Текст книги "Дипмиссия (СИ)"

Автор книги: Вадим Денисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Мы торопились.

Назойливый мелкий и редкий дождь ещё не успел превратить глинистую дорогу в вязкую кашу, поэтому скорость было хорошая, уже отвыкли от такой. Но к Сгоревшему Ранчо я ехал неожиданно долго. Сначала машина почти поднялась на пологий лысый холм без названия. Затем по левой дуге миновала траверзом бесконечный ряд одинаковых карликовых пихт, проехала мимо скального выступа, подозрительно похожего на развалины какого-то замка, и только тогда снова опустилась в прерию, оставив с левой стороны небольшой обрыв.

Скоро дорога стала похуже. Не настолько, чтобы у боевой «Нивы» возникли серьёзные проблемыэто заняло какое-то время. Теперь уже справа от меня потянулась песчаная обочина с редкими кустиками, и я свернул прямо на неё, почувствовав, как на неожиданно мягком грунте начали немного вязнуть колёса. Затем, глупо наплевав на осторожность, зашёл в вираж прямо по откосу, чуть не забуксовав в прорытой дождевым ручейком канаве. Но всё обошлось: полноприводная «Нива» вскарабкалась на твёрдую грунтовую ленту дороги, и я поехал почти прямо на восток, прикидывая, удастся ли вернуться в цивилизацию засветло…

– Вижу ранчо! – крикнул Дино, пересевший на пассажирское сиденье.

Теперь за рулём самолично Екатерина свет Матвеевна. Ибо у нас гендерное равноправие, честь надо знать, мужикам пора отдохнуть, а машиной она управляет хорошо. Аккуратно.

– Останавливаться не будем! – предупредил я.

– Падре…

– Дино, сутки ещё не прошли, а у нас уже целая корзинка приключений! – сказала Селезнёва. – Всё интересное и ценное, что там могло быть, давно найдено и утащено. А наступить среди головешек на какую-нибудь ядовитую змею или на ржавый гвоздь можно запросто.

– Вы скучные, как все взрослые, я на вас обиделся, – надулся сынуля.

– Гитару тебе в Стамбуле куплю, – пообещал я.

– Хорошую?

– Акустическая Gibson J200, самая знаменитая «Джамбо».

– С чехлом и ремнём?

– О чём ты… Конечно!

– Я уже не обижаюсь.

Вот так всё просто. Давно хотел гитару купить.

Тем не менее, возле Сгоревшего Ранчо Селезнёва машинально снизила скорость, и мы медленно проехали мимо этого странного и печального памятника первопроходцам. Смотреть здесь действительно было не на что – между головешек и обгорелых столбов давно выросли деревца и кусты, периметр ограждения еле угадывался.

Мрачная аура случившейся когда-то беды давала о себе знать. Жили люди, жили…

Вот ведь сущность человеческая, вечная игра в рулетку! Не могут люди унять в себе тягу к активной деятельности, им всегда хочется что-то созидать, пробовать, рисковать.

Ведь совсем недавно все мы появились на этой планете со странным названием Платформа-5, сказать по совести, настоящее освоение планеты ещё не началось! А такие памятники и связанные с ними странные, необъяснимые истории уже появились… копятся загадки. Но решать их, распутывать сложные узелки событий, непонятных мотивов и причин некому…

Они ещё долго будут ждать своих краеведов-энтузиастов и профессиональных историков, которые только и смогут пролить свет на удивительные дела дней минувших, вскрыть и запечатлеть в хронологиях историю движения народов в неизвестность и поведать потомкам о подвижничестве первых людей нового фронтира. Сколько их, фронтиров, уже было в истории человечества… Казалось бы, закончились они, и нет пространства для новых. Ан нет!

Нам же остаётся только молча проехать мимо, оставив на память фото и короткую запись на дефицитных страницах путевого дневника.

– Фото не сделали! – крикнул я. – Катя, сдай назад.

«Вечерело» – есть такое вступительное словцо в художественных текстах. Так вот, вокруг, гадство, откровенно вечерело. А пилить ещё километров шестьдесят. Да мы и без подсказок спешили… Возле «чистого ручья» останавливаться для пополнения запасов питьевой воды не стали, вполне хватает имеющегося запаса. Время уже реально поджимало.

Шакалы стаями по обочинам, говорите?

Огромные голодные волки, выбирающие вымотавшуюся жертву? Никого мы вокруг не видели, ни бизоньих стад, ни антилоп. «Нива» упрямо катилась к Стамбулу, предлагая всему новому миру подождать. А там и мы подтянемся, чтобы уютно расположиться в тепле и пропустить рюмочку живительного нектара для реставрации нервной системы.

Километров за двадцать до реки, пить из которой категорически запрещено, в кювете слева от дороги в статусе «полный хлам» на подвеске лежал неопределённого цвета японский пикап «Джимни», очень редкая вещь. Боковые стёкла – в крошево. А вот лобовое аккуратно вытащили. Кишки тоже выдраны с корнями, о сиденьях и говорить не стоит. Даже дверные ручки спёрли! Самое неприятное из увиденного – множественные пробоины в бортах от автоматных очередей, маленький джип люто расстреляли с хорошей кучностью, с короткого расстояния. Значит, из засады.

Расстреляли, а потом обобрали до винтика, такие, брат, дела.

Местность чуть холмистая. Что называется, на рельефе много складок местности – это мешало двигаться быстрей, заставляя всех нервничать.

О-па! Вдали показались и тут же погасли слабые огоньки.

Опять появились!

Экипаж заметил их одновременно, и какое-то время мы азартно спорили о том, кто из нас первый молодец.

Конечно же, прямо по курсу тот самый кэмп-караван Троя, где есть страусы, кофе, надеюсь, что не только с сахаром, но и с кебабами, и мотель, что бы это ни значило.

Я вообще думаю, что в каком-нибудь глухом углу вроде того, где по воле Смотрящих оказались евреи, турки назвали бы это место аулом или караван-сараем. Но Стамбульский анклав стоит не просто на связующей магистрали, но и на берегу моря, а транзитный статус обязывает. Впрочем, Турция не только азиатская страна, но и европейская, кое-что европейское им не чуждо.

«Нива» заехала в вытянутую вдоль пересохшего ручья лощину, огоньки тут же перестали мигать. Но Дино, высунувшись из окна, всё ещё пытался на этот раз заметить огоньки первым, детский сад.

Что-то он всё-таки заметил и тут же крикнул:

– Стой!

Селезнёва на рефлексе остановила машину.

– Щёлкает впереди, падре, похоже на выстрелы…

– Да? Выпусти-ка меня, – озабоченно сказал я.

Двигатель работал еле слышно, ровно, ну чисто швейцарские часы – хорошо поработали базельские мастера. Особенно порадовал «карбодед», как я по традиции наших автомастерских назвал старого специалиста по топливным системам из фирмы Макса Лернера.

Пригнувшись, мы осторожно поднялись наверх. Отсюда огни было видно хорошо. И выстрелы слышно. Я оглянулся.

Селезнева уже сама всё поняла. Она подкрадывалась к нам, через кусты, выключив перед этим ближний свет и габаритные огни. Всё верно, надо не дать обнаружить себя раньше, чем мы сами разберёмся в обстановке. Кэмп-караван Троя располагался за еле заметным холмом, возле которого дорога делала небольшую петлю. Это позволяло приблизиться к ферме на довольно близкое расстояние незамеченными.

Оперативный штаб совещался меньше минуты, всё лежало на поверхности – надо что-то решать. В состоянии полной неопределённости оставаться в лощине на ночь нельзя, место крайне неудобное и опасное. А двигаться мы можем только вперёд, обратной дороги нет. Небо затянуто облаками, впереди ночь, хоть выколи глаза.

– Дино, тяни сюда антенный провод! Я наблюдаю отсюда, вы пытаетесь установить связь с фермой, рация у хозяев наверняка есть. Если там что-то случилось, они попытаются вызвать Чекпойнт Чорлу. Стучитесь на первых двух каналах, дальше обычно не лезут.

Выстрелы продолжали безобидно щёлкать. Ну, что там могло случиться? Шли минуты.

– Пока не получается! Связь плохая, помехи! – крикнула из открытой двери Екатерина.

– Стучитесь!

Можно было предположить нападение тех самых неведомых турецких волков, возжелавших страусятины, если бы не пара коротких автоматных очередей. Нет, определённо это нападение, извне или внутренний инцидент.

– Есть связь! Но шуршит! – возвестила Катя.

Через пару минут оба вскарабкались на гребень.

– Значит, так, – чуть захлёбываясь от волнения, начала рассказывать Екатерина. – Это нападение, осада! Напавших вроде бы не меньше пяти, бандиты приехали на скутерах или мотоциклах… Фермеры пока отбиваются. Хозяина зовут Халил Чемберджи, он просит помощи. Что будем делать?

– Легко! – по-русски лихо изъявил готовность вписаться мой парень.

– Прекращай, давай. Лёгкий какой… – поморщился я. – Если они захватят ранчо… Екатерина Матвеевна! Я готов. Мне на трассах всегда люди помогали, а я им. Но такое решение принимать только вам, извините.

Не так-то просто принять решение в такой ситуации, но без этого начальник не начальник.

– Помогаем! – выдохнула Селезнёва. – На этом всё, дальше командуй сам!

– Ну, что… Подбираемся аккуратно, машину в какой-то момент оставим Катрин, она будет на связи с фермой… Дино, только пулевыми для начала, пусть пожужжит над бошками. Надеюсь, отпугнём их. Дальше работаешь из «парабеллума», говорят, он точный… Вот и проверим, мать его! В целом же действуем по обстановке, такая наша дислокация. Поехали!

На минимальной скорости Екатерина в накрывающей округу темноте медленно подкрадывалась к Трое.

Стрельба не прекращалась, наоборот, плотность огня возросла – лупили все. Доехав до поворота, за которым экипаж оказался почти у самого поселения, машина остановилась.

– Держи связь, жди нас, – наказал я, уже выбравшись наружу с автоматом. – И прошу тебя, Кать, не надо встревать в мужское дело… Ты – глава дипломатической миссии.

Отсюда поле боя было видно отлично, подобрались мы даже ближе, чем я рассчитывал.

Метров сто двадцать.

Серьёзно воевали, собственно, двое: один злодей с длинной винтовкой, марку которой я даже не пытался определить, а вот второй явно с «калашниковым»! Серьёзное вооружение у хлопцев… Эти били неторопливо и прицельно, не давая хозяевам высунуться.

Остальная троица расположилась чуть дальше, беспорядочно и без особого успеха обстреливая вытянутое одноэтажное здание фермы из обычных, похоже, охотничьих двустволок. Тем не менее, они постепенно подбирались всё ближе к подворью, готовясь к решающему штурму. И он начнётся, как только главным стрелкам удастся свалить кого-нибудь из хозяев, рванут под шоковую ситуацию.

– Так… Я ударю по этой паре, а ты по обезьянам с ружьями.

– Падре, давай вместе по главным! – возразил Дино. – Так надёжней! Это дерьмо без старших само убежит, я знаю!

– Хорошо, – кивнул я, тщательно прицеливаясь. И тихо добавил, – Начали.

Сбоку загрохотало, как в кузнечном цехе.

Я бил частыми тройками, изо всех сил стараясь как можно быстрей выравнивать прицел. Первый магазин вылетел моментально. От волнения не сразу попал вторым в приёмник. Дав пару очередей, оставшуюся половину магазина выпустил по «охотникам», хотя особой необходимости в том не было.

Сынуля оказался прав на сто процентов.

Только заподозрив, что оба главных стрелка прекратили огонь, приуныв конкретно, хотя это было именно так, троица быстро подняла с земли какие-то мопеды и с завидной скоростью пошла в отрыв, быстро скрываясь с места преступления.

Дино опустил ружьё, и теперь размеренно стрелял из пистолета по лежащим телам.

– Хватит, сынка, не зверей, береги патроны!

Стрельба стихла.

– Передай Селезнёвой, чтобы связалась с фермой и сообщила: нападение отражено, хватит стрелять… Скоро приедем. И подгоняйте сюда машину.

Смотреть на трупы Екатерина Матвеевна конечно же не пошла. Сидела на водительском месте, то и дело подавала знаки, поторапливала.

Пока Дино профессионально производил шмон, вытаскивая из карманов и рюкзаков личные документы, деньги и прочее, я осматривал трофейное оружие. Винтовка была прилично повреждена попаданием пули из ППС, зато автомат невредим. Я присмотрелся.

Оказалось, что это изделие из страны болгарского перца и короля российской эстрады, которая не осталась в стороне от производства клонов «калашниковых». Старый добрый АКМ в калибре 7,62×39 мм с классическим деревянным прикладом выглядел, как новенький! Выпущен давненько, но со складов длительного хранения Смотрящие его подняли совсем недавно. Оба ствола и наличные патроны я положил в багажник. Винтовку отдам хозяину ранчо, отремонтировать её несложно.

– Падре, один мотоцикл цел! А второй не совсем… – раздался виноватый голос Дино.

Я подошёл. Не, братцы, это не моя работа. Тяжёлая пуля Гуаланди буквально разворотила переднюю вилку.

– Ты хорошо стрелял, сыночка, – признал я.

Дино пожал плечами и промолчал.

Если без лирики, то это обычные мокики белого цвета с претензией на лёгкие мотоциклы от турецкой фирмы Kuba Motor CG 50 PRO. Четырёхтактный двигатель с воздушным охлаждением где-то на пятьдесят кубиков, пятиступенчатая КПП, шины разного размера, переднее колесо с дисковыми тормозами, заднее – с барабанными. Багажник с дугой, окаймляющей второе посадочное место, всё хорошо знакомо по «китайцам».

Зато есть стильная квадратная оптика с большими поворотниками и световозвращателями по бокам. Задний фонарь тоже довольно внушительный для столь скромной техники, приятный дизайн. Тем не менее, весит он сотню килограммов, не меньше.

– Что решил, падре? – голос сына отвлёк меня от созерцания.

– Винтовку и поврежденный мокик отдадим хозяину, целый забираем. Тебе он нравится?

– Мне⁈ – не поверил своим ушам Дино.

– Кому же ещё? С бою взято, значит, свято, запомни это правило.

– Гитара отменяется?

– Причём тут гитара? Это другое.

Ошалевший от водопада ништяков adottato чмокнул меня в щеку, и мы принялись с руганью заталкивать трофеи на прицеп.

По мере приближения к ферме в полутьме проявлялись детали планировки и особенности общего вида и духа провинциального объекта под названием кэмп-караван Троя. Трактор и легковая машина. Два больших амбара, в одном из которых живут страусы, три сарая поменьше, да, здесь есть чем поживиться…

Впечатляла большая площадь хозяйства за крепкой оградой, как и солидное здание с центральным крыльцом и парой декоративных деревьев, сбоку. Пристройка пониже с окнами в рядок, наверное, и есть мотель. Глухо гавкали собаки на привязи, молчавшие в тряпочку во время пальбы.

Заметив приближение «Нивы», хозяева включили всю имеющуюся иллюминацию, ярко заполыхала стильная вывеска с красивой надписью «Troy».

Весь гарнизон встречал нас возле распахнутых ворот: глава семейства с супругой, дочь чуть постарше Дино, и два пацана-погодка, года на три младше моего орла.

Халил Чемберджи, владелец фермы, выглядел совсем не так, как мне представлялось. Невысокий, худощавый, с вытянутым европейским лицом, он ничуть не напоминал торгаша с турецкого базара или прилипалу с бубликами на голове в порту Антальи.

Екатерина Матвеевна представилась, представила нас, коротко рассказала, как было дело, а я добавил, что повреждённый мотоцикл и винтовку отдаем им в качестве компенсации морального ущерба и в знак русско-турецкой дружбы, починить их нетрудно.

А вот тела оставили на месте, так как возиться с ними времени нет. На что Чемберджи пренебрежительно махнул рукой, сказав, что завтра уберут сами, бывает в фермерской жизни и такое. Семья держалась с достоинством. Они не рассыпались в благодарностях с поклонами, а отвечали на помощь сердечно и искренне.

– Вы для нас самые уважаемые гости, поэтому мы вас не отпустим! Скоро будут готовы кебабы на гриле и всё, что положено. Располагайтесь в мотеле. Дорога на Чорлу отличная, с утра доберётесь за час!

Бли-ин… Вообще-то, мне очень хотелось побыстрей завершить этот тыгыдым-шутер и оказаться в нормальном городе, где нет пещерников, бешеных лосей и моторизованных бандитов, расстреливающих на трассе автомобили. И можно хоть чуть-чуть отдохнуть от ответственности за жизни и здоровье свои подопечных.

Я посмотрел на напарников. Дино то и дело стрелял глазами в сторону дочки-красавицы, а братья не сводили глаз с его боевой косухи с запылившимися блестяшками и осторожно дотрагивались до кобуры «парабеллума».

– Слушайте, ребята, тут всего час ходу, возьмём что-нибудь с собой, а по дороге… – начал я.

– Нет! – решительно перебила меня Екатерина свет Матвеевна.– Хватит с меня этого чёртового «по дороге»! Я смертельно устала. Я вообще удивляюсь, как мне удалось всё это выдержать! И ещё: город наверняка большой, интересный, знакомиться с ним лучше не в полуобморочном состоянии и в темноте… Так что давай договоримся: сейчас мы отдыхаем, заслужили, честное слово.

Она вздохнула и уже тише добавила:

– Стамбул, Макс, – это совсем другая история.