Текст книги "900 дней блокады. Ленинград 1941—1944"
Автор книги: Валентин Ковальчук
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Немецкую бомбардировочную авиацию Ленинград встречал сотнями поднятых аэростатов заграждения, артиллерийским и пулеметным огнем, действиями истребительной авиации. В ночь на 5 ноября 1941 г. младший лейтенант А. Т. Севастьянов совершил ночной воздушный таран, в результате которого сбил вражеский бомбардировщик.
В результате успешных действий противовоздушной обороны противник нес большие потери. Из 4306 самолетов, принимавших участие в налетах на Ленинград, в июле – сентябре 1941 г. прорвались к городу только 508 самолетов, из которых 333 были уничтожены в воздушных боях.[210]210
Советские военно-воздушные силы в Великой Отечественной войне 1941–1945. С. 49.
[Закрыть]
К борьбе с последствиями воздушных налетов и артиллерийских обстрелов привлекалось значительное число ленинградцев, входивших в состав формирований МПВО. Так, 19 сентября 1941 г. для ликвидации очагов поражения и спасения пострадавших было привлечено 25 390 человек, 70 автомашин скорой помощи, 103 автонасоса и автоцистерны.[211]211
900 героических дней. С. 127.
[Закрыть]
Руководством города принимались меры для решения продовольственной проблемы. Здесь важную роль играла сеть общественного питания, которая серьезно помогала жителям. Количество столовых, в которых они питались по своим продовольственным карточкам, все время увеличивалось, и к 1 февраля 1942 г. в городе насчитывалось 2012 столовых и 10 фабрик-кухонь, обслуживавших 1 млн 150 тыс. человек. Кроме того, было открыто 73 чайных, а при домохозяйствах – кипятильники, отпускавшие населению кипяток. В 275 продовольственных магазинах была организована продажа чая и кофе.[212]212
Там же. С. 266; Учен. зап. ЛГУ. 1980. № 289. С. 140.
[Закрыть]
Были в Ленинграде и такие столовые, где горожане получали питание на льготных условиях. Так, в октябре – ноябре 1941 г. – в январе 1942 г. в столовых большинства предприятий и организаций и, в частности, в Домах ученых им. Горького и писателей им. Маяковского, в Смольном питание по продовольственным карточкам отпускалось с вырезкой только 100 % талонов на хлеб и 50 % талонов на мясо, а за блюда из крупы и макарон талоны не вырезались.[213]213
88 ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 36. Д. 54. Л. 57, 104, 106, 218; Д. 55. Л. 21; Д. 71. Л. 26, 32, 39.
[Закрыть]
Но в столовых некоторых предприятий (Охтинский химкомбинат, электростанции и др.) в декабре 1941 г. и январе 1942 г. питание отпускалось без продовольственных карточек (за исключением хлеба). 17 декабря 1941 г. Исполком Ленгорсовета разрешил Ленглавресторану отпускать ужин без продовольственных карточек секретарям райкомов партии, председателям исполкомов райсоветов, их заместителям и секретарям исполкомов райсоветов. 26 декабря Ленинградская контора «Гастроном» получила указание организовать с доставкой на дом единовременную продажу без продовольственных карточек академикам и членам-корреспонден– там Академии наук СССР масла животного – 0.5 кг, консервов мясных или рыбных – 2 коробки, яиц – 3 десятка, сахара – 0.5 кг, печенья – 0.5 кг, шоколада – 0.3 кг, муки пшеничной – 3 кг, виноградного вина – 2 бутылки. 17 января 1942 г. Ленгастроном получил указание открыть 18 января 1942 г. специальный магазин для членов Академии наук и других прикрепленных для ежемесячной продажи им без продовольственных карточек 2 кг муки, 3 кг крупы, 0.5 кг жиров, 2 кг мяса, 1 кг сахара. Этим же указанием к магазину были прикреплены 20 ученых университета (ректор, деканы факультетов, заведующие кафедрами) и 7 членов Географического общества. Величина дополнительного питания руководящих работников Ленинграда была разной и определялась уровнем их власти и управления. Директора промышленных предприятий, их заместители и главные инженеры дополнительно к продовольственным карточкам получали обеды, обеденные карточки и сухие пайки. Это же получали и крупные деятели науки, литературы и искусства. Руководящие работники партийных, комсомольских, советских и профсоюзных организаций кроме этого имели еще и ужин. Командование Ленинградского фронта и Балтийского флота, высокопоставленные командированные, семьи генералов, адмиралов и Героев Советского Союза имели особое литерное питание.[214]214
ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 36. Д. 56. Л. 23, 28; Д. 71. Л. 26–32; Д. 75. Л. 1; Оп. 4. Д. 59. Л. 117; Д. 69. Л. 42; Ленинград в осаде. С. 209; Ломагин Н. А. Неизвестная блокада. Кн. 1. С. 151, 179.
[Закрыть]
По поводу питания руководителей обороны Ленинграда очень правильно написал участник обороны города, известный историк и писатель Даниил Аль: «Смешно звучат постоянно повторяемые упреки в адрес руководителей Ленинграда: ленинградцы голодали, а то и умирали от голода, а начальство в Смольном ело досыта, обжиралось. Что касается вопроса о том, как в Смольном питались, следует сказать: вероятно, хорошо. Но ведь и слава Богу, как говорится. Если бы руководители обороны города поумирали или хотя бы ослабли от голода, они не смогли бы организовать и возглавить ту огромную работу, которая спасла более двух миллионов жизней (в том числе считая воинов Ленинградского фронта), и обеспечить разгром фашистов, пытавшихся уничтожить Ленинград и его жителей».[215]215
Аль Даниил. Неколебимо как Россия! СПб., 2003. С. 72.
[Закрыть]
29 декабря 1941 г. Исполком Ленгорсовета принял решение о развертывании для наиболее истощенных горожан сети стационарных лечебно-питательных пунктов, получивших название «лечебно-питательных стационаров для ослабевших». В начале января 1942 г. на базе госпиталя № 108, а в феврале 1942 г. и гостиницы «Астория», был создан городской стационар для деятелей науки, техники, искусств, стахановцев и руководящих кадров партийных, советских и хозяйственных организаций. Одновременно были организованы районные стационары и стационары на заводах и фабриках. В феврале 1942 г. во всех стационарах имелось 18 855 койко-мест (в том числе 400 мест в городском и 16 850 в районах). Направлявшиеся в стационары на 2–3 недели ленинградцы получали питание со 100 % вырезки талонов из продовольственных карточек на хлеб и 50 % на мясо, жиры, крупы и сахар и медицинскую помощь. С февраля 1942 г. за питание взималась плата по 7 р. 75 коп. в сутки. До конца апреля 1942 г. в стационарах поправили свое здоровье около 64 тыс. ленинградцев.[216]216
ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 36. Д. 56. Л. 103; Д. 67. Л. 87, 88, 110, 111, 117, 198; Д. 71. Л. 35, 36, 103, 193; Манаков Н. А. В кольце блокады… С. 107, 108.
[Закрыть]
Важную роль в городе играли медицинские работники. Персонал скорой медицинской помощи, работая в основном на улицах под осколками бомб и снарядов среди горящих и рушащихся зданий, оказывал первую помощь раненым. С 1 июля 1941 г. по 1 ноября 1942 г. медперсонал скорой помощи оказал первую помощь 75 227 пострадавшим и внезапно заболевшим. На санитарном транспорте перевез 105 095 больных.[217]217
Очерки истории Ленинграда. Т. 5. С. 517.
[Закрыть]
В феврале 1942 г. в каждом домохозяйстве были созданы санитарно-бытовые комиссии, которые во многом способствовали возможному тогда решению бытовых нужд ленинградцев. В марте 1942 г. в Ленинграде действовало 2559 таких комиссий.[218]218
Там же. С. 206.
[Закрыть]
Большую помощь обессиленным ленинградцам оказали дружинницы общества Красного Креста. Они помогали ослабевшим людям на улицах, обследовали квартиры, ухаживали за больными, устраивали в детские учреждения осиротевших детей. За первые полгода 1942 г. дружинницы РОКК обследовали 110 тыс. квартир, из которых 12 тыс. квартир, оказавшихся в антисанитарном состоянии, были приведены в порядок. При обследовании квартир они выявили около 32 тыс. больных, из которых свыше 11 тыс. госпитализировали, а за 10 700 организован уход на дому. Около 4 тыс. детей были устроены в детские учреждения.[219]219
Ленинград в осаде. С. 101, 102.
[Закрыть]
В феврале 1942 г. в Приморском районе города был создан первый комсомольский бытовой отряд во главе с мастером фабрики «Красное знамя» комсомолкой Полиной Догадаевой. В памятке отряду говорилось: «Тебе, бойцу комсомольской бытовой бригады, поручается забота о повседневных бытовых нуждах тех, кто наиболее тяжело переносит лишения, связанные с вражеской блокадой. Эта забота о детях, женщинах, стариках – твой гражданский долг. В этом сегодня выражается твое непосредственное участие в защите своего родного города, в спасении жизни и здоровья его граждан, в помощи героической Красной Армии, громящей врага».[220]220
Оборона Ленинграда. 1941–1944. С. 781; Худякова Н. За жизнь ленинградцев. Л., 1953. С. 101.
[Закрыть] Зимой 1941/42 г. такие отряды были созданы в каждом районе города, в них постоянно работало около 1000 человек. Кроме того, к работе отрядов в районах привлекалось 500–600 человек. Бойцы бытовых отрядов, несмотря на то что они были голодны и слабы, шли по квартирам, убирали комнаты больных, доставляли им дрова, приносили обеды и продукты, получали зарплату и продовольственные карточки. За январь – март 1942 г. бытовые отряды обследовали 29 800 квартир, оказали помощь 8450 больным, наладили постоянный уход за 10 350 человеками.[221]221
900 героических дней. С. 322.
[Закрыть]
Важнейшим делом руководства Ленинграда являлось спасение детей, оставшихся без родителей, число которых увеличивалось с каждым днем. Для поиска и дальнейшего устройства безнадзорных детей стали создаваться детские приемники-распределители (ДПР). В феврале – марте 1942 г. в Ленинграде было создано 15 ДПР. Комсомольцы, для которых спасение осиротевших детей стало кровным делом, проводили сплошной обход домов и квартир и выявленных осиротевших детей доставляли в ДПР, через которые до 20 июня 1942 г. прошло 18 тыс. детей. Пройдя в ДПР санитарную обработку и получив необходимую медицинскую помощь, сироты определялись в детские дома и дома малюток, сеть которых была значительно расширена: 17 декабря 1941 г. в Ленинграде было 17 детских домов, к 1 февраля 1942 г. – 64, к 7 марта 1942 г. – 98.[222]222
Гладких П. Ф. Здравоохранение блокадного Ленинграда (1941–1944 гг.). Л., 1980. С. 74, 75; Котов С. Детские дома блокадного Ленинграда. СПб., 2002. С. 7, 26, 27.
[Закрыть]
По мере формирования новых детских домов их срочно по Ладоге вывозили из Ленинграда. Руководителями новых детских домов обычно назначали преподавателей ленинградских школ. Директором одного из таких детских домов, № 37, в составе которого было более 100 детей от 5 до 11 лет, была назначена Вера Ивановна Чернуха – учительница русского языка и литературы одной из школ Кировского района. Не имея опыта в руководстве такого типа детскими учреждениями, она успешно вывезла из блокированного города и в труднейших условиях сохранила более сотни ленинградских детей. Вначале детский дом находился в Краснодарском крае, а в августе 1942 г. Вера Ивановна буквально на глазах немцев, прорвавшихся на Кавказ, вывезла ребят в Киргизскую ССР. Вместе с детским домом № 37 были эвакуированы и дети Веры Ивановны – пятилетний сын Анатолий и одиннадцатилетняя дочь Валентина, ставшая после войны известным российским историком.[223]223
Даев В. Педагоги блокадной поры. СПб., 1998. С. 60–65.
[Закрыть]
Серьезнейшей проблемой было обеспечение города топливом. В середине октября 1941 г. начались лесозаготовки. В Парголовском и Всеволожском районах работали около 3 тыс. ленинградцев, в основном женщины и подростки, которые в течение первого квартала 1942 г. в тяжелейших условиях, вручную заготовили около 300 тыс. кубометров дров. На торфоразработках «Ириновка» и «Янино» ленинградцы заготавливали торф. В январе 1942 г. в город ежедневно отправлялось 67 вагонов торфа, в феврале – 92, в марте – 75.[224]224
900 героических дней. С. 300.
[Закрыть]
В декабре 1941 г. приступили к слому на топливо деревянных домов. Кроме того, были разобраны на дрова трибуны стадиона им. Ленина, летние постройки в Центральном парке культуры и отдыха им. Кирова, знаменитый аттракцион «Американские горы» в парке Госнардома и ряд других деревянных сооружений.
В результате в январе – феврале 1942 г. было заготовлено около 38 тыс. кубометров дров, а за всю зиму около 140 тыс. кубометров.[225]225
Там же.
[Закрыть]
В условиях блокады потребовалось много усилий для борьбы с преступным миром. Только за октябрь – декабрь 1941 г. за хищение и спекуляцию были арестованы 1524 человека, у которых изъято 192 т продовольственных товаров. В январе 1942 г. за активное участие в нападениях на магазины были арестованы 184 человека. Из 75 человек, осужденных военным трибуналом, 8 человек были расстреляны, а 10 человек приговорены к лишению свободы на 10 лет. С февраля по май 1942 г. были пойманы 25 воров, которые взламывали комнаты эвакуированных и находившихся в Красной Армии ленинградцев и похищали их вещи. 5 из них были приговорены к расстрелу, 19 – к лишению свободы на 10 лет.
А всего до 1 октября 1942 г. за бандитизм и разбой, грабежи, бытовые убийства, кражи, хищения и спекуляцию органами милиции были арестованы и преданы суду более 17.5 тыс. человек.
В числе арестованных за уголовные преступления были в основном лица без определенных занятий, подростки, работники домоуправлений. Основной контингент арестованных за спекуляцию и хищения продуктов питания и других нормированных дефицитных товаров составляли служащие торгово-снабженческих организаций. У арестованных было изъято различных ценностей и товаров на сумму 150 млн р.[226]226
Ленинград в осаде. С. 442, 443; Ломагин Н. А. В тисках голода… С. 180, 181, 194; ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 3. Д. 57. Л. 74.
[Закрыть]
Беспощадно велась борьба с людоедством, которое квалифицировалось как бандитизм. Помощник секретаря горкома партии А. Кузнецова С. Д. Воинов сообщал, что за людоедство расстреливали. «Для борьбы с людоедами» были созданы специальные отряды, службы. До мая 1942 г. за употребление в пищу человеческого мяса было арестовано 1965 человек. 586 человек приговорены к расстрелу, 668 человек осуждены к разным срокам лишения свободы.[227]227
Адамович А., Гранин Д. Блокадная книга. С. 127; Ломагин Н. А. В тисках голода… С. 236.
[Закрыть]
Вся эта многогранная работа, проводившаяся Военным советом, советскими и общественными организациями Ленинграда, способствовала в какой-то степени улучшению положения горожан, однако жизнь ленинградцев продолжала оставаться невероятно тяжелой. Но ни трудности, ни жертвы не поколебали ленинградцев – стойкость духа, их мужество были беспредельны. Высокий нравственный облик ленинградцев помог им сохранить непреклонную волю к победе.
Ленинградцы продолжали трудиться в интересах обороны родного города. Правда, работа ленинградской промышленности из-за недостатка электроэнергии и топлива все время сокращалась, и в результате зимой 1941/42 г. было законсервировано около 270 заводов и фабрик. Из 68 крупных заводов оборонной, судостроительной и машиностроительной промышленности законсервировано 50 предприятий, из 71 фабрики легкой и текстильной промышленности – 70, из 44 заводов местной промышленности – 41.[228]228
На защите Невской твердыни. С. 304.
[Закрыть]
Но полностью производственная деятельность в Ленинграде не прекратилась. Небольшое количество заводов и фабрик продолжали в той или иной мере выполнять заказы фронта. Тысячи рабочих, ежедневно приходившие на предприятия, не только следили за сохранностью оборудования и станков, но и выполняли работы, нужные фронту. Они в основном ремонтировали танки, пушки, минометы, стрелковое вооружение и в ряде случаев изготовляли новые вооружение и боеприпасы. И все это делалось вручную слесарным способом и на станках с ножным приводом. Не надеясь на централизованное снабжение электроэнергией, заводы устанавливали мелкие блок-электростанции мощностью 30—150 киловатт. Для этого использовались паровые и газогенераторные двигатели, дизели, автомобильные моторы, тракторы, паровые краны. К середине марта 1942 г. было установлено 65 таких блок-электростанций.[229]229
ЦГА ИПД СПб. Ф. 25. Оп. 13а. Д. 102. Л. 2.
[Закрыть]
Истощенным рабочим приходилось трудиться в нетопленых помещениях. Для обогревания устанавливались небольшие жаровни. Иногда при ремонте танков ослабевшие рабочие, чтобы не свалиться, привязывались к стволу орудия. «Работали не считаясь со временем, – вспоминает контролер ОТК завода им. Карла Маркса А. Семуленкова. – Лишь урывками отдыхали и вновь – на рабо-
Сто двадцать пять блокадных грамм. 1941 г.
Остановился городской транспорт. Зима 1941 1942 гг.
Ленинградцы добывают воду зимой 1941–1942 гг.
Перед Охтинским кладбищем. Февраль 1942 г.
Так провожали в последний путь зимой 1941 1942 гг.
Дневник Тани Савичевой.
В детском саду. 1941 г.
Все для фронта.
Так работали ижорцы в 1941 г.
Д. Шостакович за сочинением 7-й симфонии. 1941 г.
Д. Шостакович на посту MIIBO. 1941 г.
Н. Тихонов в дни блокады.
Занятия в школе. Зима 1941 1942 гг.
Герой Советского Союза Ф. Л. Смолячкой.
Последствия голодной зимы. Весна 1942 г.
Разборка деревянных домов на топливо. 1942 г.
На очистке города 8 марта 1942 г.
чее место. От голода и тяжелого, изнурительного труда с каждым днем силы слабели. Многие умирали прямо на рабочих местах, отдав свои жизни для победы над врагом. Но никто из нас никогда не сомневался в нашей победе».[230]230
Память: Письма о войне и блокаде. Л., 1987. Вып. 2. С. 207.
[Закрыть]
И в этих труднейших условиях с 15 декабря 1941 г. по 14 марта 1942 г., т. е. в самую страшную блокадную зиму, ленинградские рабочие изготовили 1 танк КВ, 88 полковых пушек, 2657 ППД, 481 миномет и отремонтировали 53 танка (из них 23 КВ), 43 артиллерийские системы, 18 самолетов, 23 авиамотора. Кроме того, было изготовлено и снаряжено большое количество различных боеприпасов, взрывателей, капсюлей воспламенителей и детонаторов, пошито 6900 шинелей, более 350 тыс. комплектов теплого обмундирования и белья, 20 700 пар армейских сапог, 135 тыс. шапок-ушанок.[231]231
ЦГА ИПД СПб. Ф. 25. Оп. 13а. Д. 102. Л. 6–9.
[Закрыть]
В это же время из Ленинграда на другие фронты и на заводы в тылу было отправлено 50 тыс. бронебойных 76-миллиметровых снарядов, большое количество разных капсюлей воспламенителей и детонаторов, много авиационных, танковых и артиллерийских приборов.[232]232
Там же. Л. 10.
[Закрыть]
За трудовой подвиг 739 работников ленинградской промышленности в январе – феврале 1942 г. были награждены орденами и медалями Советского Союза.[233]233
Ленинград в осаде. С. 152.
[Закрыть]
Несмотря на блокаду, продолжали свою работу научные учреждения и вузы города. Совершенно справедливо отмечал президент АН СССР, академик С. И. Вавилов, что «история советской науки не должна забывать тех ленинградских ученых, которые более двух лет под бомбами самолетов, под артиллерийским обстрелом, в условиях голода, холода и невиданных лишений продолжали свою научную работу, читали лекции, работали в госпиталях, писали книги. Последние силы отдали они на помощь бойцам, оборонявшим город».[234]234
Вавилов С. И. Советская наука на новом этапе. М., 1946. С. 25.
[Закрыть]
Работы ленинградских ученых были призваны помочь фронту. Ученые Химико-технологического института им. Ленсовета создали новые виды пиротехнических средств для партизан. В Институте теоретической астрономии под руководством профессора И. Д. Жонголовича продолжалась работа по составлению астрономических ежегодников, дававших возможность штурманам путем астрономической ориентировки определять местонахождение кораблей и самолетов. Небольшая группа оставшихся после эвакуации сотрудников Радиевого института под руководством профессора А. Б. Вериго изготовляла для кораблей Военно-Морского флота светосоставы, позволявшие в ночное время без демаскировки пользоваться различными приборами управления. Сотрудники Физико-технического института во главе с А. П. Александровым, И. В. Курчатовым, В. М. Тучкевичем с целью защиты кораблей Военно-Морского флота от неконтактных магнитных мин и торпед продолжили начатые еще до войны работы по размагничиванию кораблей. Они выезжали на Балтийский, Черноморский и Северный флоты. Сотрудники Ботанического института, возглавляемые профессором А. А. Корчагиным, составляли комплексные военногеографические карты и географические очерки прифронтовой полосы. Группа специалистов под руководством профессора Лесотехнической академии В. И. Шаркова разработала технологию гидролиза целлюлозы для превращения ее в пищевой продукт.[235]235
Очерки истории Ленинграда. Т. 5. С. 565, 566; Ткаченко Б. А. История размагничивания кораблей Советского военно-морского флота. Л., 1981. С. 67–91; Соболев Г. Л. Ученые Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945. С. 56, 61.
[Закрыть]
Видные ученые Ленинграда были привлечены к работе образованных в начале войны при городском комитете партии комиссий. В специальную техническую комиссию, которая помогала предприятиям в освоении производства оборонной продукции, входили академик АН УССР Н. Н. Давиденков, профессора В. М. Андреев, П. А. Кобеко, А. В. Загулин, Б. А. Остроумов и др. Возглавлял комиссию директор Центрального котлотурбинного института Н. Г. Никитин. В состав комиссии по рассмотрению и реализации оборонных предложений под председательством академика Н. Н. Семенова входили академики А. Ф. Иоффе и Б. Г. Галеркин, профессора Я. Б. Зельдович, Н. Н. Миролюбов, А. А. Петров, Д. В. Тищенко, Ю. Б. Харитон, М. А. Шателен и др. До 1 января 1942 г. в комиссию поступило 945 предложений, из которых 84 наиболее ценных были отобраны для реализации. «Нигде и никогда, – писал академик А. Ф. Иоффе, – я не видел таких стремительных темпов перехода научной идеи в практику, как в Ленинграде в месяцы войны».[236]236
Сирота Ф. И. Ленинград – город-герой. С. 124, 126; Ленинград в осаде. С. 66, 67; Ленинградская правда. 1942. 12 ноября.
[Закрыть]
Плодотворно работали ученые общественных наук. Они писали и издавали книги о героическом прошлом русского народа, выступали с лекциями и докладами на предприятиях и в воинских частях. Только работниками университета за первые полгода войны было издано около 50 брошюр, а за первый год войны прочитано около 2 тыс. лекций и докладов. Наиболее активно работали профессора Е. В. Тарле, А. А. Вознесенский, В. В. Мавродин, Д. С. Лихачев, О. Л. Вайнштейн, Н. А. Корнатовский, Н. П. Полетика, Д. П. Каллистов.[237]237
Очерки истории Ленинграда. Т. 5. С. 564; Соболев Г. Л. Ученые Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945. С. 88, 89.
[Закрыть]
В декабре 1941 г. в Эрмитаже ленинградские ученые и писатели торжественно отметили 500-летие со дня рождения основателя узбекской литературы Алишера Навои. «Проведение праздника культуры народов Советского Союза, – писал Б. Б. Пиотровский, – показывает, с каким подъемом могли работать люди в тяжелых условиях».[238]238
Пиотровский Б. Б. Страницы моей жизни. СПб., 1995. С. 196.
[Закрыть]
Академик С. А. Жебелев, возглавляя Институт истории материальной культуры и руководя комиссией по делам ленинградских учреждений АН СССР, до самой смерти, которая наступила 28 декабря 1941 г., редактировал 3-й том «Всемирной истории». Академик И. Ю. Крачковский, возглавлявший Всесоюзное географическое общество и Институт востоковедения, а после смерти С. А. Жебелева и комиссию по делам ленинградских учреждений Академии наук, работал над «Обзором арабской географической литературы». Вел большую научную работу, более 200 раз выступал с лекциями и докладами и стойко стоял на страже сокровищ Эрмитажа академик И. А. Орбели.[239]239
Кольцов А, В. Ученые Ленинграда в годы блокады (1941–1943). М.; Л., 1962. С. 60–62.
[Закрыть]
Продолжали свою работу в условиях блокады и ленинградские вузы. Правда, в связи с уходом многих студентов на фронт и ослаблением и смертью от голода и студентов, и преподавателей учебная жизнь в большинстве институтов постепенно замирала. Однако в университете, Горном институте, Институте инженеров железнодорожного транспорта, Политехническом институте, Электротехническом институте им. В. И. Ульянова (Ленина) и в некоторых других учебные занятия продолжались. Из-за отсутствия электроэнергии работа в вузах зимой 1941/42 г. проводилась в основном в дневное время. В 1941/42 учебном году в вузах Ленинграда работали около 1000 преподавателей, среди которых было 500 профессоров и доцентов. И несмотря на тяжелейшие условия – голод, холод, отсутствие света, вузы Ленинграда в первую блокадную зиму выпустили 2500 специалистов.[240]240
Соболев Г. Л. Ученые Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941–1945. С. 94–96.
[Закрыть]
Дети Ленинграда в блокадную зиму 1941/42 г., помогая взрослым, вели борьбу с зажигательными бомбами, оказывали помощь семьям военнослужащих. Но самый великий их подвиг был в том, что они учились. В октябре – ноябре 1941 г. приступили к занятиям около 100 тыс. школьников. Занятия часто проходили в холодных бомбоубежищах. В декабре 1941 г. в связи с тем, что голодная смерть ежедневно уносила все новые жизни, школам было разрешено прекратить занятия. Однако 39 ленинградских школ, преодолевая трудности и лишения, продолжали работать всю первую блокадную зиму. Вот в каких условиях проходили в этих школах занятия: «В январе и феврале к блокаде добавились еще страшные морозы, которые были Гитлеру на руку, – записала в «Наш блокадных! альбом» шестнадцатилетняя ученица средней школы на Тамбовской улице Люба Терещенкова. – Наши занятия продолжались по принципу „вокруг печки“. Однако места здесь заранее не распределялись, и если вы хотели получить место поближе к печке или под печной трубой, нужно было приходить в школу пораньше. Место перед печной дверкой оставалось для учителя. Вы усаживались, и вдруг вас охватывало ощущение необычайного блаженства: тепло проникало сквозь кожу и доходило до самых костей; вы начинали чувствовать слабость и вялость; ни о чем не хотелось думать, только дремать и вбирать в себя тепло. Встать и идти к доске было мукой… У доски было так холодно и темно, и рука ваша, стесненная тяжелой перчаткой, немела и коченела, отказываясь подчиняться. Мел то и дело выскальзывал из пальцев, строки на доске кривились… К началу третьего урока топливо было на исходе… Печь остывала, и из трубы шла струя холодного воздуха. Становилось страшно холодно. И вот тогда-то можно было увидеть, как Вася Пугин с хитрым выражением лица, крадучись, выходил из класса и возвращался с несколькими поленьями дров из неприкосновенных запасов Анны Ивановны. Несколько минут спустя мы снова слышали чудесное потрескивание огня в печке… Во время перемен никто не вскакивал с места, потому что никто не хотел выходить в ледяной коридор».
В июне 1942 г. 532 ученика окончили десятый класс, 70 из них получили аттестат отличника.[241]241
Очерки истории Ленинграда. Т. 5. С. 538–541; Верт А. Россия в войне 1941–1945. М., 1967. С. 253.
[Закрыть]
Писатели и поэты, композиторы и художники, артисты и журналисты, находившиеся в блокадном Ленинграде, своими произведениями и выступлениями поддерживали боевой дух ленинградцев и воинов, защищавших город. Многие писатели Ленинграда, находясь на разных должностях в армейских и дивизионных газетах, вели большую творческую работу. Разрабатываемая ими тема Ленинграда как тема патриотизма оказывала мобилизующее воздействие на жителей и защитников Ленинграда. В историю советской литературы вошли многие написанные в Ленинграде во время блокады произведения, среди которых поэмы «Киров с нами» Н. Тихонова, «Пулковский меридиан» В. Инбер, стихи В. Саянова и М. Дудина, Б. Лихарева и А. Прокофьева, «Февральский дневник» и «Ленинградская поэма» О. Берггольц. «Первый мой сборник стихов, вышедший в Ленинграде с обеими поэмами примерно в августе 1942 г., – писала О. Берггольц в автобиографии, – в городе покупали за хлеб от 200 до 300 граммов за книгу. Выше этой цены для меня нет и не будет».[242]242
Правда. 1989. 13 ноября.
[Закрыть]
Плодотворно работали композиторы Ленинграда. Д. Шостакович до своего отъезда из Ленинграда в октябре 1941 г. написал три части своей знаменитой 7-й симфонии, ставшей монументальным памятником войны, «…почти вся симфония сочинена мною в родном Ленинграде, – писал Д. Шостакович. – Город подвергался бомбардировкам с воздуха, по городу била вражеская артиллерия. Все ленинградцы дружно сплотились и вместе со славными воинами Красной Армии поклялись дать отпор зарвавшемуся врагу. В эти дни я работал над симфонией, работал много, напряженно и быстро. Мне хотелось создать произведение о наших днях, о нашей жизни, о наших людях, которые становятся героями, которые борются во имя торжества нашего над врагом, которые делаются героями и побеждают… Нашей борьбе с фашизмом, нашей грядущей победе над врагом, моему родному городу Ленинграду я посвящаю свою седьмую симфонию».[243]243
115 Правда. 1942. 29 марта.
[Закрыть] Патриотическая тема, начатая Д. Шостаковичем, была основной в творчестве и других ленинградских композиторов. К ноябрю 1941 г. на конкурс строевых песен и маршей было представлено 190 произведений. Выдающийся композитор и музыковед Б. В. Асафьев, работая в небольшой комнатушке, не имея даже рояля, написал четвертую симфонию «Родина» и сюиту «Суворов».[244]244
Очерки истории Ленинграда. Т. 5. С. 616.
[Закрыть]
Целеустремленно работала в осажденном Ленинграде большая группа художников, среди которых были В. А. Серов, И. А. Серебряный, А. А. Казанцев, В. В. Пакулин, В. Б. Пинчук. Огромную работу они проводили по созданию различных плакатов, являвшихся живым откликом на события. Работы художников, отражавших героическую борьбу с врагом, в 1941 и 1942 гг. экспонировались на пяти выставках. «В декабре 1941 г. открылась выставка плакатов, – писал руководитель Управления по делам искусств Ленгорсовета Б. И. Загурский, – в январе 1942 г. – выставка картин и эскизов, на которой было представлено 126 работ, в мае ленинградцы увидели выставку 86 эскизов на темы партизанского движения, в сентябре демонстрировалась выставка „Великая Отечественная война", где было экспонировано 250 названий, и, наконец, в ноябре проходила выставка, посвященная XXV годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, включавшая уже 343 произведения. Кроме того, были организованы десять передвижных выставок в частях Красной Армии, в госпиталях, в театрах и в садах города».[245]245
Там же. С. 607, 608.
[Закрыть]
Не замирала в Ленинграде и театральная жизнь. До конца 1941 г. в городе работали театры комедии, им. Ленинского комсомола, ТЮЗ. В самое тяжелое время блокады продолжал давать свои спектакли Театр музыкальной комедии. До конца декабря 1941 г. он работал в своем здании на улице Ракова, а с 25 декабря после повреждения здания немецким снарядом – в помещении Академического театра им. А. С. Пушкина. Только с 26 января по 4 марта 1942 г., когда перестала поступать электроэнергия, театр был закрыт. В сентябре – декабре 1941 г. театр показал около 140 спектаклей, собравших до 130 тыс. зрителей, а в январе 1942 г. – 24 спектакля, на которых присутствовало около 15 200 зрителей. Всего в 1942 г. Театр музыкальной комедии дал 378 спектаклей, собрав 490 115 зрителей. С октября 1942 г. постановкой спектакля «Русские люди» К. Симонова начал действовать новый драматический театр, получивший название Городской театр (его еще называли «блокадным»). Он был создан приказом Управления по делам искусств Ленинградского городского совета 14 сентября 1942 г. из артистов Радиокомитета и группы оставшихся в осажденном Ленинграде артистов театра им. А. С. Пушкина. Он работал вначале в помещении Театра комедии, а затем Малого оперного театра. К его драматическим спектаклям затем подключились и спектакли оперно-балетного коллектива. Так, в афише Городского театра на декабрь 1942 г. значились спектакли «Фронт», «Эсмеральда», «Евгений Онегин», «Русские люди». Кроме этого, ленинградские работники искусств проводили большую шефскую работу. С начала войны и до конца ноября 1942 г. они дали около 30 тыс. концертов и 680 выездных спектаклей в частях Красной Армии, Балтийского флота, в госпиталях, на оборонных стройках и предприятиях.[246]246
Музыка в дни блокады: Хроника. СПб., 2002. С. 81, 87, 105, 126, 173, 223, 245, 253, 275, 497; Ленинградские театры в годы Великой Отечественной войны. М.; Л., 1948. С. 101, 102, 250, 296, 297, 302, 307, 323, 326.
[Закрыть] Только одна великая певица, будущая народная артистка СССР, Клавдия Шульженко дала в 1941 г. 500 концертов.
Продолжали выходить в городе газеты. В период всей блокады работало ленинградское радио. По словам Ольги Берггольц, «нигде радио не значило так много, как в нашем городе в дни войны». Оно держало горожан не только в курсе событий на Ленинградском фронте, но и в стране и в мире. Ленинградцы никогда не жили лишь своими радостями и печалями. Они переживали все, чем жила наша великая Родина. Радио передавало сигналы воздушной тревоги и звуки метронома, ставшего символом блокадного города.[247]247
Во время тревоги звук метронома имел 150–160 тактов в минуту, а когда передачи не велись, но тревоги не было – 50–60 тактов в минуту (Лисочкин И. Б. // Санкт-Петербургские ведомости. 2004. 26 февраля).
[Закрыть] По радио выступали наиболее отличившиеся бойцы и командиры, члены Военных советов фронта и Балтийского флота, ученые, писатели и артисты. Рассказывая о наших успехах на фронте и в тылу, блокадное радио давало надежду измученным ленинградцам.
Большое значение имели звучавшие по радио всю блокаду музыкальные передачи. Они поднимали настроение горожан и защитников города, укрепляли их веру в победу. О значении музыки, исполнявшейся в блокированном городе, говорит следующий эпизод, рассказанный после войны К. И. Элиасбергом, дирижером оставшегося в городе симфонического оркестра. Через много лет после войны в Ленинград приехала группа туристов из ФРГ.
И один из них попросил Элиасберга принять его. На встрече турист вынул из кармана и показал ему записную книжку, в которой были записаны все даты исполнения классической музыки по ленинградскому радио в дни блокады. В ответ на вопрос удивленного дирижера турист ответил: «Я находился в числе солдат, осаждавших Ленинград. Мы постоянно слушали ваши передачи по радио, и каждая вселяла в меня все большую уверенность, что вы выстоите. Если город, находившийся в таком чудовищном положении, мог ежедневно транслировать концерты классической музыки, значит, его никогда не взять. Когда я понял это, то сдался» в плен. Благодаря вам я остался жив».[248]248
Литературная газета. 1973. 14 февраля.
[Закрыть]
