Текст книги "Стражи панацеи (СИ)"

Автор книги: Вадим Новосадов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

«Феликс, даже твоя дочь мечтает, чтобы ты избавился от этих алмазов. Разве они не стали проклятьем для тебя?».

«Но я же выдал вам тайник?».

«А мы не успокоились, ты же сам видишь? В том бидоне, драгоценностей, от силы миллионов на десять американских долларов. По нашим подсчётам, краденых сокровищ, должно быть в десятки раз больше. Ты выдал только один схрон. Мы в курсе дела, сколько ты наворовал. Потому как ты делал это не один, и покровители у тебя были серьёзные. Ты о них забыл, а они о тебе нет. Они и уступили нам свою долю. Уже как более года ты колесишь по Европе, где жизнь дорогое удовольствие, плюс твоя дочь никогда здесь не бедствовала. Если ты не вскрывал этот тайник, то на какие шиши вы тут обитаете? А это не один десяток тысяч евро».

«Я и об этом вам говорил. У меня было несколько тайников, один я вскрыл для текущих нужд, часть драгоценностей продал, остальное перевёз сюда и храню в банке. Всё предельно просто. Что касается моей дочери, то она уже сама зарабатывает на жизнь».

«И ещё на северном Кипре ты прикупил особняк, тысяч за двести».

«Вы правы, я не могу посетовать на свою бедность. Но и десятков миллионов, которые вы ищите, у меня нет».

«А вот мы не верим. Сам посуди, ты мог бы погибнуть, кому тогда должны были достаться бриллианты? Значит, кто-то ещё знал секреты?».

«Вот именно, что никто. Мой друг, которого вы убили, хранил часть богатства, но про другие тайники понятия не имел».

«Так не бывает. Всегда есть сообщники».

«Это вы так думаете, а я сразу свыкся с мыслью, что богатства никому не достанутся, если я погибну из-за них. А сообщники всегда только и ждут, чтобы прибрать всё к своим рукам. Пиратские нравы стары как мир».

«Поэтому их устранили, а один из кладов ты спрятал в глухом лесу, и мог указать нам его с точностью до метра после двадцати лет. Остались бы в живых подельники, давно бы вскрыли тайник».

«Их убрали как свидетелей. Но это не моих рук дело. Я стал подставной фигурой, не зная покровителей свыше, но, зная, где спрятаны похищенные алмазы. Поэтому и уцелел. Думаю, покровители давно заработали себе в последующие времена, другими способами. А на местности я хорошо ориентируюсь, ещё с армии. Достал карту, геодезические приборы и зарыл тайник, отметив точное место. Карта отпечатана в моей голове», – раскрывая детали, Отис воспрянул духом.

Допросчик с минуту молчал.

«А сейчас, доступ к банковской ячейке только у тебя?», – продолжил он.

«Конечно, зачем я буду подвергать дочь опасности? Правда, если я погибну, или пропаду без вести, то содержимое хранилища она унаследует».

«Ты и вправду глупец, или придуриваешься. Мы устроим твое исчезновение и отберём у неё драгоценности».

«Она может заявить в полицию».

«Но бриллианты ворованные и ввезены незаконно. У неё, у самой могут возникнуть проблемы с полицией».

«Это на них не написано, и не она их ввозила. А что в ячейке, она не обязана знать».

«Вот теперь я вижу, что ты не глупец. А стоит ли игра свеч, Феликс? На какую сумму потянут всё твои камешки?»

«Думаю, миллионов двадцать, в долларах».

«Не густо. Если не врёшь. Но, учитывая то, сколько мы истратили сил на охоту за ними, стоит рискнуть».

«Зачем вам вообще рисковать, когда можно договориться. Я отдаю вам половину, и мы разойдёмся».

«Нас, это, Феликс, не устраивает. Во-первых, ты уже однажды провёл наших друзей. А во-вторых, ты и сейчас лжёшь. Вспомни, как ты пытался продать бриллианты на целых пять миллионов, через некоего французика Роше? Но мы вышли на него, и использовали его как подсадную утку. А ты, старая лиса, внезапно исчез. Так что, отношение к тебе соответствующее».

Отис осунулся и застыл, будто его огрели дубинкой.

«Вы всё равно не оставите меня в живых?» – выговорил он сиплым голосом.

«Да нам то ты вообще без надобности. Отдай бриллианты, и катись на все четыре стороны. Наши люди пострадали из-за них, мы требуем компенсации».

«Почему я должен вам верить? Мы оба понимаем, что я неудобный свидетель?».

«На тебя всем начхать, никто тебе не поверит, потому что ты – ноль. Думаешь руки хотим пачкать о тебя? Отпираться, Феликс, бессмысленно, мы следим за твоей дочерью».

«Оставьте мою дочь в покое», – Отис потерял выдержку, проговорив страдальческим фальцетом.

«Именно этого мы и хотим. Помоги нам…», – заключил монотонный механический голос.

Запись прервалась, с минуту висела заставка, сменившаяся первоначальной голосовой диаграммой. На звонок снова ответила Вера, первое же слово выдавало её волнение, с той стороны звучал тот же электронный голос.

«Ты просмотрела запись?».

«Отпустите моего отца», – отчаянно вырвалось у неё дрожащим голосом.

«У тебя его камни, мы знаем. Выдай их нам, и мы его отпустим».

«Да нет у меня ничего, сколько можно говорить».

«Мы знаем, что есть. Он доверил тебе хранилище?».

«Ничего он мне не доверял, и на вашей записи нет таких признаний», – её голос вдруг зазвучал вполне уверенно и даже деловито, линия эмоциональности на дисплее колебалась незначительно, над ней высвечивалось слово «сдержанный», хотя с того первого злосчастного звонка вымогателей прошло всего несколько дней. У неё не характер, а кремний, отметил Александр.

«А ты хотела, чтобы мы превратились в зверей. Нет, мы надеемся на понимание».

«Ещё раз говорю, нет у меня драгоценностей».

«Верю, но он передал тебе ключ от тайника. Ты рискуешь попасться полиции, если решишься сама реализовать их. А мы тебе поможем, у нас есть связи. Десять процентов твои».

«Мы говорим на разных языках. Как мне ещё доказать, что у меня нет того, что вы ищите? Можете перерыть мою квартиру».

«Послушай ты, сука, хватит мозги пудрить. Не хочешь отдать нашу долю по-хорошему, возьмём по-плохому. От нас избавиться нельзя. Будем считать, что контракт заключён в его наихудшем варианте».

Пугающая диатриба прервалась.

На следующий звонок, произошедший спустя три дня, о чём говорила дата на дисплее, Вера ответила удручённым голосом.

«Вы, звери» – вырвалось у неё в ответ на потустороннюю речь.

«Мы знаем, что у тебя доступ к ячейке в банке. Мы оставляем тебе десять процентов. Послезавтра ты отправляешься в Швейцарию, в этот банк. За тобой будут следить» – бормотал голос из преисподней.

Слова утихли, раздались рыдания, но связь не прерывалась, какое то мгновение происходил молчаливый диалог жертвы и душегуба.

Визант понял, что Отис, мёртв. Впрочем, сквозь бессильную ненависть и отвращение, Визант всё же испытывал любопытство. К тому же, у него сейчас появилась твёрдая надежда, что его посвятили в тайны совсем не для того, чтобы тут же и ликвидировать.

Следующий сигнал прозвучал спустя две недели от предыдущего. Когда Вера услышала прежний голос, то ахнула, а затем досадливо воскликнула:

«Я же выполнила ваши требования. Вы обещали оставить меня в покое».

«Значит, ты ошиблась, на счёт нас».

«Что вам нужно?»

«Нужно, чтобы ты выполняла некоторые наши поручения. Время от времени».

«Вы нарушаете свои обещания. С вами нельзя иметь дело», – её голос прозвучал слишком уверенно для того, кто совсем недавно потерял близкого человека.

«Ты замешана в смерти своего отца. Разве ты уже забыла?».

«Это вы его убили, подонки», – яростно вскрикнула Вера.

«У нас есть доказательства. Ты обменяла его жизнь на бриллианты».

Вера молчала.

«Ты что, язык там проглотила?».

«Что вам нужно?».

«Небольшой скандальчик в прессе. Ты должна объявить об исчезновении своего отца. Можно даже инсценировать эпизод с вымогательством».

«И подставить себя? Я что, дура?».

«Маленький скандал, поможет избежать большого. Сыграешь роль жертвы. Нам нужно, чтобы на тебя вышел твой бывший хахаль, Визант».

Запись прервалась. Визант боролся с гадливым чувством. Веру завербовали задолго до того, как у него завязался с ней роман, фальшивый, для приманки.

На дисплее снова появился Спирин, с самодовольным видом.

– Значит, вы убили Отиса, – апатично произнёс Визант.

– Это не совсем так. Его хватила кондрашка от передозировки сыворотки правды. Мы старались облегчить его участь.

– И завладели её богатствами.

– Это дело прошлое. Правда, у Отиса и впрямь было целое состояние.

– Почему так долго ждали, прежде чем похитить меня? Хотели подсунуть микрофоны в мою постель? – недовольно изрёк Визант.

– Как раз это нам и неинтересно, – брезгливо парировал Спирин. – Нас заинтересовали твои контакты с американским резидентом, Воленталем.

Визант сохранял ледяное спокойствие. Видимо, приглашение на светский раут, где он встретил Веру в обществе богатых и влиятельных персон, не исходило от Спирина, который об этом, может, даже и не знал. Из этого следовало, что за Византом присматривали ещё некие силы, та самая таинственная организация, заказавшая расследование убийство двух наёмных убийц. Появлялась надежда, что эта организация могла и спасти Византа.

– Что скажешь? – Спирин впился в собеседника колючим взглядом.

– Откровенность за откровенность, – резко возразил Визант, как бы стряхивая с себя ворожбу противника. – Твои люди ликвидировали террористов, которые охотились на меня. Не так ли? И Головко, их рук дело. Если всё это так, то какова цель?

– А разве ты не знаешь?

– Хочу узнать всё из первых рук.

Спирин выдержал паузу.

– Убрать тебя хотел Головко, маниакально уверенный, что ты имеешь на него компромат. Впрочем, так же как и я. Только архив мой был толще твоего. Поэтому, он был опасен и для меня. Пришлось инсценировать покушение на тебя, а потом избавиться и от него. Но тебе мы устроили подставу.

– И что ты от меня добиваешься? – раздражённо спросил Визант.

Спирин отпрянул от экрана, привычная язвительная гримаса застыла на его лице.

– Кто-то заказывал расследование этого убийства, через Интернет. Ты в курсе, кто они? – сдержанно поинтересовался он.

– Я видел объявление, но кто заказчик – понятия не имею.

– Что ты думаешь о гибели некоего эксперта Пайка?

– Дело тёмное и запутанное, – не сразу ответил Визант.

– Тебе говорит о чём-нибудь имя Дюран? Он русский, хотя фамилия звучит по-французски.

Визант на секунду задумался.

– Бизнесмен в области высоких технологий. Новоявленный Билл Гейтс.

– Верно. Только держится в тени. По некоторым сведениям, его компания обладает разработками, опережающими современный уровень на десятилетия вперёд. Дядя Сэм преследовал его за то, что он не делился с ним технологиями. Существует давнее поверье, что правительства развитых стран держат монополию на революционные научные разработки, иногда даже тормозят их, чтобы влиять на мир в своих узких интересах. Но учёные не хотят с этим мириться, и сами не прочь пожинать плоды своих трудов. И не только в экономическом смысле.

– Может быть и так, – равнодушно ответил Визант.

– Мы хотим, чтобы ты вышел на него.

Визант усмехнулся.

– Я что – Джеймс Бонд, или Гарри Поттер?

– Не прибедняйся. Стала бы тебя прикрывать британская спецслужба? Я знаю, как работают разведки.

– Я вижу, что и ты с ними не порвал. Правда, не понятно, на какие силы ты стараешься?

– Я в одной упряжке со своими единомышленниками. А ты, вряд ли обсуждал с американским агентом Воленталем британскую погоду.

– Ничем не могу вам помочь.

– Ты человек с чувством долга. У тебя не хватит духу бросить её на произвол судьбы. Ты знаешь, о ком я, – резко заключил Спирин и прервал связь.

Визант решил восстановить чувство достоинства. Когда стражники направились к нему, он швырнул ноутбук в одного, затем изо всех сил опрокинул стол на второго, болезненно зашибив ему тазобедренную часть. Визант стремглав приблизился к его напарнику, принявшего бойцовскую стойку. Однако же, Визант обманным манёвром, будто собираясь нанести ему удар, сорвал с того маску, хотя и пропустив сильный хук в грудь. Враг обхватил его за корпус, Визант обмяк на время, когда соперник ослабил хватку, вцепился в его непотребное место. Тот взвизгнул и рефлексивно пытался отпрянуть, но Александр, схватив его за шею, перебросил через себя, прямо на его напарника.

Пока они оправлялись от ушибов, Визант миновал половину лестницы, когда в дверях появилась ещё одни фигура, с нацеленным на него пистолетом. Оружие оказалось к счастью пневматическим, с дротиком, вонзившимся в его филейную часть. Через секунды его тело ослабело, и он провалился в небытие, бесчувственно ощущая, как стучат его кости о лестницу.

Очнулся от нашатырного спирта, увидев перед собой бритый затылок, кто-то сбоку бесцеремонно хлопал по щеке, отчего Визант крепко выругался.

– Доберёшься до квартиры? – звучал металлически голос. – Помнишь, где живёшь то?

– Мне дурно, – промямлил Визант и выбрался из машины, узнав подъезд своего дома.

ГЛАВА 8. Неожиданное и впечатляющее путешествие.

Дворецкий вручил Крононби серый конверт из плотной бумаги, скреплённый сургучной печатью. Не откладывая, Крононби вставил обнаруженную дискету в компьютер.

Просмотрев внимательно файл, он закурил сигару. Впечатление было сложным: будоражащим и в тоже время, разочаровывающим.

Служба безопасности Дюрана проявила искусство наблюдения, но ничего сверх естественного не продемонстрировала. Так бы могла сработать разведка любого крупного государства. Впрочем, интуитивно, он надеялся, что Дюран оставил в этом информационном потоке пробелы, за которые если зацепиться, то можно приоткрыть тайны подлинных возможностей электронного магната.

В конце концов, что Крононби заказывал, то и получил. И нужно было отдать должное Дюрану, что он не отделался педантично выполненным поручением, и не отрезал своему неформальному боссу коммуникативные нити. Магнат подбрасывал намёки в виде недомолвок, будто проверяя того на умение распознавать коды.

Крононби, с одной стороны, это льстило, а с другой, он вполне естественно опасался, что партнёр мог обладать могуществом, не только превосходящим его, но и более влиятельных персон. Угроза для него состояла в компрометации его связей с этим научным и управленческим гением, притязающего на политическое влияние, которое ревностно оберегалось властной элитой от случайных людей, выскочек, кем и являлся Дюран. Крононби рассчитывал получить технологии корпорации Дюрана, и в последующем мягко нейтрализовать компаньона.

Файлы свидетельствовали об активности российской разведки в Европе. Речь шла о некоем Византе, российском агенте. Служба безопасности Дюрана зафиксировала похищение Византа, его пребывание в загородном доме похитителей, а затем и его освобождение. Странно было то, что имелась только видео запись наружного наблюдения, но проникнуть внутрь происходящего, агентам Дюрана не удалось, или они скрыли «подслушку» от Крононби.

Отчетливо был отснят и особняк, где провёл несколько часов пленник. Позже, на лоджию дома вышел мужчина старше средних лет, явно начальственного вида, неторопливо курившего сигарету, сложив руки и задумчиво озираясь по сторонам, безучастно к местным красотам. Когда кадр закончился, последовал комментарий: неизвестный оказался некто Спирин, генерал российской спецслужбы, тихо, когда-то, ушедший в отставку, а затем и вовсе исчез. Курсировали слухи, что он принадлежал к тайной фронде бывшего российского лидера, чем и объяснялся его резкий уход.

Следовало предположить, что этот Спирин принял на себя роль теневого агента влияния русской спецслужбы, или какой то её части. Иначе, трудно было представить, что он появился в Европе так запросто, без прикрытия. Да и для шпионской миссии требовались серьёзные расходы.

Вряд ли активизация русских была связана только с гибелью одного из их соотечественников – бывшего высокопоставленного чиновника, Головко. Убийство это напоминало криминальную разборку. Однако, российская разведка одна из лучших в мире, и ни одно существенное политическое событие она не оставляет без внимания. Таким событием за последнее время была гибель военного эксперта Пайка, скорее всего связанное с политикой.

Одержимый этим подозрением, Крононби набрал текст нового тайного поручения для Дюрана, скрупулёзно отредактировал его и упаковал дискету в конверт, запечатав её сургучным штемпелем, испытав, очень кстати, удовлетворение и убаюкивающее предвкушение, взамен неуёмного беспокойства, которое, казалось бы, не позволило бы сомкнуть глаз до утра.

***

Визант появился в офисе со смутным и тяжёлым воспоминанием о случившемся, будто всё ещё переваривал кошмар, проникший в его кровь как яд. Подопечные заподозрили в нём последствия чрезмерного застолья, чего он и не пытался оспаривать, отшучиваясь от их насмешливых нападок. Но ему было не до веселья, на его душе висел груз мирового заговора, что нельзя затереть дутым оптимизмом. Вся маскировка шелушилась и отлипала как старая змеиная кожа.

Пытливый взгляд Сьюзен усматривал в патроне серьёзную интимную связь, что в ней самой разжигало двусмысленное настроение: и ревность, и любопытство, плюс, в лукавых глазах играла искра отместки за его равнодушие к ней. Мол, как ты со мной, так и я с тобой. Хотя это не усугубляло настроение Византа, он даже извлекал из этого моральную пользу, подпитываясь её самообманом и недоступной ей тайны, что укрепляло его чувство превосходства.

Итак, что можно было с определённостью заключить. На Дюрана, или его научно-технические разработки охотились – русская разведка, Спирин, как самостоятельная фигура, или пытавшаяся быть таковой, и, наверняка, западные спецслужбы. Византа также преследовали, если не считать Спирина, некая посторонняя организация. Визант подозревал самого Дюрана, искавшего связи со спецслужбами. Словом, все, следили за всеми.

Но если люди Дюрана смогли проникнуть в базу данных российских спецслужб, то, что им стоило отследить похищение Визаната и узнать о планах Спирина? Значит, Византу не требовалось выходить на магната, тот сам вскоре должен был объявиться.

Как всегда Сьюзен принесла утреннюю прессу и почту в кабинет к боссу, среди которой оказался конверт из синей бумаги, на имя Фарно, с указанием вскрыть лично. На месте адреса отправителя стояло одно слово – «Клиент».

Визант, как истинный детектив, сперва стал изучать сам конверт: взял его за края и всмотрелся в него на свет. Однако бумага была плотной, и ничего через неё нельзя было рассмотреть. Но и её можно было пропитать отравленным снадобьем, которое убьёт и через кожу. Визант открыл ящик, где хранился детективный реквизит, достал перчатки, очки, лупу, набор для обнаружения отпечатков. Затем он вспомнил, что свой кабинет он давно не обследовал на «жучки», подзабыв в суматохе про это правило. Привычными приёмами он обследовал площадь кабинета, включая все источники питания. Но к его разочарованию, ничего не обнаружил. Он надел на глаза оптический прибор, позволявший увидеть лучи от лазерного микрофона, проникавшего сквозь окна, но и тут его ждало разочарование.

Ещё несколько дней назад его похищали, втягивая в игру с высокими ставками, взбудоражили огромной дозой адреналина, но тут же оставили без внимания.

С нетерпением он стал вскрывать конверт.

На мелованной бумаге высокого качества, аккуратно сложенной, отблескивал текст готического шрифта, с глубокой офсетной печатью. Послание гласило следующее:

«Уважаемый мистер Визант, будьте к полудню завтрашнего дня в пабе «Porterhouse», на улице Maiden Lane 21, метро «Covent Garden». Займите столик, если не любите пиво, закажите чистого виски. Возьмите поклажу, чтобы вам хватило на несколько дней, без провизии. Подчинённым объясните, что отправляетесь в командировку, без подробностей. Остальным – ни слова о ваших планах.

Доброжелатель».

Анонимно и туманно, с раздражением подумал Визант, став рассматривать чрез лупу, нет ли каких следов, принюхался, не ощутив лишних запахов, посыпал порошком для обнаружения отпечатков, но всё тщетно.

Не успел он отвести взгляда от листа, как произошло что-то невероятное: межстрочные интервалы стали сереть, затем почернели, весь текст, слился в чёрное дымящееся пятно, скоро от послания остались хлопья пепла и едкий дым. Визант поспешно смёл мусор в пепельницу, затем достал коробку сигар, предназначенную скорее для посетителей, и раскурил одну, чтобы перебить химический запах табачным, не вызывая подозрений у подчинённых. Подошёл к окну и открыл ставню.

Что за чертовщина? Хотели лишний раз поразить его воображение? Ну что же, испуг и любопытство достигли критической массы. Успокоившись, Визант нажал на кнопку телекома:

– Сьюзен, с завтрашнего дня я в командировке, на неделю, – деловито произнёс он.

– Я поняла, – ответила она бесстрастно в отместку за его холодность.

***

Без четверти двенадцать, он вошёл в почти пустующий, уютный паб, с отсеками, занял место и заказал кофе и виски – первое для удовольствия, второе – для пароля. Молодая официантка загадочно подивилась такому сочетанию вкуса и уточнила, может ему принести кофе после того, как он выпьет виски. Но Визант ответил, что сперва хотел бы кофе, ещё больше позабавив официантку, шутливо отметившую наличие новой моды пить кофе перед спиртным напитком.

Едва ему подали кофе и виски, как запищал телефон в кармане. Номер входящего звонка не определялся.

«Мистер Визант, вы должны были заказать только виски», – прозвучал голос на медленном английском.

«Я и его заказал, но пить – предпочитаю кофе», – упрямо возразил Визант.

Повисла пауза недовольства.

«Сейчас подъедет серебристый БМВ, вы сядете в него. И отключите телефон».

Визант не притронулся к кофе, оставил купюру, послал воздушную благодарность миловидной официантке и преспокойно вышел, заметив неподалёку машину с открытой дверью.

– Мистер Визант, вы всё время тянете время, – первое, что он услышал от того, кто сидел рядом с водителем, говорившем без акцента. – Ставите нас в неловкое положение. Здесь стоянка запрещена.

– По-моему, это вы ставите меня в неловкое положение, отрывая от моего бизнеса. Я пошёл к вам на встречу по вашей просьбе, хотелось бы вежливости.

Визант нарвался на взгляд в зеркале заднего наблюдения, так смотрят люди, ощущающие за собой силу и власть.

– Мы постараемся. Хотя у вас нет выхода, – объяснил незнакомец. – Сейчас мы направляемся в Брайтон, – продолжил он, – затем нам предстоит морское путешествие.

– Жаль, что не остановимся в Брайтоне. Никогда там не был, – насмешливо врал Визант.

В продолжение своих шпионских фокусов с самосгорающей бумагой и приглашением на светскую вечеринку, они не проверили его сейчас на оружие или «жучки», наверное, также, пользуясь своими скрытыми новейшими сканерами. Визант и не подал вида, что их фантастическая техника поразила его воображение.

Через час они уже миновали Брайтон, прибыв, к гавани Марина, с множеством причалов, где швартовались тысячи яхт. Его сопроводили по пирсу к одному из кораблей, среднего размера, современного вида, где без стеснения могли бы путешествовать человек десять. Их яхта отличалась сглажено устремлённой формой, с претенциозным названием тёмно синими буквами на её серебристом борту «Seawolf».

Визант не торопился пройти на палубу корабля, куда вышел встречавший их матрос в непроницаемом синем комбинезоне.

– В чём дело? – мягко подивился охранник.

– У меня морская болезнь. Я не вынесу и получаса на этой посудине, – возмутился Визант.

– Она только на вид посудина, – парировал стражник саркастически. – Каюта в ней на стабилизаторах, так что качка не ощущается.

Его крепкий напарник вплотную приблизился к пленнику.

– Уверяю вас, путешествие обещает не только комфорт, но и новые открытия, – добавил охранник.

Визант взошёл на борт, где к одному матросу прибавилось ещё двое. Его проводили в тесную, но уютную каюту со всеми удобствами. Кают на яхте всего было четыре, разделённых коридором метра в полтора, ведущего в кают-компанию, самое просторное помещение, с диванами, столом, баром и кухонной утварью, из которой можно было попасть в капитанскую рубку. Начинка корабля и впрямь была современна – автопилот, а все каюты держались на станине со стабилизатором, из-за чего качка действительно не ощущалась. После хорошего обеда, коньяка и деликатного обхождения, Византа уморило и он уснул в своей каюте.

Однако же очнулся среди временного небытия от настойчивого взгляда, не понимая, где он и что с ним.

– Поднимайтесь, – произнёс матрос.

– Что случилось? Мы прибыли? – громко спохватился Визант.

– Нет. Но мы меняем транспорт.

– Почему вы не предупреждаете?

– Вы в порядке? – хладнокровно спросил матрос.

– В порядке, в порядке.

– Тогда поторопитесь.

Когда Визант вышел на корму, его удивление перешло в шок, а затем и вовсе в спорадический смех, который он едва сдерживал. Корма яхты торцом стояла к поверхности подводной лодки, метров десять в длину. К ней уже перекинули мостик с перилами, и люк кубрика с иллюминатором был откинут. Визант ловко перемахнул расстояние, вручил саквояж в протянутые руки из люка, и спустился внутрь, ощутив себя в салоне какого-нибудь комфортабельного лайнера. Ничего общего с интерьером подводной военной лодки, или аскетического батискафа: всё было отделано композитными материалами, в бежево кофейных тонах, иногда под цвет морёного дуба, меблировка – кожаные диваны.

Вместо иллюминаторов мерцали мониторы с изображением подводного пространства, которое сейчас выглядело мутно. Задраив люк, матрос предложил гостю располагаться, указав на запасы и кухонные принадлежности, и заперся в передней части, отгороженной непроницаемой дверью. В задней части, был отсек машинного отделения, также задраенный люком. Лодка погрузилась, о чём свидетельствовала лёгкая невесомость люфа и бурление воды в шлюзах.

Когда субмарина набрала скорость, изображение на мониторах превратилось в смазанную, дрожащую как желе, субстанцию. Она напоминала космический корабль, несущийся в межпланетной пыли, со звуком зыбучего песка и замирании вестибулярного аппарата, сродни слабой невесомости.

Отворился люк капитанской рубки, за спиной матроса Визант усёк светящиеся дисплеи и помощника.

– Мы будем на месте через шестнадцать часов, – донёс он.

Визант воспользовался внушительным выбором яств и напитков, которых хватило бы не на одного человека. Ублажив себя, часа через три, он провалился в безмятежный сон.

Очнулся он, ощущая всё то же бурление воды, пронзительные скрипучие щелчки, отдающиеся эхом пули в необъятном пространстве, однако же, веки подёргивались от более яркого света, чем тогда, когда он уснул под тусклыми лампами. Поднявшись, он приблизился к мониторам. Морская бездна стала лазоревой, вниз простиралась тёмная безграничная глубина, на уровне погружения лодки, под лучами солнца отблескивали мириады рыбных доспехов в бескрайних косяках, неизвестно откуда появляющихся и также мгновенно исчезающих. Голубизна вод и пестрота подводных обитателей указывали на то, что субмарина достигла тропической части океана.

Время указывали на то, что Визант проспал более десяти часов. До места прибытия оставалось часа три, согласно обещанию команды. Однако не прошло и часа, как лодка замедлила ход, начала маневрировать, затем погрузилась немного глубже. После всех сложных манипуляций начала медленно всплывать, с отдельными и чувствительными помповыми выпусками воды. По мере всплытия, субмарина всё сильнее попадала в тень, будто над ней нависла огромная гора. Но потом стало ясно, что они под надводным судном, солидных размеров, судя по отдалённым границам, обрезавших солнечные лучи. Солнечный свет вскоре и вовсе исчез, внешнее пространство осветилось от множества небольших прожекторов, мониторы показывали металлическую обшивку.

Субмарина застыла, из капитанского кубрика вышел матрос и резко объявил:

– Мы прибыли.

Высунувшись из люка, Визант поразился увиденным: они находились в туннели судна, которое служило гаражом для минисубмарин. Три такие же подлодки были закреплены к потолку этого туннеля, их лодка ждала своего подъёма. Для этого два матроса уже ожидали на мостике плавучего крыла с пультами от подъёмников.

Визант перешёл на противоположное крыло. Матрос, следовавший за ним, указывал ему путь. Они прошли в открытый люк корпуса, оказавшись в шлюзовом отсеке, и миновали ещё один люк, где их встретил другой матрос словами:

– Добро пожаловать на «Invisible Swift». Следуйте за мной.

Пройдя лабиринт узких металлических коридоров, они очутились в рекреации перед каютой, с дверью, напоминавшей люк, впрочем, как везде на судне. Видимо, эта каюта была предназначена для ВИП персон, отведённая именно для него, что польстило Византу.

Он вошёл в просторное помещение, метров пятьдесят в площади, современно меблированное, с овальными иллюминаторами по всему периметру, кроме задней стены.

Матрос протянул ему карту от электронного замка двери.

– Вы можете заказать, что хотите, в любое время. Меню есть в компьютере. В холодильниках тоже имеются кое-какие запасы. Желаю вам хорошо провести время.

– Послушайте, что это за судно? И зачем меня сюда доставили? – требовательно спросил Визант, как бы не замечая роскошных апартаментов.

– Вам скоро всё расскажут. Отдохните с дороги, – холодно ответил матрос. – Да, у меня одна настоятельная просьба. Не предпринимайте самовольных попыток путешествовать по кораблю. Захотите прогуляться, свяжитесь по телекому, вам укажут путь к прогулочной палубе.

– А не то, вы меня здесь запрёте? – саркастически заметил Визант.

– Мы надеемся на ваше благоразумие, – отчеканил матрос и покинул каюту.

Александр осмотрелся, какое-то время зачарованно наблюдал за умиротворённым океаном₄ сквозь иллюминаторы, играющего мириадами серебристых отблесков, будто его устлали сусальной платиной на лазорево перламутровую поверхность.

Затем он обнаружил, что иллюминаторы открываются нажатием кнопки. Два передних иллюминатора с шипением отпрянули от стены и раздвинулись. Океан оживлял и успокаивал своим ласковым бризом. Вдруг Александр ощутил, что он голоден как зверь, и всухомятку ему уже не обойтись, к тому же, глупо было бы в положении пленника, которому предоставлялась такая роскошь, не воспользоваться ею.

Он не раздумывал, выбрав на обед морские блюда: креветки с тунцом, а на гарнир – артишоки. Пока готовился заказ, он решил освежиться, удивившись, лишний раз, и роскошью ванной комнаты, с джакузи и массажным душем. Когда он находился в ванной, раздался голос официанта по скрытому динамику, просившего разрешения войти в каюту. Покинув ванную комнату, Визант увидел уже накрытый стол.

Вскоре, раздался приглушённый лязгающий звук. Судно снималось с якоря. Забурлила вода, двигая это совсем не утлое судёнышко как игрушку, притом, с удивительной плавностью, движение ощущалось почти только визуально.

Так бы Визант и просидел в этом убаюкивающем забытьи с видом на тропический океан, когда бы его не потревожил медоточивый женский голос по телекому: