресле, смотрел по телику новый фильм и уплетал мамин обед. Я тяжело вздохнул и уселся на ступеньку лестницы.

– Ну что сидишь? – спросила меня соседка тётя Аня. – Опять ключи потерял?

– Угу, – неопределённо буркнул я.

– Иди ко мне, в тепле посидишь, – пригласила соседка.

– Нет, лучше погуляю, – отказался я.

Я не любил ходить к тёте Ане, у неё собака злющая. Покусает ещё!

Что же делать? А тут, как назло, аппетит разыгрался, есть захотелось со страшной силой.

– Ой! Вспомнил! У нас же за углом кулинария. Пойду куплю себе пирожок с мясом.

Я стал шарить по карманам, но денег на беду не оказалось ни копейки. Вот так всегда. Не хотел бы есть, наверняка мелочи полный карман гремел бы. А когда человек голодный, в карманах одни только фантики от конфет шуршат.

– Эврика! – воскликнул я. – В магазинах всегда можно разыскать немного денег. Возле кассы, там, где люди пробивают чеки, наверняка какая-нибудь мелочь отыщется. Кто рубль уронит, кто два. А кто и целых пять рублей посеет. В два счёта на пирожок себе денег можно насобирать.

Рядом с моим домом целых три магазина: продуктовый, магазин одежды и хозяйственный.

Первый, продуктовый, располагается ближе всего. Это мой самый любимый магазин. Народу в нём обычно много. Днём в основном бабушки и молодые мамы с детьми. Действовать нужно было очень осторожно. Я заранее развязал себе шнурки на ботинках и, делая вид, что мне нужно их завязать, стал как бы невзначай заглядывать под кассу. Ура! Что-то блестит. Ай, нет, не то. Это фольга от конфеты. Ага, вот и монетка. А вот и ещё одна.

– Мальчик, что ты тут ползаешь на полу? – раздался строгий голос кассирши. – Что ты там потерял?

– У меня монетка закатилась, – соврал тут же я.

– Где твои родители?

– Дома!

– Вот иди домой и приходи в магазин с родителями, – велела мне злая тётенька.

«Вот же мымра! – подумал я. – Ребёнок голодный, а она мешает собрать денег на пирожок».

Я вышел из магазина и пересчитал добычу. Мало! Но на полпирожка насобирал. А вот в хозяйственном магазине дело обстояло куда лучше. Правда, этот магазин я любил меньше всего. Тут пахло разными красками и лаками, поэтому приходилось зажимать нос двумя пальцами. В магазине были только мужчины, это не женский магазин. Собирать деньги было очень неудобно. Одной рукой мне приходилось нос зажимать, а свободной – монетки из-под кассы выковыривать. Тут я нашёл сразу десять рублей. Два раза по два рубля, рубль и пять. Однако пока монеты с пола поднимал и под прилавок лазил, я изрядно испачкался, но зато был при деньгах.

Последний магазин оказался самым богатым на улов. Здесь продавалась разная одежда, к тому же мне повезло, ведь начался сезон распродаж и покупателей в магазине было очень много. Дяденьки и тётеньки, дети и старички со старушками сновали по залу, выбирая обновки. Словом, не протолкнуться. Вдруг я увидел на полу десять рублей одной бумажкой! Однако – вот беда! – кассирша, не заметив, случайно наступила на неё каблуком. Мне нужно было всего-навсего отодвинуть её ногу в сторону, чтобы забрать деньги, но когда я схватил кассиршу за щиколотку, она подпрыгнула как ошпаренная и закричала не своим голосом:

– Собака! Собака!

И где она только собаку увидела? Странные эти взрослые. Раз тебя кто-то за ногу схватил, значит, обязательно это должна быть собака! Может, это кошка или, скажем, крокодил под кассу заполз?

Меня, конечно, за ноги из-под кассы вытащили и давай кричать:

– Ты что, мальчик, хулиганишь?!

– Ничего я не хулиганю, – огрызнулся я.

– Да? А кто меня за ногу схватил? – взвизгнула кассирша. – Пушкин?

Это так моя мама обычно любит говорить: «Кто за тебя будет уроки учить, Пушкин, что ли?»

– Не хватал я вас за ногу. Просто вы наступили на мои деньги, – оправдывался я.

– На какие такие деньги?

– Я десятку уронил и полез, чтобы её поднять.

Возле кассы собралась очередь.

– Он меня укусил за ногу! – не унималась кассирша.

– Кто вас кусал?! – в отчаянии закричал я. – Если бы укусил, вы бы не так заорали. Знаете, как можно больно укусить? Меня в классе даже зубастиком прозвали. Посмотрите какие у меня острые зубы!

Для подтверждения своих слов пришлось громко клацнуть челюстями.

– Милиция! – завизжала кассирша. – Караул! Он меня укусить хочет!

Тут словно из-под земли появился милиционер в фуражке. Как в сказке, не было его, и раз – стоит передо мной, как Сивка-Бурка перед Иванушкой.

– Что за шум? – строго спросил страж порядка.

– Да вон мальчишку-беспризорника поймали, – сказала старушка. – Он кассиршу укусил.

– За что ты её укусил? – Милиционер вперился в меня суровым взглядом.

– За ногу! – бойко ответила вместо меня старушка.

– Да не кусал я её вовсе, а только схватил, – попытался я разъяснить ситуацию.

– Вот именно! Схватил и хотел укусить! – выкрикнула кассирша.

– Это правда? – нахмурился милиционер.

– Нет! – помотал я головой. – Она на мои деньги наступила. Я хотел десятку из-под ноги вытащить, а она как закричит.

– Мне недавно рассказывали, что одного мальчика то ли в Турции, то ли в Индии бешеная собака покусала, так тот мальчик потом полгорода перекусал, – встряла в разговор женщина в красном пальто.

– Может быть, этого пацана тоже бешеная собака покусала? – выкрикнул кто-то из толпы.

– Да никто меня не кусал! – рассердился я. – У меня и собаки-то нет. Только черепаха.

– А может, его черепаха искусала? – опять высказала предположение женщина в красном. – Так это ещё хуже, чем собака. Черепахи же на экваторе живут. Там у них, за границей, тропическая лихорадка водится. Черепаха цапнет – мало не покажется!

– Черепахи не кусаются, – чуть не плача сказал я. – Они травоядные.

– Лошади тоже травоядные, а знаешь, как больно кусаются, – сказал какой-то старичок, протискиваясь поближе к кассе. – Вот однажды со мной в деревне такой случай был…

Но я так и не узнал, что с ним в деревне случилось, потому что незаметно выбрался из толпы и убежал из магазина.

На улице я пересчитал с таким трудом добытые деньги. Их хватало на семь пирожков. Мне так хотелось есть, что казалось, и двадцати штук будет мало. Недолго думая я побежал в кулинарию.

– Дайте мне, пожалуйста, семь пирожков, – выкрикнул я, протягивая деньги в кассу.

Первый пирожок я проглотил, почти не прожевав его, такой голодный был. Прямо крокодил, а не мальчик. Второй пролетел тоже незаметно. Надкусив третий пирожок, мне показалось, что в нём маловато начинки. Что-то не рассчитал свои силы, подумал я, доедая пятый пирожок. На последний мне вообще смотреть не хотелось. Вот что делает с людьми жадность.

Домой я вернулся, еле волоча ноги, так объелся. Там меня ждал сюрприз – папа уже вернулся.

– Сынок, прости, – сказал он. – Случайно закрыл дверь на оба замка. Ты, наверное, голодный? Из-за меня целый день ничего не ел. Прости меня, родной. Посмотри, что я тебе принёс, – весело добавил папа и положил передо мной пакет с пирожками. – Всем известно, что ты их любишь!

– Спасибо, – улыбнулся я и достал из пакета пирожок с мясом. Есть мне уже не хотелось, но я так люблю своего папу.

Этот пирожок оказался самым вкусным.

Трутень

Наступил новый учебный год. В сентябре солнце греет почти так же, как в августе, особенно в первой половине месяца. Но сегодня было как-то особенно душно и жарко. В такой день лень что-то делать.

Моя младшая сестрёнка Наташка быстро приготовила свои уроки, а я, пока родителей не было дома, всё время смотрел телевизор. Показывали новый фильм про индейцев, и я совершенно забыл про домашние задания.

– Пойду на улицу, погуляю, – сказала мне Наташка.

– Подожди меня, – быстро засобирался я. – Только кроссовки надену.

– А уроки ты выучил? – спросила вредная сестра.

– Нет.

– А посуду помыл? За хлебом сходил? А в комнате убрался?

– Потом! – махнул я рукой.

– Мама ругать будет, – предупредила Наташка. – А если завтра двойку получишь, так отец вообще отлупит тебя.

– Не отлупит, – уверенно ответил я. – Вечером выучу. И уберусь вечером. И за хлебом сбегаю вечером. Всё вечером.

– Ну смотри, – предупредила сестра. – Я все свои дела сделала.

Во дворе нас уже ждали знакомые ребята. Мы с сестрой как увидели их, сразу же к ним подбежали.

– Пошли с нами, – предложил Петька.

– Куда? – спросила Наташка.

– Трутней ловить, – ответил Петька.

– А кто такие трутни? – спросил я.

– Ну трутни – это пчёлы такие, – пояснил Петька. – Мохнатые.

– Я боюсь пчёл, – испугалась Наташка. – В прошлом году меня пчела ужалила, так вся нога распухла, а потом чесалась целую неделю.

– Не бойся, – уверенно заявил Петька. – Трутни – это такие пчёлы, которые не кусаются.

– Все пчёлы кусаются, – сказал я.

– Все, кроме трутней, – настаивал на своём Петька. – Я про них в книжке читал. У них жала нет.

Мы с Наташкой обрадовались и побежали вместе со всеми их ловить.

– А как нам распознать, какие пчёлы кусаются, а какие нет? – спросил я у ребят по дороге.

– У трутней глаза большие, – показал на свои Петька. – Просто огромные глазищи. Усики длинные, а хоботок крошечный. Ты их сразу узнаешь, – пообещал мне приятель, когда мы подошли к ульям.

– Вот он, вот он, – закричала Наташка. – По стенке ползёт, хватайте его.

– А он точно не кусается? – засомневался я.

– Точно! – заявил Павлик. – Посмотри, у него и жала-то нет. Трутни – это самые бесполезные пчёлы. Они не работают, мёд не собирают, соты в ульях не строят, – перечислял Павлик. – А едят больше других рабочих пчёлок в три раза. Их очень часто выгоняют осенью из ульев на мороз. Пчёлы не любят лентяев.

Я схватил трутня за бока, а тот стал потешно бить меня крылышками по пальцам, да так сильно, что даже щекотно стало. А потом он жалобно зажужжал – жжж.

– Ой, смотрите, как он жужжит смешно, – засмеялся я. – Это, наверное, от страха?

– Конечно, от страха, – сказала Наташка. – Он же не может тебя ужалить, вот и жужжит. Отпусти его. Мне его жалко.

– Да, – поддержали ребята, – отпусти его.

– А чего его жалеть-то? Он же трутень, бездельник. От него никакой пользы. Он только зазря мёд в сотах ест, – ответил я, но трутня отпустил.

День пролетел словно вихрь. Мы до самого позднего вечера ловили и разглядывали разных насекомых.

А вечером Наташка меня спросила:

– А ты что же, так и не выучил уроки?

– Подумаешь, – беспечно махнул я рукой. – Завтра выучу!

– Сынок, помой посуду, пожалуйста, – попросила меня мама.

– Ой, мамочка, так устал, сегодня никак не могу, – промямлил я. – Завтра помою.

– И в комнате своей уберись! – велел папа. – Всё разбросано, раскидано.

– Завтра! – снова пообещал я.

– И за хлебом не забудь сходить! – напомнила мама. – Это же твоя обязанность.

– Завтра!

На следующий день меня, как назло, вызвали к доске и, конечно, влепили двойку, потому что уроки я так и не выучил. Из-за этой двойки я так расстроился, что снова позабыл сделать всё, что мне велели родители.

Сестрёнка села за уроки, а я снова побежал на улицу, к ребятам. А вечером мне попало. Да ещё как!

На пороге квартиры меня ждал отец. С ремнём…

Мой рёв, наверное, был слышен всем соседям на нашем этаже.

– Я б-больше не буду, – убегая от папиного ремня, ревел я.

– Держи его, – кричал отец, бегая за мной вокруг стола.

– Папа, за что?

– Уроки не учишь, комнату не убираешь, двойки получаешь, – перечислял отец. – Наказание, а не мальчик. Трутень!

Вечером, собирая свой портфель, Наташка сказала:

– Правильно папа назвал тебя трутнем! Тебя прихватили за бока, вот ты и зажужжал!

Всё наоборот

Я получил двойку. Ну надо же какое невезение – в конце года двойка по математике. Что скажет папа?..

– Двойка?! – прогремел над моей головой папин голос. – Ну ты полюбуйся на этого человека! – сказал он, обращаясь к маме. Он так всегда говорит, когда недоволен мной.

– Что случилось? – спросила мама.

– Конец года, а Семён двойку получил, – пояснил папа.

– Дед Мороз будет очень недоволен, – вздохнула мама. – Интересно, что он скажет, когда придёт с подарками?

Я пошёл в свою комнату и, понурив голову, сел в кресло.

– Эх, – тяжело вздохнул я, – до чего же мне надоело делать уроки. Каждый день одно и тоже. Вот бы всё в жизни было наоборот! Вместо уроков каникулы, вместо работы развлечения. Если бы стать волшебником, то всё в жизни можно было бы поменять местами, сладко зевнув, подумал я. И не успел я поразмышлять над этим, как в тот же миг услышал:

– Сынок, что ты сидишь в духоте? Иди погуляй, – предложила мама, приоткрыв дверь моей комнаты.

– Мам, мне же уроки учить нужно, – растерялся я.

– Да кому они нужны, эти уроки, – махнула рукой мама. – Иди поиграй в снежки, покатайся на горке.

Я вскочил и, пока мама не передумала, стал собираться на улицу.

– А как же обед? Обедать мы будем? – спросил я.

– Нет, – беспечно ответила мама. – Возьми из буфета пряников, печенья.

– Но ты же мне не позволяешь есть сладости вместо обеда, – снова удивился я.

– Ешь то, что вкуснее, – разрешила мама. – А обед не ешь вовсе. Разве суп с вермишелью вкуснее сдобного пряника?

«Вот и отлично!» – обрадовался я, схватил пару пряников и побежал на улицу. Вот так дела! Значит, моё заветное желание исполнилось. Всё стало наоборот. Чудеса!

Целый день мы играли с ребятами в снежки и катались на горке, я даже штаны себе протёр на заднем месте. Вот, думаю, мама ругать меня будет.

– Штаны порвались?! – обрадованно воскликнул папа. – Ерунда. Нашёл о чём горевать! Почему только одна дыра на штанах? Неужели не смог две протереть?

– Ух и проголодался же я! Ужинать будем? – спросил я у мамы.

– Нет, ничего не приготовила, – ответила мама. – Раз ты не любишь суп и котлеты, я решила тебя не мучить. Возьми ещё пряников.

Я пожевал пряник, но есть по-прежнему хотелось. Наверное, я бы сейчас и от супа не отказался. Ну ладно, нет так нет.

Я решил лечь спать пораньше, так как завтра утром нужно было идти в школу, но тут в комнату вошла бабушка:

– Внучок, пошли телевизор смотреть, там сейчас детектив со стрельбой и погонями будут показывать.

– А как же спать? – удивился я.

– Подумаешь, спать, – махнула рукой бабушка. – Как-нибудь в другой раз поспишь.

– Вот здорово! – ликовал я. Ведь раньше мне никогда не разрешали поздно смотреть телевизор.

Лёг спать я уже за полночь, как только фильм закончился.

Утром я еле-еле встал с кровати. Ужас как не выспался.

– Сынок, а может быть, прогуляешь школу? – спросил отец за завтраком. – Пойдём в зоопарк сходим или в цирк.

– Прогулять школу? – ужаснулся я. – Нет, сегодня же контрольная по математике. Мне двойку поставят за прогул. А у меня и так уже есть одна двойка.

– Двойкой больше, двойкой меньше, подумаешь, – пропела бабушка, вытирая посуду.

– Даже лучше, если двоек будет много, – сказала мама. – А то одной двойке одиноко в дневнике. А если их будет много, то им вместе будет весело.

В школу я всё же решил идти. На всякий случай. Тем более что скоро всё равно начинаются каникулы, ещё успею нагуляться.

В школе всё тоже было наоборот. Меня вызвала к доске учительница литературы Марья Ивановна.

– Ну что, Рыжиков, выучил урок? – ласково спросила она.

– Нет, – честно признался я.

– Молодец, пять, – сказала учительница. – И вообще, с сегодняшнего дня мой предмет больше можете не учить.

– А как же вы будете ставить нам оценки? – удивилась Света Федулова.

– А не буду ставить оценки, – сказала Марья Ивановна и озорно улыбнулась. – Даже журнал классный в окно выброшу.

На перемене к нам подбежал директор школы.

– Безобразие! – закричал он. – Почему вы не бегаете? Не прыгаете? Из рогатки не стреляете? Окна не бьёте? По перилам не катаетесь? Безобразие! – возмущался директор. – Немедленно родителей в школу.

– За что родителей? – опешили мы.

– За то, что на переменах тихо себя ведёте! – нахмурил брови директор. – И за то, что на одни пятёрки учитесь. Ни одной двойки сегодня не получили, возмутительно! – сердился он.

– Они даже не подрались сегодня ни разу! – пожаловался на нас учитель истории. – И на уроке сегодня себя хорошо вели.

– И ни одного стекла не разбили, – добавил учитель физкультуры. – И стены краской не измазали. Даже девочек за косы не дёргали. Я за ними уже второй день наблюдаю. Возмутительно!

– Нужно им в дневник замечание написать! – решил директор и велел нам дневники доставать.

Директор собрал дневники у всего класса и каждому написал замечание. Лично у меня появилась такая запись:

«Ваш сын НЕ дерётся, НЕ хулиганит на переменах и учит уроки. Немедленно примите меры! Директор»..

– Ничего не понимаю! – пожал плечами мой друг Петька. – Взрослые как будто сговорились. Всё делают наоборот.

– Это моё желание сокровенное исполнилось, – догадался я. – Мне очень хотелось, чтобы всё в нашем мире поменялось местами.

– Как это? – удивился Петька.

– А так! Я пожелал, чтобы взрослые не заставляли нас учить уроки, ложиться в десять спать, чистить зубы и мыть уши, убираться в своей комнате. Желание загадал, вот оно и исполнилось. Под Новый год желания всегда исполняются.

– Вот это да! – удивились ребята.

– Теперь у нас всегда всё будет наоборот, – продолжал хвастаться я.

Все были счастливы. Наконец-то исполнилось всё, о чём мы мечтали. Теперь начнётся настоящая жизнь, не то что раньше. В школу будем ходить с удовольствием, потому что там позволительно делать всё, что захочешь. Хоть на голове ходи.

Я прибежал из школы домой и сразу кинулся в комнату, где стояла ёлка. Я с нетерпением ждал подарков от Деда Мороза. В этом году я заранее написал ему письмо и заказал новый велосипед, настольный хоккей, шахматы, аквариум с тепловодными рыбками… Много всего заказал. Я был уверен, что подарки уже ждут меня под ёлкой, завёрнутые в разноцветные обёртки. В прошлом году так и было.

Но к моему величайшему огорчению, никаких подарков не было… И ёлки не было… Ничего не было.

– Мама, папа, бабушка! – в отчаянии закричал я. – А где же ёлка? Где мои подарки? Где всё?

– Ты знаешь, пока тебя не было, к нам в дверь позвонил Дед Мороз и сказал, что, поскольку теперь у нас всё наоборот, он должен забрать и подарки, и ёлку, – весело сказал папа. – Пришлось отдать ему всё, что мы для тебя приготовили. Да ты не огорчайся, жить-то стало веселей!

– Не может быть! – чуть не заплакал я. – Так мы не договаривались!

В этот момент у меня всё перед глазами закрутилось, завертелось, я на секундочку закрыл глаза, а когда открыл, то по-прежнему сидел у себя в комнате в кресле. Ой, кажется, я замечтался!

– Будем тебе на большой перемене невесту выбирать. Из нашего класса, – решительно сказал Петька.

– Ой! – воскликнула мама. – Это же мои кулинарные журналы. Там же ценные рецепты. Берите что угодно, только не это.

Передо мной стоял папа.

– Двойка?! – прогремел над моей головой папин голос. – Ну ты полюбуйся на этого человека!

Я протёр глаза. В комнате по-прежнему стояла нарядная ёлка.

– Не волнуйтесь, – весело пообещал я родителям. – Завтра же исправлю двойку на пятёрку.