Текст книги "Мировая экономика"

Автор книги: Валентин Кудров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Покорение и освоение европейскими и японскими колонизаторами стран Востока и Юга нанесло в целом ощутимый удар по их архаичным социально-экономическим системам и сопровождалось немалыми жертвами для коренного населения. Вместе с тем межцивилизационное взаимодействие, обусловившее становление мирового рынка, придало определенный импульс развитию этих стран, связанный с передачей новой техники, производственного и управленческого опыта.

По окончании периода упадка и стагнации, продолжавшегося в целом до последней трети или четверти XIX в., в колониальных и зависимых странах обозначилось увеличение темпов роста населения и ВНП. В 1870–1950 гг. в ряде крупных и средних стран Востока и Юга экономический потенциал вырос в 2,1–2,3 раза, т. е. лишь ненамного меньше, чем за первые восемь столетий второго тысячелетия (примерно в 2,4–2,8 раза). Произошло также некоторое повышение душевого дохода, правда, оно еще в слабой мере затронуло основную массу коренного населения и к тому же в ряде афро-азиатских государств было прервано в период кризиса и депрессии 1930-х годов и Второй мировой войны.

Уровень развития периферийных стран, стагнировавший в 1800–1870 гг., впервые стал понемногу повышаться в основном за счет некоторого улучшения ряда социально-культурных показателей. В 1870–1950 гг. этот уровень в целом по шестерке крупных и средних стран будущего третьего мира увеличился примерно на 2/3 (в Бразилии и Мексике – более чем вдвое, в Китае и Индии – на 50–60 %, в Индонезии и Египте – на 90 %). Но при этом увеличился и разрыв между ведущими капиталистическими державами и периферийными странами по душевому ВВП с 3,0:1 в 1870 г. до 5,1:1 в 1913 г. и 8,1:1 в 1950 г.

Экономический рост колониальных и зависимых стран был в целом крайне нестабильным, диспропорциональным и, несмотря на интенсивную эксплуатацию природных и трудовых ресурсов, имел, за редким исключением (главным образом будущих новых индустриальных стран – НИС), преимущественно экстенсивный характер. За счет затрат используемых ресурсов в конце XIX – первой трети XX в. обеспечивалось в среднем не менее 70–75 % (без учета будущих НИС – около 4/5) прироста реального ВВП. Во многом это было связано с тем, что модернизация, ограниченная по своим масштабам, не привела к сколько-нибудь существенному качественному переустройству обширных пластов традиционных обществ.

2.3. Тенденции и противоречия экономического роста в послевоенный период

В послевоенный период в развитии мировых производительных сил обозначились большие качественные сдвиги, произошло существенное, хотя в целом далеко не равномерное их ускорение в различных регионах мирового сообщества.

Несмотря на тяжелые испытания, в том числе глобальные, структурные и экономические кризисы (а отчасти, возможно, благодаря им), капитализм как саморазвивающаяся, самокорректирующаяся система не только выстоял, но и усилил свою жизнеспособность, обретя ряд новых черт и адаптационных свойств, связанных прежде всего с развитием рыночного механизма и ускорением НТП.

В результате реформ и преобразований важнейших социально-политических институтов в развитых капиталистических странах, усиления процессов интеграции, интернационализации, государственного и межгосударственного регулирования экономики, совершенствования конкурентного механизма значительно возросла мобильность товаров, услуг, рабочей силы, капиталов, технологий и информации. Заметно повысились общие темпы экономического роста, которые с 1950 по начало 1990-х годов в целом по группе крупных развитых капиталистических стран составили 3,5–3,6 % в год, а совокупный объем произведенных товаров и услуг в расчете на душу населения возрос более чем в 3 раза. Произошло существенное сближение относительных уровней развития производительных сил.

Так, в 1950 г. средний невзвешенный показатель производительности труда в Великобритании, Франции, Германии, Италии и Японии составлял лишь 35 % уровня США, в 1973 г. он достиг 60–61 %, а в начале 90-х годов – 77–78 %. В определенной мере это было связано с подтягиванием Западной Европы и Японии до американского «стандарта» фондовооруженности труда. К 1990 г. Германия, Япония и Франция по фондовооруженности труда даже опередили США.

Важнейшим направлением рационализации хозяйственных систем развитых стран в послевоенный период стала особая форма интенсификации труда, которая основывалась не столько на экономии фонда оплаты труда, сколько на повышении качества труда, усилении его мотивации, увеличении гибкости и мобильности рабочей силы, значительном росте ответственности, дисциплинированности и профессионализма работников.

Общие учтенные расходы на здравоохранение, образование и науку возросли в среднем по шести ведущим капиталистическим странам с 2,5–2,7 % ВВП в 1910–1913 гг. до 7,6–7,8 % в 1950 г. и 16,5—16,7 % в 1990–1991 гг. Средняя продолжительность жизни увеличилась с 50 лет в 1913 г. до 66 в 1950 г. и 77 в 1993 г., а среднее число лет обучения взрослого населения – соответственно с 7,3 до 10 и 14 лет.

В ведущих капиталистических странах улучшение структуры общественного производства, качественное совершенствование его ресурсных составляющих, увеличение невещных компонентов накопления и богатства, применение многообразных организационных и технологических нововведений, отражающих значительные темпы НТП послевоенных десятилетий, обусловили заметное повышение доли интенсивных факторов производства – примерно в полтора раза по сравнению с соответствующим показателем эпохи промышленного переворота, достигнув в среднем по шестерке главных капиталистических стран 58–70 %.

Результаты экономического роста развивающихся государств неоднозначны и весьма противоречивы. В 50—80-х годах несколько десятков развивающихся стран, где было сосредоточено не менее 2/3 – 3/4 населения и ВВП периферийной зоны мирового капиталистического хозяйства, преодолевая немалые проблемы и сложности, сумели добиться существенных, хотя и не вполне устойчивых успехов в экономическом развитии.

Проведение ряда реформ и преобразований, мобилизация собственных ресурсов, широкое использование капитала, опыта и технологий развитых государств – все это привело к тому, что процесс относительно быстрой модернизации охватил не только маленьких и средних «тигров» (Сингапур, Гонконг, Тайвань, Южная Корея, Малайзия, Таиланд, Турция и др.), но и таких гигантов, как КНР, Индия и Индонезия, которые заметно активизировались в 70—90-е годы.

В результате значительно ускорилась экономическая динамика третьего мира: если в 1900–1938 гг. душевой ВВП в периферийных странах возрастал в среднем ежегодно на 0,4–0,6 %, то в 1950–1993 гг. – уже на 2,6–2,7 %. Конечно, не во всех слаборазвитых государствах экономическая результативность была столь впечатляющей. Но средневзвешенный показатель по «третьему миру» более чем вдвое превысил соответствующий параметр для стран Запада эпохи промышленного переворота и в целом соответствовал послевоенным показателям душевого роста ВВП в капиталистических центрах. При этом некоторые показатели, характеризующие нестабильность, несбалансированность и диспропорциональность развития, в быстро модернизирующихся странах «третьего мира» оказались в среднем не выше уровня капиталистических государств на этапе их «промышленного рывка» в послевоенный период.

Крупным достижением развивающихся стран является существенное увеличение нормы капиталовложений – с 6–8 % ВВП в 1900–1938 гг. до 21–23 % за 1950–1993 гг. Это произошло главным образом за счет внутренних – как частных, так и государственных – источников финансирования, тогда как доля иностранного капитала составила в среднем не более 10–15 %. Последний показатель был не выше, чем в странах «второй волны» капиталистической модернизации (Северная и Южная Европа, Канада, Австралия, Япония), осуществлявших индустриализацию в конце XIX – первой трети XX в.

В 80-х годах общий фонд развития периферийных государств, включающий обычные капиталовложения, а также текущие расходы на образование, здравоохранение и НИОКР, достиг в среднем 28–30 % ВВП. В 1950–1990 гг. в структуре национального богатства рассматриваемых здесь крупных развивающихся стран доля основного капитала возросла примерно вдвое (с 15 до 31 %), а человеческого невещественного капитала – втрое (с 3 до 9 %).

В странах «третьего мира» удвоился вклад интенсивных составляющих экономического роста: если в 1900–1938 гг. за счет этих факторов обеспечивалось 16–18 % прироста ВВП, то в 1950–1993 гг. – примерно 32–34 %. Имеющиеся оценки показывают, что на этапе современного экономического роста в крупных развивающихся странах 20–24 % прироста их ВВП обусловлено повышением качества труда и основного капитала (на первый компонент приходится от 1/6 до 1/5) и примерно 10–12 % – передислокацией основных учтенных ресурсов из отраслей с низкой в отрасли с более высокой эффективностью использования ресурсов.

Вопреки многим пессимистическим прогнозам развивающиеся страны достигли в целом существенного, хотя еще и неустойчивого прогресса в социально-культурной сфере. Так, в странах «третьего мира» доля населения, живущего за чертой бедности, сократилась с 45–50 % в 1960 г. до 24–28 % в 1990 г. Существенно повысился уровень грамотности взрослого населения – с 14–15 % в 1990 г. до 28 % в 1950 г. и 69 % в 1993 г., а среднее число лет обучения – с 1,6 до 5,8 (в расчет приняты крупные развивающиеся страны). В странах Востока и Юга показатель средней продолжительности жизни в 1800–1913 гг. не превышал 26–28 лет, но за 1950–1993 гг. он вырос почти вдвое: с 35 до 64–66 лет.

Подтягивание ряда крупных развивающихся стран по некоторым важнейшим показателям развития человеческого фактора к уровню ведущих капиталистических государств происходило в основном в послевоенный период, и, пожалуй, быстрее, чем по собственно экономическим параметрам. В 1800–1913 гг. страны Запада и Япония по темпам изменения индекса развития обгоняли страны Востока и Юга в 2,5–3 раза, в 1913–1950 гг. – примерно в 1,5–2 раза, а в послевоенный период крупные периферийные государства в 1,5–2 раза опережали по темпам изменения индекса развития ведущие капиталистические страны. В результате разрыв в уровнях социально-экономического прогресса, измеренного с помощью индекса развития, впервые стал заметно сокращаться: если в 1950 г. он составлял 1:4,5, то в 1993 г. – уже 1:2,8.

В последние годы развивающиеся страны осуществляют активную экспансию во внешней торговле. Согласно данным американской издательской фирмы «МакГроу-Хилл», с 1985 по 1996 г. рост экспорта из развивающихся стран составил 217 %, в то время как мировой экспорт увеличился на 94 %, а экспорт из промышленно развитых стран – на 70 %. Некоторые из развивающихся стран стали гигантами внешней торговли. Бразилия, например, является крупным экспортером целлюлозно-бумажной продукции, самолетов, легкого вооружения, соевых бобов. Индия – крупный поставщик на мировой рынок стали, химикатов, фармацевтической продукции, компьютерных программ.

Главным мотором развивающихся стран в конкурентной борьбе на мировом рынке является низкий уровень затрат на оплату труда.

Однако в 8 0 – х – начале 90-х годов во многих латиноамериканских и африканских странах существенно замедлилась экономическая динамика. В результате число сравнительно быстро растущих развивающихся стран сократилось примерно с 50 в 60—70-х годах до 20. Но на эти страны по-прежнему приходится 50–60 % населения и ВВП «третьего мира». Ряд крупных и средних стран (КНР, Индия, Индонезия, Турция, Таиланд, Пакистан, азиатские НИС) провели эффективные реформы хозяйственного механизма и, как уже отмечалось, активизировали свой экспортный потенциал. При этом как менее, так и более «удачливые» развивающиеся государства испытывали значительные экономические трудности, связанные с внушительными размерами внешней задолженности, оттоком и неравномерным распределением по странам иностранного капитала, нестабильностью экспортных цен, ухудшением экологической ситуации. В странах «третьего мира» насчитывается около 1,2 млрд человек, живущих ниже порога бедности (в том числе 500 млн в Азии и 300–370 млн в Тропической Африке), более 900 млн неграмотных. Сохраняются значительные социальные контрасты, а дифференциация доходов и потребления в ряде периферийных стран продолжает углубляться.

В особенно бедственном положении оказался, за несколькими исключениями, регион Тропической Африки. Голод, нищета, болезни, этнические и межгосударственные конфликты, проявления геноцида – таков далеко не полный список человеческих трагедий, жертвами которых оказались десятки, а может быть, и сотни миллионов людей. Применительно к ним сами понятия «экономический рост», «наращивание человеческого капитала» теряют всякий смысл. Мировое сообщество уже сегодня сталкивается с необходимостью решения острейших проблем жизнеобеспечения в этих странах. Таково одно из реальных противоречий современного мира.

Было бы, однако, неправильно не видеть и того, что в целом, несмотря на трудности, сбои и движения вспять, несколько десятков развивающихся стран сумели встать на рельсы современного экономического роста. Сделаны пока еще только первые шаги. Для создания более гибких, адаптивных социально-экономических систем необходимы рациональные действия государства по демонтажу неэффективных структур, адаптации традиционных и формированию современных институтов, приватизации и постепенной либерализации основных сфер народного хозяйства, а главное – по максимальному развитию разнообразных форм предпринимательства, раскрепощению созидательной инициативы людей. Привлечение транснациональных корпораций (ТНК), а следовательно, использование передового опыта, технологий и коммерческих связей стран Запада должны органично сочетаться с максимальной мобилизацией внутренних резервов, уменьшением непроизводительных расходов, сокращением непрестижных и малоэффективных проектов, со значительно большей концентрацией ресурсов на развитии собственно человеческого фактора, инвестиции в который, как показывает исторический опыт более развитых, а также быстро развивающихся стран, намного эффективнее, чем обычные капиталовложения.

Итак, в результате генезиса исторически созданных производительных сил, их диверсификации и усложнения происходило сначала крайне медленное, противоречивое, затем более быстрое вызревание интенсивного типа воспроизводства, характеризующегося – в тенденции – снижением ресурсоемкости экономики (не исключающей, впрочем, а предполагающей относительное расширение затрат нетрадиционных видов ресурсов), повышением роли социальных и духовных элементов производительных сил, а также существенным, хотя и далеко неравномерным ускорением темпов экономического развития.

В доиндустриальный период (1000–1800 гг.) душевой ВВП стран Запада возрос примерно в 2–3 раза, а на Востоке (Китай, Индия, Египет) он, возможно, сократился в среднем на 20 %. В эпоху промышленного переворота (1800–1950 гг.) в крупных ныне развитых странах указанный показатель увеличился почти в 6 раз, а по шести крупным странам Востока и Юга (Китай, Индия, Египет, Сирия, Пакистан и Бангладеш) – в среднем лишь на 14 %.

В послевоенный период ускорение экономического роста в значительной мере охватило также страны «третьего мира». В 1950–1993 гг. в крупных развивающихся странах душевой ВВП вырос в 3,6 раза, а в крупных развитых – в 3,1 раза. В целом за период, охваченный расчетами (1000–1993 гг.), совокупный ВВП ныне развитых стран увеличился примерно в 1540 раз (в крупных странах Востока и Юга – в 50 раз); душевой ВВП вырос соответственно в 40–43 и 3,0–3,5 раза; в ныне развитых странах индекс развития возрос в 30 раз, а в целом по крупным странам Востока и Юга – примерно в 4 раза. Наконец, эффективность использования ресурсов в первой группе стран увеличилась в 10–13 раз, а во второй – лишь в 1,3 раза.

Отмечая медленные, эволюционные изменения в досовременных обществах, мы тем не менее полагаем, что их экономические и социальные системы были отнюдь не статичны и «пассивны».

Во-первых, этим обществам, причем в большей мере Востоку, чем Западу, была присуща значительная, намного превосходящая современные масштабы неустойчивость воспроизводства, обусловленная, как отмечалось выше, природными и социальными факторами. Колоссальные общественные силы, труд множества людей и богатство общества расходовались на устранение или предотвращение различных катастроф и кризисов. Во-вторых, досовременные общества обменивались в ходе внутрицивилизационных и межцивилизационных контактов разнообразными инновациями, темпы распространения которых со временем стали постепенно ускоряться.

В силу природных и исторических факторов страны Востока в целом оказались к началу второго тысячелетия сравнительно более развитыми, чем западные, расположенные на периферии Евразии, вдали от тогдашних центров мировой цивилизации. Однако к концу второго тысячелетия именно на Западе сложились необходимые и достаточные условия для реализации догоняющего, а затем и перегоняющего развития в результате определенной комбинации всей системы естественных, материальных, социальных и духовных производительных сил. При этом приоритетное развитие социальных и духовных компонентов производительных сил, человеческого фактора оказалось в конечном счете решающим в европейском феномене «раскованного Прометея».

Успехи стран Запада и Японии базировались также на развитии товарно-денежных отношений, предпринимательской инициативы. После Второй мировой войны страны Запада и Япония опробовали кейнсианские и монетаристские модели государственного регулирования экономики. Но никогда государство не брало на себя определяющую и направляющую роль в развитии экономических процессов, выполняя лишь функцию индикативного, т. е. указующего, регулирования и стимулирования производства. В последнее время победу одержала либеральная модель стратегии государственного регулирования экономики с опорой на свободу рыночных отношений и предпринимательства.

Страны Востока все более вовлекаются в русло современного экономического роста. В послевоенный период многие из них стали проводить индустриализацию. Но нигде этот процесс не проходил за счет сельского хозяйства, как в бывшем СССР. Наоборот, капиталы, созданные в сельском хозяйстве, а затем в легкой и пищевой промышленности, использовались для осуществления промышленного переворота и развития тяжелой промышленности.

Нисколько не идеализируя историю Запада (т. е. признавая его обреченность на развитие через бесконечные метаморфозы), мы не хотели бы излишне драматизировать печальную, но вовсе не безысходную судьбу Востока. Трансформация «восточных» систем в современные формы производства и общения (необязательно западные, но перспективные) займет немало времени.

При этом многие ресурсные ограничители, экологические, а также некоторые социально-экономические депрессанты (безработица, старение населения и др.), с одной стороны, и расширение взаимодействия с передовыми странами (трансферт опыта, технологий, демонстрационный эффект) – с другой, могут способствовать – в тенденции – более быстрому, чем это было в экономической истории ныне развитых государств, формированию интенсивного, ресурсосберегающего типа воспроизводства, основ постиндустриальной цивилизации. Вопреки ряду алармистских, т. е. тревожных, прогнозов уже накопленные (хотя полностью далеко не реализованные), а также будущие потенции интенсивного развития ряда азиатских, латиноамериканских и ближневосточных стран «третьего мира» представляются достаточно внушительными.

Выводы

1. В далеком прошлом страны Востока добивались более значительных результатов, чем страны Запада. Однако со временем они теряли свои преимущества, так как отставали от Запада в использовании интенсивных факторов экономического роста, в частности человеческого капитала.

2. Большую роль в успешном развитии экономики стран Запада играла религия, особенно протестантская.

3. Ограничение частной инициативы, торговли, изоляционизм сыграли негативную, тормозящую роль в экономическом развитии стран Востока.

4. Промышленная революция в странах Запада, начавшаяся с конца XVIII в., привела к радикальному ускорению темпов их экономического развития и резкому отрыву от стран Востока.

5. Увеличение темпов роста ВНП стран Востока началось лишь с конца XIX в.

6. Современный Запад перешел на интенсивные темпы экономического развития, страны Востока (за исключением Японии) пытаются встать на тот же путь, однако процесс этот осуществляется не гладко. Финансовый кризис в Азии в конце 1997 – начале 1998 г. – лишнее тому доказательство.

Вопросы и задания для самопроверки

1. Как складывалось соотношение сил стран Востока и Запада в доиндустриальную эпоху?

2. Какие причины вызвали стагнацию экономического развития стран Востока в позднем Средневековье?

3. Какие причины вызвали ускорение экономического развития стран Запада в доиндустриальную эпоху?

4. В чем заключался промышленный переворот в конце XVIII – начале XIX в.?

5. Что такое современный экономический рост? Каковы его признаки?

6. Как складывается соотношение сил между развитыми и развивающимися странами в наши дни?

7. Что такое «новые индустриальные страны» и почему они в экономическом развитии вырвались вперед?

8. Какие черты присущи экономическому росту развивающихся стран?

9. Как складывается соотношение между государством и рынком в экономике развитых и развивающихся стран?

Литература

Мельянцев В.А. Арабо-исламский мир в контексте глобальной экономики. М., 2003.

Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность. М., 1996.

Четкое М. Возрождение Востока и развивающиеся страны в мировом контексте // Мировая экономика и международные отношения. 2007. № 11.

Гайдар Е. Долгое время. М., 2005.

Глава 3 Экономика США

Сегодня американская экономика является главным стабилизатором и локомотивом мировой экономики. Внутренний американский рынок огромен: он поглощает почти 90 % всего объема отечественного производства и, кроме того, значительную часть продукции, создаваемой в других странах, включая развивающиеся. Следовательно, американская экономика вполне самодостаточна. Она отличается крупномасштабной ориентацией на НТП и передовую технику, является реальной базой для политической и военной «супердержавности» страны, с которой приходится считаться всем другим странам, включая и Россию.

Прошли времена, когда мы «соревновались» с США в экономическом отношении. Жизнь показала всю утопичность наших замыслов, базирующихся на экономике нерыночного типа. В то же время сегодня возникла такая ситуация, когда Россия и США, как и многие другие страны, все больше становятся реальными и равноправными партнерами в мировой экономике.

3.1. Общая характеристика экономики

США – единственная страна мира, чья экономика вышла из Второй мировой войны значительно окрепшей. В первые послевоенные десятилетия лидирующие позиции США в мировом хозяйстве (с большим отрывом от конкурентов) стали бесспорны. Война избавила эту страну от серьезных конкурентов, но ненадолго. Экономический подъем Западной Европы и промышленный рывок Японии существенно изменили это положение. Доля США в ВНП капиталистического мира стала снижаться. В 1950 г. она составляла около 30 %, в настоящее время – немногим более 20 %. Но особенно заметно снизилась доля США в мировом товарном экспорте – с 45 до 12 %. Американцам пришлось потесниться и в сфере экспорта капитала: в 1960 г. на долю США приходилось около 62 % прямых зарубежных инвестиций основных стран – экспортеров капитала, ныне – менее 20 %.

Большинство ведущих капиталистических стран, отстававших от СШАв 1960 г. по уровню производительности труда в 2–4 раза, к концу века резко сократили этот разрыв. Более того, конкуренты США развернули свой экспорт товаров и капиталов на внутренний американский рынок и добились там внушительных успехов. В результате в США образовался огромный пассив торгового и платежного балансов (соответственно 900 млрд и свыше 1 трлн долл. за 2006 г.). Создалась угроза лидирующей роли США в мировой экономике, что вызвало необходимость принятия решительных мер: в стране заметно увеличились расходы на научные исследования и опытно-конструкторские разработки, значительно укрепились и расширили свое влияние в мире американские ТНК и их филиалы за границей.

Главная особенность американской экономики состоит не в том, что она обладает самым большим в мире производственным потенциалом и производит самый большой объем товаров и услуг, а в том, что она лидирует в области НТП, внедрения его результатов в производство, в экспорте лицензий на свои открытия, изобретения и новейшие разработки. Это создает эффект зависимости других стран от США в области науки и техники. На США приходится 40 % мировых затрат на НИОКР, а в общем объеме экспорта наукоемкой продукции в современном мире доля США составляет не менее 20 %.

Обладая огромным превосходством над другими странами по своему инновационному потенциалу, США получают инновационную ренту – естественный результат монополии на новые знания и умение претворять их в новую продукцию с учетом растущего спроса на нее. Не случайно уровень прибыльности в США существенно выше, чем в странах Западной Европы.

Что касается американских ТНК, то их предприятия за границей обеспечивают производство товаров и услуг в объеме более 4 трлн долл. в год, что составляет почти 30 % ВНП США и оказывает огромное влияние на экономику тех стран, где эти предприятия работают. Недаром говорят, что сегодня существуют две американские экономики: одна – на территории США, другая – в иных странах. Прибыли на прямые инвестиции за границей являются важным источником финансирования не только производства в странах-реципиентах, где размещены филиалы американских ТНК, но и экономического развития самих США.

Объем производства ВНП США в 2007 г. достиг почти 14 трлн долл. Ход экономических процессов в США является одним из главных генераторов развития всей мировой экономики. Деловая активность в США служит своего рода барометром для мировой экономики, она реально влияет на движение цикла и ход экономического развития других стран, на структуру мировой торговли.

США занимают первое место в мире по объему промышленного производства, обладают высокоэффективным сельским хозяйством. В последние годы сбор всех видов зерновых культур в стране составляет около 400 млн т в год. Около половины собранной пшеницы и 60 % кукурузы идет на экспорт.

Промышленность США потребляет примерно третью часть сырья, добываемого в мире, имеет самый емкий рынок машин и оборудования. На долю рынка США приходится более 40 % реализуемой в развитых странах продукции машиностроения. Располагая весьма развитым машиностроением, страна в то же время осуществляет огромный импорт машинно-технических изделий, закупая практически все виды техники. Велик и экспорт изделий машиностроения США, снискавших признание во всем мире.

3.2. Темпы экономического развития

За послевоенный период экономика США прошла семь экономических циклов. Шестой цикл начался в 1992 г., и фаза подъема экономики по продолжительности (более 10 лет) превзошла среднюю длительность этой фазы во всех послевоенных циклах. Характерными чертами этого подъема американской экономики были стабильные темпы, относительная сбалансированность при отсутствии каких-либо серьезных структурных перекосов в экономике и нездоровых всплесков инфляции.

Среднегодовой прирост ВВП США во второй половине 1980-х годов составил свыше 3 %, в 1994 г. – 3,5, в 1995 г. – 2,7, в 1997 г. – 4,4, в 1999 г. – 4,1, а в 2000 г. – 3,8 %. При этом розничные цены ежегодно росли всего на 3 %, а занятость – в среднем на 1,0–1,5 %. Норма безработицы (доля полностью безработных в общей численности экономически активного населения) снизилась до 5,5 %, загрузка мощностей обрабатывающей промышленности находилась на уровне 80–82 %. Настоящий бум переживали капитальные вложения в экономику США. Их прирост после спада в 1990 г. на 1,4 % ив 1991 г. на 6,6 % составил: в 1994 г. – 6,5 %, в 1995 г. – 6,1, в 1997 г. – 9,6, в 1999 г. – 7,8, а в 2000 г. – 6,1 %. Это внушительный аспект здорового экономического роста США.

Седьмой экономический цикл начался с кризиса в 2001 г., когда объем промышленного производства сократился почти на 7,5 % (хотя ВВП возрос на 0,3 %). Падение промышленного производства продолжилось и в 2002 г. (ВВП возрос на 2,3 %). Но во второй половине 2003 г. экономика США вышла из кризиса (прирост ВВП за год составил 3,1 %, промышленного производства – 1,0 %) и начался новый экономический подъем.

В 2004 г. прирост ВВП достиг уровня 3,6 % и затем начал снижаться (до 2,2 % в 2007 г.) В настоящее время, когда в стране произошел ипотечный кризис, фаза подъема стала не столь четкой и определенной, как в предыдущем цикле. Прирост ВВП составит в 2008 г. примерно 1 %.

На темпы экономического роста в США и на общее состояние американской экономики сегодня влияют антитеррористические операции и рост военных расходов. Уже в ближайшие годы военные расходы США достигнут 600 млрд долл. Помимо растущего дефицита внешнеторгового и платежного балансов США сегодня столкнулись с резко нарастающим бюджетным дефицитом и внешним долгом.

Сегодня перед США стоит задача сохранения своих лидирующих позиций в мировой экономике, где растут и укрепляются новые центры как экономической, так и научно-технической силы. О военной и политической силе речь здесь не идет. К тому же в начале 2007 г. экономику США поразил серьезный ипотечный кризис, негативно повлиявший также и на всю мировую экономику.

3.3. Производительные силы

Чтобы правильно понять, как функционирует американская экономика и какова ее роль в современном мире, необходимо рассмотреть производительные силы этой страны.

В системе производительных сил любого общества главным элементом является рабочая сила, ее численность, структура, профессиональная и общеобразовательная подготовка, мотивация к труду. Общая численность занятых в экономике США составляет около 150 млн человек, почти 8 млн человек – безработные. До начала 1980-х годов занятость в экономике страны возрастала ускоряющимися темпами: в 50-х годах она увеличилась на 11 %, в 60-х – на 18, в 70-х – на 25 %.

В 80-х и 90-х годах этот рост существенно замедлился и составил соответственно 12 и 10 %, что было обусловлено сокращением притока рабочей силы в результате падения уровня рождаемости в 60—70-х годах. В 2006 г. численность занятых в экономике США увеличилась на 1,9 %, в 2007 г. – на 1,8 %.